Машина времени + Фантастика

Троллейбус был полупустой. Я сидел около окна и тупо пялился в него, пытаясь отвлечься от грустных мыслей. Но становилось только хуже. По улицам ходили многочисленные полицейские и военные патрули и проверяли у прохожих документы. Рядом с ними медленно катилась машина, с решетками на окнах, куда полицейские затаскивали подозрительных людей, под одобрительные взгляды военных. То тут то там, раздавались крики боли, когда в ход вступали резиновые дубинки и шокеры.

Прошел только год с принятия поправок конституции, но до людей только стало доходить, за что они проголосовали. Диктатура. Военное государство. Сразу после обнуление, президент ввел комендантский час и стал отлавливать несогласных, которые выходили на улицы, собирая стихийные митинги с требованием пересмотра конституции. Через полгода, их численность сократилась до минимума, а остатки людей ушли в подполье, превратившись в сопротивление. О них можно было узнать лишь по надписям на стенках домов, с требованиями уйти правительству в отставку, регулярно появляющиеся после каждой ночи. На большее их сил уже не хватало. Коммунальщики каждое утро закрашивали стены, а полицейские и военные начинали зверствовать, пытаясь найти тех, кто это сделал.

На проезжей части, обгоняя троллейбус, проезжали дорогие машины. Бензин вырос больше ста рублей за литр, что оказалось многим не по карману. Лишь депутаты и приближенная к правительству челядь, могла позволить себе такую роскошь, как дорогой бензин.

Послышался грохот и асфальт под нами затрясся. Я обернулся назад и зажмурился, прогоняя увиденное.

- Танки, - я протер руками глаза. Это было уже выше моих сил, чтоб улицы города патрулировала военная техника.

Люди, на лицах которых застыла печать обреченности, старались побыстрее прошмыгнуть в подъезды домов, чтоб укрыться в квартирах от патрулей. Но и там уже не было спасения.

Я поднял голову и увидел полицейские дроны. Стаями, они медленно плыли над нами, зависая около окон, фиксируя, что твориться внутри.

Я вздохнул и отвернулся от окна. Предательски заурчал голодный живот. Ну как тут готовиться к экзаменам. Сидящий, рядом со мной, мужчина покосился на мою книгу, лежащую у меня на коленях. Квантовая физика. Я заметил его взгляд. Да, именно она, черт бы ее побрал. Я открыл ее на закладке и попытался сосредоточиться.

Квантовая телепортация — передача квантового состояния на расстояние, при которой состояние разрушается в точке отправления и воссоздаётся в точке приёма.

А ведь я когда то увлекался физикой и дома лежал прибор, который я собирал из транзисторов и резисторов, найденных на помойке. Схема была найдена в журнале Техника молодежи и автор божился, что она рабочая. Именно это помогло мне полюбить физику, окончить школу с золотой медалью и поступить в институт. Было бы странно, если бы он заработал, поэтому игрушка была давно заброшена и пылилась под диваном как воспоминание о детстве.

Теперь, у меня были другие интересы. Как выжить в это нелегкое время. Институт, уже как полгода, перестал платить стипендию, а работа лаборанта при кафедре института, с трудом помогала не протянуть ноги до следующего месяца.

- Может, ну его на фиг, этот институт,- подумал я, провожая взглядом вывеску Макдональдса. В животе у меня продолжало урчать. - Устроюсь туда на работу, кормить будут бесплатно и денег больше.

С этим грустными мыслями, я снова уткнулся в учебник.

- Следующая остановка Институт Курчатова, конечная,- двери троллейбуса с шипением распахнулись, выпуская пассажиров на улицу. Я поднял, затуманенную формулами, голову и окинул взором пустой салон. Троллейбус был почти пуст, лишь рядом со мной остался сидеть мужчина, в теплом, не по погоде, сером пальто. Прижимая к себе черный дипломат, стоящий на коленях, он, почти не моргая, смотрел на сидящую впереди девушку, которая постоянно поправляя волосы, подставляя нашему взору белоснежную шею.

- Симпатичная, - я подмигнул мужчине.- Можешь познакомиться и пригласить в кафе,покушать. Я бы сам пригласил, жаль, у меня экзамены.

Мужчина вздрогнул, посмотрел на меня и сунул руку за пазуху. По его виску прокатилась капля пота.

-Следующая остановка Институт Курчатова, конечная, - напомнил водитель и двери троллейбуса стали закрываться. В последний момент, в салон ввалилась толстая тетка, с коричневой сумкой наперевес. В руках она держала маленький кассовый аппарат. Кивнув головой водителю, она сразу направилась к нам.

- Ваши билетики,- высоким голосом произнесла она. Ее глаза сразу впились в меня и я похолодел. Денег в кармане не было от слова совсем и поэтому я ехал зайцем. Сейчас вызовут полицию и меня загребут в отделение. И тогда прощай экзамены и пять лет учебы.

Глаза мои заметались по сторонам в поисках выхода. Мужчина в пальто, сидящий рядом, вытащил из-за пазухи проездной и показал кондуктору. Женщина кивнула головой, даже не посмотрев на него. Ее глаза буравили меня насквозь.

- Молодой человек, у вас нет билета? – уточнила она противным голосом. По ее красному лицу сразу было видно, что она готова закатить скандал. - Будем вызывать полицию или оплатите штраф.

- Вот мой билетик, - девушка спереди обернулась, протягивая билет кондуктору. Я увидел симпатичную брюнетку, которая явно пыталась мне помочь, отвлекая на себя внимание.

- Отвали, - отмахнулась от нее тетка.- Я тебя не спрашивала.

Ее глаза снова вернулись ко мне.

- Попрошу выйти из салона,- она схватила меня толстыми, как сосиска, но, неожиданно, цепкими пальцами и попыталась оторвать от сидения.

- Я заплачу за него,- мужчина в сером пальто снова сунул руку за пазуху.- Пусть едет дальше.

- Не хрена подобного,- завелась тетка.- Он никуда не поедет. Я сейчас же вызываю патрульных.

- Я тоже могу заплатить, - брюнетка сунула руку за пазуху.

- Всем стоять! - заорала тетка и взмахнув кассовым аппаратом, ударила им девушку по голове. Брюнетка закатила глаза и сползала на пол. Из руки выпал черный пистолет.

Я открыл рот от удивления. Что тут вообще происходит? Неужели новая поправка в Конституции дала кондукторам такие полномочия?

Мужчина в пальто, неожиданно резво вскочил на ноги. Но недостаточно резво для кондуктора. Немыслимым образом, толстая тетка оказалась возле него и выбросив вперед руку, схватила его за шею.

- Брось пистолет,- приказала она с угрозой.- Не то шею сломаю, вы меня знаете, я слов на ветер не бросаю.

Мужчина зыркнул на нее злыми глазами и вытащил руку из-за пазухи.

- Вы ничего не измените, - зло произнес он.- Обнуление завершено, примите это как факт.

Тетка шевельнула кистью и раздался противный хруст. Мужчина захрипел и обмяк.

-Принимаю,- она разжала руку и мужчина распластался на полу, рядом с брюнеткой. Потом повернулась ко мне.- Так ты идешь или останешься с ними?

Я замотал головой и прижался спиной к стеклу. Это был какой то неправильный кондуктор.

- Я заплачу штраф, только не убивайте меня.

Тетка поморщилась.

- Давай поторопись или сейчас будешь лежать на полу как эти.

Я медленно встал и осторожно обошел тетку. Троллейбус уже стоял с открытыми дверями. Когда он успел остановиться?

Выскочив из него, я рванул от тетки в сторону домов. При людях она меня убить не сможет. Да и патрули вокруг. Отбежав метров на сто, я обернулся. Троллейбус закрыл двери и медленно покатил к перекрестку. Загорелся красный сигнал светофора и он остановился. Неожиданно, из-за угла вылетел бензовоз. Не снижая скорости, он вылетел на перекресток и врезался в троллейбус. Раздался огромный взрыв и огненный гриб, окутав две машины, поднялся высоко в небо. Раздались крики ужаса, люди попадали на землю, прикрыв руками головы. А потом наступила тишина. Огромное пламя застыло на месте, словно каменная скульптура, олицетворяющая начало апокалипсиса. В воздухе застыл кусок обшивки троллейбуса, летевший в меня и прохожих. Я подошел и потрогал его. Он был горячим и настоящим. С небольшим усилием, я изменил его траектории и направил в другое место.

-Твое время еще не пришло,- послышался чей то голос. Я вздрогнул и обернулся. Кондукторша с улыбкой смотрела на меня. - Рано на небеса.

- Вы мой ангел хранитель?- изумленно спросил я, разглядывая, то ее, то горящие машины.- А где крылья?

Тетка громко захохотала.

- Кем меня только не называли в конторе, но точно не ангелом, - она отошла от меня на метр и расставила руки.- Разве я похожа на него?

Я посмотрел на нее и кивнул.

- Согласен, толстых ангелов не бывает. Но тогда кто вы?

- Кондуктор сопротивления, - загадочно произнесла тетка.- Мы исправляем прошлое, чтобы сделать будущий мир лучше.

- А причем тут я?- растерянно спросил я.- Почему ко мне такое внимание?

- Ты тот, кто изменит будущее,- устало сказал тетка.- Так что забудь про Макдональдс и заканчивай учебу. Станешь великим ученым и изобретешь машину времени. Тебе это ничего не напоминает?- она протянула мне кассовый аппарат с маленькими кнопками и синим экраном.

- Моя игрушка, - ахнул я.- Неужели работает?

- У тебя пока нет, но скоро ты вернешься к ее доработке и поможешь сопротивлению в борьбе против кремлеботов.

