Откровенный, кишащий жуткими, а порой и отвратительными подробностями, зомби-хоррор. Не рекомендуется к прочтению людям со слабой психикой, беременным женщинам и лицам, не достигшим восемнадцатилетнего возраста, а так же моралистам, реалистам и ненавистникам жанра.
Глава 1. 3,14%.
Что делать, если тебя укусил зомбак? Молотком проломить ему башку, перевязать рану, и бежать домой, пока его тухлозадые дружки не разодрали тебя в клочья!
"Что?! Как такое возможно?! А как же главное правило зомби-хорроров: после укуса ты сам превратишься в ходячий труп!" - оставьте эту хрень для киношников! У нас тут жизнь, реальная жизнь, ужасы которой не сможет передать ни один режиссёр! Да и какие, в манду, режиссёры? Их больше нет, как и привычного для нас мира...
Всё началось нереально быстро, и оказалось настолько неожиданно для всех, что ни военные, ни полиция никак не отреагировала на глобальный пиZDец. И, вообще, как они могли отреагировать, если эпидемия человеческого бешенства, не зная чинов и регалий, за несколько часов превратила людей в оголодавших зомби? Хотя, все же, по какой-то садисткой логике, эпидемия не трогала некоторых представителей хомосапиенс, и я был одним из них.
По моим скромным подсчетам, обращению подверглись семьдесят пять - восемьдесят процентов населения. Уж не знаю, с чем это было связано: с группами крови, вероисповеданием или рейтингом доверия президенту. В один час восемь из десяти человек начали терять сознание, падая прямо там, где находились. Несколько секунд судорожных кривляний, похожих на эпилептический припадок, и... добро пожаловать в зомбиапокалипсис!
"Двадцать процентов! Да это же так много, чтобы дать отпор безмозглому стаду зомби!" - взревели бы диванные стратеги, способные выиграть любую войну, имея лишь тактические штаны с Алиэкспреса, винтовку для страйкбола и сувенирную катану, заточенную напильником. Часть людей с "иммунитетом" погибла во всевозможных авто, авиа и техногенных катастрофах, но, всё же, не это стало главной причиной резкого сокращения "счастливчиков". Человечность, сострадание, желание спасти близкого, родственная связь - именно эти чувства помогли новоиспечённым зомби набить свои желудки. Именно эти чувства отняли от тех двадцати ещё процентов семнадцать. И, как итог, живших людей осталось ровно три целых четырнадцать сотых процента, или просто "пи"...
Вот у вас возник вопрос: а откуда такие точные цифры? А я отвечу: от балды. Мне так захотелось, и всё. Можно было бы поспорить, но вот беда - все спорщики уже съедены или бродят по улицам, оставляя за собой шлейф аромата подтухшего мяса.
Всё ещё много выживших на квадратный километр городской застройки? Вы правы, но подождите немного, дайте раскрыться тому, что человечество так долго и упорно пыталось скрыть за ширмой духовности и гуманизма. Дайте человеку месяц анархии и вседозволенности, и он, невзирая на полчища ходячих мертвецов вокруг себя, начнет целенаправленно убивать себеподобных. Для чего? Зачем? Почему? Как раз это я вам сейчас и расскажу...
- Девятое, сука мая, а мы, как две лошары, возимся на этом ебаном чердаке, - сильно эмоционируя, выражал своё недовольство Жека. - Нахуй им сегодня интернет, а?
- Если бы ты не гундел, мы бы уже закончили, и к пацанам на набережную свалили, - спокойно ответил я на его скулёж, стараясь внешне не показывать, как он меня заебал за это утро.
Мы возились в чердаке четырёхэтажного здания, из которых три первых занимала соцзащита, а на четвёртом плотно осели всевозможные социальные фонды и ветеранские объединения. Как я узнал из достоверных, но неофициальных источников, вчера, празднуя очередную годовщину Великой победы, в фонде помощи участникам локальных конфликтов пропал интернет, и эти подвыпившие умельцы остались без музыки. Проблема, да?
- Ща, сделаю, - с видом профессионала, заявил один мудак, из-за которого мы сейчас и пропускаем посиделки с друзьями под пиво и шашлычок. - Я в "связи" служил, чё я, с этой хуйнёй не разберусь!
