"Книга не станет популярной, - писал Стейнбек отправляя роман "Гроздья гнева" издателю. - И было бы напрасным убытком печатать сразу большой тираж. Надо издать небольшой тираж, а если будут заказы - допечатать еще, фашиствующие группы попытаются саботировать книгу из-за революционного содержания. Они попытаются обвинить ее в пропаганде коммунистических идей…"

Часть пророчества сбылась: книгу публично запрещали, публично сжигали, ругались из-за нее на радио, но читали - по данным "Нью-Йорк таймс" "Гроздья гнева" стали самой продаваемой книгой 1939 года. Стейнбек получил Национальную книжную премию, следом Пулитцеровскую, а в 1962 он стал и нобелевским лауреатом "за реалистический и поэтический дар, сочетающийся с мягким юмором и острым социальным видением".

Краткий синопсис: семья бедных фермеров из Оклахомы, Джоуды, покидают родной штат, после того, как банк отобрал их землю за долги - в солнечную Калифорнию, где они надеются найти работу и средства к существованию. Из одной только Оклахомы вынужденно переселяются около 100 тысяч человек... а так же из Алабамы, Висконсина, Канзаса, Айдахо... шоссе 66 забито, все мечтают попасть в Калифорнию, где, как говорят, можно заработать до 2 долларов в день, а есть можно подгнившие "опадыши". Семья Джоудов - 12 человек, с малыми детьми и беременной 19-летней девушкой. В первую же ночь умирает от инсульта дед, патриарх этого семейства. Не имея 40 долларов на то, чтоб должным образом упокоить патриарха, Джоуды хоронят умершего у дороги, равняя могилу с землей... и продолжают свое странствие. По дороге им встречается сумасшедший оборванец, который уже возвращается из райской Калифорнии - он двинулся там рассудком, потеряв жену и двух детей, умерших от голода. Умерших от голода, среди райских кущ... ведь кущи принадлежат земледельческим концернам, а сторож стреляет без предупреждения: частная собственность - это святое.

Калифорния встречает их немилостиво - полицейские блокпосты на дорогах, работа за 15 центов в час. И это работу еще надо выгрызть, вымолить... работают все - 10-12-летние дети, беременные женщины, древние старухи... работают без каких-либо представлений о нормированном рабочем дне, ограничении на детский труд. В лагерях вынужденных переселенцев свирепствуют голод и болезни.

"То, над чем трудились корни виноградных лоз и деревьев, надо уничтожать, чтобы цены не падали, — и это грустнее и горше всего. Апельсины целыми вагонами ссыпают на землю. Люди едут за несколько миль, чтобы подобрать выброшенные фрукты, но это совершенно недопустимо! Кто же будет платить за апельсины по двадцать центов дюжина, если можно съездить за город и получить их даром? И апельсинные горы заливают керосином из шланга, а те, кто это делает, ненавидят самих себя за такое преступление, ненавидят людей, которые приезжают подбирать фрукты. Миллионы голодных нуждаются во фруктах, а золотистые горы поливают керосином. И над страной встает запах гниения.

Жгите кофе в пароходных топках. Жгите кукурузу вместо дров — она горит жарко. Сбрасывайте картофель в реки и ставьте охрану вдоль берега, не то голодные все выловят. Режьте свиней и зарывайте туши в землю, и пусть земля пропитается гнилью.

Это преступление, которому нет имени. Это горе, которое не измерить никакими слезами. Это поражение, которое повергает в прах все наши успехи. Плодородная земля, прямые ряды деревьев, крепкие стволы и сочные фрукты. А дети, умирающие от пеллагры, должны умереть, потому что апельсины не приносят прибыли. И следователи должны выдавать справки: смерть в результате недоедания, потому что пища должна гнить, потому что её гноят намеренно.

Люди приходят с сетями вылавливать картофель из реки, но охрана гонит их прочь; они приезжают в дребезжащих автомобилях за выброшенными апельсинами, но керосин уже сделал своё дело. И они стоят в оцепенении и смотрят на проплывающий мимо картофель, слышат визг свиней, которых режут и засыпают известью в канавах, смотрят на апельсинные горы, по которым съезжают вниз оползни зловонной жижи; и в глазах людей поражение; в глазах голодных зреет гнев."

Роман родился из серии газетных очерков.

В 1936 году газета "San Francisco News" наняла Стейнбека написать серию очерков о рабочих лагерях для переселенцев в Калифорнии. Позже статьи были опубликованы отдельным сборником с каноническими фотографиями Доротеи Ланж. В своих работах Стейнбек описывал американцев, живущих в грязных лачугах без водопровода, недоедание, болезни, смерть. Многое из увиденного он использовал при написании "Гроздьев гнева".