- Это были они?- я повернулся к пылающему троллейбусу.- Почему они хотели меня убить?

- Да, кремлеботы, - поморщилась она. – Жидкие, как понос, роботы. Могут менять обличие. Охотятся за нами. Правительство разработало их, чтобы помешать нам отменить обнуление. В будущем, которое сейчас, грядет апокалипсис .Сопротивление ушло под землю. На поверхности остались лишь те, кто лоялен к правительству. Они получили прививку от вируса, а остальные вынуждены прозябать в нищете, выкидывая деньги на бесполезные лекарства.

- Я что, возглавлю сопротивление?- удивился я. - Как в кино про терминатора. Мне надо трахнуть какую-нибудь Сару, чтобы она родила лидера сопротивления?

- Разбежался, - ухмыльнулась тетка. - Конечно, я могла бы сказать, что я Сара и ты должен трахнуть меня, но, боюсь, если я разденусь, то у тебя будет культурный шок и еще неизвестно, какое потом будущее нам будет уготовано. С тебя требуется только изобретение машины времени. С помощью нее мы вернемся на год назад и отменим обнуление президента.

- Но почему ты мне это рассказываешь?- удивился я.- Кремлеботы могу поймать меня и узнать правду.

- Потому что в исправленном мире, ты ничего не будешь помнить об этом разговоре. А эта версия сотрется, как будто ее не существовало, -толстая тетка нажала пару кнопок на аппарате и на синем экране загорелись цифры 2025 год.

- Так что, мы приглядываем за тобой, парень, - она протянула мне учебник, который, я уронил и подмигнула мне.- Учись хорошо.

Раздался грохот и мне заложило уши. Осколок обшивки троллейбуса пролетел мимо меня и врезался в трансформаторную будку. Вспыхнули синие искры и прохожие бросились врассыпную. Где-то вдали послышались сирены скорой помощи и пожарных.

- Но как я пойму, что исправить в аппарате?- обернувшись, я увидел, что тетки нет.

- Неужели, мне это почудилось? - я увидел кусочек белого листочка, торчащий из учебника. Открыв его, я увидел знакомую схему из журнала Техника молодежи, по которой я собирал свою игрушку. На ней, синей ручкой, была нарисована стрелка с надписью:

- Установи тут кондуктор сопротивления, дубина.

Я посмотрел на здание Макдональдса, откуда доносился вкусный запах жареной картошки.

- Да ну, бред какой то,- я снова посмотрел на схему, вздохнул и медленно побрел к Институту. - Но все равно надо попробовать.

Я сидел у окна и жмурился, подставляя лицо жарким лучам солнца. В троллейбусе было душно, хотелось пить, но настроение было приподнятым. После сдачи экзаменов, мне, неожиданно, предложили работу и я ехал на первое, в своей жизни, собеседование.

- Ваш билет,- кондуктор, толстая тетка, протиснулась между стоящими людьми и внимательно посмотрела на меня.- У вас есть билетик, молодой человек?

- У меня единый,- я вытащил из кармана пластик и неожиданно похвастался.- На собеседование еду, на работу устраиваться.

-Удачи, - тетка отсканировала пластик на своем кассовом аппарате и вернула мне.- Мы приглядываем за тобой, парень. Будь осторожен со своим прибором.

Я проводил ее изумленным взглядом, пока она не скрылась в толпе. Откуда она могла знать, что я захватил на собеседование свое изобретение? Это был мой сюрприз будущему работодателю.

Выйдя на остановке, я похлопал рукой сумку, проверяя, на месте ли прибор и задрал голову.

Перед мной высилось огромное здание бизнес центра Сколнет. Инновационный центр «Сколково», амбициозный проект по разработки новых технологий. Меценат и спонсор проекта так и не был известен. Сюда многие мечтали попасть, но лишь единицам удавалось это сделать.

Войдя в прохладное помещение холла, я моментально попал в объективы многочисленных камер. Под их пристальными взорами я подошел к ресепшен, где симпатичная секретарша выписала мне одноразовый пропуск.

- Вас ждут, - с улыбкой произнесла она мне, протягивая пластиковый пропуск. - Вы совсем не изменились.

Я с удивлением посмотрел на ее, но девушка уже опустила голову и защелкала по клавиатуре.

Под суровыми взглядами охранников, я прошел к лифту и поднялся на последний этаж. В большом светлом помещении, у окна, спиной ко мне, сидел человек и разглядывал город с высоты птичьего полета.

- Ни как не привыкну, что я тут богач,- не поворачиваясь ко мне, произнес он.- В моем мире, я сводил концы с концами, пока не встретил кондуктора в троллейбусе.

- Кондуктора? – я вспомнил толстую тетку и ее загадочную фразу.- А что с ней не так?

- Она изменила мою жизнь, да и твою тоже,- человек обернулся и протянул мне руку.- Интересно, как это чувствовать себя здороваясь с сами собой.

Я замотал головой. Напротив меня, в кресле сидел я. Чуть усталое лицо, синева под глазами, но это был я.

- Ладно,- он кивнул мне головой, опуская руку.- Извини, что так получилось встретиться, но исправление будущего пошло не так как планировалось. Моя реальность не стерлась и я существую. И теперь мне нужна твоя помощь.

Я вытер испарину со лба. Мое собеседование и прием на работу пошли крахом. Теперь, еще этот двойник втирает мне дичь об исправлении будущего.

Двойник улыбнулся мне, словно читая мысли, и вытащил из стола маленький прибор, так похожий на ручной кассовый аппарат.

-Знакомо?- с улыбкой произнес он.- Только мой рабочий, в отличие от твоего.

Я сунул руку в сумку и достал свой. Приборы были идентичны.

- Неужели получилось?- я положил перед ним на стол свою игрушку.- Есть рабочая схема?

Двойник кивнул головой.

- Не без помощи кондукторши,- он вытащил из кармана белый листок бумаги. – Тут правильная сборка машины времени. Когда тетка спасла мне жизнь, она сунула в учебник исправленную схему. Год назад, в моем мире были приняты поправки к Конституции и обнуление сроков президента. После этого наступила военная диктатура.

- Но у нас год назад не приняли эти поправки и нет никакой военной диктатуры.

- Именно, ты живешь в исправленном мире, в отличие от моего. И когда, я создал новый прототип, я решил его испробовать первым и прыгнул на пять лет вперед. Вот доказательства,- он вытащил газету, где стояла дата 22 апреля 2025 года.

Я протянул руку, чтобы посмотреть заголовки, но двойник быстро убрал газету в карман.

- Нельзя знать наперед, что случиться, можно изменить будущее. А это чревато последствиями. Как это случилось со мной. Вселенная не терпит вмешательства и будет исправлять ошибки.

- А что случилось с тобой? Ты живой, аппарат рабочий. Набирай свой год и возвращайся к себе.

- В том то и дело, что не могу. Я не могу вернуться в свою реальность, так как она стерлась. Люди из Сопротивления, с помощью моего прибора, прыгнули в прошлое и отменили поправки к Конституции. Тем самым изменив реальность в будущем. Я прыгал назад во времени, вперед, но моей реальности, где произошло обнуление президента, больше не существует. Я ошибка в твоем мире. И ты должен мне помочь исправить ее.

- Но как?

- Исчезнуть отсюда, - лицо двойника стало серьезным.- Я слишком много затратил сил, чтобы получить это богатство, - он развел руками по сторонам. - Сколнет, это моя компания. Прыгая по времени, я вкладывал деньги в доллары, играл на ставках и строил свою империю. Теперь, это мой мир, а ты в нем лишний, - он нажал кнопку под столом.- Сейчас моя охрана уведет тебя отсюда и мы больше не увидимся, от слова совсем. Мне жаль, честно, но если выбирать между нами, кто останется в живых, то я выберу себя.

Сзади послышался шум раздвигаемых дверей лифта.

Внезапно включился селектор.

- Кремлеботы в здание,- прохрипел динамик.- Шеф, бегите.

Двойник вскочил на ноги и схватил прибор.

- Прощай, друг,- он нажал кнопку, но ничего не произошло.- Какого черта?- он бросил взгляд на меня. Я держал второй прибор в руках и медленно отходил к окну.

-Верни мне чертову машину времени, - закричал двойник и бросился ко мне. Автоматная очередь, прозвучавшая из лифта, разрезала его пополам. Упав на пол, двойник удивленно посмотрел на меня и прошептал побелевшими губами:

-Я ошибка. Беги.

Из лифта вышла парочка. Моложавый мужчина в теплом сером пальто и красивая брюнетка.

-Даже не думай,- угрожающе произнес мужчина, посмотрев на прибор в моих руках.- Мы можем договориться.

- Как с ним?- я кивнул на мертвого двойника, незаметно нажимая кнопки на приборе.

- Ты поможешь нам найти кондуктора, а мы гарантируем тебе безбедную жизнь после обнуления.

Я почувствовал тепло в руках. Фигуры передо мной стали двоиться и расплываться.

- Нет,- крикнула брюнетка и вскинув автомат, полоснула по мне очередью.

Я с удивлением смотрел как пули проходят через мое тело и разбивают толстое окно за мной. Улыбнувшись, я поднял руку и показал ей средний палец. Потом посмотрел на прибор. Случайный набор цифр вывел на табло новую дату. 22 апреля 2025 год.

- А почему бы и нет,- хмыкнул я и шагнул в открытое окно.- Пора найти эту кондукторшу и поговорит с ней по душам.

