Роман "Апогей". Цикл "Пурпурный рассвет". Часть 2. Глава 3. Завершение⁠⁠

Весь роман Роман "Апогей" Цикл "Пурпурный рассвет".

Первый том Роман "Эпидемия" Цикл "Пурпурный Рассвет"

Второй том Роман "Конфликт" Цикл "Пурпуный рассвет"

20 ноября

09.40 по московскому времени

База “Исток”.

- Итак, - Прайс положил планшет на стол, демонстрируя собравшимся панораму “Нуклия”. Яркие лампы ангара заиграли бликами на экране таблета. - “Коридор” из дронов для пролета беспилотных вертолетов и экипажа Вадима уже создали. Сейчас над базой висят восемь дронов радиоэлектронной борьбы. Перед атакой они полностью уничтожат связь, видеонаблюдение и локаторы противника. Мы переоборудовали почти пятьдесят коптеров, сделав из них камикадзе, на каждом заряд в килограмм взрывчатого вещества. Будем их использовать для вывода из строя вражеской техники, вышек и систем ПВО. Далее в бой вступают три группы вертолетов, оттягивая на себя силы. Всю территорию “Нуклия” накроем плотной дымовой завесой, для маскировки передвижения Вадима. Вы, - Стив повернулся к Воеводову, Тимуру и Марку. - Высаживаетесь вот здесь, под прикрытием леса и холма. Пользуясь поддержкой дронов, продвигаетесь к стене на квадроциклах. К этому времени один из вертолетов организует вам проход, уничтожив часть забора. Юлаев с Сахаровым остаются прикрывать, Вадим проникает на территорию базы противника через вот этот вход. Судя по наблюдению, он мало охраняется в отличие от главного, беспилотные дроны-штурмовики помогут зачистить и без потерь войти в сам бункер. Дальше мы слепы, придется полагать только на твои навыки, Вадим. Дроны тебе, конечно, помогут, но это максимум, что мы сможем сделать. В случае непредвиденных обстоятельств Тимур с Марком эвакуируют тебя. Отталкиваясь от информации, которую мы получили, наблюдая эти дни за “Нуклием”, сил обороны там не так много, человек тридцать максимум. Маскируют свою базу как только могут, стараются не привлекать внимание большим количеством людей. Половина охраняющих на периметре, так что в бункере человек пятнадцать. Только это уже не гражданские, которым только-только дали оружие, это профессиональные военные, обученные и тренированные. У тебя будет превосходство, отсутствие связи и внезапная атака посеет хаос в их рядах, этим надо воспользоваться. Начинаем с наступлением темноты, используя ее как дополнительную маскировку. - Закончив, Прайс выдохнул и сделал несколько больших глотков воды из бутылки.

- Ты точно не из американских спецслужб? - Воеводов в полной боевой экипировке, вскинул брови и посмотрел на Стива.

- В компьютерные игры много играл. - Парировал Прайс, удивив тем самым всех присутствующих.

- Потом расскажешь, что это за игры. Такие надо вводить при тактической подготовке военных. Ладно, вернемся к нашим “баранам”. Если все пройдет по плану, я подрубаюсь к сети “Нуклия” и уношу ноги с базы. Стив выкачивает координаты “Проталия”...

- Не только. - Перебил Прайс. - Вчера много думал, что еще полезного мы можем получить. Надо постараться вытащить расположение всех общин в России, список собранных в них людей, информацию по всему штату безопасников, логистические цепочки, склады вооружения. Это не займет много времени и не потребует большей задержки.

- Хорошо. Короче, Стив по максимуму потрошит их сервера, я отступаю к ребятам, мы грузимся на конвертоплан и сваливаем.

- Все верно. - Продолжил Стив. - В это время бомбим “Нуклий” БЕТАБами и отводим вертолеты на безопасное расстояние. К этому моменту все системы ПВО и ПРО уже должны быть уничтожены. Довершающей штрих - Серго с базы под Майкопом запускает “Сармат” с тактическим ядерным зарядом и сносит базу с лица земли.

- Представляю на сколько это деморализует руководителей оставшихся общин. У меня вопрос. - Князев подошел ближе к столу с планшетом. - Стив, мы можем пожертвовать одним из дронов наблюдения?

- Для чего?

- Снять момент уничтожения “Нуклия” ядерным взрывом. Одно дело, рассказать людям это на словах, другое - показать на экране. Да и для потомков хорошая кинохроника. Наши люди пашут на пределе возможностей и будет правильно дать им хорошую мотивацию, показать результат их трудов. Внутри каждого кипит желание отомстить, а принять участие в расправе над анклавовцами они не могут. Надо дать выход этим эмоциям. Меня самого разрывает от желания отправиться с Вадимом, но это невозможно. Думаешь они не хотят рвануть в рукопашную атаку? Пусть хоть увидят, как “Нуклий” превращается в кипящую землю.

