Решил всё-таки создать сообщество
Привет друзья, ищу Каролину рипер в НСК. Хотел на алике заказать, боюсь нарваться на подделку. Кто может выслать перчика 4. Можно сушеные. Хочу ощутить боль. И может посадить.
Доброго времени суток уважаемые Пикабушники.
Дело вот в чём: живу в Германии 6 лет, многие мои близкие и не очень советуют заняться блогерством, мол речь у тебя поставлена и рассказываешь интересно, сам же я довольно критично к себе отношусь, в общем говорят рассказывай про Германию да и Европу в целом, что знаешь, где бывал, какие различия с родиной(Казахстаном), чего интересного, достопримечательности и прочее. Человек я позитивный, но не уверенный маленько в своих начинаниях, одно дело "своим" рассказать о тех или иных вещах, и совсем другое дело вещать аудитории. Так вот быть или не быть, вот в чём вопрос😄Я сам тут давненько(на Пикабу), знаю что много мудрых, достойных людей здесь.
Прошу не судить строго, первый пост пишу однако. Что думаете? Дерзать?
Привет, пикабу!
Зима, холодно. Поэтому как то пришли мысли утеплиться сильнее чем обычно.
У кого есть опыт неочевидного способа жить теплее? Как лично так и утепления/обогрева квартиры? Странно но мне например помогло обливание холодной водой ног после душа.
Нашел так же интересную тему в одежде (очередной колумб ага)- термобелье. У кого есть опыт использования- делитесь! Как выбирали, как в ношении и обслуживании? Стоит ли?
(текст превышает допустимую величину поста, поэтому разделяю на части)
Предыдущие главы:
Глава 1 Часть 2Глава 2 Часть 2
Сбой невинности
- Где этот раб?
Чернокожий мужчина крепкого телосложения и внушительного роста, покрытый мехами и блатными украшениями из костяшек и золота, распахнул гнилую дверь. За ним следовал сутулый и бледный от недостатка солнечного света человечек, который своими повадками походил на крысу.
Здесь звуки капель сопровождались приглушенным воем скандирующего народа, доносящийся издалека. В промерзлом от сырости подсобном помещении, возникшие фигуры заметили неявное мельтешение в углу. На соломенной койке кряхтел мальчишка, которому на вид было не больше девяти лет. Подойдя, поближе чернокожий мужчина сморщился от недовольства:
- Бляха муха! На тебе живого места не осталось, пацан!
Мальчик резко повернул голову по направлению к подошедшим мужчинам и от всей души растянулся в улыбке, отчего у него изо рта потекли тоненькие ручейки свежей крови. Гематомы, покрывающие лицо мальчика набухли до такой степени, что с трудом можно было разглядеть его глаза.
- Абис’Маль! Я выиграл! – лицо мальчика засветилось от счастья настолько, насколько это вообще возможно в его текущем состоянии.
- «Шай’Нах» проклятый! Как я тебя поставлю в завтрашнем бою? Меня с говном съедят за такую подставу! – Абис’Маль принялся весьма эмоционально размахивать руками и незаметно для себя продолжил ругаться не на общеимперском языке, а уже на своем родном – диалекте Рамала.
Чернокожий мужчина изъявлял свое недовольство не понапрасну. Его горечь была сродни трагедии коневода лишившегося своего лучшего жеребца. Бои инфантов могут приумножить доход того, кто ищет возможности предоставить обеспеченным жителям имперской столицы то развлечение, которое касается самых темных уголков их души. Абис’Маль не понаслышке сведущий о рабовладельническом строе в своих родных краях, знал, что уникальные и интересные «жеребцы» приносят больший доход. Знал он и то, что их уникальность воспитывается в умах страждущей до зрелищ толпы, умелыми словами и грамотной презентацией. Он знал, что нельзя верить своим собственным легендам, нельзя привязываться к товару. Знал, но привязался.
Мальчик, лежащий перед ним на окровавленном настиле, был тем «жеребцом», о котором слова любителей кровавого спорта передавались из уст в уста. Тем «жеребцом», который три года исправно приносил троекратный доход. Тем «жеребцом», которого, как уже осознал, опытный «коневод» Абис’Маль, он сегодня лишился.
Уклоняясь от взмахов и криков чернокожего мужчины, «крыса» подлез поближе к мальчику и указал сухожильным пальцем на его правую руку. Предплечье мальчика лежало на куске неприглядной доски, и было замотано грязной тканью, что подвисло на его плече. Нечто похожее на кость выглядывало из-за ткани.
- Босс, тут без вариантов. – вырвалось из бледных, обсохших губ «крысы». – Перелом.
Отвлекшись на своего спутника Абис’Маль затих, его глубоко посаженные глаза задергались и засверкали рассматривая внимательней лежащего в тени мальчика. Можно было увидеть, как набухает жирная венозная жила на его гладко выбритом виске. Его рот раскрылся словно у гиены, и он закричал:
- Кровь Императора! Ну все, отвоевался бл…бесполезный кусок…
- Он дрался не честно! – ударив маленьким кулачком о сено, огрызнулся малыш – бой был без оружия по правилам, но кто-то подбросил ему дубинку.
- Я тоже подбросил тебе дубинку, дубина ты безмозглая!
- Я видел…но я верил, что обойдусь без нее…так и получилось… - насупился мальчик.
Многое повидал чернокожий организатор нелегальных детских боев из Рамала. Его сердце прочно окаменело, а взгляд давно потерял былой наивности. Его уже было нелегко удивить порочностью и грязью, которые день ото дня являются неотъемлемой частью его запрещенного ремесла. Куда реже ему встречалось нечто светлое, как проявление высочайших человеческих качеств в самых нижайших ситуациях. Возможно, в такие моменты он вспоминал, что под толстым слоем сухого камня, его сердце еще бьется.
Абис’Маль расслабившись в лице глубоко вздохнул, его глаза впервые выразили сочувствие и некое подобие теплоты:
- У тебя сердце настоящего воина! Победа есть победа, верно? – чернокожий мужчина многозначительно взглянул на «крысу», отчего тот поспешно вытащил из глубин обволакивающего его тело дырявого пальто мешковатую флягу и два граненных стакана.
В торопливой манере разлив содержимое фляги по стаканам, он вручил оба Абис’Малю, а себе оставил саму флягу. Возле опухшего лица мальчика возникла жидкость бордово-красного цвета, и он инстинктивно отстранился от нее.
- Давай-давай, бери. Ты заслужил, хоть и подвел меня – промолвил Абис’Маль, протягивая напиток, после чего угрожающе добавил – Откажешься и клянусь Императором, зарежу как поросенка.
Мальчик послушно взял стакан, который явно не был рассчитан на его маленькую ладонь, но несмотря на неудобство и боль, он старался держать его на вытянутой руке.
- Настоящий боец! Отличная драка! Хорошие деньги! Достойный соперник… - протягивал свой тост Абис’Маль, как вдруг его перебил «крыса»:
- Выпьем же за здоровье того бедолаги! – воскликнул он и облизнув засохшие губы, жадно присосался к фляге, как вдруг, раздался смачный шлепок, стремительно прилетевший ему прямо в лоб.
- Ты овца или верблюд отсталый? Разве ты не видел, что он крякнул? – ошарашенно прогремел Абис’Маль.
- А ну это…
- Твои дебильные глаза, где были, хрен обсохший?
Пока Абис’Маль с товарищем ругались, мальчик уже устав держать свой стакан, тихонько начал выливать его содержимое за спину на сено, но после возникшей тишины, боясь, что его застукают, снова поднял его, превозмогая усталость и покалывающее ощущение в плече.
- Ну короче это… - замычал «крыса» и подтянувшись в нарочито солдатской манере, подняв флягу помпезно протянул – Упокой Родовое Древо его крохотную душу!
После этих слов трое принялись пить. Мальчик впервые в своей жизни пробовал алкоголь, поэтому он постарался как можно быстрее покончить с этой ситуацией и залить содержимое стакана себе в рот одним быстрым движением. Несколько мгновений спустя он почувствовал, как нечто по ощущениям похожее на шар, источающий приятное тепло, начало плавно спускаться к его желудку, отчего по его телу пробежало легкое расслабляющее чувство.
- Я все. – протянув стакан Абис’Малю заявил мальчик.
