Ритуал
Читать без картинок: https://dzen.ru/media/id/5daf0f5b0ce57b00adb81437/ritual-631...
Страница в ВК : https://vk.com/public189072634
Телеграм: https://t.me/maximillianman
Серия "Чертовщина"
Предыдущие эпизоды:
1. Тётя Валя
2. Отец Игнат
В предыдущих сериях: Однажды в квартиру Антона приходит необычного вида Адвокат и забирает тётю Валю в недра земли, за насмешки над Сатаной. Случай сводит Антона с отцом Игнатом, который помогает вывозить людей из оккупированных демонами столиц, и тот предлагает молодому человеку помочь ему.
"Ритуал"
— Твоя мать была ведьмой, покланялась Дьяволу, ну, или Дьяволову, как его теперь пресса называет, — крякнул отец Игнат и откусил хот-дог, из которого потекла горчица с кетчупом прямо мне на ботинок.
Захотелось влепить ему по его старой сухой роже.
— Хочешь вдарить мне, грешник? — прищурился священник и указал пальцем на дверь подъезда советской панельки, — ну бей, бей, ток пойдём в подъезд.
Код он знал, и вскоре мы уже были на этаже, где проживала новая семья моей мамы. Та умерла, когда мне было десять. Я ее почти не видел. Всю жизнь прожил с её сестрой. Почему, мне никто никогда не объяснял.
— Сдала мамаша твоя сеструху свою, — кивнул старик, видимо, умевший читать мысли.
— Так она ж померла, — пожал я плечами, не зная, что ответить, и чувствуя, как поднимается в груди негодование.
— Правда твоя, грешник. Да только не совсем. Тётка все над ней насмехалась, тебя не разрешила воспитывать, отобрала, упекла сестру в психушку. А как власть пришла новая, расквиталась твоя мамка с ней, ох расквиталась. Тело-то она покинула, да только возвратилась в новое. И сегодня у них очередной ритуал. Мамку твою будут в новое тело переселять.
Я сел у батареи и обхватил голову руками. Дядя Стёпа, смирно стоявший в углу, достал пол литра и приложился, занюхав грязным рукавом.
— Там вся семья служит демонам, кто на таможне, кто в муниципалитете. Все продались.
— А я что? Кто я им? Даже если…
Но я не успел договорить, потому что загудел лифт и стал подниматься с первого этажа на наш.
— Не думай ни о чем, Колька, брат твой сводный нужен нам. Не потерян он. Всё. Бог в помощь!
И старик запрыгал по ступенькам вниз, размахивая рясой.
— А чего это вы тут, водку пьёте? — раздался недовольный голос с пролёта выше, где из открытой двери лифта выкатилась пожилая женщина.
Её строгие глаза пристально изучали нас, но потом взгляд смягчился, и она охнула.
— Степан? Антошка? — всплеснула женщина руками, — Вот это да! Идёмте, идёмте скорее за стол! Радость-то какая!
Через пять минут мы уже сидели за шумным столом, где за спинами наперебой спорили два телевизора. Дядя Валера, мой отчим, предпочитал первый канал, а тётя Груня, поймавшая нас в подъезде, его сестра – второй.
Гости все прибывали, и скоро за столом стало тесно. Я никого не помнил, но все мне улыбались, словно знали меня лучше, чем я сам, и только и ждали, когда же я наконец зайду. Беседовали о чьих-то работах, поставках, о том, как все затянули пояса, время не простое. Я старался слушать и думать лишь о том, что мне говорят, следуя совету отца Игната.
Когда все знатно подвыпили, начались и другие разговоры. Стали поминать чертей. Игорь из отдела транспорта, стал жаловаться на то, что пробы мозга на поездах стали отпугивать клиентов. Лиля Борисовна на это всплеснула руками, расхохоталась и поведала про то, как им в суде теперь приходится читать приговор как тут, так и в мире теней, и у неё сознание расслаивается из-за этого. А затем пришёл Колька. Ему было лет 16, прыщавое худое лицо, тонкое, вытянутое тело и огромные очки. Пугливый и нелюдимый он сел в противоположном от меня конце стола.