- Хорошая идея, я об этом не подумал. Михаил, - Стив повернулся к стоящему чуть в стороне Федоровичу. - Как высадите ребят, уходите на конвертоплане на безопасное расстояние и ждите сигнала об эвакуации. Если летательный аппарат повредят, это поставит под угрозу всю миссию, нам нельзя так рисковать.

- Без вопросов. - Михаил изобразил воинское приветствие. - Хотелось бы, конечно, на “Карлсоне” с ними повоевать, но это так, личные хотелки.

- Нельзя рисковать жизнями, надо свести к минимуму шанс потерь. Если собьют беспилотный вертолет, то кроме железки мы ничего не потеряем. Вы самый опытный наш пилот, на вас еще лежит подготовка операторов, так что не рискуйте зря, как бы не сложилась ситуация.

Федорович молча кивнул.

- Ну что, все готовы? - Стив обвел взглядом собравшихся.

Тимур, держась руками за лямки бронежилета, сосредоточено смотрит на планшет. Марк сидит чуть поодаль, камуфляжная форма, каска и броня выглядят на нем непривычно. Сталюков, как всегда, держится ближе к Федоровичу, что-то тихо с ним обсуждая. Вадим стоит рядом, запоминая каждый метр предстоящего маршрута с экрана. Джавид, недавно закончивший руководить подвозкой последних боеприпасов к вертолетам, нервничает, щелкая пальцами. Услышав вопрос, все одновременно кивнули.

- Тогда погнали.

* * *

Гул взлетающих вертолетов слился в сплошной хорал. Потоки воздуха от винтов треплют волосы, глаза приходиться щурить от поднимаемых в воздух пыли и грязи. Возле рампы конвертоплана уже стоит Воеводов, командуя погрузкой квадроциклов.

- Марк, тебе страшно? - Послышался сзади голос Тимура, приглушенный свистом лопастей.

- Что? - Не расслышал Сахаров.

- Страшно тебе или нет, спрашиваю? - Прокричал громче Юлаев.

- Не боятся только или мертвые или психи. Я псих, мне не страшно. - Поправив лямку автомата, ответил Марк.

- Прямо так и не страшно. - Не поверил Тимур. - У меня мочевой пузырь от страха до размеров наперстка сжался. Когда прошлый раз летели и близко так не было. Ты по любому боишься, просто хорошо это скрываешь.

- Тим, если бы ты знал, сколько раз я пытался сам себя убить, то не задавал бы таких вопросов. - Марк остановился в нескольких метрах от конвертоплана. - Смерть неизбежна, так же как восход Солнца, мы все рано или поздно умрем. Ты боишься восхода? Вот и я нет. Люди боятся не самой смерти, они боятся не успеть сделать что-то при жизни. Я давно ничего от жизни не жду, поэтому смерть для меня не что-то ужасное. Там либо ничего, либо какое-то посмертие, а это вызывает лишь любопытство. Когда перестанешь бояться умереть, то и жить станет проще. - Сахаров похлопал по плечу Тимура и запрыгнул в пассажирский отсек.

Юлаев застыл на месте, обдумывая слова друга и только окрик Марка привел его в себя. Добежав до конвертоплана, Тимур забрался внутрь и направился к своему месту.

- Ну что, бойцы, готовы? - Воеводов затянул крепежную стропу на вездеходе.

Тимур с Марком, рассевшись по креслам и застегнув ремни безопасности, кивнули.

- Тогда погнали! - Показав грузчикам большой палец вверх, Вадим выбрался из летательного аппарата и подошел к стоящему рядом алабаю. - Скоро вернусь, дружище. Прошлый раз вернулся и в этот раз вернусь. Ты тут не скучай и смотри за всеми, оставляю тебя за старшего.

Султан, абсолютно не обращая внимания на шум винтов, посмотрел на хозяина грустными глазами, понурил голову и зашагал в сторону ангаров. Федорович переключил тумблер, загудели приводы, поднимая рампу. Воеводов запрыгнул в уже наполовину закрытый люк. В конвертоплане стало намного тише.

Юлаев на секунду закрыл глаза и задержал дыхание. Корпус летательного аппарата слегка качнулся. В животе резко потянуло вниз, ощущение, словно падаешь с большой высоты. Заложило уши. Конвертоплан стремительно набрал высоту и, развернув винты в вертикальное положение, полетел на север.

