Осталось проверить реактор и можно ехать домой. Больше всего хочется залезть в душ, простоять минут десять под кипятком, чтобы все тело превратилось в распаренное желе и рухнуть в постель. Представил запах чистого постельного белья, которое заранее поменял утром. Но все это только мечты, работы в “Истоке” непочатый край, никто за него не будет разгребать весь массив полученной из “Нуклия” информации, никто не займется подключение новых дронов к системе безопасности.

“Нет, так нельзя, надо с этим заканчивать. Уже не вывожу тянуть все в одиночку. Завтра отберу несколько человек, кто хоть немного понимает в IТ, и начну обучение. Мне нужны помощники. Вот какого черта я раньше об этом не подумал? Правильно говорил отец, моя проблема в том, что слишком много на себя беру, переоценивая свои силы. Надо распределять обязанности, а не рваться все выполнять самому. Будь я умнее, уже трудился бы целый штат, и я со спокойной душой смог бы отлучиться на вылазку в “Проталий”, а теперь все зависит только от Кира, успеет он вернуться или нет.”

Оставив конвейер на попечительство работников, Прайс поднялся на лифте в центральный холл. Уже привык к стерильности внутреннего убранства резиденции Лесного, не режет глаз и не вызывает недоумение. Звуки шагов отражаются в пустом помещении эхом, создавая ощущение, что следом за тобой кто-то идет. Знакомый маршрут по уходящему вниз коридору, круглая дверь и комната со стеклянной стеной. Когда оказался здесь первый раз, еще в июле, увлеченный видом реактора на управляемом ядерном синтезе, не заметил неприметную верь в правом углу, за которой скрывался проход в реакторный зал. Белые створки сливались с такими же снежными стенами, зазоры настолько узкие, что лист бумаги не влезет. Только приложив руку к дактилоскопическому датчику справа на стене, который тоже ничем не отличался от всей поверхности, прямо как на экране смартфона, можно понять, что это дверь.

Надев защитные очки, вошел внутрь. Высота потолков в реакторном зале просто монструозная, скорее всего помещение занимает всю глубину подземного бункера резиденции. Из-за белого цвета сводов и яркого освещения, создается впечатление, что над головой вообще ничего нет, что зал уходит в бесконечное белое небо. В центре - “Лимон”, как его называет Лесной. Сферическая прозрачная колба в окружении шести сверхмощных магнитов, удерживающих плазму в узде. “Звезда в бутылке”, так он про себя называл это чудо науки. Прайс, смотря на своеобразный стелларатор[1], часто задумывался, из чего созданы стенки камеры. С виду простое толстое стекло, но даже если учесть, что плазма находиться на расстоянии от стенок, то нагрев за счет излучения все равно должен быть колоссальный, ни одно, даже сверхзакаленное стекло, не способно выдержать такие температуры. Стелларатором Стив называл реактор больше по типу работы, хотя на самом деле он от него далек. В реакторах данного типа используют камеру тороидальной формы, что обусловлено характеристикой Эйлера-Пуанкаре, только такая форма позволяет создать управляемое магнитное поле во всех направлениях и избежать утечек плазмы. Но Лесной смог обойти этот, казалось бы, фундаментальный принцип, и создал камеру реактора в сферической колбе, отчего очаг плазмы напоминает мини копию Солнца, то же яркое свечение, крошечные протуберанцы, вспышки и пятна с относительно более низкой температурой. Это зрелище всегда завораживало Прайса, заставляя замереть и неподвижно глазеть. В это время в голове крутилась только одна мысль - “мы покорили энергию звезд!”. Если до “пурпурного” человечество не достигло даже первого типа цивилизации по шкале Кардашева, с потреблением энергии в двадцать два с половиной петтаватта в час, то с такими реакторами и полным переходом на аккумуляторные носители энергии, прогресс сразу поднимался до второго типа. А это означает, что открыты перспективы изучения дальнего космоса и просто неограниченный потенциал научных исследований на самой Земле.

Из ступора созерцания вырвал непривычный цвет на экране пульта управления реактором. Прайс подошел и пробежался взглядом по шкалам. В сети перегрузка, “Лимон” производит энергии намного больше, чем потребляется сетью, что может привести к нестабильной работе.

Спешно достав спутниковый телефон, Стив набрал номер Лесного. Кир долго не отвечал, что лишь усилило градус напряжения.

- Да?

- Алло, это Стив.

- У меня записан твой номер. Что случилось?

- Реактор. Он работает с перегрузкой. Уже оранжевый уровень. - Сказал Стив, не отрывая глаз от монитора, смотря не поднимется ли столбик еще выше.

- Точное значение?

- Шестьдесят восемь процентов.

- Ясно. - Лесной задумался. - Проверь график потребления.

Прайс перешел к другому экрану, отображающему общее количество энергии, используемое потребителями.

- Кривая просела на семьдесят три процента. - Нервно сжимая корпус телефона, сказал Прайс.

- Понятно. Следовало это предусмотреть. С введением нового поколения аккумуляторов, емкость которых превышает на пятьдесят процентов предыдущее, необходимость в частой зарядке упала. “Исток” просто зарядил все батареи, и фактически перестал потреблять электроэнергию, вызвав перегрузку в сети.

- Это примерно то же самое, что происходило в “Час Земли”, когда люди по всей планете отказывались от потребления электроэнергии, в целях экологии, но наносили ущерба, несоизмеримо больше, чем пользы, потому что электростанции не рассчитаны на такое резкое падение потребления?

- Да, именно. Только сейчас этот самый “Час Земли” получился непреднамеренно, а я в связи с занятостью, упустил этот фактор. Ладно. - Лесной выдержал пузу и продолжил. - Оставайся ночевать в моем доме. Контролируй перегрузку, когда шкала поднимется до девяноста процентов, произведешь сброс. При проектировании реактора я учитывал такую вероятность и подключил его к старой энергосети, не связанной с “Истоком” и используемыми вышками. В ней достаточно потребителей, и при запуске процесса сброса, работа “Лимона” стабилизируется.

- Фух, успокоил. Я уже думал, что что-то не так сделал. - Сказал Стив, почувствовав как моментально спало напряжение, словно гора с плеч свалилась. - Ты еще не знаешь когда вернёшься?

- Еще нет. Приходится просчитывать траекторию каждого спутника вручную, автоматика в центре управления полетами не работает совсем. Это занимает очень много времени. Солнечная активность внесла очень много помех. Вспышка была одной из самых сильных за последнее время, и солнечный ветер сместил спутники с обычных траекторий. Я один выполняю работу, которой раньше занимался целый вычислительный центр.

- Подожди, мы же только Российские спутники корректируем, а что с остальными, они же тоже сместились?

- Да, и это вызывает страх. Когда на орбите такое количество потерявших управление сателлитов, это опасно даже для спутников на своих обычных траекториях. - Кир вздохнул, и Прайс вспомнил, что Лесной все же что-то чувствует, страх уж точно.

- И что нам с этим делать?

- Я пока занимаюсь анализом данной проблемы. Когда закончу с работой здесь, мы это обсудим. Конец связи.

Лесной положил трубку.

Стив сел на пол и обхватил голову руками. Очень знакомое ощущение из детства, когда родители оставили тебя в гостях у друзей и обещали вернуться через пару дней, но что-то идет не так, и они сообщают, что заберут тебя намного позже. И все детские планы на каникулы катятся в тартарары, и ты запираешься в комнате, на втором этаже чужого дома, пытаясь побороть обиду и грусть, понимая, что ты бессилен что-то изменить.

“Воеводов собирается вылетать через десять дней. Если Кир не успеет вернуться к этому времени, то они улетят без меня. Я не могу бросить реактор, от меня зависит обеспечение энергией всего “Истока”, но и Лесной не может отказаться от своей задачи, без него ребята просто не долетят до Штатов без навигации, вообще полеты станут почти невозможны. Остается только смириться и надеяться на то, что Лесной успеет.”

22.21 по Московскому времени

База “Исток”.

- Чем занят? - Спросила Вика.

Мягкое прикосновение к плечам. Князев чуть подался назад, уперевшись головой в грудь Вики и положил ладонь на ее руки.

- Речь Тимура и наш разговор после натолкнули на размышления. - Саша отодвинул ноутбук и повернулся к девушке.

- И о чем же?

- У нас порядка пятидесяти детей на базе, все разного возраста. Скоро появятся новые, все больше и больше пар образуется, а как введем в эксплуатацию новый семейный корпус, то этот процесс ускорится. Надо уже сейчас думать о системе образования. Начиная с аналога “детских садиков” и заканчивая школой. Людям надо работать и для этого необходимо их освободить. Да и чего греха таить, далеко не каждый родитель хорошо справляется с задачей воспитания. Так что нужно очень тщательно подойти к этому вопросу.

- У нас есть бывшие учителя, можно собрать “допурпурные” учебники, переоборудовать несколько помещений под учебные классы, разделить детей на возрастные группы и готово. Надо только занять их на подольше, ввести дополнительные предметы, более прикладные. Блин, чуть не забыла, надо же еще все эти штуки, что Стив с Киром изобретают, тоже изучать. - Вика селя рядом с Князевым.

- Нет, так не пойдет. Вот вспомни свое школьное образование. Нравилось тебе там? Не думаю. Из всех людей, кого я знал, никто не отзывался лестно о системе обучения в обычных школах. Вот смотри, покажу на примере. Ты любишь оружие, и хорошо в нем разбираешься. Ты знаешь из чего оно состоит, затворные рамы там всякие, спусковые крючки, возвратные пружины, газовые камеры. Знаешь как устроены патроны, из-за чего они стреляют. И, самое главное, ты понимаешь, для чего тебе нужно это оружие, как его применять. А представь если бы тебе сначала показали порох, потом капсюль, пулю, разжевали что это и с чем его едят. Потом через год уже объяснили, что такое магазин, еще через год устройство затвора, и, спустя еще год, прицельные приспособления, ствол и все остальное. А ты - ребенок, у тебя время несется в десять раз быстрее, за день тысяча событий, для тебя неделя - как для нас год по насыщенности. Когда ты перешла к изучению спускового крючка, ты уже напрочь забыла, что такое патрон и как он работает. Сильно бы ты соображала в оружии? Вот и я о том же. - Князев откинулся на стуле и завел руки за голову. - Блин, вот сейчас, когда уже со стороны начинаешь осмысливать всю жизнь до пандемии, понимаешь, насколько неправильно все было организованно, даже та же система образования. Да, цель была благая, занять детей пока родители работают, но как все подавалось, в этом был корень проблемы. Ведь такое фрагменитрование информации полностью убивает способность к целостному видению и анализу общей картины. Не знаю, может кому-то было выгодно, чтобы люди росли, способные видеть только части общего, но не собрать доступную информацию в целостную картину?

- Да, школа, а точнее то, как нас учили, та еще жесть. - Вика закатила глаза вспоминая годы в школьных пенатах. - Например литература, я бы ставила к расстрельной стене, тех кто ввел в школьную программу Достоевского! Да, это классика, его необходимо изучать, но как ребенок, еще не столкнувшийся со всеми тяготами жизни, может понять все мысли, заложенные автором. К тому же его произведения слишком тяжелые и депрессивные для раннего возраста. В десятом классе разбирают “Преступление и наказание”, ученикам шестнадцать-семнадцать лет, они еще из родительского гнезда не вырвались, а уже должны понимать мотивацию героя зарубившего свою арендодательницу. Не спорю, детей надо готовить к взрослой жизни, но как их насильно заставляют читать то, что им непонятно, это вызывает отторжение к чтению в общем.