— Ну что, Колян, подготовился? — подмигнул ему дядя Валера.
Николай поднял глаза на отца и нахмурился.
— Я теперь должен с вами чертовщиной этой заниматься? — воскликнул он громко, так что весь стол сразу замолк. И даже оба телевизора приглушили своих гипножаб.
— Коль, мы кажется…
— Кажется, что вы выманили меня сюда обманом. Я учился и хотел поступать в универ, а теперь я должен что? С чертями вашими водиться? Да вы все скоты продажные, нелюди, для вас совесть – тьфу и растереть!
Он треснул по столу, на котором послушно подскочили тарелки, и выбежал из комнаты. Несколько женщин убежало за ним. Дядя Валера встал, тяжело вздохнул и пошел следом.
— Валер, сиди, праздник же, я попробую, — поднялся Игорь и замахал на отчима руками. Тот пожал плечами и сделал одобряющий знак рукой.
Я послушал еще усатого толстяка про трудности в кинопроизводстве, где теперь продвигалась только демоническая повестка, и совершенно невозможно стало творить, и пошел на кухню сам. Там дело уже дошло до драки.
— Все, кто сейчас не выступают в той или иной форме против демонов – трусы. Трусы и предатели человечности. Они – пособники зла, и мне противно, отвратительно, что среди них мои друзья, родные и близкие, — кричал Колька, — Вы просто не можете себе представить какое разочарование я испытываю, глядя на вас…
— Да кто знает, что там на самом… — начала возражать Таня, жена кинопродюсера, затягиваясь сигаретой.
— Моя подруга провалилась в недра прямо на улице! — Николай почти запищал, отходя от кухонного стола и хватаясь за подоконник. — А ее родителей заставляют говорить, что она уехала к подруге во Владик!
— Слушай, я вижу, что тебе плохо, ты не справляешься, — поднялся из-за стола Игорь, — мне тоже трудно, но я как-то держу это в себе.
— Справляетесь? Да вы привыкли жить заткнувшись! Вы никогда и не выражали своего мнения, у вас и нет его, — верещал Коля, залезая на подоконник и раскидывая руки, инстинктивно желая казаться больше. — Вы примитивные куски мяса, у вас и органа-то такого нет, сопереживать. Вас только и заботит, как бы ваша жизнь не перестала быть прежней!
На этих словах не выдержал стоявший в дверях крепкий детина – капитан полиции Виталик. Он бросился к подоконнику, открыл окно и дернул в него Николая. Тот пошатнулся, но инстинктивно зацепился за портьеру и удержался.
— Что же ты, сука, делаешь, — завопила двоюродная сестра отчима – тётя Оля, бросаясь к Виталику и разбивая о его голову салатницу.
К тёте Оле подскочила Таня и врезала по лицу, задев Колю, который на этот раз не удержался и выпал из окна. В наступившей неразберихе я подбежал к окну и увидел, что за ним был балкон, где в автомобильных покрышках лежал Николай и смотрел в небо.
Через комнату я вышел к брату и присел рядом.
— Дело есть, — тихо произнёс я, поглядывая как за окном дубасят друг друга родственники.
— На ферму проклятий хочешь устроить? Или в дом боли? — огрызнулся Николай.
— Я ток недавно обо всём этом дерьме узнал, — кивнул я на Игоря, разбивавшего о голову Виталика табурет, — тётку нашу забрали, за то, что она над мамой насмехалась. Вот я и узнал. До сих пор правда, не пойму, бред это все алкогольный или нет.
— Тебя батя ко мне подослал, ведь так? — прорычал Колька.
— Опять не угадал. Святой отец меня прислал. Тоже странный тип, скорее сидельца напоминает.
