Pacifistwar

Тот, кто в пятнадцать лет убежал из дома,
  Вряд ли поймёт того, кто учился в спецшколе.
  Тот, у кого есть хороший жизненный план,
  Вряд ли будет думать о чем-то другом.

Виктор Цой.

*** 
- Не могу с ними, устал. Шумные какие-то, несерьезные, перепились, расквакались - аж голова заболела. – огромная толстая лягушка залихватски опрокинула в раскрытый рот лафитник с бурой жидкостью, шумно выдохнула, чуть поморщившись и, помотав головой, насадила на трезубую вилку скользкую бордовую пиявку, осмотрела её со всех сторон и отправила в широко открытый рот. – Эх, хорош всё же «Болотный Элитный»! А то дешевое пойло, которое вы заказали, мой организм уже совсем не принимает.

- Да вроде нормальная, всегда же её пили. Помнишь … - запинаясь, невольно начала оправдываться стоящая перед столиком худая бледно-зелёная лягушка, переминаясь с ножки на ножку.

- Да, ладно, не рефлексируй, каждому своё! Что ты стоишь, Квакушкин, присаживайся, в ногах правды нет, – и большой, ярко-изумрудный лягух, покрутив в воздухе лапкой, сделал вилкой приглашающий жест, указывая на стоящий рядом стул.


***

Издалека, невооруженному взгляду могло показаться, что на лужайке вокруг большой болотной лужи прыгают, толкаются и вразнобой квакают множество лягушек. Разного цвета, разной комплекции и с разными голосами. Но, сильно приблизив картину, как в окуляре подзорной трубы, можно было заметить, что это не болотистая полянка, а большой зал в роскошном ресторане, интерьер которого выполнен в разных вариациях зелёного цвета.

Несколько столиков были составлены вместе в большую П-образную конструкцию. Пировали, видимо, уже достаточно долго, поверхность прежде чистой нежно-салатовой скатерти напоминала поле битвы: стол был заставлен опустевшими блюдами и тарелками из-под закусок – холодных и горячих, пустыми бутылками от алкогольных напитков некоторые из которых лежали на боку и грязными столовыми приборами с остатками еды. А пятна от пролитых соусов и напитков, от жирных следов падения салатов и горячих блюд, добавляли ландшафту схожесть с картой лунной поверхности.

В разных концах стола кучками располагались вокруг тарелок с остатками немудреной закуски и, ещё не опустевших, бутылок небольшие группки лягушек. Лягушки шумно общались, перебивая друг друга и махая лапками, рассказывали что-то, иногда вдруг затихая и задумываясь, иногда начиная что-то негромко петь вразнобой. Трое уже спали за столом, уронив головы на сложенные перепончатые лапки.

Прислушавшись, из общей какофонии их разговоров можно было понять, что сегодня здесь празднуют юбилей окончания альма-матер выпускники какого-то известного учебного заведения.

В углу зала, отделённом от основного пространства густой осокой в деревянных кадках, за небольшим столиком в виде листа кувшинки сидел, развалясь в удобном, покойном кресле из камыша, большой холёный лягух неестественного, явно искусственного, ярко-изумрудного цвета. Час назад, ещё за общим столом все называли его по старой памяти институтским прозвищем Большой Ква. Фамилия его была Жабин.

На столе перед ним стоял графинчик с тёмной жидкостью, лафитничек из светло-зелёного стекла и овальное блюдо с редкими и очень дорогими деликатесами – маринованными мухами цеце в склизком желе, солёными хрустящими пиявками, копчёными пепельными тараканами и шашлычками из азиатских комаров под соусом из ряски.

Перед столом, опираясь на спинку бамбукового стула и взирая на всё это гастрономическое великолепие, стоял невысокий худой лягух. Звали его Квакушкин. Он стоял, немного подавшись вперед, правой лапкой держась за спинку стула, а левую неловко прижимая к бледному, чуть обвисшему, брюшку. Вся его просительная поза выражала неловкость и некоторое смущение.

***

Квакушкин присел на краешек стула, передние лапки сложил на коленях, а ножки стыдливо подсунул под сиденье.

- Что там? Говоришь надо твоего лягушонка в Кваквадемию пристроить, - как будто внезапно вспомнив, вернулся к предыдущему разговору Большой Ква. – Отличник, говоришь, кваквалимпиец. Можно, можно, я думаю, помочь тебе. Как не помочь старому одноквашнику. Помню, помню, я ведь помню, как из-за меня тебя отчислили со второго курса. Ха-ха … А ты молодец, что тогда промолчал. Стойкий ты тогда был, правильный!

