Эпоха Ивана Грозного современным языком
- Популярный оппозиционер и общественник Андрей Курбский, несколько лет проживающий в Литве, опубликовал в своём блоге послание, адресованное Президенту, в котором выражает озабоченность действиями Росгвардии и ФСБ по задержанию крупных чиновников и оппозиционеров, а так же давлению на СМИ в России.
- Мировое сообщество требует от России скорейшего вывода войск из Ливонии, а также считает незаконной аннексию Дерпта и Нарвы.
- Оперативники провели обыски в Немецкой слободе по факту незаконной реализации алкогольной продукции. Задержано несколько иностранных граждан, осуществлявших сбыт контрафактного алкоголя населению. Возбуждено уголовное дело.
- Боярская дума в первом чтении рассмотрела поправки к Судебнику, регламентирующие выборы земских старост.
- Предприниматель и инженер Иван Фёдоров представил уникальную технологию производства книг, исключающую ручной труд переписчиков. Для реализации проекта в ближайшее время откроется научно-технологическое инновационное предприятие "Типография".
- Председатель правительства Алексей Адашев указом Президента освобождён от занимаемой должности в связи с утратой доверия и назначен врио губернатора Юрьевской волости.
- Глава ФСБ Григорий Скуратов-Бельский взял под личный контроль выполнение указа Президента по усиленному выявлению фактов сговора должностных лиц с иностранными государствами с целью подрыва конституционного строя.
- Народные собрания Черкесии и Кабарды обратились к российскому руководству с просьбой об оказании военной помощи в качестве ответа на агрессивную политику Крымского ханства и Османской империи.
- Российский лидер официально осудил массовые манифестации с применением насилия во французской столице, возникшие на религиозной почве и получившие в СМИ название Варфоломеевской ночи. По словам Президента, подобное не согласуется ни с какими правовыми нормами и противоречит принципам этики и морали.
- Неизвестная пророссийская группировка, не связанная с московским правительством, вторглась в пределы Сибирского Государства* (признано террористической организацией). Неназванный источник, близкий к ситуации, сообщает, что во главе группировки стоит российский офицер, ветеран Ливонской войны с позывным "Ермак", получивший материальную поддержку от олигархов Строгановых.
Как ломали шаблоны Иван IV и Петр I
В отечественной истории есть только два правителя, действия которых, по мнению как современников, так и потомков, выходили за рамки приличествующего монархам поведения. Их преобразования вызывали бурю самых разных эмоций — от простого недоумения до праведного гнева. Большая часть всех прочих владетелей "земли Русской" — князей, царей, императоров, вождей и генсеков — была более понятной. Во всяком случае по поводу их решений у очевидцев вопросы вроде "с чего вдруг?", "почему так, а не иначе?" и "за что нам это?" возникали реже.
Многие процессы в истории России проходили незаметно, скрыто от высшей власти. Другие же — наоборот — были ими замечены, ускорены, заторможены или использованы в своих интересах. Однако таких встрясок, как устраивали в своё время стране Иван IV и Петр I, вспомнить можно немного.
Персонаж № 1 — Иван IV Грозный— первый царь «всея Руси», сын великого князя Василия III и дочери литовского аристократа Елены Глинской. Обладает репутацией дискуссионной и противоречивой фигуры с того момента, как в салонах стало модно читать Н.М. Карамзина. Прославился ранними реформами и поздними психозами. В 1565 г. запустил программу "реновации" страны с опорой на насилие и модную гвардию с метлами на кнутовище. Одни связывают опричнину с целенаправленной попыткой борьбы с "феодальной реакцией", другие винят буйную царскую голову, третьи и вовсе говорят, что это была царская рептиция "Страшного Суда".
Персонаж № 2 — Петр I Великий — первый "император и самодержец Всероссийский", сын царя Алексея Михайловича и Натальи Нарышкиной. Сравнивался с "Грозным царем" еще при жизни. Был обвинен И.В. Сталиным в излишнем либерализме и попустительстве "немцам". В 1698 г. запустил программу "реновации" страны с опорой на насилие и модные западные тренды. Одни связывают начало реформаторской деятельности Петра с особым воспитанием и западным опытом, другие винят буйную царскую голову, третьи и вовсе говорят, что Петра подменили во время "Великого посольства".
Первый всего через несколько десятилетий после своей смерти стал рисоваться старосветским и немодным "царем-батюшкой". Второй — наоборот — всегда рисуется в европейском платье, во взгляде железо, в осанке сталь, в голове проекты реформ для построения дороги в светлое будущее.
Оба этих образа являются упрощением. Ведь и у Ивана IV ученые находили признаки реформатора, в том числе и западного типа, пытаясь подтянуть его к образцу европейского монарха эпохи абсолютизма. И у Петра I, по мнению некоторых историков, вполне прослеживались черты традиционного лидера, идущего по пути, проторенному предками.
И тот, и другой выделяются из общего ряда своих предшественников и преемников своими неординарными действиями, объяснение которых не всегда укладывается в рамки рационального. Результаты их преобразований не были похожи и значение радикальных перемен, устроенных монархами, оценивается по-разному.
Объединяет Ивана и Петра то, что устроенные ими "встряски" были направлены на укрепление собственной власти, изменение своего культурного и политического статуса. Ведь последний, судя по всему, не устраивал ни того, ни другого. Для того, чтобы перекроить устоявшую социальную иерархию, оба правителя действовали не так, как ждали от них современники, не следовали образцу поведения «идеального» монарха, пренебрегали каноничными функциями, обязанностями и церемониалом. Они не особенно считались с моралью, этикой, традициями эпохи.
О том, как Иван IV и Петр I ломали привычные шаблоны для своих современников и последующих поколений и стоит поговорить. О том, как столь отличные друг от друга государи "рассекали" Россию на части, глумились над духовными нормами, попирали церковные уставы, лепили "новое общество" из преданных им последователей и потешались над придворным церемониалом.
Чтобы было проще, стоит пояснить, что сравнивать двух монархов стоит, исходя из того времени, когда оба они проявили себя в деле "разделения и властвования" на полную катушку. В случае с Иваном IV этот период охватывает 1565-1572 гг. (и продлевается вплоть до 1584 г.), в случае с Петром I — почти все время его самостоятельного и не очень правления (168х-1720-е гг.), поскольку тот шатал Россию с самой юности и довольно планомерно.
С Иваном IV всё кажется до боли очевидным, ведь разделение России на две антагонистические части — опричнину и земщину — вполне официальное и проявлялось не только в культурных отличиях. В XVII веке дьяк Иван Тимофеев напишет, что царь "всю землю державы своея, яко секирою, наполы некако разсече". Однако первое, о чем озаботился Иван, создаваю свою "особую" охранку — как выделить их среди прочих подданных? Ответ пришел сам собой — скутеры модный шмот.
Новая одежда опричников, похожая по своему фасону на монашескую, являлась не только внешним атрибутом — она символизировала полное исключение человека из обычного общества — земщины. Ведь в соответствии с нормами XVI века, носить монашеские одежды и головные уборы мирянам не дозволялось — это считалось богохульством. Исправить такой проступок можно было лишь приняв постриг, чего опричники, конечно, не делали. Упомянутые Генрихом Штадтеном элементы вроде собачьих голов и мётел только дополняли яркий образ "святотатцев".
Члены царь-гвардии должны были клятвенно отказываться от общения с земскими, а также отрекались от своих отца и матери, ставя себя в положение изгоев. Они выдергивались из привычной социальной структуры и формировали новую, подотчетную лишь царю и пользовавшуюся особыми привилегиями.
Петр в некотором смысле тоже "рассек" Россию надвое, хоть и куда более изящно. И модные шмотки играли здесь не последнюю роль. В отличии от Ивана IV, Пётр не изгонял никого из привычной структуры общества — всего лишь настойчиво впихивал в неё новые элементы.
В первую очередь, он переодел высшие сословия в венгерское, а потом в "саксонское и немецкое" платье. Вслед за этим следовала известная антибородяная кампания с насильным пострижением и последующим налогообложением всех, кто имел растительность на лице. Борода становится атрибутом крестьянина или священника, что проводит вполне четкую границу между современным дворянином на государственной службе и дремучим пахарем или попом из далекого прихода.