Создание книги опустошило Стейнбека

Работая над "Гроздьями гнева", Стейнбек вел дневник. Из его записей видно, каким творческим испытанием были эмоциональные подъемы и падения. Он чувствовал, что, возможно, пишет великую книгу, но сомневался в своих способностях. "Эта книга стала для меня мучением из-за моего несовершенства", - записано в дневнике. Он словно открыл, что писать тяжело не только интеллектуально, но и психически: "Мой желудок и мои нервы вопят, они протестуют против истязаний", - писал он. И затем: "Сейчас дома с небольшой болью в желудке, которая исходит вовсе не из желудка".

Название заимствовано из "Боевого гимна республики"

Жена Стейнбека Кэрол предложила использовать слова "гроздья гнева" из "Боевого гимна республики": "Я увидел, как во славе сам Господь явился нам, / Как Он мощною стопою гроздья гнева разметал". Стихотворение, ставшее затем песней, было написано в 1861 году Джулией Уорд Хоуэ. Она же в свою очередь позаимствовала выражение "гроздья гнева" из библейского Откровения 14:19. Выбирая такое заглавие, Стейнбек подчеркивал, что книга не является коммунистической пропагандой – он ожидал, что именно так ее будут называть.

Книгу запрещали

Роман был признан критиками и стал бестселлером – к февралю 1943 года было выпущено около 430000 экземпляров. Но в то же время она вызвала полемику. Калифорнийская Ассоциация фермеров выразила свое возмущение книгой, в которой утверждалось, что они используют переселенцев как дешевую рабочую силу. Они называли книгу "сплошным враньем" и начали кампанию против нее, публично бросив книгу в костер и обвинив в коммунистической направленности. Другие общественные организации запретили книгу из-за бранных слов и того, что в финале женщина кормила грудью умирающего от голода мужчину.

После выхода книги Стейнбеку пришлось приобрести оружие

После выхода "Гроздьев гнева" Стейнбек так часто сталкивался с проявлениями враждебности, что он решил было совсем отказаться от писательства. Статьи в прессе, поддерживаемые калифорнийской Ассоциацией фермеров, положили начало "истерической личной атаке" на Стейнбека. "Я извращенец, алкоголик, наркоман", - писал он. Некоторое время писатель находился под наблюдением ФБР. В Салинасе от него отвернулись многие из тех, с кем он был знаком всю жизнь. Ему угрожали смертью, и в конце концов шериф Монтерея посоветовал ему купить оружие. Стейнбек прислушался. Его сын Томас Стейнбек как-то сказал: "Мой отец был вооружен лучше любого, кого я знал, и практически повсюду брал с собой оружие".

Экранизация 40-го года стала хитом

Книга сама по себе достигла успеха, а фильм 1940 года закрепил за ней статус классики. Экранизацию поставил Джон Форд с Генри Фондой в роли Тома Джоуда. Известно, что Стейнбеку понравилась картина Форда, он даже сказал, что она заставила его "поверить собственным словам". Форд получил "Оскар" как лучший режиссер, а Джейн Дарвелл как лучшая актриса второго плана за роль Ма Джоуд.

https://www.livelib.ru/translations/post/16392-11-faktov-o-g...

https://tvkultura.ru/anons/show/episode_id/1177649/brand_id/...

http://www.spletnik.ru/blogs/chto_chitaem/148071_grozdya-gne...

Поднимите руку, если вам в школе приходилось читать классические романы, и после вы их просто ненавидели. Не опускайте руку, если когда-то взрослый с презрением поглядывал на вас только потому, что вы не смогли распознать гениального писателя с первого взгляда.

Что ж, есть один грязный секретик: многие, если не почти все, книги из школьной программы после выхода в свет очень не нравились ни критикам, ни читателям.

6. О дивный новый мир Олдоса Хаксли

Всем известная история:

В 1932 году Хаксли опубликовал это пробирающее до дрожи сочинение про общество будущего, где все вертится вокруг секса, наркотиков и преклонения перед конвейером, а человечество заключено в бесконечный замкнутый круг потребления гаджетов, бесполезной работы и приема “дури” как средства от депрессии.

Как восприняли книгу:

Отзывы о романе были “довольно прохладными”, если мы хотим описать в двух словах тот эффект, который книга произвела на литературный мир.