- Это лишь один из примеров. А таких сотни, вся школьная программа на них построена. Сочинения пишут по шаблонам, высказал точку зрения, которая не предусмотрена школьной программой - двойка. Тебя заранее готовят к тому, что твое мнение должно идти только в созвучии с тем, которое тебе продиктовано, шаг вправо или влево - расстрел. Решил уравнение путем, который тебе не преподавали, тебя не похвалят за изобретательность, а влепят опять-таки двойку. Латеральное мышление убивают на корню. - Саша тяжело вздохнул. - Да и большинство предметов, честно говоря, абсолютно не нужны. Система образования не предусматривала личностных качеств учеников, все стандартизированно и усреднено. И если мы хотим что-то изменить, начинать надо с образования. Это фундамент, на котором строится будущий образ мышления человека.

- Вот ты и начал мыслить и говорить как лидер. - Вика обняла Князева и уткнулась лицом в его плечо. - Ты вообще как? Я думала ты на собрании кинешься на Воеводова.

- Да он был прав, я это понимаю. Это больше была вспышка гнева на самого себя, на непреодолимые обстоятельства. На долю мгновения потерял над собой контроль. Я реально был бы обузой, с которой надо нянчиться, да и “Исток” на кого оставить. И от тебя с Женькой не хочу уезжать, вы намного важнее любого “Проталия”. - Саша запустил руку в волосы девушки и погладил ее по голове. - Все что я делаю, только ради вас, ты и эта малявка - мой главный мотиватор. Для любых действий нужна причина, стимул, необходимо видеть будущую перспективу, а без вас у меня бы ее и не было. Вот уничтожим мы всю сеть анклавов, построим новое общество в “Истоке” и что дальше? Ради чего жить? А у меня есть вы. Я очень хочу, чтобы у Женьки была счастливая жизнь, и у тебя тоже. Чтобы вам больше не приходилось бояться, сражаться и выживать, чтобы вы наслаждались каждым днем.

- А я и не боялась никогда.

- Вот ты дуреха, такую пафосно-романтическую речь испортила. - Князев чмокнул девушку в лоб.

- У меня просто от патоки чуть все что только можно не слиплось. - Вика скривилась, словно откусила лимон.

- Ой-ой-ой, сама иногда как начнешь, так хоть женские романчики пиши по твоим цитатам.

- Вот ты задница. - Девушка приняла боевую позицию, широко расставив руки. - Ты сейчас нарвешься!

- На что? Ты весишь в два раза меньше меня, если только от смеха помру, отражая твои жалкие попытки атаковать.

Вика хитро прищурила глаза, перехватила запястье Саши и ловко закинула ноги ему на плечо. Надавив бедрами, она уронила его на постель, зажав руку между ног и вышла на прием, называемый “рычаг локтя”. Князев, не понимая, что происходит, сначала сдавленно смеялся, воспринимая происходящее за простую возню, но, когда связки на руке затрещали, и кости на локте вдруг стали готовы выгнуться в обратную сторону, он спешно захлопал по ноге Вике.

- Стой! Ты мне сейчас руку сломаешь! - Почти запищал Князев.

- А что это у нас случилось? Ты же сказал, что от смеха помрешь? Что-то не вижу, чтобы ты смеялась. - Колмагорова с лицом победителя уселась на поверженного Сашу.

- Что это было? - Князев потер ноющий локоть.

- Боевое самбо. Мне не надо быть суперсильной или тяжелой, чтобы сломать тебя как тростинку. Все дело в навыках и технике. - Вика скрестила руки на груди.

- Жесть, я же в два раза больше тебя, а сделать вообще ничего не смог. Научишь?

- Хм. Только если будешь хорошо себя вести. Хотя… - Колмагорова сложила губы трубочкой и посмотрела в потолок. - Если тебя натренировать, то я последний козырь сама у себя заберу. А ты у нас мальчик вспыльчивый, вдруг опять потеряешь контроль и кому-нибудь не только руку сломаешь.

- Да ладно тебе. - Князев воспользовался тем, что Вика на секунду потеряла бдительность, и резким движением повалил ее на кровать, навалившись на нее сверху. - Это я раньше такой злой почему был? Потому что драться не умел, а теперь буду уметь, и стану добрый, прямо как крокодил Гена и кот Леопольд в одном флаконе.

- Дурак. - Засмеялась Вика и, притянув Сашу к себе, поцеловала в губы.

[1] Стелларатор - тип реактора для управляемого термоядерного синтеза.

Под уже привычный раскидистый дуб Потап пришел первым. Ни Виктора, которого можно учуять за несколько метров по сигаретному запаху, ни Семена, ни, тем более, Вовы с Серёгой. Прижался спиной к морщинистой коре и натянул капюшон. Ждать пришлось минут десять. Витя пришел со стороны жилых корпусов, спрятав руки в карманы, сгорбив спину и шаркая ногами. За несколько метров до места встречи он достал сигарету и закурил. Потап не стал его звать, решил подождать пока сам заметит. Виктор подошел вплотную к стволу, и заметив силуэт человека, дернулся.

- Блин, ты чего так пугаешь! Я чуть Богу душу не отдал, надо было шикнуть хоть. - Сигарета в руках Вити дрожала.

- А вдруг это был бы не я, ты бы также стреманулся? - Потап облизнул зубы языком. - Спалился бы сразу. Только злоумышленники так дергаются.

- Да я на нервах просто. Ты был вчера в столовой?

- Конечно, если бы не пошел, то много вопросов возникло. И как они эту общину стерли с лица Земли тоже видел. “Нуклий” блин, да сто процентов это простая община была, а они ее ядеркой. Акт устрашения, силу показывают, прямо Хиросима и Нагасаки. Ну ничего, мы им ответный Перл Харбор покажем. - Потап нервно хрустнул пальцами.

- Я что-то за Вовку с Серегой переживаю. Они с этими, со службой безопасности, так сдружились. Тусят вместе, на тренировки ходят, с нами почти не встречаются. Как бы не переметнулись. - Витя нервно осмотрелся по сторонам. - Сдадут еще, и фиг его знает, что Воеводов с нами сделает.

- Не ссы, Серега надежный парень. Играют свою роль просто отлично, как и планировали. Все норм будет. Вон Сема, как дятел дырки долбит, уже три корпуса оприходовал, последний остался, и дальше по хозяйственным помещениям пойдет. Толковый парень. Я в нашем здании спускался в подвал, смотрел, так он все по уму сделал: свежее отверстие замазал тонким слоем штукатурки, со стороны и не поймешь, что там скважина под взрывчатку. Молотком разу ударь и все, запихивай не хочу.

- Теперь еще дотащить все туда надо. Сколько там на одно здание необходимо?

- Да килограмм сто хватит, пара больших туристических рюкзаков. Нормально, протащим. - Потап махнул рукой.

- Ладно. Я просто от нервотрепки уже весь измотался. - Виктор закурил еще одну сигарету. - Спать даже нормально не могу. Уже мысли были, бросить все к чертям собачьим и уйти жить в леса, подальше от разборок этих.

- Так, давай не раскисай. Вспоминай каждый раз всех своих близких, друзей, кто умер от эпидемии. Их смерти на совести этих тварей, и они должны за них заплатить. Если мы их не покараем, то уже никто не сможет. Сам видел их возможности, даже ядерную запулить могут.

07.54 по московскому времени

База “Исток”.

Стук в дверь застал Тимура на выходе из душа.

- Кто там?

- Князев. Ты там не спишь?

- Нет. Минуту, сейчас открою. - Юлаев спешно натянул штаны с футболкой, осмотрел комнату - нормально, бардак не сильный, и впустил Сашу. - Чего хотел?

- Да поговорить. - Князев оглянулся и сел на стул, убрав с него рюкзак.

- Что-то случилось?

- Нет. Хотел твою речь в столовой обсудить. - Саша старался говорить, как можно мягче, чтобы не спровоцировать.

- Впечатлила?

- А то, никогда бы не подумал, что ты на такие темы размышляешь. Что тебя к ним подтолкнуло?

- Раньше и не думал. - Тимур сел на край кровати и посмотрел в окно. - Недавно осенило, после вылазки в Москву. Ты бы видел все эти мертвые тела… Когда мы из “Рассвета” сбегали, меньше чем за минуту под бомбежкой погибло полторы сотни людей, но тогда нам повезло этого не увидеть. Но в лжеНуклие умирали по-другому, в бою, от пулевых ранений, гранат, и мин. В общей сложности погибло намного больше чем в “Рассвете”. Блин, Саш, ты вот просто представь, еще летом это были простые мужики, которые каждый день ходили на работу, возвращались домой к семьям, кто-то учился в университете и строил планы на будущее. А потом наступил глобальный кирдык, они потеряли всех дорогих сердцу людей, в стремлении к выживанию прибились к общинам, и их отправили в такую мясорубку. И побывав в ее эпицентре, я задумался о важности жизни и вообще отношения к ней.

- Еще до “пурпурного” у меня было ощущение, что весь мир сошел с ума. - Князев откинулся на спину и помассировал покалеченную руку. - Когда трудишься каждый день ради выживания семьи, не замечаешь этого сумасшествия, но я вращался немного в других кругах, среди людей, которые себе носки по двести евро покупают, да и сам был таким же до мозга костей, выпить вискаря по сотне тысяч за бутылку или спустить за вечер несколько сотен было в порядке вещей. И вот этот слой общества - идеальный срез общего психологического состояния. Судя по нему, человечество в двадцать первом веке окончательно свихнулось, и “Пурпурный рассвет” лишь следствие этого сумасшествия, как разбитая голова у буйнопомешанного. И ты был чертовски прав в своих словах, если мы не попытаемся что-то изменить, а просто пустим на самотек, то люди, привыкшие жить по допурпурной модели поведения, вернут все на круги своя. А с технологически новшествами Лесного очередной припадок может закончиться уже тотальным уничтожением.

Тимур молча посмотрел на Князева. Никаких издевок, Саша говорит спокойно и откровенно, без привычного гонора и сарказма.

- Люди, пережившие пандемию сейчас, как дети, оставшийся без родителей, вот прямо моя Женька. Прошлых моральных устоев не существует, и они вольны развиваться, как хотят. А мы можем направить это развитие в правильное русло, и одним из ключевых факторов этого русла, является отношение к ценности жизни. Ты очень точно выразил эту мысль, даже я бы так не смог. Вот дети, растущие без должного присмотра родителей, начинают пить, наркоманить, либо драчунами становится, или как-нибудь глупо умирают. Из Москвы я уехал на юг с одним человеком, Эмилем, очень культурный и воспитанный дядька, Женя к нему за пару дней привязалась как к родному, добродушный и вежливый пожилой мужик был. По началу думал он выпендривается, а оказалось, что он всегда такой. Добравшись до Краснодара, они с Женей попали в плен к сектантам, сборищу отбитых психов, обвиняющих в апокалипсисе всеобщее грехопадение. Я чудом улизнул от фанатиков, и раздумывал, как вытащить Женю и Эмиля из плена. - О своем позорном и трусливом бегстве Саша решил умолчать. - Так бы я, наверное, и помер, в героическом и освободительном порыве, но тогда ты с рассветовцами подоспели вовремя.