(с) Хихидок

Сейчас я сижу за кухонным столом в своей квартире, пью чай и смотрю на календарь, который висит на стене. Сегодня 19 октября 2061 года. Многих из вас - тех, кто читает эти строки, уже давно нет в живых. Да и я уже превратился в немощного старика с седыми волосами и трясущимися руками. Я знаю, что мне осталось совсем немного. Я это чувствую и, знаете... Мне совсем не хочется умирать. Нет в этом ничего приятного. Но я открою вам один секрет. Дело в том, что я не умру, и даже больше - через несколько минут, после того, как допишу это письмо, я снова стану молодым.

Да, у меня есть такая возможность. Дело в том, что передо мной на столе лежит металлический шар. Если нажать на кнопку, вмонтированную в него, то он разделится на две половинки и из него выкатится еще один шарик поменьше. На нем я увижу механический циферблат, похожий на кодовый замок, который раньше вешали на чемоданы. Если набрать на нем любую дату, после этого снова поместить внутрь большого шара и закрыть его, то я тут же отправлюсь в тот день, дата которого изображена на циферблате. Я не буду помнить ничего из той жизни, которую я уже прожил, но разве это важно? Я с удовольствием проживу ее еще раз.

Ах, да. Я забыл сказать, что если приглядеться к внутренней поверхности большого шара, то на ней можно увидеть множество царапин и засечек. Я их обнаружил давно, но только сегодня я, кажется, понял, что они означают. И именно поэтому решил написать это письмо. Объясню все по порядку. Судя по всему, путешествия во времени никак не влияют на то, что находится внутри шара и я склоняюсь к мысли о том, что все эти насечки сделал я, чтобы не забыть, сколько раз я уже пользовался этой машиной времени. Их там 38.

Я прекрасно осознаю ответственность перед вами и всем человечеством. Да, я эгоист. Именно по моей прихоти и нежеланию умирать вы прожили свои жизни, умерли и снова воскресли уже 38 раз и даже не подозреваете об этом. Да, я понимаю, что поступаю подло, из раза в раз загоняя всю вселенную в эту временную петлю, но я уверен, что каждый из вас поступил бы так же, окажись он на моем месте. Поверьте, когда вы поймете, что мгновения вашей жизни на исходе, а у вас в руках - возможность избежать встречи со смертью, то судьба человечества - последнее, о чем вы будете думать.

Напоследок я расскажу о том, как в моих руках оказалась машина времени. Очень просто - я купил ее на барахолке 42 года назад. Среди других продавцов, пытающихся впарить покупателям всякий хлам, стоял старик, а перед ним на белом полотенце лежал этот шар. Больше он ничего не продавал. Мне стало одновременно и интересно, и жалко этого старика. У него был измученный взгляд. Казалось, что он никак не может решиться - продавать ли ему эту странную штуковину или нет. Сейчас я понимаю, чем было вызвано его поведение. Этот старик знал о том, что именно лежит перед ним. Он знал и, думаю, много раз пользовался машиной времени, но в конце концов совесть замучила его и он сделал свой выбор между своей смертью и ответственностью перед людьми.

Когда я пришел домой, я нажал на кнопку, открыл шар и обнаружил внутри свернутый лист бумаги. В нем предыдущий владелец кратко рассказывал о принципе работы этого устройства и просил использовать машину времени только в благих целях и еще много разной ерунды про ответственность перед мирозданием. Возможно, что и я когда-нибудь наберусь сил и поступлю так же. А лучше - выброшу ее на помойку без всякого послания. Да, я обреку себя на смерть, но зато поступлю честно. Но не в этот раз, не в этот...

Простите меня, мертвые люди. Через минуту вам придется воскреснуть и еще раз прожить остатки ваших жизней. Простите и те, которые родились после той даты, в которую я отправлюсь. Вам придется на некоторое время снова кануть в небытие. И прости меня вселенная - я просто хочу жить.

Сейчас я сложу это письмо, помещу его в шар, поставлю еще одну засечку, наберу на циферблате «23 сентября 2019 года» - тот день, когда я купил машину времени и снова стану молодым. А вы проснетесь с утра, порадуетесь новому дню и даже не будете подозревать о том, что уже проживали его 38 раз.

Возможно, что я даже опубликую это письмо в интернете на каком-нибудь развлекательном или литературном сайте. Естественно, под псевдонимом. Вы прочтете его, посмеетесь или удивитесь фантазии автора, но ни один из вас ни на секунду не задумается о том, что всё написанное может быть чистейшей правдой. Впрочем, от вас этого и не требуется.

До встречи в прошлом, дорогие друзья...

19.10.61

©ЧеширКо

Начало: https://pikabu.ru/story/khlebalova_foreve_mashina_vremeni_ak... 

