SallyKS

Обещала в комментарии к посту — надо писать историю. Не хотелось бы, чтобы рубрика «П*здец вещает» стала регулярной, но если очень хочется — распишитесь в получении.

Есть у меня знакомый, мужик в возрасте под 40. Назовем его Руслан. Он зарабатывает хорошо, но деньги это шальные — ставки на спорт. Раньше играл в казино, пока эти лавочки не прикрыли и не перенесли в «игорные зоны». Бывало, проигрывал сотни тысяч, бывало — столько же выигрывал. Казино сменились букмекерскими конторами. И вот он задолжал что-то очень много, года два скрывался от приставов и кредиторов в другом регионе, кредиторы донимали его родителей и бывшую жену, а брату Руслана просто сожгли машину… Словом, дело житейское. Приставы и кредиторы, в конце концов, отступились.

Пару лет назад Руслан снова объявился в городе, стал помогать родителям крупными суммами, брату дал денег в компенсацию за машину, вернулся к бывшей жене, и ребенок, которого он не видел два года, снова стал звать его папой. А затем у блудного сына и мужа возник роман на стороне.

Некая дама, визажист по профессии, видимо, неплохо охмурила нашего героя, потому что после не очень продолжительного знакомства поведала ему, что страшно больна, мучается немыслимыми болями и нуждается в дорогостоящей операции. По данным, которыми сейчас оперирует его семья, он за несколько месяцев передал страдалице порядка полутора миллионов рублей. Пес его знает, в чем там заключалась магия этой визажистки — то ли золотая медаль по минету, то ли черный пояс по душевной близости, то ли просто наш герой был чуткий и отзывчивый мальчик.

Самое «прекрасное» в истории — то, что за десять лет брака Руслан не поддался на уговоры жены купить жилье, хотя если бы он не транжирил свои выигрыши на ежедневные рестораны и ботинки за 40 тысяч, они могли бы себе это позволить. Но у всей его семьи были новые айфоны… и вечные съемные квартиры. Иногда он соглашался с доводами жены, отдавал ей на хранение тысяч 300-500 — и спустя буквально пару недель забирал обратно, чтобы сделать крупную ставку или купить кожаную куртку. Они, по-моему, на том и разошлись, что жизнь была вечно как на пороховой бочке: сегодня муж подарил кольцо с бриллиантом, а завтра надо съезжать с хаты, потому что у него нет денег заплатить за месяц; сегодня ужинают в ресторане с дорогим шампанским, а завтра он отключает телефон и пропадает на двое суток.

Конечно, никакой онкологии у той визажистки не было, зато в близлежащем  поселке у мамы оказались припрятаны двое детей, а в отсутствие Руслана к ней захаживал другой мужчина (не отец ее детей). Любовница спалилась на смс — по ошибке во время любовной переписки отправила Руслану сообщение «черножопый дал еще 100 тысяч», предназначенное, как мы понимаем, «второму пилоту». Щедрый рыцарь понесся к ней на разборки, она с перепугу вызвала того, другого мужика, случилась небольшая драка, а когда побитый Руслан вернулся домой, выяснилось, что любовница, когда он удалился, написала жене в социальной сети, правда, про деньги ни слова, а вот любовные сообщения поскидывала. Наверное, надеялась семейным скандалом отвлечь мужика от неизвестно куда канувших денег.

Как бы там ни было, история с деньгами всплыла тоже и стала последней каплей не только для бывшей жены Руслана, но и для его родителей. Никто из них видеть его не хочет и денег его не берет. Со ставками на спорт, кстати, тоже стало неблагополучно: из-за коронавируса отменяют матчи. Но, думаю, Руслан выкрутится. Помнится, его заблокировали как-то в букмекерской конторе, так, что максимальная ставка, которую он мог сделать, - 35 рублей, а он и на этой сумме «поднял» тысяч 400. А кому-то не везет в игре. Но повезло в любви.

Приезжаю к свекрови в деревню, а у нее сидит зареванная соседка Надя. Выясняется: сына соседки выгнали то ли из училища, то ли из колледжа за прогулы и многочисленные несданные «хвосты», а до получения диплома о средне-специальном образовании ему оставалось буквально три месяца.

