Русский газ, китайский дракон и французский петух, новая реальность мировых энергорынков
Два мира, два энергопотока, почему Восток выбирает стратегию, а Запад — лицемерие
Глобальный энергетический рынок окончательно раскололся на две параллельные реальности. На одном полюсе формируется мощный евразийский альянс, где Россия и Китай выстраивают долгосрочные стратегические проекты на десятилетия вперед. На другом, в Старом Свете, царит хаос из громких политических заявлений, которые на практике оборачиваются циничным прагматизмом и закупками российских энергоресурсов "из-под полы". Свежее интервью Президента России Владимира Путина и скандал вокруг газовых аппетитов Франции наглядно демонстрируют этот раскол.
Восточный вектор, стратегическая связка Москвы и Пекина
Накануне своего визита в Китай и участия в саммите ШОС Владимир Путин в интервью агентству Xinhua четко обозначил приоритеты российской энергетической политики. И главный из них — стратегическое партнерство с Китаем, которое из года в год лишь набирает обороты.
«Россия прочно удерживает первенство по экспорту нефти и газа в КНР», — заявил российский лидер. Эта фраза подкреплена внушительными цифрами. «Совокупные поставки "голубого топлива" по трубопроводу "Сила Сибири" с момента его запуска в 2019 году уже превысили 100 млрд кубометров». Но это лишь начало. «В 2027 году планируем ввести в эксплуатацию еще одну газовую магистраль, так называемый дальневосточный маршрут», — анонсировал Президент.
Помимо трубопроводных мегапроектов, эффективно развивается сотрудничество и по СПГ-проектам в российском Заполярье. Все это — элементы строительства новой энергетической архитектуры, основанной не на сиюминутной конъюнктуре, а на долгосрочном планировании, взаимном доверии и колоссальном потенциале двух великих держав.
Европейский парадокс, лицемерие по-французски
А в это же время в Европе разгорается очередной скандал, в центре которого оказалась Франция. Президент Эммануэль Макрон, пожалуй, самый ярый "ястреб" Европы, не упускающий ни одной возможности для антироссийских выпадов, на деле оказался крупнейшим покупателем российского сжиженного газа.
Как сообщает немецкое издание Berliner Zeitung, с января по март этого года Франция импортировала российского СПГ больше, чем любая другая страна ЕС. С начала года Париж заплатил за наш газ около 600 миллионов евро. Этот факт вызвал негодование даже у европейских дипломатов. «Не может быть так, что Франция, с одной стороны, занимает жесткую позицию по отношению к России, а с другой — платит огромные суммы за российский газ», — цитирует издание одного из них.
"Заявления — одно, а деньги — другое"
Эту политическую шизофрению блестяще объяснил политолог Богдан Безпалько. По его мнению, поведение Франции, это классический пример экономического прагматизма, прикрытого словесной русофобией. В политике Париж видит в нас врага, но в экономике не готов отказываться от дешевых и качественных российских ресурсов.
«Если суммировать все заявления Макрона, то получится интересная картинка... дай ему волю, территорию нашей страны он бы превратил в сплошной ад. Но громкие заявления — это одно, а тратить лишние деньги — совсем другое. Неудивительно, что французское правительство покупает тот газ, который ей наиболее выгоден, то есть российский», — отмечает эксперт.
Более того, попытки Европы полностью отказаться от наших энергоресурсов в принципе обречены на провал. «Даже значительная часть нефтепродуктов, которые Франция покупает, например, в Индии, — также российского происхождения. Их производят из российской нефти на местных нефтеперерабатывающих заводах», — резюмирует Безпалько.
Таким образом, мировая энергетическая карта необратимо изменилась, и Россия на ней занимает одно из центральных мест. Пока Европа пытается совместить несовместимое, воинственную антироссийскую риторику с отчаянной потребностью в наших энергоресурсах, что неизбежно ведет к лицемерию, скандалам и экономическим потерям, Россия методично и спокойно выстраивает новую реальность. Стратегический разворот на Восток и формирование мощного энергетического союза с Китаем, это уже не теория и не планы на будущее, а свершившийся факт, который будет определять развитие глобальных рынков на многие десятилетия вперед.