Утром, позавтракав, Андреев попросил Компьютер поискать модели одежды восьмидесятых. Потом, выбрав среди найденных понравившиеся, друзья принялись создавать брюки, юбку, рубашки и обувь на 3D-принтере. Закончив, они переоделись и собрались уже было на улицу, но на пороге Матильда замешкалась:
– Я знаю академика, сколько себя помню, – подумала она вслух, – может быть, попробовать позвонить в его квартиру? – Давай попробуем. Попытка не пытка, – согласился Юрий. Молодые люди спустились на третий этаж. У двери, пока ещё не академика, Хлебалова, засомневавшись, притормозила, но Андреев уже нажал кнопку звонка. – И кто тама? – послышался из-за двери женский голос. – Татьяна Юрьевна? – удивилась Матильда. – Нет ещё, – с незнакомой интонацией ответила женщина и открыла, наконец, дверь. Перед молодыми людьми, вытирая руки об фартук и свысока глядя на них тёмными бархатными глазами, стояла, как бы это сказать, фактурная женщина неопределённого возраста. – Не подскажете, Яков Моисеевич здесь живёт? – с уважением поглядывая на выдающийся бюст, спросил Юрий. – Почему не подскажу?! Разве мы с вами поссорились? – вопросом на вопрос ответила удивительная женщина. – Не ссорились, – чувствуя себя вступающей на скользкую дорожку демагогии, пришла на помощь Юрию Матильда. – Яшенька, до тебя пришли! – крикнула дама вглубь квартиры и царственно удалилась на кухню. В прихожую, поправляя на ходу ярко-рыжие взлохмаченные волосы, вышел молодой человек, круглолицый и веснушчатый, похожий на подсолнух Ван Гога. – Здравствуйте, вы из института? – спросил молодой Яков Моисеевич. – Не совсем… – с трудом оторвала взгляд от юного незнакомого лица Хлебалова. – Мы не из института. Мы по другому вопросу, – Юрий понизил голос, и Матильда расслышала сочувственные, успокаивающие нотки. – Проходите в кухню, мы с мамой завтракаем, – пригласил Кац. Друзья сняли обувь и пошли по длинному коридору за Яковом Моисеевичем… За Яшей, который был сейчас моложе их лет на десять. На кухне женщина с высокой причёской повернулась к ним от плиты. – Яша, твои друзья – евреи? – спросила она у сына. – Мама, Вы шовинистка! – смутился юноша. – Нет, я таки на любителя, – умело разрядила обстановку мадам. – Меня зовут Софья Марковна, – представилась она и тут же спросила: – Так ви будете таки кушать, или мне забыть вас навсегда?Гости согласились выпить чаю, и Софья Марковна загремела у плиты чайниками и посудой. Молодые люди за столом тихонько беседовали. Юрий, мягко объяснял растерянному Яше сложившуюся ситуацию. Наконец будущий академик сумел взять себя в руки и сосредоточиться. – Скорее всего, вы попали сюда через временной тоннель, – пробормотал он через некоторое время. – Земля вращается вокруг своей оси и Солнца, поэтому координаты постоянно меняются. Нужно рассчитать временнЫе координаты так, чтобы вы вошли в Квартиру, но оказались в СВОЁМ времени… – Та не морочьте мне голову! Вы хочете сказать, что в новом доме уже завелись какие-то тоннели?! Азохен вей! – послышалось от плиты. – Яша, кушай скорее, мы уезжаем к Борису Иосифовичу в Одессу! Там тоже есть катакомбы, но это не делает таки людям проблем! – Борис Иосифович сам живёт в коммунальной квартире! –А где ещё ему жить?! Воронцовский дворец давно заняли пионэры!Хлебалова молча вертела головой, такую экспрессивную семью она видела впервые. – Мне срочно нужно в институт, – засобирался Яков, – всё это очень интересно! – Яша, надень шапочку! Ты застудишь таки ум! – Мама, на улице лето! – Яша, шлимазл, ты загонишь маму в гроб и даже глубже! – Мама, Вы шантажируете меня! – У мамы смертельно болит голова, и я уже молчу за материнское сердце! Хлопнула входная дверь. Матильда осторожно посмотрела на маму Якова Моисеевича: – Софья Марковна, ведь если мы пойдём по Северодвинской к набережной, там будет яшин институт? – О! Ви таки спрашиваете за серьезное. Но тут всё просто. Знаете, он там будет, даже если вы туда не пойдёте, – ответила мадам Кац, провожая гостей к двери.
Оказавшись на улице, молодые люди направились в сторону набережной. Через некоторое время они догнали Олькину, тащившую за руку чуть менее вчерашнего чумазого Петьку в детский сад. – Юра, подожди, – Хлебалова заступила женщине путь. Та остановилась и посмотрела на Матильду забитым, испуганным взглядом. Таким же, какой был у жены Петьки в потерявшемся настоящем. – Если у вашего сына перед глазами будет пример его отца-алкоголика, ничего путного из Петьки не вырастет, – взяла быка за рога Хлебалова. – Он проживёт короткую никчёмную жизнь и погибнет, вывалившись с собственного балкона. Внуков, кстати, у вас тоже не будет.Олькина крепче перехватила Петькину руку и заверещала: – Ведьма! Чернокнижница! Дитя не пожалела, такое сказать! Роди своих и командуй! – громкостью голоса она явно пыталась компенсировать испуг и отсутствие логики. Матильда отошла в сторону. Олькина потащила ребёнка дальше, нервно дёргая его за руку, но не оглядываясь. – И зачем я вмешиваюсь? – сама себя спросила Хлебалова. – Всегда недоверчиво относилась к таким ситуациям в фантастике. Попадёт человек в прошлое и давай всем умные советы раздавать! Кто когда кого слушал?! Все же всё сами лучше всех знают! Юрий притянул Матильду к себе и зарылся лицом в её тёмные волосы: – Не расстраивайся. Во всяком случае, что могла ты сделала. Друзья взялись за руки и пошли по деревянному тротуару к набережной. Огромные, на века сделанные красные щиты предрекали скорую победу коммунизму, славили КПСС и заодно прикрывали ветхие, покосившиеся деревянные дома. Автомобилей практически не было. По Обводному просвистел битком набитый троллейбус, а ближе к институту, на набережной, гремели сцепки и колёса трамваев.
В вестибюле института тоже кипела жизнь. Благодаря компьютеру будущего, Хлебалова и Андреев не слишком выделялись в толпе студентов. – Посмотри, все девушки, как и я, одеты в туфли и белые носочки. Честно говоря, я до последнего думала, что это – дурной тон! – прокричала Матильда куда-то в сторону Юрия. Шум в институте стоял ровный, но разобрать что-нибудь без привычки было сложновато. – Синтетические носки и коричневые сандалии, – Андреев показал рукой вокруг себя и выставил вперёд ногу в носке «ёлочкой». Всё это, явно, было трендом сезона. Скорее всего, даже не одного. Юрий поймал за рукав молодого человека в вязаной жилетке: – Не подскажешь, где мы можем найти Яшу Каца? – перекрывая шум голосов, прокричал он. – Яшу Кацакова? В лаборатории посмотрите, – юноша махнул рукой, видимо, показывая направление. – А почему Кацакова? – удивилась Матильда. – Дружба народов! – засмеялся молодой человек. – Я Истомин – Истомян, Пашка Лисицын – Ли Си Цын. Шутки, юмор, афоризмы! Хлебалова и Андреев отпустили весёлого Истомина и принялись пробивать себе путь в направлении лаборатории. Высокие двери аудиторий были, к счастью, подписаны.
В лаборатории никого, кроме Яши, не было. На столах в беспорядке валялись листы с расчётами. На доске каким-то чудом держалось три слоя записей. Сам будущий академик стоял тут же. В одной руке он держал кусочек мела, а в другой – сухую тряпку. Мел покрывал его одежду, руки, стёкла очков. Побелённым лицом Яков походил на японскую гейшу. Кудрявую и в очках. Посмотрев сквозь вошедших, молодой человек вновь воззрился на исписанную доску. – Земля вращается вокруг собственной оси, значит, любой предмет на её поверхности, устремившись в будущее или прошлое, может оказаться в том времени, но не в том месте. В открытом космосе, например… – Не хотелось бы…– подала голос Матильда. – Это понятно, – не стал спорить Кац, – получается, нужно рассчитать точное время перехода с лестничной площадки в Квартиру с учётом пространственных координат.Яша потянулся мелом к доске и что-то исправил в одному ему понятных записях. Молодые люди потоптались ещё немного в лаборатории. Кац их больше не замечал. Друзья взялись за руки и вышли из института на улицу.
– Пойдём, на трамвае покатаемся, – предложила Хлебалова. – У нас нет денег на проезд, – напомнил Андреев. – Когда зайдём, проходи к кассе. Я тебе фокус покажу. Вспомним время молодое, – довольная Матильда вышла чуть не на середину дороги, высматривая вагон. В трамвае друзья оттеснили от одной из касс находчивых во все времена мальчишек. – Все деньги, которые граждане передают за проезд, в кассу не бросай. Парой копеек звякни, а остальные в кулаке спрячь, – шёпотом учила Хлебалова, – мы так в мелком детстве и на мороженое, и на кино «зарабатывали»! Андреев учился быстро: – Приглашаю тебя в кино, – шепнул он через некоторое время, – кажется, денег должно хватить.
У Главпочтамта вагон наполнился пассажирами. Молодых людей крепко прижали друг к другу. Обоим стало почему-то неловко. Они опустили головы и так, чувствуя другого каждой клеточкой тела, проехали ещё одну остановку до кинотеатра «Мир». Матильда первый раз видела его работающим и не обнесённым забором. – О! В «синем» зале «Ирония судьбы»! Я бы посмотрела на большом экране. Юрий пересчитал мелочь: – Две серии. Может не хватить, – констатировал он. – Пойдём, ещё кое-что покажу, – потянула его через дорогу Хлебалова. У киоска Союзпечати она нагнулась и стала пристально вглядываться в окружающий мелкий мусор. – Ну вот, двадцать и две по десять! Помнят руки-то! – вернулась с добычей и в хорошем настроении Матильда. Наши герои поднялись по крутой лестнице кинотеатра, купили билеты в кассе и после второго звонка подошли к билетёрше. Женщина открыла для них дверь, за которой оказалась синяя бархатная занавеска. Зал был практически пустой, и молодые люди заняли места в самом последнем ряду. Прозвенел третий звонок, и свет стал медленно гаснуть. Перед кино показали сатирический журнал «Фитиль», и это было последнее, что видели Юрий и Матильда. Виноват был во всём последний ряд. Ну и отсутствие освещения, конечно. В общем, опомнились ребята, когда фильм закончился, и зрители зашевелились, пробираясь к выходу. Хлебалова судорожно застёгивала пуговицы на блузке. Андреев смотрел на неё счастливыми глазами.
На улице было особенно солнечно после полутёмного зрительного зала. Мимо гремели трамваи, но друзьям хотелось прогуляться. Глядя друг на друга, они взялись за руки и пошли по проспекту. Пару лет назад нетерпение и желание не позволили бы им медлить. Теперь, напротив, спешить не хотелось. Растягивая момент душевной близости, не осознавая этого, впрочем, влюблённые медленно шли по тротуару. Матильда смотрела под ноги, время от времени поднимая светящиеся нежностью глаза на Юрия. Юра перебирал и гладил её тонкие пальцы в своей ладони. Свернув на свою, в этом времени почти полностью деревянную улицу, они, не сговариваясь, остановились в тени старого тополя и снова прильнули друг к другу.
Только ближе к вечеру молодые люди оказались, наконец, во дворе своего дома. Решив разузнать об успехах будущего академика, они поднялись на третий этаж. Андреев позвонил в дверь. Открыла Софья Марковна. Хлебалова, стараясь быть вежливой, преувеличенно громко сказала: – Добрый вечер, Софья Марковна! Как ваша головная боль? – Ещё не возвращалась с института! И шо ви у меня спрашиваете за мою голову? Спросите у нашей соседки, она таки лучше знает! Не стойте так, проходите уже в кухню, Яша скоро придёт, с минуты на минуту – я его три часа жду. Мадам понесла было высокую строгую причёску в сторону кухни, когда снова позвонили в дверь. На площадке стояла совсем молодая девушка, кареглазая и тёмноволосая: – Здравствуйте, Яша дома? – спросила она толпящихся в прихожей людей. – Нет, – отрезала Софья Моисеевна. Её во всех отношениях выдающийся бюст закрывал дверной проём, как какую-нибудь амбразуру. – Я хотела у него конспекты попросить… – Конспекты – это хорошо, но могут быть и дети! – не дала ей договорить Софья Моисеевна. – Мне кажется или это Татьяна Юрьевна – жена академика? – прошептала Матильда Юре на ухо. – Девушка, вас не Татьяна зовут? – повысил голос Андреев. – Татьяна, – подняла на него большие глаза Татьяна Юрьевна. – У вас всё будет хорошо! Он Вас любит! Ну или полюбит в ближайшее время…– не сдержалась Хлебалова. Будущая невестка Софьи Марковны попятилась к лифту. – Лифт вниз не поднимает! – предупредила её будущая свекровь.Каблучки отстучали лёгкую дробь вниз по лестнице. Гости прошли в кухню и сели за стол. – Сейчас будем кушать фаршированную рыбу. Сядьте там и слушайте сюда, отсюда будет проистекать! – распорядилась хозяйка. – Ви знаете Гроссмана? А! Ви не знаете Гроссмана, лучшего повара Одессы! Когда он готовил, вся наша семья плакала вот такими слезами! – мадам Кац отмерила большим пальцем руки бОльшую часть указательного. – А из чего я должна готовить ЗДЕСЬ, я вас спрашиваю? Только не говорите мне за треску! Как я должна её фаршировать?! Хорошая рыба должна помещаться на тарелку!Юрий и Матильда переглянулись. Вечер хотелось провести наедине. – Спасибо Вам, мы, пожалуй, завтра зайдём, – выразил общее с Матильдой мнение Юра. – Да, спасибо, мы уже ужинали, – поддержала Хлебалова. – Ви ещё молодые, вам весело живётся. Подождите, будет ещё и язва. У вас всё впереди, – напутствовала их Софья Марковна, провожая до двери. Молодые и весёлые попрощались и на лифте поднялись на девятый этаж. Чуда не произошло: за дверью по-прежнему блестели пол и стены Квартиры будущего. Компьютер явно обрадовался и сам материализовал стол, стулья и водопроводный кран. Влюблённые автоматически поужинали и, не спуская друг с друга глаз, прошли к матрасу-кокону. Тот уже развернулся, разбух и завис в воздухе, в десяти сантиметрах от пола. Раздеваясь и раздевая друг друга, они упали на постель. Ощущения были необычные и удивительные. Бельё отсутствовало в принципе, а удивительный "спальник" совершенно не стеснял движений и не мешал переплетавшимся в нём телам. Закончившиеся год назад, оставшиеся, казалось, в прошлом отношения, заиграли вдруг новыми красками. Появившаяся душевная близость изменила ВСЁ. Матильда проснулась первой и долго лежала не шевелясь, слушая ровное дыхание Юрия. Внутри всё сжималось от нежности. Не открывая глаз, мужчина притянул её к себе и крепко прижал. Хлебалова явно ощутила его желание. Горячая волна накатила на неё, накрыла обоих и безо всяких умных расчётов остановила время. Оторваться друг от друга они сумели нескоро, поэтому позавтракали, когда солнце уже скрылось за необыкновенными домами, построенными креативными потомками.