Резким движением чернокожий мужчина вытряхнул остатки содержимого стаканов и небрежно передал их «крысе», отчего тот неуклюжими движениями принялся жонглировать попеременно выпадающими из его рук стаканами и флягой.
- Что мне с тобой теперь делать? – покачав головой задумчиво объявил Абис’Маль, почесав затылок и смачно чмокнув губами он продолжил – Придется тебя вернуть, парень.
Мальчик кивнул, и одобрительно, хоть и с грустью в лице улыбнулся.
- Потом опять забирать его что ли?.. Как ни крути, а выгоду принес не маленькую… – почти про себя пробубнил мужчина после чего громко хохотнув сказал – Но за ту шлюху-гайборианку, чтобы она прикидывалась моей благоверной, я больше ни гроша не отдам! Как там ее, кстати, звали? Ка…Камель?..Рамель?
-Ракель! – быстро кивая в темпе мечтательно растянулся в улыбке «крыса» - Уф!.. Хороша была!.. Может теперь я прикинусь заботливым папашей?
- Ты себя в зеркало видел? Нет. – Абис’Маль нагнулся к мальчику - Придется тебе, малыш, на какое-то время оставить наш спорт. И тем не менее может ты все-таки попрактикуешься с дубинами? Вдруг прирастешь к ним.
Огромные черные лапы размашисто, но аккуратно обхватили мальчика и подняли его с соломенного настила. Малыш прислонился к украшенному золотым кольцом уху и прошептал:
- Абис’Маль, я Вам не говорил, но…мистер Хартман знал, что Вы не тот, за кого себя выдаете.
- Имперская кровь! Я пятьдесят золотых той шалаве отдал! – громогласно разнеслось по помещению – Хотя, если хорошенько подумать, то это говорит о многом…понятно теперь, почему с тебя не сходит эта идиотская улыбка, даже здесь, в этой дыре и почему я вижу в твоих глазах грусть при упоминании твоего «дома». В какое же время мы живем?..
* * *
Покрытая разномастными перстами сухая рука нервозно и ритмично принялась отбивать ритм по кожаной поверхности, крепко сжатой в руке папки.
- Неужели они пришли?.. Церковники?
Сместившись на железную ручку, едва заметно покрытую ржавчиной, рука потянула на себя массивную дубовую дверь. В открывшемся проеме стоял, переминаясь с ноги на ногу избитый мальчик, с поломанной рукой, на его бритой голове виднелись свежие порезы и ссадины, возле рта расположились сгустками куски запекшейся крови, а глаза скрывались под бардовыми набухшими гематомами.
Одетый в строгую, но красивую робу черного цвета пожилой мужчина некоторое время в недоумении разглядывал неожиданную фигуру, стоящую на пороге. Одной рукой он придерживал дверь, а в другой крепко сжимал черную папку.
- Я вернулся, мистер Хартман. – раздался хрипловатый детский голос.
По всей видимости узнав говорящего, мужчина раскрыл глаза от удивления и протяжно охнул. Стоящего на пороге мальчика он тут же затащил внутрь, и массивная дверь захлопнулась.
Место куда вернулся мальчик - дом детей Хартмана, постоянное жилище для потерянных и никому не нужных. Беспризорники, отказники, дети с неустановленной личностью и родством, а также прочие, которые если и не заканчивали свою жизнь в бесконечных подворотнях и закутках огромной столицы, то так или иначе попадали в подобные этому дома. Правила дома были строги и отдавали излишним консерватизмом, но жизнь в подобных местах была куда лучше жизни на улице. Детей базово обучали грамоте, истории, наукам. Воспитывали любовь к Империи, Императору и вере в Род. Подобная деятельность позволяла владельцам таких домов получать постоянные субсидии от государства.
Хартман был человеком пожилым, и на первый взгляд производил впечатление аскетичного и скромного человека. Говорят, что этот дом некогда был фамильной собственностью его семьи. Но каждый ручей когда-нибудь пересыхает, и Хартман пусть и вынуждено, но с достоинством сохранил то, что осталось от его некогда влиятельного рода, одновременно с этим принося пользу обществу. Или самому себе.
Помимо внешней территории, огражденной забором, само здание представляло из себя три корпуса состоящих из корпуса, где располагались дети, корпуса, где проходило обучение вместе со складскими помещениями, и главного корпуса, где находился зал и покои взрослых.
Проходя широкий украшенный мрамором и богатым деревом зал, мальчика повели в коридор, где, пройдя несколько проходов колонн, между которыми располагались многочисленные картины и портреты, он оказался в хорошо знакомом ему месте.
Легкий поворот ключа в замке и за запертой дверью перед ним открылась широкая комната со стоящими в ряд заправленными маленькими кроватями. По правую сторону располагались широченные окна, с едва закрывающей их белой шалью. На левой стороне был проход, ведущий в отхожее место.
В конце комнаты, с соседних кроватей вскочили две маленькие фигуры. Дети резво побежали к старику с мальчиком. Пожилой мужчина наклонился к малышу и сказал:
- Лекарь будет через час. Посиди пока с друзьями. Я вообще-то ожидал гостей, а не старых знакомых! – старик улыбнулся и легонько похлопал вернувшегося мальчика по плечу, после чего направился на выход из комнаты.
- Варно! Сандро! – помахал подбегающим друзьям мальчик.
- Здорово, упырь! – выкрикнул Сандро, обнажив отсутствующее пространство во рту, где должны были располагаться передние зубы, после чего толкнул мальчика в плечо, от чего тот пошатнулся.
- Ну здравствуй, достопочтенный воитель! – поклонился в насмешливой форме Варно.
- Ваше величество… – хихикая ответил ему искалеченный мальчик.
- Да пошел ты!
Дружно обхватив «упыря», дети направились к своим койкам.
- А где все?
- На экскурсии, где-то на столичной площади… – ответил Варно.
- Вас как обычно не взяли?..
- Кончай уже! Колись, упырь, сколько заработал? – прошепелявил Сандро.
- Двести империев! – Мальчик гордо выпятил свою грудь. –За последний бой.
— Это серебряных или золотых? – задумчиво спросил Варно.
- Золотых… - «упырь» мечтательно растянулся в улыбке и плюхнулся на кровать. Разглядывая потолок, он с иронией продолжил – Правда мне ничего не досталось.
- Ха! Неудачник!
- Ты лучше расскажи нам, тебя из-за «этого» вернули? – Варно махнул рукой круговым движением вокруг «упыря», указывая на его внешний вид.
- Да…если не можешь драться…тебя выбрасывают…
- Но тебя не выбросили, а доставили обратно. Может еще дилижанс за тобой прислали, а? Больно много чести такому слабаку, как ты! – выкрикнул Сандро. – Бросить нас сил тебе хватило…а остаться там куда сбежал – нет!
Избитый мальчик грозно посмотрел в сторону друга, он медленно начал подниматься, как вдруг его остановил Варно:
- Тебе, наверное, очень больно?
- Он же упырь! Упыри боли не чувствуют, только щекотку. – Сандро прыгнул на кровать к избитому другу и принялся щекотать его. «Упырь» пытался было его отпихнуть здоровой рукой, но былой гнев быстро сменился на улыбку.
- Подожди! Ребята, а мои книжки забрали уже, да? – грустно спросил мальчик, остановив своим вопросом щекотку Сандро.
— Это то церковное дерьмо, которое ты читал и стал таким отбитым дураком? – улыбнулся во все 4 торчащих по бокам от зияющей дыры посередине рта зуба Сандро – Забрали. Прости, упырь.
Видя усилие, с которым пытается подняться избитый мальчик, Варно потянулся помочь другу. «Упырь» грустно посмотрел вниз на собственные свисающие с койки ноги. Внезапно перед его глазами медленно выплыла весьма потрепанного вида серая книжка, на обложке которой уже невозможно было разобрать ни единого слова, лишь почти стертый облик Родового Древа. Сандро улыбаясь плюхнул ее на колени своему другу.
- Не хнычь, девка. Вот эту не забрали. Самая твоя любимая хрень. Пришлось спрятать ее…
- Тебе все-таки удалось? А куда спрятал, если не секрет? – избитый мальчик тепло посмотрел на друга, его глаза заблестели и увлажнились от такого приятного сюрприза.