Спустя десять минут поисков неисправности, "связист" дядя Паша, которому за свою армейскую карьеру довелось даже побывать КШМ, но только для того чтобы занести командиру сигареты, добрался до чердака. Там он навел такой "порядок", который я исправлял уже третий час. По официальной версии, которую озвучил наш начальник, и по совместительству родной брат директора фонда ветеранов, оборудование пришло в негодность из-за крыс... двуногих, пидорастических крыс!
- Бля, Димон, что-то меня подташнивает, - неожиданно произнёс Жека, и побледнел лицом.
- Да иди ты уже - симулянт хуев, - отправил я его, тем более, мы почти закончили. - Захвати только что-нибудь, что бы мне потом два раза не ходить.
Жека попытался взять бухту с кабелем, но завалился на утеплитель.
- Бля, братан, ты чего? - перепугался я, и бросился к нему, машинально сунув отвёртку в карман.
Несколько секунд мой напарник лежал неподвижно. Его глаза закатились кверху, а губы, как у покойника, быстро посинели. Я попытался его растормошить, а после этого достал телефон, и начал набирать "112". Короткие гудки - это всё что мне удалось услышать в трубке. В надежде, что мне помогут те, кто был в здании, я рванул к люку, но в этот момент Жека начал кашлять.
"Ну, слава богу" - подумал я, и пошёл назад.
Жека, не переставая кашлять, приподнялся на локтях. Его тело сильно выгибалось, словно он пытался изрыгнуть из себя посторонний предмет, неизвестно как попавший в глотку. Кашель парня перерастал в монотонный хрип. Он сильно напрягся, выпучил покрасневшие глаза и вытянул шею. По уголкам широко раскрытого рта потекли тонкие струйки крови.
- Жека, ты как? - настороженно спросил я.
Ответа не последовало. Напарник повернул голову в мою сторону, хищно оскалился и отрыгнул крупные, бесформенные сгустки свернувшейся крови. Я попятился назад, а Жека, рыча, словно дикое животное, бросился на меня. Он попытался схватить меня, укусить зубами руку, но я увернулся и отскочил в сторону. Вторая атака была более успешной. Его руки вцепились мне в спецовку, а окровавленные зубы впились в предплечье. Я заорал от боли, попытался вырваться, но под его натиском не устоял на ногах, и мы завалились на стекловату. Как разъярённый пёс, Жека мотал головой, пытаясь прогрызться сквозь ткань спецовки, а я пытался попасть кулаком свободной руки ему в голову.
- А-а-а!!! - взревел я, когда он разодрал ногтями кожу на лице. - Сука!!!
Точным ударом я свернул ему нос, а он этого даже не почувствовал! Удар, ещё удар, и из его рассечённой брови заструилась густая кровь. Жека разжал зубы, и в один рывок попытался вцепиться в горло. Я дернулся, не позволяя ему сделать задуманное, подсунул укушенную руку под него, и упёрся кровоточащим предплечьем ему в кадык. Его раскрытая ладонь, размазывая натёкшую кровь, и лишая возможности видеть, дважды ударила меня по лицу. Ничего не видя, я почувствовал, что его пальцы раздвигают мои губы, пытаются разжать челюсти и проникнуть мне в рот. Его ногти врезаются мне в десны, раздирая и срывая с них кусочки плоти. Момент, и он сделал пальцы крючками, просунул их между зубами и щеками, и начал тянуть в разные стороны.
"Иди ты нахуй!" - я послал подальше все мыслимые и законодательные пределы самообороны, дотянулся до отвёртки, и с размаху вонзил ее в левый бок Жеки. Он никак не отреагировал на это, и я ударил ещё раз, а потом ещё и ещё. Кроме того, что из дырявой бочины напарника на меня сочилась кровь, ничего не изменилось.
Рот медленно наполнялся стальным, чуть солоноватым привкусом крови, которой становилось так много, что я начинал захлёбываться. Она текла с расцарапанных дёсен, а так же с разбитого носа и брови моего соперника. Если бы не этот факт, я бы никогда не решился на это... никогда. Это был мой рубикон, перейдя который, я отверг все будущие сомнения в убийстве человека, будь то живой или мёртвый. Размах, и пятнадцатисантиметровый стержень отвёртки воткнулся в шею Жеки чуть ниже левого уха. Его руки немного расслабились, и я смог выдернуть их из своего рта, после чего сплюнул кровь изо рта.
"Ну, что, пидар, получил?!" - мысленно ликовал я, пытаясь развить полученный успех - спихивая напарника, или того, кем он был раньше, с себя.
