Репортер InfoWars Джейми Уайт был зверски убит возле своего дома в Остине, штат Техас, подозреваемые не установлены.
InfoWars крайний протрамписиский информационный ресурс известный тем, что был одномоментно ю забанен всеми медиа площадками. На момент отмены у этого ресурса были миллиарды просмотров и он считался самым влиятельным неиституциональным медиа. InfoWars широко освещает теории заговора, некоторые из них оказались правдивыми в итоге.
20 лет назад дело было, в 2005 году. Попросил замечательную детскую писательницу Ирину Лукьянову записать интервью со своим добрым и давним знакомым, популярным художником.
Фото Айсель Магомедовой
Ира на том момент была супругой моего коллеги Дмитрия Быкова, а он ещё не был признан иноагентом. Ну это так, к слову. И к заголовку. Интриги ради. Кликбейта для.
Короче. Беседа должна была дополнять (как говорится - поддерживать) обложку шикарного журнала для путешественников Fly&Drive, давно, к слову, закрытого (я в 2005 году числился издателем этого СМИ).
Ну так вот. Ира согласилась, но время шло, а текста не было.
И вот я получаю подробное письмо, в котором она живописно объясняет почему так и не взяла интервью у Никаса Сафронова.
Коллега добросовестно подготовилась к работе – прочитала всё о женах Никаса, замках Никаса, картинах Никаса, детях Никаса, его мнение о винах, русской духовности и дизайне интерьеров.
На встречу Ирина приехала загодя и по дороге – писательница как-никак – забрела в книжный магазин “Москва”, расположенный по соседству. Купила там своим детям культовую советскую книгу “Сын полка”.
В 16:00, соответственно договоренности, была на месте. Поскольку живописец беседовал с визитерами в гостиной, Ирина рассматривала портреты: Никас с замечательными людьми, Никас в студенчестве на танцах, Никас с первой любовью… Рядом – письма, грамоты и свидетельства: благодарность от Владимира Путина, письмо от Джорджа Буша, удостоверение почетного гражданина города Ульяновска, свидетельство о включении в разнообразные списки лучших людей планеты и другие красивые документы в благородных темно-коричневых рамах.
Затем Ира стала разглядывать папки на стеллаже. Папки были подписаны: бухгалтерия, квартира и т. п. Ей понравилась идея сложить все домашние документы по темам. Она утверждала в своем письме, что решила эту манеру перенять. Наконец из гостиной выплыл Сафронов. В бежевой рубашке, бежевых брюках и бежевых носках. Попросил Лукьянову обождать ещё пару минут.
· Хорошо, - кротко согласилась она.
Вздохнув, Ира достала из сумки “Сына полка” и принялась штудировать книгу про Ваню Солнцева. Примерно в 16.45 вышел Никас и попросил еще один тайм-аут: у него заказчики.
· Хотите кофе?
· Хочу.
Тем временем разведчики обнаружили Ваню Солнцева со сложным выражением на сонном лице.
В шестом часу заказчики испарились. Зато пришла дама в чёрно-красном. Маэстро обсудил с ней грядущую выставку. Дал приглашение. Увидел Лукьянову. Удивился. Дал приглашение и ей.
Новый звонок в дверь - и на пороге возникла длинноногая гостья. Девушка пришла от некоего дизайнера.
· Вас как зовут? - спросила секретарь.
· Ирина, - ответила та, и Лукьянова взглянула на длинноногую с ненавистью.
Никас объяснил девушке, что не хочет больше иметь дела с дизайнером, потому что он его всё время подставляет.
В дверь снова позвонили, и журналистка вновь оторвалась от Вани Солнцева (он уже попал к дяде Биденко).
· Пройдите, пожалуйста, - Никас широким жестом указал Лукьяновой на дверь гостиной.