— А как ты тогда сюда вообще попал? Мысли-то твои прозрачные как водяра. Ты и одной остановки на автобусе не проедешь… — произнёс он, задумчиво потирая ушибленный локоть.
Но я не успел ответить, потому что на кухне появился отчим, разнял дерущихся, погрозил нам с Колей кулаком и позвал в комнату.
— Пора, — вздохнул сводный брат, поднимаясь, — начинается.
Со стола в зале сняли скатерть, и это оказался вовсе не стол, а необычной формы гроб. На полу уже были нарисованы символы, и дядя Валера стоял в серой рясе и необычной повязке из перьев на глазах посреди комнаты, с ожиданием поглядывая на рассаживающихся. Нас с Колей протолкнули в первый ряд, и мы сели как раз у ножек гроба.
Несколько родственников сняло крышку и оказалось, что тот пуст. В коридоре же послышалось какое-то движение и между нами прошла девушка, тонкая и нежная, словно и не из этого мира вовсе. Отчим раздел её до гола, накинул прозрачную вуаль, отчего тело девушки тоже сделалось прозрачным. Родственники загудели. Звук, который они издавали, был чем-то похож на горловое пение, но рты никто не открывал. Я поймал взглядом дядю Стёпу, он стоял в углу комнаты с бутылкой в руке и смотрел куда-то сквозь меня. О чем он думает? Понимает ли, что происходит? А я? Я понимаю?
Пока я размышлял, девушка легла в гроб, и тётя Оля с Таней принялись украшать её, накладывая на лицо и тело краску и куски ткани. Дядя Валера раскрыл старую на вид книгу и принялся читать что-то на языке, напоминающем язык Мордора из Властелина Колец. За его спиной из телевизоров появилось две тени, и родственники загудели громче. Тени эти приняли облики демонов, отпихнули от гроба Олю с Таней и принялись кромсать тело девушки. Я зажмурился. Коля схватил мою руку и крепко сжал. Звук был отвратительный. Казалось, что я пытаюсь сомкнуть перепонки, но в нос ударил и запах, отчего я почувствовал, как теряю сознание.
Когда я открыл глаза, демонов не было, всё вокруг гроба было в крови и остатках несчастной девушки. Медленно, хрустя костями, из гроба поднялась мама. Такая, какой я помнил ее на фотографиях.
— Ну, привет сынок, — произнесла она то ли мне, то ли Кольке и рассмеялась, — как же давно мы не виделись! Теперь ты всегда будешь со мной.
Хоррор нормального человека
Никогда не думал что увижу адеквата в ужастике. Та-да:
Надеюсь вы немножко испугались в конце, да? :) Для этого и делалось. И вот вам бонус за мокрые штанишки:
Отец Игнат
Читать без картинок: https://zen.yandex.ru/media/id/5daf0f5b0ce57b00adb81437/otec...?&
Страница в ВК: https://vk.com/public189072634
Телеграм: https://t.me/maximillianman
Прошло уже два месяца с тех пор, как Тётю Валю забрали демоны. Из квартиры я почти не выхожу. Дядя Стёпа стал нелюдим и прибывает в каком-то своем кататоническом алкогольном аду.
Никому не говорил о случившемся, только подруге моей, Наташке, обмолвился, что чертовщина какая-то творится. А она раз и даёт мне телефон отца Игната. Сказала, что он как раз по чертовщине.
Мучался я, мучался, да набрал батюшке на какой-то религиозный праздник. Он трубку не взял. Я уже и забыл про него, но через пару недель он перезвонил мне с неопределившегося номера.
— Здорово, грешник, отец Игнат беспокоит. Чаво звонил?
— Да… — начал я, — понимаете…
— Понимаю.
— Правда понимаете?
— Ты мне горбатого не лепи, что за вопрос у тебя?
— А вы точно святой отец?