Надо сказать, что на соседку мы смотрим как на некое медицинское чудо: женщина делала за сына уроки с первого класса, даже научилась подделывать его корявый почерк, чтобы учителя не спалили его на всяческих сочинениях. Она сама звонила его одноклассникам, чтобы узнать что задано, писала ему рефераты и вплоть до окончания школы сидела вечерами за его учебниками. И учителя, и муж, и даже соседи уговаривали женщину не так ревностно учиться вместо сына - ведь сам-то он должен хоть немного стараться! Но она молча гнула свое. С тройками, честно заслуженными мамой, ребенок дотянул до неполного среднего образования, а затем его приняли в колледж в городе. Там парень вылетел в конце первого же учебного года, поскольку учиться не желал категорически и просто не посещал занятия: утром уходил из общежития (там воспитатели будят, так что до обеда не проспишь), вечером возвращался, а где шлялся целыми днями — фиг знает. Отец ему тогда объявил: не будешь учиться — сниму с довольствия как только тебе исполнится 18 лет.

На следующий год Митрофанушка пошел уже в другой колледж или училище, там кое-как продержался два года (причем воспитатель группы постоянно звонила маме с просьбой уговорить сына не бросать учебу!), а на третий сорвался окончательно. Меня удивляет, что за этими «учащимися» так бегают преподаватели, уговаривают, увещевают, стараются им помочь не вылететь нахрен вперед собственного визга. Примечательно, что и сам паренек — не из так называемых «трудных», которые пьют, курят, шляются, барагозят и попадают на учет в полицию. Он просто с детства, с тех пор, как мама начала за него делать уроки, перестал учиться насовсем. Не сформировалось навыка. Конечно, я его не оправдываю, в 18 лет можно и не маминым умом думать, но предпосылки все-таки были.

Мама дитятки работает в недоукомплектованном сельском детском саду воспитателем и получает МРОТ, причем практически вся ее зарплата уходила ему на учебу — ведь ребенок ездит на всю неделю в город в общежитие, со ста рублями не отправишь.

И вот я смотрю, как она рыдает, и думаю, как бы я себя чувствовала, если бы мой ребенок три года прогуливал мою зарплату и закончил таким вот фортелем.

- Не переживай так сильно, Надя, - говорю. - Пойдет весной в армию, потом найдет какие-нибудь курсы автослесарей или стропальщиков, можно на работу устроиться и без средне-специального образования.

Она поднимает на меня голову, и я понимаю, что ляпнула что-то не то, потому что она явно не о том плачет, в чем я ее утешаю.

- Что? - переспрашиваю. - Тебя что больше сейчас беспокоит?

- Отец его сказал, что денег ему больше не даст ни копейки, и карточку мою зарплатную забрал, - глухо говорит она о наболевшем и вдруг звонко, громко, с болью, выкрикивает: - А у него ботинки порвались и куртку надо новую на весну!

Получила в соцсети возмущенное сообщение от некоей тетеньки. Смысл его в том, что наша фирма охуела и охамела, потому что проводила фотосессию детской одежды с малышами, которым потом дарили немножко этой одежды, а дети были — внимание! - «подсадные, а не народные». Засланные были дети, целиком и полностью сотрудников компании или знакомых, или знакомых знакомых. Не дали простому человеку приодеть свое чадо на халяву, сами все загребли. Такая была претензия.

Тетеньку я, конечно, отправила в «черный список», а вам, пикабушники, расскажу, на какой, выражаясь шекспировским языком, почве наша фирма охуела и охамела.

Обратился к нам клиент, который на грант открыл небольшое ателье по пошиву детской одежды, теперь хочет его раскрутить, съездить на какую-то выставку, а для выставки нужен каталог, в котором дети разного возраста, пола, роста и веса демонстрировали бы наряды. Оплатить работу моделей клиент не может, но готов каждому ребенку подарить что-то из готовой одежды — футболку, юбку, брюки — словом, кто что охраняет, тот тем и рассчитывается.