Часы показывали 17.30. Ваню Солнцева мыли в десяти водах. Когда вода стала серой, художник появился и на лицо его, по словам Лукьяновой, нарисована была безропотная готовность ответить на самые скучные вопросы. Журналисты нужны, потому что они обеспечивают заказчиков, сформулировал он. Борзописцы его явно достали, но живописец выразил лицом готовность терпеть. Поскольку писательница терпела уже больше часа, то про себя она проговорила: взаимная терпимость даст плоды.
Сафронов быстро рассказал, что помнит ульяновское детство, пляж, бараки, которые строили немцы, и как воровали яблоки в колхозном саду, а сторож стрелял солью. Упомянул мать-литовку, отца-русского, неверных негров, которые не православные и не католики.
Прошёлся по социальной теме: власти - как голуби, внизу едят с руки, вверху - гадят на головы. Рассказал, как бывший мэр Парижа и действующий испанский король предлагали ему жить во Франции и Испании соответственно, упомянув хрестоматийный анекдот про червяков в навозе: “Это родина, сынок”.
У Иры заготовлен был вопрос про родину, но секретарь сказала: «Из “Плейбоя” звонят, срочно”.
Никас удалился.
Ваня Солнцев был привязан двойным морским узлом к дяде Биденко.
На часах высвечивалось 18.00.
· Вот, посмотрите, – Никас принёс свою новую книгу.
И, как Ирине показалось, изумился отчего она ещё тут.
Со мной ещё никогда так интересно не обращались, писала мне Лукьянова в своем послании.
И она с азартом естествоиспытателя решила во что бы то ни стало дождаться конца приключения.
· Никас, там Вилли Токарев, подойдёте?
Никас выглянул из гостиной и с ужасом посмотрел на журналистку. Она - на него. Взяв трубку, художник скрылся за дверью.
18.45. Ваню Солнцева усыновил полк.
Две чашки кофе требовали отмщения. Секретарь указала дорогу. По дороге Лукьянова нашла книжный стеллаж. Особо ей запомнились Тейяр де Шарден (том под названием “Эротика”) и “Родная речь” за седьмой класс.
Матёрый журналистище, как саркастично заметила Ира в письме, подобно разведчику Ване Солнцеву, вытащил бы химический карандашик и записал на клочке голубого пипифакса топ-лист туалетного чтения маэстро: эксклюзив, однако.
«Мы договорились на другой день, на час дня. И я даже честно собиралась прийти. Дочитать, наконец, “Сына полка”. Но как только дверь за спиной закрылась, мне стало понятно, что конец не предусмотрен. Что сюжет уже вполне завершен, и дальше будет только мексиканский сериал. Я приду и поселюсь в приемной. Перечту Тейяра де Шардена. Ко мне привыкнут и станут предлагать сделать себе ещё немножко кофе. Я буду здороваться с гостями и уступать им кресло, как кошка, забравшаяся туда посидеть, пока никого нет. Я стану непременной принадлежностью этого места, бедной родственницей, статуей Девушки, Ожидающей Интервью. Захожий поэт напишет стихи: «Тщетно, не сякнет поток посетителей в этой квартире, Девушка, взяв диктофон, вечно печальна сидит». Ваня Солнцев поступит в суворовское училище, вырастет, дослужится до генерала. Придёт к Никасу Сафронову и закажет ему свой портрет на фоне Генштаба. Экран меркнет, титры, конец. Я больше не приду. Не хочу портить впечатление».
И был прав. Потому что через месяц Сафронов позвонил вновь. И тут он просто фонтанировал восторгами. Впервые Никас ознакомился не с тривиальным пересказом собственных заготовок (а обойма таковых есть у каждой знаменитости, поверьте), но с ироничными заметками, в которых зрим характер и прописана атмосфера
Но тот факт, что повторно прорезался он спустя несколько недель, навело меня на мысль, что с текстом Никас ознакомился лишь после того, как кто-то другой, прочитавший заметку, рассказал герою публикации о нестандартном подходе к журналистскому портрету.