Даже писатели-футуристы вроде Герберта Уэллса были поражены безысходным настроением книги. Автор Войны миров называл мрачное будущее "Дивного нового мира" “предательством”. Реакция других, менее запоминающихся критиков, т.е. всех остальных, варьировалась от игнорирования до детских обзывалок в адрес Хаксли.

Среди литературных критиков разразилась паника, книгу ругали все, и ее продажи в США составили всего несколько тысяч экземпляров. Почему? Потому что никому не нравилось будущее, описанное Хаксли.

Он писал о будущем, в котором людей усмирил не тоталитарный диктатор, а нескончаемый поток отвлекающих внимание дешевых развлечений. Неслыханно!

Однако, надо признать, что именно Хаксли смеялся последним. "О дивный новый" мир оказался одним из самых знаменитых и важных произведений двадцатого века, а его автор — одним из самых уважаемых и наводящих ужас интеллектуалов планеты. Дождавшись признания, он умер 22 ноября 1963 года, в день убийства Кеннеди и смерти Клайва Льюиса, просто чтобы еще раз досадить всем нам.

Проживи писатель еще тридцать семь лет, он получил бы высшую литературную награду — альбом Iron Maiden, названный в честь романа.

5. Гроздья гнева Джона Стейнбека

Всем известная история:

Важнейший американский роман о Великой депрессии, Пыльном котле и о том, как тяжко жить, если ты оказался в любом из фильмов с Генри Фондой.

Там есть та самая знаменитая сцена, где молодая женщина кормит грудью умирающего старика, и мы точно не собираемся шутить про это, потому что эпизод действительно прекрасен.

Как восприняли книгу:

Представьте, что “Бесславных ублюдков” выпустили на экран в 1929 году. Вот как-то так.

“Гроздья гнева” получил весьма холодный прием, несмотря на содержащийся в романе самый впечатляющий пример пользы от грудного вскармливания со времен Древнего Рима.

С конца девятнадцатого века до бурных двадцатых девизом общественной жизни в США было “на фиг бедных”, и непереносимые описания американской бедности, разрухи и лагерей переселенцев показались читателям “угнетающими” (под этим словом мы подразумеваем коммунистический/социалистический заговор).

Представители всего политического спектра заклеймили “Гроздья гнева” как “лживую писанину” и “клевету”. Книга подверглась цензуре, ее запрещали к продаже и сжигали по всей Северной Америке, даже в родном городе Стейнбека.

Вопреки злопыхательству, Стейнбека поддержали Элеонора Рузвельт, режиссер Джон Форд и сама действительность, ведь люди поняли, что роман основан на реальных событиях. На самом деле, Стейнбек смягчил ужасы жизни в Пыльном котле, например, он не написал о резком росте популяции “черных вдов” и тарантулов в регионе, ведь ему была интересна сама история, а не распространение коммунистической истерии среди населения.

Конечно, книга стала важной, и благодаря ей Стейнбек получил Нобелевскую премию по литературе в 1962 году, в те времена, когда она еще что-то значила.

4. Повелитель мух Уильяма Голдинга

Всем известная история:

Это смесь первого сезона “Выживших”, “Швейцарской семьи Робинзонов” и “Пилы”. С участием детей, для большей остроты.

Как восприняли книгу:

Блестящая литературная работа Уильяма Голдинга, наполненная символизмом и рассуждениями о проблемах общества, после публикации провалилась в продаже, но Голдингу еще повезло, что книга вообще увидела свет. Более двадцати издателей отказались печатать роман, разумеется, из-за “обилия сцен насилия и обсценной лексики”, которыми Голдинг просто оглушил публику, как обухом по голове.

В 50-е было продано менее трех тысяч экземпляров, прежде чем произведение перестали публиковать. Другими словами, наверняка есть какой-нибудь бездомный, который продал больше копий своего отксеренного воззвания. Трудно представить, почему так произошло. Ведь в книге всего-то описывался окончательный крах веры, философии и общества. С участием детей.

Однако, как и в случае с другими книгами в двадцатом веке, несмотря на отсутствие популярности, “Повелитель мух” получил Нобелевскую премию по литературе. Книгу стали переиздавать и рассылать по школьным библиотекам в США, Голдинг стал лауреатом Нобелевской премии, а потом еще и рыцарем.

Так что помните об этом, когда ваши первые писательские опыты в научной фантастике или фэнтези, опубликованные в уютной жежешечке, никто не будет читать. Через несколько лет вы получите Нобелевскую премию, поэтому уже сейчас думайте, что делать с миллионами долларов и званием рыцаря.

