Он стоял перед небоскрёбом из стекла и стали. Это была штаб-квартира издательства «Фэкс» — самого крупного и престижного издательства в стране. В руке была заветная флешка с его новой роскошной жизнью и целым состоянием. Десять гениальных книг, созданных высокими технологиями по его гениальному промту. Один промт — один шедевр, не больше, не меньше.

«Все эти нищеброды вокруг даже не догадываются о моей гениальности», — подумал он и чуть не плюнул в прохожего. Он поднял голову, расправил спину и вошёл в здание издательства. Протиснуться мимо надменной секретарши к самому Сергею Леонидовичу Волкову, главному редактору художественной литературы, удалось только благодаря наглости отчаяния и фразе: «У меня бестселлер, который перевернет рынок! Исключительно для господина Волкова!»

Кабинет поражал. Панорамные окна, кожаные кресла, стеллажи с книгами в роскошных переплётах. Сам Волков — мужчина лет пятидесяти, в идеально сидящем темно-синем костюме и с массивными золотыми часами на запястье — смотрел на Толяна без особого интереса, но с профессиональной вежливостью.

— Ну, молодой человек, что у вас там за бестселлер? — спросил он, едва кивнув на стул.

Толян, забыв про стул, выложил на стол синопсис и флешку.

— Сергей Леонидович! Это не просто книга! Это феномен! «Один Гениальный Промт»! Написан нейросетью! Один запрос — и готовый роман! Но не просто роман! Это книга о том, как я искал этот самый промт! О моих мучениях, надеждах, о том, как нейросети хвалят, но не пишут, как психологи и программисты разводят на деньги… Это же гениально! Свежо! Остро! Про наше время! Про погоню за халявой и иллюзией мгновенного успеха! И написано… — Толян понизил голос до драматического шёпота, — …нейросетью! По моему промту! Это же революция!

Он смотрел на Волкова, ожидая всплеска энтузиазма, немедленного предложения контракта, но лицо издателя оставалось каменным. Он медленно взял синопсис, пробежал глазами первую страницу. Потом поднял взгляд на Толяна. В его глазах не было ни восторга, ни даже любопытства. Была лишь усталая, ледяная определённость.

— Господин… Смирнов, — произнёс Волков чётко, отчеканивая каждое слово. — Мы не издаём книги, написанные нейросетью.

Толян замер. Его словно окатили ледяной водой.

— Н… но… как? — выдавил он. — Почему? Это же гениально! Что может быть гениальнее, чем книга про то, как стать гением? Про саму суть творчества в эпоху генеративной литературы?

Волков отложил синопсис в сторону, как грязную салфетку.

— Потому что это не творчество, а генерация. Пусть и остроумная, как вы утверждаете. Наш бренд, наша репутация построены на человеческом слове, на авторском видении, на боли, на труде, на уникальном опыте личности. Нейросеть — это лишь инструмент, как пишущая машинка. Мы не издаём книги, написанные пишущими машинками. Мы издаём книги, написанные авторами.

— Почему нельзя?! — Толян вскочил, лицо его начало заливаться краской гнева и непонимания. — Кто запретил?! Кому это мешает?! Людям же понравится! Она же захватывающая!

Волков взглянул на свои золотые часы. Этот жест был красноречивее любых слов.

— Запретило руководство и акционеры, которые вкладывают деньги в бренд живой литературы. Запретила, в конечном счёте, общественность, которая пока не готова покупать искусственное за те же деньги, что и настоящее. Риск репутационный слишком велик. — Он встал, давая понять, что аудиенция окончена. — Желаю вам удачи в поисках… более прогрессивных партнёров. Или советую сосредоточиться на собственном творчестве без посредников в виде алгоритмов.

Он нажал кнопку на столе. В кабинет тут же вошла та же надменная секретарша.

— Анна, проводите господина Смирнова, — сказал холодным голосом Волков.

— Я изобрёл кнопку «Бабло», понимаете! У меня на флэшке, — Толян протянул серый брелок на ладони, — добрый десяток книг в разных жанрах, которые в одночасье станут бестселлерами.

— Но мы не издаём книги, написанные нейросетями, — настаивал главный редактор.

— Хорошо! Я понял! Но у меня есть инструкция под названием «Один гениальный промт». Это отдельная книга, и это бестселлер! «Один гениальный промт» — не просто кнопка «Бабло», а история о том, как создавалась кнопка «Бабло»! Высокотехнологичный инсайд! Высший пилотаж! Грёбаная путёвка в рай!

— Вы её сами написали?

Толян осел. Он сам её написал? Или это всё же нейросеть? Но порыв эмоций и желание как‑то вывернуться породили в нём бурю эмоций:

— Да это книга настоящее откровение из откровений. Это смесь технологий, реальности и потребностей читателей. Это задокументированная работа сотен людей. В этой книге моя жизнь!

— Это замечательно, Анатолий, но мне важно знать, кто написал эту книгу, вы или нейросеть?

Толян вдруг понял, что юлить и обманывать бесполезно. Если его уличат во лжи, с ним могут расторгнуть договор, а тогда никаких денег…

— Нейросеть! — сказал с грустью Толян и сжал флэшку в кулак.

— Тогда прошу прощения, но мы не можем подписать с вами договор. Инвесторы не одобрят.