Бренд «Гагарин» – на мировом рынке самый перспективный из всех отечественных продуктов подобного рода. Первая наша воздухоплавательница тоже, кстати, носила эту фамилию. Прасковья Гагарина, которой посвящал стихи Карамзин, прославилась, залепив публичную пощечину могущественному князю Потёмкину.
Если бы неповоротливые кремлевские политтехнологи сусловского разлива не стеснялись того факта, что фамилия советского космонавта некоторым образом княжеская и вложили в того «каким он был», хотя бы тысячную долю усилий & средств, которые были массированно закачены в марку «Ленин», глобальный пиар державы мог бы не сводится к триаде «балет/икра/Калашников».
Гагаринский трейдмарк причудливо используют во многих странах: например, некий Феликс основал в Германии авангардный звукозаписывающий лейбл Gagarin Records, причем утверждается, что создан этот лейбл в «телепатической связи» с самим космонавтом. Ну да ладно.
Из служебной записки, опубликованной в свое время знаменитым отцом моего школьного приятеля – Славой Головановым:
«Наделён беспредельным самообладанием. Развит весьма гармонично. Чистосердечен. Чист душой и телом. Вежлив, тактичен, аккуратен до пунктуальности. Любит повторять: «Как учили!» Скромен. Смущается, когда пересолит в своих шутках. Интеллектуальное развитие у Юры высокое. Прекрасная память. Выделяется среди товарищей широким объёмом активного внимания, сообразительностью, быстрой реакцией. Тщательно готовится к занятиям и тренировкам. Уверенно манипулирует формулами небесной механики и высшей математики. Не стесняется отстаивать точку зрения, которую считает правильной. Похоже, что знает жизнь больше, чем некоторые его друзья».
Хрестоматийный образец Гармонии. Ещё столетие назад умерший в Ле-Лаванде одессит Саша Чёрный, – гениально адаптированный через полвека после своей смерти Александром Градским – отмечал в своей «Гармонии (подражание древним)»:
Тихо приветствую мудрость любезной природы –
Ловкой рукою она ярлыки налепляет:
Даже слепой различит, что серна, свинья и гиена
Так и должны быть – серной, свиньёй и гиеной.
Видели, дети мои, приложения к русским газетам?
Видели избранных, лучших, достойных и правых из правых?
В лица их молча вглядитесь, бумагу в руках разминая,
Тихо приветствуя мудрость любезной природы.
Нормальному человеку свойственно испытывать эйфорию, когда он обнаруживает совпадение формы и содержания. Мы с беспомощной ухмылкой вглядывались в геронтократический иконостас Политбюро и без надежды всякой алкали хоть каких-нибудь перемен.
Сегодня смотрим на обложки трендового российского глянца и расстаемся с верой в человечество.
Но! Всегда были, есть и будут те, кто визуально совпадает с Идеей. И радует среднестатистического двуногого, который смотрит на икону Че Гевары и верит: этот в берете – был не от мира сего. В этом же наркотический эффект закономерной гагариномании: «на руках весь мир его носил». Они прекрасны по-любому. Внешняя подача совпадала с угадываемым внутренним контентом. Так часто кажется, что мы пребываем в хаосе и все вокруг не по понятиям Творца. Но такие как Гагарин возвращают на свои места оси мироздания в нашем сознании. Они впечатляют подобно закону совпадения случайных событий.
На самом деле легко верится, что Сергей Королёв выбрал Юрия на роль космического первопроходца не только за отмеченные в процитированной характеристике качества, но и за знаменитую улыбку, понимая, что обаятельный старлей Гагарин будет персонифицировать страну в течении десятилетий.
И лицо Отчизны должно быть открытым & красивым. У космонавта №1 куда внушительней потенциал, чем у профессионального аргентинского революционера.
