Сначала не о современной, и не о России. Дворянство образовалось давно, и в Европе. Выдавалось оно сюзереном из родственных соображений и за заслуги. Заслуги были попервоначалу простыми: пошел воевать с королем, отличился — получай. А война была тоже штукой простой. Собрал народ с мечами и луками, а хоть бы и с дрекольем — войско. Да и стретегии войны были несложными, главное — добыча и трофеи. Ну, и территории. Но территории в основном королю. Поэтому дворяне, графы всякие и князья, были людьми изначально обеспеченными. И, даже став дворянами, отнюдь не манкировали увеличением благосостояния. То есть отправлялись в грабежи с завидным постоянством. Собственно, вся "История Флоренции" Макиавелли — об этом. Или, скажем, мемуары Филиппа де Коммина.
Поэтому дворяне первого поколения были людьми простыми, грубыми, жестокими и дурно воспитанными Очень, конечно, романтично посмотреть какую-нибудь "Историю рыцаря", где переодетый простолюдин успешно выдает себя за дворянина с родословной, но нет, такого быть не могло. За первое поколение он, быть может, еще и сошел бы, но и все.
Как я писал в книге «Психология темной стороны силы», манеры — важный до приоритетности маркер статуса. Не то, чтобы хорошие, аристократичные манеры непременно одинаковы и в книгах мещанина Дюма, и в фэнтезийных сериалах, напротив, они формируются, как и любые манеры, в референтных группах под влиянием авторитета лидера, и во многом копируют именно его стиль. Всего лишь ассоциация характерных (перенимаемых сверху вниз) черт поведения со статусом дает их обладателю гордый и важный вид. Поэтому властная форма поведения эндемична для культуры, как географически, так и исторически.
Это может быть изысканная велеречивость, как в средневековой Франции, или твердокаменная надменность, как в средневековой Англии, или милитаризованная отстраненность, как при Сталине, или истеричные вопли на подчиненных, как при Хрущеве, или фигурные пальцовки, как в криминалитете 90-х, или издевательское ерничанье, как в криминалитете начала прошлого века, или демонстративный протест против всего, как у рокеров второй половины прошлого же века — все меняется вместе с лидерами, и все разнится между социальными группами.
И отношение к такому поведению непременно связано с уважением, так как, напомню, первые дворяне были сильными и безжалостными убийцами. Попробуй такого не уважь. Напомню, что имущественные преступления вызывают гнев, а преступления против личности вызывают страх. Сила, то есть способность убить, победить — как раз и есть один из основных, природных признаков лидера. Поэтому как бы лидер себя ни вел, его поведение воспринимается высочайшим и царственным, копируется и даже наследуется, в первую очередь родней, во вторую — подчиненными, в третью — перенимается подражателями с целью добавить себе важности, и чем дальше, тем с большими искажениями. Вспомним мольеровского "Мещанина во дворянстве".
Впрочем, это уже обобщение. Пока что мы начали только с первого поколения дворян, которые, еще не смыв пот и кровь битвы, получают из рук монарха какое-нибудь баронство, и на пиру, громко рыгая, хватают горстью с блюда кусок пожирнее. Да, это уже аристократ. Но свежий, сырой, только что вылупившийся. И уважение к себе он получает главным образом от таких же новоиспеченных, да от черни. Остальные же голубокровки, наследственные, на признание и уважение скупятся. Не только потому, что у них на гобелене с родословным древом густая поросль исторических личностей, но и потому, что воспитание-то у них уже другое, и общаться с хамом им неприятно.
А какое у них воспитание? Легко экстраполировать.