* * *

- Ты так переживаешь, словно я самолично лечу в вертолете, а не управляю им отсюда. - Аня засмеялась и приобняла Джавида.

- Не по себе как-то. Волнуюсь за тебя и за то, чтобы все прошло хорошо. - Кочарян, стоя у дверей операторского центра, заглянул внутрь.

Большой зал заставлен креслами, похожими на кокпит автосимулятора. Часть операторов уже нацепили шлемы и заняли свои места, поднимая беспилотные вертолеты в небо. Остальные еще готовились к длинному дню, закидываясь снэками и допивая кофе.

- Все будет хорошо, в этот раз вертушку не потеряю. - Успокоила Джавида Аня.

- Устанешь же офигеть как. Вам только туда лететь полтора часа, потом там неизвестно сколько времени и еще обратно добираться. Проголодаешься. - Не унимался Кочарян.

- Стив это продумал. Мы когда только летать начинали, многих укачивало, вестибулярка не выдерживала. Вон видишь пятеро сидят? - Аня указала на небольшую группу сидящих за мониторами людей. На экраны выведено изображение со всех пилотируемых вертолетов. - Они отслеживают все вертушки, и готовы в любой момент заменить оператора, может в туалет кого приспичит, или попхлеет.

- Хорошо. - Выдохнул Джавид и обнял девушку. - Просто ты сейчас будешь там, на передовой, а я как тыловая крыса, все по складам да по складам.

- Крыса! Ну ты и скажешь! - Засмеялась Аня в голос, моментально обратив на себя внимание всех свободных операторов. - “Крепкий тыл - залог победы”, как говорится, так что не придумывай. Все я побежала, а то последней взлечу.

Девушка чмокнула Джавида в щеку и пошла к своему операторскому креслу.

* * *

Над Воронежской областью попали в метель. Видимость нулевая, снежинки на сумасшедшей скорости врезаются в лобовое стекло конвертоплана, создавая ощущение полета на космическом корабле. Темнота - космический вакуум, размытые в трассер снежинки - искаженные от скорости звезды. Полюбовавшись этим видом, Воеводов перебрался в пассажирский отсек. Сахаров, подложив под голову свернутую рулоном куртку, спит безмятежным сном. Тимур отстегнул магазин от автомата и медитирует, выщелкивая один патрон и вставляя его обратно.

- Как ты? - Спросил Вадим, отстраненное лицо Юлаева и монотонность движений заставляли нервничать.

- Уже лучше, но все равно немного потряхивает. - Тимур откинул голову и посмотрел в потолок.

- До сих пор после той вылазки колбасит?

- И да и нет. Начал больше думать о жизни и смерти. Постоянно прихожу к одному и тому же вопросу и никак не могу найти на него ответ: почему люди так зациклены на истреблении себе подобных? Почему мы просто не можем прекратить все войны, убийства и насилие, и просто попробовать жить спокойно? Почему нам постоянно надо уничтожать, почему мы так воспеваем насилие всеми возможными способами? Фильмы, песни, компьютерные игры. До “Пурпурного” прогресс достиг такого уровня, что можно было бы жить почти в утопии, но это обернулось только еще более жестокими и разрушительными войнами.

- Тут в двух словах не ответишь. Если вкратце, то война - как опиум для народа, она нужна и тем, кто их начинает, и простому человеку. Этого стыдятся, вуалируют, но от этого никуда не деться.

- Зачем простым людям она нужна? Почему они не могут просто жить и наслаждаться банальными вещами?

- Они разучились, раньше умели, а теперь разучились. - Вадим снял каску и положил рядом. Юлаев, сам того не подозревая, поднял очень больную тему.

- Как человек мог разучиться жить?