Разделение общества на носящих бороды и нет имело также и конфессиональный элемент. Борода и русское платье были атрибутами "Того Времени", то есть старых устоев, предшествующей Петру эпохи, с которыми тот намеревался бороться. Потому в сознании консервативных слоев общества борьба Петра с русским платьем и бородами воспринимались как выступление против самой христианской веры, что вызывало закономерную реакцию в виде объяслений царя Антихристом и прочих неповиновений.
Новый социальный элемент, принявший западную моду, возвышался над прочими и образовывал привилегированную прослойку общества, отличающуюся по одежде, манерам поведения и облику от остального населения, что подчеркивало двойственность России.
Кроме того, европейское платье, как и любое другое, отличавшееся от общепринятого на Руси в допетровское время воспринималось как "потешное". Приехавший с Запада человек — "немец" — часто именовался "ряженым" со всеми атрибутами этого эпитета.
Такими "ряжеными" представлялись современникам и опричники Ивана IV, и "молодые друзья" Петра I. Восприятие опричнины по сообщением того же Штадтена как "игры" и "потешных полков" будущего императора может и не вписывается в концепцию "карнавализации" М.М. Бахтина, но несет схожий отпечаток. Сплочение членов новой группы через противопоставление их остальному социуму вполне укладывается в основы смеховой культуры, а подчеркнутое пренебрежение к нормам одежды и статус "ряженых" лишь укреплял статус сподвижников Ивана и Петра.
Кроме того, "игра" не обязана была быть веселой — оба монарха нередко переходили границы морали, превращая свои "потехи" в кровавые побоища и извращения, объяснить которые у их современников не получалось.
4 (14) января 1700 года был объявлен именной указ Петра I "О ношении платья на манер Венгерского"
Если говорить о более ощутимых последствиях «разделения» России, нежели культурный статус новых сторонников Ивана и Петра, то стоит отметить и территориальный антагонизм, который по-своему культивировали оба правителя.
В случае с Иваном IV все довольно ясно – начиная с 1565 года в состав опричнины почти каждый год приписывались новые уезды, города и монастыри. Причины включения в "царев удел" тех или иных объектов объяснялась по-разному. В 1980-х годах поддержку получила теория о попытке отсечения Иваном свободолюбивого Новгорода от богатых северных промыслов, развитие которых позволяло городу сохранять своё богатство и торговое значение. Но этот вариант имеет смысл лишь в том случае, если в качестве рабочей версии причины опричнины мы берем борьбу с 2осколками феодальной реакции".
В любом случае, разделение территорий было налицо. У опричнины была собственная Боярская дума, свои чины, своя "карьерная лестница". В качестве основных центров новой территории можно выделить Александровскую слободу, в которой царь обретался большую часть времени и Вологду, которую ученые отмечают как неофициальную "столицу" опричнины. Там разворачивается масштабное строительство — появляются очертания нового кремля, возводится новый Успенский собор по образцу московского, ходят слухи о каких-то морских верфях, да и сам Иван нет-нет да и наедет в город с проверкой.
Разделение России и у Ивана IV, и у Петра I выражалось и территориально…
При Петре всё опять оказывается куда более неочевидно и тонко. В первое время юности роль его вынужденной, но все же "резиденции" играли дворец и село Преображенское, а позднее и село Семеновское. Там в 1682-1688 гг. Петр сформировал свои первые "потешные полки", где на первых порах служил простым барабанщиком, была выстроена крепость Пресбург, построена верфь. Впоследствии Пётр стал частым завсегдатаем соседней Немецкой слободы, где стал проникаться иностранным образом жизни, знакомился со своими новыми сподвижниками — Францем Лефортом, Патриком Гордоном и Францем Тиммерманом. Двор юного царя становится сосредоточием "иной" культуры. Полученный Петром опыт общения с иностранцами и устройства своего собственного войска повлияет на его путь и определит некоторые будущие преобразования.
Впоследствии, после начала самостоятельного правления Петра, возвращения из "Великого посольства" в 1698 г. и закладки новой столицы в 1703 г., разделение России станет более наглядным. Строительство Санкт-Петербурга представляет собой показательный отказ Петра от старомосковских образцов не только градоустройства, но и управления государством.
С момента начала строительных работ Петр I запрещает по всей России каменное строительство, отдавая приоритет в этом деле Санкт-Петербургу. Таким образом им создается не только образ России будущего — каменной и модной, но и определяется образ России прошлого — деревянной и, очевидно, уставревшей. Это разделение подтверждает Феофан Прокопович, говоря о сосредоточии, по мнению Петра, новой и «златой» России именно в Санкт-Петербурге, тогда как старая — "древяная" — остаётся в Москве.
Такой контраст между двумя Россиями создается намеренно, чтобы отделить культурное наследие "старой" Москвы от нового поворота в политике Петра. При этом устаревшая часть России, по замыслу царя, должны была в конечном счете исчезнуть.
"Се внемлет Иоанн, что в жизни Петр творил. Как грады покорил и как врагов разил". Иллюстрация к "Краткому описанию славных и достопамятных дел императора Петра Великого", 1808 г.
Своеобразное культурное раздвоение России распространялось также и на личности монархов, отказывавшихся в отдельные моменты придерживаться идеологических канонов и оставаться "царями" в полном смысле слова.
Так Иван IV в 1575 г. почти на год отрекается от престола, нарекает себя Иваном Московским, покидает Кремль и селится на Петровке. На московский престол он сажает касимовского хана Симеона Бекбулатовича и шлет тому челобитные от имени "Иванца Васильева с женой и сыновьями".
Да, за царем остается его личный удел. Однако нарушение традиционной процедуры передачи власти и поведения правителя — прямой подрыв каноничных норм, принятых для той эпохи. Отказ от царского титула являлся в глазах современников прямой дискредитацией верховной власти, ведь от обязанности быть "царём" правитель отказаться просто не мог.
"Государю великому князю Семиону Бекбулатовичю всеа Русии Иванец Васильев с своими детишками, с Иванцом да с Федорцом, челом бьют"
Реальные причины постановки правнука хана Ахмата в роли политической марионетки остаются неразгаданными. Кроме очевидных обвинений Ивана в срыве кукухи, ученые говорят о хитрой махинации для изъятия церковных привилегий, о попытке на законных основаниях вернуть опричный режим или воскресить символический дуализм ордынских времён и даже об особой интриге для участия Ивана в выборах польского короля.
В конечном итоге князь Симеон как был поставлен — так и был снят, пускай и со всеми почестями. И краткосрочное пребывание на Российском престоле не прошло даром — в 1598 г. Борис Годунов в своей крестоцеловальной присяге отдельно пропишет пункт о неприятии боярами Бекбулатовича как законного царя. Боялся.
Пётр "Михайлов" учится строить корабль. Гравюра 1770-х гг.
Опыт же Петра I в отрицании своей "царской" роли разглядеть куда проще. Уже упомянутая им служба барабанщиком при "потешном" Преображенском полке указывает на пренебрежительное отношение Петра к традиционному церемониалу. На момент устройства полков он, правда, не рассматривался еще как первый наследник престола, но пример довольно показательный.
Позже, уже во время "Великого посольства" он будет работать на голландских верфях в амплуа Петра Михайлова. Послужит царь также бомбардиром, уряднико и шаутбейнахтом (аналог контр-адмирала), не претендуя на безусловное лидерство в некоторых своих начинаниях.
На время своего отсутствия в Азовских походах и в том же Посольстве Петр оставлял в Москве в чине "князя-кесаря" Федора Ромодановского, а позднее — его сына Ивана. Подобное делегирование полномочий было нонсенсом для предшествующих времен, поскольку идеология царской России не допускала такого "распыления" власти монарха. Идеальный государь, в соответствии с канонами, обладал всей полнотой власти, которой не мог позволить делиться со своими подданными, пускай даже и самыми доверенными.