Отвёртка осталась в нём, а я, словно полноприводная черепаха, греб назад. Оказавшись, как мне подумалось, на безопасном расстоянии, я протёр рукавом глаза. Стоя на коленях, Жека, не сводя с меня безумного взгляда, корявыми движениями пытался дотянуться до торчащей из-под его уха отвертки. Очередное движение, и его рука ухватила чёрно-жёлтую ручку. Рывок, и инструмент вынут. По грязной шее потёк кровавый ручеёк. На лице моего бывшего напарника снова расплылся безумный оскал. Он медленно поднялся на ноги, и шагнул в мою сторону. В поисках нового оружия, я бросил взгляд по сторонам, заметил ящик с инструментом, подскочил и бросился к нему.
Скользкие от крови руки добрались до спасительного молотка в самый последний момент. Размах, удар, и боёк молотка оставляет на лбу Жеки аккуратное квадратное углубление. Короткая, немая пауза, в момент которой мы встретились глазами. Повторный размах и удар в то же место. Головка молотка разорвала кожу, с глухим хрустом проломила череп и углубилась в него по рукоять. Зрачки Жеки поползли вверх, словно желая подробно разглядеть незапланированное отверстие в своей башке. Рывком, я выдернул молоток, а Жека, так и не дотянувшись взглядом до смертельного ранения, завалился назад.
- Пиздец, - обречённо выдохнул я, глядя на то, что я сделал с напарником. - "Десятку" въебут за этого дебила. И ведь хер докажешь, что это самооборона.
Снова попытался набрать "112", но, как и в прошлый раз меня ожидали короткие гудки.
Присел на ящик с инструментом, достал сигарету, и закурил. Руки тряслись так, что дымок неровной струйкой колыхался перед моим лицом...
Затушил бычок, глубоко вдохнул, выдохнул, поднялся на ноги и подошел к люку, и медленно спустился вниз, оставляя на стальных перекладинах-ступенях кровавые отпечатки. Тишина, царящая в длинном, широком коридоре немного напрягала меня. Я попытался прислушаться, желая расслышать хоть что-нибудь, но, кроме шума собственной крови в ушах, так ничего и не услышал.
"А чему я удивляюсь-то" - подумал я. - "Тут же кроме бабки - вахтерши и нет никого. Бля, она же пересрётся и со страха сдохнет, если увидит меня такого".
В конце коридора я отыскал туалет, в котором попытался привести себя в более-менее подобающий вид. Умылся. Прополоскал рот. Почистил, как мог, одежду. Промыл укус на левой руке, от которого остался четкий отпечаток зубов Жеки, и огромный синяк вокруг него.
- Ай, сука, больно, - покривился я после того, как попытался более тщательно промыть царапины на лице. - Обработать бы чем-нибудь... Ладно, если что, в тюрьме вылечат.
Я взглянул на загаженную раковину, забрызганный кафель вокруг себя, на лужу крови под ногами, щедро разбавленную водой, и искренне посочувствовал местной уборщице. Затем, абстрагировался от багряных тонов, царящих здесь, и обречённо посмотрел на себя в зеркало. Мне представилось, что это тюремный душ, и моя пятая точка непроизвольно сжалась...
Над головой моргнули ртутные лампы, и следом приглушённо зажужжали дросселя, пытаясь включить свет повторно. Непродолжительное мерцание, и помещение погрузилось во мрак. Хорошо, хоть в коридоре светло. Нет, света там тоже не было, но за то там, с торца, рядом с лестницей вниз, было большое окно. Не торопясь идти вниз, словно делая насладиться последними мгновениями свободы, я выглянул в окно. Небольшой внутренний двор, окружённый служебными гаражами, ворота некоторых из которых были распахнуты настежь. Возле одних из таких ворот стоит белая "Газель", с надписью на борту: "Ветеран". Из-под "Газели" торчат чьи-то ноги, которые медленно елозят по сторонам.
- Российский автопром, - иронично усмехнулся я, всё же решившись спуститься вниз. - Хорошо, что я себе "Ниссан" взял, а не эту херню - "Весту".
Спустился вниз, и прошёл по коридору до, освещённого через окна и стеклянную дверь, вестибюля. За высоким, полукруглым столом администратора, где меня должна была ждать бабушка-вахтер, никого нет. Дотянулся до стационарного телефона, набрал "02". Тишина. Нет даже коротких гудков.
- Херня какая-то, - удивился я, еще раз огляделся вокруг, и окликнул вахтершу. - Бабуля, ты где?!