- Ага, и ты мне нос чуть не сломал. Прекрасно помню. - Сказал беззлобно Тимур.

- Да откуда ж я знал, кто вы такие. Повалили, связали, а там Женя в плену у этих отморозков. Ладно, извини, жестанул тогда немного, на взводе был. - Князев продолжил удивлять Тимура, раскрываясь с совсем другой стороны. - Так вот, к чему я это все, появление таких психов - лишь закономерность. Нет больше полиции, судов, тюрем, законов, каждый сам за себя, даже банального общественного порицания нет. Твори что хочешь. Вспомни ту же историю Марка и Стива про маньяков-насильников под Ростовом, еще один пример. Каждый сам за себя, и если ты слаб и не можешь себя защитить, то шансов выжить у тебя мало. Долбанный закон джунглей. Но мы можем снести эти джунгли и построить на их месте Изумрудный город. Волей судеб, мы оказались в роли горилл из книги “Тарзан”, к которым попал маленький неразумный ребенок, и только от нас зависит, кем он вырастет, благородным джентльменом, или чудовищем. Только у нас, в отличие от тех же самых горилл, есть все условия, не дикие джунгли, где необходимо выживать, а пряничный домик без злобной ведьмы. Человечество всю свою историю билось над проблемой энергетики, самый важный ресурс, от которого зависит выживание. У нас его хоть отбавляй, да еще и все эта автоматизация, которая позволяет освободить огромное количество рук в любом процессе. Стоит посмотреть на наши теплицы. Меня в “Рассвете” отправляли работать в поля - каторга нереальная, люди горбатятся, не жалея спины, а у нас на сельхоз работах тридцать человек. Тридцать человек могут прокормить почти полторы тысячи, когда такое было! Надо пользоваться этими благами, и на этой благодатной почве стараться изменить образ мышления. Полностью с тобой согласен, в том необходимо делать упор именно на мировоззрение, менять его в корне, и в первую очередь начинать с самих себя.

- Разберемся с “Проталием” и сделаем так, что это будет последний конфликт на этой планете. - Юлаев согласно кивнул.

- Именно. У нас много детей, вот им в первую очередь и надо это прививать, с самых ранних лет. Хотя они во многом умнее нас, иногда смотрю на Женьку и поражаюсь. - Князев посмотрел на стену, представляя, чем сейчас занята девочка.

- Спасибо Сань. - Чуть тише, сказал Тимур. - Реально спасибо, знаешь, как это важно, что кто-то разделяет твои взгляды.

- Знаю Тим.

14.25 по московскому времени

- Предстоящая миссия, сильно отличается от всего, что вы видели раньше. - Воеводов посмотрел на Юлаева и Сахарова, стоящих в камуфляже и внимательно слушающих. Стив, к его огромному сожалению, не смог принять участие в тренировке, не на кого оставить производственные линии и реактор в Кринице. - Нам необходимо проникнуть на территорию другого государства, без предварительной разведки, агентурной сети и подготовки. Мы не знаем сколько там общин, какую территорию они контролируют, есть ли у них информация о нас и на сколько они вооружены. Мы должны пересечь всю страну, добраться до “Проталия”, произвести сбор информации и скорректировать траекторию полета “Сармата” по точным координатам. По сути мы обязаны выполнить работу раздвечиков-диверсантов, а это как раз то, чем я занимался всю жизнь. Времени у нас не так много, всего восемь дней, вылетаем второго декабря, так что за этот короткий срок вам придется многое усвоить. Мне нужно, чтобы вы понимали как работать в экстренных ситуациях, чтобы я не переживал, что вы сможете правильно среагировать в случае опасности, оценить обстановку и целесообразность применить силу. Научу вас обращаться с западным оружием, так как в Штатах популярны совсем другие калибры, и в случае чего, вам придется применять затрофеенные стволы. Надеюсь, что такого не случится, но знания все равно не помешают. Так же поработаем над вашей самообороной в рукопашном бою. Сегодня с этого и начнем. Ловите. - Вадим достал из подсумка два резиновых ножа и бросил. Марк перехватил летящий муляж прямо за безопасное лезвие, даже не успев понять, что нож не боевой, Тимур лишь увернулся, подумав, что Вадим бросил реальный.

- Приступим. - Достав настоящий нож, Воеводов взял его обратным хватом. - Оружие держим вот так. Во-первых, лучше упор, во-вторых, при режущих ударах работает весь верхний плечевой пояс, увеличивая силу и скорость удара. Клинок лежит вдоль руки, так вы его максимально маскируете. Первое и главное правило ножевого боя - противник должен узнать о том, что у вас есть нож только тогда, когда он кажется в нем. Сократив дистанцию, всегда наносите несколько ударов, после одного человек может сохранять боеспособность еще длительное время. Основные зоны поражения: горло, живот, паховые артерии, сердце. Сейчас покажу небольшой комплекс, запомните, отработать до автоматизма у вас не хватит времени, но часть приемов из него — это общая база по устранению оппонента в ножевом бою. В реальном ножевом бою, а не в том цирке, которому учат дилетанты на большинстве курсов. Марк подойди.

Забрав резиновый нож, Вадим поставил Сахарова так, словно он стоит в карауле. Сам же сделал вид, что просто идет мимо. Поравнявшись, нанес режущий удар левой рукой по горлу и сразу же повернулся лицом. На возврате движения, чуть пригнув голову и уперев в рукоять ножа вторую руку, показал, что втыкает его с левой стороны между ребрами, втыкая клинок диагонально по направлению к правому плечу. Провернув рукоять, Вадим присел, полосонув резиновым лезвием по бедру в районе паха, как раз в том месте где проходят самые большие артерии на ноге. Следующим движением он сымитировал втыкание клинка в живот, ниже пупка, и встав, одним резким движением, используя все мышцы спины и держа нож двумя руками, провел лезвие до начала грудной клетки.

- Запомнили? Каждый из этих ударов смертелен, даже если не получится сделать один из них, другие добьют. Первым рассекаете горло до позвоночника, но противник может отклониться назад, и вы лишь зацепите шею. Второй в сердце, но все люди разные, кто-то более массивный и клинок может не достать, можно попасть в ребро, или вообще столкнуться с аномалией расположения этого органа. Поэтому воткнув, проворачиваете лезвие, вызывая тем самым пневмоторакс, дышать он уже не сможет. Далее опускаетесь вниз, и режете паховые артерии и связки. И последние движение вспарывает живот от лобка до мечевидно отростка. Не очень приятная процедура, много крови, продуктов пищеварения и дикая вонь. - Воеводов протянул тренировочный муляж обратно Сахарову. - То, что я показал, это не ката из каратэ. Всегда необходимо адаптироваться под условия. Например, на противнике бронежилет, уже половина из ударов не пройдет, а если он еще и с защитой шеи, то это уже очень сильно осложнит задачу. В таком случае один из ударов должен приходиться на внутреннюю часть локтя, слегка протягивая лезвием по окружности. Так вы перережете связки, и враг уже не сможет выстрелить, подбиваем раненую руку вверх и открываем доступ к сердцу.

- Блин, это же разделать человека, как свиную тушу. - Тимур представил себе, что произойдет, если каждый из ударов достигнет своей цели.

Марк лишь молча наблюдал, вспоминая, как расправился с Тафаром, нанеся почти аналогичный удар по животу.

- А по другому никак, человек очень живуч, лично видел, как мужчина с тридцатью проникающими ранениями живота продолжал драться, и только спустя время потерял сознание от потери крови, вырубив при этом двоих. У вас таких льгот не будет, противник всегда будет вооружен, поэтому действовать надо наверняка, каждое движение должно наносить максимальный урон, а в лучшем случае - нейтрализовать врага. - Воеводов зашел за спину Сахарова. - Встань так, словно ты стоишь в карауле и держишь автомат. Вы оба знаете, что постовые всегда держат палец на спусковом крючке, на случай если их подстрелит снайпер, мышцы рефлекторно сократятся и они, даже погибнув, успеют выстрелом оповестить остальных об атаке. Ваша задача, нейтрализовать караульного. Если вам удалось подкрасться со спины, что само по себе довольно проблематично, особенно в теплую погоду, когда на противнике нет головного убора, ухудшающего слух, вы будете находиться на дистанции поражения. Левой рукой вы оттягиваете голову постового максимально по диагонали, открывая шею для удара и растягивая гортань, так сложнее закричать, но он и не должен успеть. Правой рукой с ножом, наносите первый удар в предплечье руки, держащей оружие, главное рассечь связки, чтобы он не смог выстрелить. Далее, максимально быстро, это не должно занять больше половины секунды, режете горло. Если противник успел крикнуть или выстрелил, миссия провалена, поднимут по тревоге резерв, и вы, и вся ваша группа будет уничтожена. Запомнили? Отрабатываем.

Сахаров с Тимуром начали заучивать показанное, поочередно меняясь, один - нападающий, второй - караульный, выполнили тренировочное устранение и поменялись. Вадим внимательно следил за движениями, поправляя и подсказывая. Повторив раз тридцать каждый, перешли к имитации ножевого боя, на который потратили еще час. Когда оба от усталости начали ошибаться, Вадим перевел тренировку на стрелковый полигон, показав, как правильно вести огонь в паре, прикрывая друг друга и контролируя секторы стрельбы. Отработали передвижение вдвоем, один - перемещается, второй - прикрывает. Правильную перезарядку во время боя, чтобы пауза в стрельбе не совпадала с напарником. Окончательно вымотавшись, Тимур с Марком взмолились о перерыве, но Воеводов отправил обоих на огневой рубеж и заставил вести огонь из всех возможных видов вооружения, от пистолета и автомата, до крупнокалиберного пулемета, гранатомета и миномета. На все просьбы об отдыхе, Вадим отвечал: - “в бою никто вам не будет давать передышек, вы должны действовать несмотря на усталость, голод, головную боль и недосып. Хороший боец, не тот, кто может показать максимум в свежей форме, а тот, кто дает стабильный показатель в независимости от кондиций.” Даже наступивший вечер, погрузивший полигон в сумрак, не заставил Воеводова сжалится и прекратить экзекуцию.

“Вы должны уметь работать в любых условиях, днем, ночью, в туман, дождь, снег, мороз и жару.”

Тимур, скрипя зубами, выполнял указания. Все его нутро начало противиться, возникло стойкое чувство отвращения к оружию, стрельбе и боевым действиям. Но выбора нет, если он не будет этим заниматься, то на его место поставят другого, которому это может понравиться. Он не будет понимать вынужденной необходимости таких тренировок, начнет романтизировать милитаризацию, возомня себя воином. Только сейчас до Тимура начал доходить смысл фразы, которую часто слышал в детстве от отца, посвятившего всю жизнь службе в армии: “одержать сто побед в ста битвах - это не вершина воинского искусства. Повергнуть врага без сражения - вот вершина.” Отец цитировал древнего китайского стратега и мыслителя Сунь-Цзы, написавшего одну из главных военных “библий” - “Искусство войны”, экземпляр этой книги занимал почетное и самое видное место на книжном шкафу в гостиной.Еще тогда, в четвертом веке до нашей эры, полководцы древности понимали, что путь силового решения проблем - тупиковый, но за все прошедшие столетия человечество так ничему и не научилось.