В потешных церемониях Петр целовал князю-кесарю руку, а на выездах "Всешутейшего собора" и вовсе отбрасывал в сторону весь возможный церемониал, общаясь со своими друзьями на равных.
Князь-кесарь Федор Юрьевич Ромодановский, Генералиссимус потешных войск
Еще одним инструментом слома культурной парадигмы, который часто припоминался и Ивану IV, и Петру I, было посягательство на духовное — на русскую церковь. В правление Ивана свою роль в этом деле сыграл так называемый "опричный монастырь", а при Петре — "Всешутейший, всепьянейший и сумасброднейший собор". Оба этих института не имели прецедентов в русской истории и с точки зрения традиционалистов рассматривались ничто иное, как очередное святотатство.
В случае с Иваном его опыт «наряжания» опричников в монашеские одежды уже был упомянут. А быт Александровской слободы в момент увлечения царем монастырской тематикой больше напоминал большой реконский фестиваль. Сам царь играл роль игумена, а опричники были его чернецами. Иван служил службу, раздавал причастие, благословлял и отпускал грехи — недопустимое кощунство для светского лица. Опричникам же оставались глумливые молитвы да "свальный грех".
Другие сведения царской "потехи" можно найти в работе шведского дипломата Петра Петрея (1570-1622), хотя относиться к ним стоит со скепсисом. Так Петрей пишет, что Иван IV распевал во время застолий "Символ веры Афанасия и другие молитвенные песни и находил в том удовольствие" А во время свадьбы своей племянницы Марии Владимировны Старицкой с герцогом Магнусом Ливонском под тот же "Символ веры" лихо отплясывал с молодыми иноками. Постирония — скажем мы сейчас. Богохульство — ответят клирики XVI века.
Если же проследить в царских потехах образы реальных преобразований и изменений по отношению к церкви, то всё складывается вполне логично. Модель опричного монастыря обнаруживает связь с включением в "царев удел" реальных монастырей — Воскресенского Горицкого, Махрищского, Симонова. А пренебрежение к статусу церковников распространяется и на некоторых близких к царю опричных иерархов 1570-х гг.
POV: ты попался под руку во времся вспышки царского гнева
Немец Альберт Шлихтинг в своих записках об устройстве России пишет, как Иван IV надругался над новгородским архиепископом Пименом в 1570 г., сказав, что тому нужно не владычествовать, а скоморошить и жениться. И царь претворил свою потеху в жизнь: с Пимена были торжественно сняты принадлежности его сана, после чего в нищенском одеянии он был посажен на белую кобылу, объявленную его женою, к которой его привязали ногами, вручили ему бубны и волынку и в этом виде его водили по городу.
С его преемником Леонидом царь сыграл не менее злую "шутку". По свидетельствам псковского летописца в 1575 г. он был обвинен в государственной измене. После этого владыку зашили в медвежьи шкуры и затравили собаками. Потешно.
Митрополит Филипп Колычев отказывается благословить Ивана Грозного, 22 марта 1568 г. (х/ф "Иван Грозный")
Петр I в своём "извращении" над церковью пошел еще дальше, превратив её в административную структуру, подотчетную светской власти. Отмена, или скорее, приостановка патриаршества, создание Синода и подчинение церкви монарху как "крайнему судии" превратило её в организацию, существование которой сложно было назвать благополучным. Постоянная текучка, ограничения в передвижении, нехватка квалифицированных кадров на местах, коррупция в высших эшелонах — церковь в полном смысле слова стала очередным звеном бюрократической системы в новой России.
А начиналось всё так невинно! Хотя не совсем.
"Всешутейший, всепьянейший и сумасброднейший собор" — затея, созданная Петром в том числе для принижения достоинства церкви. Пародийная составлящая церковных церемоний, дополнение выездов маскарадами и колядками добавляло акциям большего абсурда, высмеивая нормы не только католической, но и православной культуры.
Среди прочих задач Собора в разное время выделяли: раскрепощение нравов, развоплощение рамок между разными слоями общества, принижение высшего сословия, дискредитация общественной иерархии и старой системы чинов, выстраивание новой вертикали с подчинением монарху, сплочение наиболее преданных лиц вокруг фигуры Петра, эксплуатация коллективной вины для повышения верности. Наконец, трудно отрицать психологическую роль этой карнавальной акции. Хорошая пьянка, знатная гулянка и неприемлемая оргия — хороший способ сбросить стресс, неуверенность и страх.
Записи о заседаниях и выездах Собора пестрят "срамными" деталями, абсценной лексикой и извращениями, чтение которых сейчас заставляет удивиться, устрашиться и… может даже позавидовать.
Так одной из забав, описание которой сохранилось в документах, было "освящение жилищ в честь Бахуса". В день 21 января 1699 года члены собора приехали во дворец Франца Лефорта и окурили все помещения табаком, а князь-папа "крестил" дворец двумя перекрещенными табачными трубками. Остальные члены собора носили по всем комнатам чаши с вином, пивом, водкой и другими алкогольными напитками. Закончилась церемония всеобщей огромной попойкой.
Другой пример "потехи" — свадьба Никиты Зотова в 1715 г. Некоторые участники торжества были в "платье гамбургских бурмистров», в "китайском", "венецком", "скороходском", "арцибискупском" платье; в руках же они держали музыкальные инструменты. Немолодых жениха и невесту вели четверо старых людей, а перед ними шли одетые в скороходское платье "четыре же претолстые мужика, и которые были столь тучны и тяжелы, что имели нужду, чтоб их самих вели, нежели чтоб бежать им перед мнимым патриархом и его невестою".
"Всешутейшие" увеселения Петра I рассматривались консервативными современниками как явление богохульное. Сейчас можно рассматривать царские выходки через призму карнавальной культуры, способа распространения секулярного сознания. Однако в те времена, когда Петр со своими друзьями носился по Москве и Петербургу, это была откровенная вульгарщина и святотатство. Практическая эффективность Собора до сих пор остаётся предметом дискуссии, однако феномен его как инструмента преодоления традиционных зажимов морали и этики отрицать сложно.
Гордеев Д. Всешутейший, всепьянейший и сумасброднейший собор Петра I
У Ивана IV, в отличие от Петра, смекалки, устроить нечто похожее на "Всешутейший собор" не хватило — все же царь действовал, как ему казалось, в рамках христианского мышления. А потому разгульные оргии и грубые пародии на высших иерархов не слишком подходили по формату. Другое дело — массовые казни. Однако способ дискредитации родовых начал и положения личности в обществе у Ивана был и воплотился он в его публицистических посланиях.
В них царь использовал прием "уничтожения истории", отказывая своим оппонентам в древности рода, что в XVI веке имело большое значение – "честь и слава" многих родов копилась поколениями, а потому отказ в их признании считался глубоким оскорблением и унижением. Да, даже те политические легенды и мифы, которые поддерживали статус аристократических семейств, имели свое право на существование, были важной частью официоза и иерархии родов. Царь Иван IV не признавал иных политических легенд, кроме своей, согласно которой он вел род от сродника Октавиана Августа Пруса. А потому мог себе позволить гнобить более низких по роду аристократов, не стесняясь в выражениях.
Так в послании к князю Александру Полубенскому в 1577 г., чей род в легендах возводился к Палемону, родственнику императора Нерона, царь пишет:
"А пишешься Палемонова роду, ино то палаумова роду".
Замечание может и верное, о каком родстве Нерону может идти речь? Но вот формат подачи своих претензий не вписывается в модель поведения царя. Ехидство Ивана IV ставит под сомнение в принципе всю историю Полубенских на том лишь основании, что царь так решил.
Михаил Названов в образе князя Андрея Михайловича Курбского (х/ф "Иван Грозный")
Нечто похожее можно видеть и в переписке с опальным князем Андреем Курбским, которому Иван пишет:
"Извыкосте от прародителей своих измену учинити. И понеже еси порождение исчадья ехиднова, посему такой яд отрыгаеши".
На что его собеседник не менее резко и ядовито замечает, обвиняя Ивана в грехах его предков:
"Аще и зело многогрешен есми и недостоин, но обаче рожден бых от благородных родителей... иже тоя пленицы княжата не обыкли тела своего ясти и крове братии своей лити, …яко первие дерзнул Юрей Московский в Орде на святого великого князя Михаила Тверского".