Большой Ква посмотрел в пространство, как бы вспоминая дела давно минувших дней и, как будто приняв трудное решение, произнёс, не глядя на старого институтского товарища:
- Ладно, чего не сделаешь ради старых друзей! В понедельник после обеда придёшь ко мне, занесёшь три тысячи квакалей и документы лягушонка своего. Устроим!

- Три тысячи? – недоуменно пробормотал Квакушкин и сразу как-то сник и осунулся.

- А как же, а как ты думал, там же конкурс-то какой среди наших! Туда просто так лягушонку твоему не поступить, будь он хоть семи пядей во лбу, хоть трижды чемпион всех кваквалимпиад.

- Но у меня сейчас финансовые трудности, ты же знаешь, Большой Ква, - умоляюще начал худой лягух и, елозя, подвинулся на самый краешек стула.

- Ну, брат, тут либо лягушонка пристроить, либо финансовые проблемы – одно из двух. Не могу же я его бесплатно … Ведь вам только начни бесплатно помогать, так ведь потом же житья не дадите. - не обращая внимания на смятение просящего твердо отрезал толстый лягух. - А, кстати, что-то давно Лягушкина не видно. Ведь вы с ним друзья были – не разлей вода. Куда он подевался? – давая понять, что деловой разговор закончен, и других вариантов не будет, резко сменил тему Большой Ква.

- Так ты разве не слышал?! Он же в прошлом году упал в кувшин, захлебнулся и помер! Сколько судачили об этом, разве не помнишь, - оживился и словно сразу забыл о тяжёлом разговоре Квакушкин.

Большой лягух пьяно покачал головой и попытался придать лицу подобающий  услышанной новости скорбящий вид. Немного поговорили о тяжелой судьбе бывшего товарища-однокашника.

- Эх, Лягушкин, Лягушкин, слабаком ты, брат, оказался. Да, я же всегда говорил, что он слабак! А ведь какие надежды подавал. Ну, за упокой! – толстый лоснящийся лягух плеснул из кувшинчика в лафитник коричневой жидкости, погонял серебряной вилкой по скользкой тарелке аппетитную маринованую муху, и с гусарским шиком запрокинув рюмку в широкий рот, похрустел мухой. - Всегда говорил ему, что неправильно он всё делает, неправильно живет, неправильно к жизни относится. Эх, а говорили – «надежда квакультета»! Не готов он к жизни оказался, не готов.

- Да, не повезло лугушке в жизни, - заметил светло-зелёный. – Но он боролся, он долго боролся. Он и до тебя пытался доквакаться, хотел помощи попросить.

- Да что там, не повезло?! Сам виноват! Если бы он реально боролся, если бы … – большой лягух ударил перепончатой лапкой по столу, заставив подпрыгнуть и звякнуть кувшинчик и приборы. – А вот я … Вот я … Помнишь же, как мой отец Великий Ква, сурово испытывал меня и для проверки бросил в горшок  с жирным молоком. Помнишь? Ведь я не сдался, не опустил лапки …

- Но … Но ведь твой отец … - попытался что-то вставить худой.

Но большой лягух уже совсем захмелел и ничего не слышал. Он откинулся на спинку кресла, чуть прикрыл глаза и предался глубокомысленным философским размышлениям:

- Да, я знал, что нельзя сдаваться. Я знал, что нужно продолжать борьбу и переламывать обстоятельства. А отец сидел рядом, посмеивался и даже камышинку мне не протянул. Ох, ну и набултыхался же я тогда в этом теплом жирном телячьем пойле. Сколько плавал. Наглотался … И вышел же победителем! Взбил, взбил, таки, я своё масло из молока! – жирный икнул и сфокусировал мутный взгляд на худом. – А ваш любимчик Лягушкин – слабак! Не смог бороться с обстоятельствами, не смог он сбить своё масло. Опустил руки, не смог выпрыгнуть из своего горшка.

- Да, ты конечно прав, Большой Ква, может и опустил, - задумчиво пробормотал ёрзающий на краю жесткого стула Квакушкин. - Но Лягушкин-то попал в горшок  с дерьмом, а не с молоком!

