Айнзатцгруппа А и 22-й резервный полицейский батальон. Контрразведка и карательные акции
Групповое фото айнзатцгруппы А.
Теперь понятно откуда режиссер Элем Климов взял образ майора Вальтера Штайна из айнзатцкоманды в фильме Иди и смотри. Глазастый в центре похож.
Айнзатцгруппа А была придана Северной группировке немецких войск и начала свое продвижение в глубь советской территории из Кенигсберга, оперировала на территории прибалтийских республик, Псковской, Новгородской и Ленинградской областей. Передовые отряды айнзатцгруппы продвинулись до предместий Ленинграда и вступили в Тихвин, Новгород, Чудово. Штаб группы с ноября 1941 г. размещался в г. Красногвардейце (Гатчина) под Ленинградом.
Начальником айнзатцгруппы А последовательно были: штандартенфюрер, доктор юриспруденции Штальэккер Вальтер (1941–1942), бригаденфюрер и генерал-майор полиции Йост Хайнц (1942), оберфюреры СС: доктор юриспруденции Пифрадер Гумберт (1942–1943), Панцингер Фридрих (1943–1944), полковник полиции Вильгельм Фукс (1944).
Группа вела контрразведывательную работу, разведку и проводила карательные операции. Совместно с коллаборационистами группой были организованы массовые облавы и проверки местного населения оккупированных районов. При проведении арестов неблагонадежные с точки зрения оккупантов лица направлялись в специальные лагеря для гражданского населения или в лагеря военнопленных, представители советского и партийного актива расстреливались. По состоянию на 15 октября 1941 г. айнзатцгруппой было расстреляно 135 тыс. человек. Группа развернула активную агентурную контрразведывательную работу в тылах 16-й и 18-й армий и принимала участие в карательных операциях против партизан.
Контрразведкой занимались группы, состоящие из 1 офицера, 2–3 унтер-офицеров, нескольких солдат-резервистов СС и нескольких переводчиков из числа местных пособников.
Помимо контрразведки команда и ее группы вели активную за фронтовую разведку против Ленинграда с целью получения данных о положении в городе, опрашивали военнопленных — жителей Ленинграда, вели заброску в город тщательно подготовленной агентуры. При подборе агентов предпочтение отдавалось лицам, хорошо знавшим город и его окрестности, имевшим там близких знакомых и родственников. Помимо добывания информации агенты должны были вербовать жителей Ленинграда и приобретать конспиративные квартиры. Наиболее проверенным агентам немцы давали адреса своих доверенных лиц и снабжали рекомендательными письмами к проживавшим родственникам пособников. Добытые разведматериалы, относящиеся к промышленности и военным объектам, группа немедленно передавала командованию артиллерии 18-й немецкой армии, или командованию соответствующих корпусов или командующему 1-м воздушным флотом.
Агентура вела сбор сведений о местах дислокации наиболее важных учреждений, вела списки партийного, советского, военного руководства. Для проведения предстоящих арестов в городе при группе были созданы из коллаборационистов — уроженцев города — зондеркоманда «Айнзатц Ленинград» и так называемая «Русская учебная команда», которые после захвата должны была нести охрану важных объектов и принимать участие в операциях полиции безопасности и СД.
Эти кадры сделаны одним из сотрудников айнзатцкоманды 2 айнзатцгруппы А на территории Латвии примерно 8 - 10 июля 1941 года. На кадрах показан расстрел еврейского населения в населенном пункте Либау. В первые дни начавшихся убийств было расстреляно около 100 человек. К 25 июля это число выросло уже до 1100 человек. К 29 июля было расстреляно 2560 евреев, коммунистов и сторонников советской власти.
В подчинении Айнзатцгруппы А находились зондеркоманды 1А и 1Б и айнзатцкоманды 2 и 3.
Айнзатцкоманда 2. Оперировала в тылу Северной армейской группировки. Начальниками последовательно были: штурмбанфюрер Баатц Рудольф (1941), оберштурмбанфюреры СС: доктор юриспруденции Штраух Эдуард (1941), доктор юриспруденции Ланге Рудольф (1941–1944), штурмбанфюреры СС Пехау Манфред (1942), Бредер Рейнхард (1942–1943), Поль Освальд (1943–1944). Основная оперативная работа была развернута на территории Латвии. Подразделения команды размещались в Лиепае, Риге, Шауляе и Либаве. В конце 1941 г. команда была реорганизована и разделена на территориальные команды полиции безопасности и СД генерального округа «Латвия».