Здесь можно наблюдать не столько "переход на личности", сколько попытку отрицать знатность собеседника и его право участвовать в самой дискуссии за неимением достойных предков. В таком случае переход на личности, мать и отца оказывается вполне оправданным. Иван обвиняет своего бывшего товарища в происхождении от "Ехидны" из-за измены. Сам же Курбский, в свою очередь, намекает царю, что и его родичи не то что бы образцы добродетели, раз нарушали клятвы и проливали кровь христиан. Обмен оскорблениями можно считать равнозначным.
Памятники Ивану IV в Орле и Петру I в Кронштадте
При взгляде на кажущиеся похожими действия Ивана IV и Петра I по "разделению" России и нарушению традиций остаётся некоторая недосказанность. Самая простая претензия заключается в противопоставлении положения России после Ивана и после Петра. Преобразования и задумки одного предопределили долгий социально-экономический и политический кризис, растянувшийся на несколько десятилетий. Аналогичные, казалось бы, действия другого позволили России обрести статус европейской державы и начать активно вмешиваться в мировую политику.
Как вообще в таком случае можно говорить о сходствах двух монархов, если результаты их деятельности столь отличаются?
Проводить прямые параллели между действиями Ивана IV и Петра не представляется возможным, как и говорить о каких-то конкретных сходствах в их политике. Причины успеха одного и провала другого в своем желании перекроить культурные и политические нормы управления страной связаны с разным подходов монархов к осуществлению своих проектов. На одного и на другого с одинаковой силой воздействовали актуальные для своего времени представления об идеальной власти правителя, идеальном государстве, оба монарха по своему представляли будущее страны, выстраивая свои оригинальные проекты, исходя из этого видения.
Отличия заключались в том, что свои идеалы Иван IV и Петр I видели в разных эпохах и в разных примерах.
Первый в своих представлениях об идеальном государстве обращался к прошлому, второй – ориентировался на современную ему ситуацию, воспринимая опыт западных стран. Оба правителя оставили свой след в истории страны и считаются одними из самых ярких правителей России не только благодаря своим реальным преобразованиям или успехам на внешнеполитической арене. Но благодаря тем методам и инструментам, которыми они пользовались, чтобы утвердить свою власть. К благу ли пошли их начинания или к худу.
Список литературы:
Зимин А.А., Хорошкевич А.Л. Россия времени Ивана Грозного. М., 1982.
Каменский А.Б. От Петра I до Павла I: Реформы в россии XVIII века: опыт целостного анализа. М., 1999.
Панченко А.М., Успенский Б.А. Иван Грозный и Петр Великий: концепции первого монарха // ТОДРЛ. Т. 37. 1983. С. 54-78.
Скворцова Е.А. Парные изображения Ивана Грозного и Петра Великого: идея преемственности Московского царства и Российской империи в русском искусстве XVIII века // Артикульт. 2018. С. 16-30.
Скрынников Р.Г. Царство террора. СПб., 1992.
Трахтенберг Л.А. Сумасброднейший, Всешутейший и Всепьянейший собор // Одиссей: Человек в истории. М., 2005. С. 89-118.
Успенский Б.А. Царь и патриарх: харизма власти в России (Византийская модель и ее русское переосмысление). М., 1998.
Мой авторский блог и исторический лекторий "Бои за Историю"
Местное летописание XVI века
Представляему Вашему вниманию первый выпуск обновленного подкаста "Бои за Историю", где я рассказываю о всяких узконаправленных и не очень штуках из истории России.
Первый выпуск после долгого перерыва посвящен местному летописанию XVI века, особенностях изучения летописей в отечественной науке и специфике локальных сюжетов, которые подчас могут рассказать об истории страны куда больше, чем здоровенные летописи, создававшиеся под патронатом светских и церковных властей.
Список литературы для интересующихся темой:
Тихомиров М.Н. Русское летописание. М., 1979.
Корецкий В.И. История русского летописания второй половины XVI – начала XVII в. М., 1986.
Солодкин Я.Г. История позднего русского летописания. М., 1997.
Мой авторский блог и исторический лекторий "Бои за Историю"
Марфа Васильевна я...
🗓️ 28 октября 1571 года царь Иван Грозный обвенчался с Марфой Собакиной, которая спустя полмесяца скончалась
Многие привыкли к образу Марфы Собакиной из фильма "Иван Васильевич меняет профессию": "Марфа Васильевна я..." Однако, судьба настоящей царицы была отнюдь не комедийной.
41-летний русский царь выбирал себе третью жену на специально устроенных по этому случаю смотринах: "Из всех городов свезли невест в Слободу, знатных и незнатных, числом более двух тысяч, и каждую представляли ему особенно".
Выбор пал на Марфой Васильевну Собакину, 19-летнюю дочь не очень знатного коломенского дворянина, дальнюю родственницу Малюты Скуратова. Но тем же вечером, после венчания, новобрачная слегла и 13 ноября скончалась. Смерть молодой царицы Грозный приписал "злой порче", наведенной завистниками.
Исследование останков Марфы Собакиной и реконструкция её лица по черепу подтвердили славу "русской красавицы", которая была у неё при жизни.
Последние годы правления Ивана Васильевича Грозного
Иван Васильевич Грозный (Часть 7)
7 июля 1572г. умер бездетный король Речи Посполитой Сигизмунд II Август, на вакантный престол нашлась масса претендентов: Генрих Валуа, Эрнест Габсбург, Юхан Ваза, Стефан Баторий.
В апреле польский сейм выбрал нового короля Генриха Валуа.
Став королем Польши, Генрих писал матери Екатерине Медичи: «Франция и Вы мамочка, превыше всего».
Узнав о смерти своего брата – короля Карла IX, он бежал из богом проклятой Польши.
Погоня настигла беглого короля под Освенцимом, используя красноречие, любимчик королевы-матери, убедил шляхтичей, что он «скоренько» проведает маму и вернется в Краков.
13 февраля 1575г. Генриха III Валуа короновали в Реймском соборе.
Периодом безкрулевья (безкоролевья) не мог не воспользоваться Иван Васильевич, задумавший не мешкая подобрать бесхозное королевство. Для реализации плана, осенью 1575г. в Успенском соборе Кремля венчали на царство татарского хана Симеона Бекублатовича.
Русь виртуально разделили надвое: царство Симеона и царство Ивана Грозного. Иван Васильевич писал Государю всея Руси забавные челобитные:
«Государю великому князю Семиону Бекбулатовичю всеа Русии Иванец Васильев с своими детишками, сЫванцом да с Федорцом, челом бьют, чтоб еси, государь, милость показал, ослободил людишок перебрать, бояр и дворян и детей боярских и дворовых людишок: иных бы еси ослободил отослать, а иных бы еси пожаловал ослободил принять, а с твоими государевыми приказными людьми ослободил о людишках памятьми ссылатиса; а ослободил бы еси пожаловал изо всяких людей выбирать и приимать; а которые нам не надобны, и нам бы тех пожаловал еси, государь, освободил прочь отсылати. И как, государь, переберем людишка, и мы к тебе, ко государю, имяна их списки принесем и от того времяни безе твоего государева ведома ни одного человека не возьмем. А которых людишок приимем, и ты б, государь, милость показал, вот-чинишок у них отнимати не велел, как преж сего велося у удельных князей а ис поместьишок их им хлебишко и ден-женка и всякое их рухлядишко пожаловал, велел отдати, и людишок их не ограбя велел выпустити. И которые похотят к нам, и ты б, государь, милость показал, ослободил им быти у нас безопально, и от нас их имати не велел. А которые от нас пойдут и учнут тебе, государю, бити челом, и ты б, государь, пожаловал, милость показал, по их челобитью к себе, ко государю, тех наших людишок, которые учнут от нас отходити, пожаловал не приимал (А которые от нас пойдут...и ты б, государь...пожаловал не приимал. Да покажи, государь, милость, укажи свой государьской указ, как нам своих мелких людишок держати: по наших ли диячишков запискам :и по жалованьишку нашему, или велишь на них полные имати (как нам своих мелких людишок держати: по наших ли диячишков запискам и по жалованьишку нашему, или велишь на них полные имати? Ямского приказа? Как, государь, указ свой учинишь? И о всем тебе, государю, челом бьем. Государь, смилуйся, пожалуй!»