***

По больному месту - да каленым швом.
По открытой ране - да сырой землей.
Из родной кровати - да в последний раунд.
Из крейзовой благодати - да в андеграунд.

Егор Летов. 

Осень. 1989 год. Мы на втором курсе. В стране тяжелые времена.

Руководство нашего училища, проявив невиданную заботу о пропитании голодающих курсантов, договорилось с соседним пригородным колхозом о сделке. Училище выставляет на колхозные  картофельные поля шайку трудолюбивых курсантов - подчищать просторы после комбайна, а за это половину добычи отгружает себе в училищные закрома. Колхозные экономисты и агрономы жмотиться не стали, здраво рассудив, что в противном случае картошка всё равно бесславно сгниет в грязи. Ударили по рукам.

Естественно, встать грудью на защиту Родины  решать стратегическую задачу по выполнению продовольственной программы выпало нам, второму курсу: у первокурсников ещё неразбериха и карантин, третьекурсники это уже практически небожители, а второкурсники в самый раз - уже организованные, но ещё управляемые.

Поступил приказ - выделить на воскресенье с каждой роты по тридцать-сорок картофелекопателей. Часть людей оставили в училище на подготовку хранилища и приемку даров полей, а остальных с утра пораньше на автобусах десантировали в бескрайние колхозные поля, по которым перед этим  прошёлся картофелеуборочный агрегат.

Тут стоит заметить, что вся наша 5-я рота, это были "школьники", то есть те, кто поступил в училище со школьной скамьи, а две другие роты состояли из "армейцев", тех, кто стал учиться после прохождения службы в рядах доблестных Вооруженных Сил. Соответственно там были люди взрослые, ответственные, дисциплинированные, знающие "тайну слова "приказ", назначенье границ, смысл атаки и лязг боевых колесниц" (с).

Ну, а мы, что мы?! Мы были "детьми Перестройки": плюрализм, новое мЫшление, свобода слова, "мы вместе!", демократия и гласность, Оззи Осборн в Лужниках. Не надо было, короче, посылать нас в поля.

Несмотря на прекрасную тёплую погоду, мы из духа протеста против диктата КПСС, из духа бунтарства и нонконформизма, стали сразу саботировать процесс извлечения клубней паслёновых из земли. Нет, работать мы работали, но с низкой производительностью и плохим КТУ (коэффициент трудового участия).

До колхозного  куратора  мы сразу донесли, ставшие крылатыми после известного фильма, постулаты: "работа не волк, в лес не убежит", "от работы кони дохнут", "работа не член - стояла, стоит и стоять будет" и "да мы бы лучше сейчас уроки делали". И просили его рассказать про то, как "космические корабли бороздят ...".

Да, может мы были и не правы, но время тогда было такое волнующее, революционное: Солженицын, Рыбаков, Булгаков, Айтматов, Платонов и вообще - всплеск антикоммунистических настроений. Ну, и мы, конечно, тоже  считали себя этакими "ребелами".

Видя, что людей достаточно, план по сбору выполняется, и что толку от нашей роты совсем нет, руководство картофелекопательной экспедиции на закрытом перекуре решило нас отправить назад в училище. Что бы наш отъезд не навёл смуту и разложение в ряды остающихся, всё это преподнесли как -"в училище на разгрузке не справляются, нужна помощь".

Приезжаем мы в обед в училище  и весёлой, шумной, победной толпой вываливаемся из автобуса на центральном входе. Тут к нам подходят два каких-то старшекурсника и начинают расспрашивать  про то, что ториться на полях и как продвигается битва за урожай. Ну, мы же не только бунтовщики и нонконформисты, мы же ещё и офигенные юмористы! Ну и рассказали интересующимся товарищам, что в отличии от тех, оставшихся, мы привыкли "не говорить, а работать", рассказали, как мы в сжатые сроки выполнили и перевыполнили норму по уборке корнеплодов, рассказали, как поразили неповоротливых колхозников своим ударным трудом и ответственным отношением к делу, рассказали "как не посрамили ...".

Рассказали, сходили на обед и разбежались по своим делам, чтобы не мозолить никому глаза.

Когда вечером уставшие и грязные покорители картофельных просторов  утомленным ручейком  вливались через КПП в училище, в фойе их встречал огромный, склеенный из двух листов ватмана, "Боевой листок. Молния!".