Конечно, клиент был заинтересован в том, чтобы в фотосессии поучаствовали дети «со стороны», те самые «народные, а не подсадные», чтобы о его начинающем работу ателье узнало как можно больше людей — мол, сарафанное радио работает лучше любой рекламы. Лично я этой страсти к «народным» фотосессиям не разделяю, ибо плавали - знаем. К тому же, сарафанное радио разнесет не то, что одежда хорошая, а то, что ее на халяву раздают, а это спрос за деньги вообще не стимулирует. Но клиент, в свою очередь, не разделил мою точку зрения. Значит — пренебречь, вальсируем, ищем «народных» моделей.

Зазывалово разместили в соцсети своей фирмы: мол, нужны дети возраста от пяти до 12 лет для фото в одежде заказчика, оплатить фотосессию возможности нет, но ателье подарит немножко одежды плюс семье достанутся хорошие студийные фото. Фото детей слать на электронку, справки по телефону, вот пара фото моделей для примера. И понеслось.

Сначала отписались многодетные и малоимущие (или черт их знает, кто они такие, через интернет не видно), которые просили сделать доброе благотворительное дело и подарить им одежды побольше, в том числе куртку замшевую, магнитофон импортный, портсигар золотой отечественный. Три штуки, разумеется. Далее звонили и писали придиры, которые сначала требовали предъявить им одежду, чтобы они могли выбрать цвет, фасон и материалы, а потом уже они предъявят ребенка, и вообще им не нужен мальчиковый кардиган, им нужен спортивный костюм. Звонили граждане, которые долго выясняли, не мошенничество ли это, и требовали доказательств, что мы не используем фото детишек в целях незаконной дрочки группой лиц по предварительному сговору. Мы объясняли, что каждому ребенковладельцу в обязательном порядке предлагаем на подпись согласие на обработку персональных данных несовершеннолетнего, в котором будет указано, какая организация и как именно будет использовать фото. «Вы еще и персональные данные собираете?!» - охали в ответ и бросали трубку.

От себя замечу, что наилучший вариант в таких ситуациях — организовать фотосессию детей за плату, по договору. В этом случае меньше гемора. А иначе отзовет родитель согласие на использование изображения ребенка (имеет право!), а буклеты уже напечатаны — и что? Вырезать лицо отказника из всей продукции? Но у рекламодателя денег было в обрез только на наши услуги, а с остальными причастными он мог рассчитаться только натурой.

Наконец, нам почудилось, что в беспросветности взошло солнце: позвонила очень милая мама, которая сообщила, что ее восьмилетняя дочь занимается в школе моделей и для бесплатных фото она с удовольствием ребенка предоставит. «Аааа-лилуйя, аааа-лилуйя!» - подумала я. Но, как и положено, радовалась немножко рано. В день фотосъемки мама позвонила и сообщила, что после занятий в школе не успела покормить ребенка и попросила обеспечить легкий перекус. Не вопрос! Чай с булочками мы организовали. Приезжает мама — и на булочки кривится как Ленин на буржуазию.

- Если моя дочь будет перекусывать булочками, какая ей школа моделей? - возмущенно говорит мать будущей королевы подиумов. - Легкий перекус — это бездрожжевые хлебцы, возможно, с кусочком сыра или огурца. Я думала, что вы знаете, раз работаете с моделями.

Ну извините, мы люди темные, с миром высокой моды сталкиваемся только когда глянцевые журналы под ножку шкафа подкладываем, чтобы не шатался. Приношу из личных запасов набор орехов с сухофруктами. Ребенок ест орехи и курагу и жадно косится на булочки с творогом, посыпанные сахарной пудрой. Далее мама говорит:

- Где можно подготовиться? Сделать прическу, наложить грим?

- Ничего особенного делать не нужно, - пытаюсь объяснить ей. - Поскольку одежда для детей повседневная, то ребенок должен выглядеть естественно, а мелочи можно подправить фотошопом.

Мама кисломордится так, будто вместо контракта на Неделе высокой моды в Париже ей предложили договор аренды деревянного сортира в Спасо-Пиздиревском ДК. Но настаивает: ребенка нужно подготовить к фотосессии. Шут с тобой, иди готовь.

Через полчаса из кабинета, отданного под гримерку юной звезды, выходит нечто в залакированных до состояния полиэтилена локонах, с накладными ресницами и с таким слоем косметики на лице, что от ребенка не осталось и следа. Хорошо хоть мать ей сиськи поролоновые под футболку не запихала.