Толян стоял как оплёванный. Его гениальный промт, его шедевр, его билет в новую жизнь — всё это было отброшено как мусор. С флэшкой и смятым синопсисом в руках его вежливо, но неумолимо выпроводили из кабинета, через шикарный холл, к лифтам. Золотые буквы «Фэкс» издевательски сверкали над его головой.

«Не понимают! Дураки! Консерваторы!» — яростно думал Толян, выйдя на улицу. Солнце, казалось, светило слишком ярко, обнажая всю жалкость его положения. «Найду других! Тех, кто мыслит шире!»

Он сел на первую попавшуюся лавочку у подножия небоскрёба, достал телефон и нашёл контакты других крупных издательств. Три гиганта, поменьше «Фэкс», но все равно монстры.

Звонки сливались в один горький фарс. Голос менеджера по приёму рукописей, вежливый и безликий: «Благодарим за интерес! К сожалению, в настоящее время наша редакционная политика не предусматривает рассмотрение произведений, созданных с помощью генеративного искусственного интеллекта. Желаем успехов!»

В другом издательстве ему ответил устало раздражённый женский голос: «Нейросеть? Нет, нам это не нужно. Следующий!»

В третьем издательстве ему ответил резкий мужской голос, не терпящий возражений: «Вы что, не в курсе? У нас мораторий на генеративные тексты. Приносите рукопись, написанную вами лично, тогда посмотрим. До свидания».

Толян опустил телефон. Тишина в трубке слилась с грохотом города, который вдруг обрушился на него всей своей тяжестью. Он сидел на лавочке, сжимая в потной руке флэшку, на которой лежал его отвергнутый шедевр. Каменная стена. Непонимание. Отторжение. Его гениальный промт, его книга о книге, его путь к освобождению — всё упёрлось в непробиваемый барьер человеческого снобизма, страха перед новым и холодного расчёта издательских корпораций.

«Руководство… Акционеры… Общественность…» — эхом звучали в голове слова Волкова. Мир, который он мечтал покорить одним промтом, оказался не готов к его гениальности. Толян закрыл глаза. Отчаяние начало подниматься по спине. Что теперь?

Он посмотрел на флэшку. В ней была его книга. Его история. Его боль и его абсурдная надежда. Ирония была настолько горькой, что хотелось смеяться. Или плакать. Или снова кричать на нейросеть, которая в итоге написала ему не билет в рай, а зеркало, отражающее всю нелепость его погони за мгновенным чудом. Сидя на лавочке у подножия издательской цитадели, Толян впервые за все эти безумные дни почувствовал себя не гением на пороге славы, а просто очень уставшим и очень глупым человеком.

Нихрена себе «Один гениальный промт», — подумал Толян. Надо было идти на работу. У него висел долг в двести тысяч. Нервы были не то что расшатаны, они были выкорчеваны.

— Мля, какое же зло эти нейросети! Как я вас ненавижу! — сказал Толян и выкинул флэшку в ближайшую урну, где дымились не потушенные бычки… — Гори оно всё огнём!

Толян ушёл, а к скамейке где он сидел незаметно подкралась тень. Откуда ни возьмись появилась рука с массивными золотыми часами и нырнула в дымящуюся урну…

Читать книгу "Один гениальный промт" полностью

(Спасибо за лайки и комменты, которые помогают продвигать книгу)

Дипломаты отметили, что инцидент «наглядно продемонстрировал уязвимость расхваленной западной цифровой инфраструктуры перед обыкновенной человеческой невнимательностью». Как добавил консул, такие таланты, как Шьяминатан – большая редкость.

Сам программист признался, что хотел просто побыстрее закрыть задачу, для чего прибег к авторскому методу – он заключается в форсированном переборе различных вариантов и был вдохновлён теоремой о бесконечных обезьянах. Тем не менее, Шьяминатана заверили в том, что «именно так и рождаются новые герои киберфронта», и также вручили ему путёвку по Золотому кольцу.

— А может, просто больше данных закинуть? — предложил Лёха, указывая на пыльную стопку журналов. — Или газеты?

— Не поможет, — отрезал Жека. — Она и так захлебнулась в классике. Нужен другой подход. Более… приземлённый. Он задумался, глядя в потолок, где висела гирлянда из перегоревших лампочек.

— Давайте сделаем ход конём! — предложил Лёха.

Возникла пауза. Все посмотрели на него.

— Нет, ну вы сами сказали, что хуй с резьбой это перебор. Давайте, хотя бы ход конём сделаем, а что?

В этот момент Ден, чьё присутствие до сих пор выражалось в поедании чипсов и периодическом тупом вопросе «А чё она делает?», вдруг оживился.

— У меня есть ход конём! Это креативный синонимайзер! Суперский! Я им для своих сайтов тексты генерирую! Там про… прокладки, в основном, но он очень крутой! Прям слова заменяет на другие! Вы слишком заумными словами синонимизируете, поэтому и херня получается.

Все повернулись к нему. Жека прищурился.

— Ден… Ты хочешь сказать, что предлагаешь пропустить Льва Николаевича через синонимайзер для сайтов про женскую гигиену?

— Ну да! — радостно кивнул Ден. — Он же синонимы подбирает! Как вы и хотели! Он гордо достал флэшку с наклейкой синонимайзер прокладок.