- Варно стойко продержал ее 3 года в своей заднице – раскатился хохотом Сандро, закрывая лицо от прилетающих тумаков обиженного приятеля. Успокоившись, он, перевернувшись на живот задорно покачивая скрещенными ногами спросил – Что ты вообще в этой ерунде такого нашел? Там же скука сплошная, описание жизни каких-то дохлых стариков!
- Мне больше про героев нравятся. – добавил Варно.
- Так здесь тоже про героев, только эти – тыкнув в раскрытые страницы книги, сказал «упырь» - самые настоящие! Здесь и про отца всех людей – Верога и про чемпионов человечества и про алого воина…
- Алый воин? Круто! – выпалил Сандро.
- Когда-нибудь я тоже проявлю себя – мечтательно поглаживая пальцами пожелтевшие от времени страницы произнес «упырь». – Стану воином, а лучше рыцарем…
- Учитывая то, как ты обычно дерешься, я не буду стоять у тебя на пути. – подсев рядом приобнял избитого мальчика Варно.
- Сандро, слушай, а что у тебя с зубами? – произнеся эти слова, «упырь» заметил, что Варно как-то растеряно отстранился от него.
- Батю твоего нашел и побил, за то, что он бросил тебя здесь, вот что! – Сандро было закинул руку чтобы ударить «упыря», но внезапно развернул свое ухо к выходу из комнаты. Услышав знакомый стук массивных дверей, его глаза раскрылись от радости, он схватил Варно и вместе они поспешно направились к выходу.
- Старик забыл нас запереть! Мы пойдем поглазеем, а ты сиди тут, инвалид! – хохоча в припрыжку побежал Сандро, волоча за собой Варно.
* * *
«Зачем ты привел меня сюда?..»
За распахнутыми дверями появились две фигуры. Послушник и послушница Церкви Рода, одетые в монашеские робы белого цвета, украшенные разноцветными лентами. Человек, знающий обычаи и обряды Церкви, мог бы определить по этим лентам, что эти послушники находятся на последнем этапе своего обучения церковному ремеслу.
Пройдя через порог, взгляд послушников синхронно застыл на подоспевшем к ним пожилом мужчине. Он поспешно причесал рукой редкие седые волосы на лысой голове и раскрыв руки в дружелюбном жесте громко объявил:
- Послушники Церкви Рода! Это большая честь для нас, встречать таких юных представителей нашей доброй веры в человечество! Вы прекрасно выглядите – протянул он руку к молодой девушке, чтобы легонько прикоснуться губами к запястью, после чего, манерно отстранившись, поклонился мужчине – Приветствую-приветствую.
«Я не готова к этому, я хочу уйти...»
Девушка едва заметно дернулась к выходу, однако послушник остановил ее, схватив за локоть.
— Значит, вы желаете отобрать частичку нашего счастья? – промолвил в улыбке Хартман.
«Я…я не выдержу этого…зачем ты меня мучаешь?..»
Руки послушника поднялись к капюшону и раскрыли перед взглядом Хартмана свежее юношеское лицо, голубые глаза которого пристально смотрели на старика.
- Валентин, верно?.. – Старик сложил ладони вместе и довольным тоном продолжил – Прошу в мой кабинет!
Указав в сторону лестницы, Хартман повел представителей Церкви за собой. Подходя к ступеням, послушница краем глаза заметила, что в проходе справа, прячась за колоннами на нее пристально смотрели двое мальчишек.
«Бедные дети… Ждут от каждого приходящего сюда чуда, которое скорее всего никогда не случится. Или, что еще хуже, случится, но не с ними.»
- Вы ведь вместе ищете себе ребенка, я прав? – обратился Хартман к Валентину.
- Да.
- Возможно это не мое дело…но, я слышал, что Церковь собирается пресечь возможность возникновения любовных связей между своими представителями. Вы не поверите какую еще ерунду можно подслушать сидя на придворных ложах…
— Это вовсе не ерунда. Благодарю за беспокойство, но уверяю Вас, что мы к этому готовы.
- Хорошо!
Поднявшись на широкий балкон, раскинутый над залом, Хартман спешным шагом подошел к двойной двери, и распахнув ее, завел послушников в свой кабинет.
Это было просторное помещение с отделанным мрамором белоснежным камином, возле которого располагались антикварные кресла. Примечательно, что окон в этом помещении совсем не было и в настоящий момент единственным источником освещения здесь служило пламя, доносящееся из камина.
В углу стоял дубовый рабочий стол, на котором лежала обитая кожей черного цвета папка. Сев за стол, старик указал послушникам на стоящие перед ним стулья и обратив внимание на папку с облегчением выдохнул:
- А я тебя везде ищу. Память знаете ли…годы берут свое. – расстегнув пуговицу на папке Хартман пристально взглянул на спустившую с головы капюшон девушку – Простите, а Вас зовут?..
- Милена. – скромно улыбнулась послушница, поправляя пальцами сползающие на лоб каштановые пряди волос.
«Это ошибка, Валентин.»
- Ну вот, я же говорю! – рассмеялся Хартман – Валентин упоминал Вас, а я забыл. Теперь вспомнил, Вы, ребята, хотели именно мальчика, верно?
- Да. – ответил послушник.
- Насколько я успела заметить, поднимаясь сюда, мальчики у Вас имеются. – подхватила послушница.
- Как это?.. Седая моя голова! Не запер! Маленькие бандиты… – расплылся в улыбке старик – Полагаю, ничего плохого не случится… Что же, Вы правы, но есть один небольшой нюанс. Дело в том, что большинство детей сейчас отсутствуют в нашем доме. Я страшно сожалею. Не понимаю, как это случилось…
Увидев, как взгляд послушников притупился, Хартман неожиданно воскликнул:
- Как я мог забыть! Есть один интересный экземпляр… - сухие пальцы старика принялись активно перебирать бумажные листы, лежащие в папке – Вас, как людей церковных, он должен заинтересовать. Бедное дитя появилось у нас на пороге совсем младенцем. Я лично позаботился о том, чтобы его выходили. Если не ошибаюсь, он был обернут в какую-то робу… я, грешным своим умом, подумал, что его подбросили представители Церкви, но право дело, ерунда получается, ведь Церковь его бы и оставила, верно?
Морщинистое лицо старика растянулось в ироничной улыбке, его глаза, отражающие языки огня, пристально смотрели на посетителей. Возникшая тишина прерывалась треском пламени, что доносилось из камина.
Послушники недоумевающе переглянулись.
- Даже записки не приложили? – спросил Валентин.
- Нет, и боюсь, за все эти годы мне не удалось выяснить ничего о его родных или о тех людях, что его нам оставили. Однако кое-что у мальчика осталось из его прошлого. На всю спину у малыша шрам в форме креста. Ровный, проходит прямо по позвоночнику. Правда, удивительно?
- А с ним все в порядке? – Валентин перевел свой взгляд на Милену. В ее взгляде образовалась пустота, а нижний кончик губы задергался.
- Конечно! Он абсолютно здоров. Очень волевой юноша, всегда заступается за слабых, чтит Церковь. Я признаться честно, в душе люблю его, как родного. Готов заявить, что не будь вы представителями нашей доброй Церкви, то я скорее всего утаил бы его от вас…впрочем…у таких славных молодых людей, как вы, я полагаю, он найдет свой дом. А имя у него какое…очень символичное учитывая его характеристики. Его зовут...
- Достаточно. Я хочу его. – перебив Хартмана необычно твердым голосом для послушницы заявила Милена.
- И есть некоторые проблемы с бумагами, просто он…
- Я хочу его. – повторила Милена.
- Ну что же…тогда решено. Чудненько! Оставайтесь здесь, а я приведу мальчика.
Хартман торопливой походкой суетливо направился в покои детей, оставив посетителей одних. Спускаясь по ступенькам, старик вступил во внутренний диалог с самим собой:
«А я так боялся его возвращения…как удачно, что они пришли именно сегодня. Парочка влюбленных церковников куда лучше грязного организатора детских боев. Конец моим искушениям…конец моим страданиям…он будет в надежных руках…»
Открыв дверь в покои детей, Хартман, найдя взглядом нужного мальчика схватился за голову, осознав в каком состоянии находится ребенок.
- О пустая моя голова! – неожиданно для самого себя выкрикнул он вслух.
«О боги! Я… не могу показать его в таком виде! Тем более представителям Церкви. Что они подумают о нашем детском доме? Или, что хуже, узнают «кому» я его отдавал? Кошмар! Проклятье! Это же скандал! Я становлюсь очень неосторожным с годами, и еще эта моя память…моя рассеянность…. Нужно как-то выкрутиться.»