А хрестоматийный лик Че (фотография кубинца Альберто Диаса Гутьереса + китчевая отрисовка ирландца Джима Фицпатрика) украшает не только миллиарды футболок и плакатов; моя знакомая телевизионщица из Атланты демонстрировала впечатляющую коллекцию Че-изображений, занимающую целое крыло нескромной усадьбы – от малазийских спецпепельниц для сигар до электрогитар испанского производства.
И пёстрые граффити с героическим полуанфасом команданте покрывают не только штукатурку латиноамериканских трущоб; сам обедал в кебабной рядом с Антибе, где вся фронтальная стена представляла собой в меру аляповатый портрет кубинского героя.
Гагарин мог бы стать такой же поп-иконой прошлого столетия как Че и/или Мерилин. Хотя многим это, пожалуй, и не понравилось бы. Естественно, любая гламуризация чревата банальной профанацией. Образ начинает существовать подобно гоголевскому Носу – сам по себе. Использование имен-брендов не всегда случается целевым и/или осмысленным.
Сейчас, например, уже никто не вспомнит почему Віра Галушка стала Верой Брежневой: просто знают, что самая красивая из экс-солисток «Виагры» носит ту же фамилию, что и славный генсек, забытый масскультом, хотя его поцелуй в губы с лидером ГДР Эрихом Хониккером, запечатленный на Берлинской стене был вполне в реанимированной ныне стилистике pin-up.
То, что они – партийный лидер & поп-дива – земляки и на этом основании было решено певице попиариться – никто не понял. А фамилия Собчак ассоциируется у нынешних потребителей медийки с неугомонной Ксюшей, а вовсе не с энергичным прорабом перестройки Анатоль-Санычем.
Это неизбежный элемент мифологизации, причем на всех ее стадиях. В одной из свежих киноподелок персонаж «гламурного подонка» © Павла Воли, расхваливая майку с ликом Че, превратившимся почти что в логотип, говорит собеседнику, что вот, мол, клёвая фишка с вечно-модным Фиделем.
И кстати, в отличии, допустим, от пассионария-команданте, первый космонавт вечно жив, поскольку мертвым его не видели. Поэтому и возник миф о том, что космический первопроходец не погиб в авиакатастрофе под Киржачом в возрасте 34 лет, а на самом деле жив. Помню, когда Юлиан Семёнов узнал, что венгерский журналист Иштван Немере готовит к печати книгу «Гагарин – космическая ложь», в которой утверждалось, что первым космонавтом был в действительности сын знаменитого авиаконструктора летчик-испытатель Владимир Ильюшин.
Цель провокационной публикации – снивелировать набирающий в ту пору обороты скандал, связанный с обнародованием в США очередных документов, доказывающих, что американцы на самом деле никогда на Луне не были, а псевдовысадку снял Стенли Кубрик.
Семенов предложил нам, членам редколлегии «Совершенно секретно» посвятить апрельский выпуск полету Гагарина с разбором всех версий + слухов. Так вот, одна из гипотез – о том, что Юрия после пьяной ссоры с Брежневым на очередном кремлевском банкете могли упрятать в психлечебницу и сфальсифицировать его гибель в воздухе – оказалась настолько востребованной социумом, что публика требовала (скаламбурю) «продолжения банкета»: тираж «гагаринского» выпуска допечатывался трижды а первый и последний выпуск англоязычной версии «Совсека» был посвящен именно этой тематике и на облоге газеты был, естественно, Gagarin.
Конечно, то что Роспатент залитовал торговую марку «Гагарин» = зачет. Хотя, по уму, надо давно было этот бренд национализировать.
И конвертировать во славу Отчизны.
Хоть в чем то мы были впереди Запада.
Ну а развитии платформ для брендинга – отстали безнадежно.
Помню, как отмечался четвертьвековой юбилей программы. Читательский коммент к восторженному материалу в «Вечерке»:
«Тот свежий «Взгляд» на привычно-лицемерную жизнь воздействовал на общество, как ошеломляющий душ, который смыл ложь, фальшь, двусмысленность в оценках и двойные стандарты в поведении не только власть имущих, но и всех нас… Это была настоящая журналистика и настоящие журналисты. Недаром ведущие, эти молодые и ничего не страшащиеся мальчишки, воспринимались, как родные люди. Не зря Листьева пришло хоронить огромное количество людей… И до сих пор жаль этой потери».