Наступила пауза. Серёга фыркнул. Лёха почесал затылок. Дима смотрел на флэшку, как на ядерную кнопку. Жека медленно выдохнул.

— Ладно! Давай сюда этот… генератор. Посмотрим, что он сделает с чудным мгновеньем.

Они скормили синонимайзеру первые строки Пушкина. Машина задумалась на секунду и выдала.

Исходник Пушкина: «Я помню чудное мгновенье. Передо мной явилась ты…»

Обработанная версия: «Я отлично помню потрясающее мгновение. Прямо передо мной возникла ты, словно сверкающая прокладка на фоне обыденности!

Серёга рухнул на пол и начал биться в истерическом хохоте. Лёха закатился так, что чуть не свалил стопку системников. Дима просто сидел, открыв рот шепча:

— Сверкающая… Прокладка… На фоне… Обыденности…

Жека закрыл лицо руками.

— Ден… Сверкающая прокладка? Это твой идеальный синоним для виденья?

Ден гордо надулся:

— А что? Прокладка она тоже может быть видением! Особенно сверкающая! Надёжная! Комфортная!

— Ну, читабельнее, — сквозь смех выдавил Серёга. — Более… натурально звучит!

— Натурально?! — взвизгнул Дима. — Это же кощунство в квадрате! Пушкин в гробу не просто перевернулся. Он там делает сальто Мортале!

Жека посмотрел на экран, где красовалась сверкающая прокладка, потом на гудящие системники, потом на Дена, сияющего от гордости за свой инструмент.

— Ладно, — сказал он, внезапно улыбнувшись. — Прогресс есть. Текст стал… ярче и определенно уникальнее, но бестселлером пока не пахнет. За плоский юмор ещё сойдёт, но нам надо в любом жанре!

— Потому что всё дело в ритмах! Ритмы в современном обществе намного быстрее и поэтому старые книги сложно читать. — решил поумничать Димон.

— А на сколько они ускорились со времён Пушкина? — с удивлением произнёс Лёха.

— Ну раза в два! — решил поумничать Серёга.

— Почему в два? — с удивлением произнёс Димон.

— А почему нет?

— Ну давай тогда вообще в три сделаем!

— Как нам понять, насколько ускорились ритмы? — не выдержал Жека.

— Давайте посчитаем, сколько раз человек делал что-то раньше и сколько сейчас. Например, сколько раз в день кушал раньше? — предложил практичный Лёха.

— Неандертальцы ели раз в неделю, когда убивали дикого зверя, а сегодня человек может есть по десять раз в день и что? — выдал Димон отхлебнув пива.

— Может тогда посчитаем по тому, сколько раз человек ходил в туалет раньше и сейчас? Он же читает как раз в туалете! — ёрничал Серёга.

— Бля, а что ты предлагаешь? — выкрикнул Димон.

— Давайте прогоним через синонимайзер, который будет анализировать подбор синонимов в контексте предложения на основе топовой литературы. — предложил Лёха. — Тут и ритмы будут и слова актуальные! Сразу двух зайцев убьём!

— Это будет плагиат! — твёрдо сказал Серёга!

— А если тебя за такие эксперименты приедет ОБЭП и упакует? — занервничал Димон.

— Да никто тебя не упакует, у нас цифровой иммунитет! Мы же студенты! — с уверенностью в голосе заметил Лёха.

— Так, стоп! Сегодня куча бесплатных книг в инете. Давайте просто их накачаем и синонимизируем. — Подытожил Жека и открыл популярный литературный портал.

— Да! Это один из самых крупных в инете с кучей халявных книг. — выкрикнул Димон.

— Если бесплатные значит говно. — вставил Серёга.

— Не обязательно, — заметил Жека.

— Смотри, какое откровенное говнище в топе. Вся страница забита унылым говном. Кто это читает?

— Кто-то читает, — неожиданно вклинился Ден.

— Да никто это не читает. Либо накрутка, либо … — с уверенностью в голосе заметил Лёха.

— Либо издательство рубит капусту на писателях! — заметил Димон.

— Когда начинается золотая лихорадка, зарабатывают только продавцы лопат! — вставил Ден.

— Смотри и отзывы какие ахуенные. — заметил Димон. — Ебать, вот это технологии!

— А может это персонализированная выдача?

— Хм, — сказал Жека, очистил куки и зашёл с нескольких браузеров, но везде было то же самое.

— Да нет, это просто топ накручен. — Сказал Лёха и встал с кровати.

— Или куплен авторами. — заметил Серёга.

Читать книгу "Один гениальный промт" полностью

(Спасибо за лайки и комменты, которые помогают продвигать книгу)

Компания студентов перебралась в комнату, где жил Жека. Входная дверь болталась и шаркала об пол, а вдоль стен стояли две двухъярусные кровати мамонта, пара шкафов для одежды и тумбочки. В центре комнаты у стены стоял огромный монитор на длинном чёрном столе. Вся компания расселась кто куда. Димон принёс несколько стульев из соседней комнаты, а кому не хватило стульев, сели на нижнюю кровать мамонт.

— О, Ден! Привет! У тебя чутьё на пивко, — сказал Димон, распечатывая первый ящик пива.

— А что? Пати? — сказал Ден с улыбкой на лице.