На старика с неподдельным удивлением в глазах смотрел избитый мальчик, здоровой рукой он отложил лежащую на коленях книжку и спросил:
- Мистер Хартман? Что-то случилось?
Сердце пожилого мужчины раскалывалось от вида малыша, он не мог простить себя за то, что ему придется сейчас сделать.
Глаза старика заметались по комнате, останавливаясь то на избитом малыше, то на сидящем на соседней койке Сандро. Третьего ребенка, Варно, видно не было.
- А где Варно? – озадаченно спросил Хартман.
- Он класть хотел на этот глупый дом! – выпалил Сандро – Гадит он!
- Он в отхожем месте, мистер Хартман. Ему стало плохо. Может съел что-то не то… - с задумчивым лицом объяснил «упырь».
Хартман замер в нерешительности. Его взгляд остановился на Сандро, а тот уловив взгляд на себе вскочил с кровати и начал пятиться от старика.
- Эй, что ты задумал, дедуля?..
«Придется «этого» им привести…»
Приготовившись убегать Сандро был удивительно быстро пойман за шиворот.
* * *
- Ты проявила такую уверенность…когда он заговорил о шрамах.
- Перестань, Валентин.
- Он тебе напоминает его?
- Я сказала хватит! – крикнула Милена. – Мы уже один раз совершили ошибку. Зачем ты привел меня снова? Зачем заставляешь меня страдать?
- Как ты не понимаешь. Это выход для нас.
- Мне кажется это выход для тебя.
- Я же вижу, как тебе плохо…Милена я тоже тогда лишился… - слова Валентина были прерваны вскочившей со стула Миленой.
- Я больше не хочу это слышать, я… - глаза Милены остановились на лежащей на столе папке. Среди вороха листов с личными данными детей, на дне выделялись листы, содержащие некие символы, не знакомые послушнице.
Рука Милены потянулась к папке, как вдруг дверь в кабинет распахнулась и немного запыхавшийся Хартман силой затащил через дверной проем вырывающегося Сандро.
— А вот и мы! Вот и он. Ваш мальчик. С крестом.
Милена медленно потянула руки к своему лицу. С секунду остановив взгляд на маленькой фигуре, она тут же начала идти в сторону мальчика. Ее волнение, зародившееся где-то в глубине живота с каждым ее шагом, поднималось к груди.
«Это…это…он?..»
Глаза Сандро округлились. Он никогда ранее не находился перед своим потенциальным родителем. Красота подошедшей девушки очаровала его, и эти чары набирали силы с каждым взмахом его взгляда по ее прелестной фигуре, пусть и скрытой за робой. Его рот раскрылся, обнажив зияющую пропасть вместо зубов, и расплывшись в улыбке он сказал, то, что желал на данный момент более всего:
- Классные сиськи!
«Я знал, что так и будет, боги, я знал…» - Хартман шлепнул себя по лбу. Видя нарастающее недовольство в глазах послушников, он уже предвещал, чем это закончиться.
- Что, прости?.. – шокировано промолвила Милена. Валентин, сидящий за ее спиной поодаль, начал вставать со стула.
Сандро украсив свое и без того преисполненное хитрости лицо, ухмылкой, смачно цокнув, медленно продолжил:
- Я говорю проваливай отсюда, пока цела! Нас не заберешь!
* * *
— Вот поэтому если бы я служил в церкви, я бы смог использовать экстракт, чтобы помочь твоему животу! – показывая Варно свою книжку заявил «упырь». – Это благодать всем людям, и служители церкви и ученые умеют ею пользоваться, видишь?
Дверь в покои детей вновь распахнулась и через него в комнату влетел смеющийся Сандро.
- Сандро, объясни, что я пропустил? Зачем тебя забрал Хартман? —спросил Варно.
- Ты не пропустил, а просрал. И кстати не ты, а наш «упырь». – отряхиваясь ответил Сандро – Дед то совсем умом тронулся и привел меня на «растерзание» этим послушникам, хотя они явно хотели увидеть нашего «упыря», как я понял, когда они заговорили о шрамах на спине. Бред какой-то.
- Меня? Но почему?.. – услышав, как громыхнули входные двери, «упырь» встал с кровати и подошел к окну. Сдвинув шаль, он увидел уходящие силуэты послушников. Они активно жестикулировали. Женщина что-то прокричала мужчине и тот остановился. Мальчику показалось, что мужчина увидел его в окне. Молодой человек опустил голову и сказав что-то сжал кулаки, после чего направился от девушки прочь. Женщина прислонила руки к лицу и задрожала.
- Мне все равно. Главное я не дал им никого забрать, этим тупым церковным промывателям мозгов. – прошепелявил Сандро и подойдя к своей кровати плюхнулся лицом в подушку. – Хотя сиськи у той послушницы были хорошие…
- Она же в робе была! – возразил Варно.
Избитый мальчик не слушал своих друзей, и лишь молча смотрел вслед медленно покидающей территорию детского дома одинокой женской фигуре.
(текст превышал допустимую величину поста, поэтому выкладываю заключительную часть вчерашнего поста)
Предыдущие главы:
Глава 1 Часть 2
Сентябрьская песнь
* * *
Кройцслав возвращался в свою каюту, размышляя о том, что ждет его и Милена в ожидающем их незнакомом и далеком крае. Перейдя порог, он начал было закрывать за собой дверь, как вдруг его окликнули:
- Постойте!
Палач распахнул дверь и увидел, как к нему направляется та рыжеволосая девушка, с которой он недавно столкнулся в этом самом коридоре.
«Я очень надеюсь, что обойдется без конфликта, она наверное решила, что я проявил дерзость…она могла пожаловаться сослуживцам…какой же я болван…»
Перешагнув обратно из порога ей навстречу, он, активно жестикулируя начал говорить:
- Ой, возможно, вы меня не расслышали тогда. Я ужасно извиняюсь… - расчесывая выбритый затылок принялся оправдываться палач.
- Да нет же, это я хотела извиниться. Неловко получилось… – девушка принялась пальцами поправлять свои пряди, которые так предательски выскочили из ее пучка.
«Может я зря волновался? Возможно, люди Валентина не настроены враждебно? Во всяком случае, от нее я этого не чувствую…Кажется мне повезло.»
- Боюсь это я был неловок. Я раньше на кораблях не плавал никогда. Вот меня и шатает.
- Надеюсь Вас не укачивает? Хотя думаю, что нет…иначе у моей похлебке в кастрюльке появилось пополнение.
Коридор огласил громогласный смех палача и тонкий - девушки, звуча так по-разному эти со звучания словно дополняли друг друга.
- Извините, глупая шутка…а вы?..
- Я Кройцслав. Палач Ордена Инквизиции. Приятно познакомиться.
- Меня зовут Дарина, взаимно Кройцслав. Я как Вы уже догадались из имперской армии.
- Вы боец?
- Нет-нет, что Вы! Какой из меня боец? Ветер подует и меня унесет…я же не инквизитор…Я лекарь.
Кройцслав окинул взглядом своего собеседника. Действительно в ней было не больше килограммов пятидесяти, очень хрупкая на вид, но обладающая весьма аккуратным телосложением. Палач смутился от глупости собственного вопроса.
- Вы из послушниц Церкви Рода? Из какой Вы епархии? И почему в рядах армии, а не церкви?
- Вы не верно меня поняли. Я из Министерства Крови, то есть я помогаю людям со стороны науки, а не веры. Но, конечно, я обучена лечению с использованием экстракта, так что…можно сказать я и от веры что-то взяла.
- Но если вы занимаетесь наукой, то зачем пошли в армию? Военных лекарей хватает, а тут человек из министерства…
- Знаете…не могу сказать, что женщин в нашем министерстве мало, но в основном, как мне кажется, на высокие должности пробиться не просто, если ты способен носить ребенка в своем чреве. Запретов никаких, конечно, нет, но такова традиция видимо… и все же, я не хочу бесконечно протирать за кем-то колбы и пробирки. У простой девушки без рода и покровительства есть лишь два варианта куда-то серьезно пробиться – это церковь или армия. Не обижайтесь, но служение Роду меня никогда не прельщало, но вот наука… когда я узнала об открытии мобилизационных центров, я тут же подала заявку. Лекарь из министерства высоко ценится, а у меня будет бесценный опыт на практике. Армия — это социальный подъем, Кройцслав, Вы и сами это знаете, а в военное время можно ухватить удачу за хвост.