— Как пить дать, — усмехнулись на том конце трубки.
— Да, вот, у меня… Тётка пропала.
— Так, так, так, — зашуршал голос на том конце трубки, — ты, давай, подробности прибереги, а встречай меня лучше через три часа под Крымским мостом на стороне парка Горького. Приходи один.
— А если я с…
Но я не успел договорить, потому что священник повесил трубку. Делать было нечего, надо ехать. Но как оставить дядю Стёпу? Он ведь невменяемый, квартиру спалит. Пришлось взять с собой.
Ехал я с тремя пересадками, плутал, следил, не идёт ли кто за нами из этих сволочей демонических, петухов позорных. Думаю, вот же меня паранойя пробила. Может я просто рехнулся? Сколько раз меня уже мысль эта посещала. Навязчивые идеи. Может это не дядя Стёпа пьет, а я? Посмотрел я в его стеклянные глаза и никакого ответа не нашел.
Были мы на месте на два часа раньше. Холодные октябрьские ветра согнали со скамеек молодежь как пожухлые листья, и мы остались почти одни под нависающей громадой моста.
Я то погружался, то вновь выныривал из мыслей о своём безумии, пока рядом не оказался сухой старичок в черной робе, вязаной шапке пидорке с вышитым на лбу крестом и бомбере.
— Здорово, грешник, — кивнул он и нахмурился, — а этот алконавт кто? Я же сказал одному приходить.
— Это – дядя Стёпа. Муж тётки моей, которую адвокат в недра отправил.
— Так, — нахмурился отец Игнат пуще прежнего, — прежде чем дальше гутарить, надо тебе кое-что знать. Если откроешь для себя то, что я тебе поведаю, пути назад не будет. Мир навсегда изменится и превратится, в общем-то, в кошмар наяву. Надо тебе оно?
— Да уже один кошмар, — взмолился я, — у меня и сна нет, и страх один. Я вижу, как люди пропадают. Соседей не встречаю больше, которых годами видел. Да и рано умирать им. А еще этот адвокат…
— Знаю, знаю всё, — успокаивающе прокряхтел старик и огляделся, — ты не первый, не ты последний. Вся Москва под ними.
Я открыл было рот, но священник прикрыл мне его рукой.
— Ладно, слушай. Со мной это случилось года два назад. Настоятеля моего по монастырю боли прихватили, вызвал он меня к себе в Пермь. Приезжаю, а он давай про демонов. Мол, приходят, осадой стоят вокруг стен. Но там святая земля, монастырь строгий, все монахи в вере сильные, не то, что у нас в Москве. Говорит, не могут черти на ней ничего сделать. Но подкараулили его в ближайшем городе да избили. Думал я, деменция у него, поехал, мой родной, кукухой.
Но оказался я в городе, с продуктами помочь, а там подходит ко мне мужик, тщедушный, вот как ты сказал, адвокат, и говорит: “Вам, Игнат Валерьянович ехать отсюда надо, и глупости всякие не слушать”. Удивился я, пожал плечами, но ничего ему не ответил. Вернулся в монастырь, а настоятель к тому времени умер.
Долго я сидел в келье, молился, помощи просил и указу с выше. Но молчали небеса, ни намёка, ни сигнала не давали. Пообщался я с другими монахами. Кто-то из них глупостью все это назвал, а кто-то молча кивал и хмурился.
С тех пор мы с ними связь держим, и, еже ли какая такая тема приключается, я к ним людей отправляю, там, за стенами места много. А за два года знаешь сколько таких у меня историй уже случилось как твоя? Штук 40.
Главная беда в том, что сегодня уже и места пустого нет, по крайней мере в столицах, везде супостаты засели. Следят. Слушают. В переходах, на перекрёстках, в поездах. Телефонные разговоры тоже. Эти черти окаянные мысли читать могут. Вот едешь ты в метро, а они всё знают про тебя. Сразу заберут. Куда, не ясно.
