Стоял чудный майский вечерок, плавно перетекающий в ночь. Во мне плескалась пара-тройка кружек неплохого пива.
Повод выпить в компании, кажется, был – но был он какой-то странный, и нехарактерный для меня. То ли пять лет выпуска из школы, то ли день рождения кого-то из бывших одноклассников – что-то такое, куда обычно не ходишь. Чтобы не смотреть на беременных одноклассниц, в которых был когда-то влюблён, и одноклассников в модных пиджаках, откуда извлекаются айфоны последних моделей, чтобы на обратном пути поехать с хозяином в местном стареньком троллейбусе.
Такая себе ярмарка тщеславия – причём тщеславия бессмысленного. Как будто, блядь, я за несколько лет забыл, что ты – затупок, неспособный связать двух слов у доски, ты ябедничал на меня мамочке до десятого класса, а ты готова была отдаться за бутылку дешёвого пойла любому старшекласснику.
Ну, в общем, стоим с более или менее вменяемым парнем из параллели у кабака, покуриваем, предаемся воспоминаниям, пускаем в звёздное небо дымки – хорошо. И подруливает ко мне туловище страхолюдное – росту небольшого, треники, легче меня килограммов этак на двадцать. Думаю, сигарету что ли стрельнуть?
«А давай поссоримся?» - внезапно заявляет туловище. Я, не ожидая такого поворота, на автомате заявляю: «Да без проблем!», и мгновенно получаю в челюсть. Не шибко сильно, но зубы клацнули отчетливо. Охуевая, делаю шаг назад, верчу головой, и получаю ещё один в лицо.
Очки, за которые меня дразнили в младших классах, улетают куда-то в сторону, и на этот раз отчетливо клацает, опускаясь, моё забрало – так-то я человек мирный, и доходит до меня медленно, но это уже перебор. Мир подёргивается алой дымкой. Кидаюсь на супостата, мы падаем на землю и начинаем друг друга немилосердно мутузить – благо, я пиджакам всегда предпочитал нечто более практичное, типа х/б полувоенного типа, и движений оно не стесняет. К махачу присоединяется мой товарищ, а затем – компания бывших одноклассников, также вышедших на перекур. Со стороны страхолюдного туловища тоже подтягивается подкрепление.
«Нихуя себе, - думаю между делом, - как в старые времена! Ну, понеслась!» Масштаб побоища, конечно, не составил бы конкуренции битве за Хельмову Падь, но на Битву бастардов в финальной стадии походил вполне. Та же скученность и бессмыслица, да.
Махались недолго. Минуты две-три. Пока кто-то не заорал, что как бы пора и честь знать, щас добрые граждане ментов вызовут, и схуяли вообще банька-то погорела?
Стоим, силясь отдышаться. Смотрим друг на друга. «Чё, - молвит давешнее туловище, – нормально поссорились?» Ну я так руки-ноги-ребра пощупал, вроде целый. Очки даже на земле нашёл. Целые, что странно. У товарища по лицу течёт кровь, но её активно протирает салфетками одна из одноклассниц.
«Нормально, - говорю, - но всё же, месье, какого, собственно, хуя?» Туловище в ответ многозначительно лыбится, и не спеша уходит куда-то в сторону. В общем, никто нихуя не понял, но не подал виду. Гулянка продолжилась.
Через часок, в очередной раз возвращаясь с перекура, вижу это туловище, которое в тамбуре давешнего кабака валяется на полу с кем-то в обнимку. «Нашёл, с кем ещё поссориться» – думаю, перешагивая клубок из тел.
Подхожу к администратору. «Уважаемый, - говорю, - у вас там в тамбуре кому-то пиздюлей нахаляву отгружают, может, типа, полицию вызвать, или ещё чего?».
Администратор сонно взирает на меня глазами выброшенной на берег рыбы. «А зачем? Подерутся, да успокоятся». Глубина спокойствия в его голосе охуенно завораживала, а самое главное – он оказался прав. Подрались, да успокоились. Всем мир, пацаны.
Зачем вообще ссориться? Переживать? Ведь в целом всё не так уж и плохо, правда?
С подобными мыслями я просидел за столом ещё немного, щупая языком пошатывающийся зуб. Интересно, он шатался и раньше, или начал только сейчас?
Допив пиво, скинул свою долю в общий котёл, и, немного помятый, поковылял домой.
С тех пор к предложениям от страхолюдных туловищ я стараюсь прислушиваться повнимательнее. Может, не так уж и не прав был Михаил Афанасьевич на тему разговоров с неизвестными…?