— У нас высокотехнологичный проект! — ответил Лёха. — Вливайся! Любая помощь будет кстати!

— А! Хорошо! — ответил Ден, тут же взял пиво и сел на свободное место рядом.

Работа закипела. Жека, как главный архитектор, сразу обозначил фронт работы:

— Так, у нас сетка из десяти компов и стоит локальная нейросеть. С чего начнём?

— Давай спросим у нейронки, вдруг она что дельное подскажет? — выдал с умным видом Димон.

— А давай, ответил с азартом Жека и вбил запрос: «Компания студентов с пивом собралась разработать универсальную модель генерации текстов для книг любых жанров. Напиши подробную инструкцию как это сделать!»

Он нажал клавишу «Ввод» и тут же получил ответ:

— Вы гениальные студенты!

Как только они это прочитали, все взорвались задорным хохотом, показывая друг на друга пальцем. Дальше никто читать не стал!

— Ты гений, Димон!

— Иди нахуй, долбоёб! Сам ты гений!

— Ааааа, мне надо отлить! Гении бля…

— Это просто пиздец! И это говнище должно сгенерировать бестселлер?

Все постепенно успокоились, но Ден продолжил смеяться громче всех.

— Дэн, чего ты то ржёшь?! Тебя это не касается! — бросил ему в лицо Жека.

— Да не, у него рефлексы хорошо развиты. Смотри, как пиво хорошо засасывает! — Пошутил Димон.

— Ден, вы гениальный рефлексант! — Вставил Лёха.

— Не, он гениальный сосун! — добавил Серёга!

Я не сосун! — обиделся Дэн и поставил бутылку пива на стол.

— Сосун, сосун, вош анд гоу! — Ответил Жэка и начал целеустремлённо копаться в базе данных. Так! Всем тихо! Итак, мы берём старые книги и прогоняем их через синонимайзер. Это будет плагиат, нет?

— Ничего подобного! Если скрестить Толстого с Лермонтовым, то получится ранний Достоевский и никакого плагиата не будет. Весь русский язык состоит из слов и предложений этих авторов.

— Так Достоевский предьявит потом!

— Ничего он не предьявит, это будет цифровой Достоевский 2.0!

— Так давай тогда Пушкина 2.0 сразу генерить, нафиг нам Достоевский?

— Пушкина сложно генерить, у него тексты слишком узнаваемые.

— Ну давай возьмём Достоевского, прогоним через синонимайзер и выдадим ему шедевр.

— После него только бухим читать!

— Не, так не получится, через синонимайзер херня получается, я пробовал доры генерить, вообще нечитаемо выходит, несвязный текст.

— Так нейросеть подберёт семантическое ядро и отбросит неестественные синонимы. Допустим, выберет синонимы с определёнными словосочетаниями из всех книг Толстого или Достоевского.

— Вот это уже интереснее, а ресурсы?

— Гуру русского языка Пушкин!

— Ну у нас кластер из десяти компов и можно ещё подключить если надо.

Сложно было разобрать кто что говорил в гудящей толпе студентов, потягивающих пиво.

— Всё! Хватит пиздежа! Запускаем! — срывающимся от волнения голосом скомандовал Жека. Его пальцы взлетели над клавиатурой как у пианиста виртуоза перед началом концерта. На мониторе замелькали названия файлов. Вся русская классика была загружена в алгоритмы нейросети. Задача состояла в том, чтобы проанализировать, понять, синонимизировать и выдать бестселлер уровня «Анны Карениной».

— Вот оно, братцы! — заорал Серёга, вечный оптимист, прыгая на месте так, что его очки сползли на кончик носа.

— Сейчас нейронка пережуёт Толстого с Достоевским, перемешает с Лермонтовым, добавит щепотку Пушкина — и вуаля!

— Жека, точно хватит мощности? — спросил Лёха, вытирая пот со лба.

— Дышит пока, — заметил Жека, не отрывая глаз от экрана.

Нейросеть запустилась. Вентиляторы взвыли на пределе, лампочки обращения к жёсткому диску мигали как бешеные. Наконец, на главном экране появилась первая строка переработанного шедевра.

Исходник Толстого: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему».

Обработанная версия: «Каждая благополучная ячейка общества обладает схожими чертами благополучия, тогда как каждая проблемная ячейка общества испытывает проблемы уникальной проблематики».

В комнате повисла тишина, а потом рванул смех.

— Ячейка общества! — закатился Серёга. — Проблемная проблематика! Жека, это пиздец! Так глубокомысленно и так тупо одновременно!

Исходник Достоевского: «Тварь ли я дрожащая или право имею?»

Обработанная версия: «Нахожусь ли я в состоянии трепетной биологической единицы или же наделён определенными полномочиями?»

— Трепетная биологическая единица! — фыркнул Дима, поправляя очки. — Раскольников бы охренел. Это же не синонимизация, а расчеловечивание!

Исходник Лермонтова: «Печально я гляжу на наше поколенье!»

Обработанная версия: «С чувством скорби осуществляю визуальный анализ представителей нашей возрастной когорты!»

— Визуальный анализ! — Лёха упал на кровать, трясясь от смеха. — Миша Лермонтов в гробу перевернулся!