На улице наши герои оказались, когда аборигены уже возвращались с работы. И долго бесцельно гуляли по городу, оставаясь под впечатлением от прекрасного дня. В чувство влюблённых привела длиннющая очередь перед магазином, которую они не сразу смогли обойти. – Я помню такие «хвосты» и пустые полки девяностых, – поймав себя на том, что не чувствует обычной ностальгии, сказала Матильда, – и зелёные помидоры в бочках. – А позже «окорочка Буша», крупы и бульонные кубики в общаге…
Вернувшись во двор, путешественники с неподдельным интересом посмотрели на окна девятого этажа, но смогли всё-таки взять себя в руки и не броситься к вожделенному лифту. К подъезду как раз подкатила редкая в этом времени и в этом дворе чёрная «Волга». Хлебалова насторожилась. Её родители в её детстве работали «по комсомольской линии». Хлопнули дверцы, машина плавно отъехала, на тротуаре у подъезда стояли молодые мужчина и женщина. Те самые, в лица которых на фотографиях много лет вглядывалась Матильда. Мужчина держал под мышкой кожаный портфель. Женщина поправляла тёмные, как у дочери, волосы. Ноги сами понесли Хлебалову к родителям. Она остановилась совсем рядом с мамой и всё пыталась и не могла выдавить из себя хотя бы слово. Старшие Хлебаловы скрылись в подъезде. Матильда осталась на тротуаре, растерянная и поникшая. Юрий подошёл и обнял её за плечи: – Может быть, не сегодня, – тихо сказал он. Хлебалова, молча, кивнула.
Яша Кац вернулся из института и сразу прошёл в свою комнату. Все горизонтальные поверхности его «кабинета» покрывали листы с расчётами, диаграммами и графиками. Не отвлекаясь на то, чтобы переодеться и поесть, юноша вывалил из портфеля новую партию исписанных листов и тут же углубился в их изучение. Софья Марковна неотвратимо, как судьба, возникла в дверях комнаты сына: – Яша, посмотри на маму! Мама день и ночь волнуется за твоё здоровье! – Мама, о чём Вы? Я здоров, – не отрываясь от бумаг, будущий академик бухнулся на диван, служивший ему стулом, столом или постелью, в зависимости от обстоятельств. – Яша, не дрожи диван – лопнешь все пружины! – отреагировала мама. – С этой учёбой ты стал похож на спирохету! Такой же бледный и худой! Азохен вей! Сейчас иди и кушай курочку, и шоб ты сдох, ты должен поправиться! В дверь очень вовремя позвонили. Софья Марковна впустила Юрия и Матильду и проводила их в комнату Якова. Молодые люди остановились на пороге – шагнуть от исписанной бумаги было некуда. Яша не обратил на них внимания, более того, он вдруг сорвался с дивана, бросился к столу и начал с остервенением рыться в куче покрывавших его листов. Друзья оставили его и прошли в кухню. Софья Марковна колдовала у плиты. В прихожей зазвонил телефон: – Я сегодня отмечаю юбилей. Десятую годовщину своего сорокалетия, – объяснила она гостям, проплывая мимо них в прихожую. Через минуту Юрий и Матильда стали свидетелями телефонного разговора. Кричала мадам Кац так, как будто говорила по межгороду без аппарата: - Здравствуйте, Борис Иосифович, шоб ви были здоровые! Спасибо Вам на добром слове! Ой, шо Ви, этим уже не гордятся, в этом уже подозревают! Комплименты? Ви знаете, каждый день, но сегодня в первый раз! – кокетничала она с невидимым собеседником. – Будут Сигизмунд Яковлевич и сестра его из Кишинёва. Да. Поездом. А хухэм а ид! Шоб они так жили, как прибедняются! Оставляют хозяйство на детей. Малолетние бандиты, шоб они были здоровы! – и чуть позже: – Ай-яй-яй, я уже слышала! Такое горе! Такое горе…Именинница положила трубку и, слегка понизив голос, обратилась к протискивавшейся мимо неё Матильде: – Ви знаете, в Бориса Иосифовича выскочил таки чиряк! – В самом деле? – с трудом нашлась Хлебалова. – Нет, рядом, – закрыла за молодыми людьми дверь Софья Марковна.
На лестнице наши герои столкнулись со старшими Хлебаловыми, те как раз выходили из своей квартиры. – Здравствуйте, – второй раз за вечер остолбенела Хлебалова младшая. – Здравствуйте, товарищи! – у папы была широкая плакатная улыбка и бодрый голос. – Здравствуйте, – развернулась от двери мама. – А где бабушка? – задала мучивший её вопрос Матильда. – Светлана Андреевна, вы имеете в виду? – папина улыбка стала чуть менее плакатной. – Уехала с Мотей в Калугу к родственникам. На Хлебалову нахлынули воспоминания детства. Они с бабушкой в Калуге, маленький деревянный домик на окраине в Малинниках… Когда Матильда смогла вернуться к окружающей действительности, родителей рядом не было. «Собственно, как всегда…– пронеслось в голове Хлебаловой. – Их никогда не было рядом…» На её плечо легла рука Юрия: – Не расстраивайся. Всё это давным-давно прошло. И ты это пережила много лет назад, – тихо сказал он. – Да, – прошептала Матильда, – но я думала о них всю жизнь, – Хлебалова помолчала. – Всё это прошлое – одно большое разочарование! Всё, кроме тебя, конечно, – подняла она мокрые от слёз глаза на Андреева. Юра гладил её плечо и кивал, успокаивая. – В детстве всё видишь по-другому и потом вспоминаешь, как что-то яркое и доброе. Скучаешь даже… А сейчас… Сейчас я понимаю, что для меня здесь нет места. Чужие люди. Родители – со своим Лениным, комсомолом и утомляющим комсомольским задором – тоже чужие. Даже трава не такая зелёная, как в детстве! – Матильда всё-таки разревелась. Юрий повернул её к себе и целовал мокрые от слёз щёки. Потом глаза. Постепенно Хлебалова перестала всхлипывать, высморкалась и успокоилась, но не спешила отстраняться, пряча заплаканное лицо на груди любимого. Андреев на всякий случай ещё пообнимал её немного, профилактически. По лестнице поднимались мужчина и женщина, очень колоритные, видимо, гости Софьи Марковны из Кишинёва. Пора было возвращаться к себе, в будущее. – Здравствуйте, Софочка Марковна, шоб ви были здоровые! Ви как всегда прекрасно выглядите! – Ха! Это я ещё себя плохо чувствую! – слышали они, уже поднимаясь в лифте на девятый этаж.
В Квартире всё было по-прежнему. Пневмолифт уже готов был сервировать стол вафельными «летающими тарелками», из стены торчал старый добрый водопроводный кран, мягкий свет успокаивал. Умный Дом, явно, ждал своих необычных постояльцев. На душе у Хлебаловой потеплело. Душ в углу комнаты светящимися струями смыл последнее напряжение. Когда она появилась из размытого пространства, окружающего «кабину», Андреев лежал в постели-коконе перед трёхмерным изображением реалити шоу будущего. В данный момент перед ним, в режиме онлайн, из яйца пытался вылупиться какой-то птенец. Он уже справился со скорлупой и теперь медленно вылезал на выстланное перьями дно гнезда, помогая себе лысыми крыльями. – А ведь завораживает, – оторвался от компьютера Юрий, – и из равновесия не выводит, в отличие от нашего телевидения. Когда Матильда подошла ближе, Андреев резко распахнул «пОлы» закрывавшего его под горло кокона. Совсем, как нехорошие дяди в тёмных переулках. Согласно законам жанра, одежды на нём не было. И Хлебалова, и Умный Дом поняли этот жест правильно. Компьютер выключил реалити шоу, а Матильда скользнула в постель к любимому.
***
Яша Кац на ерунду не отвлекался. Расчёт нужного времени захватил его целиком. Будущему академику предстояло, кроме всего прочего, создать самый точный в мире хронометр. Радио-модуль, который он установил в старые наручные часы, должен был, по замыслу изобретателя, с помощью специальной частоты уловить уникальное электромагнитное излучение тоннеля. Роль «антенны» в данном случае отводилась человеку, часы – надевшему. Синхронизироваться хронометр должен был непосредственно с тоннелем. Для большей точности механизма Яков использовал в нём специальное колесо баланса, которое вибрировало за шестьдесят минут триста шестьдесят тысяч раз! Восхищённый читатель сейчас, несомненно, в который раз, поражён гением будущего академика и Самого Великого Человека, по версии Компьютера Умного Дома будущего! Яша практически не спал и ничего не ел, к вящему ужасу мамы. Он даже немного «спал с лица» и чаще прежнего поправлял очки на переносице. Исписанные листы, не умещаясь в комнате, покрывали уже бОльшую часть прихожей. Утром Софья Марковна нашла сына за столом в «кабинете», там же, где оставила накануне вечером: – Я таки имею задать парочку вопросов…– начала, было, она, но Яша, посмотрев на Хронометр, внезапно сорвался с места и бросился к выходу из квартиры. – Не бежи так шустро, а то ты, не дай бог, догонишь свой инфаркт! – успела только прокричать ему вслед встревоженная мать.
***
Юрий и Матильда только проснулись после удивительно короткой насыщенной ночи, а Яша Кац уже вернулся из института. Расчёты, наконец, увенчались успехом! Яша точно знал, КОГДА дверь квартиры вдовы Олькина откроется перед потерявшимися во времени путешественниками, не перенося их из прошлого прямо в далёкое будущее! Влюблённые не спеша позавтракали и привычно спустились во двор, где их ждал сгорающий от нетерпения гений. Их ДОБРЫЙ ГЕНИЙ, даже сказали бы мы, не преувеличив ни капли! – Скорее! Время перехода приближается! – закричал он, от волнения переходя на несвойственный ему, выросшему на севере, одесский говорок, – Или вы думаете, что не опаздываете? Так я вам скажу, шо таки да! Молодые люди смотрели на растрёпанного учёного с немым удивлением: «Какого ещё перехода?», – читалось на лицах наших безмятежных героев. – Да скорее же! – не отставал Яков. До путешественников во времени поневоле, наконец, дошло. Вслед за своим спасителем они бросились обратно к подъезду. В лифте Андреев на секунду задумался: – А будущее? Оно непременно будет таким, каким мы его видели? – спросил он у молодого Якова Моисеевича. – Нет. Будущее напрямую зависит от настоящего. И это хорошо. Это значит, что от нас многое зависит. Мы – строители будущего! – последнее, очевидно, было цитатой. Похожий транспарант висел недалеко от института, в котором, в числе прочего, учился философии марксизма-ленинизма Яша Кац. Будущий академик поддёрнул рукав рубашки и, не отрываясь, смотрел на стрелки Хронометра. Юрию казалось, что он упускает момент узнать что-то важное: – А сколько дней мы отсутствовали? По тому, по-нашему времени? – По моим расчётам, вы должны вернуться в тот самый день и час, из которого пришли, – Яша помолчал. – Мы ведь, наверное, встретимся с вами там, в будущем? – Встретимся. Но у Вас, Яков, будет очень много дел, поэтому добрыми друзьями мы не станем, – улыбнулся Андреев. Яков Моисеевич растерянно кивнул. Лифт остановился на девятом этаже. Академик сосредоточился, стал собранным и решительным: – Не трогайте дверную ручку без моего сигнала, – скомандовал он, глядя на Хронометр. Молодые люди в волнении застыли перед дверью. – Три секунды, две, одна… Открывайте! – Юрий рванул ручку двери, как кольцо парашюта… – Я тебя очень, очень люблю, – успел сказать он Матильде на пороге прошлого.
– Я тоже, – откликнулась та уже в настоящем. В прихожей олькинской квартиры. Или не олькинской? Вместо старых выгоревших обоев стены украшала отделка из камня, белели потолки, блестел паркет. Из чистой уютной кухни им навстречу вышла моложавая, слегка поседевшая женщина в фартуке. Ни дорогой стрижкой, ни аккуратным маникюром дама не напоминала забитую и несчастную маму Петьки Олькина. И всё-таки это была она. Андреев и Хлебалова сделали пару шагов и остановились. Олькина старшая с недоумением всматривалась в лицо Матильды. – Я Вас знаю, – сказала женщина Хлебаловой. Сквозь сомнение в её голосе прорывались вопросительные нотки. – Я вспоминала Вас все эти годы… – сомнения одолевали, но Олькина не сдавалась: – Выгнала в тот же день мужа-алкоголика и тянула Петю, без алиментов, на свою зарплату… Несмотря ни на что, это были хорошие дни. Они очень сплотили нас с сыном. Спасибо Вам! Только теперь Матильда заметила висящие на стене фотографии. Петя женится. Рядом мама и его бывшая вдова. Мальчуган на трёхколёсном велосипеде. Петин сын? Вот все трое в туристической байдарке, лица счастливые! Узнаваемые виды разных городов. – Чем теперь занимается Ваш сын? – спросила она у Петиной мамы. – Петя – юрист в серьёзной фирме, – с гордостью ответила женщина. – Он купил мне отдельную квартиру! Вы меня застали, здесь только потому что я встречаю из школы внука. – Ну вот и хорошо! – переглянулись молодые люди. – А теперь нам пора.
***
А где-то в параллельной реальности вдова Олькина с тоской смотрела на фонтан, бьющий из прогнившей насквозь трубы, и воду по колено. Пахло канализацией и скандалом.
***
Оказавшись на лестничной клетке, наши герои радостно обнялись. Юрий вдохнул аромат волос любимой, не сдержавшись, поднял её и закружил по площадке. Лифт не работал. На третьем этаже их ждала приоткрытая дверь квартиры, с выглядывающим из-за неё котом. Молодые люди расхохотались, вид у Василия был растерянный. Хлебалова посмотрела на дверь академика: – Знаешь, а Софья Марковна, похоже, таки уехала в Одессу, к своему Борису Иосифовичу!
***
Через месяц, в конце августа, Матильда призналась любимому, что беременна. — Бежим жениться! — обрадовался молодой папаша. Родственников у молодых не было, потому запись в ЗАГСе получилась чисто формальной. Но это никого не напрягало. Счастье, наконец-то, поселилось в квартире Матильды Хлебаловой! А в июне на свет появился их с Юрием сын – единственный пока в истории человек, зачатый за тридцать лет до рождения.