Айнзатцкоманда 3. Действовала на оккупированной территории Литвы и Белоруссии. Подразделения команды располагались в Даугавпилсе, Вильнюсе, Каунасе, Барановичах и Минске. Начальниками органа последовательно были: штурмбанфюреры СС Карл Егер (1941–1943), доктор Фукс Вильгельм (1943–1944), Беме Ханс-Иоахим (1944). В декабре 1941 г. команда была переформирована в территориальные органы полиции безопасности и СД генеральных округов «Литва» и «Белоруссия». Айнзатцкомандой уничтожено свыше 137 тыс. человек.
Зондеркоманда 1А. В 1942–1943 г. размещалась в г. Красногвардейске Ленинградской области, подразделения — в Красном Селе, Тосно. Разведывательные команды — в с. Ищеры, Любани, Мге, Пушкине, Павловске, Саблино, Жестяной Горке, Волосове и других.
Начальниками органа последовательно были: штурмбанфюреры СС доктор Зандбергер Мартин (1941–1943) и Баатц Бернгард (1943–1944).
Зондеркоманда 1Б. В 1942 г. дислоцировалась в Старой Руссе, затем с сентября 1942 г. в пос. Локня в 60 км от Великих Лук. Осенью 1942 г. переименована в оперкоманду 2а и переведена в г. Порхов. Начальник команды — доктор юриспруденции штурмбанфюрер СС Хубиг Герман (1942 г.).
Оперативная команда 1Ц. Дислоцировалась в Гатчине, Красногвардейске и Натальевке. Начальник — штурмбанфюрер СС Грааф Курт (1942). Вела усиленную подготовку к вступлению в Ленинград и имела при себе «Русскую учебную команду». Штаб команды имел планы Ленинграда с отметками наиболее важных объектов города. В конце 1942 г. команда была расформирована.
22-й резервный полицейский батальон начал формироваться 12 октября 1939 года в Померании из полицейских чиновников и полицейских резервистов. Формирование батальона проходило до середины июля 1940 года (уже на территории Польши). Первоначально батальон состоял из трех рот, 4-я рота (пулеметная) была сформирована позже. Командиром батальона стал майор Эвальд Штернагель. В Польше батальон применялся для охраны военных объектов, для охраны польских военнопленных и заложников.
После начала операции “Barbarossa” батальон переместился в Латвию, где регулярно участвовал в акциях против евреев, коммунистов и партизан. Кроме того, 22-й полицейский батальон участвовал в убийстве немецких евреев, которые были депортированы из Германии в Ригу. Батальон принимал участие в массовом убийстве в лесу рядом с населенным пунктом Румбула в ноябре-декабре 1941 года. Например, в этой акции 2-й взвод 3-й роты сформировал команду из 25-30 полицейских для оцепления места казни. Затем от 1300 до 1500 евреев Рейха, мужчин, женщин и детей, депортированных в Ригу, гнали с вокзала Риги до леса, где все эти люди были расстреляны в подготовленных рвах. Вопреки сильному морозу жертвы должны были раздеться, у них отнимали все ценные вещи. Доходило до того, что золотые коронки силой вырывали изо рта некоторым жертвам. Дети расстреливались на руках у матерей. Так как полицейские резервисты 3-й роты, находившиеся в оцеплении, получали психические расстройства из-за увиденных ужасных сцен, полицейских в команде оцепления приходилось ежедневно менять. Непосредственно исполнителями казней был персона управления охранной полиции Риги и полицейская рота специального назначения «Рига». В целом более 26 000 гражданских лиц, включая более 1000 немецких евреев, были убиты с 30 ноября по 8 декабря 1941 года в лесу рядом с Румбулой.
С 13 января по 1 сентября 1942 года батальон вместе с полицейским полком «Nord» принимал участие в оборонительных боях на фронте в районе озера Ильмень – Старая Русса, где понес большие потери. В сентябре батальон пополняется и придается формируемому 2-му полицейскому полку. Теперь 22-й полицейский батальон является 3-м батальоном 2-го полицейского полка с нумерацией рот: 9, 10 и 11. Таким образом, 22-й, 13-й и 11-й резервные полицейские батальоны стали батальонами 2-го полицейского полка.
В октябре-ноябре 1942 года 22-й резервный полицейский батальон, как и весь 2-й полицейский полк, был задействован в особых акциях полиции безопасности Белостока. Эти акции подразумевали концентрацию еврейского населения из различных гетто района Белостока и отправку в концентрационный лагерь Освенцим. Всего за этот период из Белостока в Освенцим, по приказу RSHA, было отправлено 6 эшелонов с людьми.