В тишине было отчетливо слышно, как фотограф прошептал: «Блядь...»

Одним словом, менять «сценический образ» на нормального ребенка мама модели отказалась категорически, требовала «за беспокойство» комплект из юбки и блузы и ушла ни с чем. Объявление мы удалили к чертям сразу же после того, как за ней закрылась дверь и энергично собрали парочку «своих» спиногрызов, быстренько их отсняли, довольные родители бережно упаковали полученные за каторжный детский труд вещи, а дети дружно доели булочки с творогом. Остальные модели тоже были «свои да наши».

Разговорилась на днях со знакомой, которая упомянула, что хочет сделать рекламные буклеты для своего магазина одежды и ищет хорошего фотографа. Я посоветовала пару человек и поинтересовалась, а где будут делать буклеты. Она замялась. Я понимаю, что она понимает, зачем я спрашиваю (почему бы не делать их в фирме, где я работаю?), но не понимаю, почему мой вопрос вызвал у нее такое смятение.

- Что-то случилось? - спрашиваю.

Под небольшим нажимом она призналась: на днях еще один общий знакомый сильно ругал нашу фирму и меня лично — мол, непрофессионалы, не советую. Если бы у меня была шерсть, она бы на мне вся в этот момент встала дыбом и задымилась (возможно, от бомбанувшего пукана, возможно, я бы начала еще и плеваться огнем), потому что клиента этого я отлично помню. Такие волшебные мудни вообще не забываются, поскольку встречаются крайне редко (и самые клинические случаи мной уже описаны).

Там дело было так. Обращается к нам за версткой буклета представитель некоей клиники. Важно говорит, что вся работа поручена ему, поэтому согласовывать только с ним, а директор посмотрит все уже на завершающей стадии. Вообще-то это нетипичная ситуация, потому что в норме все тексты сначала проходят согласование у Главного, а потом уже попадают дизайнерам, чтобы потом не переделывать. Но нет так нет, ок. Спрашиваю представителя клиента, чья будет идея, наша или его, кто будет готовить тексты. Он даже возмутился:

- Я же сказал, что все поручено мне! Я сам вам все пришлю! Журналисты напишут как попало.

Ладно, не спорю. Спрашиваю, в чем идея.

- Отзывы пациентов о наших докторах! - говорит так гордо, будто до него никто этого не делал. Начинаю объяснять, что отзывы пациентов воспринимаются обычно с недоверием, потому что очень напоминают рекламу всяческих мошеннических чудодейственных средств, которая пишется как под копирку: «Я потеряла всю свою семью, от горя почти лишилась зрения, а потом закапала капли «Ссывглаза» и вижу мир в новом ярком свете!», но он прервал меня величественным жестом руки:

- «Ромео и Джульетта» - тоже не новый сюжет, но вопрос в качестве текста.

Боже, боже, за что?..

И вот приходит на электронку его творение. Я повидала всякого треша и содомии в своей профессии. Видела газетных фотографов со стажем десять лет и более, которые не знают, что любое фото ребенка, опубликованное в газете, должно содержать согласие родителя на обнародование персональных данных. Видела журналистов, которые человека, только арестованного по подозрению в совершении преступления, сразу называли убийцей, мошенником, насильником, причем с указанием его настоящих имени-фамилии. Видела региональные журнальчики, в которых дословно перепечатывались авторские статьи из крупных журналов без ссылок на правообладателя и с подписью местного «окуня пера». Видела много других непуганых идиотов, к которым просто еще ни разу не приходили Роскомнадзор, прокуратура и другие надзирающие. Но этот случай просто превзошел ожидания. Начинаю читать — и не верю своим глазам. Тексты выглядят примерно таким образом: «Мария Ивановна Иванова, 67 лет, пациентка медицинского центра с 2012 года: «К доктору Бубенчикову я обратилась по поводу хронического геморроя, и он прописал мне эффективное лечение, а еще у него глаза очень добрые»». Понятно, что я утрирую, но суть в том, что указаны и личные данные пациентов, и диагнозы, и возраст, хотя даже сам факт обращения гражданина в медучреждение является охраняемой законом тайной. Двумя руками возвращаю упавшую челюсть на место, звоню клиенту, осторожно интересуюсь:

- Все данные о пациентах, конечно, изменены?