Второе поколение дворян уже не нуждается в лишениях и рисках, чтобы жить хорошо и обеспеченно. У них есть богатый, пусть и строгий папа, который оплатит все расходы. Второе поколение дворян — капризные бездельники, почти так же дурно воспитанные, наглые и наперебой кичащиеся папиным золотом. Наследственное дворянство от них дистанцируется, чернь опасается, а сами они развлекаются, как могут, иногда проматывая напрочь отцовские накопления. Старые папины контакты все еще актуальны, поэтому приходится вращаться не только в свете, но и почти прямо наоборот. Боевые соратники отца тоже обзавелись семьями и детьми, но барские детишки, сравнивая оба общества, особенно остро ощущают свою избранность, и набираются законной спеси.
Третье поколение, когда первое уже одряхлело, второе спилось, уже меньше выходит за пределы своего круга, пропитываясь дворянскими ценностями и задумываясь о будущем. Но получается это плохо, без поддержки традиций семьи, без благосклонности старой аристократии, без грамоты... Только в третьем поколении оказывается, что для того, чтобы поговорить с истинными аристократами, требуется образованность. Вдруг возникает ценность знаний. Однако знания — это не только лекции и книги, но и атмосфера мышления, в которой растет ребенок, а потом и молодой человек (или молодая человечица). А этой атмосферы у них нет. Поэтому третье поколение аристократов отягощено чувством собственной ущербности, невежества, стыдом за хамотватого дедушку и развращенного и изнеженного папу.
Произведя четвертое поколение, третье пытается ввести хотя бы своих детей в то общество, к которому им повезло формально принадлежать. Воспитание, обучение, образование, тщательный выбор слуг, дистилляция круга общения... Четвертое поколение выходит более-менее годным для того, чтобы быть принятым в обществе, но, как я уже сказал, преемственность значит слишком много, и манеры еще не въелись в кровь.
– Товарищ Луначарский, вот вы такой умный. Это ж сколько институтов надо закончить, чтобы таким стать?
– Всего три. Один должен закончить ваш дед, второй – ваш отец, а третий – вы.
Поэтому лишь пятое поколение аристократии выглядит естественно и достойно в своей среде. И именно поэтому для участия в элитном турнире требовалось предъявить не менее четырех поколений предков-дворян. Отнюдь не из-за того, что недостаток семейной истории помешает держать копье, но потому, что турнир — мероприятие для "своих", и главное в нем — не шоу, а атмосфера общности, когда все одного круга собираются пообщаться, повеселиться привычно общими способами, встретить старых друзей, старых врагов, в общем — вдоволь повариться в хорошо замешанном супе из проверенных ингредиентов. И всякие недодворяне, не вполне четко понимающие, как себя вести, и с которыми не все удается обсудить, там совершенно неуместны.
Как уже отметил выше, иерархическая структура – не монолитное явление. Своя табель о рангах со своими поведенческими маркерами образуется в духовенстве, купечестве, пролетариате, крестьянстве, интеллигенции, криминалитете, богеме... Вы же понимаете, что трепетно уважаемый всем своим окружением генерал будет выглядеть глупо и неуместно, а то и смешно, если вдруг окажется один одинешенек... Ну, скажем, в обществе хиппи. Равно как и наоборот.
Но аристократизмом, таким романтичным и желанным, наделяются только представители дворянства. Сила, власть, деньги, и, не в последнюю очередь, доступное ранее только "высшим" слоям общества хорошее образование и комплементарное высокомерие, образующееся в соответствии, и давали в сумме тот самый орнамен, необходимый для управления. Управления государством, княжеством, заводом, преступной группировкой — чем угодно.
И вот, самое время вспомнить современную Россию. А тут у нас возникает некоторая нестыковка. Вроде и сформировалась новая аристократия, в полной мере обладающая силой, властью, богатством, но... Не тянут они как-то на новых дворян, хотя и пытаются ассоциировать себя с элитой, высшей кастой; народных депутатов тихой сапой переименовывают в парламентариев и сенаторов, старательно дают понять всем прочим, кто не они, что те — чернь и быдло... И не получают взамен ну никакого почета, несмотря на принимаемый закон о повсеместном и обязательном уважении к себе.