Кульминацией медиа-воспоминаний тогда, в 2012 году стала программа «Вечер с Малаховым». Сидя в студии, слушая коллег и пересматривая сюжеты того времени, я склонялся к выводу, что зря всё это: те, кто не помнит, чем был пятничный вечер в истории страны, не объяснить это за час экранного времени.
Да и подбор гостей (помимо самых «взглядовцев») был странный. Ну, Марк Захаров пришёл; имело смысл тогда вспомнить, как он сжёг в прямом эфире партбилет КПСС, и поговорить о том, зачем режиссёры сейчас членствуют в партии власти.
Кашпировского вытащили, а это ведь самый позорный из «взглядовских» факапов, за него по сию пору стыдно тому же Ивану Демидову (о чём он вскользь упомянул во время эфира).
И уж совсем нелепо было вытаскивать выживших Овечкиных. Напомню об этой семье: мать + 11 детей (отца убили сыновья), семеро из которых сформировали джазовый семейный коллектив «Семь Симеонов». В конце 1987 года, после гастролей в Японии, семья решила бежать из СССР. Тогда погибло девять человек: пять террористов (мать Нинель Овечкина и четверо старших сыновей), Овечкины застрелили бортпроводницу и были убиты трое пассажиров угнанного музыкантами авиалайнера (ещё 15 пассажиров были ранены).
После убийства стюардессы террористы начали беспорядочную стрельбу, сделав 24 выстрела. Террористы угрожали взорвать самолет в случае неповиновения. Терять им было ничего. Пранас отсидел несколько лет за хищение, после освобождения занялся незаконной торговлей в Узбекистане и попал в разработку спецслужб. Бегство из страны казалось единственной возможностью избежать нового срока. Пилот посадил самолет в турецком Трабзоне. В аэропорту захваченный борт уже ждали полицейские.
Во время затяжного ТВ-допроса младшей Овечкиной (которой на момент теракта было всего семь лет и на глазах которой старший брат застрелил мать) экс-ведущий Дмитрий Захаров не выдержал и просто покинул студию. Ну а оставшийся Александр Любимов лаконично и, по мне, доходчиво объяснил Андрею Малахову разницу между форматами.
Телемост с Александром Невзоровым* зато был совершенно уместен: будущий иноагент стал всесоюзно узнаваем после нашего ленинградского вояжа в ноябре 1989 года и его тоже причисляли к «битлам перестройки» (историк Тимофей Шевяков: «Вы помните «600 секунд» и блистательного Невзорова*? А «Взгляд»? О, это были битлы нашего времени – Любимов, Листьев, Политковский, Додолев. Мы взрослели надеждой»).
На мой вопрос о поддержке ГКЧП сертифицированный мерзавец в своей блистательной эпатажной стилистике ответил, что, он, мол, путч не поддерживал, он его готовил! Не поверил я: Саша* весьма неплохой сценарист (помимо прочего) и если бы он готовил августовский переворот 1991 года, это не было бы столь бездарным зрелищно.
Ну да ладно. Медийка медийкой, однако, не вся страна захлебывалась тогда, в 2012 году пафосно-восторженными дифирамбами. Не говоря уже о самих взглядовцах. В рядах матёрых спецназовцев Перестройки, которых в канун десятилетнего юбилея «Огонёк» величал «народными героями», настроения царили отнюдь не праздничные.
Я, например, так и не смог уговорить Политковского явиться в эфир Первого канала, к Малахову.