- Нет! - гордо отвечает он. - Это реальные люди, иначе не будет доверия, мы с администратором смотрели медкарты, сами выбирали. Конечно, тексты за них написал я, но я им звонил для проверки качества обслуживания и все записано с их слов.

- То есть люди дали свое согласие на использование их данных в буклете? - уточняю я недоверчиво. Сама понимаю, что такого не может быть.

- Конечно! - как идиотке, чуть ли не по слогам, скандирует он. - Они когда приходят в клинику, то подписывают согласие на обработку персональных данных.

«Магомед, ты вообще нормальный, нет?» - звучит у меня в голове строка из песни группы «Заточка», хотя мой собеседник вообще не Магомед.

- Они подписывают согласие на то, чтобы их данные обрабатывались и хранились клиникой, использовались для статистики и прочее, но никак не для обнародования и не для передачи третьим лицам, - настаиваю я на возвращении этого странного человека к здравому смыслу. - А на использование их данных в рекламной продукции нужно отдельное согласие. Причем я даже не убеждена, что вы можете вот так запросто им звонить и просить это согласие, потому что по закону доступ к персональным данным клиентов имеет очень ограниченный круг сотру...

- Когда я звонил, я никого о диагнозах не спрашивал, просто интересовался впечатлением от приема, от доктора, - бросает он нервно, но все же отключается, чтобы по моей настоятельной просьбе все же проверить: может я и не глупости говорю?..

Спустя двадцать минут мне перезванивает уже заместитель директора клиники и просит все файлы срочно уничтожить. Скандалить в медицинском сообществе, хоть платном, хоть бесплатном, не принято, так что уволили пиарщика тихо. Администратора, наверное, тоже, но о его судьбе мне ничего не известно.

Заказ мы сделали своими силами, безо всяких геморроев Мариванны и неправомерного обращения с персональными данными. В журналистике, рекламе и издательском бизнесе закон накладывает охрененные ограничения, а в медицине это все стократно жестче, и как можно было этого не знать или этим пренебречь — загадка похлеще перевала Дятлова. А написано, кстати, было действительно хорошо.

Это всегда был очень тяжелый день. Не буду утомлять читателей подробностями, как в своем безоблачном детстве я бежала в новом платье и не добежала, как встретила свои первые невзгоды и огорчения… Мне самой это всегда скучно у других, поэтому перейдем сразу к моим, так сказать, зрелым годам.

В этот день я единственный раз в жизни проиграла суд.

В этот день я приехала в срочную командировку почти за 400 километров на рейсовом автобусе, чтобы узнать, что встреча отменилась, только мне об этом не удосужились сообщить.

Единственное (тьфу-тьфу-тьфу) ДТП в моей жизни случилось тоже в этот день: на парковке в мою машину на моих глазах въехала барышня и дала по газам, а я с полным багажником продуктов и алкоголя почти три часа ждала гаишников — целый день мела метель, город встал в одной большой пробке, так что сотрудники ДПС на какие-то парковки у торговых центров ехали в последнюю очередь — это же не парализует движение в городе.

Лет 10-12 назад друзья решили заказать мне песню по радио - «Зимнее солнце» группы Tequilajazzz, а на радио то ли решили, как в анекдоте «А вы, Иван Петрович, не выёбывайтесь и слушайте свою любимую песню «Валенки»!» (см. в комментах), то ли просто перепутали, но для меня прозвучала песня Ирины Аллегровой «День рождения». Ну да, какая разница. Посмеялись, конечно:  если что-то и может пойти не по плану, то исключительно в этот день.

Но даже когда все вроде бы идет хорошо и никаких потрясений не предвидится, я, совершенно спокойная и циничная женщина в любой другой день, в свой день рождения все равно очень нервничаю. Ни с чего. Тяну до последнего с приглашением гостей. Вздрагиваю от телефонных звонков. Пожелания от некоторых к несчастью родственников — это вообще отдельная песня, но это не лечится и на это бесполезно обращать внимание.