3. Над пропастью во ржи Дж. Сэлинджера

Всем известная история:

Это главное произведение поколения бэби-бумеров. Книга о любом ребенке, который когда-либо с матерками и жалобами на жизнь прокладывал себе путь через юность, чтобы в конце концов напиться, стать жертвой сексуальных домогательств и выкупить свою задницу у сутенера.

Как восприняли книгу:

Отзывы были такими же теплыми, как бутылка водки в холодильнике у твоей бабули. Книга оказалась настолько противоречивой, что критики, которым она понравилась, даже боялись оглашать свои имена. “Над пропастью во ржи” написан “вульгарным” разговорным языком того времени. Разговорный язык содержит довольно много ругательств и шуток ниже пояса, так что роман нанес сокрушительный удар по социальным нормам Великой нации, и за книгой закрепилась репутация одного из самых скандальных произведений двадцатого века.

Критика называла произведение “не оправдавшим надежд”, “промахом”, “затянутым”, “абсолютно отвратительным”, “профанским”, “скучным и вторичным” и “предсказуемым и нудным”. С последним придется согласиться, ведь мы полагаем, что большая часть аудитории не понаслышке знает, каково это, драться с малолетней проституткой из-за оплаты сверх “тарифа”.

А еще люди ведут споры о том, что книга стала причиной убийств высокопоставленных чиновников из-за аналогии “ловца во ржи”, которую использует Холден, главный герой романа. Однако, в таком предположении не больше смысла, чем в финале “Детей кукурузы”, так что давайте считать убийцу Джона Леннона обычным психом.

Читатели, как часто бывает, не послушали критиков и раскупили книгу общим тиражом в 65 миллионов экземпляров. Это больше, чем продажи любой части “Сумерек”, ребятки.

2. Моби Дик Германа Мелвилла

Всем известная история:

Это как “Челюсти”, только с огромным кашалотом-альбиносом и множеством метафор вместо акулы и смешных шапок. Ричард Дрейфус по Мелвиллу более крут: тут он не самый надоедливый ихтиолог в мире, а островитянин-каннибал Квиквег.

Как восприняли книгу:

Рецензии современников были жесткими. Очень, очень жесткими. Как рецензии на помесь “Сына Маски” и “Поле битвы Земля”.

Поэтическая проза Мелвилла не тронула читателей, хотя в книге выведены одни из самых замечательных героев в литературе: капитан Ахав, Квиквег или богопобный Моби Дик. Отчасти это произошло из-за ошибки издателя, который выпустил книгу без эпилога, ключевого фрагмента в этом романе. Другой причиной стала общая нелюбовь критиков.

Один из наиболее влиятельных литературных журналов Англии назвал книгу “катастрофой”. В издании методистов роман посчитали “неподходящим для широкой публики”. Некоторые особо говнистые критики дошли до нападок на самого Мелвилла. Они писали о его “словоплетских вывертах, напыщенном оскорблении общества, чванстве и распущенности, которую он распространяет.”

Короче говоря, роман не понравился тем, кто считает, будто “распространение распущенности” — это оскорбление. Признаем, современному человеку трудно справиться с “Моби Диком” без онлайн-словаря, но нельзя же винить Мелвилла за то, что он был умнее большинства теперешних читателей. Так или иначе, книга посвящена Натаниэлю Готорну, а в таком романе вряд ли встретишь слово “шмаровоз” на каждой странице.

1. Властелин колец Толкина

Всем известная история:

В трилогии “Властелин колец” различные расы планокурного Средиземья забывают о взаимном расизме и собираются, чтобы обсудить очень важный вопрос о ювелирных украшениях. Это начало эпической трилогии Толкина об Одном кольце, девятнадцати кольцах силы, ожерелье Арвен, кольце Барахира, мифриловой жилетке, короне Гондора и других предметах роскоши, которые Саруман “Многоцветный” спрятал у себя в шкафу.

Трилогия разошлась тиражом в двести миллионов экземпляров, породила целое поколение взрослых мужчин, которые плачут над главой “Серые гавани”, получила несколько экранизаций и оставила настоящую субкультуру невиданных гиков.

Как восприняли книгу:

Согласно Энциклопедии Дж. Р. Р. Толкина, “ни один из популярных критиков не отозвался о Властелине колец положительно.”

Причин для отрицательных рецензий было много, одна из них — профессия автора, он был академическим ученым-лингвистом, а не писателем. New York Times называла Толкина “высокомерным” и “смертью для самой литературы”.