"ПОЗДРАВЛЯЕМ коллектив 5-й роты с досрочным выполнением поставленной задачи ... ударным трудом .... на благо Родины ... достойные продолжатели дела ... не посрамили памяти ... новые Стахановы ...!!! ВСЕМ БРАТЬ ПРИМЕР С ДОБЛЕСТНЫХ КУРСАНТОВ 5-й РОТЫ!!!"

Р.S. Оказывается, старшекурсникам-оформителям нужно было срочно смотаться домой в краткосрочный (на пару дней) отпуск, и руководство поставило им задачу осветить в наглядной  агитации трудовые успехи училища на фронтах извлечения корнеплодов из казахстанской землицы.

А самолет улетал  после обеда! 

Сам не любитель таких слезливых и жалостливых историй про «людскую подлость и несправедливость», но рассказываю их здесь не для нудного морализаторства и «торжества справедливости», а так, чисто ради развлечения, чтобы повеселиться.

«Фарс в стиле рок»

Собрались мы как-то большой компанией в семь человек посетить концерт известного отечественного рок-коллектива. Я, как организатор начинания и человек с активной жизненной позицией, взял на себя обязательства - заехать в кассу и купить билеты. Ну, что и сделал соответственно в первый же подходящий момент. Купил я билеты на всю компанию в количестве семи штук, на второй ряд перед сценой (да, площадка была без стоячего партера). Взял заветные билетики веером в одну руку и сфотографировал с двух сторон, а фотографии разослал всем участникам процесса, типа, всё – назад у вас пути нет, билеты куплены, не отмажетесь теперь.
Постепенно раздал всем билеты на руки, чтобы каждый самостоятельно прибывал на мероприятие, и не надо было бы ждать отдельных любителей задерживаться, и пропустить предконцертный буфет.
В день концерта одному человеку из нашей компании потребовалось отбыть в соседний город по срочной производственной необходимости. Ну, надо, так надо! Он быстренько заскочил домой, бросил вещи в машину и на трассу. В суете, уже выбравшись по часпиковым пробкам практически за город, Алексей вдруг вспоминает, что сегодня концерт, которого все так долго ждали, а билеты у него с собой в машине. Недолго думая, Лёха отзванивается ещё одному нашему товарищу, и предлагает ему посетить грядущее рок-действо со своей подругой. Ибо, мол, у него пропадают два билета. Коля, естественно, соглашается, и они быстро составляют план передачи билетов.

Леха подъезжает к ближайшему небольшому продуктовому павильончику. Название типа «Северная роза», за прилавком женщина ближе к сорока, вполне себе добропорядочной наружности. И объясняет ей Алексей всю суть дела, просит передать билеты человеку. Продавщица, осмотрев билеты, и не увидев для себя никакой опасности, соглашается помочь. Леха оставляет доброй женщине билеты, записывает на листочке ФИО человека, который должен приехать за билетами и два номера телефона, свой и Колин. Несколько раз, для пущей надёжности, повторив вслух имя и фамилию получателя билетов, Лёха покупает самую большую шоколадку, вручает её доброй фее, отзванивается Николаю и, с сознанием честно выполненного долга, убывает в соседний город за 400 километров.

Через полтора часа в «Северную розу» приезжает Коля и, выдав продавщице свои имя-фамилию, протягивает ручонку за билетами.

«А нету!» – молвит фея вполне добропорядочной наружности.

На резонный вопрос: «А почему нету?», - она  рассказывает душещипательную историю, про то, как буквально тридцать минут назад пришёл парень, - «Вот, примерно, такой же, как и вы», - назвал ФИО-пароль и она, ничтоже сумняшеся, отдала ему заветные квиточки. И всё, теперь - «больше нету».
Когда Николай стал настойчиво интересоваться, почему она не позвонила для проверки по указанному телефону, добрая фея вдруг перекинулась хамоватой базарной торговкой и визгливо, на повышенных тонах, объяснила, что: « она не нанималась», «это ваши проблемы, разбирайтесь сами», «она сразу поняла, что это какой-то развод», «у неё денег нет названивать по незнакомым номерам», «вали отсюда, а то сейчас мужа позову».