Первая часть здесь: https://pikabu.ru/story/khlebalova_foreve_skazka_dlya_vzrosl...

https://pikabu.ru/story/khlebalova_foreve_skazka_dlya_vzrosl...

https://pikabu.ru/story/khlebalova_foreve_skazka_dlya_vzrosl...

https://pikabu.ru/story/khlebalova_foreve_skazka_dlya_vzrosl...

***
Юрий Андреев пёр на третий этаж стиральную машину SAMSUNG с вертикальной загрузкой и кучей буржуйских наворотов. В шахте лифта второй месяц висели Сады Семирамиды академика Каца. Проклиная академика и обливаясь потом, Юрий один за другим штурмовал лестничные пролёты. За три года, прошедших с момента «обновления» пришельцами Матильды Хлебаловой, он окончательно и бесповоротно убедился в полной своей неготовности к совместной жизни с кем бы то ни было, но по-дружески поддерживал потерявшую работу Матильду и молчаливого, без бота-разведчика, Василия.

Вынужденно созерцая сквозь пот, заливающий глаза, знакомые до боли, потёртые ступени, бывший Йорик вспоминал дни, проведённые в тихой квартире старенькой девятиэтажки. Дни «великого лежания», сменившиеся двумя годами безоблачного счастья. Почему всё закончилось? Андреев не жалел о разрыве. Матильда тоже казалась спокойной и беспечной. Страсть, охватившая их в первые дни знакомства, сменилась постепенно ровным дружеским расположением, так и не став большой-пребольшой любовью, о которой мечтала когда-то Хлебалова. Что ж, несмотря ни на что, жизнь продолжалась.

Матильда ждала на площадке третьего этажа возле открытой двери квартиры. Новенький блестящий чайник готовился закипеть на новой газовой плите, сменившей недавно помнившую ещё хлебаловских родителей старушку, с незакрывающейся духовкой и отсутствующим термометром. Василий тоже ждал Йорика, придерживая входную дверь мягким пушистеньким бочком. На полосатой морде, впрочем, читалось обычное даже для очень умных и сообразительных котов независимое презрение.

Юрий и машина преодолели последние ступеньки, и на освободившейся от тяжести шее молодого человека, здороваясь, повисла радостная Хлебалова.

– Сейчас будем пить кофе, – щебетала счастливая обладательница новой бытовой техники. Андреев рукавом вытер пот со лба и через хлебаловское плечо посмотрел на упакованный в картонную коробку агрегат.

– Дотащу только, чтобы умыться.

– Ты давно видела Якова Моисеевича? – спросил он, через несколько минут появляясь на кухне. – Не пора ещё сворачивать эксперимент с садами? В них уже птицы поют.

– Недавно, говорят, павлины завелись. А сердобольные соседи с верхних этажей саженцы из пожарных рукавов поливают. Как думаешь, этот лифт когда-нибудь поедет? В смысле, сможет?

– Пусть об этом Олькина с девятого этажа волнуется. Ей ведь пешком ходить. Сама поливает – сама ходит, ты-то чего беспокоишься?

***
Академик Кац уже два месяца не выходил из квартиры. Верная Татьяна Юрьевна готовила мужу фаршированную рыбу, а после сама ела её на кухне в полном одиночестве. И вот сегодня, наконец, Яков Моисеевич покинул кабинет, чтобы в импровизированной лаборатории гостиной перейти от этапа расчётов к этапу сборки и настройки…. МАШИНЫ ВРЕМЕНИ.
***
Юрий и Матильда пили кофе среди новых бытовых приборов и разноцветных кухонных полотенец. Кот молча щурил глаза на любимом подоконнике.

– В следующем месяце, пожалуй, микроволновку куплю, – отодвигая пустую чашку, сказал Андреев.

– Зачем мне микроволновка? – удивилась Хлебалова.

– Её проще на третий этаж затаскивать.