The New Republic описывала книгу и персонажей как “бескровных, которым не хватает клетчатки”, что, очевидно, было по-настоящему обидным во времена до появления готовых зерновых завтраков. Даже тяжеловесы вроде Айзека Азимова не восприняли идею противостояния природы и индустрии, заявляя, что “современный мир, возможно... не был таким уж плохим.”

Черт, даже друзья Толкина не пребывали в восторге. Автор перестал зачитывать им отрывки романа из-за отрицательных отзывов и собственных задетых чувств. Хьюго Дайсон, человек из окружения Толкина, однажды просто застонал во время чтений: “Ох, блин! Только не надо больше эльфов!”

В 60-е книга получила популярность в США благодаря хиппи. Бодрящий коктейль из вьетнамской войны, движения в защиту природы и нереального уровня потребления наркотиков вызвал интерес к тому, что тогда называли “расслабленной свободой, как жизнь в Шире.” Все это, и пиратское издание романа в мягкой обложке, которое битники раскупали, чтобы “быть в теме с чуваком”, заставило “чувака”, то есть Толкина, опубликовать книгу в Северной Америке на радость обдолбанным читателям.

Так что если вы сейчас читаете фэнтези роман или играете в игру про эльфов, скажите спасибо хиппи.

Мелкие фермеры видят, что долги подползают к ним, как морской прилив. Они опрыскивали сад, а урожая не продали. Они прививали и подрезали деревья, а собрать урожая не смогли. Люди науки трудились, думали, а фрукты гниют на земле, и разлагающееся месиво в чанах отравляет воздух смрадом. Попробуйте это вино — виноградом и не пахнет, одна сера, танин и алкоголь. В будущем году этот маленький фруктовый сад сольется с большим участком, потому что его хозяина задушат долги. Этот виноградник перейдет в собственность банка. Сейчас могут уцелеть только крупные собственники, потому что у них есть консервные заводы. А четыре груши, очищенные и разрезанные на половинки, сваренные и законсервированные, по-прежнему стоят пятнадцать центов. Консервированные груши не портятся. Они лежат годами.

Запахом тления тянет по всему штату, и в этом сладковатом запахе — горе земли. Люди, умеющие прививать деревья, умеющие селекционировать, выводить всхожие и крупные семена, не знают, что надо сделать, чтобы голодные могли есть взращенное ими. Люди, создавшие новые плоды, не могут создать строй, при котором эти плоды нашли бы потребителя.

И поражение нависает над штатом, как тяжкое горе.

То, над чем трудились корни виноградных лоз и деревьев, надо уничтожать, чтобы цены не падали, — и это грустнее и горше всего. Апельсины целыми вагонами ссыпают на землю. Люди едут за несколько миль, чтобы подобрать выброшенные фрукты, но это совершенно недопустимо! Кто же будет платить за апельсины по двадцать центов дюжина, если можно съездить за город и получить их даром? И апельсинные горы заливают керосином из шланга, а те, кто это делает, ненавидят самих себя за такое преступление, ненавидят людей, которые приезжают подбирать фрукты. Миллионы голодных нуждаются во фруктах, а золотистые горы поливают керосином.

И над страной встает запах гниения.

Жгите кофе в пароходных топках. Жгите кукурузу вместо дров — она горит жарко. Сбрасывайте картофель в реки и ставьте охрану вдоль берега, не то голодные все выловят. Режьте свиней и зарывайте туши в землю, и пусть земля пропитается гнилью.

Это преступление, которому нет имени. Это горе, которое не измерить никакими слезами. Это поражение, которое повергает в прах все наши успехи. Плодородная земля, прямые ряды деревьев, крепкие стволы и сочные фрукты. А дети, умирающие от пеллагры, должны умереть, потому что апельсины не приносят прибыли. И следователи должны выдавать справки: смерть в результате недоедания, потому что пища должна гнить, потому что ее гноят намеренно.

Люди приходят с сетями вылавливать картофель из реки, но охрана гонит их прочь; они приезжают за выброшенными апельсинами, но керосин уже сделал свое дело. И они стоят в оцепенении и смотрят на проплывающий мимо картофель, слышат визг свиней, которых режут и засыпают известью в канавах, смотрят на апельсинные горы, по которым съезжают вниз оползни зловонной жижи; и в глазах людей поражение; в глазах голодных зреет гнев. В душах людей наливаются и зреют гроздья гнева — тяжелые гроздья, и дозревать им теперь уже недолго…