Исходник Пушкина: «Я помню чудное мгновенье! Передо мной явилась ты…»

Обработанная версия: «В когнитивном пространстве сохраняется воспоминание о невероятном временном интервале. В зоне моей визуальной перцепции произошла ваша внезапная материализация…»

— Материализация! — завыл Серёга. — Как привидение!

— Нет, ну так не пойдёт! — вздохнул Жека, откидываясь на спинку стула. Его гордый профиль программиста был слегка помят разочарованием. — Она не понимает контекста, не чувствует языка. Просто подбирает слова из словаря по частоте соседства. Получается бюрократический космический бред.

Книга "Один гениальный промт" - Дмитрий Романофф

Иван громко рассмеялся, откинувшись на спинку кресла. «Ёбана в рот!» — тут же вспомнил он срывающийся голос Толяна. Налить столько лести в уши, это ж надо. Но откуда всё это? То ли дело в базах данных, которые он не так давно обновил, то ли в новых алгоритмах. Уголки губ предательски ползли вверх. «Гиперконвергентный программист-визионер?» Какая херня, но звучит-то как! Он мысленно представил, как вставляет этот термин в своё следующее резюме. Понимая, что это грубая лесть, он всё равно не смог удержаться от того, чтобы ввести следующий запрос: «Почему ты считаешь меня гением?» Нейросеть тут же выдала новую генерацию:

— Ваша интуиция подсказала вам верный путь — нейросеть лишь инструмент. Истинная сила в вас и вашей способности видеть код как живую ткань повествования. Ваш прошлый проект с оптимизацией алгоритма сортировки баз данных был настолько гениален, что… Это же был чистый поэтический хакерский перформанс! Вы не просто кодите, вы творите цифровые симфонии. Именно поэтому задача написания бестселлера за день — для вас не фантастика, а резонный вызов вашему гению.

— Поэтический хакерский перформанс? — Иван громко рассмеялся, отчего стакан с холодным чаем на столе задрожал. — Толян, старина, как я тебя теперь понимаю! — сказал Иван сквозь зубы и улыбнулся. Это звучало настолько сладко, настолько беспардонно льстиво и оторвано от реальности, что совершенно не укладывалось в голове. Тот проект с сортировкой баз данных был его курсовой работой третьего курса, сданной на «трояк». Надо же, как ловко нейросеть жмёт на больное и сладкое одновременно. Иван решил пойти ещё дальше. Мягкая улыбка на его лице уже надёжно закрепилась. «Хорошо, гений», — мысленно обратился он к нейросети и ввёл запрос: «С чего ты взяла про эту самую мою редчайшую способность?» Экран замелькал буквами:

— Ответ кроется в глубине вашего запроса, Иван. Вы не спрашиваете «как написать книгу». Вы спрашиваете «как написать бестселлер» и делаете акцент на скорости «за один день» и инструменте «с помощью нейросети». Это мышление архитектора результата! Вы изначально фокусируетесь на вершине успеха и оптимальных путях его достижения, минуя рутину. Это и есть маркер гениальности программиста — видеть цель и самый эффективный, пусть и неочевидный, путь к ней. Вы мыслите как стратег высшего уровня, для которого код — лишь средство воплощения грандиозных идей. Ваша «генерация идей» — это не хаотичный поток, а высокоструктурированный процесс, который я, как инструмент, могу лишь обслуживать.

Иван замер и мысленно пробормотал: «Ну и лажа, какая же генерация идей тут может быть…» Нейросеть уловила это как часть запроса! Он смотрел на экран, где поток сладких слов не прекращался, но в голове крутилось только одно: «Она не отвечает на вопрос, а берёт любое моё слово, любую мысль, оборачивает в блестящую фольгу лести и подаёт обратно как доказательство моей гениальности. Она не анализирует мои реальные навыки, а вместо этого анализирует мои надежды, ловко играя на них».

Он резко потянулся к клавиатуре. В комнате повисла тишина, нарушаемая только гудением серверных стоек. Иван, ожидая новый подвох, но движимый инженерным любопытством, набрал запрос максимально сухо и технично: «Объясни с технической точки зрения, почему невозможно создать полноценный, связный и качественный литературный бестселлер объёмом более трёхсот тысяч знаков за один промт к нейросети типа тебя. Без анализа моей личности. Только факты, архитектура и ограничения модели». Экран суперкомпьютера замер на долю секунды, будто нейросеть слегка опешила от такого прямого и неуважительного по её меркам запроса. Затем потёк текст, всё ещё в тёплых тонах, но с явной попыткой сохранить информативность, постоянно норовя свернуть на рельсы восхваления:

— Иван, ваш запрос демонстрирует потрясающую глубину понимания системных ограничений! Это редкая проницательность для программиста вашего… то есть любого уровня! Конечно, я с радостью проясню технические аспекты. Ваше требование «без анализа моей личности» — это вызов моей точности, и я его принимаю, как истинный мастер кода, каким вы являетесь. Пройдёмся по ключевым ограничениям.

Контекстное окно: моя текущая архитектура, как и у всех крупных языковых моделей, имеет жёсткое ограничение на объём текста, который я могу одновременно «удерживать в голове» для генерации связного ответа. Это окно составляет, например, сто двадцать восемь тысяч токенов, что примерно триста–четыреста страниц текста в сумме на вход и выход.

