Приветствую, уважаемые подписчики, коллеги-моделисты и просто читатели! Я тут сижу занимаюсь американскими танками периода Второй Мировой войны, а эту тему невозможно поднимать без "Шермана" - заокеанской "тридцатьчетвёрки", самого массового и удачного танка США того времени. Добавить "Шермана" в коллекцию я подумывал давно, но всё не доходили руки, и тут в прошлом году "Звезда" выпустила и недорогой и хороший набор, мимо которого я не смог пройти. Посмотрим, что это за набор и как я с ним работал.

О наборе: свежий (2020 год) несложный набор от российского производителя "Звезда". В коробке лежит 8 литников из серого полистирола с основными деталями, прозрачный литник со стёклами фар и перископами, декаль, инструкция и цветная схема окраски. Всего 277 деталей. Качество литья выше среднего, обнаружены утяжины на направляющих колёсах, следы толкателей на элементах гусениц, следы стыковки частей пресс-форм на башне. Детализация тоже на "четвёрочку": пока пресс-формы новые, мелочёвка выглядит хорошо и аккуратно, радуют клейма производителя на деталях, однако полностью отсутствует фактура литья. Стык лобового и бортового бронелистов не имеет сварочного шва из-за особенности пресс-формы. К стыкуемости претензий никаких. Гусеница частично наборная, выполнена неплохо, хорошо собирается, минус - не имеет ни одного запасного трака, так что ничего нельзя терять. В наборе имеется задел для следующей модели - более позднего Шермана с 76-мм пушкой - гладкие опорные катки и командирская башенка с перископами, эти детали могут пригодиться в дальнейшем. Также набор имеет бонус в виде 12 банок свиной тушёнки с декалями (я их использовал на диораму "Передислокация"). Инструкция типична для "Звезды", всё понятно и доходчиво, мой экземпляр имел дефект печати на одном развороте. Схема окраски цветная, демонстрирует танк с нужных ракурсов, предложены 2 американских и 2 советских варианта одинакового оливкового цвета. Все варианты на мой вкус скучны и безлики, потому я делал танк без исторической привязки. Декаль не вызывает нареканий. В целом набор мне понравился, работа с ним проста и приятна (особенно после М3 Ли от MiniArt, где одна гусеница собирается из 632 деталей), а результат смотрится достойно. Профессионалы в интернете ругали набор за недостоверную башню, ходовую и что-то ещё, но я не отношусь к тем достойным восхищения моделистам, что сверяют детали с оригиналами чертежей. Смело могу рекомендовать набор моделистам невысокого и среднего уровня, мастера скорее всего предпочтут что-то поизысканнее.

О создании: Сборка велась по инструкции, то есть начиналась с башни. Не знаю, почему у "Звезды" такая традиция и чем её объясняют. Возможно, обед они тоже предпочитают начинать с десерта. Впрочем, неважно. Сборка велась на сверхтекучий клей Tamiya и обычный от "Моделист", механическая обработка деталей фрезером, маникюрными пилками и кое-где полировочным баффиком.

Собрана ванна корпуса. Работа с тележками ходовой была намного проще, чем на М3, специалисты "Звезды" разработали более удачное членение этих узлов, чем украинские коллеги.

Частично наборная гусеница - мой любимый вариант гусеницы в танковом моделизме, особенно если производитель сделал её добротно. Виниловые гусеницы за редкими исключениями имеют проблемы с детализацией, сборкой, приданием провисов и иногда с покраской. Полностью наборные оправданы лишь для диорам, где позволяют сделать танк, преодолевающий какое-либо препятствие. В рабочих я вообще не вижу смысла для стендового моделизма - сложная и кропотливая работа при том же результате.

Сборка продолжается. На фото ниже видно, что стёкла перископов закрыты маскировочной лентой. Обычно я так не делаю, ибо крашу акрилом, а его без проблем можно удалить со стёклышка зубочисткой. Но данную модель я собирался красить эмалью, а с ней такие шутки не прокатывают.

Из тянутого литника сформирован недостающий сварной шов: литник приклеен, обточен фрезером до приемлемой формы, подплавлен модельным клеем и уплощённой зубочисткой придана фактура.

Так выглядит собранный танк. Гусеницы просто надеты на ходовую, тележки, ведущие и направляющие катки лишь прихвачены. Также "всухую" одет кормовой бронелист и узел с решётками радиаторов. Всё для удобства окраски.