В паре метрах левее места администратора, за приоткрытой дверью, с надписью "Служебное помещение", что-то загремело, и я услышал старческое кряхтение.
"Бабка уебалась что ли? Лишь бы не насмерть! Если и она преставится сейчас, то мне точно пожизненное впаяют!" - быстро рассудил я, и бросился уменьшать свой потенциальный тюремный срок.
- Мать, ты как? - спросил я бабушку, которая пыталась подняться из-под завала хозяйственного хлама, упавшего со стеллажей. - Тебя как угораздило-то?
Я приподнял и сдвинул в сторону деревянный стеллаж, скинул с бабки тряпки и швабры, приподнял железное ведро и... и ахуел от её лица. На меня смотрели два безумных, желтушных глаза, которые разрезала паутинка вздувшихся кровеносных сосудов. Её дряблое, морщинистое лицо перекосила гримаса злобы и ненависти ко мне. Она оскалилась позолотой вставных зубов, и хищно зарычала.
- Да ну нахуй! - вскрикнул я от такой неожиданности, и ударил бабку по морде дном железного ведра.
От удара она дернулась, но её руки продолжили тянуться ко мне. Ещё раз ударил ведром в лицо вахтёрши, после чего схватил стеллаж, и снова повалил его на сумасшедшую старуху.
- Блять! - крикнул я, закрыв дверь подсобки, и подперев её стулом. - Да что ж тут творится?!
- Бум. Бум. Бум. - Услышал я позади себя приглушенные удары стали по стеклу.
- Надеюсь, что там менты, - прошептал я, и медленно обернулся.
За стеклянной дверью стоял крепкий детина в форме сотрудника полиции. Медленно покачиваясь, двухметровый блюститель порядка всматривался через бликующее стекло, будто пытаясь рассмотреть меня. Через его шею перекинут АКС - 74У. Именно он издавал эти звуки.
Просил полицию - получите. Но, отчего же я не рад этому? Отчего хочу убежать, спрятаться и не высовываться?.. Из приоткрытого рта, по изодранным в лохмотья губам, на китель медленно стекала кровавая слюна. Желтушными, как и у бабки, глазами, полицейский смотрел на меня как голодный зверь на сочный кусок мяса.
Пересиливая собственный страх, я медленно подошёл к двери, и попытался повернуть ключ, который торчал в замочной скважине. Дверь уже была заперта. Точно! Бабуля же закрылась сразу после того, как мы с Жекой вошли сюда!
Я медленно, стараясь не делать резких движений, шагал назад. И чем дальше я отдалялся от полицейского, тем резче менялось его поведение. Он словно занервничал, и сначала навалился грудью на остекление двери, а потом, и вовсе, начал колотить по нему руками.
Чтобы забаррикадировать дверь, в ход пошло всё, что я смог найти в вестибюле и паре ближайших, незапертых кабинетах. Несколько столов, офисные стулья, кресла, принтеры, копировальная техника и кулер. В ход пошли даже фикусы и, хрен знает какие ещё, горшечные цветы.
Закончив с баррикадированием, я уселся на пол, напротив своего "творения", преодолеть которое теперь можно было лишь на тракторе, и попытался понять, что же тут происходит? Единственное, до чего я додумался - зомбиапокалипсис. Локальный или глобальный - не важно. Важно одно - вокруг меня невъебенная задница, и я в самом её центре! Достал телефон, поочередно набрал деду, сестре, своей девушке, потом пацанам... "Не зарегистрирован в сети" - эта надпись высвечивалась каждый раз, как я проводил пальцем по экрану, желая позвонить кому-либо.
"Может, они ещё живы?" - подумал я, вспоминая, где стоит моя машина. Она стояла метрах в десяти справа от главного выхода, и чтобы добраться до нее, мне нужно было пройти мимо здоровенного зомбака-полицейского. Можно, конечно, попасть в машину быстрее, выбив дверь в кабинет, окна которого выходят аккурат на мой "Ниссан", но желание разжиться оружием пересилило меня.
Я вспомнил одну короткометражку про зомби, и решил действовать как её главный герой. Позаимствовал у бешеной бабушки, которая так и пыталась выбраться из-под стеллажа, швабру, нашел канцелярский нож, и принялся затачивать деревянную ручку.
Продолжение следует...
Моя группа в вк https://vk.com/after_zero
Книга на сайте АвторТудей: https://author.today/work/54834