Пост: #comment_133458022

Сходили в Цирк. Представление оч понравилось. Так же понравилась надпись на осветительном приборе)

Снежных хлопьев не было, а и не надо. Окружающую атмосферу разгонял отрывистый хруст снега под ногами и шуршание оледеневшего пакета. Столбы отлично освещали снежинки, отражающие блеск звезд. Меня ожидали в элитном заведении. Оно сохраняло свой статус, не смотря на отсутствие эскортниц и чего-нибудь белого, рассыпанного на столе. Как называлось? И без висящей таблички все знали эти три буквы. СМК. А где-то в растрепанных дворах шепотом переговариваются: «супер-мужской клуб». Попросили прихватить с собой спиртного, по всем идеологиям схватил остатки виски. По пути не забыл купить и колы. Атмосфера была волшебной. Где-то там вдалеке, ангелы смеются в синеве, пока в пакете стынет скотч. Я двинулся под свечение неона. Поэтому и решил не ехать на такси.

Погода чертовски манила поморозить ладошки своей красотой. Какие-то странные мысли зашевелили мой движок в черепной коробке. Любая красота обжигает. Ну да, это не велосипед конечно, но я стараюсь с чего-нибудь начать. Прикасаешься к прекрасному, находишь свой эдем, медленно тягучим медом стекая по ее губам. Все звезды и фонари подсвечивают ту единственную неуклюжую красоту. Думаешь, обязательно поймаешь эту мысль у себя в голове, мол, вот оно – счастье. И уже собираешься мостить печать в паспорт. А она обжигает. Вся благодарность за потерянное сердце и сознание разворачивается в скромном ожоге. Не сказать, что большой, да и волдыри не появляются. Но пятно жжет, нарастает слизью красный оттенок на груди. Ладно, разогнался я, уличный мороз на это не способен. А все это от чего? Мне просто нравилось смотреть за тем, как она улыбается. Вот они, маленькие демоны, разрывающие меня изнутри только по ночам. Приветственно шмыгнул им, пряча сопли назад, и потянулся за сигаретой. Раз уж задел струны, то надо бы сыграть.

Не пойду дворами. Растяну эту прогулку, чтобы вдоволь охладился вискарь и мой разум. Идти не долго, но я оставил всю суету и спешку еще при выходе из дома. Вспомнилось вдруг, о признаниях в чувствах, и как их чаще всего реализовывают. Говорят, на озоне даже есть такая книжка. Обязательно согреюсь и прочту, однажды. Можно разбиваться о миллионы признаний так ничего и не добившись. А можно молча и скромненько наклониться и тихонько подышать ей в ушко. Ну одно из двух точно выстрелит. Помню, что писал письма и прятал их в подушку, которую хотел подарить. И чего-то вспомнил как поправлял ей каждую ночь одеяло. Вслух возмущаюсь о том, в какие дебри меня заносят дворы, пока иду по ярко подсвеченной центральной дороге. Перемешиваю затяги и вытирание соплей двигаясь дальше. Людей почему-то нет, лишь пару силуэтов промелькнули где-то на встречной. Вечер среды, значит точно не все бухают. Люди просто не пьют, они греются в обнимку дома у камина. А мне значит необходимо мерзнуть, вместо теплых щебетаний. Вспомнил, что иду в супер-мужской клуб, и все невзгоды как-то стали растворятся в соседских порывах ветра. Кажется, что вот дунет еще на пару метров сильнее, и выронишь грубое: «сраная вьюга». Главное – не дать заледенеть алкоголю, остальное то я уже проворонил.

По пути мое сердце зазвенело и о разного рода скучаниях. Как вот сообщить человеку о тоске по его прокуренному голосу? Правда не каждому повезет полюбить курящую. Сказал, собственно так, будто это некий порок. В этом есть своя романтика, такие девушки думают куда глубже остальных, судя по фотографиям. Меня этот момент и не смущал никогда. Я даже со своим повернутым мышлением записывал этот пункт в плюсы. Так вот, завыл пару раз ночью и не побежишь же краской под подъездом писать «как же я скучаю». Такое вот непростое слово в арсенале любящего: «скучаю». Я вот так и продвигался пару сотен метров, представляя различные ситуации из жизни, когда можно с гордостью, потеряв стеснение, сообщить: «смотри, моя, я соскучился». И почему-то не нащупал ни одной…

Сильно голову не ломал, так как внутри чувствовал, что даже если такая ситуация и существует, то со мной она уже никогда не встретится. Так что в этот раз без напрасных ерзаний в кровати. Я тут про бессонницу. Остановился, захотелось поморозить лицо посильнее. Решил покрутиться на месте, на половине оборота передумал. Запустил сквозняк в голову, убедительно высказал звездам свои намерения взглядом, и страусиным шагом двинул дальше. Проветрил мысли, можно искать новый контакт со вселенными. На свежих потоках сразу начал вспоминать, как она сдергивала кофточку и рождалась страсть. Хватало один раз улыбнуться, чтобы я видел огненную геенну. Ну вот, сразу стало тепло. Будто бахнул рюмку. На самом деле думалось и вспоминалось это без извращений, да и откуда им взяться в лютый мороз.