Минимальный афтермаркет - травлёные вёдра от "Микродизайн". Также на танк будут добавлены подсумки от Academy, которые не будут использованы в строительстве следующего танка.

Приступаем к покраске. Сделан прешейдинг чёрным грунтом от Mr.Hobby. На фото видны задняя бронеплита и узел с решётками радиатора. Как выяснилось, смысла в отдельной их окраске никакого - радиатора всё равно не видно на готовой модели.

Следующий этап - основной цвет. Использована эмаль Testors Olive Drab, разводил 646-м БП растворителем, красил аэрографом с соплом 0.3 мм на среднем давлении.

Далее - проба чего-то нового в деле. Сделана цветовая модуляция (или что-то вроде неё). Надуты нерегулярные пятна и полосы акрилами песочного цвета и двух оттенков коричневого. Они будут имитировать как загрязнения, так и дефекты покраски, её частичное изменения цвета. Такой же приём я использовал на М3, но там он почти не был заметен из-за дальнейшего камуфляжа.

Модель снова задута Olive Drab, но только теперь он разведён до почти прозрачного состояния. Задача - смягчить цветовую модуляцию, но не закрасить её. Также сделаны высветления более светлым оливковым (просто добавлена капля белого).

Акрилом Tamiya Rubber Black окрашены резиновые бандажи опорных, поддерживающих и направляющих катков. Красить приходится кистью из-за того, что катки уже в тележках.

ТАкже кистями окрашены элементы не-оливкового цвета и отдельно шанцевый инструмент. Модель задута глянцевым эмалевым лаком Tamiya, нанесены декали с тамиевской химией. Использованы декали от Academy и Meng, не нужные в родных наборах.

Сделана акриловая коричневая смывка от Vallejo. Сначала она нанесена на все поверхности (этап на фото), затем излишки убраны ватными палочками, смоченными в воде.

Снова решил заняться "губчатым" чиппингом, после относительно удачного первого опыта на Т-70М. Сделана смесь из красно-коричневого, коричневого и чёрного акрилов, наносилась аккуратными тычками кусочка обычной кухонной губки. После этого модель покрыта слоем эмалевого матового лака с матирующей присадкой.

Пигментная магия применена только к гусеницам - они натёрты тёмно-коричневым, а затем грунтозацепы и гребни обработаны сталью. С пигментом-металликом были проблемы с нанесением: пробовал и кистью, и ватной палочкой, но был недоволен результатом, пока не начал втирать его просто пальцем. Также надут чёрный нагар на ствол орудия и около выхлопных труб.

Танк собран, удалены маски с перископов, вклеены стёклышки фар. По торцам и граням прошёлся сухой кистью и пальцем с пигментом. Элементы, что должны остаться глянцевыми, вскрыты художественным глянцевым лаком.

И вот результат:

(Сорри за кошачью шерсть на последнем фото, без неё никуда)

На этом пока всё, полноценная фотосессия самого массового танка США вместе со статьёй выйдет в ближайшее время! Потому подписывайтесь, а также заходите в мою группу Вконтакте, где можно обсудить лично всякие вопросы и даже заказать изготовление модели (https://vk.com/warminiarts), а также подписывайтесь в Инстаграмме, где много фото, и ничего лишнего (https://www.instagram.com/warminiarts_lugansk/). А сейчас - благодарю за внимание и хорошего времени суток!

В этом посте я хочу зачитать вам воспоминания немецкого танкового аса Фрица ЛангАнке, который очень красочно описал танковый бой двух “Пантер” с колонной американских Шерманов. В эти драматичные дни германская армия отступала в Нормандии на всех направлениях.

Из воспоминаний Фрица ЛангАнке:

В последние дни июля 1944 года я командовал взводом 2-й роты танкового полка дивизии СС «Дас Райх». Мы вырвались из американского окружения после упорного ночного боя, прошли Сан-Северский лес, и рано утром я получил приказ в одиночку отправиться на прикрытие очередной дороги.

Я съехал с дороги вправо и занял хорошо укрытую позицию напротив довольно большой фермы, стоявшей по другую сторону от дороги. Без надлежащего укрытия легко было стать жертвой истребителей-бомбардировщиков, делавших передвижение машин в дневное время практически невозможным. Вскоре подошло подкрепление — вторая «пантера» под командованием нашего ротного, оберштурмфюрера Шломки. Мы вместе въехали в большой сад слева от фермы, в котором можно было легко укрыться. Я засел в правом переднем углу сада, а оберштурмфюрер Шломка — метрах в сорока от меня, в левом углу сада. Дорога с моей позиции просматривалась на 200–300 метров.