Коля здраво рассудил, что доля правды в словах продавщицы есть, поэтому сильно разбираться не стал и покинул негостеприимную «Северную рожу». Да он и сам, не очень-то и сильно горел желанием посетить концерт, но его подруга уже загорелась и рассказала всем коллегам на работе, что она сегодня вечером посещает культурное мероприятие. Так что, деваться нашему герою было некуда и, пожаловавшись Лёхе по телефону на судьбу-злодейку, он поехал в кассу за билетами. Решили, что кто-то из покупателей (а они там были) в «Северной розе» подслушал разговор Алексея с продавщицей и подло воспользовался наивностью доверчивой женщины.

Билетов в кассе за два часа до концерта уже, естественно, не было, но теперь уже и сам Коля упёрся, теперь ему самому уже приспичило  попасть в зал любой ценой. И, повертевшись часок у входа, он покупает с рук билеты в восьмой ряд, почти за нашими спинами. Ну, и конечно, держит нас в курсе всех своих перипетий по телефону. Все рады и довольны, что он в итоге попадает на концерт!

Извините за длинное вступление, но без него никак.

Итак, мы все - счастливые обладатели билетов, собрались в буфете, пропустили по чуть-чуть, кто водочки, кто коньячка, посмеялись на приключениями Коли и пошли в зал, занимать места согласно купленным билетам. Концерт начинается с минуты на минуту, все зрители уже на местах.
Конечно, мало кто из нас сомневался в мудрости древнего изречения: «Свято место пусто не бывает». Так и есть: на «пропавших местах», посередине наших семи мест, сидят люди. Довольно  молодой худенький парнишка и такая же молодая девушка-блондинка.На наш наводящий вопрос, как же это они тоже стали счастливыми обладателями билетов на эти места, им бы ответить, что билеты они купили «с рук» перед входом и весь инцидент был бы полностью исчерпан. Что можно было бы ответить на это? Сами билеты просохатили, так и нечего теперь к людям приставать.
Но, озадаченный парень недоуменно посмотрел на свою спутницу.
- А мне брат подарил, - заявило юное создание.
Это уже становилось интересным.
- Понимаете, девушка, эти билеты законным образом не могли попасть никому в руки, - для пущей убедительности я показал молодым любителям рока чеки из кассы и фотографию веера билетов, где легко читались ряд и номера мест.

- Да, меня не волнуют ваши проблемы. У вас не получится меня развести. Отстаньте! Мне брат их три  часа назад подарил, - наивное создание на глазах превращалось в хамоватую хабалку. Парень хлопал ресницами и молчал.

Тут подтянулся Николай и попытался договориться:

- Ладно, девушка, мы не хотим портить никому вечер, но поймите и нас. Эти билеты были у нас украдены сегодня днём, а вы не можете внятно объяснить их появление у вас. Ну и ладно, бог с ним. Давайте, я вам отдам свои билеты на восьмой ряд, вон там, чуть повыше, а сам посмотрю концерт рядом с друзьями, - и Коля протянул девушке свои билеты.

Спутнику девушки явно было сильно неуютно, но начинающая хабалка спокойно взяла билеты, глянула на них, потом сравнила «свои» билеты с Колиными и выдала:

- Ну, ладно, мы согласны. Только разницу в цене нам сейчас отдайте наличкой. Вот, тут две двести за оба билета выходит.

- Да вы, девушка, понимаете, что говорите?! – начал терять терпение обычно спокойный и интеллигентный Николай.

- Ну, нет, так нет! Как хотите. А будете буровить, я брату позвоню, - блеснула глубокими познаниями жизни молодая начинающая оторва.

Наш Николай сначала немного позеленел, потом немного побледнел, потом покраснел, а когда к нему вернулся дар речи - уже заиграла музыка и музыканты вышли на сцену. Ну, мы и отправили негодующего Колю на свои места в восьмой ряд, чтобы спокойно насладиться творчеством любимой группы. Концерт мы хотели видеть на сцене, а не рядом с собой в зале.
В принципе, мы посчитали, что инцидент на тот момент был исчерпан. Ну, что можно было бы предъявить приехавшему брату, если он скажет, что купил эти билеты с рук у незнакомого человека?! Коля и сам, только что, свои так же и приобрел! Тупик.
Но Николай озлобился и, видимо, думал немного иначе. Он взял у меня кассовые чеки от билетов и удалился.

*****

Посмотрели мы концерт, покричали, попели, руками помахали. Концерт закончен, загорается свет – все на выход. И тут мы видим, что у выхода с ряда, наших соседей – ту самую молодую парочку, встречают два сотрудника полиции в форме и наш Николай собственной персоной.
Тут надо заметить, что в своё время Коле довелось потрудиться на ниве юриспруденции и, к тому же, его очень близкий друг детства занимал теперь очень хорошую должность в городском уголовном розыске. Или как там? Не знаю, как теперь всё правильно называется.