Для уважения, знаете ли, нужны какие-нибудь причины. Как и для любви, восхищения и трепета. И я даже выше указал, какие именно полезны для данного случая. Статус средневековых дворян добывался силой и кровью. Редкие случаи жалования дворянства за финансовую помощь монарху вызывали в среде аристократов недовольство и презрение. Как же — среди нас и вдруг какой-то купец!
А нынешняя российская "илита" добыла себе власть и капиталы не воинской доблестью, и даже не торговлей, а подлыми хищениями и мошенничеством. Порождающими, напоминаю, не страх, а брезгливое негодование. Их детишки, второе поколение, капризное до истеричности и наглое, без этого компонента вызывает у народа лишь презрение. Внуки, быть может, и могли бы быть лучше, но на таком субстрате все равно никогда не смогут заслужить народной любви по праву статуса. И уважение им придется зарабатывать индивидуально, без всяких бонусов за происхождение, а то и наоборот, противостоя гнусной репутации предков.
За свое реноме "илита" конкурирует не с дворянами, а с криминалитетом. Но у последнего есть серьезное преимущество — сложившиеся десятилетиями и веками традиции и правила (чтобы не сказать "законы"), и "илитарий" нового века для авторитетного вора — такой же лох, только богатый и опасный. Сращение, конечно же, идет, благодаря общности целей, методов и менталитета, но предсказать перспективы затруднюсь.
Выше я упоминал, что иерархические структуры многочисленны и эндемичны для социальной группы. Как бы ни строилось социалистическое общество на основе всеобщего равенства, касты, сословия, даже уничтоженные революцией, все же частично сохранились, частично образовались. Особо не повезло купечеству, пребывавшему весь период социализма в подполье и полуподполье, что привело к ужасающему непрофессионализму в современном российском бизнесе, обремененному к тому же ставшей традиционной недобросовестностью, также не повезло полностью выбитому и развращенному госбезопасностью духовенству, напрочь променявшему моральное лидерство на легкую прибыль, не повезло артистам, художникам и музыкантам — пока их коллеги на Западе создавали культуру, в СССР у них был выбор — либо воспевать Ленина и Партию, либо прозябать на кухнях. Отечественный кинематограф, как уже очевидно, еще вчера окончательно умер, музыкальных традиций не сложилось, художники... А что художники?
Повезло ученым. В исторически относительно короткий период в середине ХХ века появилась острая необходимость немедленно поднять технологию, в первую очередь технологию вооружений. Эта необходимость была дальновидно подкреплена вливаниями в образование и науку, и до самого застоя образованность и причастность к знаниям и свершениям в этой области были почетными и уважаемыми. Знания и культура уверенно передавались из поколения в поколение, и как раз у интеллигенции были все шансы образовать новую аристократию, перескочив через период накопления капитала и сопутствующие осложнения, сразу к формату четвертого поколения дворян.
Однако везение быстро закончилось. Перестройка, лихие 90-е и новое время снизили горизонт государственного планирования до "пока не началось". А вложения в науку окупаются примерно за поколение, за четверть века, в образование — и того больше. Ученые, инженеры, технологи, неспособные дать прибыль за полгода, перестали быть нужными властям, в особенности в условиях постхрущевского переизбытка. Финансирование... Ну нет, конечно, пока еще не прекратилось, но намертво отрубило возможности стратегического лидерства России в этих областях. Борцы за науку либо отчаялись и занялись бизнесом, либо уехали туда, где их ценят. Остался второй-третий сорт. Вообще-то и они тоже могли бы многое сделать, есть, есть достойные умы, но желающих запускать за три рубля ракету на Солнце ко Дню Независимости — нет, таких дураков нет.
Не то, чтобы они отказывались. Что вы, спорить с властью, как давно выяснилось, рискованно и бесполезно. Ракету на Солнце? Да, отличная идея. К Дню Независимости? Можно, можно и к Дню. За три рубля? Минус откаты... Минус откаты... Минус откаты... А что, сделаем!