Утром опустился туман, и видимость ухудшилась. Было почти невозможно разглядеть начало дороги. Вдруг показался «шерман». Он ехал медленно; командир стоял, высунувшись в башенный люк. Мы поскорее развернули башню вручную. Поскольку двигатель не работал, воспользоваться гидравликой мы не могли. Мы выстрелили за мгновение до того, как танк скрылся за углом здания, но не попали. Тем временем мы спешно завели двигатель, дали задний ход и на максимальной скорости двинулись через выезд с фермы на шоссе, проходившее по довольно высокой насыпи. Во время этого маневра мы развернули башню на правый борт и въехали на насыпь так, чтобы левой гусеницей свернуть дерево, чтобы хоть как-то укрыться от остальных «шерманов». Несмотря на непроглядный туман, мы чувствовали, что они где-то рядом.

Как только танк выровнялся, мы подбили «шерман», стоявший метрах в пятидесяти от нас. Его командир все еще выглядывал из люка, но так нас и не заметил. Танк получил попадание в двигатель и тут же загорелся. Потом мы резко развернули свой танк на дороге, поставили орудие прямо по курсу и, объехав крону сбитого нами дерева, двинулись в направлении остальных танков. Они по одному останавливались рядом с дорогой, чтобы выстрелить. Мы смогли различить только первые два метрах в 150 от нас и подожгли их, потратив на каждый по одному снаряду.

Когда около полудня туман рассеялся и видимость снова стала приличной, я вернулся на прежнюю позицию возле фермы. Начался артобстрел. Вскоре он усилился и сосредоточился в основном на саду, где укрывались оба танка. Вдруг в поле зрения снова показался «шерман». Он свернул на грунтовую дорогу и на высокой скорости двинулся в нашу сторону, направив орудие на наш танк. Должно быть, американцы прекрасно знали наше положение. До тех пор мы привыкли, что американские танки шли на укрепленные позиции только после мощного удара с воздуха.

Поскольку активность истребителей-бомбардировщиков в нашем районе была незначительной, стремительная атака стала для нас полной неожиданностью. То же касалось и второго танка. Ствол его орудия был повернут чуть удачнее, и он сразу же выстрелил, но не сумел остановить американца. С огромным трудом, стараясь действовать как можно быстрее, мы снова поворачивали вручную башню при неработающем двигателе, пытаясь прицелиться по «шерману». К счастью, наше орудие случайно оказалось на нужном углу возвышения, а навести его по горизонтали удалось довольно быстро, поскольку американец въехал в простреливаемый нами сектор на высокой скорости, двигаясь вдоль грунтовой дороги. «Шерману» пришлось немного опускать ствол, и мы смогли на мгновение опередить его. В тот миг, когда мы были готовы открыть огонь, мне показалось, что я смотрю прямо в ствол вражеской пушки. Танк немедленно вспыхнул, и едва не увенчавшаяся успехом стремительная атака прервалась в сорока или пятидесяти метрах от нас. Командир танка успел выпрыгнуть и, насколько я мог судить, сумел выбраться из этой передряги невредимым. Артиллерийский обстрел, несколько стихший перед этой атакой, снова усилился, не оставляя времени задумываться об охватившем нас нервном напряжении. Хуже всего было то, что мы не могли больше наблюдать за тем, что творится снаружи. Осколки снарядов и пулеметные очереди привели в негодность все наблюдательные приборы командирской башенки. Время тянулось медленно. Мы чувствовали: что-то должно произойти, и это будет очень скоро. Напряжение проявлялось буквально во всем: каждое движение, каждое слово товарищей вызывало раздражение, и сдерживать себя становилось все труднее.

По броне танка застучали пули крупнокалиберного пулемета. Мы услышали, как второй танк завел двигатель, потом почувствовали сильный удар. Мы подумали, что получили прямое попадание из мощного орудия. Я рискнул чуть приоткрыть люк и увидел, что второй наш танк на полной скорости несется к дороге, сворачивая на пути деревья. Одно из этих деревьев лежало на корме нашей машины — его-то удар мы и почувствовали.

