— «Мысли прочитать не сможет, на мне оберег. Да и вдруг – это просто шарлатан обычный?»
Сначала Хуман её услышал, а увидел лишь спустя несколько секунд, потраченных на преодоление маленького коридора. Мягкий, вкрадчивый голос объяснял посетителю, что того ждёт в будущем. Вор отодвинул полупрозрачную занавесь с золотыми кисточками, идущими рядом, с промежутками в палец, и лицезрел такую картину. Посередине помещения стоял низкий стол. За ним прямо на коленях, подогнув ноги под себя, сидели две девушки. Одна – прорицательница – в тёмно - зелёной накидке с надвинутым на голову капюшоном, из которого по обе стороны торчали только чёрные локоны. Хорошо была видна лишь часть лица ниже глаз. Они же скрылись в тени. На изогнутых в улыбке губах сияла в свете многочисленных свечей красная помада. Клиентка показалась Хуману невзрачной в сравнении с хозяйкой шатра: вся взъерошенная, волосы блеклые, цвета подгнившей соломы, веснушчатое испуганное лицо, голубые глаза хаотично бегают. Из неё будто высосали жизнь. Да и обстановка не внушала посетителю чувства безопасности. Кроваво красного цвета ткань платки в свете огня становилась ещё краснее. Часть освещения создавал хрустальный шар, над которым, почти касаясь его, застыла рука провидицы. Пальцы растопырились, подогнулись по форме предмета. На большом и указательном вор заприметил платиновое кольцо с рубином и золотое с алмазом. Правую руку девушка положила на почти такой же зелёный, как её одеяние ковёр.
Красный камень украл всё внимание Хумана. Его взгляд пристально изучал огранку, и то, как свет играет на поверхности минерала. В уме он уже прикидывал, сколько такое могло бы стоить, если б его удалось умыкнуть.
— Юноша, вы совершили верный выбор, войдя сюда! Обещаю не разочаровывать вас!
От обращения в свой адрес, вор, неожиданно для себя самого, резко дёрнулся. Оказалось, девушка от прорицательницы уже ушла, а во время их достаточно продолжительного диалога, он всё смотрел и смотрел на кольцо.
— «Ловушка внимания?! Но как?»
Пока Хуман ошарашенно соображал, как пятнадцать секунд созерцания драгоценности внезапно обратились в чёрт знает сколько долгих минут, то не заметил, что уже сам сидит за столом, подогнув ноги. И если в прошлый раз вор не выдал эмоций на лице, то сейчас он позволил глазам расшириться.
— «Что за игры разума? Какой магией она пользуется?!»
— Интересная судьба ожидает твоего напарника. Хотя, не будем кривить душой – никому не жалко такую падаль. — губы прорицательницы растянулись в очередной улыбке, два ряда белоснежных, идеальных зубов сверкали, как алмаз в кольце. — Что же насчёт тебя, то здесь все намного, намного интересней. Если продолжишь в том же духе, сможешь добиться некоторого величия. Нет – так утонешь в океане времени, как твоя овечка, мнящая себя волком, потому что ходит со стаей.
Пространство вокруг начало сгущаться. По всей комнате разлился слабый алый туман. В ушах Хумана появился звон. А затем он увидел её глаза. Два ярких светло-коричневых факела, смотрящих в саму суть. Лицо девушки забрало всё его внимание. Окружающие его предметы стали нечёткими, какими - то смазанными. Капюшон накидки потерял свойства ткани, извиваясь и клубясь подобно дыму от большого костра. Несильный звон в ушах сменился нарастающим гулом.
— Передавай привет Святому, Хуман. Пусть помнит – у Замка есть свои интересы, и он их будет отстаивать во что бы то ни было.
— Вс-с-с-с-еми доступными и недоступными с-с-с-средствами!
Вор вздрогнул во второй раз. Создание, что застало его врасплох, довольно щерилось, сидя среди вещей – мешков, сундуков, деревянных ящиков – в глубине шатра, за правым плечом девушки. На Хумана смотрели два вертикальных змеиных зрачка.
— Теперь ступай, — прорицательница грациозно махнула рукой, оба кольца сверкнули своими драгоценными камнями.
Хуман понял, что снова стоит на ногах. Гул обратился в леденящие дух замогильные стоны. Он обернулся, чтобы поскорее выйти, но тело не могло набрать желаемой скорости. Ему чудилось, что вокруг разлили невидимый кисель, и он вынужден в нём плыть к выходу. Сквозь шум в ушах отчётливо слышался диалог хозяев шатра. Но до сознания доходили лишь звуки, а смысл сказанного – нет, хотя язык был родным для вора.
На выходе, путь до которого по ощущениям занял целую вечность, стоны сменились диким хохотом множества глоток. Хуман обернулся: хохотали люди у забора с медведем, тыча в него пальцем, хохотал и сам медведь, вполне по – человечески запрокинув косматую башку назад. Смеялся дрессировщик, утирая выступившие слёзы рукавом. Сознание вора дало трещину. Он пошатнулся, чуть не упал, чудом удержал равновесие, вперив расфокусированный взгляд в землю под собой, и тут все смолкло.
Хуман наклонился, уперевшись руками чуть выше колен. Дышалось вору тяжко, сердце бешенно колотилось, норовя выскочить из груди. Раз десять он укорил себя за потерю самообладания. Отдышавшись, когда нервы его успокоились, парень выпрямился, огляделся. Оценив обстановку, пошёл к прилавкам. Неподалеку замаячила физиономия Крега.
— «Уже столько времени прошло? Я же вроде недолго здесь ходил... » — Хуман посмотрел на циферблат карманных часов.
— «Та ворожея что – то сделала со временем. Этот олух всегда меня слушается – он не мог придти раньше срока. Значит, в том шатре одна секунда считалась за несколько секунд или даже минут снаружи, как – то так. Э-э-х, часы поднастроить надо будет!»
Вор решил ещё немного покуролесить по мелочи, прежде, чем взяться за последнее крупное дело.