Поздней осенью 1920 года, когда сопротивление Добровольческой армии юга России было сломлено, десятки тысяч человек сели на 132 корабля Черноморского флота и отплыли из Севастополя, Керчи, Феодосии и Ялты.
Командующим был вице-адмирал Михаил Александрович Кедров.
Флагманом эскадры стал линкор «Георгий Победоносец».
По некоторым данным, корабли взяли на борт до 140 тыс. человек.
Однако, в отличие от бежавших из Новороссийска, в жизни этих людей было больше определённости.
Дело в том, что Тунис в те годы находился под протекторатом Франции, поэтому эвакуация была заранее спланирована и согласована с французским правительством.
Перед тем как эскадра покинула крымские порты, главнокомандующий Пётр Врангель издал приказ, в котором содержались такие жизнеутверждающие слова: «Славный Черноморский флот!
После трёхлетней доблестной борьбы русская армия и флот вынуждены оставить родную землю..
Флот уходит в Бизерту — северное побережье Африки…
Русские солдаты и моряки, боровшиеся вместе за счастье Родины, временно разлучены.
Провожая вас, орлы русского флота, шлю вам мой сердечный привет.
Твёрдо верю, что красный туман, застлавший нашу Родину, рассеется, и Господь сподобит нас послужить ещё матушке-России…».
В порту Бизерты от имени правительства Франции прибывших поприветствовал генерал Анри Филипп Петен.
Местные жители отнеслись скептически к такому наплыву беженцев из далёкой северной страны.
Об этом свидетельствуют сообщения прессы.
Так, газета «Французский Тунис» в конце 1920 года писала: «С какой наивностью [французское] правительство выбросило миллиарды франков, снабжая [русских] генералов и их так называемые контрреволюционные войска всем необходимым, а эти генералы и эти войска фактически нигде не устояли против красных армий».
Первое время флот был реальной опорой для эмигрантов в медицинском, образовательном и духовном плане.
На «Георгии Победоносце» была церковь.
Здесь же организовали школу, в которой учились около 60 детей, и Морской корпус.
За время существования в корпусе было 5 выпусков.
Учащиеся и выпускники вели техническое обслуживание кораблей эскадры.
Преподавателями становились в основном морские офицеры, имевшие достаточно высокий уровень образования.
Было на эскадре и своё периодическое издание «Морской сборник», печатавшийся в типографии, которой также располагали моряки.
Что касается медицины, то, как и в Египте, услуги русских врачей были востребованы не только среди самих эмигрантов, но и среди местных жителей.
Медики работали в военном лазарете в Карубе и в организованном силами Красного креста госпитале в лагере Руми.
Постепенно коллектив флота размывался: люди уходили вглубь страны.
Всеславянский календарь, изданный в Праге в 1926 году, говорил о нескольких десятках русских населённых пунктов в Тунисе.
Здесь переселенцы обзаводились подсобным хозяйством: занимались по большей части птицеводством.
Житель одного из таких местечек оставил идиллическое описание окрестностей: «Под откосом горы… русский говор, русская песня.
Там деревня «Сфаятская».
С десяток белых избушек «мазанок» с черепичной крышей.
По дворам бродят жирные гуси, утки плещутся у корыта, пёстрые куры водят жёлтых цыплят, золотые петухи с красной бородкою выкрикивают часы по солнцу».
Трудно сказать, чем это объясняется, но русские также очень быстро заняли нишу землемерия и топографии, работая на французских фермеров.
Немногим образованным и энергичным русским эмигрантам удалось переехать во Францию, Бельгию и Чехословакию.
В конце 1924 года Франция признала СССР, и советские власти потребовали вернуть эскадру на родину.
Была создана Комиссия по подготовке к возвращению судов на Чёрное море.
Вскоре в Бизерту прибыла группа советских специалистов во главе с известным кораблестроителем А. Н. Крыловым и военно-морским атташе СССР в Великобритании Е. А. Беренсом (родным братом М. А. Беренса, командующего русской эскадрой в Бизерте с 1921 года).
После проведения инспекции и учёта был составлен список судов, которые должны были вернуться в СССР.
Но из-за поднявшегося международного скандала Франция не выполнила договорённости по флоту в полном объёме: некоторые корабли, в том числе «Георгий Победоносец», так и остались гнить в порту Бизерты.
За 10 лет почти вся эскадра была распродана на металлолом.
Последним проданным судном русской эскадры стал дредноут «Генерал Алексеев», орудия которого, к слову, ещё успели послужить на береговых укреплениях Франции во Второй мировой войне.
После спуска Андреевского флага с эскадры судьбы русских бизертцев складывались по-разному.
Так, мичман Иван Дмитриевич Богданов, будучи водителем в Париже, старался сохранять верность русскому флоту, возглавив Объединение гардемарин, кадетов и охотников флота. Вице-адмирал Михаил Александрович Кедров был начальником Военно-морского союза и преподавал в Высшем техническом институте в Париже.
Адмирал Алексей Михайлович Герасимов остался в Тунисе и выступил с инициативой по сооружению памятника Русской эскадре в Бизерте.
Долгие годы старейшиной русской общины в Тунисе была Анастасия Александровна Ширинская-Манштейн — женщина с уникальной судьбой.
Приехав в Бизерту в 8-летнем возрасте, она всю свою жизнь посвятила сохранению памяти о Русской эскадре и её моряках.
70 лет Ширинская-Манштейн прожила с Нансеновским паспортом, и лишь в 1997 году президент России пожаловал ей гражданство.
«Я ждала русского гражданства.
Советское не хотела.
Потом ждала, когда паспорт будет с двуглавым орлом — посольство предлагало с гербом интернационала, я дождалась с орлом.
Такая я упрямая старуха», — говорила она.
В 2009 году на 98-м году жизни Анастасия Александровна Ширинская скончалась.
Сегодня о русской эмиграции напоминает церковь, построенная в 1937—1938 годах в Бизерте в память о Русской эскадре, которая и по сей день на месте.
Есть интересное свидетельство туристов, что на улицах Бизерты они встретили солдат, поющих русскую песню.
Выяснилось, что когда-то этим отрядом командовал бывший царский офицер, он-то и научил их строевой песне.
Кроме того, сохранилось христианское кладбище с более чем 400 захоронениями наших соотечественников.
И хотя кресты на многих могилах покосились, память о той частичке русской нации жива.