Я подумал, что другой танк заметил вражеские танки на дороге и выехал из сада, чтобы атаковать их. Мы тут же запустили двигатель и поспешно последовали ему на помощь. Потом мы попали под плотный огонь пехотного оружия. Радиосвязи со вторым танком больше не было. Мы слышали их, но не могли разобрать ни слова. Антенна нашей радиостанции была отстрелена вместе с креплением. Я понял, что мне нужно получше осмотреться, и распахнул люк, несмотря на то, что это было опасно для жизни. Мы выехали на дорогу и по инерции проскочили чуть ли не до противоположного кювета. Мы развернулись влево, сразу же выстрелили и мгновенно получили в ответ мощный удар — целую серию попаданий. Тут я понял, что случилось. Американцы поступили очень разумно. Между двумя еще дымящимися танками, подбитыми по обе стороны от дороги, выстроилась целая колонна «шерманов».

Они выстроились так, что только ствол следующего танка торчал из-за башни машины, стоящей впереди, и вели огонь одновременно. События этих нескольких минут прогнали прочь всякое чувство усталости, слабости и безнадежности. Жажда действия переполняла нас, словно наркотик. Мы действовали, как хорошо смазанная машина. В такие моменты максимальной самоотдачи в людях проявлялись силы и способности, явно превосходящие их обычный уровень.

Я сразу же сообразил, что здесь мы больше ничего не добьемся, а если рискнем остановиться, то нас тут же сметут. Поэтому я быстро крикнул в переговорное устройство: «Идем под острым углом к левой стороне дороги, укрываемся за подбитым «шерманом» и ждем, пока американцы не двинутся друг за другом, чтобы достать нас. Башня будет все время направлена в сторону танков». Это означало, что механику-водителю, которому придется ехать вслепую, нужно будет ориентироваться по указаниям, передаваемым по внутренней связи, а наводчику, который также не видит, что делается снаружи, нужно будет поворачивать ствол вправо и влево, ориентируясь на хлопки по плечам. Все это происходило с молниеносной скоростью. Когда я во второй или в третий раз сказал «Влево!», мы получили новую порцию попаданий. В этот раз удары оказались еще сильнее. Сварные швы по обеим сторонам передней верхней плиты частично разошлись, и в боевое отделение стал пробиваться дневной свет. Мы упрямо продолжали наводить орудие и стрелять по танкам, но неизвестно, добились ли мы успеха.

Вдруг внутри танка раздался приглушенный взрыв, и я увидел, что заряжающий объят пламенем. Казалось, будто на высокой ели горит множество бенгальских огней. Судя по всему, танк получил попадание и загорелся. Я успел крикнуть: «Покинуть машину!», выскочил из башенного люка и скатился в кювет. Перекувырнувшись, я упал на спину, пока наводчик и заряжающий выпрыгивали из танка. Как ни удивительно, заряжающий был всего лишь ранен небольшим осколком в спину, и в этом месте его форма была лишь немного опалена, но на нем самом ожогов не было. Только теперь мы поняли, что нас подбили не танки, а выстрел из «базуки» с правой стороны от дороги, где местность была чуть повыше. Мы осознали, что окружены американцами со всех сторон. После того как башенный экипаж покинул танк, по машине начали бить пулеметы, и для механика-водителя и радиста открыть люки было бы чистой воды самоубийством. Благо, им хватило выдержки еще ненадолго остаться в горящем танке, подвести его поближе к кювету и лишь потом одновременно распахнуть люки и выпрыгнуть.

Совершенно невредимые, если не считать наводчика, мы лежали рядом с горящей машиной, думая только об одном — как бы поскорее убраться подальше от танка, пока он не взорвался. Однако стоило нам высунуть головы, как со всех сторон открыли огонь. Потом мы вспомнили о втором танке и обнаружили, что он стоит метрах в ста позади нас. С поврежденным орудием он был беззащитен против «шерманов» и держался за пределами их сектора обстрела. Но, несмотря на опасность, он все же нас не покинул и продолжал удерживать позицию, отгоняя от нас американцев огнем обоих пулеметов. Поняв, что происходит, мы собрали в кулак последние силы и бросились бежать к «пантере». Успешно добежав до танка оберштурмфюрера Шломки, бросились на землю и перевели дух. Со стороны нашего танка, уже полностью охваченного огнем, донеслось несколько взрывов. Но сама машина не взлетела на воздух и башня оставалась на своем месте…

Прослушать рассказ в видеоформате с редкими фото можно по ссылке!