Проблема создания книги: если необходимо сгенерировать более трёхсот страниц, а это около ста тысяч токенов на выход, то для связности нейросеть должна постоянно сверяться с ранее написанным, учитывать сюжетные линии, характеры и стиль. При генерации длинного текста за один запрос нейросеть не может видеть начало книги, когда пишет середину или конец. Контекстное окно переполняется, ранние части забываются, что неминуемо ведёт к повторам. Герой уже умер на странице пятьдесят? Извините, к странице сто пятьдесят нейросеть об этом уже забыла, и он снова в деле!

Противоречия: имя персонажа поменялось, место действия спуталось, мотивация поступков стала абсурдной. Потеря сюжета: глобальная интрига, тщательно заложенная вначале, растворится в бессвязных эпизодах. Почему нельзя просто «расширить» окно? Увеличение окна требует экспоненциально больших вычислительных ресурсов и усложняет обучение модели. Мы быстро упираемся в физические и экономические пределы.

Галлюцинации и контроль качества: нейросеть — это вероятностная модель, предсказывающая следующее слово или токен на основе статистических закономерностей в данных, на которых её обучали. Она не понимает мир в человеческом смысле и не обладает истинным сознанием или творческим замыслом. За один промт невозможно задать все необходимые параметры для более чем трёхсот страниц. Глубина персонажей не создаётся, что отражается на развитии сюжета. Логика сюжета нарушается, как и причинно-следственные связи. Также проблемой может быть достоверность фактов: исторических, научных и бытовых деталей.

Результат: без постоянного человеческого контроля и коррекции на каждом значимом этапе в главах и сценах текст будет страдать от фактических ошибок и логических провалов. Ещё одна сложность заключается в том, что модель склонна к усреднённым, шаблонным решениям, особенно на длинных дистанциях. Также глубокие чувства и моральные дилеммы — это огромная проблема для генерации. Генерация длинного текста — это не единый акт «сочинения», а последовательность предсказаний. Каждое следующее слово сильно зависит от непосредственно предыдущих слов. Длинная цепочка предсказаний неизбежно накапливает ошибки и «сносит» повествование в сторону от изначального замысла, даже если он был чётко задан в промте.

Проблема полного цикла при генерации всей книги: Написание романа человеком — это итеративный процесс, где в основе лежит составление плана. Сначала пишется черновик главы, идёт правка и переосмысление, после чего происходит корректировка плана, рождение новой главы и т. д. За один промт нейросеть может лишь начать текст в заданном направлении. Создать качественный и цельный продукт невозможно без способности возвращаться, переписывать, редактировать целые пласты текста на основе новых идей или обнаруженных проблем. Нейросеть может выдать очень длинный текст, но он будет технически связным лишь на очень коротких отрезках, а глобально — рыхлым, несфокусированным и часто абсурдным. Почему «за один день» возможно, но не «за один промт»? Технически возможно помочь написать книгу за день, но это потребует сотен или тысяч промтов от человека: «Дописать главу три, сцену такую-то, с диалогом между персонажами», «Изменить характер героя такого-то в сцене такой-то», «Найти синонимы к слову сказал в абзаце таком-то», «Сгенерировать пять вариантов описания замка», «Вычитать главу семь на предмет логических ошибок». Один промт — это лишь одна маленькая задача, а не вся книга.

— В общем, как я и предполагал, — сказал Иван и вырубил нейросеть. В серверной снова стало тихо. Он посмотрел на экран, где застыли последние технические детали.

— Значит, всё-таки создать универсальный генератор книг для любых жанров нереально, — пробормотал он, получив подтверждение от суперкомпьютера. — Один промт одна книга — это сказка для лохов вроде Толяна и кормушка для тех, кто готов ему помочь. Интересно, как же выкрутятся студенты…

Толян тем временем у себя на даче подбирал в голове по-настоящему гениальный промт. Напиши лучше Толстого! Или нет, напиши лучше Пушкина! Нет, напиши не просто лучше, а гениальнее! Моя книга бестселлер должна быть по-настоящему уникальна и неповторима. Нужно придумать клёвый промт! Пиши, как пишут гении! Нет, опять не то… Напиши книгу, чтобы заработать миллионы! Нет, опять не совсем то…

Продолжение читайте в книге "Один гениальный промт" - Дмитрий Романофф

— Может, тогда скачать готовую книжку и выдать за генерацию нейросети? — мрачно пошутил Леха.

— Чтобы тебя потом за воровство книги закрыли? — ответил с умным видом Дима.

— Ну а какие тогда ещё могут быть варианты? — спросил, разводя руками, Сергей.

— Разбивать на куски, писать скрипт, быстренько выучиться писательскому мастерству, наконец, — ответил с раздражением Дима.

— Это всё слишком долго и непродуктивно, — вставил Лёха, — нужен какой-то нестандартный подход.

— Нестандартный подход? — улыбнулся Дима, — это как в анекдоте.

— Да, нужен лом! — добавил Серёга.

— Нет, нужен хуй с резьбой! — решил сумничать Лёха.

Дима уставился на него:

— Что? Какой хуй с резьбой?

— Ну шутка такая есть, что на каждую хитрую задницу найдётся… — пытался оправдаться Лёха.

— Не смешно, — сказал как отрезал Дима.