После избрания в декабре 1575г. польским королем трансильванского князя Стефана Батория, на Московском престоле вновь воссел Иван Грозный.
15 января 1580г. Государь собрал Собор, где обсуждался вопрос церковного землевладения. Наравне с церковными иерархами в нем участвовали бояре и служилые люди, испытывавшие на собственной шкуре острый вотчинный дефицит. Собрание наложило ограничение на дальнейший рост церковных земель и поддержало дворянство как новую государственно-образующую основу России.
В соборном приговоре напрямую говорилось о внешней угрозе, довлеющей над православием:
«Благоволением Бога и Отца, и споспешением Сына, и содейством Святаго Духа, в Троицы славимаго Бога нашего и во единстве покланяемаго милостию, Пречистыя и Преблагославеные Владычица нашия Богородицы молитвами, и всех великих чудотворцев молитвами, повелением благоверного царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Русии, мы собрахомся в преименитом граде Москве некоих ради царских вещей, паче ж и от нележащего варварского прещения от турского, и от крымского, и от нагай и от литовъского короля, с ним же совокупишася Полша, угры, немцы Лифлянския и другия Свейския, сии все совокупившеся образом дивияго зверя распыхахуся, гордостию дмящеся, хотяху потребити православие».
Если в стародавние времена земли находящиеся в управлении митрополита и епископов, приобретались церковью самостоятельно, в новое время угодья монастырям дарили виднейшие землевладельцы.
Нередко настоятели не брезговали заниматься ростовщичеством, предоставляя денежные займы мирянам под залог земельных угодий. Изучив специфику ряда земельных дарений, Государь сделал вывод, что выданными кредитами церковь умело, маскировала покупку мирских земель.
Также вскрылось, что во времена опричнины, опасаясь царской немилости, и конфискации, князья и бояре передавали земли монастырям на временное хранение.
Государь упрекал настоятелей в том, что пока служилые люди защищают Родину и веру, монахи тешатся питием, а земли ими заграбастанные зарастают бурьяном.
Собор запретил приходам и монастырям впредь приобретать у мирян земли, брать закладные на наделы, в случае нарушения этого приказа, деньги и земли подлежали конфискации. Если собственник завещал землю монастырю, царь выкупал эти земельные участки и награждал ими придворных.
Таким образом, церковное землевладение было поставлено под государственный контроль, Государь предостерег Церковь от:
- тяги к стяжательству;
- праздной жизни;
- приобретения выгод и благ за счет использования трудностей ближнего.
6 сентября 1580г. царь в шестой раз женился на 27 летней дочери окольничего Марии Федоровне Нагой.
19 октября 1582г. царица Мария родила будущего чудотворца царевича Дмитрия Угличского.
В 1580г. Государь отправил к римскому папе Григорию XIII посла Леонтия Шевригина по прозвищу Истома. Он просил понтифика помочь Москве заключить мир с Баторием, и приказал Шевригину «истомить» папский двор. Послу разрешалось обещать Ватикану заключение церковной унии, золотые россыпи, хоть черта лысого, лишь бы договориться о начале мирных переговоров с поляками.
В 1581г. Леонтий привез в Москву из Рима папского посланника, иезуита, Антония Поссевино. Папский легат торжественно вручил русскому самодержцу два свитка. В одном папа Григорий XIII призывал Ивана начать церковное сотрудничество между Римом и Москвой, а второй содержал текст «Флорентийской унии».
Иван Васильевич затеял с послом хитрую политическую игру, в начале которой, он попросил папского легата описать письменно различия православной и католической веры.
Поссевино написал обстоятельную записку, в которой предложил объединить христианские церкви, отметив, что уния позволит сохранить православные обряды.
Девять дней Государь детально изучал предложения итальянца, а на десятый день ответил, что объявит решение, после подписания перемирия с Речью Посполитой.
В этот же день 47-летний Антонио помчался в ставку Стефана Батория, недели упорных уговоров увенчались успехом, 15 января 1582г. в Яме Зампольском Россия и Речь Посполитая подписали мирный договор.
Через месяц, окрыленный иезуит, прилетел в Москву. Используя отговорки, Иван Васильевич неоднократно переносил обещанную легату встречу. Через неделю раздосадованный царь принял латинянина в тронном зале.
На предложение заключить унию, он ответил, что не примет решения, не проведя публичные диспуты между православными и католическими священниками.
Во время спора царь угрюмо слушал витиеватую речь посла, выбрал удобный момент и поставил жирную точку в дальнейшем обсуждении объединения 2-х конфессий. Кульминацией стал вопрос: «для чего латиняне морды бреют».
Поссевино на него ответить не смог и засобирался домой, уже через год, находясь в Венгрии, он закончил работу над тремя пасквилями «Московия», «Ливония», «Трансильвания».
Иван Васильевич навсегда закрыл «русскую лавочку» для западных мечтателей, грезивших о создании православной униатской грекокатолической церкви.
В 1581г. промышленники Строгановы пригласили для защиты своих уральских владений от набегов орды хана Кучума, казацкий отряд атамана Ермака, они же организовали поход казаков в Сибирь.
Сибирское ханство было слабым подобием государственного образования, татары вели кочевой образ жизни, охотились и стремительными набегами разоряли соседние племена.
Казаки, вооруженные ружьями и пушками на порядок превосходили ханские войска, состоявшие из кавалерии и лучников.
Осенью 1581г. казаки на легких стругах выступили в поход против Кучума, перед приходом холодов на реке Серебрянке они построили Кокуй-городок, переждали в нем зиму и по весне продолжили сплав по реке Тагил.
На реке Тура казаков атаковала татарская конница, ружейным и пушечным огнем, неприятеля обратили в бегство, взяв без боя городок Чинги-Тура, в местной сокровищнице служилые нашли золото, серебро, драгоценные каменья и пушнину.
Постепенно отряд Ермака продвигался вглубь Сибири.
9 мая 1582г. казаки выиграли бой с 8-ю объединенными отрядами местных князей, а в июле разгромили противника у Бабасаснских юрт.
В захваченных городах победители возводили укрепления, оставляли администрацию и гарнизоны усиленные добровольцами из коренных жителей.
Чтобы остановить продвижение «урусов» Кучум стал собирать сильное войско.
Ермаку было на руку то, что хан укреплял власть в Сибири беспрецедентно жестокими казнями и притеснением коренных народов, о верности бойцов Кучуму оставалось только мечтать.
В конце октября 1582г. на Чувашском мысу состоялось решающее сражение, 800 казаков сражались против 15 000-тысячного ханского войска. Слабо организованная орда не победила горстку храбрецов вооруженных передовым оружием, хан позорно бежал с поля боя. Казаки вошли в ханскую столицу Кашлык.
В город потянулись посланцы хантов, манси и татар, Ермак Тимофеевич обещал им защиту, и принимал присягу на верность Государю всея Руси.
В конце 1582г. Ермак отправил к царскому двору лихого казака Ивана Кольцо.
Грозный, услышав о победах Ермака, щедро одарил казаков. Атаману он велел передать две дорогие кольчуги, и отправил в помощь 300 стрельцов под командованием князей Семена Болховского и Ивана Глухова.
В 1583г. казаки присоединили к Руси иртышские и обские земли, после чего для Ермака Тимофеевича началась полоса неудач. В стычках с татарами погибли атаманы Брязга, Пан, Кольцо, Михайлов, с трудом из окруженного острога вырвался Матвей Мещеряк, словно предчувствуя надвигающуюся беду, атаман носил одновременно две царские кольчуги.
В начале августа 1585г. в устье Вагая отряд казаков атаковали превосходящие силы Кучума, из боя вышло несколько служилых. Ермак Тимофеевич, отягощенный царским подарком, утонул в иртышских водах не сумев доплыть до спасительного струга.