Да. Предвкушение пьянки охмеляет не хуже самой пьянки, я чего-то решил обуздать космос. Конечно всего лишь в голове, конечно не для себя. Немного решил попрыгать на месте, на улице градусов, как в бутылке. Думалось вот о чем- В космосе летает пыль. Она полностью расслаблена и ничто ее не тревожит. Вокруг бесконечные дороги галактик . Все так просто, ведь гравитацию не пригласили. Окружающие красивые планеты потихоньку притягивают пыль себе. И вот она несется, ведомая этим огромным сладостным шаром. Неплохо так притягивает. Получается, что? Я пыль, ты – всего лишь моя планета. Бррррр. Я уже был на финишной прямой от клуба. Рука отогрелась в кармане до жизнеспособного уровня, и я мигом вышвырнул эту утопию из головы жестом, которым, кстати, и подкурил вторую сигарету. Осилю вторую, никуда не денусь, я ведь сильный. Весь этот бред про романтику и невозможность жить без той самой я и шел уничтожить в своей голове. Мне этого правда очень хотелось, даже шаг ускорил. Пока выдуманные чувства измерялись космосом, впервые увидел прохожего. Огромная шапка с мехом, кожаная курточка, и главная деталь вечера – плотно сжимаемая в перчатках полупустая беленькая. Наверняка шел в какой-нибудь мужской клуб. Правда я-то знаю, что мой – единственный в городке. Но как только он подошел ближе, то я понял, что не так. Во взгляде мужика полностью отсутствовала эстетика. Та, жизненная. От холода или от тоски? Поверти еще двадцать вариантов – глаза все равно не засияют. Внешне причем как обыкновенный прохожий, спешащий в необходимое место, чтобы утолить боль. А оказывается такого места нет, и куда он развеется по ветру – никто не знает.

Я тут потихоньку схожу с ума. Понимаю, что тоскую. «А этого нельзя, никак нельзя делать». -Твердят слоганы протекающих витрин, будто высвечивая мольбы прохожан с почти пустым сосудом. Вот и думаю обо всем подряд, лишь бы тоска рассеялась в толпе. Иду, вижу тебя такой искренней, чистой, целой, и никто не скажет спасибо. За это и не говорят спасибо. Как-то даже странно говорить это человеку, который видит в тебе то, что другие уже никогда не увидят. И это я про блеск глаз. Вроде поставили точку, и я понял, как глубоко может дышать человек. Толку только ноль. Неинтересно жить, когда весь кислород твой, и не с кем его даже разделить. Кстати о кислороде. Опять вспомнил согревающие моменты, и как быстро он в них кончался. Оценить, как искусство и двигаться дальше. Вот и я уже недалеко от подъезда.

Ловлю ее взглядом, стоит уже у входа. Перебирает с ноги на ногу, и злобным лицом машет рукой. Не зря спешил. Подбегаю, милое приветствие с потоками воздуха. Понимаю ведь, как сильно меня глючит, а она уже любезно открывает мне дверь и улыбается. Успел с ней даже поспорить пока поднимался на второй этаж, это был милый спор. И вот я сворачиваю в сторону кладовки. Мои ребята уже встречают с открытой дверью. Это была самая лучшая кладовая в моей жизни, это, черт подери, супер-мужской клуб. Собираюсь заходить, как ее рука меня резко тормозит за плечо. А окружающим показалось, что я одернулся без причины. Услышал легкий, нежный шепот: «Я скучаю». Ну все. Что такое любовь? Это, когда внутри тепло, как мне сейчас Глобальное помешательство, та конечная, о которой все говорят. И я как раз приехал.

Забегаю, быстро срываю шарф и куртку. Дико рад видеть друзей. И мой мозг успевает пропустить еще одну мысль, прежде чем алкоголь его выключит. Да, кажется я нащупал. Вот она, та самая ситуация. Я с хлопком по столу ставлю виски. Это явно выглядело гордо. Улыбаюсь, начиная растворяться в утоляющей боль атмосфере. Я понимаю, что если бы ты сейчас спросила меня, скучаю ли я? Я бы точно, тихо наклонившись, сказал: «да»…

"Коммуна" (Калуга) 2 февраля 1919 г.