Конвертоплан плавно приземлился на пустом летном поле, освещая примятую ветром траву прожекторами. Беспилотные вертолеты прилетят только спустя пару часов, Федорович на обратном пути не стал медлить и пошел на максимальной скорости. Не дожидаясь открытия рампы, первым из салона выбрался Воеводов. Султан, послушно ожидающий у ангаров, бросился к хозяину и начал бодаться в ноги.

- Вот видишь, обещал же, что вернусь. Ты тут так и сидел? - Вадим присел на корточки и потрепал пса по обрезанным ушам. - Не замерз здесь? Голодный?

Но волкодаву все равно, он просто рад тому, что Воеводов вернулся, тычется мокрым носом в щеку и старается прижаться всем телом.

Не спеша, словно после тяжелого рабочего дня, из конвертоплана вылезли Тимур с Марком. К ним на встречу сразу поспешили Князев, Стив и Джавид.

- Прямо почетная встреча делегации, еще бы красную дорожку постелили. - Съязвил Юлаев.

- Это вы еще не слышали гвалт аплодисментов в столовой, когда “Нуклий” сублимировался. - Прайс подошел ближе, явно желая помочь или донести что-то, или просто поддержать друзей.

- Вы им что, прямую трансляцию устроили? - Спросил Марк.

- По желаниям трудящихся. - Ответил Князев. - Они уже хотят устроить празднование, и отметить этот день как знаменательный.

- Идиоты. - Буркнул Юлаев. - Я спать пошел, а вы, как хотите.

Молча протиснувшись между стоящих друзей, Тимур направился в сторону жилого корпуса, на ходу стягивая бронежилет.

- Его какая муха укусила? - Стив посмотрел в след уходящему Юлаеву.

- Да все та же, походу терапия боем не сработала. - Князев вздохнул и посмотрел на Вадима, гладящего собаку. - Можно немного выдохнуть. Промежуточную задачу выполнили, заслужили себе несколько дней без нервяка.

- Что там с координатами “Проталия”? - Проигнорировав слова Саши, спросил Вадим.

- Информацию получили, странную, конечно, но теперь мы точно знаем, где он находится. Так же успел скачать всю обширную базу анклавов. Систематизирую все полученные данные, вычленю наиболее интересное для нас и предоставлю на общем собрании. - Ответил Прайс.

- Хорошо. Тогда я тоже последую примеру Юлаева. - Вадим выпрямился и вместе с Султаном зашагал с взлетного поля.

- Их там что, обидели что ли? - Князев развел руками.

Марк пожал плечами.

- Ладно. Давайте тогда все отсыпаться, день был тяжелый. Завтра, как все придем в себя, соберемся в штабе и обсудим.

08.32 по московскому времени

Проснулся как с похмелья, хотя не пил уже давно. Может, печень еще отфильтровывает из крови оставшееся, изрядно потрепанная длительным запоем, а может вчерашний день перегрузил мозги похлеще всякого алкоголя. С трудом дополз до душа, сил хватило только почистить зубы. В животе заурчало, напоминания о том, что последний прием пищи был сутки назад. Точно, сейчас же завтрак, хоть аппетита и нет, но лучше пойти и закинуть в себя что-нибудь, организму и так не легко, а если его еще и голодом морить, то недолго и к Миле в госпиталь загреметь. Застегнул молнию на куртке, и накинул капюшон, нет никакого желания ловить на себе взгляды других людей. Лифт на удачу оказался пуст, в холле корпуса тоже никого, несмотря на время, обычно люди в этот час идут в столовую или уже возвращаются из нее. Выйдя на улицу, увидел Марка, сидящего на лавочке возле входа.

- А ты чего тут сидишь один на холоде?

- Воздухом дышу. - Ответил Сахаров, засунув руки поглубже в карманы.

- Замерзнешь же, да и в чем прикол вот так одному жопу морозить.

- Хочу и морожу, а ты в столовку идешь?

- Да, надо позавтракать, хоть и не хочется. - Тимур последовал примеру Марка и тоже убрал руки, осень выдалась промозглой.

- Пойдем вместе. - Сахаров поднялся с лавочки и потянулся, разминая затёкшую спину. - Ты чего вчера на ребят так взъелся?

- Не понимаю всей этой радости вокруг уничтожения “Нуклия”. - Хмуро ответил Тимур.

Марк не стал расспрашивать, тон Юлаева красноречиво намекал, на то, что он не очень хочет говорить на эту тему.

Вдвоем двинулись к первому жилому корпусу, на первом этаже которого и размещалась столовая. Обеденный зал одновременно вмещал до трехсот человек, но так как жителей в “Истоке” порядком прибавилось, то общий прием пищи разбили на смены. Исходя из этого, дорожки базы сейчас должны быть полны людьми, но кроме проезжающих патрульных, которые при виде Тимура с Юлаевым тут же махали руками, больше никого. Подойдя к дверям столовой, услышали гул множества голосов, словно за дверями стамбульский Гранд Базар. Марк повернул ручку и вошел первым, тут же зажмурившись от обрушившегося грохота аплодисментов. Почти все жители “Истока” набились в обеденный зал, сосредоточившись вдоль стен и заняв все свободное пространство между столиков и стоя приветствовали вошедших. Хлопанье ладоней не стихало, кто-то даже начал одобрительно свистеть. Тимур, вошедший следом за Марком, с гневом захлопнул дверь.

- Хватит! - Постарался он перекричать шум. Не вышло. Собравшись с силами, Юлаев гаркнул во всю глотку. - Прекратите!

Аплодисменты стихли, только из дальнего угла еще доносились одинокие хлопки, которые тоже вскоре прекратились. Народ в недоумении уставился на Тимура.

- Чему вы так радуетесь? “Нуклий” взорвали? - Лицо Юлаева побагровело от злости. - Поймите уже, что все происходящее - трагедия! Тут траур объявлять надо, а не рукоплескать. Выживших осталось с гулькин нос, а мы продолжаем друг друга уничтожать. Уже погибли десятки сотен простых, как мы с вами, людей. Множество загубленных жизней и для чего? Потому что мы - тупые создания, даже на грани вымирания не можем объединиться и забыть все дрязги, продолжаем грызться. Каждый убитый человек - катастрофа. Да, наш противник устроил эпидемию, поставившую человечество на эту грань, но гибнут и обыкновенные мирные люди. Забудьте все это милитаристическое прошлое, мира в котором мы жили, больше нет. На Земле осталось не больше восьмисот тысяч человек! Поймите, восемь сотен тысяч! - Произнес Тимур чеканя каждое слово. - В большинстве крупных городов больше жило, а сейчас на всей планете. Мы должны приложить все усилия, чтобы сохранить жизнь каждого и в дальнейшем искоренить любое насилие и жестокость в умах людей. Убийство - путь, заведомо обреченный на провал. Раньше, до “Пурпурного”, в обществе поощрялось насилие, все эти лозунги, войны, почитание военных. И к чему это привело? Эпидемия - последствие этого мировоззрения. Пойдем по тому же пути, и вернемся к тому, с чего начали - к уничтожению человечества, рано или поздно. Мы должны относиться к любой войне, конфликту и стычке как к постыдной беде, а не подвигу. Человек в первую очередь должен быть человеком, нам от природы дан разум и способность разговаривать, любой вопрос можно решить, не прибегая к жестокости. Не важно, какой мы национальности, религии, ориентации, в первую очередь мы - люди, и должны ценить важность жизни каждого, его право на веру в безопасное существование. Если нам это удастся, то мы построим новый мир, где не нужна будет армия, оружие и полиция. Где люди смогут весь свой творческий и научный потенциал направить на созидание, а не на разрушение. Поэтому сейчас радоваться абсолютно нечему. Мы вынуждены ввязаться в эту борьбу, “ударили по одной щеке, подставь другую” здесь не сработает, наш противник из допурпурного времени, ведом принципом жестокости. Нам приходится отвечать тем же, что подтверждает известную фразу: “насилие порождает еще больше насилия”. Но в этом есть и наша вина. Мы все представители одного вида, ничто не снимет с нас ответственность за то общество, которое мы сами создали. Да, мы тоже виноваты в этой эпидемии, она лишь квинтэссенция социума, кирпичиками которого мы являлись и теперь за это расплачиваемся. Пора достать голову из песка, понять, что коллективная ответственность все же существует и попытаться что-то изменить, а не рукоплескать очередному акту агрессии.

Договорив, Тимур развернулся и, хлопнув дверью, вышел.

Люди, еще некоторое время отходя от шока, начали молча расходиться из столовой, обдумывая услышанное.

Марк, так и оставшийся стоять у дверей, осмотрел пустеющий зал, и увидел Воеводова, одиноко сидящего за столиком в углу. Сделав крюк к раздаче и забрав поднос с завтраком - молочная рисовая каша, два тоста с маслом и яблочным вареньем, кружка кофе и свежая, еще теплая булочка с изюмом, Сахаров сел рядом с Вадимом и принялся за еду.

- Как тебе пламенная речь? - Прожевав, спросил Воеводов.

- Эмоционально и неожиданно. Резко он поменял свою точку видения. - Марк помешал ложкой кашу, наблюдая как растаявшее сливочное масло смешивается с молочной гущей.

- Вполне ожидаемо. - Вадим отхлебнул кофе и отодвинул пустую тарелку. - Я все гадал, во что выльется его психологическая травма. Что-то мне подсказывало, что Юлаев намного сильнее морально чем может показаться. И я не ошибся, опыт пережитого за последнее время, он смог повернуть в антимилитаристическую повестку, а не строить из себя жертву, продолжив гробить себя алкоголем. Я даже его в этом поддерживаю и готов подписаться под каждым словом, хотя сам яркий пример человека в самом худшем его проявлении, лучше всего умею решать проблемы именно насилием. Вот ты задумывался, почему я вас тогда оставил после побега из “Рассвета”?

- Постоянно, и до сих пор об этом думаю.

- И к каким выводам пришел? - Вадим посмотрел на Марка, не отрывающегося от еды.

- Хм…- Сахаров ненадолго задумался. - Если подумать и учесть то, что ты сейчас сказал, то вполне возможно, что ты не хотел нас втягивать в противостояние с “Нуклием”. Чтобы мы избежали ситуаций, как та, что переломала Тимура, зная как война сказывается на людях.

- А ты умен. - Воеводов удивленно вскинул брови. - Удивил, реально.

- Меня положили в психиатрическую лечебницу с диагнозом - маниакально депрессивный синдром. Я был опасен как для окружающих, так и для себя. Все, чего я хотел на то время, это смерти каждого живого человека на Земле. Я ненавидел все человечество, включая себя, саму людскую суть. Не мог простить людям, того, что они допустили смерти Миры, ненавидел общество, в котором смерть — это что-то само собой разумеющееся. Но эта ненависть сжирала и меня и дорогих мне людей. Когда Москва опустела и я выбрался из больницы, я думал, что всевышние силы услышали мои мольбы и покарали человечество за его пороки. Только я сам был просто концентрацией этих пороков, превратился в то, чего больше всего ненавидел. И только потеряв основной объект ненависти, смог прийти в норму и увидеть мир немного с другой стороны. Именно поэтому мне удалось понять твою мотивацию. - Договорив, Сахаров продолжил перемещать кашу из тарелки в рот.