Политковский
А его легендарного напарника Владимира Мукусева пригласили, но в последний момент не решились дать ему слово: Владимир остался правдолюбом того, «взглядовского» калибра и кое-кто их бывших коллег не решился взглянуть ему в глаза, поставив условие организаторам съёмки – «Мукуся» быть не должно (а ведь именно знаменитым мукусевским сюжетом о сироте, поющем о «Прекрасном далеко» закончилась тогдашняя передача Андрея Малахова).
Мукусев
Владимир Мукусев вынес сор из ТВ-избы и предал команду, рассказав в предновогоднем (1991) интервью про закулисье проекта и про роль кукловодов Александра Пономарёва и Эдуарда Сагалаева.
Горбачёв и Сагалаев
А последний, можно сказать, предал «молодёжку» ради престижного «Времени», которое всегда оставалось державным, оставив свою героическую редакцию, уже ставшую к тому времени объектом травли всемогущего Политбюро.
Дмитрий Захаров, вероятно, предал, не присоединившись к остальным ведущим, когда они под патронажем Горожанкина затеяли компанию ВИD («Взгляд И Другие»).
Любимов и Горожанкин
Влад Листьев, предположим, предал тот же ВИD, возглавив Первый канал и продекларировав в кулуарах, что места обоим «взглядовским» Александрам нет: «Политбюро» Политковского и «Красный квадрат» Любимова выходить на «его канале» не будут.
Иван Демидов, пофантазируем, предал, заняв пятничную вечернюю валентность своим легковесным «МузОБОЗом», ни разу не революционным.
Демидов и автор
Ну а сам Любимов, возможно, предал бренд, возобновив в 1994 году выпуск на пару с приглашенным Сергеем Бодровым (а потом и с Чулпан Хаматовой); это все равно как если бы сейчас Пол Маккартни вместе с трендсеттером Мэттью Беллами начал гастролировать под маркой The Beatles.
Да и я, допустим, предал коллег, написав мемуары «The Взгляд – битлы перестройки» и «Влад Листьев. Пристрастный реквием».
А про саму программу многие свирепые экс-фанаты сейчас говорят, что, мол, коварные предатели, открышёванные Лубянкой, там собрались. И страну во имя бабла разрушили. На полном серьёзе говорят.
Это я к тому, что предательство-то термин жёсткий. Срок годности такого рода заяв равен интервалу их озвучивания. Это ведь как «Я тебя люблю»: не многим придет в голову предъявлять счёт за такую фразу четверть века спустя. Эмоции, гормоны, настроения.
Предательство? Да, СССР был осознанно развален советской элитой. Редактор журнала «Коммунист» Егор Гайдар, андроповский сокол © Анатолий Чубайс и кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС Борис Ельцин, ставшие заправскими антикоммунистами, сделали для коллапса Административно-командной Системы не меньше, чем генсек компартии Михаил Горбачёв. Всё относительно. Вот оказалось, что генерал КГБ Олег Калугин просто весь из себя сертифицированный предатель, а когда-то я пробивал интервью с ним в эфир, считая, что он, дерзко выступивший против одряхлевшего кремлевского режима, и есть истинный патриот Отчизны (я даже книгу написал про это – «Вещий генерал», тираж которой на корню скупил какой-то загадочный кооператив).
Всё, повторю, относительно. Поэтому глагол ПРЕДАТЬ надо бы упаковать в кавычки. Читать летопись программы можно как «Чёрного принца» Айрис Мердок. Всё так и всё иначе.
Ну по перечисленным выше персонам.
Мукусев имел право выплеснуть на страницы СМИ ту правду, которая сжигала его изнутри. Сагалаев и в дирекции информации продолжал виртуозно гнуть линию, определившую вектор развития молодёжной редакции, да и всего телевидения нашего. Захаров тогда попросту воздержался от сомнительной, как ему казалось, игры в коммерцию. Листьев зарабатывал на своём «Поле чудес» $$$ для всех и не готов был злоупотреблять служебным положением первого главы ОРТ во имя того, что именуется «страхом сделать свой собственный шаг» (© БГ*). Демидов спас вечерний слот пятницы для родного коллектива в условиях массированного прессинга, когда тандем Любимов/Политковский ушёл в подполье. Любимов, будучи лицом героического проекта, пытался в постсоветском контексте реанимировать дело своей жизни. Я собрал свидетельства тех, кто ещё жив.