- Карьеристка, значит... Вы напоминаете мне моего господина…
- Ха, считаете, что из меня бы получился достойный инквизитор?
- Для достойного инквизитора Вы не вселяете страх.
- То есть я недостаточно страшная? А Ваша…Ваш господин в курсе, как Вы оцениваете его внешние качества?
Суровое лицо палача налилось краской, пока Дарина с выражением на лице в виде довольной лисы протянула тонкий смешок.
- Я не это имел…пожалуй, мы с Вами разговорились. Скоро будет обед, я…посижу в каюте.
- Я бы на Вашем месте на это не рассчитывала. У нашего кока какие-то неприятности на кухне, так что обед придется подождать…но вы, наверное, с дороги и голодный? Хотите я Вас угощу? – Дарина протянула Кройцславу алое яблоко.
Палач неуверенно посмотрел на яблоко и поднимая свой взгляд остановился на очах своей собеседницы. Ее изумрудные глаза словно выжигали след на его сетчатке, отпечатываясь в его взоре каждый раз, когда он моргал.
Вздохнув, Кройцслав протянул руку. Его пальцы дотронулись до ее тонких перст и ему показалось, что он коснулся шелковой ткани, настолько ее прикосновение было мягким и гладким. Дарина в свою очередь почувствовала жесткую, стертую в мозолях кожу, его прикосновение было грубым, почти царапающим, но отчего-то внушало ей чувство спокойствия.
Забрав фрукт, палач вопросительно посмотрел на лекаря:
- Польщен Вашей заботой, но…
- Не переживайте. Там, в трюме у нас есть еще. Фрукты, овощи. Есть вода. Пойдем со мной? Я не оставлю Вас голодным. Нет-нет. – ее глаза заискрились.
- Если вы настаиваете…Ведите… - Кройцслав махнул рукой, протер яблоко о свою широкую грудь и с аппетитом надкусив алый подарок, последовал за Дариной.
- И Кройцслав… позвольте, мы все же перейдем на «ты» ?..
* * *
- Валентин…вы что, хотите меня напоить? – томным голосом произнес инквизитор, после чего уже резко добавил – Убирай давай, дорогуша. Ты прекрасно знаешь, что это запрещено.
Валентин задумчиво покрутил в руках бутылку старого Кюрляндского красного вина, после чего надкусив зубами пробку и выдернув ее, резким движением разлил содержимое по стоящим на столе стаканам. Недовольное лицо Милена скрылось за клубами дыма от его сигареты.
- Милена, ты вообще человек? Я не помню, чтобы ты была фанатиком. И потом…наколдуешь нам вывод алкоголя из организма. Ты ведь это умела раньше. Давай расслабимся и кроме того, здесь стукачей, кроме тебя, на сколько мне известно, нет.
- Только посмотрите на него…ой, смотри! -инквизитор указал на открытый люк офицерской каюты. – Вот мы и проплываем мою родную Кюрляндию. Где-то там посреди пустых полей я и жила.
- Насколько я помню ты рассказывала, что жила западнее? Из тех земель, что раньше принадлежали О’руну? Ладно, хватит с меня географии на сегодня. Давай. Выпьем за ностальгию или за встречу? – Валентин вложил бокал в руку инквизитора и сам поднял свой.
- А помнишь Сентябрьскую песню? Мне казалось, что это о’рунская песня, поскольку ее часто напевал мне мой отец, но название скорее кюрляндское…
- Она и тех и других. Просто о’руанцы ее кличут иначе…
- Я всегда ее пела своему…то есть, я всегда хотела… - голос Милена задрожал на мгновение, после чего инквизитор начал петь:
«Вдоль земель имперских
Поперек людским местам
Распахнулась речка Септем
Жизнь, дарившую семи дворцам
Во дворцах тех короли
Поперек людским сердцам
Обуздать хотели воду
Жизнь, дарившую гордецам
Мечты и грезы тех князей
Поперек равнинам и холмам
Разделили земли речки Септем
Жизнь, дарившую лжецам
Воля обманутого рода
Поперек ворчливым старикам
Расколола люд и воду
Жизнь, дарившую отцам…»
Пение Милена прервал стук в дверь. Валентин скомандовал войти, и на пороге показался солдат, который отрапортовал о готовности обеда. Его глаза округлились от вида курящего инквизитора со стаканом красного в руке и допивающего свой стакан командира. Милен окинув суровым взглядом солдата и резким движением отпив из стакана приказным тоном произнес:
- Мальчик, закусочки нам принеси.
(текст превышает допустимую величину поста, поэтому разделяю на части)
Предыдущие главы:
Глава 1 Часть 1
Сентябрьская песнь
«Несомненно, Вам уже известно, уважаемый Князь, что Дуумвират Рамал – О’рун стоит на пороге гражданской войны. Имперский наместник Швах Сааламийский не способен более своими силами удерживать нарастающий конфликт внутри обезглавленного народа о’руанцев.
Я нисколько не сомневаюсь - Вам, как блестящему ученому и мудрому правителю также известно и о том, что нарастающее давление и скопившийся яд издревле лечили пусканием крови. С понимаем отношусь к Вашему положению, как в лице верного имперскому трону правителя, так и погруженного в заботы родных рамальцев отца, а также доброго товарища братского народа соседского О’руна.
Не имею морального права просить Вас допустить даже мысль о возможности пустить взбесившуюся кровь в провинции собственными руками, стравив братские народы, а потому вынужденно принимаю решение о мобилизации.
Да будет Вам известно, что вместе с верными трону солдатами, я воззвал к долгу перед отчизной воинов нашей Церкви. Храмовников, паладинов, а также впервые за триста лет в нашей истории – достопочтенный Орден Инквизиции.
Пройдя по Септему, имперское войско обустроит плацдарм на берегу залива О’рта, разделяющего земли Дуумвирата. Армия расположиться в Вашем доме, подразумеваю конечно великую жемчужную столицу прекрасного Рамала.
Не сомневаюсь в Вашей гостеприимности и самоотверженном желании внести свой вклад в восстановлении порядка на имперских землях, а потому, не желая видеть беспомощность великого Князя перед лицом обрушивающихся на нас проблем, назначаю Вас ответственным за подготовку имперской армии перед наступлением на О’рун.
И чтобы Ваша слава в предстоящем конфликте не затмила всех нас, назначаю Вашим советником генерала Крига из столицы.
Почтенный генерал донесет до Вас детали предстоящих мероприятий, убежден, что Ваша проницательность сочтет выбранное генералом направление верным…»
Дилижанс медленно въезжал в портовый городок, располагающийся на реке Венце, что впадает неподалеку на западо-востоке в устье реки Септем. Скрипучие колеса то и дело проваливались в заполненные дождевой водой ямы. Еще недавно окутанные серостью небеса раскрылись, обнажая приятные коже солнечные лучи.
Поездка продлилась чуть больше пяти часов и представителей инквизиции от цели их поездки, отделяла лишь одна, единственная улица этого городка.
Она представляла из себя широкую и длинную дорогу, спускающуюся с холма вниз к самому порту, по бокам которой раскинулись небольшие каменные дома, не более двух этажей высотой. Крыши домов представляли из себя небрежно положенные рядами плитки разноцветной черепицы, в основном цвета на них смылись дождем и сгорели в лучах солнце, поэтому преимущественным был ржавый или бледно голубой цвет.
За покрытым свежими каплями окошком кабинки, Кройцслав наблюдал за местной размеренной жизнью.
Вот в том доме пожилая женщина, распахнув окно с досадой обнаружила, что забыла снять висящее под ним промокшее белье. Из другого дома мужчина постепенно выносил деревянные стулья ручной работы, а перед этим на его морщинистом лице проскальзывала улыбка каждый раз, когда он вдыхал немного свежего разряженного воздуха. Дети, окружив проезжающий дилижанс радостно прыгали и показывали пальцем, после чего Кройцслав услышал недовольное брюзжание кучера, что их вез.
Эти люди не знали, кто заехал в городок, подумалось палачу. Солнечные лучи касающиеся окна через которое Кройцслав наблюдал за неспешной жизнью местных жителей скрылись за облаками, отчего его взгляд сфокусировался на собственном отражении. Лицо Кройцслава было мрачным и напряженным.