– Купи тогда утюг или какой-нибудь тостер. Айфон, в конце концов, если простоты захотелось. Матильда повернулась от плиты к столу, придерживая яркой прихваткой свисток горячего чайника.

Внезапно ей на плечо упала и разлетелась весёлыми брызгами здоровенная капля воды. Молодые люди дружно посмотрели на потолок. На белой недавно водоэмульсионке расплывалось жёлтое пятно. На нём неотвратимо формировалось ещё несколько капель, и начинала расползаться неприятная глазу трещина. Хлебалова вцепилась в ручку чайника и остолбенела. Юрий начал отодвигаться от стола вместе с табуреткой. С люстры, как из душа, хлынула грязная вода.

– Заливают! – просипела хозяйка кухни.

– Оставь чайник, вырубаем пробки и бежим к соседям сверху! – сориентировался в ситуации единственный мужчина. Кота на подоконнике не было. В какой момент он оказался в комнате, никто не заметил. Друзья выскочили на лестничную клетку и бросились по ступенькам с этажа на этаж, нажимая кнопки звонков. За всеми дверями царила тишина. На любой из лестничных площадок вполне могло плескаться какое-нибудь озеро. Титикака например. Гений академика не признавал границ. Озера, к счастью, не было. Соседей, к несчастью, тоже. Время было рабочее. В какой-то момент Матильда подняла руку к очередному звонку и поняла, что они уже на девятом этаже, у квартиры вдовы Петьки Олькина.
***
Яков Моисеевич собрал машину и теперь пытался настроить её согласно расчётам. Изобретение, грозившее с минуты на минуту изменить мир, внешне напоминало установку метростроевцев в сильно уменьшенном варианте. Согласно теории академика «чёрные дыры» существовали и существуют не только в межзвёздном пространстве, но и в самых мелких частицах, которые нас окружают – в атомах. Эти-то «червоточинки», по мнению Якова Моисеевича, и являются межвременными тоннелями, которые могут не только в миллионы раз сократить расстояние между двумя точками, но и замедлят время пропорционально расстоянию. Они не стабильны. То исчезают, то появляются. Именно для того, чтобы машина времени могла попасть в «чёрную дыру» и расширить её, понадобились расчёты авторитетного академика.

О том, что «попал в канал», Яков Моисеевич мог только догадываться: современная техника не позволяла, к сожалению, видеть тоннель, но расчёты, несомненно, были верными. В таких сложных условиях, практически вслепую, академик регулировал расширение «чёрной дыры» в своей гостиной. Установка гудела и, судя по этому, работала. Яков Моисеевич постепенно увеличивал мощность. Вращающаяся часть машины с двадцатью резцами, специально купленными на eBay, стала практически невидима человеческому глазу. Академик надеялся, что проход впереди расширяется. Читатель, знающий о заслугах Якова Моисеевича, вправе не поверить нам, но в этот раз академик ошибся! Межвременной тоннель возник и теперь расширялся не перед Машиной, а НАД НЕЙ! Яков Моисеевич Кац, профессор и академик, всё увеличивал мощность, и тоннель поднимался всё выше и выше. Между балками и перекрытиями, невидимый глазу, он достиг уже девятого этажа и замкнул временной контур вокруг входной двери выстраданной и приватизированной квартиры вдовы дебошира Олькина!
***
Матильда нажала кнопку звонка, Юрий прикоснулся к дверной ручке. Дверь неожиданно приоткрылась. На бетонном полу лестничной клетки заплясали разноцветные блики.

– Пожар? – спросил сам себя молодой человек. И инстинктивно шагнул в прихожую.

Блестящий пол и окно во всю стену как-то плохо сочетались с китайской дверной ручкой. Такая мысль посетила остолбеневшего Юрия в самый первый момент. Андреев повернулся к Матильде и увидел её мерцающей на площадке перед дверью. Он схватил подругу за руку и подтянул к себе, защищая как будто, непонятно, впрочем, от чего.

– Здравствуйте, дорогие древние люди! – наполнил помещение приятный женский голос.

– Почему древние? – в один голос удивились Юрий и Матильда.

– Судя по анализу тканей с дверной ручки, вы оба родились и жили до новой эры. За пятьсот лет до новой эры, если быть точной.

– Хорошо. А сейчас, по-вашему, какой год? – растерянно озираясь, спросила Хлебалова. В комнате, под её взглядом, появлялись и исчезали трёхмерные изображения бытовых и неопознанных предметов. Непременно мягко подсвеченных и почему-то успокаивающих, как летающая тарелка пришельцев над 1-ой Городской больницей когда-то.

– Двести тридцать восьмой, – ни на секунду не задумалась невидимая женщина.

– И от какого же события вы ведёте своё летоисчисление? – подключился к разговору Юрий.

– От момента добровольной отставки всех правительств Земли.

– Всех?! – дуэт Матильды и Юрия опять получился слаженным.

– А по-че-му все правительства ушли в отставку? – осторожно, как у нездоровой, спросила Хлебалова.

– После того как в Сколково приключился прорыв в области нанотехнологий, все источники энергии оказались ненужными. Постепенно ненужными оказались и деньги, и правительства. Все люди стали равными друг другу через небольшой промежуток времени, в процессе эволюции. Я – компьютер Умного Дома, могу в любой момент получить информацию с любого другого компьютера планеты точно так же, как любой другой компьютер или человек.

– Но людям недостаточно информации! Им нужна пища, одежда, жильё! – не успокаивалась Матильда.

– За сто лет до новой эры навязчивой рекламой людей приучили к мысли о полезности генномодифицированных и выращенных в лабораториях продуктов. Сегодня их выращивают роботы. Одежду и здания люди создают на свой вкус при помощи 3D принтеров.

– А приборы, машины, те же самые компьютеры? Как они работают без источников энергии?

– Нанотехнологии. Приборам, созданным на их основе, достаточно электричества, которое присутствует в окружающем воздухе. Они способны преобразовывать его в энергию для себя. Хлебалова подошла к окну. Пейзаж не напоминал ничего обычного для человека, родившегося, как оказалось, до новой эры.

– А где люди? – озвучила она главный из возникших вопросов.

– В сети, – и не подумала отпираться хозяйка Умного Дома.

– Постоянно? – не поверила Матильда.

– Практически, – подтвердил компьютер.

– По своей воле?!

– Конечно. Люди добровольно выбрали виртуальную реальность.

– Но как они, простите, размножаются столько лет, не отходя от компьютера?

– Извинения излишни. Процесс размножения, наряду с другими важными вопросами, контролируют специально созданные репродуктивные лаборатории.

– Я так понимаю, что компьютеры здесь контролируют абсолютно всё! – не сдержался Юрий, которому эта ситуация нравилась всё меньше.

– Искусственный разум, действительно, решает за людей большинство задач, но в этом нет ничего плохого или опасного для человечества, – почувствовала раздражение в его голосе Квартира. – Для создания интеллектуальных систем поддержки принятия решений людьми прошлого применялись такие разделы математики, как теория нечётких множеств, нечёткой логики, а также теория возможностей и теория вероятностей. Одним словом, развитие и совершенствование информационно-коммуникационных средств шло рука об руку с гуманизацией общества.

– Замысловато для древних людей, но смысл я уловил, – не сдержал иронию Андреев.

– Я поняла, что определение «древний» в вашем случае не толерантно, – констатировал компьютер, уловивший, видимо, андреевскую иронию.

– Ещё как не толерантно! – приосанилась Матильда, – У меня уже полгода ноутбук в гостиной на рояле стоит!

– Рояль… рояль. Доисторический музыкальный инструмент… – Квартира осеклась. – Прошу прощения, если пожелаете, я могла бы визуализировать современный компьютер.

– Очень интересно! Визуализируйте, пожалуйста! – молодые люди в очередной раз осмотрели Комнату, пытаясь предположить, где может появиться неведомое чудо инженерной мысли. Практически в центре помещения уже возникло что-то трёхмерное, целостное и состоящее из отдельных деталей одновременно. Юрий подошёл и прикоснулся к шару в условно верхнем правом углу дисплея. Экран тоже был условным, без видимых границ… От мелькающих изображений зарябило в глазах. Сменяя друг друга, забегали цифры и рамки, ни о чём не говорящие нашим друзьям.

– Что бы вы хотели найти в сети? – спросила Квартира.

– Что-нибудь самое интересное в вашем времени, – взял на себя инициативу Юрий. – Что-нибудь, что восхищает абсолютно всех!

– Тогда Висящие Сады академика Каца, – определился компьютер. Андреев перестал крутить шар, но руку не опустил. Хлебалова тоже застыла, инстинктивно придвинувшись к мужчине.

– В лифте? – спросил Юрий, в глубине души понимая, что вопрос нелепый и ответ будет отрицательным.

– Нет, на месте пустыни Сахара, – не подвела Квартира.

– Покажите, пожалуйста, это очень интересно! – попросила Матильда, и никто сейчас не смог бы обвинить её в неискренности. Андреев только кивнул.

– Пожалуйста!

Посреди комнаты разом возникли уходящие ввысь каскады Садов. Отчётливые и объёмные, со знакомыми уже молодым людям павлинами. Юрий дотянулся до среднего уровня и легко повернул всё сооружение в горизонтальной плоскости. Сады были великолепны со всех сторон. – Вот это да-а…– протянула Хлебалова. – А кто-то ещё роптал!

Андреев дипломатично промолчал.

– Значит, в вашем времени помнят нашего Якова Моисеевича! – продолжала радоваться Матильда.

– Конечно. Это был великий человек. Прямо под садами расположены музей академика, музей мамы академика, а также музей кота соседей академика, – в голосе Квартиры появились нотки экскурсовода.