Понимаю, что уже притомил читателей, поэтому дальше вкратце и самую суть, по рассказу нашего товарища.
Оказывается, пока мы наслаждались музыкой, он пришел в ближайшее отделение полиции и написал заявление. Вроде как вырисовывалось завладение чужим имуществом. Менты сначала смеялись и отговаривали писать заявление, но после волшебного звонка к другу детства и кратких, но ёмких инструкций полученных дежурным от друга детства, отношение к Николаю резко изменилось.
Привезли девушку с её уже офигевающим спутником в отделение, где она написала объяснение, что билеты ей подарил за три часа до концерта её родной брат - гражданин такой-то.
Проверили по базе данных брата – оказалось, что он находиться под подпиской, так как замешан в какой-то криминальной истории. Помня о «волшебном звоночке» и понимая, что лучше работать по горячим следам, созвонились с участковым и отправили экипаж за восемнадцатилетним братцем. Выяснилось, кстати, что живут все рядом с торговым павильоном «Северная роза», а так же то, что самый старший брат уже сидит.
Туповатый, но дерзкий, средний брательник сначала заявил, что нашел билеты на улице. На вопрос, где именно, вдруг вспомнил, что не на улице, а на полу в торговой точке «Северная роза».
Полицейские предложили ему «не еб@ть мозги», ибо сейчас они все вместе поедут в «Северную розу», опросят продавщицу и выведут его на чистую воду. Услышав про очную ставку с продавщицей, начинающий Аль Капоне сник и задумался. Потом попросил покурить и бумагу с ручкой.
По его версии выходило, что, находясь в павильоне «Северная роза», он подслушал разговор Алексея с продавщицей и, воспользовавшись этим, завладел билетами. А так как сам является лютым фанатом шансона, то сделал широкий жест и подарил эти билеты своей сестре, которая как-то упоминала названия некоторых рок-групп. Вроде всё было ясно и понятно - дело раскрыто.
Но тут в отделение бешеным вихрем ворвались родители этих поклонников разноплановой музыки.
Начался крик-ор, угрозы, оскорбления, попытки силового воздействия на сотрудников полиции. Но папу и маму, с завидным успехом плодящих пехоту криминального мира, тут же осадили и объяснили, что и второй сынок уже подписал себе реальный срок. Папаша прочитал сыночкино "чистосердечное" и попросил «пять минут наедине» с отпрыском. Ему пошли навстречу. Из коридора раздавалось приглушенное бормотание и звонкие звуки оплеух.
Воспитательный процесс шел несколько минут. После разговора с папашей сынок, наконец, выдал реальную версию событий.
Оказывается, что продавщица из павильона «Северная роза» является тётей начинающего бандита и соответственно, родной сестрой его матери. И оказывается, это почтенная фея добропорядочной наружности, тоже не так давно отбывала срок за мошенничество. И это она провернула всю операцию с билетами!

Такого доблестные стражи порядка вынести уже не могли. Они отвели Колю в сторонку и взмолились:

- Слушай, друг, господом богом тебя просим! Уволь нас от этой участи. Не хватало ещё сейчас ехать арестовывать эту бандершу из «Северной розы». Давай, будь человеком, договаривайся с ними, пока они в шоке и тепленькие. Забирай заявление.

Была уже глубокая ночь и Коле самому до чёртиков надоела эта история:

- Да я уже сам устал. Пусть вернут мне деньги за билеты, - он посмотрел на часы, вздохнул, - И на коньяк!
- Отлично! Давай, давай, мы сейчас на них поднажмём, - обрадовались полицейские, кошмар из-за мелочи обещал скоро закончиться.


Глава семейства легко согласился пойти на компромисс, но выяснилось, что такой крупной суммы денег у них нет, никогда не было и не известно, когда будет. Вот, если только, на днях сынок своё училище обнесёт.
Менты умоляюще, как на спасителя, смотрели на Николая. Он устало кивнул головой.Папа-главшпан написал расписку.  Честно, уже и не помню, чем закончилось дело, отдали они Коле деньги или нет.
Вот так! Жизнь без мозга – ни украсть, ни покараулить.