А есть ведь и те, кто с ними заодно. Так что… Не знаю я как тебе доехать удалось, но раз удалось, то значит ты мысли свои хорошо скрываешь.
— Да не… — промычал я, пытаясь переварить всё сказанное святым отцом, — все время ток и думаю об этом.
— Но не хулишь ведь, — пожал плечами священник.
— Хулю, да порой стыдно даже как хулю, — отвел я глаза.
Отец Игнат задумался, а затем повернул моё лицо к своему, чтобы глаза в глаза смотреть.
— Я тебя могу на святую землю отправить, но вообще-то с твоими способностями мне бы пригодилась помощь.
— И как же я вам помогу? — удивился я, освобождаясь от крепкой хватки старика.
— Рук мне не хватает, будешь людей переправлять вместе со мной, — решительно произнёс святой отец, — спасём кого можем, а там уже господь решит, что делать, или вместе сообразим.
— Мне подумать надо.
— Подумай, только делать это можно тебе либо тут, — он обвёл рукой пространство под мостом, — тут земля самая святая в городе. Это мне один старец открыл. Почему не знаю, но вот так. Либо, если в церковь зашел и благодать чувствуешь.
— А что такое благодать?
— Как начнёт твоя душа петь, сразу поймёшь, ни с чем не спутаешь, — махнул рукой старик, — вот тогда тоже можешь думать. Я одну технику дыхательную знаю, она помогает мне лишний раз не мыслить. А тебе как это удается не знаю. Но если при демоне подумаешь что о нашей встрече, то хана нам с тобой… Тебя как звать-то?
— Антон.
— Хана нам Антон, отправят как тётку твою в недра, мантию земли лопатой скрести.
Священник еще много говорил, но я почти не слушал, потому что ударила меня обухом вся эта информация, и я как колокол лишь звенел внутри, не имея возможности собраться с мыслями.
— В общем, бывай, — хлопнул меня отец Игнат по плечу, — езжай домой, отоспись. А на номер мой не звони. Захочешь поговорить, приходи сюда по четвергам к шести. Все пойму и приму. Не впервой.
И засеменил старик по набережной в сторону Красного Октября. Я растерянно постоял, подобрал со скамейки дядю Стёпу и пошел к метро.
Был час пик и народу в метрополитене было не протолкнуться. Забились мы с трудом в вагон. И тут, смотрю, напротив меня у стены адвокат тот самый стоит, в глаза мне смотрит. Я дядю Стёпу к себе прижал и давай думать о банановых плантациях, пучеглазых пчёлах, выдры вдвшники высаживаются на луне. Нет, нет, нельзя мне думать об отце Игнате, о демонах, о всей этой чертовщине. И тут понимаю. Все. Пропал. Все подумал и представил лицо святого отца и походку его. Беда. Смотрит же прямо на меня. И огонь, огонь в глазах горит у супостата.
Но поезд остановился на Добрынинской, и толпа вынесла нас с дядей Стёпой на перрон, где мы запингвинили на пересадку. Я пару раз оглядывался. Но адвокат за нами не последовал. Я обернулся к эскалатору и увидел здоровую черную фигуру, стоявшую посреди людского потока. Своими щупальцами она касалась голов прохожих и некоторых пропускала, а некоторых поворачивала в другой эскалатор, вела, держа за макушку. У перехода же на радиальную я увидел огромную морду, высовывавшуюся из стены и заглядывавшую в глаза людям. Те же шли и вздыхали, словно не замечая происходящего.
Мне захотелось кричать, но я лишь крепче схватился за руку дяди Стёпы и двинулся вдоль зала на переход. В переходе было еще двое тварей поменьше, они трогали проходивших за плечи. На моих глазах они выцепили из толпы какую-то женщину и утащили в открывшуюся в стене дверь. Я зажмурился и шепча только что выдуманную молитву двинулся по переходу.