- Знаешь, я вырос в военной семье, и вся моя жизнь была связанна со службой. Когда каждый день проводишь там, по другую сторону, убивая в бою, проводя разведку, сталкиваясь со смертью лицом к лицу, то все гражданские кажутся наивными глупцами, которые не нюхали пороху и ни на йоту не знают настоящей жизни. Пообщавшись с тобой, понял, насколько сильно ошибался. Даже в мирной жизни можно хапануть такого, что и на войне не увидишь. - Замолчав, Вадим поднес к губам кружку и посмотрел на Марка, но уже совсем по-другому.

20.32 по московскому времени

Стив заранее расставил кофе на столе в совещательном штабе, каждому по предпочтениям, которые уже успел запомнить. Четкое время не планировали, просто договорилась после ужина, но кофе все равно не помешает, сидеть придется долго. Первым пришел на удивление Князев, не один, вместе с Викой. Прайс уже давно заметил, что они очень много времени проводят вместе, и Колмагорова несколько дней утром выходит из квартиры Саши, но ничего не спрашивал, захотят, сами расскажут. Поздоровавшись, парочка уселась в стороне от стола, поблагодарили за кофе и начали что-то обсуждать шепотом. Следующими пришли Марк, Тимур и Джавид. Еще после эвакуации Воеводова, Юлаев сблизился с Сахаровым, хотя их общение дружеским не выглядело, Тимур сейчас со всеми разговаривал как раздраженная кассирша в магазине в конце смены. Серго подтянулся в компании со Сталюковым и Михаилом, по разговору понятно, что обсуждают систему безопасности базы. Последним пришел Воеводов с заспанным лицом, что для него редкость. Заняв свой привычные места, руководители “Истока” замерли в ожидании слов Стива.

- Всем привет. - Издалека начал Прайс, непривычно начинать совещание первым. - Бориса с Белозерским не будет, заняты на фундаментных работах нового корпуса для семейных пар, так что проведем собрание без них.

- Ничего страшного, им потом передадут всю информацию. - Сталюков уселся в кресле поудобнее. - Можешь начинать.

- Хорошо. Наша операция в “Нуклие” прошла максимально успешно. Помимо точных координат “Проталия”, добыли всю информацию об общинах в России.

- Давай сначала о местоположении, потом уже другое обсудим. - Вадим потер виски и оперся локтями на стол.

- “Проталий” находится вот здесь. - Стив развернул монитор и ткнул пальцем в открытую карту. - Мексиканский залив, западнее Майами и севернее Гаваны.

- Это территориальные воды США? Так общины — это дело рук твоих земляков? - Тимур привстал.

- Нет, это нейтральные воды. Сомневаюсь, что “Проталий” имеет какое-то отношение к Америке, точнее там есть люди из всех стран, и из России тоже.

- Подожди, можешь увеличить карту? - Воеводов присмотрелся к монитору. - Но там же ничего нет, голый океан.

- Скорее всего остров либо удалили с карт, либо он не был никогда на них занесен. - Ответил Прайс.

- Ну и могущество у этих ребят, если они могут карты корректировать. - Удивился Серго.

- Это логично, ты только представь, какую базу там надо было отгрохать, чтобы укрыть от вируса двести пятьдесят тысяч человек. Это тебе не десяток, в погребе не спрячешь. Одни системы жизнеобеспечения сколько места занимают. - Вадим откинулся обратно.

- А вдруг у них была вакцина от вируса? Такой же иммунитет, как у нас? - Князев осмотрел присутствующих.

- Сомневаюсь. Смысл тогда вообще в отдельной базе? Они сразу по своим феодальным общинам распределились бы и все. Скорее всего иммунитет к вирусу был рандомный, и предугадать его невозможно, а вакцину надо сначала тестировать, проверять побочки. Просто так никто не захочет себе колоть неизвестно что. Судя по тому, что небо уже давно вернулось к нормальному цвету, срок жизни вируса не такой долгий. Как раз к воплощению плана “Голдстейн” рису заражения уже должен быть равен нулю. А они как раз это время проведут на заранее подготовленном курорте в Мексиканском заливе. - Воеводов скрестил пальцы рук. - Нам сейчас надо решить, как добраться до “Проталия”. В нынешних условиях мы не сможем просто пульнут туда ракетой. Необходимо долететь, оценить саму базу с безопасного расстояния, дождаться пуска и корректировать траекторию полета “Сармата” с места, как говорится.

- Готов конвертоплан, который может покрыть такое расстояние на одном заряде. - Высказался Стив. - Можно загрузить в салон резервные аккумуляторы для обратного пути.

- Отлично, тогда начинаем готовиться к полету. Собираем группу, планируем маршрут. Летим через Атлантику. - Воеводов посмотрел на Прайса.

- Нет, лучше лететь над сушей. В северном полушарии сейчас зима, погода непредсказуема. Мы не испытывали конвертопланы на такое большое расстояние, могут возникнуть нештатные ситуации требующие посадки. Так что лучше лететь над сушей, через всю Россию, Аляску, Канаду, Штаты. Путь выходит длиннее всего на четыре тысячи километров, это всего около пяти часов полета, зато риска намного меньше. - Стив прочертил пальцем по монитору предлагаемый маршрут.

- Резонно. Руководить группой буду я. Предлагаю отправить со мной Марка и Тимура, мы уже немного сработались, доверяю им. - Вадим посмотрел поочередно на Сахарова и Юлаева.

- Скоро должен вернуться Лесной, я освобожусь от своих обязанностей и тоже полечу, даже не отговаривайте. - Твердо заявил Прайс.

- А кто будет отвечать за всю электронику, дронов и аппаратуру на базе? - Князев удивленно посмотрел на Стива.

- Есть толковые ребята, которым могу это доверить. Полет не займет много времени, к тому же мы будем находиться над территорией США, может пригодиться знание английского языка. - Стив стоял на своем.

- Это не проблема, ты не один его знаешь. - Сказал Воеводов на чистом английском, без акцента.

- Вот это сюрприз. - Удивился Князев. - Где это ты так намастачился?

- В “туристических” поездках. Если Кир к этому времени вернется, то я не вижу препятствий к твоему участию. - Сказал Вадим Прайсу.

- Я тоже полечу. - Князев привстал.

Марк с Тимуром удивленно посмотрели на Александра.

- Ты совсем что ли? - Впервые подала голос Вика, ее взгляд и мимика явно показали, что это решение Саши стало для нее сюрпризом.

- Помимо твоей ответственной должности в “Истоке”, есть еще одна проблема. - Невозмутимо ответил Вадим. - Возьми свою кружку кофе.

- Что? - Недоуменно переспросил Князев.

- Просто возьми и подними кружку.

Саша молча взял стакан и поднял перед собой.

- Посмотри на свои пальцы. - Воеводов указал глазами на то, как Князев держит кофе: мизинец и безымянный, не сгибающиеся после травмы, оттопырены в сторону. - К сожалению представителей высшего света в такие миссии не берут.

- Да пошел ты! - Сорвался Князев.

- Саш, успокойся, он прав. - Постаралась успокоить Вика. - Ты намного полезнее здесь, Жене ты нужен, мне. Да и с твоей травмой даже из автомата не постреляешь.

Князев, красный от злости, сел обратно в кресло и замолчал.

- Пилотом советую взять Михаила. - Решил разрядить обстановку Сталюков. - Коридор связи дронами туда не протянешь, слишком далеко, придется пилотировать непосредственно из аппарата. Федорович самый опытный пилот, и справится с любой опасной ситуацией.

- На этом с составом группы можно закончить. Я, Сахаров, Юлаев, Михаил, и Прайс, если успеет вернуться Лесной. - Вадим не обратил внимания на вспышку Саши и продолжил тем же спокойным и чуть усталым тоном. - День на отдых, потом приступаем к подготовке. Что там по остальной добытой информации?

- Анклавовцы собирали данные о каждом жителе общин. В их распоряжении были базы полиции, федеральной службы судебных приставов, судебные, кредитные истории, медицинские карты, информация из военкоматов, ЗАГС, короче все, что только можно достать на человека. - Стив пробежался глазами по заранее составленному списку. - В анклавах находилось восемнадцать тысяч семьсот человек, больше, чем мы думали. Туристы, трудовые эмигранты, беженцы. Большая часть сконцентрирована в европейской части страны. Сейчас мы их лишили локальной и связи с руководством. Скорее всего начальство анклавов попытается самостоятельно реализовать план “Голдстейна”, подмяв всю инфраструктуру общины под себя. Так что после “Проталия” нам еще предстоит разбираться с каждым анклавом по отдельности. Есть один большой плюс, теперь мы знаем все их склады резервного хранения, пути снабжения оружием, продуктами и ресурсами.

- Это хорошо. - Вадим встал и потянулся. - Но много возни с общинами не будет. По моему опыту, когда у мелких группировок нет центрального командования, они быстро теряют авторитет. Скоро по анклавам пойдет волна восстаний, безопасники не настолько умны. План “Голдстейна” прорабатывали грамотные психологи, знали на каких особенностях человеческой психики брать людей. Бывшие силовики знают только один способ - сила. А народ долго терпеть это не будет, вот увидите. Нуклиевцы на своей шкуре узнают, что такое крестьянские восстания.

26 ноября

13.41 по московскому времени

База “Исток”.

Ветер, уже почти по-зимнему холодный, хлестал по лицу, но Вадим не обращал на него внимания. Уже почти час как закончились похороны и разошлись люди, а он все так и стоит на разросшемся кладбище базы и смотрит на совсем свежие, пахнущие землей, могилы. Надгробия поставят позже, когда земля усядется, пока поставили покрашенную доску с табличкой. На каждой аккуратным шрифтом написано имя, дата рождения и смерти. Прайс предложил распечатать фотографии из базы и повесить, народ поддержал его идею, кто-то даже посоветовал выгравировать изображение на камне, более долговечно.

Три дня потратили на перевозку тел. Вывезли всех до одного, Тимур хотел и остальных погибших перевезти в “Исток”, но общим собранием решили захоронить их на территории лжеНуклия в братской могиле прямо у подножия почти разрушенного здания, своеобразный мемориал, горькое напоминание о бессмысленной гибели сотен людей.

Воеводов пробежал взглядом по именам. Катя и Макс в первом ряду. Совсем молодые. Девушке через две недели должно было исполниться двадцать два года. Максиму оставалось два года до тридцати. Даже пожить не успели. Рядом с ними могила Краснова, подполковник, пятьдесят три года. Даже несмотря на свою последнюю должность - руководители общины “Заря”, он в полной мере заслужил себе место рядом с ребятами. За несколько месяцев сумел искупить свои грехи, совершенные на службе у “Нуклия”.

Воеводов опустился на корточки рядом с могилой Николая, набрал в пригоршню влажной земли и помял, смотря на лаконичную табличку с именем и датами. Тяжело вздохнув, положил сжатый комок обратно и похлопал по могильному холмику, словно по плечу друга.

- Заходим на посадку! - Скомандовал Федорович, роняя конвертоплан в гущу облаков.

Прожекторы выключили, садиться придется по приборам в целях маскировки. За иллюминаторами, сплошная темнота, только ощущение падения стирает мысль, что они застряли в абсолютном “нигде”. Тимур схватился крепче за поручень рядом с сидением. Сахаров проснулся, нацепил каску и безразличным взглядом смотрит в стену. Летательный аппарат замедлился, загудели приводы винтов, поворачивая их в горизонтальное положение. Легкий толчок от соприкосновения шасси с землей.