И только совсем к вечеру меня понемногу отпускает. Я вспоминаю, что помимо безумной родни, которая вот уже десять лет желает мне «детишек побольше» (при том, что я детей не планировала и не планирую) и «научиться прощать» (от тех, с кем я прервала контакты за многочисленные подлянки), есть люди, которые мне этот день никогда не испортят, а то, что испортилось — поправят. И в тот день, когда я проиграла суд, на работе меня встретили слова поддержки. И когда я застряла в ДТП на парковке, предупредив мужа, чтобы давал гостям «отбой», а сама аж тряслась от гнева и обиды, гости (не все, конечно, но самые стойкие), возглавляемые бледным и решительным мужем, через полтора часа пришли ко мне пешком сквозь половину города по сугробам, и мы ломали хлеб и раскладывали закуски по одноразовым тарелкам и разливали напитки по одноразовым стаканчикам. Грелись то в моей машине по очереди, то в торговом центре. И приехавшие сотрудники ДПС меня тоже поздравили, слегка офигев от увиденной группы поддержки. А виновницу ДТП нашли и лишили прав.

Но даже в спокойные и без потрясений дни мне тревожно. И все-таки я знаю, что друг мой Ванечка сыграет на гитаре все мои любимые песни, а подруга Танечка сфотографирует так, что я вместо испуганной и издерганной курицы буду выглядеть как принцесса. Я уже не говорю про любимого мужа, без которого никакой праздник просто не существует.

Вот таким я знаю этот день, 28 января. Как хорошо, что он, наконец, прошел. Как жаль, что он прошел.

Уважаемые подписчики, которые так интересовались тестом, он же текст, из моего предыдущего поста!

Выкладываю его отдельно, потому что мне справедливо заметили, что в комментариях отыскать его будет трудно, вдобавок много людей именно для этого подписались на меня, соответственно, им будет легче найти пост, а не комментарий.

Меня, честно говоря, беспокоит, что количество подписчиков существенно выросло, боюсь,  просто из желания получить работу на удаленке, потому что такой вариант наша организация не рассматривает (не будем спорить, правильно это или нет), а я не хочу разочаровывать людей либо давать ложные надежды. Но для тех, кто просто хочет проверить себя, выкладываю сие произведение. Никаких кушающих винегрет с фалафелью Агриппин в нем нет, как видите. Тестирующимся предлагалось поправить, если нужно, орфографию, пунктуацию и - если вдруг захочется - стилистику.

Пост без рейтинга.

Один из тяжелых крестов, который был у меня и на предыдущей работе, и на новой — собеседование кандидатов на трудоустройство (не всех, конечно, а только по моему профилю). Конторы, где я трудилась и тружусь, не таковы, чтобы целый отдел HR, используя современные достижения на ниве мозгоклюйства, отбирал мне коллег на свое усмотрение. Так что кадровики только записывают людей на собеседование и показывают народную тропу, ведущую ко мне в кабинет.

И вот новая потребность моего работодателя — найти человека, который занимался бы ведением наших соцсетей и сайта. Уровень зарплаты средний по региону для такой вакансии. Одно из требований к кандидату — хороший уровень грамотности. Тестовые задания, три штуки, довольно простые: исправить ошибки в предложенном небольшом тексте (ррраз!), найти к нему иллюстрацию (два!) и разместить все это на сайте с соблюдением действующего законодательства (в частности, со ссылками на источники, откуда взяты информация и изображение). Это три. Но даже до задачи номер два пока никто не дошел.

Например, приходит парень, очень молодой, очень высокий и очень упитанный. Как выяснилось, летом закончил учебу в университете, по какой-то технической специальности, и все еще ищет работу где попало, потому что по его специальности мало платят. Исправляет в тесте далеко не все ошибки, со стилем вообще явно не в ладах, поэтому получает вежливый отказ.

- Дайте мне еще одно задание! - говорит умоляюще. - Понимаете, мне очень нужно найти работу до Нового года, иначе родители перестанут мне оплачивать съем жилья, а к себе не пустят!

