Озеро Иссык, на восточном берегу которого расположился город Ауф, появилось после землятрясения триста лет тому назад, в результате которого, громадный кусок утеса рухнул в теснину, где струилась река Утва, перегородил собой ущелье, и так образовалась гигантская запруда. Река вышла из берегов, и сменила русло на выходе, огибая затейливым зигзагом горные кручи там, где некогда был перевал. Заместо затопленного участка дороги, тянувшейся от Ауфа к столице Истрии, со временем возникла паромная переправа, и уже от нее, люди проложили новый участок дороги: вдоль нового русла Утвы дальше— на запад.
Озеро затопило часть древнего Ауфа, но те постройки, что остались на поверхости, оказались объяты аккуратным водным полукругом с западной стороны, что сделало город еще неприступнее, чем раньше.
Городской прево города Ауф — Семервел Флиск, третий месяц выслеживал банду фальшивомонетчиков. Он давно сумел вычислить местоположение подпольного серебрянного рудника, проследил пути доставки металла в тайную чеканную мастерскую западных трущоб Ауфа.
Симервел не спешил хватать всех причастных к делу, он пытался понять, каким образом эти люди отсылают поддельные деньги в столицу — Ладаминфарис. На пароме? Исключено: Флиск наладил проверку грузов на переправе так, что муха не проскользнет. Горные тропы? Его егеря многочисленны, опытны и неподкупны — уже несколько месяцев серебро не отправляли столь многотрудным путем. Все! Других путей не имелось! Между тем, фальшивые монеты из Ауфа, появлялись в руках столичных жителей с завидной регулярностью.
Долгое время, Семервел пытался внедрить в банду своего человека, но тщетно: людей его быстро вычисляли, и они пропадали бесследно.
Наконец, однажды, очередная его "подсадная утка", перед тем как сгинуть навеки, успел оставить в условленном месте сведения, которые успел разузнать.
Каково же было удивление Флиска, когда из щели промеж жерновами старой полузатопленной мельницы, он вытянул карту пути конрабандистов: на ней имелось Озеро Иссык, то есть карта вполне себе современная, но также была начертана и древняя дорога, пролегающая по дну озера, и именно она помеченна как путь! Больше не имелось никаких пояснительных заметок, видимо, шпион не успел их оставить.
Все это было похоже на бред — не могли же, в самом деле, контрабандисты идти по дну озера!
Древняя дорога уходила под воду как раз из западных городских трущоб, куда прево не решался соваться, но зато выходила на поверхность на противоположный берег Иссыка у заброшенного хутора, в трех верстах от западной точки паромной переправы, и там то Флиск и решил затаиться. Один, ибо стыдно было ему проверять перед подчиненными совершенно сумасбродную догадку.
Теплая летняя ночь ласкала кудри Семервела легким ласковым ветерком, склоняя ко сну, и Флиск задремал, впрочем, усни он мертвым сном, все равно бы проснулся от грохота и бульканья, раздавшегося с берега за час до рассвета.
Семервел вскочил на ноги, и припал к щели полуразваленной лачуги:
Из воды, по древней дороге, выкатывалось на поверхность нечто: этакий купеческий баркас, накрытый сверху таким же, но перевернутым кверх тормашками, и приспособление это двигалось на колесах. Верхняя и нижняя части устройства, были надежно соединены между собой, добротно просмоленные, а днище обито медными пластинами. На крыше "самоходной подводной телеги имелась черная труба, в три человеческих роста высотой— для снабжения приспособления воздухом.
Из соседнего дома с тем, в котором укрылся Флиск, выскочила дюжина крепких мужиков, и они выкатили самоходку на сушу. Один из них, вскочил на крышу аппарата, ловко прорезал кинжалом засмоленные края крышки, и отворил ее. Из "телеги" вылезли шестеро. Первый— могучего телосложения мужчина средних лет, спрыгнул на землю, вздохнул облегченно вздохнул полной грудью, и поинтересовался у встречающих:
— Он здесь?
Несколько человек кивнули в ответ.
— Семервел Флиск, прево Ауфа, выходи, я знаю что ты здесь...мы не причиним тебе вреда.
Сердце Семервела екнуло, конечности похолодели, но, рассудив, что убежать не успеет, он набрался мужества, и вышел из укрытия.
Главарь одобрительно кивнул, и сказал, указывая на подводную телегу:
— Полюбуйся, прево, на мою " детку"! Никаких новых решений, колеса вращаются человеческим усилием, налегая на специальные ручки внутри, мои ныряльщики давно сгладили повороты затопленной дороги, и установили валуны-вешки, упираясь в которые, мы правим телегу в верном направлении. Конечно, намучались сперва: двигаемся вслепую, но, какую только сноровку не приобретешь, если дело того стоит!
— Все это, было бы мне весьма интересно, если бы моя жизнь сейчас не висела на волоске.— хмыкнул Флиск.
Главарь банды фальшивомонетчиков подошел ближе к Семервелу и сказал:
— Карту пути тебе подложил я сам. Знал уже, что ты попытаешься проверить все в одиночку, — после этих слов, главарь повысил голос, обращаясь к подельникам, — каждый лиходей должен знать характер родного прево лучше, чем родимые пятна на теле жены!
Мужики дружно расхохотались, и прекратили ржать мгновенно, как только главарь поднял руку:
— Ты будешь жить, Флиск, — заявил он, — если правильно поймешь мою мысль, и согласишься с ней...
— Слушаю тебя внимательно.
— Меня, в некотором смысле, смущает незаконный характер моего промысла, и я желаю его сделать, кхм, полузаконным.
— Закон, разве имеет полутона?— возразил Семервел.
— Нет, — согласился главарь, — тем хуже для него. Ты только подумай: Ауф расположен недалеко от восточной границы нашей державы— богатый город, кочевые орды востока давно на него зарятся, и однажды пожалуют к нам на огонек, и конечно же, первым делом возьмут город в блокаду: со стороны озера поставят постоянные посты на плотах и баркасах, чтобы никто не сумел проскользнуть по воде ни из Ауфа, ни в него.
Как ты сумел уже убедиться, у нас имеется средство, которое вполне может спасти весь город в лихую годину, и что немаловажно, без нас оно работать не сможет. Мы и наше изобретение— эффективная военная хитрость на случай осады. Мое предложение таково: ты перестанешь засылать в наше логово своих ищеек, тщательно сохранишь наш секрет, и передашь его только своему преемнику, да так, чтобы мы могли расчитывать и на его лояльность. За это, мы станем платить тебе проценты с нашей торговли...
Сначала, Флиску очень хотелось жить, потому он и дал согласие; позже, и жить все еще хотелось, но жить хорошо, и Флиск не стал устраивать облаву на фальшивомонетчиков; много позже, Семервел нашел успокоение для совести в словах главаря о полутонах закона, ибо серебрянные кругляши, еженедельно пополнявшиеся с той поры в его мошне, как оказалось, обладали недюжинной дипломатической силой.