18 марта 1584г. Иван Васильевич приказал принести в покои и прочитать царское завещание, внимательно выслушав текст, он отправился в баню.
Пар и веник как всегда сотворили чудо, распаренный, переставший испытывать острую боль, Государь решил сыграть партию в шахматы, с оружничим Богданом Бельским. Расставляя фигуры на доске, он внезапно захрипел и рухнул на пол, мистически зажав в ладони белого короля.
Заморские лекари пытались целебными притираниями привести Государя в чувство, но все было безрезультатно, после непродолжительной агонии Иван Васильевич Грозный скончался.
Грозные царские «псы»
Иван Васильевич Грозный (Часть 6)
В начале правления молодой царь осознал то, что или он избавит бояр от многовековой спеси, или они собьют с головы первого русского царя шапку Мономаха.
Иван хотел укрепления самодержавной власти, а его противники стремились установить олигархическое правление боярской аристократии.
Ивану Васильевичу предвидевшему схватку с «толстопузыми» требовалась народная воля и новая структура госбезопасности.
3 декабря 1564г. рано утречком царь вместе со второй супругой Марией Темрюковной, малолетними детьми от первого брака, слугами и царской казной выехал из дворца в неизвестном направлении. Месяц царская кавалькада добиралась до Александровой слободы, ставшей на 16 лет неофициальной царской столицей.
3 января 1565г. на Москве объявился царский посланник, передавший две грамоты Государя, одну митрополиту и боярам, другую купцам и московскому люду.
В первом свитке Иван Васильевич обличал князей, бояр, воевод, глав приказов в мздоимстве и нежелании защищать государство и Веру православную. Царь сетовал на то, что как только он приказывал отмщать изменников, за них тут же вступалась Церковь. Лишенный данного Богом права «карать и миловать» он решил отречься от престола, вручив судьбу государства в руки Господа.
Во втором свитке, зачитанном на городских площадях, говорилось, что в отречении Государя народ не виноват, царь на простых людей не гневается.
Узнав о вопиющем инциденте, Москва чернонародная заволновалась, толпы горожан двинулись на митрополичий двор, и потребовали у митрополита и бояр вымолить у Ивана прощение и вернуть осиротевшей стране Государя.
Митрополит Афанасий вместе с выборными боярами отправился в Александрову слободу.
Выслушав посланников, Иван Васильевич согласился продолжить правление при условии, что отныне никто не сможет запретить Государю всея Руси казнить изменников и предателей, он объявил, что бороться с крамолой и смутой будет чрезвычайный карательный орган «Опричнина».
Опричные земли брались в прямое царское управление, земщина передавалась в управление Боярской думе.
На старт «проекта Опричнина» Государь взял из земской казны 100 000 «подъемных рублей», этих денег хватило бы на то чтобы 1 год содержать 25 000 стрельцов.
Князья и бояре, чьи исконные земли забирались в опричнину, высылались с семьями и дворами в неспокойные казанские земли.
Государь создал опричную думу, приказы и личную «черную гвардию» в которую на момент создания включили 1000 опричников.
Александровская слобода стала штаб-квартирой военно-церковного ордена, призванного искоренить в государстве измену и брожение, и уничтожить в Церкви влияние римско-католической ереси.
Царская резиденция стала подобием монастыря, в котором все жили согласно написанному Государем уставу, опричники давали обет бедности, обещали по-псиному верно нести службу и воздерживаться от грехов.
В полночь братья-опричники стояли Полуношницу, с утра собирались к заутрене, в восемь к обедне, ежедневная церковная служба длилась не менее 9 часов.
Не удивительно, что когда Иван Васильевич в феврале 1564г. вернулся в Москву, двор не узнал Государя, осунувшийся с тусклым взглядом и поредевшими волосами, 34-летний мужчина выглядел намного старше своих лет.
Первые казни состоялись в 1565г., имущество осужденных конфисковывали в казну, часть неблагонадежных придворных отправились с семьями в ссылку.
В 1566г. состоялся Земский собор, постановивший вести Ливонскую войну до полной победы над врагом. После завершения соборных сессий к Грозному обратилось 300 выборщиков с просьбой отменить опричнину, они обещали, что земщина поддержит Государя в борьбе с внешним врагом, и силами народа обеспечит порядок внутри государства.
Грозный расценил эти слова как мятеж и приказал арестовать просильщиков.
После недели беспрестанных допросов, «кровавый царь» приказал освободить из-под стражи 247 человек, 50 жалобщикам прилюдно на площади всыпать плетей. Трех самых рьяных противников «царской ВЧК» казнили.
Подозревая, что настроениями выборщиков умело, руководил опытный и хитрый глава Боярской думы Иван Петрович Федоров-Челяднин, царь лишил боярина поста, но жизнь до поры, до времени смутьяну сохранил.
Летом 1567 польский король отправил боярам Федорову-Челяднину, Ивану Мстиславскому, Ивану Вельскому и Михаилу Воротынскому предложение перейти к нему на службу. Дабы они могли продемонстрировать верность новому монарху, им посоветовали схватить и передать полякам Грозного, а на русский престол возвести двоюродного брата царя, Владимира Андреевича князя Старицкого.
За кордоном никто не сомневался, что слабовольный Старицкий как «управдом Бунша» из фильма Леонида Гайдая, согласится удовлетворить любые территориальные требования поляков, турок, шведов, и крымских татар.
В 1552г. Ивана Васильевича скрутил огненный недуг (горячка), находясь при смерти, он приказал боярам присягнуть на верность наследнику царевичу Дмитрию. Бояре, не стесняясь, стали спорить у кровати больного.
Одни согласились присягать Дмитрию, другие предлагали передать трон не младенцу с испачканными пеленками, а двоюродному брату царя Владимиру Андреевичу Старицкому. К удивлению двора, когда Грозный поправился, он не стал казнить бояр, рвавших глотку за Старицкого, а отправился в паломничество в Кирилло-Белозерский монастырь.
В 1554г. «царствующий варнак» назначил князя Владимира Андреевича опекуном родившегося царевича Ивана и главой регентского совета. В случае смерти царя и царевича Ивана Ивановича русский престол перешел бы в руки Старицкого.
В 1563г. Государь узнал, что брат Владимир с матерью Ефросиньей Старицкой готовят против него заговор. Ефросинью постригли в монахини, а Старицкого поместили под неусыпный контроль верных государевых слуг.
В 1567г. Владимир Андреевич, передал Грозному списки заговорщиков планировавших государственный переворот, царь велел пригласить в Кремль главаря изменников Федорова-Челяднина. Кода боярина доставили пред царские очи, Иван Васильевич подошел к злоумышленнику, и с ласковыми словами, усадил того на царский трон. С подобострастием в голосе он спросил боярина, доволен ли он тем, что занял вожделенный престол? Увидав испуганные глаза Федорова-Челяднина, царь убил заговорщика ударом кинжала.
Долгое время рядом с Грозным не было ни одного человека, которому он мог бы открыть душу, не таясь обсудить наболевшие вопросы. Как-то отдыхая от государственных дел, царь вспомнил о человеке, к которому он привязался с детства, игумене Соловецкого монастыря Федоре Колычеве, Государь предложил ему принять митрополичий сан.
Бояре Колычевы участвовали в заговоре Андрея Старицкого против матери Грозного, двух Колычевых обезглавили, третьего бросили за решетку.
30-летний Федор бежал из столицы, добрался до Соловков, где и принял постриг с именем Филипп, ничего не рассказав братии о жизни при дворе.
25 июля 1566г. Филиппа возвели на престол митрополита Московского и всея Руси, перед этим он торжественно обещал архиепископам и епископам не вмешиваться в опричные дела.
Архиепископ Новгородский Пимен, метивший до этого на кафедру митрополита, стал злоумышлять против Филиппа и Царя. Он мечтал столкнуть друзей лбами и, воспользовавшись ситуацией реализовать несбывшуюся мечту. Для осуществления коварного замысла он заручился поддержкой нескольких епископов, и духовника царя протопопа Евстафия.