– Какого кота? – не поверила ушам Хлебалова.

– Имени история не сохранила, – повинилась Квартира, – но тесная связь кота с академиком не вызывает сомнений.

– Конечно. Какие могут быть сомнения. Василий у Якова Моисеевича колбасу тырил. Исторический факт! – загордилась Матильда. Юрий понял, что пора сменить тему.

– Может быть, пока мы здесь, попробуем местную кухню? – он легонько толкнул Хлебалову в бок.

– Пневмолифт доставит еду через две минуты пятьдесят три секунды – вы успеете продезинфицировать руки, – компьютер, кажется, не заметил неловкости.

На гладкой блестящей стене неожиданно материализовался самый обычный водопроводный кран. Молодые люди остановились возле него. Не хватало пустяка – раковины. Обед неотвратимо приближался. Раковина не появлялась. Отсчёт пошёл на секунды. Чувствуя себя сапёром из голливудского триллера, Андреев осторожно повернул блестящий «барашек», и на его ладонь упала одна – единственная капля какого-то пахучего раствора. Юрий с облегчением выдохнул.

Когда руки были вымыты, в стене напротив появилось отверстие, и из него один за другим вылетели вафельные, кажется, диски, формой напоминающие бот-разведчик хлебаловских пришельцев. Помедлив секунду в воздухе, летающие тарелки опустились на возникший ниоткуда стол. Столешница его клёпками и цветом напоминала борт крейсера Аврора, а стеклянная ножка расширялась книзу и была заполнена водой и золотыми рыбками.

Юрий попытался заглянуть под верхний слой вафли, но Квартира ему отсоветовала:

– Пища полностью сбалансирована по белкам, жирам, углеводам, витаминам и микроэлементам, необходимым человеку, но смотреть на неё я бы вам не рекомендовала.

Андреев, привыкший брать на себя ответственность, поднял тарелку обеими руками и откусил от неё внушительный кусок.

– Вкусно, – промычал он с набитым ртом и кивнул Матильде на оставшуюся еду. Хлебалова ковырнула пальцем свою тарелку.

– Спасибо. Пока не хочется. Юра, пойдём уже. У меня квартиру топит и кот не кормлен, – чудеса будущего начинали утомлять неподготовленный организм.

За дверью Квартиры, на площадке девятого этажа, было непривычно чисто и светло. Свежеокрашенные стены притягивали взгляд, отсутствие настенной живописи удивляло. Ступеньки лестницы и потолок не были (ещё?) обшарпаны. Лифт, явно, работал. Сейчас его двери открылись и закрылись этажом ниже. Садов в шахте, судя по всему, не было. Андреев нажал кнопку вызова. Двери гостеприимно распахнулись перед молодыми людьми. Кабина сверкала (новенькими?) кнопками и деревянными панелями. Привычная турбулентность покинула шахту вместе с Садами академика. От общей неожиданности Матильда нажала кнопку первого этажа вместо третьего, и лифт плавно опустился к выходу во двор. Шагая по инерции, друзья оказались на улице. То, что они там увидели, выбило их из колеи окончательно. Построенных вплотную, по моде нового времени, соседних домов не было. Отсутствовали припаркованные как попало автомобили и ямы на асфальте и газонах двора. Трава зеленела, качели и песочница были покрашены. У подъезда на лавочке сидели незнакомые бабушки. Бабушки сидели на лавочке, как будто сериалов по телевизору не было? Девочки рисовали классики, прыгали «в резинку», копошились в песочнице с куклами и пупсами. Мальчишки гоняли в футбол, трава в этом месте была вытоптана. Футбол?! А как же приставки и компьютерные игры? Матильда посмотрела под ноги и только сейчас поняла, что на ней тапки-зайчики и пижамная кофточка. Посмотрела на свои окна и не узнала собственные занавески.

– Где мы? – обернулась к другу Хлебалова. Юрий был сейчас единственным островком понятной мозгу реальности. Матильда ещё немного полюбовалась Андреевым и попыталась включить мозг.

– Простите, а какое сегодня число? – издалека начала она, обращаясь к проходившему мимо гражданину в брюках клёш. Гражданин окинул оценивающим взглядом Матильду, поправил, выправленный на пиджак воротник, с удлинёнными и заострёнными кончиками, и вежливо ответил:

– Двадцать восьмое.

– А месяц? – не сдавалась Хлебалова.

– Июль, – слегка задержался с ответом мужчина. Пока всё сходилось.

– Хорошо. Спасибо. И раз уж зашёл разговор, какой сейчас год?

Матильда говорила успокаивающим голосом и нежно прикасалась к рукаву гражданина. Мужчина заметно занервничал, но ответил:

– Восьмидесятый. Тысяча девятьсот… С утра был.

Хлебалова пропустила мимо ушей «бородатую» шутку. «Восьмидесятый», – стучало в её голове. Гражданин тихонько высвободил рукав и заспешил к автобусной остановке.Молодые люди остались у подъезда дома, где, получается, три года назад родилась Матильда Хлебалова.

Матильда и Андреев сидели на ящиках за магазином. Прошлое и настоящее объединились в одном доме на разных этажах. Следовало решить, что делать дальше, но сумятица в головах сильно затрудняла процесс. В пыли пустыря купались одинаковые в любом времени воробьи. Поблизости, на таких же ящиках, расположилась компания мужчин с бидончиком пива и гранёными стаканами. Сын одного из них – чумазый мальчишка, лет пяти, играл в пыли тут же, рядом с отцом. Папель время от времени вспоминал о ребёнке. То, переполненный пьяной лаской, трепал его по голове, то «воспитывал» подзатыльниками. Ближе к вечеру за магазином нарисовалась и мамаша. Хорошенько «отлаяв» супруга, она схватила мальчика за руку и поволокла в сторону дома.

– Мне послышалось, или она называет сына Петькой? – насторожилась Хлебалова. – Уж не Олькины ли это, часом?

Ребёнок безучастно плёлся за матерью.

– Смотреть больно, – признался Юрий.

День клонился к закату. Хлебалова уже жалела, что не поела в Квартире. Словно подслушав её мысли, Андреев поднял голову и посмотрел на окна девятого этажа.

– Придётся вернуться в будущее, – фраза звучала заковыристо, но общий смысл был понятен, – нам нужно где-то поесть, переночевать и переодеться. Мы слишком заметны. Это плохо – документов у нас нет.Матильда кивнула. Подумала и кивнула ещё раз:

– Квартира что-то говорила про создание одежды на 3D принтере. Молодые люди направились в сторону подъезда. Хлебалова поймала себя на желании, чтобы Юрий взял её за руку. Они были одни в этом чужом мире. Оказалось, не обязательно лететь в другую галактику, чтобы почувствовать себя чужаками.

Прежде Матильда частенько вспоминала детство. Бабушку. Жалела, что не знала своих родителей. Представляла даже, как они могли бы жить все вместе. Теперь ностальгия куда-то улетучилась, мечтать больше не хотелось. Островок утраченной реальности шагал рядом. Хлебалова посомневалась мгновение и спрятала руку в ладони Андреева. На душе сразу стало спокойнее. Юрий слегка сжал ладонь и долгим взглядом посмотрел на Матильду. Почему они расстались год назад? Почему страсть не сменилась чем-то большим? Сколько должно понадобиться встреч и расставаний, чтобы понять – любовь нужно беречь? Момент подумать об этом был удивительно подходящий. Сейчас у Андреева не было никого ближе бывшей возлюбленной.

Новенький лифт легко поднял молодых людей на девятый этаж. Дверь Квартиры открылась, как только Юрий прикоснулся к знакомой ручке. Окно, затемнённое по случаю вечера, преграждало путь свету белых ночей, но сумрачно в комнате не было. Тёплый свет мягко лился с потолка, окутывал стены и пол.

– Добрый вечер, дорогие люди, – пропустила прилагательное «древние» Квартира.

– Здравствуйте, ещё раз, – ответил Андреев. Хлебалова приветственно помахала рукой.

– Нам бы поесть чего-нибудь…– начал Юрий.

– Конечно. Располагайтесь, пожалуйста, – голос Компьютера, казалось, потеплел. Стол и стулья материализовались на прежнем месте. Из стены уже торчал водопроводный кран.

После ужина Андреев спросил, где находятся душ и туалет, и удалился в дальний конец Комнаты. Матильда сначала старалась не смотреть в ту сторону, а когда всё- таки взглянула – ничего не увидела. Пространство угла было «заретушировано», как некоторые кадры на канале НТВ. Слышно тоже ничего не было. Хлебалова присела на пол, прислонившись к стене. Лежащая рядом серебристая ткань, размером с какой-нибудь павловопосадский платок, неожиданно начала разворачиваться, увеличиваться в размерах. Постепенно Матильда оказалась внутри не то раздутого, не то разбухшего кокона. Хлебалова попробовала лечь и почувствовала удобство и тепло суперортопедического матраса будущего. Пахнущий дезинфицирующим раствором Юрий прилёг рядом, и кокон, расширившись, принял в себя ещё одного постояльца. Не сговариваясь, молодые люди повернулись друг к другу, движений чудесная ткань не затрудняла. Матильда протянула руку и коснулась протянутой к ней руки Андреева. Она придвинулась к молодому человеку, и чувство защищённости накрыло её с головой. Былая страсть не имела, оказывается, ничего общего с этим новым для обоих ощущением нежности и единения. Юрий обнял Матильду, женщина прижалась к нему ещё теснее. Так они и заснули на этот раз. Через целый год, прошедший в глупой суете и поисках непонятно чего.