- Знаешь почему деликатесы так ценятся? Потому что они - редкость. Их тяжело достать, они дороги и дефицитны. Именно поэтому люди едят их редко, их вкусовые рецепторы не привыкли к такому вкусу, и они получают целый спектр новых ощущений. Если бы редкие блюда были бы доступны так же, как бургеры из ближайшей забегаловки, они потеряли бы свою ценность. Сначала их сметали бы с полок, но очень скоро они бы приелись и стали повседневной пищей, а то и вовсе забылись. С жизнью точно так же. Для людей она стала привычной, серой и обыденной. Если всю историю человеку надо было выгрызать каждый день своего существования, то сейчас доступно все: медицина, еда в магазинах, тёплая кровать в бетонной коробке, пенсия, детские пособия, кредиты и льготы. И жизнь стала простой, она потеряла остроту вкуса, эмоции поистрепались. Люди разучились быть счастливыми, разучились радоваться каждому новому дню, тому, что они тупо проснулись, есть что закинуть в желудок, а за дверью не стоят враги, желающие тебя убить или взять в рабство. Современный человек поглощают информацию из интернета и телевизора, где ему показывают, как надо быть счастливым, потому что он забыл. Для него придумали целый культ, новую религию. “Купи себе последнюю модель телефона, и ты станешь самым счастливым человеком! Выпей бутылочку Кока-колы, только она подарит тебе праздничное настроение. Приобрети наши кроссовки тогда любая прогулка для тебя будет лучше первого шага твоего ребенка!” И все эти люди в рекламах улыбаются и лучатся счастьем, показывая пример как это - быть счастливым. - Воеводов перевел дыхание и сжал кулаки. - Вот прожил человек тридцать лет. Он просыпался и засыпал одиннадцать тысяч раз, а спроси у него сколько дней в жизни он был счастлив, и, бьюсь об заклад, никто не назовёт тебе больше десяти. Горя и боли вспомнят хоть отбавляй, но это инстинкт - помнить то, что причиняет вред, банальная функция нашего сознания, а вот быть счастливым надо уметь. Жизнь - это океан дерьма, с маленькими островками счастья, и главная ирония в том, что мы должны создавать их сами. Знаешь почему я не ушёл из военных после первого задания? После первой отнятой жизни? Потому что война даёт тебе почувствовать тот настоящий и неприкрытый вкус жизни. Пройдя по грани, заглянув в глаза смерти, ты как утопающих цепляешься за каждое мгновение нового дня и счастлив просто проснуться, но этот эффект не вечен. Через какое-то время все снова покрывается плесенью и затхлостью, и вот ты опять превратился в обыденного пожирателя жизни. И ты бежишь туда, где ты можешь получить очередную порцию лекарства от скуки и постылости, наркотика расширяющего твоего сознание, ты бежишь на войну, или убивать или быть убитым.

- И что нам с этим делать? Как разорвать этот порочный круг?

- Если бы я знал ответ на этот вопрос, то не летел бы сейчас в атаку на “Нуклий”. Ничего бы не случилось, даже “Пурпурного рассвета”, мы бы жили в идеальном мире, где нет голодных, сирых и униженных. Но я, к сожалению, такой же простой человек, к тому же уже переломанный той самой войной. Моя точка зрения однобока, и точно не мне учить других как надо жить. Надеюсь, у вас в “Истоке” получится сломить эту догму, изменить сознание людей, показать им правильный путь. Это будет не легко, и далеко не сразу. Возможно даже вы это не застанете, менталитет человека меняется не за одно поколение. Но если вам удастся посеять зерна разума, то ваши праправнуки пожнут плоды ваших трудов. Надеюсь, что так и будет… - Вадим тяжело вздохнул и перелез обратно в кабину, оставив Тимура наедине со своими мыслями.

Юлаев вставил патрон обратно в магазин, пристегнул его к автомату и посмотрел на оружие, вытянув его перед собой на руках.

“Эта вещь создана с одной целью, убивать. Столько труда, ресурсов и времени, и все ради уничтожения себе подобных. Нет, Вадим прав, с человечеством точно что-то было не так. Самое мерзкое, тупое и низкое, чем может заниматься человек - убивать. Вроде бы и homo sapiens, только вот “sapiens”а в нас ни грамма, если последним аргументом всегда является насилие. Даже после гибели почти всего человечества мы снова погрязли в междоусобице. Покончим с “Проталием” и необходимо стереть из сознания людей убийства и насилие как таковое. Вознести ценность человеческой жизни в абсолют, привить уважение к личности каждого. Нас не так много осталось на Земле, чтобы разбрасываться жизнями направо и налево. При штурме лжеНуклия я ничего не мог изменить, мне оставалось лишь наблюдать результаты чудовищной человеческой натуры, но мы можем влиять на людей в “Истоке”. Мы дадим им все: пищу, жилье, тепло. Все возможные блага и средства для развития, убрав тем самым необходимость бороться за выживание. Нужно искоренить все причины жестокости, чтобы ни у кого и мысли такой не возникало, а тех, кто не сможет устранить в себе тягу к насилию, изолировать. Вот она, главная цель, смысл создания “Истока” и то, ради чего стоит продолжать жить. Лесной прав, и Вадим прав, надо лишь прислушаться к ним, вычленить из их слов суть и отталкиваясь от этого, построить новое общество, свободное от оков прошлого.”