КБ и ветеранка1
Зашел в КБ за баночкой энергетика (знаю, что вредно, но иногда хочется). Подхожу к прилавкам, вижу адреналин по акции.
Беру.
Иду к кассе.
За кассой — молодая кассирша с, кхм, внушительным бюстом (везe бы таких кассирш). Здоровается со мной и тянется сканером к заветной банке. Я же, здороваясь в ответ и держа карту наготове, не могу оторвать взгляд от её, кхм, бюста (некрасиво, некультурно, но вы бы видели эту прелесть). Голос продавщицы отвлекает меня от фантазий, и я прикладываю карту к терминалу. И тишина. Подняв взгляд чуть выше, я увидел, что продавщица шевелит ртом, но из-за магии её внушительного, кхм, бюста звуки, выходящие из её рта, сливаются в какую-то какофонию.
Жмурюсь. Переспрашиваю.
— Паспорт.
Мда. Я, конечно, рад, что в мои 24 мне дают меньше 18, но в данной ситуации это звучало как не светит. Расстроившись обломанным перспективам, шарю по карманам и понимаю, что в них нет ничего похожего ни на паспорт, ни на права. Ситуация начинает походить на безвыходную, и я в жесте последней надежды расстегиваю куртку и тянусь во внутренний карман.Бинго! Я всегда знал, что эта штука нужна не только чтобы бесплатно ходить в музеи. С видом победителя я достаю из кармана ветеранку и раскрываю её перед ликом кассирши, надеясь на то, что рекламные ролики Минобороны окажутся правдой и кассирша, сверкнув глазами, затащит меня в подсобку насыпать барбарысок.
— Молодой человек, тут даты рождения нету — равнодушно возглашает кассирша.
— Так это ж ветеран же, действий. Это— уверенно парирую я.
—Либо паспорт, либо права покажите — кассирша не унимается.
— Ну, вот же, ветеранка,детей же на войну не посылают!
— Молодой человек, паспорт или права— кассирша, повысив голос, смотрит на меня как на говно, а я смотрю на её трясущийся бюст и понимаю, что пиар-отдел Минобороны надо реформировать. В тот вечер в КБ сошлись вода и камень: мои попытки вразумления разбивались о два больших и упругих аргумента: "паспорт или права". Наконец, из подсобки вышел ещё один сотрудник и, видимо, поняв свой шанс на барбарыски, смело шагнул в мою сторону и спросил, в чём дело. На что кассирша, понизив голос до приемлемого уровня, сказала:
— Молодой человек хочет купить энергетик без паспорта.
И вышедший из подсобки спаситель ситуации начал погружать меня в дебри законотворчества и анальных кар, светящихся им за сие действие. Я же, дослушав сий голос разума, спросил:
— А можно ли ветеранкой доказать возраст?
И, услышав неуверенно-утвердительный ответ, раскрыл её перед его лицом.
— Маш, продай человеку энергетик, у него же ветеранка есть.
— Там даты рождения нету. Откуда я могу знать, сколько ему лет?
— Ну, ветеранка… Война… Детей же не отправляют.
— Там даты нет. Я не хочу штраф платить!
Слово штраф видимо сыграло каким-то триггером, и из подсобки вышел третий сотрудник, по глазам которого было понятно, что из-за возраста барбарыски ему уже не светят. Подойдя к нам, он поинтересовался причиной сего перфоманса. На что кассирша, агрессивно жестикулируя руками, ответила уклончиво:
— Он хочет купить энергетик без паспорта!
Стоявший рядом со мной сотрудник, видимо, похоронив свой шанс на барбарыски, сказал, что у молодого человека есть ветеранка, что доказывает его возраст, и не надо обижать ранимое меньшинство отказом. На что третий сотрудник, молча глянув на меня, сказал:
— Маша, продай энергетик.
Маша же, видимо, осознав, что не справится сразу с тремя мужчинами, решительно дёрнула бюстом и сказала как отрезала:
— Продавайте сами!
После чего вышла из-за кассы и удалилась, показав всем присутствующим свой характер и не менее внушительный, кхм, сидальник. Оставшись втроём, мы, видимо, подумали об одном и том же и разошлись: первый сотрудник пошёл за кассу, я — к кассе, а не очень молодой, но видимо льстящий себе, второй сотрудник пошёл вглубь зала.
Расплатившись за энергетик, я вышел из КБ и закурил. А солнце так же, как и всегда, медленно спускалось за горизонт...