- Сели. - Вадим повернулся в салон. - Отстегивайте квадроциклы, проверьте еще раз оборудование и ждите команды.

Тимур кивнул и выбрался из кресла. Марк направился ко второму вездеходу и принялся сноровисто откреплять стропы, словно делал это уже не первый раз.

- Стив, мы на позиции. Ждем твоего сигнала. - Воеводов связался со “Истоком” по спутниковому.

* * *

- Принял. - Стив, смотря в экран, ответил Вадиму. - Ожидайте, я сообщу как можно выступать. - Отключив телефон, Прайс придвинул микрофон связи с операторами. - Всё, ребят, готовимся, я начинаю атаку дронами.

Хор голосов отчитался о готовности к старту. Стив потер ладони, придвинулся ближе к пульту управления коптерами.

- Ну, поехали.

Клавиша активации дронов РЭБ, аппаратура подавления связи включилась, отрубив “Нуклий” от внешнего мира. Видеонаблюдение, рации, каналы спутниковой связи, наземные коммуникации, установки ПВО и ПРО на территории противника вырубились в один момент. Даже через камеру ночного видения, передающую общую панораму базы, видно, что началась суета. Загорелись фары на машинах, включились прожектора, забегали люди. Второй этап: отметил на сенсорном экране цели для дронов-камикадзе и отдал приказ искусственному интеллекту атаковать. Рой коптеров, зависший в небе на безопасном расстоянии, устремился к “Нуклию”, спеша доставить “посылку” адресату. Двое анклавовцев услышали приближающийся гул множества винтов, задрали головы вверх, стараясь высмотреть источник звука, но раньше, чем они успели сообразить, летающие “смертники” обрушились на базу. Загрохотали взрывы, установленные по периметру наблюдательные вышки, скрылись в огненных шарах, осветив всю территорию. Два дрона спикировали на комплекс антенн, моментально превратив их в груду металла. Скопление машин противовоздушной обороны накрыло еще двумя коптерами, раскурочивая стальные корпуса и шпигуя шрапнелью аппаратуру. Буквально за несколько секунд “Нуклий” лишился почти всей обороны, ослеп и оглох.

- Погнали! - Почти прокричал Стив в микрофон операторам.

Три клина ударных вертолетов взяли базу в клещи. Захлопали пусковые установки НАРов, пушки изрыгнули длинные языки порохового пламени, поливая укрепления стальным дождем. От восточного клина отделился один беспилотный вертолет, и забрав немного севернее, выпустил две ракеты класса “воздух-поверхность”. Пролет забора шириной в пять метров превратился в груду бетонных обломков в одно мгновение. Следом за боевыми ракетами, на пространство между зданием и ограждением упало несколько шашек дымовой завесы из которых тут же ударил столб густого серого дыма.

- Вадим, можете выдвигаться, только на юг не суйтесь!

* * *

Воеводов запрыгнул на квадроцикл позади Тимура, натягивая на лицо защитную маску. Мороз кольнул лицо, изо рта через ткань вырвались клубы пара. Юлаев выкрутил ручку газа, лавируя между деревьями. Белые мухи снега так и норовят залепить стекло маски, словно встали на сторону “Нуклия” и пытаются защитить главный оплот анклавов. Даже сквозь шум встречного ветра уже слышен грохот взрывов и очереди автоматических пушек. Промеж черных стволов елей и берез забрезжило огненное зарево. Из-за забора вражеской базы в небо поднимаются столбы черного дыма, озаряемые снизу алым.

Юлаев крепче сжал руль и пригнулся, приготовившись бороться с флешбеками и панической атакой. Но разум остался чистым, никаких приступов, головокружения и потери ориентации, только пульс подскочил от выброшенного в кровь адреналина.

Вадим похлопал Тимура по плечу и указал на свежий пролом в заборе, возле которого еще не успела осесть пыль. Юлаев заложил крутой вираж, подняв в воздух облако снега, и повернул в указанную сторону. Сахаров, не мудрствуя лукаво, воспользовался уже проложенной колеей и направился следом. Оба остановились возле обломков бетона, не высовываясь в проем. Воеводов спрыгнул первым и вскинул автомат, прикрывая спешивающихся ребят.

- Тим, ты слева, подгони квадрик к пролому, только не вылезай, прикрывай пулеметом в случае чего. Марк, ты точно так же только справа, снайперку сошками на броню, гранатомет только в крайнем случае. - Наушник донес приказы Вадима. - Так, где наши “ангелы-хранители”?

Как собаки, услышавшие зов хозяина, со стороны леса подлетели четыре коптера и зависли за спиной Воеводова.

- Встречайте подмогу. - Голос Прайса из рации. - Вадим, все готово, можешь выдвигаться.

- Принял. - Воеводов опустил визор шлема, пространство впереди потеряло цвета, но стало намного контрастнее и ярче.

Вадим пригнулся, перехватив удобнее оружие и бегом двинулся к ближайшему укрытию - будке вентиляционной шахты. Добежал, прижался спиной к холодному бетону и выглянул в сторону надземной части бункера. Чисто, никого нет, только чуть перевести дыхание и можно двигаться дальше.

Сделав пару шагов, инстинктивно рухнул на землю от грохота и вспышки за спиной - один из дронов прикрытия открыл огонь. Откатился на два метра в сторону, уходя с линии огня, поднялся на колени и вскинул автомат, цель в точку, по которой стрелял коптер.

- Все нормально, Вадим, там снайпер сидел, засекли его с панорамного вида и отработали. - Отчитался Прайс.

- Принял. - Сухо бросил Воеводов уже на бегу.

Следующее укрытие, бетонный дзот системы ПВО, раскуроченный взрывом. Трупов внутри нет, только сгоревшая и разрушенная система запуска ракет, скорее всего управлялась дистанционно. До двери осталось всего двадцать метров.

- Прайс, оставь два дрона на этом рубеже, пусть прикроют, вдруг сверху кто вздумает гранату мне на голову скинуть.

- Готово.

Рывок, уже не пригибаясь. Черный прямоугольник стальной двери приближается с каждым шагом. Рядом с ним ни бойниц, ни окон, даже камеры не видно. Или так уверенны в своей обороне, или дверь - бронированная. Лишь бы первое, не то возиться придется долго. Добежав, осмотрел крепление петель и ударил по двери прикладом. Звук звонкий, простое железо, такое и зарядом вырвать можно. Прицепил два небольших брикета взрывчатки к петлям двери и отбежал вдоль стены на несколько метров, отматывая за собой шнур детонатора. Уши защищены активными наушниками, зажимать не надо, но рот все равно по привычке открыл. Хлопок. Куски бетона отлетели на несколько метров. Массивные створки под собственным весом рухнули внутрь. Пропустил один из дронов вперед и нырнул за ним в образовавшийся проем, не дожидаясь пока осядет пыль. Аскетичный коридор без дверей с голыми стенами и диодными светильниками под потолком, коптер уже успел снести выстрелом купол камеры наблюдения.

- Стив, я внутри.

Дальше вперед, необходимо найти спуск вниз. Лестницы точно не будет, никто не пользуется ими в бункерах, если и есть таковая, то выходит в секретном месте за территорией базы. Возможно по ней уже спешат, спасая свои шкуры, командиры “Нуклия”, но это можно оставить беспилотным вертолетам, “птички” Прайса бдят всю округу в любом из возможных спектров видения. Пробежав несколько пустых залов и коридоров, уткнулся в лифтовый холл. Два грузовых и целая россыпь пассажирских. В помещение ведет два входа, по одному пришел сам, второй скорее всего к казармам и административным помещениям, если и ждать гостей, то только с этого направления. Недолго думая установил растяжку из мины.

- Прайс, отправь одну “железку” в этот коридор, надо зачистить от внезапных визитеров пока я лифтом занимаюсь.

- Понял. - Послушно ответил Стив.

Дрон, жужжа винтами и маневрируя между стен, нырнул в проход, осторожно пролетев над растяжкой. Вадим выбрал ближний к стене пассажирский лифт, чтобы не напороться внизу на атаку с двух сторон и нажал кнопку вызова, попутно вызвав еще три. На удачу кабинка ждала на этаже, двери открылись, пропуская в хромированное нутро. На табло всего четыре кнопки: ноль, минус один, два и три. Это хорошо, не придется долго скитаться под землей. Приказал прайсу загнать в другие кабинки коптеры и опустить их на пол, чтобы сработали датчики веса, соваться в логово противника без прикрытия нет никакого желания. Лифт медленно пополз вниз. Воеводов осмотрел потолок, с трудом заметив замаскированный люк. Выбравшись на крышу кабины, застегнул карабин страховочной веревки на проплывающих вверх железных балках, кто его знает, может нуклиевцы могут обрушить лифты вниз в случае нападения. Занял позицию рядом с люком, направив ствол автомата и подготовив к броску гранату, попутно считая примерную глубину залегания бункера. Успел досчитать до двадцати, когда кабинка замерла и открылись двери. Из помещения за лифтом доносятся звуки стрельбы и крики раненых, не зря вперед отправил дронов. Спрыгнув вниз и осторожно высунулся. Чисто, только двое анклавовцев в серой форме лежат под стеной, оба с явными следами попадания крупного калибра.

- Стив, как слышишь меня?

- Нормально, коптеры работают дальше по проходу?

- Думал не добьет сюда. До бункера двадцать метров земли, БЕТАБы надо сбрасывать в одну точку поочередно, чтобы докопаться. Как буду выходить, отмечу меткой, где расположены лифтовые шахты, цельтесь по ним.

Договорив, побежал по коридору на звук стрельбы, но поддержать дроны не успел, они разобрались с двумя безопасниками раньше. Убитые защищали массивную дверь, больше похожую на сейфовую. Замок не заперт, после нажатия на клавишу, в глубине стен загудел механизм, открывающий тяжелую створку. Помещения на нижних этажах уже выглядят иначе, глянцевые стены, покрытие похоже на ламинированный пластик, гранитный пол в котором отражаются светильники. Сразу справа план эвакуации при пожаре, составитель явно старался, подписывая каждый кабинет и вычерчивая стрелки направления. Отыскав среди множества надписей слово “Серверная”, Вадим пропустил вперед дронов и осторожно пошел следом за ними. Но неприятных сюрпризов не последовало.

- Наверху ликвидировали одиннадцать человек у главного входа, так что почти все силы противника уничтожены. - Сообщил Стив в наушнике. - В пятистах метрах от базы заметили движение, открылся замаскированный люк и несколько человек пытались сбежать. Что с ними делать?

- Крысы с тонущего корабля побежали, в расход их. Я двигаюсь к серверной.

Как и сказал Прайс, Вадим больше никого не встретил. Только разбросанные впопыхах вещи говорили о том, что кто-то совсем недавно здесь был. Вход в серверную заметил издалека, больно дверь отличается от других, сразу видно, более прочная и толстая. Войдя, сразу почувствовал прохладу, градусов четырнадцать, не выше. Широкое помещение сплошь заставлено стойками серверов, увитыми паутиной проводов как диким плющом.

- Я на месте. Куда мне подключаться то?

- Стойки видишь? В них такие черные коробки, с виду похожие на старые видеомагнитофоны, у них сзади есть сервисные USB-порты, просто воткни передатчик в любой из них, а дальше я сам.

- Хорошо. - Вадим зашел за один из шкафов и начал руками раздвигать аккуратно стянутые стяжками маркированные провода. - Видеомагнитофоны, блин, словно я не знаю, что такое блейд-сервер.