«Это… это то, что они видели? Эти дети… Перед тем как я их…»
Грубое и угрюмое лицо палача сделалось еще мрачнее прежнего.
Кройцслав поднес руки к лицу, чтобы размять уставшие глаза и обернулся.
- Ты проснулся? Или ты и не засыпал? – за раскрытой копией императорского письма показались глаза Милена, брови инквизитора нарочито извились вопросительным крючком.
- Я… - Кройцслав отвернувшись от окна переключил свое внимание на письмо, раскрытое обоими руками инквизитора. Палачу показалось, словно под ним, скрыто еще одно письмо, – Тебе не надоело это письмо перечитывать?
- Учусь у лучших. И тебе не помешало бы. – инквизитор, запорхав глазами принялся нежно складывать лист бумаги – А ты как я погляжу наконец-то заговорил? Это хорошо. Давай оживай, у нас еще остались дела.
Кабинка медленно качнулась, после чего дилижанс остановился. Маленькое окошко напротив представителей инквизиции открылось, и оттуда донесся хриплый голос:
- Ну вот, приехали. Порт Венце! Собирайте вещички, уважаемые инквизиторы.
Дверь дилижанса раскрылась и первым из него летящей походкой выпорхнул Милен. По кошачьи вытянувшись руками к небу и прогнувшись в спине, он, деликатно обогнув кабинку встретился взглядами с пожилым кучером. Опираясь плечом о край дилижанса, инквизитор обратился к нему:
- Будь моя воля, я бы взял тебя с собой, старый ты пройдоха.
- Мало будет толку на войне, от полу слепого, полу глухого, недобитого старого пса, мой господин – морщины на лице старика углубились от его улыбки, после чего он, кивнув в сторону вылезающего из дилижанса Кройцслава продолжил – Присмотрите за пацаном. Он славный малый. Помню, как увидел его в первый раз…как вы…
- У меня же с памятью пока все в порядке, можешь не пересказывать то, что мы оба знаем – положив руки на бедра, инквизитор продолжил, подмигивая – Наведение порядков в бунтующей провинции — это еще не война. Но я присмотрю конечно. Чтобы твое дряхлое сердце было покойно, я даже пообещаю тебе это.
- Ну слишком покойно то не надо…
За спиной инквизитора, слышалось как палач выгружал из дилижанса последние мешки и чемоданы. Кучер выглянул из-за угла кабинки, чтобы убедиться, что палач выгрузил все вещи, как вдруг он почувствовал легкий поцелуй на своей щеке. Это произошло настолько быстро, что он даже не успел этого заметить.
- Удачи, старый друг. – инквизитор играючи помахал ладонью, и отвернувшись от собеседника направился к стоящему на причале кораблю.
Кое-как ухватив все вещи, палач принялся поспешно догонять своего господина, отвернувшись он махнул на прощание кучеру и заметил застывшее в радости и удивлении морщинистое лицо, старик аккуратно касался своей багровой щеки, наблюдая за уходящими пассажирами.
Перед ними у каменного причала стоял крупный неф, на двух мачтах которого развивались по ветру флаги имперской армии и Церкви Рода.
Подойдя к деревянному трапу ведущему к кораблю, представители инквизиции остановились и Кройцслав опустил вещи на землю, скрючившись в спине. Из корабля навстречу к ним по трапу спускался мужчина, одетый в походную офицерскую форму. Его голова была гладко выбрита, однако на лице присутствовал налет полунедельной щетины. Голубые глаза едва просматривались из его глубоко посаженных глазниц. Широкие скулы и крепкий подбородок придавали его облику мужественности, а ровная походка – целеустремленности.
Кройцслав разглядывая незнакомую фигуру внезапно почувствовал небольшое жгучее ощущение на своей ягодице, от чего он выпрямился, чуть не подпрыгнув на месте от неожиданности.
- Выпрямись – прошептал инквизитор, возвращая свою руку к бедру. – Будь готов, солдафонам лишь дай повод…
- Инквизитор 2-го ранга Милен из Аркабары! Какая встреча! – раздалось дружелюбное приветствие подошедшего к представителям инквизиции офицера, подойдя ближе к инквизитору он протянул руку.
- Приветствую, Валентин! – инквизитор ответил крепким дружественным рукопожатием – Я, прочитывая ориентировку по месту встречи уже догадывался, что это будешь именно ты. Узнал знакомый почерк. Почему они не разрешают Вам подписываться по имени?
- Организационные издержки. Признаюсь, я сам до конца не был уверен, что Вас прикомандируют именно ко мне.
- Радостно знать, что судьба вновь свела нас.
- Мне тоже. А вы?.. – Валентин перевел взгляд на палача.
- Кройцслав. Я…палач. Приятно познакомиться – закончив фразу, палач протянул руку.
- Взаимно, Кройцслав. – офицер пожал протянутую руку и загадочно улыбнулся инквизитору. – Сперва скажу Вам, Кройцслав следующее: не слушайте злые языки. Служба в Ордене Инквизиции это очень почетно для мужчины. Однако я Вас предупреждаю, мои люди молоды, как Вы, и могут не разделять мою точку зрения. Прошу отнестись к этому с пониманием. Я бы очень хотел избежать ненужных конфликтов и мне бы крайне не хотелось, чтобы мой личный состав сокращался до того, как начнет приносить пользу Империи в возможном бою.
«Этого еще не хватало…» - подумал палач.
- А нам бы очень не хотелось, чтобы твой личный состав нарушал законы церкви в нашем присутствии. Провоцирование конфликтов из-за предвзятого отношения к Ордену недопустимо. – прошипел инквизитор в ответ.
За спиной офицера показался солдат, который мгновенно отдав честь, принялся забирать из рук Кройцслава вещи. Потянув за них, вещи, к его удивлению, не поддались, продолжая находится в крепкой хватке палача. Увидев недоумевающий взгляд солдата Валентин обратился к Милену:
- Небольшая проверка вещей. Вы же везете запас экстракта? Надеюсь всё…
- Табельное, каждая бутылочка, не переживай. Одежда типовая, церковная. Оружие и броня также пронумерованы - собственность Ордена. Кройцслав, позволь солдатику исполнить свой долг.
Хватка палача ослабла и солдат с трудом водрузив на спину и в руки чемоданы и мешки, принялся покачиваясь заносить все на корабль.
- Забыл одно упомянуть – сквозь ухмылку произнес Милен – Мое нижнее белье не относится к стандартной церковной одежде. Может же инквизитор позволить себе иметь хоть какие-то личные вещи? Но вы проверяйте, проверяйте…
На услышанное Валентин лишь ухмыльнулся в ответ и после манерного приглашающего жеста, повел Милена и Кройцслава на корабль.
- Ожидаем еще гостей? – спросил инквизитор, пронзая взглядом офицера.
- При всем уважении, Милен, но боюсь, что вы прибыли последними. Помимо Вас с нами отплывает мой личный состав, с ними Вы познакомитесь позже, капитан нашего корабля и его команда. Среди представителей Церкви - Храмовник Томаш, сюзеренские паладины из Кюрляндии – Ален, Готье, Доминик и Жан, а также Ваш коллега – инквизитор Дарий и его палач Ратибор.
- Непривычно, наверное, не причислять себя больше к Церкви? – наклонившись к уху Валентина, прошептал Милен.
Офицер на мгновение остановился и уставившись на своего попутчика прошептал в ответ:
- Ты сама прекрасно знаешь, что я давно уже не церковник.
- Променял Типикон на воинский устав? И каково тебе?
- Служба есть служба. Ты ведь тоже так и не стала заботливой ма…
- Я на своем месте и стала тем, кем желала стать.
«О чем они шепчутся? Милена не рассказывала мне о том, что у нее есть друг из имперской армии. Что их связывает?» - возникло в голове у Кройцслава, заметившего возникающее напряжение между его господином и офицером.
Спустившись с палубы в длинный коридор Милен и Кройцслав, увидели в дверном проеме нескольких солдат, уже осматривающих их вещи. Заглянув внутрь Милен, высунувшись наполовину из порога и постукивая тонкими пальцами по деревянному косяку, улыбнувшись пролепетал:
- По аккуратнее с деликатным бельем, прошу вас. И с моими шарфами, они у меня именные.