Причина веская, конечно, но у меня нет никакого желания пересаживать это здоровое дитятко с родительской шеи на шею нашей организации. Но в силу нежной любви к юношам мягко объясняю, что за косяки, которые он пропустил в тексте, его все равно быстро уволят еще до конца испытательного срока, а зачем ему портить трудовую в самом начале карьеры? Понурившись, уходит, оставляя на белом кафеле грязные следы 45-го размера.

Приходили молодые девушки, явно начитавшиеся всяческой брехни типа «10 фраз, которые убедят работодателя» и как под копирку сыпали выражениями: «Я уверена, что именно я вам нужна!» На вопрос, почему нам выпало такое счастье, отвечали: «Я обучаемая, стрессоустойчивая, коммуникабельная...» - и почти все исправляли «в общем» на «вообщем». Разнообразие в этот женский лепет внесла дама средних лет со стойким запахом перегара, которая явилась под вечер 30-го декабря и утверждала, что она мать пятерых детей, и если мы не возьмем ее, нас трудовая инспекция оштрафует.

В общем, до Нового года никого не нашли. Но в первый же рабочий день после каникул, то бишь сегодня, к нам в контору опять потянулся народ, хоть и контуженный праздниками, но уже жаждущий превозмочь и начать новую жизнь.

Вот слышу такой звук в коридоре, будто кто-то марширует. Прямо чеканит шаг. Заходит мужчина, громко представляется (допустим):

- Степанов Сергей Андреевич, русский, 1978-го года рождения. Пришел за тестовым заданием!

- Очень приятно, - говорю, слегка опешив. - Вот, пожалуйста, текст и ручка.

- Вы будете время засекать? - спрашивает он меня деловито.

- Для чего? - удивилась я.

- Чтобы проверить, как быстро я найду ошибки! - бодро рапортует он.

- Не буду, - говорю. - Исправьте все, что найдете, и отдайте мне.

- И вы не будете контролировать, пользуюсь ли я интернетом? - хмурится он.

- Не буду, - повторяю. - Пользуйтесь хоть чем. У нас не ЕГЭ.

Через пятнадцать минут он дает листочек, где из десятка ошибок найдены три.

- Спасибо, - говорю. - Вы нам не подходите. До свидания.

- Может быть, по мне и не похоже, - не сдается он, - но я бывший военный, и я хочу точно знать, где и почему я неправ.

Даю ему контрольный листок с правильным вариантом. Он долго смотрит в него, хмурится, сравнивает со своим текстом, где я выделила слабые места, считает что-то на пальцах и светлеет лицом.

- Я же пропустил всего пять ошибок!

- И две стратегически важные запятые, - уточняю я.

- Дайте мне еще одно задание! - требует он. - Я знаю, что смогу лучше!

Получив отказ, еще долго сидит в коридоре и с помощью интернет-справочников проверяет правильность нашего правильного варианта.

Потом заглядывает в кабинет женщина в шубе и интересуется:

- Где мне найти замдиректора?

- Я замдиректора, - отвечаю.

- Не может этого быть! - категорически отрицает она. - Мне сказали: «Девушка в черном джемпере». А на вас — лонгслив, и вы — не девушка, вам 35, не меньше.

- На мне свитшот, коль уж на то пошло, - возражаю спокойно. - Но если вас это все же не остановит, то скажите, с каким вопросом вы пришли?

- По поводу вакансии, - говорит она уже не так уверенно. - Редактор сайта. Это все-таки к вам?

- Ко мне, - признаюсь. - Вам дать тестовое задание?

Она немного думает.

- Нет, спасибо! - гордо отвечает, наконец. - Я не собираюсь работать под руководством женщины, которая ходит на работу вот так! У меня дочь и то не надела бы такие ботинки! И вы собрались проверять мою грамотность? Да я в школе десять лет отработала!

На этом посетительница уходит, стряхнув с шубы невидимую пылинку. А я остаюсь разглядывать свои ботинки на платформе: совершенно чистые, новые… Надо было у Деда Мороза не их заказывать, а нового редактора сайта. А то реально некогда даже пост на Пикабу запилить.

P.S. Дорогие подписчики! Мне очень приятно, что вас становится больше. Постараюсь исправиться и выходить в эфир почаще.