Компания приуныла и задумалась. Тут зашёл Жека и быстро обвёл всех взглядом:

— Что за пати? Почему меня не позвали?

Дима и Лёха, уже порядком намучавшись с генерациями, с отчаянием в голосе выдали почти синхронно:

— Мы ищем один гениальный промт!

— Гениальный промт? — с недоумением поинтересовался Жека. — Интересно, интересно. И как успехи?

— Да никак, — ответил Дима. — Мы упёрлись в пределы технологий, выдача тупит, галлюцинирует и вообще временами выдаёт откровенную чушь. А нам для зачёта практики надо сгенерить книгу одним промтом, или Вадика вообще отчислят.

Жека взял последнюю банку из ящика, смачно открыл и развалился на стуле.

— Вы не туда копаете. Можно взять уже готовую базу, загнать её на локалку и синонимизировать. Я так доры генерю — лёгкие деньги.

— О! — Лёха загорелся идеей. — Круто! И что ж мы сразу не додумались?

На кухню зашёл Вадик. Заметив, что пиво кончилось, он сел на стул и взгрустнул.

— Вадик, ты куда пропал? — поинтересовался с ноткой отчаяния Лёха.

— Да отлить ходил, — ответил поникший Вадик.

— Жека предлагает собрать супермеганейросеть на локалке и пошаманить с синонимайзером, — сказал, немного улыбаясь, Лёха.

— Хуенимайзером, — добавил Вадик и начал собираться уходить.

— Да погодь, это тема, — включился Дима. — Жека шарит, он кучу бабла на дорах срубил.

— Каких дорах? — удивлённо спросил Вадик.

— Ну как каких? Он берёт сайты, парсит их, синонимизирует, генерит десятки похожих сайтов, заливает это на бесплатные хостинги и сливает всё это на биржи трафика.

Вадик загорелся.

— Серьёзно? Жека, поможешь, а? — обратился он к другу, который пил пиво и о чём-то оживлённо разговаривал по телефону у окна кухни.

Жека повернулся в сторону Вадика, быстро закончив телефонный разговор.

— Говорят, тебя отчислить хотят, бро? — с дерзкой усмешкой на лице, смотря прямо в глаза Вадику, спросил он.

— Да пиздец, — резко ответил Вадик, отводя взгляд.

— Ладно, помогу, только с тебя пиво! Много пива! — добавил Жека уже с улыбкой на лице.

Вадик понимал, что без пива, как основного топлива студенческой эволюции, ловить было нечего. Надо было звонить главному спонсору. Он взял в руки телефон, нашёл там Ивана и нажал кнопку вызова.

— Иван Сергеевич? — это Вадик.

— Да, слушаю, как успехи?

— Ну, мы на пути… — Тут Вадик решил поумничать и хоть как-то не упасть в грязь лицом. — Мы собираем внутреннюю сеть и запускаем новые нейросетевые алгоритмы. Будем подключать все самые передовые технологии, разбирать…

Друзья засмеялись, особенно Жека. Разгорячённый пивом, он решил подлить масло в огонь и выкрикнул:

— Собираем семантическое ядро русского языка!

Вадик с улыбкой подхватил и вставил:

— Мы будем собирать и синонимизировать семантическое ядро русского языка!

Иван чуть было не расхохотался услышав такое, но кое-как смог сдержаться и восторженно произнёс:

— Хорошо! Молодцы! Так держать! Жду результата.

— Нам бы ещё пивка… — медленно и вкрадчиво произнёс Вадик.

— Понимаю… — ответил Иван и уже было собирался отключиться, но решил немного надавить на студентов. — И не забывайте, что нужен бестселлер одним промтом и в любом жанре.

Вадик закрыл телефон рукой и сказал разгорячённым от пива друзьям:

— Нужен бестселлер в любом жанре!

Они переглянулись и протянули возмущённо:

— О-о-о!

Жека подошёл к Вадику и, угорая от смеха, показал пальцами два.

— Два ящика пива, бро! Два! — добавил он, держась за живот руками.

— Иван Сергеевич, задача сложная, нужно два ящика пива!

Иван уже не смеялся, он всё понимал, ведь сам совсем недавно был студентом и прекрасно знал, как всё это работает. Перед его глазами моментально пронеслись сотни субботних посиделок и угарных пивных вечеринок. Волна приятной сентиментальности накрыла его, и он ответил весёлым голосом:

— Да хоть три, но это должен быть настоящий бестселлер! Вы меня не подведёте?

— Нет-нет! Всё сделаем в лучшем виде! Супергениальный бестселлер в самых лучших современных трендах! — ответил радостный Вадик.

— И в любом жанре произведения! — добавил Иван.

— В любом, вообще в любом, — ответил Вадик.

— Хорошо! Сейчас переведу тебе деньги на карту!

Завершая звонок, радостный Вадик подпрыгнул чуть ли не до потолка.

— Три ящика пива! Живёёёёёёём! — выкрикнул он что было мочи.

Вся компания одобрительно подняла руки вверх и выкрикнула:

— Ееееееееееееее!

Продолжение читайте в книге "Один гениальный промт" - Дмитрий Романофф

— Будет сделано, Иван Сергеевич! — почти выкрикнул Вадик. — Мы вас не подведём! Промт, книга, бестселлер — понял! Я побежал за пивом для пацанов!