Не могу объяснить своим студентам, что такое был «Взгляд» и почему его ведущие были «битлами». Сейчас другие стандарты. Вот в популярном телегиде мукусевскую сентенцию о том, что передача была «журналисткой Меккой» и разрушена была деньгами, вложили в мои уста, при этом переврали, написав: «Взгляд» был журналисткой… меткой.
А ведь верно. Метка. Были отмечены они все (пишу «они», а не «мы» не из желания дистанцироваться, а потому, что я и Артём Боровик были приглашёнными ведущими, в штате Гостелерадио не состояли, так как работали в «Совсеке» и книжки сочиняли).
Автор и Боровик
Владислав Листьев & режиссер Татьяна Дмитракова сделали в своё время сюжет о человеческом сострадании и любви к братьям нашим меньшим: блаженный юноша забрал с бойни приговоренную к смерти лошадь и поселил её у себя в московской квартире.
Листьев и Дмитракова
Листьева застрелили в 1995. В 1994 году Петя Малышев поехал добровольцем воевать в Югославию, где 3 октября 1994 года был убит в бою. А лошадь, которую Пётр купил за 250 рублей и выходил, катала потом детей в Битцевском парке.
Это была прорывная программа. По драйву ни с чем не сравнить. И рейтинг-аршином не измерить. Кто и как воспользовался результатами штурма – иная песня. Костя Кинчев как-то заявил: «К несчастью, я слаб, как был слаб очевидец событий на Лысой горе: я могу предвидеть, но не могу предсказать».
Знаю я, что напишут полувековому юбилею «Взгляда». И у меня есть своё мнение. Но скажу в который раз: я слишком дорожу своим мнением, чтобы делиться им со всеми.
Посмотрел в записи программу Малахова, посвященную 25-летию «Взгляда». Как ни странно, хорошо получилось. Сам я, к сожалению, во «Взгляде» не работал, хотя один мой сюжет в программе был показан, а также вместе с Сашей Любимовым мы сделали несколько выпусков «Взгляд из подполья» вместе с видеоприложением к «Комсомольской правде», которым я руководил с 1989 года. Мне не хватило в этой программе участия Политковского и Мукусева. Вот фото той поры, сделанное замечательным фотографом Сергеем Кузнецовым. Год съемки – 1990. Ельцин только что выступил на последнем, 28-ом съезде КПСС, где резко раскритиковал и саму партию и её лидера Горбачева. На съезде он заявил о своем выходе из КПСС. От Ельцина тогда многие отвернулись, но «Комсомолка» не испугалась пригласить опального политика… После «прямой линии» мне удалось записать интервью Бориса Николаевича. Ельцин рассказал мне о своем предложении переименовать КПСС в партию демократического централизма и разрешить в ней свободу фракций… Рядом – мой постоянный оператор тех лет Саша Ломакин. Справа от него Владимир Мукусев – безусловно, один из самых талантливых российских телевизионных журналистов.
* признаны в РФ иноагентами.
Журналист в прямом эфире выдал мем по поводу спора Зеленского и Трампа.
Смех смехом, а что реально Трамп думает о России? Трам - наш слон? "Я не принес России ничего, кроме страданий. Ничего, кроме санкций и «Джавелинов», которые уничтожали их танки"
Я хочу увидеть комикс о том, как ЦРУ пытается убить Кларка Кента и замаскировать это под несчастный случай. Не потому, что они знают, что он Супермен, а потому, что он действительно хороший журналист. Сделайте это комедией, потому что агенты-убийцы ЦРУ не могут понять, почему их попытки постоянно терпят неудачу.
Сори за Rutube, т.к. ролик длиннее 3-х минут.
