Если от моего дома отклониться на 15 минут в одном из направлений, можно прийти к пруду. По берегам его бабушки с предпринимательской жилкой собирают землянику и томится в тени одинокий куст малины, возможно, уже кем-то помеченный как перспектива.
Опустимся ниже — к пруду. Заросший временем и мусором пляж, вдоль него тропинка, по ней ведут бычки. Бычки греются на солнышке и умирают, выловленные каким-то рыбаком, — вон там он сидит. Свистит и издаёт удивительные звуки стая уток — тоже греются на солнышке, но не умирают.
Рядом с уточками бегают и издают более удивительные звуки птицы с ногами средней длины, чуть не дотягивают до идеала модели. У этих птиц знакомые лица, вы видели их в мемах.
Птицы резвятся и матерятся, наверное, поэтому в них узнаётся что-то человеческое. И прямохождение на средней длины ногах здесь ни при чём.
Почти пасторальный пейзаж. Опустимся ещё ниже, коли можем: под какими-то земноводными растениями чёрная туча, похожая на чуму. Если, в неё бросить ветку, туча разлетится на мгновение, а потом поглотит своей чернотой ветвь. Это юные бычки, не меньше тысячи их число, ибо их — легион. Кажется, что они могут прожрать песок под тобой и утянуть под воду, лобзая своими скользкими тушками.
Под пасторальным пейзажем бычки создали Чистилище, на страже которого стоят прямоходящие птицы по имени выпь. Выпь кричит нечеловеческим голосом в получеловеческом обличьи — и вы всё дольше смотрите в чёрную тучу бездны. И бездна смотрит в вас всё дольше.
Проплывают облака, сокращают время на возвращение домой. Вы прикрываете веки, а вместе с ними — створки Чистилища. И уходите обратно, возвышаясь. Мимо ристалищ и капищ сохнущих на тропинке бычков, мимо клубничных полян, и куста малины — мимо. Завершается паломничество пилигрима, как исчезает диво и не заканчиваются облака.