Хитрованы «дули в уши» Государю про злонамеренного Филиппа, а митрополиту рассказывали байки о кровожадном Царе.
Поверив лжи «святых» отцов Грозный приказал отправить в Соловецкий монастырь церковно-светскую следственную комиссию, и собрать компромат на Филиппа. Люди Пимена со товарищами посулами и обещанием лютых пыток собрали для обвинения липовые доказательства.
В ноябре 1568г. в Успенском соборе московского Кремля состоялось судилище, Филипп во всеуслышание обвинил творимое над ним, беззаконием, и вернул лживым судьям посох, клобук и мантию. После заточения в московском монастыре Николы Старого, Колычева сослали на вечное заключение в тверской Отроч Успенский Монастырь.
Радость Пимена и Ко оказалась скоротечной. Через год в декабре 1569г. Иван Васильевич получил агентурные данные подтверждающие участие новгородской верхушки в сговоре с Федоровым-Челядниным. Новгородские бояре-олигархи готовили передачу города королю Сигизмунду II Августу.
Осенью 1569г. по дороге на Новгород 15-тысячное опричное войско устроило погром в Твери, Клину и Торжке, а Малюта Скуратов по приказу «царственного ирода» задушил в монастырской келье бывшего митрополита Филиппа.
Странно, но Грозный, заботившийся о спасении своей души и скрупулезно заносивший в синодики имена казненных по его приказу людей, митрополита Филиппа в этот список не внес.
8 января 1570г. новгородское духовенство и жители города торжественно встречали Государя всея Руси на великом новгородском мосту, процессию возглавлял архиепископ Пимен. Царь в присутствии народа не дал священнослужителю сотворить крестное знамение, сказав, что в пименовой руке не крест, а кинжал, которым тот метит в сердце помазанника Божьего.
Грозно глядя в глаза ставшего белее снега предателя, Иван Васильевич спросил, пошто он пес удумал передать Новгород ляшскому королю. Не дождавшись ответа, Иван Василевич повелел отправить священника под арест.
До середины февраля опричники выжигали в городе каленым железом измену.
Ежедневно в Царскую ставку на Рюриково городище, на допрос доставляли десятки человек, массово конфисковывалось имущество заговорщиков, опричники казнили виновных изобличенных в предательстве. Количество казненных варьируется от 3-х тысяч (согласно поминальным запискам) до «бредовых» 700 000 новгородцев, о которых написал английский дипломат Джером Горсей в «Записках о России».
Покончив с новгородской изменой, опричники двинулись на Псков. Согласно летописям в городе царя встретил блаженный Николка (Никола Салос) который по воспоминаниям того же Горсея стал обвинять монарха в «пожирании христианской плоти», и в напрасном кровопролитии. Он предупредил Государя, что если хотя бы один волос упадет с головы самого распоследнего псковичанина, с небес на опричников сойдет огненный смерч. Испугавшись святого пророчества, Иван Васильевич покинул Псков.
Будущий британский рыцарь Горсей впоследствии разглагольствовал, что он де не понимает, как царь московитов поверил пророчествам этого мошенника, или колдуна.
Ну не понимал «цивилизованный» англичанин, как всемогущий правитель убоялся «этакого ничтожества» ходившего круглый год нагим, и творившего «дьявольские чудеса».
Горсей не знал, что Грозный сам пришел в «николкино пристанище» отведал поданной ему каши и хлеба, и после трапезы услышав пророчество блаженного, покинул Псков. Англичанин не знал, что Государь общался с другим святым Василием Блаженным, а когда тот занемог, царь с любимой супругой Анастасией ухаживал за ним. После кончины юродивого Грозный с боярами нес гроб на погост церкви Живоначальной Троицы, где позже приказал возвести неповторимый по красоте собор названный в честь Василия Блаженного.
В июле 1570г. церковный собор лишил сана архиепископа Пимена, впоследствии он скончался в ссылке в Венев-Никольском монастыре.
Собор приговорил 300 новгородских заговорщиков к смерти. В день казни «кровавый тиран» помиловал 184 смертника. В числе 116 казненных оказались предатели из ближайшего царского круга: хранитель государственной печати Висковатов, видные опричники Басманов и Вяземский, государственный казначей Фуников-Курцев.
Весной 1571г. Грозный узнал, что крымский хан Девлет Гирей готовит серьезный поход на Москву, стрелецкие полки укрепленные опричниками перекрыли главную переправу на Оке. Царь уехал в центральную часть государства формировать новые подразделения, и, находясь в дороге, получил депешу с известием, что хан отказался от идеи воевать русскую столицу.
Через неделю, 23 мая ханское войско, ведомое перебежчиком, молодым боярином Кудеяром Тишенковым, форсировало Оку в незащищенном русскими полками месте.
Узнав, что стрельцы и опричники заперлись в златоглавом грозном граде, хан не решился приступить к долгой осаде Кремля, а приказал разграбить и поджечь посад. Огонь перекинулся за городские стены, за три часа пламя подчистую слизало московские деревянные постройки. Тысячи москвичей сгорели заживо или отравились угарным газом, на погребение погибших ушел месяц.
Сгорел и опричный двор, с воротами, украшенными деревянными барельефами львов с зеркальными глазами.
Девлет Гирей остался доволен добычей и страшным пожаром Москвы, и грезил о новой дани, которую он снова наложит на русские земли.
На мирные переговоры с ханскими послами Грозный государь пришел в сермяжном зипуне и крестьянских портах. Навзрыд он запричитал перед растерявшимся послом: «Видишь-де меня, в чём я? Так-де меня хан зделал! Все-де мое царство выпленил и казну пожег, дати-де мне нечево хану».
Криво ухмыляясь, ханский посол, подарил «плакальщику» старый кинжал, и сказал, что в случае следующего поражения, русскому царю будет сподручно перерезать им себе горло.
Понимая серьезность сложившейся ситуации, Иван Васильевич приказал объединить стрелецкие и опричные войска, и поручил командование армией князю Михаилу Ивановичу Воротынскому, давнему ненавистнику крымского хана.
Князь навсегда запомнил период с 1562г. по 1565г. когда он по приказу Грозного содержался в белозерской тюрьме за то, что не предотвратил разорение Гиреем окрестностей Мценска.
30 июля 1572г. у деревни Молоди русская армия на голову разбила превосходящие войска Девлет Гирея, крымско-османская армия прекратила существование.
Осенью этого же года Грозный отменил опричнину, подавившую к этому времени боярский произвол и укрепившую власть самодержца.
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
«Правдивая» ложь о проигранной Ливонской войне
Иван Васильевич Грозный (Часть 5)
Победы над Казанским и Астраханским ханством, централизация верховной власти, судебных органов, создание стрелецкого войска, и передового артиллерийского парка, превратили Русь в сильного игрока на геополитической мировой арене.
В стране создавались передовые государственные мануфактуры, производившие пушки, пищали, порох, ядра, броню.
Устранив угрозу нашествия восточных ханов, Государь решил, что настало время остановить на западной границе католическую экспансию европейских «цивилизаторов» на Русь.
300-летний «Дранг нах остен» способен был прекратить только разгром Ливонского ордена и возвращение исконно русских балтийских земель.
Святой престол, который еще переживал, выбор Владимиром Красным Солнышком православной веры пытался не мытьем, так катаньем склонить Москву к церковной унии, и признанию царем и митрополитом всея Руси, главенства папы.
Уже в 1555-56гг. иностранные путешественники, возвращающиеся из Москвы на родину, замечали, что при русских ямских дворах появились вместительные конюшни, удовлетворявшие потребности армии, а к западным границам двигались обозы с оружием, порохом, ядрами.
В 1557г. Грозный выдвинул Ливонии требование, уплатить «Юрьевскую дань», которую епископ Дерпта (русский город Юрьев) обязался ежегодно выплачивать еще деду Государя, Ивану Васильевичу III.
Получив отказ, Москва 17 января 1558г. объявила ордену войну.