Пройдя дальше, офицер указал гостям на их каюту. Крепкая рука Валентина прислонилась к деревянной двери и одним резким движением распахнула ее, после чего он обратился к гостям:
- Ваша каюта. На двух человек.
«А мои солдаты ютятся вместе с матросней…» – подумав про себя, вздохнул Валентин.
- Располагайтесь, Ваши вещи сейчас принесут. Встречаемся в кают-компании через час. У нас запланирован брифинг, а после – обед. Сейчас мы готовимся к отплытию, поэтому посидите пока здесь.
- Есть! – Инквизитор манерно и даже в издевательской форме прислонил руку к голове. – Разрешите выполнять?
Обнажив зубы Валентин цокнул, и направившись назад по коридору молча покинул гостей.
Инквизитор, отбивая о деревянное покрытие каждый шаг своих сапог, присел на кровать и закинув ногу за ногу обратился к Кройцславу:
- Ну как тебе? Не могу поверить, что Церковь взяла вояк за яйца настолько крепко, что они обеспечивают нам подобные условия…
- Ты же знаешь, я раньше на кораблях никогда не плавал…по мне так в любых условиях это было бы интересно…
- Император видит, какой же ты простофиля, мой дорогой… - фыркнув Милен вскочил с кровати и подойдя к деревянному люку, легким движением распахнул его – Посмотри.
Кройцслав подойдя к люку принялся жадно рассматривать вид из корабля. Его завораживала речная гладь, на поверхности которой плескались солнечные блики. Вода была прозрачная настолько, что можно было рассмотреть подплывающих к борту разнообразных рыб.
- Как красиво…
- Сейчас как отплывем, будет еще лучше, поверь. – улыбнулся инквизитор.
- Охотно верю… - Кройцслав услышал топот солдатских сапог по коридору и подойдя к порогу, увидел протягивающих проверенные вещи солдат.
- Вас все устроило? – хихикнув подмигнул Милен.
Кройцслав получив вещи, принялся аккуратно раскладывать их по каюте. Милен наблюдал за слаженными действиями своего помощника и тепло, можно сказать, по-матерински расплылся в улыбке.
Кройцслав с особым трепетом уложил нарядную форму палача на свою койку. Кольчуга, дополненная бардовой бригантиной, была украшена алым плащом с декоративными пуховыми элементами у основания. Серебристые наплечники заблестели в лучах, исходящих из открытого люка.
После палач достал нарядную форму инквизитора, это был роскошный белый камзол с серебристыми пуговицами, укрепленный вставками из черного эбонита. Весьма редкий и очень прочный материал. Передав форму Милену, Кройцслав отвернулся. Представители инквизиции принялись снимать с себя походные вещи, чтобы переодеться в парадные.
Палач, провозившись с закреплением всех застежек и ремней, наконец-то был готов. Закончив с вещами Кройцслав, почувствовал, как его потянуло назад, и пошатнувшись, ухватился за деревянную балку на потолке. По ходу движения он невольно развернулся, увидев, как уже готовый Милен таращиться на него, поглаживая себя пальцем за ухом.
- И давно ты так стоишь? – схватившись за лоб, спросил Кройцслав.
- Достаточно. – улыбнулся инквизитор. – Не забывай, что я не только сильная, но и быстрая. Но вообще-то…я и не отворачивалась. Ты возмужал, мой палач.
- Как скажешь…
Увидев, как пейзаж, просматриваемый из люка, плавно поплыл назад, Кройцслав подошел поближе и подвинув к себе стоящий неподалеку табурет, присел и подперев подбородок принялся внимательно смотреть.
- Наше первое по-настоящему большое путешествие – сказал Милен – Тебе нравится?
- Думаю да… - не отрываясь от вида ответил Кройцслав.
Ряды вытянутых к небу елок прерывались раскинутыми полями, освещаемые в зените.
Вдалеке были видны россыпи отдельных маленьких домиков. Несколькими рядами деревьев позже, Кройцслав увидел целую стаю уток, стоящих на берегу и беспомощно наблюдающих за тем, как единственный утенок, барахтаясь крыльями по воде, пытается забраться к остальным.
«Милена всегда объясняла мне, что на вершине всего созидаемого стоит человек, ибо он есть не только творец и вершитель, но он и единственный способный оценить результат созидания…или разрушения.»
Волны, возвращающиеся от берега, отбивались о борт набирающего скорость корабля.
«Кем же являюсь я на этой грешной земле? Созидателем благого правосудия? Или рукой отнимающей жизни?..
Я повидал достаточно тех, чью жизнь стоило отнять. Тех, кто требовал по себе правосудия.
Эти дети не были виновны…»
Стая белокрылых птиц пронеслась вдоль борта поднимаясь выше к небу, пока их стремительные силуэты не поглотило солнце.
«Наша жизнь состоит из законов.
Законы общества регулируются государством. Законы войны – армией. Законы человеческой души – Церковью.
Милена всегда гордилась тем, что наша роль заключается в том, чтобы самый сокровенный из законов был соблюден. Но законы пишут люди, и законы изменчивы так же, как и человеческая натура.
И я спрашиваю себя - что стало с человеческой душой, если новейшие законы допускают такую смерть?
Что станет со мной, допускающим такой закон?
Кто я?..»
Наблюдая за непривычной ему картиной, Кройцслав поймал себя на мысли, что его восприятие времени изменилось, и он уже не понимал, сколько так просидел у открытого люка. Повернувшись к лежащему на кровати Милену, он задал вопрос:
- Я хотел спросить…Валентин…вы ранее были знакомы? Ты никогда не рассказывала…
Кройцслава прервал вновь возникший звук топота сапог из раскрытого дверного проема. Из-за порога показался Валентин и постучав о дверной косяк огласил:
- Господа инквизиторы! Прошу прощения, но мы собираемся раньше времени. Прошу всех за мной. – он было отвернувшись, вновь развернулся к гостям – И кстати, дверь можно закрывать. Ну я так, на всякий случай…
- А нам скрывать нечего. – ответил инквизитор, поднявшись с кровати.
Хлопнув по плечу, сидящего на табурете палача, инквизитор направился за офицером. Вскочив, Кройцслав направился вслед за господином.
Навстречу идущим проходили солдаты, держа в руках кастрюли с провиантом. Проходя по коридору, палач то и дело неуклюже хватался за стены, борясь с непривычным ему ощущением качки, пока не столкнулся с одним из этих солдат. Прижав его к стене, Кройцслав удивился тому, как легко чужое тело поддалось его движению, пока не посмотрел в его лицо. Это была рыжеволосая девушка.
Ее волосы, цветом похожие на искрящееся пламя были туго стянуты в пучок на затылке, по всему лицу была разбросана россыпь нежных веснушек, а ее изумрудные глаза застыли на недоумевающем лице палача. Она сжимала кастрюлю без крышки, внутри которой болталась похлебка. Кройцслав резким движением отстранился и поспешил догонять Милена с Валентином, уходя от девушки он смущенно протараторил «извините покорно». Удаляясь от нее, Кройцслав поймал на себе несколько недовольных взглядов от проходящих солдат.
«Проклятие…этого еще не хватало…из-за такого пустяка…»
Девушка еще несколько мгновений разглядывала широкоплечего незнакомца, который так неуклюже и смущенно сжался, чтобы исключить возможность дальнейших столкновений. Один из солдат схватил ее за предплечье и повел за остальными, уходя она бросила еще один взгляд на уходящие в конец коридора фигуры.
Пройдя в просторное, пусть и гнетущее низким потолком помещение кают-компании, Валентин оставил инквизитора и палача рядом с другими представителями Церкви Рода. Перед ними стоял круглый стол, на котором лежала большая потрепанная и прибитая с противоположных краев кинжалами карта с изображенным на ней заливом О’рта. Обогнув стол Валентин встал напротив гостей и уже было начав говорить, заметил, как Милен поднял руку.
- Да? – скрестив руки на груди спросил Валентин.
- Я вижу здесь паладинов, инквизицию, храмовника… - театрально оглядывая стоящих рядом людей сказал Милен – А почему Ваших солдат с нами нет? Это же брифинг, верно?