- Я тебя все еще слышу. - Напомнил о себе Стив.

Воеводов молча воткнул провод от передатчика в разъем, сам прибор уложив на стойку.

- Все, связь есть. - Довольный голос Прайса.

Ничего не ответив, Вадим развернулся и побежал в сторону лифтов, обгоняя дроны. Кабинка послушно ждала и после нажатия кнопки вызова сразу же открыла двери. Сейчас без предосторожностей, нужно как можно быстрее убраться из этого бункера. Выскочив из лифта, рванул по коридору к выходу, на бегу связавшись с Тимуром и Марком, чтобы они его ненароком не подстрелили. Расстояние до забора пересек не прячась за укрытиями, лишь изредка поднимая голову и смотря на низко пролетающий беспилотный вертолет. Юлаев с Сахаровым уже развернули квадроциклы, в полной готовности гнать к точке эвакуации. Не останавливаясь, Вадим запрыгнул на сидение позади Тимура и вездеход тут же сорвался с места, немного буксанув на снегу.

- Федорович, опускай рампу, мы на подъезде. - Стараясь перекричать шум встречного ветра, скомандовал Воеводов.

- Принял!

- Стив, как закончишь с выкачкой данных, долбите БЕТАБами, мы уже на безопасной дистанции!

* * *

В столовой собрались все обитатели “Истока”. Места для всех не хватило, часть расселась по стульям, часть сдвинули столы и устроились на них, остальные просто встали вдоль стен. Все взгляды прикованы к проекционному экрану, на который, по просьбе Князева, вывели видео с дрона, парящего над “Нуклием”. Из разных уголков помещения то и дело доносятся комментарии.

- Вон смотри! Кто-то выбрался из здания!

- Это Воеводов.

- Да, точно, вон видишь его Тимур с Марком забрали.

- Сейчас начнется!

- Да точно, вертолеты уже отвели.

- А там точно простых людей нет? Ну таких, как мы, которых могли туда чуть ли не силой загнать.

- Не, ты что, это же главный штаб, туда только руководство пускали.

- Смотрите! Конвертопланы летят!

Летательные аппараты, сделав первый круг над зданием в центре базы, сбросили пару первых бомб. Бетонные стены разлетелись на куски, как куча песка от взрыва петарды. Всю территорию “Нуклия” заволокло пылью и дымом.

- Офигеть! Вот это бабахнуло!

- Ты подожди, это только начало, они скоро там такой фейерверк устроят!

Конвертопланы, развернувшись, пошли по обратной траектории и повторно ударили бетонобойными снарядами, целясь в то же самое место. От взрыва воронка увеличилась почти в два раза, оголив разрушенные шахты лифтов. Повторив манёвр, летательные аппараты сбросили оставшиеся четыре бомбы, превратив территорию базы в подобие карьера. Дым начал рассеиваться, проступили очертания разбитых стен верхнего этажа бункера на дне образовавшейся ямы. В столовой повисла тишина. “Нуклий” на экране начал отдаляться, дрон улетал в сторону, чтобы охватить всю панораму взрыва. Из облаков вынырнула продолговатая “сигара” ядерной боеголовки, и по наклонной траектории ударила в самый центр воронки. Яркая вспышка ненадолго закрыла весь экран белым светом, затем на месте базы анклавовцев начал разрастаться огненный шар, похожий на поверхность Солнца. Через секунду видео пропало, по центру экрана появилась надпись “no signal”.

* * *

Воеводов прильнул к иллюминатору в хвостовой части конвертоплана, стараясь рассмотреть происходящее в “Нуклие”. Несмотря на расстояние, вспышка больно ударила по глазам, словно посмотрел на сварку. Через несколько секунд в небо взмыл столб из огня и земли, очень быстро меняя форму и превращаясь в подобие гриба.

- “Вот и все”. - Подумал Вадим. - ““Нуклий” уничтожен. Господству общин на территории Росси положен конец. Макс, Катя, Шамиль, Краснов, остальные ребята, вы все погибли не зря. Я завершил то, что мы начали. Жалко вы не увидите, как красиво испарилась их главная база в ядерном огне”.

Опустившись на сидение, Вадим стянул каску. Усталость обрушилась тяжким грузом, словно не пробежался почти без выстрелов до центра бункера и обратно, а махнул сорокакилометровый марш-бросок с полной боевой загрузкой. Все-таки последствия ранения дают о себе знать. Вылил из бутылки воды в ладонь и плеснул в лицо.

- Теперь на “Проталий”? - Тихо спросил сидящий рядом Тимур.

- Стив уже должен нарыть их координаты. Подготовимся, спланируем все и рванем, только сначала есть у меня одно незавершенное дело.

- Это какое?

- Надо вернуться в лжеНуклий, вывезти то, что осталось от моих людей и похоронить их. - Ответил Вадим с закрытыми глазами.

- Надо и остальных тоже, нельзя их оставлять там лежать. Какая разница, что они воевали на стороне врага, они такие же люди, как и мы, тоже достойны нормального погребения.

- Да пожалуйста, только этим уже занимайтесь сами, я за своими ребятами полечу.

- Не переживай, я возьму это на себя, мне не в первой трупы вывозить. - Тимур посмотрел на Воевода с легким сожалением.

- Итак, - Прайс положил планшет на стол, демонстрируя собравшимся панораму “Нуклия”. Яркие лампы ангара заиграли бликами на экране таблета. - “Коридор” из дронов для пролета беспилотных вертолетов и экипажа Вадима уже создали. Сейчас над базой висят восемь дронов радиоэлектронной борьбы. Перед атакой они полностью уничтожат связь, видеонаблюдение и локаторы противника. Мы переоборудовали почти пятьдесят коптеров, сделав из них камикадзе, на каждом заряд в килограмм взрывчатого вещества. Будем их использовать для вывода из строя вражеской техники, вышек и систем ПВО. Далее в бой вступают три группы вертолетов, оттягивая на себя силы. Всю территорию “Нуклия” накроем плотной дымовой завесой, для маскировки передвижения Вадима. Вы, - Стив повернулся к Воеводову, Тимуру и Марку. - Высаживаетесь вот здесь, под прикрытием леса и холма. Пользуясь поддержкой дронов, продвигаетесь к стене на квадроциклах. К этому времени один из вертолетов организует вам проход, уничтожив часть забора. Юлаев с Сахаровым остаются прикрывать, Вадим проникает на территорию базы противника через вот этот вход. Судя по наблюдению, он мало охраняется в отличие от главного, беспилотные дроны-штурмовики помогут зачистить и без потерь войти в сам бункер. Дальше мы слепы, придется полагать только на твои навыки, Вадим. Дроны тебе, конечно, помогут, но это максимум, что мы сможем сделать. В случае непредвиденных обстоятельств Тимур с Марком эвакуируют тебя. Отталкиваясь от информации, которую мы получили, наблюдая эти дни за “Нуклием”, сил обороны там не так много, человек тридцать максимум. Маскируют свою базу как только могут, стараются не привлекать внимание большим количеством людей. Половина охраняющих на периметре, так что в бункере человек пятнадцать. Только это уже не гражданские, которым только-только дали оружие, это профессиональные военные, обученные и тренированные. У тебя будет превосходство, отсутствие связи и внезапная атака посеет хаос в их рядах, этим надо воспользоваться. Начинаем с наступлением темноты, используя ее как дополнительную маскировку. - Закончив, Прайс выдохнул и сделал несколько больших глотков воды из бутылки.

- Ты точно не из американских спецслужб? - Воеводов в полной боевой экипировке, вскинул брови и посмотрел на Стива.

- В компьютерные игры много играл. - Парировал Прайс, удивив тем самым всех присутствующих.

- Потом расскажешь, что это за игры. Такие надо вводить при тактической подготовке военных. Ладно, вернемся к нашим “баранам”. Если все пройдет по плану, я подрубаюсь к сети “Нуклия” и уношу ноги с базы. Стив выкачивает координаты “Проталия”...

- Не только. - Перебил Прайс. - Вчера много думал, что еще полезного мы можем получить. Надо постараться вытащить расположение всех общин в России, список собранных в них людей, информацию по всему штату безопасников, логистические цепочки, склады вооружения. Это не займет много времени и не потребует большей задержки.

- Хорошо. Короче, Стив по максимуму потрошит их сервера, я отступаю к ребятам, мы грузимся на конвертоплан и сваливаем.

- Все верно. - Продолжил Стив. - В это время бомбим “Нуклий” БЕТАБами и отводим вертолеты на безопасное расстояние. К этому моменту все системы ПВО и ПРО уже должны быть уничтожены. Довершающей штрих - Серго с базы под Майкопом запускает “Сармат” с тактическим ядерным зарядом и сносит базу с лица земли.

- Представляю на сколько это деморализует руководителей оставшихся общин. У меня вопрос. - Князев подошел ближе к столу с планшетом. - Стив, мы можем пожертвовать одним из дронов наблюдения?

- Для чего?

- Снять момент уничтожения “Нуклия” ядерным взрывом. Одно дело, рассказать людям это на словах, другое - показать на экране. Да и для потомков хорошая кинохроника. Наши люди пашут на пределе возможностей и будет правильно дать им хорошую мотивацию, показать результат их трудов. Внутри каждого кипит желание отомстить, а принять участие в расправе над анклавовцами они не могут. Надо дать выход этим эмоциям. Меня самого разрывает от желания отправиться с Вадимом, но это невозможно. Думаешь они не хотят рвануть в рукопашную атаку? Пусть хоть увидят, как “Нуклий” превращается в кипящую землю.

- Хорошая идея, я об этом не подумал. Михаил, - Стив повернулся к стоящему чуть в стороне Федоровичу. - Как высадите ребят, уходите на конвертоплане на безопасное расстояние и ждите сигнала об эвакуации. Если летательный аппарат повредят, это поставит под угрозу всю миссию, нам нельзя так рисковать.

- Без вопросов. - Михаил изобразил воинское приветствие. - Хотелось бы, конечно, на “Карлсоне” с ними повоевать, но это так, личные хотелки.

- Нельзя рисковать жизнями, надо свести к минимуму шанс потерь. Если собьют беспилотный вертолет, то кроме железки мы ничего не потеряем. Вы самый опытный наш пилот, на вас еще лежит подготовка операторов, так что не рискуйте зря, как бы не сложилась ситуация.

Федорович молча кивнул.

- Ну что, все готовы? - Стив обвел взглядом собравшихся.

Тимур, держась руками за лямки бронежилета, сосредоточено смотрит на планшет. Марк сидит чуть поодаль, камуфляжная форма, каска и броня выглядят на нем непривычно. Сталюков, как всегда, держится ближе к Федоровичу, что-то тихо с ним обсуждая. Вадим стоит рядом, запоминая каждый метр предстоящего маршрута с экрана. Джавид, недавно закончивший руководить подвозкой последних боеприпасов к вертолетам, нервничает, щелкая пальцами. Услышав вопрос, все одновременно кивнули.

- Тогда погнали.

* * *

Гул взлетающих вертолетов слился в сплошной хорал. Потоки воздуха от винтов треплют волосы, глаза приходиться щурить от поднимаемых в воздух пыли и грязи. Возле рампы конвертоплана уже стоит Воеводов, командуя погрузкой квадроциклов.

- Марк, тебе страшно? - Послышался сзади голос Тимура, приглушенный свистом лопастей.