И вот в декорациях космодрома стоит чучело ракеты из ворованной фанеры и бесплатного (хвала высочайшей щедрости!) хвороста. Взрывается на старте без особой зрелищности (бензин тоже воруют), сверху привычно назначается следствие, привычно назначается виноватый (у всякого руководителя обязательно есть список подходящих кандидатур, которые уже достали), показательно наказывается... Наверх идут блестящие рапорты о результатах расследования. Чем выше поднимаются — тем краше блестят. Очередная, понимаете, победа. Деньги? Нет, деньги куда-то таинственно пропали. Не найти.
Но, при всем моем сарказме, такие циничные руководители успешно поддерживают целые сообщества интеллигентов — институты, заводы, ВУЗы, и, благодаря показухе, при всей ее бессмысленности, в нищем и гниющем российском обществе сохраняется жемчужина образованных, достойных, любознательных личностей.
Да, к сожалению, их ситуация во многом напоминает ситуацию дворян после революции — разоренные, разрозненные, даже не мечтающие о самореализации, а хоть бы мечтающие, что с того... Но они все же есть, и в этом их ценность и заслуга. Кто-то все же лечит больных НЕ гомеопатией и уринотерпией, учит детей НЕ по вызывающим ужас учебникам толерантности к православию, увлеченно исследует тайны природы, пусть и на оборудовании прошлого века.
Если кому-то у кормушки кормила вдруг внезапно ни с того ни с сего взбредет мысль возрождать Россию, то начинать возрождение придется именно с этих людей, с их остатков, и даже не потому, что они такие молодцы, а потому, что больше не с кого.
Эта субкультура удивительным образом хранит свою цельность буквально на инстинктивном уровне. Моя жена, фактически "профессорская дочка", очаровательная умница, красавица, хиппушка и эстетка, сообщила мне о своем открытии: легче и приятнее всего ей общаться с интеллигентами минимум в третьем поколении. Больше — лучше. Подумав, я понял, что это отнюдь не только ее индивидуальный случай. Понимаете, как интересно? Ядро культуры хранит само себя.
Впрочем, я не о том. Несмотря на катастрофу, интеллигенция сегодня — единственная сила, способная на достижения на уровне идей. Какие изменения ни запланируешь (я не имею в виду пачки недозаконов, издаваемых для быстрой прибыли конкретных бенефициаров), есть только одна каста, понимающая, что для каких изменений нужно. И некоторые люди уже начинают это понимать. Хотя бы на том примитивном уровне, чтобы пожаловаться, что никто не умеет хорошо работать. Дальше можно (в теории) надеяться на осознание остальных элементов логической цепочки: хорошо работать может специалист. Специалиста надо учить. Образование стоит денег. Специалист дешевым быть не может. Ракету за три рубля не запустишь. Хочешь результата — надо вкладываться. И вкладываться заранее. Но, наверное, такие логические подвиги займут даже не годы, а десятилетия, а то и поколения.
Тем не менее, у наиболее прозорливых лидеров, пусть и в сфере бизнеса, а не политики, уже появились подозрения о ценности и авторитете интеллигенции. Да что там, даже и у политиков и чиновников считается годным понтом купить диссер.
Гарантий нет, но есть надежда, что мы присутствуем при рождении (или возрождении?) аристократии нового тысячелетия. Впрочем, ТАМ-то процесс уже уверенно стартовал, так что понятие "надежда" может касаться только неразвитых стран, в список которых придется включить и Россию. Тенденция сама по себе сложилась и у нас. Просто сравните на фото внимательные, одухотворенные лица деятелей науки, искусства, культуры, и похабные, порочные хари «илиты», и вам все сразу станет ясно. Но перспективы смутны и неясны.
Хотелось бы добавить в конце оптимизма, но увы, уж сколько есть.
Источник