- Мои люди уже ознакомлены с их задачей, наше мероприятие посвящено тому, чтобы я ознакомил Вас. Итак! Если позволите, я начну… - Валентин оперся руками на стол и слегка нависнув над картой начал говорить – В настоящий момент мы покидаем реку Венце и вот-вот войдем в русло Септем. Пройдя по нему, мы пересечем Кюрляндию. Королевство, разумеется, в курсе о мобилизации имперских войск, поэтому проходить будем без остановок. Войдя на территорию залива, наш корабль будет плыть ближе к Рамальской части Дуумвирата, пока мы не достигнем столицы Рамала…палач, никак у Вас вопрос ко мне?
Офицер, углядев непонимание в лице Кройцслава, предоставил ему слово:
- Прошу прощения, но не могу не заметить, что движение вдоль Рамальской половины залива затруднительнее, поскольку течение в южной его части направлено в сторону континента.
Повернув голову Кройцслав, заметил изумление в глазах своего господина, как и всех стоящих рядом представителей Церкви, и отвечая повисшему в воздухе немому вопросу своих коллег прошептал:
- Я читал…много читал… - прокашлявшись палач продолжил – Значит ли это, что северная его часть небезопасна? Нам нужно будет сгруппироваться и захватить столицу О’руна?
- Не верно. Кроме того, не уверен, что понял Ваш вопрос, палач. Дуумвират является и всегда являлся частью Империи и захватывать нам более нечего, но я подмечаю Вашу теоретическую подкованность. Действительно, наш путь будет затруднен по соображениям безопасности. Да будет Вам известно, что вот уже месяц как сообщение со столицей О’руна было потеряно. Это предрекает великую вероятность того, что мелкие вспышки народных восстаний преобразовались в полноценные сепаратистские движения. Наместник утратил власть над своей половиной Дуумвирата или во всяком случае, вскоре ее утратит. И мы не можем допустить повторения ситуации с О’руном в Рамале. Теперь, если господа представители нашей доброй Церкви позволят мне продолжить, я продолжу. – вздохнув и склонив голову над картой, Валентин заговорил – Наша первая задача и правда состоит в том, чтобы сгруппировать наши силы в столице Рамала. Военный лагерь уже разбит на прилежащих к княжьему дворцу территориях, и мы перейдем на службу к назначенному нам командиру. После нам предстоит совместно провести ряд боевых задач по…зачистке районов, в которых, по предположению наших информаторов находятся заговорщики сепаратистов. Поскольку истоки сепаратистского движения стоят за преданными еретичным взглядам давно почившей королевы О’руна, мы ожидаем большое количество еретиков в рядах наших предполагаемых врагов. Поэтому Церковь так великодушно предоставила нам…Вас.
- Вы не х’ады нашему участию, офице’х? – воскликнул один из Кюрляндских паладинов.
- Я продолжу и отвечу на Ваш вопрос. – Валентин удрученно помотал головой – В перерывах между выполнениями наших задач, у нас будет ограниченное время для совместных учений. Весь остальной период Вашего пребывания в Рамале, будет отведен для выполнения Вами…церковных задач. Вы, Томаш, будете служить при столичном соборе. Уважаемые паладины Кюрляндии, нести службу при княжеском дворе, охраняя местную знать. А представители Ордена Инквизиции осуществлять исполнение наказаний. Поскольку сейчас в столице Рамала введено особое положение в связи с угрозой еретических волнений, местная исполнительная власть полностью будет подчинена Вашему Ордену. Во время выполнения Вашего церковного долга, вы будете переходить в подчинение вышестоящих церковных чинов на местах. Возвращаясь в лагерь, Вы вновь подчиняетесь мне. Поэтому я буду с Вами откровенным…
Валентин, отойдя от стола, вновь скрестил руки:
- Командование возложило на меня обязанность руководить Вами и мне не нравится то, что мне придется делить с кем-то командование над моими людьми. Это военное мероприятие, и я хочу, чтобы Вы докладывали мне о всех необычных происшествиях, которые могут с Вами произойти за то время, пока Вы будете вне поля моего влияния. Не мне рассуждать, но мобилизация не только имперской армии, но и церковнослужащих в таком количестве это крайне необычно. И очень неудобно с точки зрения субординации. Я ответил на Ваш вопрос, глубокоуважаемый Ален из Бордицы?
- Вполне. Мои това’хищи паладины, уве’хен согласятся со мной – Ален окинул взглядом стоящих рядом паладинов – Х’аз дело военное – значит мы должны чтить воинский Устав и нести службу а’хмии в пе’хвую оче’хедь.
Паладины одобрительно кивнули и напряжение в лице Валентина стало пропадать:
- Благодарю Вас. Ни разу не сомневался в мудрости вашего ордена. Однако, что скажут Ваши коллеги по служению Церкви?
- Я служу законам нашей Церкви. Если закон будет нарушен – я Вас обязательно уведомлю. Но я не стану шпионить за своими братьями. – задумчиво ответил храмовник Томаш.
- Мы солидарны с Храмовником! – подняв палец, поспешил вклиниться Милен.
Рядом стоящий инквизитор Дарий подняв бровь взглянул на Милена и повернувшись к офицеру проговорил:
- Можете не переживать. Мы на Вашей стороне, Валентин.
- Что это за сторона такая, инквизитор? – возмущенно спросил Милен. – Наша сторона одна – сторона, которая бьется за души людей Империи. А наш Орден призван…
- Милен, верно? – перебил Дарий инквизитора – Наслышан о Вашей эксцентричности, но попрошу Вас избавить нас от этого. Может у кого-то здесь еще и остались иллюзии по поводу цели нашей компании, но, уверяю Вас — это война. Я не верю в кучку разрозненных бунтовщиков, которые по воле случая исповедуют давно забытое ложное поверье северян-изгоев. Власть боится не сепаратистов, проще было бы позволить Князю Рамала испачкать руки, но тут…тут что-то другое…Валентин, каковы шансы, что мы встретим тех самых северян?
«Севе’хян?!» – послышались возмущенные возгласы со стороны паладинов.
- Я этого не знаю, Дарий, но клянусь кровью Родового Древа, у меня крайне плохое предчувствие по поводу всего этого. Не могу исключать любые возможности…
- Чушь. – фыркнул Милен – Мы с Кройцславом встречали и били мелких еретиков, случайных фанатиков, небольшие ковены, целые секты и даже рунных магов. Но никогда, я повторюсь, никогда – сам изгнанный народ севера. Их всех перебили, а те, что спаслись и сбежали - сгинули в океане. Легенда о массовом и тотальном изгнании, просто повод сохранить имидж Имперской родословной, показывая Императора великодушным и милосердным к любой человеческой расе. Я всегда считал, что это ни к чему, ведь предатели человечества - есть враги человечества и должны быть стерты с лица наших земель. А строить наше поведение исходя из легенд и суеверий – не лучшее решение. Да и вообще вся эта легенда об изгнании целого народа без остатка кажется мне бессмысленной…
- Если только это не было бы правдой? – загадочно улыбнулся Валентин. – Что же, господа, благодарю Вас за внимание, предлагаю на этом закончить. Мы начали раньше и обед придется подождать. Можете расходиться по вашим каютам, я пришлю за Вами, когда можно будет начать трапезу. Если у кого-то остались вопросы, постараюсь ответить.
- Кройцслав, я останусь. А ты иди, погуляй и веди себя хорошо. – шепнул Милен палачу.
Люди постепенно начали расходиться, Милен все это время пронзительно смотрел на Валентина. Когда последний представитель Церкви покинул помещение, инквизитор оборвал тишину:
- Как давно?
- С тех пор как отложил рясу послушника.
- Семья? Женщина есть?
- У меня больше нет времени на это, Милена.
- Больше нет…а тогда? Тогда было?
- Ты сама знаешь, что у нас ничего бы не получилось.
- Все еще помнишь наши…безуспешные попытки? – ухмыльнулся Милен.
- Не могу сказать, что мне не был приятен процесс… – Валентин ответил своей ухмылкой. – Ну а ты…вспоминаешь прошлое?
- Мне нечего вспоминать, ведь оно, это «прошлое» … оно для меня продолжается. Это ты променял одну жизнь на другую. Поэтому для тебя, дорогуша, оно и кажется таким далеким, прошлым и чуждым.
- Пятнадцать лет прошло, Милена. Ты никак не…
- Никогда.
Валентин обошел застывшего в тишине инквизитора и подойдя к выходу из кают-компании остановился. Офицер слегка повернул голову к Милену и произнес:
- Предлагаю оставить этот разговор. Пройдем ко мне.