- Что? - Не расслышал Сахаров.

- Страшно тебе или нет, спрашиваю? - Прокричал громче Юлаев.

- Не боятся только или мертвые или психи. Я псих, мне не страшно. - Поправив лямку автомата, ответил Марк.

- Прямо так и не страшно. - Не поверил Тимур. - У меня мочевой пузырь от страха до размеров наперстка сжался. Когда прошлый раз летели и близко так не было. Ты по любому боишься, просто хорошо это скрываешь.

- Тим, если бы ты знал, сколько раз я пытался сам себя убить, то не задавал бы таких вопросов. - Марк остановился в нескольких метрах от конвертоплана. - Смерть неизбежна, так же как восход Солнца, мы все рано или поздно умрем. Ты боишься восхода? Вот и я нет. Люди боятся не самой смерти, они боятся не успеть сделать что-то при жизни. Я давно ничего от жизни не жду, поэтому смерть для меня не что-то ужасное. Там либо ничего, либо какое-то посмертие, а это вызывает лишь любопытство. Когда перестанешь бояться умереть, то и жить станет проще. - Сахаров похлопал по плечу Тимура и запрыгнул в пассажирский отсек.

Юлаев застыл на месте, обдумывая слова друга и только окрик Марка привел его в себя. Добежав до конвертоплана, Тимур забрался внутрь и направился к своему месту.

- Ну что, бойцы, готовы? - Воеводов затянул крепежную стропу на вездеходе.

Тимур с Марком, рассевшись по креслам и застегнув ремни безопасности, кивнули.

- Тогда погнали! - Показав грузчикам большой палец вверх, Вадим выбрался из летательного аппарата и подошел к стоящему рядом алабаю. - Скоро вернусь, дружище. Прошлый раз вернулся и в этот раз вернусь. Ты тут не скучай и смотри за всеми, оставляю тебя за старшего.

Султан, абсолютно не обращая внимания на шум винтов, посмотрел на хозяина грустными глазами, понурил голову и зашагал в сторону ангаров. Федорович переключил тумблер, загудели приводы, поднимая рампу. Воеводов запрыгнул в уже наполовину закрытый люк. В конвертоплане стало намного тише.

Юлаев на секунду закрыл глаза и задержал дыхание. Корпус летательного аппарата слегка качнулся. В животе резко потянуло вниз, ощущение, словно падаешь с большой высоты. Заложило уши. Конвертоплан стремительно набрал высоту и, развернув винты в вертикальное положение, полетел на север.

* * *

- Ты так переживаешь, словно я самолично лечу в вертолете, а не управляю им отсюда. - Аня засмеялась и приобняла Джавида.

- Не по себе как-то. Волнуюсь за тебя и за то, чтобы все прошло хорошо. - Кочарян, стоя у дверей операторского центра, заглянул внутрь.

Большой зал заставлен креслами, похожими на кокпит автосимулятора. Часть операторов уже нацепили шлемы и заняли свои места, поднимая беспилотные вертолеты в небо. Остальные еще готовились к длинному дню, закидываясь снэками и допивая кофе.

- Все будет хорошо, в этот раз вертушку не потеряю. - Успокоила Джавида Аня.

- Устанешь же офигеть как. Вам только туда лететь полтора часа, потом там неизвестно сколько времени и еще обратно добираться. Проголодаешься. - Не унимался Кочарян.

- Стив это продумал. Мы когда только летать начинали, многих укачивало, вестибулярка не выдерживала. Вон видишь пятеро сидят? - Аня указала на небольшую группу сидящих за мониторами людей. На экраны выведено изображение со всех пилотируемых вертолетов. - Они отслеживают все вертушки, и готовы в любой момент заменить оператора, может в туалет кого приспичит, или попхлеет.

- Хорошо. - Выдохнул Джавид и обнял девушку. - Просто ты сейчас будешь там, на передовой, а я как тыловая крыса, все по складам да по складам.

- Крыса! Ну ты и скажешь! - Засмеялась Аня в голос, моментально обратив на себя внимание всех свободных операторов. - “Крепкий тыл - залог победы”, как говорится, так что не придумывай. Все я побежала, а то последней взлечу.

Девушка чмокнула Джавида в щеку и пошла к своему операторскому креслу.

* * *

Над Воронежской областью попали в метель. Видимость нулевая, снежинки на сумасшедшей скорости врезаются в лобовое стекло конвертоплана, создавая ощущение полета на космическом корабле. Темнота - космический вакуум, размытые в трассер снежинки - искаженные от скорости звезды. Полюбовавшись этим видом, Воеводов перебрался в пассажирский отсек. Сахаров, подложив под голову свернутую рулоном куртку, спит безмятежным сном. Тимур отстегнул магазин от автомата и медитирует, выщелкивая один патрон и вставляя его обратно.

- Как ты? - Спросил Вадим, отстраненное лицо Юлаева и монотонность движений заставляли нервничать.

- Уже лучше, но все равно немного потряхивает. - Тимур откинул голову и посмотрел в потолок.

- До сих пор после той вылазки колбасит?

- И да и нет. Начал больше думать о жизни и смерти. Постоянно прихожу к одному и тому же вопросу и никак не могу найти на него ответ: почему люди так зациклены на истреблении себе подобных? Почему мы просто не можем прекратить все войны, убийства и насилие, и просто попробовать жить спокойно? Почему нам постоянно надо уничтожать, почему мы так воспеваем насилие всеми возможными способами? Фильмы, песни, компьютерные игры. До “Пурпурного” прогресс достиг такого уровня, что можно было бы жить почти в утопии, но это обернулось только еще более жестокими и разрушительными войнами.

- Тут в двух словах не ответишь. Если вкратце, то война - как опиум для народа, она нужна и тем, кто их начинает, и простому человеку. Этого стыдятся, вуалируют, но от этого никуда не деться.

- Зачем простым людям она нужна? Почему они не могут просто жить и наслаждаться банальными вещами?

- Они разучились, раньше умели, а теперь разучились. - Вадим снял каску и положил рядом. Юлаев, сам того не подозревая, поднял очень больную тему.

- Как человек мог разучиться жить?

- Знаешь почему деликатесы так ценятся? Потому что они - редкость. Их тяжело достать, они дороги и дефицитны. Именно поэтому люди едят их редко, их вкусовые рецепторы не привыкли к такому вкусу, и они получают целый спектр новых ощущений. Если бы редкие блюда были бы доступны так же, как бургеры из ближайшей забегаловки, они потеряли бы свою ценность. Сначала их сметали бы с полок, но очень скоро они бы приелись и стали повседневной пищей, а то и вовсе забылись. С жизнью точно так же. Для людей она стала привычной, серой и обыденной. Если всю историю человеку надо было выгрызать каждый день своего существования, то сейчас доступно все: медицина, еда в магазинах, тёплая кровать в бетонной коробке, пенсия, детские пособия, кредиты и льготы. И жизнь стала простой, она потеряла остроту вкуса, эмоции поистрепались. Люди разучились быть счастливыми, разучились радоваться каждому новому дню, тому, что они тупо проснулись, есть что закинуть в желудок, а за дверью не стоят враги, желающие тебя убить или взять в рабство. Современный человек поглощают информацию из интернета и телевизора, где ему показывают, как надо быть счастливым, потому что он забыл. Для него придумали целый культ, новую религию. “Купи себе последнюю модель телефона, и ты станешь самым счастливым человеком! Выпей бутылочку Кока-колы, только она подарит тебе праздничное настроение. Приобрети наши кроссовки тогда любая прогулка для тебя будет лучше первого шага твоего ребенка!” И все эти люди в рекламах улыбаются и лучатся счастьем, показывая пример как это - быть счастливым. - Воеводов перевел дыхание и сжал кулаки. - Вот прожил человек тридцать лет. Он просыпался и засыпал одиннадцать тысяч раз, а спроси у него сколько дней в жизни он был счастлив, и, бьюсь об заклад, никто не назовёт тебе больше десяти. Горя и боли вспомнят хоть отбавляй, но это инстинкт - помнить то, что причиняет вред, банальная функция нашего сознания, а вот быть счастливым надо уметь. Жизнь - это океан дерьма, с маленькими островками счастья, и главная ирония в том, что мы должны создавать их сами. Знаешь почему я не ушёл из военных после первого задания? После первой отнятой жизни? Потому что война даёт тебе почувствовать тот настоящий и неприкрытый вкус жизни. Пройдя по грани, заглянув в глаза смерти, ты как утопающих цепляешься за каждое мгновение нового дня и счастлив просто проснуться, но этот эффект не вечен. Через какое-то время все снова покрывается плесенью и затхлостью, и вот ты опять превратился в обыденного пожирателя жизни. И ты бежишь туда, где ты можешь получить очередную порцию лекарства от скуки и постылости, наркотика расширяющего твоего сознание, ты бежишь на войну, или убивать или быть убитым.

- И что нам с этим делать? Как разорвать этот порочный круг?

- Если бы я знал ответ на этот вопрос, то не летел бы сейчас в атаку на “Нуклий”. Ничего бы не случилось, даже “Пурпурного рассвета”, мы бы жили в идеальном мире, где нет голодных, сирых и униженных. Но я, к сожалению, такой же простой человек, к тому же уже переломанный той самой войной. Моя точка зрения однобока, и точно не мне учить других как надо жить. Надеюсь, у вас в “Истоке” получится сломить эту догму, изменить сознание людей, показать им правильный путь. Это будет не легко, и далеко не сразу. Возможно даже вы это не застанете, менталитет человека меняется не за одно поколение. Но если вам удастся посеять зерна разума, то ваши праправнуки пожнут плоды ваших трудов. Надеюсь, что так и будет… - Вадим тяжело вздохнул и перелез обратно в кабину, оставив Тимура наедине со своими мыслями.

Юлаев вставил патрон обратно в магазин, пристегнул его к автомату и посмотрел на оружие, вытянув его перед собой на руках.

“Эта вещь создана с одной целью, убивать. Столько труда, ресурсов и времени, и все ради уничтожения себе подобных. Нет, Вадим прав, с человечеством точно что-то было не так. Самое мерзкое, тупое и низкое, чем может заниматься человек - убивать. Вроде бы и homo sapiens, только вот “sapiens”а в нас ни грамма, если последним аргументом всегда является насилие. Даже после гибели почти всего человечества мы снова погрязли в междоусобице. Покончим с “Проталием” и необходимо стереть из сознания людей убийства и насилие как таковое. Вознести ценность человеческой жизни в абсолют, привить уважение к личности каждого. Нас не так много осталось на Земле, чтобы разбрасываться жизнями направо и налево. При штурме лжеНуклия я ничего не мог изменить, мне оставалось лишь наблюдать результаты чудовищной человеческой натуры, но мы можем влиять на людей в “Истоке”. Мы дадим им все: пищу, жилье, тепло. Все возможные блага и средства для развития, убрав тем самым необходимость бороться за выживание. Нужно искоренить все причины жестокости, чтобы ни у кого и мысли такой не возникало, а тех, кто не сможет устранить в себе тягу к насилию, изолировать. Вот она, главная цель, смысл создания “Истока” и то, ради чего стоит продолжать жить. Лесной прав, и Вадим прав, надо лишь прислушаться к ним, вычленить из их слов суть и отталкиваясь от этого, построить новое общество, свободное от оков прошлого.”