40 000-тысячная русская армия под командованием Михаила Глинского, Даниила Захарьина-Юрьева и хана Шах-Али совершив пробный рейд по восточной Ливонии, покинула пределы ордена.
Напуганное мощью русских войск собрание ливонских земель велело срочно собрать 60 000 талеров для выплаты дани, однако чиновники на местах данное распоряжение проигнорировали.
В марте 1558г. ливонцы из Нарвского замка обстреляли русскую Ивангородскую крепость, располагавшуюся от города на расстоянии пушечного выстрела.
В апреле к Нарве подошли русские отряды под командованием Алексея Басманова и Данилы Адашева, младшего брата Алексея Адашева (любимец царя), и осадили замок рыцаря Шнелленберга.
11 мая в ходе массированного артобстрела в крепости возник сильный пожар, русские пошли на штурм, выбили замковые ворота и овладели городом-крепостью.
30 июня пала крепость Нейгаузен, 18 июля капитулировал Дерпт. С мая по октябрь на милость победителей сдались 20 ливонских городов.
17 января 1559г. 2,5-тысячи всадников воеводы Василия Семеновича Серебряного в битве при Тирзене разделали под орех 5-тысячный отряд Фридриха фон Фёлькерзама.
Вместо того чтобы продолжать развивать успехи компании, дворянская группировка Алексея Адашева убедила царя заключить с противником перемирие и воспользовавшись передышкой нанести удар по Крымскому ханству.
Крымский поход, летом 1559г. оказался для Москвы безрезультатным, Грозный подозревал, что «сподвижнички» специально указали ему ложную цель, чтобы обнулить успехи русской армии на Балтике.
Осенью милостивый царь отправил братьев Адашевых на ливонский фронт, искупать вину кровью. Протопоп Сильвестр получил дозволение удалиться в Кирило-Белозерский монастырь, его сын Анфим Сильвестров остался в Москве и нес службу в царской казне у таможенных дел.
В 1560г. русские войска возобновили боевые действия против ливонцев и взяли города: Мариенбург, Феллин. В плен попал предпоследний ливонский магистр Вильгельм фон Фюрстенбург, отправленный с трофеями в Москву.
«Кровожадный упырь» Грозный выделил магистру замок Любим под Ярославлем. Фюрстенбург отклонил предложение русского царя стать русским герцогом и умер, живя у тирана на полном довольствии, не ранее 1568г.
В Европе и стар и млад, верили в то, что магистра вместе с приближенными к нему лицами после капитуляции Феллина русские палачи забили железными прутами.
Ревельские купцы, присягнувшие с горожанами шведскому королю Эрику XIV, жаловались монарху, что обливаясь горючими слезами, смотрят они с городских стен как торговые суда, минуя Ревельский порт, идут в русскую Нарву.
Сигизмунд II писал английской королеве Елизавете I, что в Нарву нельзя пропускать новые образцы западных вооружений и мастеровых людей, нанятых московитами в Европе.
18 ноября 1561г. Готхард Кетлер последний магистр Ливонского ордена заключил с польским королем Сигизмундом II «Виленскую унию», согласно которой земли ордена вошли в состав польского государства. Через неделю после образования альянса, император Священной Римской империи Фердинанд I запретил купцам доставлять в Нарву товары, а шведский король приказал каперам захватывать все торговые суда, идущие в русский порт на Балтийском море.
В марте 1562г. после окончания перемирия с великим княжеством Литовским московские войска разорили посады Орши, Витебска и Могилева, а отряды воевод Ивана Мстиславского и Петра Шуйского захватили города Тарваст и Полчев.
В декабре 80-тысячную армию на Литву повел лично Иван Грозный, 15 февраля 1563г. после двухнедельной осады пал укрепленный Полоцк. Предложение Государя о перемирии Сигизмунд II проигнорировал.
26 января 1564г. в 90 километрах от Витебска под городком Чашники армия литовского гетмана Николая Радзивилла разбила русские полки под командованием Петра Шуйского. Шуйский погиб в бою, противнику достался русский обоз.
Причиной поражения стало предательство князя Курбского, передавшего литовцам данные о дислокации русских войск.
Потрясенный «изменой» Грозный запустил в стране проект под кодовым названием «Опричнина».
В 1566г. в Москву прибыли литовские послы, предложившие царю разделить Ливонию.
На государственном совете Иван Васильевич решил, что мирные переговоры начнутся только после взятия русскими войсками Риги.
В июле 1569г. Польское королевство и Великое княжество Литовское подписали «Люблинскую унию», согласно которой два государства объединились в Речь Посполитую.
В ответ царь сделал сильный ход, решив создать на территории Ливонии марионеточное государство во главе со ставленником Москвы норвежским принцем Магнусом.
10 июня 1570г. принца провозгласили королем Ливонии и обручили с племянницей Государя Марией Владимировной Старицкой, Грозный подарил Магнусу эстонский город Оберпален и пожаловал Карельские земли.
Царь надеялся, что этот «норег» успокоит «западных цивилизаторов» и принесет мир на прибалтийские земли. Однако как «истинный европеец» Магнус в 1577г. вступил в тайные переговоры со Стефаном Баторием, новым королем Речи Посполитой, с 1580г. предатель уже воевал против русских.
В 1583г. Магнус наказанный Высшим судией, умер в маленьком латвийском городке Пилтене, оставив жену с двумя малолетними детьми на руках.
Весной 1571г. «злобный Цербер» османского султана крымский хан Девлет Гирей, получив разведданные, доставленные в ставку русским перебежчиком, Кудеяром Тишенковым обошел русскую оборонительную линию и сжег Москву.
Победа, купленная ценой предательства, так понравилось хану, что летом 1572г. он вновь повел к Москве 120-тысячную армию.
Грозный приказал пропустить неприятеля к столице, и перекрыть возможные пути отступления орды, с 29 июля по 2 августа 1572г. в 50 километрах от Москвы состоялось сражение при Молодях.
Русская армия буквально разорвала противника, как «тузик грелку», в Крым вернулось 15-тысяч бойцов. В ханстве образовался дефицит половозрелых мужчин, на 19 лет Русь избавилась от набегов Крымского юрта, а османский султан окончательно оставил мечты о возрождении Казанского и Астраханского ханств.
К 1576г. русские войска контролировали все ливонские земли за исключением Риги и Ревеля.
Папский нунций в Польше Викентий Лаурео доносил понтифику, что «царь варваров» выжидает момента чтобы, захватив Ригу и Ревель, поставить окончательную точку в ливонском вопросе.
Поляки, шведы, угроза вторжения через Крым османских войск вынудили Ивана Васильевича к началу мирных переговоров с поляками.
В январе 1582г. под Псковом был подписан 10-летний мирный договор, каждая из сторон признала нерушимость довоенных границ.
Иван Грозный возвращал полякам 41 город, и получал обратно 20 русских городов.
Древний враг Руси, Ливонский орден, приказал долго жить.
В 1583г. Россия и Швеция подписали мирный договор за шведами остались Ивангород, Копорье, Корела, Ям, Россия оставила за собой невскую крепость Орешек.
В учебниках для школ и вузов, современных и выпущенных во времена СССР о результатах Ливонской войны можно прочитать одну и ту же информацию:
«Ливонская война закончилась для России тяжелым поражением, Россия лишилась как завоеванных прибалтийских земель, так и части собственных территорий. Главную цель войны - получение выхода к Балтийскому морю - страна не достигла».
Мирные договора с Польшей и Швецией явились победой русской дипломатии, Стефан Баторий вернул русские города.
Грозный пообещал папе Григорию XIII после подписания мира с Баторием заключить с Ватиканом церковную унию, понтифик надавил на польского короля и тот согласился на мир с Москвой.
Как только стороны скрепили мирный договор печатями, Государь задал папскому легату Антонио Поссевино вопрос, зачем немчура бреет рыло? Легат очень сильно испугался, ничего не ответил и предпочел, поскорее убраться из Москвы. Вместе с Поссевино «рассосался» и вопрос о принятии Русью унии.
Оставшуюся жизнь посрамленный папский посланник только и делал, что писал лживые пасквили о Великом государе Иване Васильевиче Грозном.