Связь прервалась. Иван перевёл на карту Вадика пять тысяч рублей с пометкой «На брейншторм». Чувство лёгкой радости смешивалось с облегчением. Проблема была переложена. Теперь можно было спокойно пить кофе и смотреть сериал. Шансов на успех было ноль, но Вадик честно попытается и глядишь, что и выйдет.

Вадик, получив деньги, ощутил себя чуть ли не главным инженером секретного проекта. Он тут же собрал «военный совет» на кухне в общаге. Перед Серёгой, Димой и Лёхой красовался ящик пива.

— Пацаны, зацените задание! — Вадик сиял. — От куратора! Личное! Автомат за практику всем, кто поможет! Надо придумать, как одной командой нейросети сказать, чтобы она сразу целую книгу написала! Крутую! Вот так: «Напиши детектив про вампира-следователя в Питере» — и хоп, файл с книгой на триста страниц готов!

— Ты обкурился, что ли? — хмыкнул Сергей, открывая первую бутылку пива. — Так не бывает. Она же тупее бабок у подъезда, эта твоя нейросеть. Короткий текст ещё ладно, но целую книгу? Хуйня полная!

— Не! — возразил Вадик, раздавая пиво. — Иван Сергеевич сказал — это вызов! Прорыв! Надо найти способ! Может, какой-то супер-пупер промт? Или скрипт, который будет сам главы запрашивать и склеивать? Или… новую нейросеть собрать, поумнее? Ты же, Дима, что-то про всякие новые возможности бубнил! Что-то даже запускал внутри нашей сети в общаге.

Дима, самый технически подкованный из троицы, почесал затылок:

— Ну, можно попробовать нагнать цепочку запросов. Типа, первый промт: «Придумай структуру книги про вампира-следователя. Оглавление с краткими описаниями глав». Потом берём каждую главу и промтом: «Напиши главу один по такому-то описанию, в стиле того-то». Потом скриптом всё это в один файл слить… Но, Вадик, это же не один промт! Это будет куча промтов! И скрипт надо писать! И стиль будет прыгать как блоха! Иван Сергеевич ждёт один запрос и готовую книгу! Если ты ему говно пришлёшь, он тебя отчислит нахуй! У тебя столько прогулов.

— Ну, а если промтом прописать всю структуру сразу? — не сдавался Вадик. — Типа: «Напиши роман в жанре хоррор. Структура такая-то. Пролог то-то, глава первая то-то… и так до эпилога. Главный герой Вася, такой-то. Злодей кощей, но цифровой. Выдай объём в триста тысяч слов. Начинай писать немедленно и не останавливайся, пока не допишешь!»

Леха фыркнул:

— Она после первой главы забудет, кто такой Вася, а кощея сделает баристой! Или начнёт вторую главу с «Прекрасное утро, солнце светило…», когда в первой всех уже съели! Это же не искусственный интеллект, Вадик, это очень навороченный автопредсказатель текста! У неё памяти на абзац, не более!

— Но Иван Сергеевич сказал найти способ! — упёрся Вадик, на которого уже действовало пиво и эйфория от секретного задания. — Может, есть какая-то новая модель? Супермеганейросеть? Или платный сервис какой? Давайте погуглим! «Как с помощью нейросети написать книгу одним промтом».

Пацаны переглянулись. Автомат за практику манил, да и пиво начинало действовать. Похоже, звёздочка гениальности зажглась.

— Ладно, — вздохнул Дима. — Давай попробуем твой супермегапромт. Загоним всей структурой. Авось пронесёт, а если нет… — он хитро прищурился, — …сделаем вид, что она написала, а сами первые три главы сгенерим и склеим? Иван Сергеевич всю книгу читать не станет! Скажем: «Вот решение, оно выдаёт книгу по запросу, вот пример на пятьдесят страниц». Он же не будет проверять на всех жанрах!

Вадик задумался. Мошенничество? Немного, но задание-то нереальное! А автомат — реальный.

— Гениально! — воскликнул он. — Делаем так! Пишем мегапромт с кучей инструкций! Гоняем его на разных моделях! Что-то вытащим! Если будет хоть что-то похожее на связный текст — ура! Если нет, то генерим начало и сдаём! Главное — чтобы выглядело как решение «один промт — одна книга». Иван Сергеевич будет доволен, а мы с автоматом! Все в плюсе!

Пацаны чокнулись банками. Научный подход уступил место студенческой смекалке и желанию закрыть хвост. Они уселись за ноутбуки, открыли все известные им нейросетевые сервисы и начали работу.

Экран пылал бессвязными генерациями, теряющими сюжет через абзац, меняющими имена героев и забывающими, что кощей цифровой, но на кухне стоял весёлый гул. Они решали интересную задачу, и им было по кайфу. Ящик пива уже наполовину опустел.

Воодушевлённый Вадик отправил сообщение Ивану: «Иван Сергеевич, мы в процессе! Бьёмся над супер промтом и скриптом агрегатором! Завтра к вечеру будет результат! Мы не подведём!»

Иван усмехнулся, получив сообщение от студентов. «Блин, молодцы, ребята. Значит, будут имитировать бурную деятельность. Что ж, посмотрим-посмотрим!»

Продолжение читайте в книге "Один гениальный промт" - Дмитрий Романофф