Еще парочку я видел в вагоне поезда. Но когда доехали до дома видения исчезли. Сижу вот теперь на кухне, где вся эта чертовщина началась и пью с дядей Стёпой дешевую водку в мечтах о скорейшем отравлении. Господи, что же делать-то? Подставил я отца Игната. Или окончательно свихнулся.
И долго бы еще я так запивал горькую с дядей Стёпой, если бы с неизвестного номера мне не позвонил сам святой отец.
— Ну что, грешник, — усмехнулся в трубке старик, — господь за нас все рассудил. Собирайся, дело есть.
Тётя Валя
Моя тётя Валя все время насмехалась над чертом, дьяволом, демонами поменьше, поносила на чем свет стоит. Шуточки в сети откапывала одну за другой. Я уже стал уходить с кухни, когда она начинала свой стендап. Схожусь, бывало, в Диабло погонять, а она тут как тут, сечёт с языка искромётным юмором из Камеди Тётя Валя.
И вот однажды пришёл к нам некий юрист. Лысоватый, худощавый, в костюме и очках и при портфеле. Впустили его почему-то без проблем, усадили на кухне, чаю, водочки предложили. От чаю он отказался, а вот рюмку легко бахнул, затем другую, раскраснелся и говорит: «Ну что, Валентина Васильевна, доигрались?»
Тётя Валя пожала плечами и удивлённо на меня посмотрела, потом на допивавшего из бутылки водку дядю Стёпу, а затем на юриста. И сразу понятно, что это юрист, даже мне, оболтусу, а он и слова об этом не сказал.
— На вас тут, - произнёс гость, доставая из портфеля бумаги, - Семь тысяч девятьсот шестьдесят шесть дел.
— Каких ещё дел? - спохватилась женщина и попыталась вырвать из рук юриста листы, но тот не отдал и оттолкнул тетку, да так, что даже Дядя Стёпа полез к нему с бутылкой, но был быстро нейтрализован возле холодильника.
— Итак, 1 сентября 2022 года, публичное оскорбление его высочайшего величества, хозяина мира сего, воплоти, Люцифера Сатановича Дьяволова. При собрании народу был прозван: сивой бородой, красным петухом, курицей пудиливой. В сопровождении слов народу были явлены репосты скабрёзных изображений полуэротического содержания с образами, напоминающими истца в унизительном контексте. Восемь веков трудовых лагерей в недрах планеты, — подытожил мужчина и положил бумаги на стол, прижав локтем.
— Пожди милок, ты что такое несёшь, - взмолилась тётя Валя.
— Ничего я кроме тела этого не ношу, — усмехнулся юрист, — закон новый у нас, за оскорбление темных сил теперь будьте добры.
— Да хряк ты шелудивый, — крикнула женщина и бросилась на гостя со скалкой. Но не успела ударить обидчика и исчезла.
— Засим приговор приведён в исполнение, — пожал плечами юрист, положил бумаги в портфель и сам растворился в воздухе.
Пробовали потом тётку по моргам искать, потом по психбольницам, ну, и тюрьмы обзванивали, не без этого. Но результату ноль.
Дядя Стёпа совсем запил. А во мне поменялось что-то. Следить за собой стал. Лишнего не скажу, не похулю темные силы. Странное такое ощущение, скажу вам. Живу в постоянном страхе, расслабиться не могу. Напряжение не проходит с того дня. Заметил, что люди пропадать стали. Жило у нас во дворе несколько таких вот шутников. Нет больше.
Что делать не знаю. В церковь идти? А там кто такие, раз темной силе вот так разгуляться дали? Неужели и правда мы тут с вами под ней ходим и спасу от этого никакого нет?
Боитесь своих внутренних демонов?
Представьте, что каждый ваш страх — это невидимый монстр в бесконечном доме. Сможете ли вы найти выход и освободиться? Сегодня есть возможность узнать ответ — в нашей новой игре!