9.11.1942 из района Белостока в Освенцим прибыл эшелон с 1000 мужчин, женщин и детей. В качестве узников лагеря было отобрано 190 мужчин и 104 женщины. Остальные 706 депортированных были немедленно убиты в газовых камерах. 14.11.1942 из района Белостока в Освенцим прибыл эшелон RSHA примерно с 1500 людьми. Из этого количества было отобрано 282 мужчин и 379 женщин. Оставшихся 839 человек убили в газовых камерах. Остальные эшелоны RSHA привозили примерно такое же количество народа и разгрузка эшелонов проходила по такой же схеме.
22-й полицейский батальон отправлял 3 таких эшелона примерно с 3500 евреями, из которых 2545 человек были немедленно убиты после прибытия в Освенцим.
После этих событий батальон принимал участие в многочисленных антипартизанских операциях на территории Белоруссии, во время которых происходили массовые убийства гражданского населения. В 1943 году батальон принимал участие в следующих операциях:
операция «Hornung» 10-21.2.1943 район южнее Слуцка
операция «Gerda» 23-…2.1943 район Шичицы – Руда-Греская
операция «Föhn I» 2-7.3.1943 район южнее дороги Брест - Слуцк
операция «Lipsk» 10-11.3.1943 район Крзымовичин - Залучье
операция «Föhn II» 13-21.3.1943 район дороги Брест – Слуцк
операция «Ruda-Jaworska» 24.3.1943 район Руда-Яворска
операция «Manyly» 4-8.4.1943 район Острошицкий Городок
операция «Lenz Nord» 9-12.4.1943 район Борисов – Смолевичи - Логойск
операция «Zauberflöte» 17-22.4.1943 район Минска
операция «Draufgänger I» 28.4-1.5.1943 район северо-восточнее Молодечно
операция «Draufgänger II» 1-10.5.1943 район Рудня
операция «Cottbus» 19.5-28.6.1943 район западнее Лепеля
операция «Günter» 2-5.7.1943 район Логойск - Рудня
операция «Herrmann» 12.7-11.8.1943 район Каменка – Рудня - Налибока
операция «Stank» 13-15.8.1943 район юго-восточнее Кайданово
операция «Heinrich» 1-9.11.1943 район северо-восточнее Полоцка
В конце 1943 и до начала 1944 года батальон принимал участие в боях на фронте в районе Дретуни. За весь период пребывания на территории Советского Союза батальон убил и принимал участие в убийстве 30 883 человек гражданского населения.
26 августа 1941 года руководство полиции порядка (Ordnungspolizei) определяет, что команда охранной полиции Данцига (Schutzpolizei), состоящая из 72 полицейских, будет командирована в Ригу, где сформирует полицейское управление города. Начальником охранной полиции Риги стал майор Карл Хайзе, персонал полицейского управления состоял из 5 офицеров и 66 служащих охранной полиции и полицейских резервистов.
Формирование полицейского управления Риги завершилось 3 сентября 1941 года. Первоначально в задачи немецкого полицейского управления входило формирование латышской полиции, контроль латышских полицейских, дозорная служба, рейды по безопасности дорожного движения и другие полицейские функции.
Имперский комиссар Лозе, 13 августа 1941 года в своем приказе предписывал немедленно начать регистрацию еврейского населения в подразделения рейхскомиссариата Остланд и обозначать евреев нашивкой на одежде в виде 6-конечной звезды. Евреям было запрещено работать в целом ряде профессий, а также запрещалось посещать общественные места, такие как: общественный транспорт, городские парки, кафе, рестораны, гостиницы, музеи, театры и места для купания. У евреев конфисковывали все ценные вещи, а само еврейское население переселялось в гетто. Трудоспособных евреев использовали на принудительных работах. 25 октября 1941 года в гетто было переселено все еврейское население Риги и после этого гетто было закрыто. От остальных районов Риги еврейское гетто было огорожено двойным забором из колючей проволоки. Численность гетто составляла 29 602 мужчин, женщин и детей всех возрастов.
Основное решение по ликвидации гетто Риги было принято высшим фюрером SS и полиции «Россия-север» Еккельном. Начальник штаба Еккельна, Дегенхард, проводил подготовку. Уже за две недели до акции проходило обсуждение организационных вопросов с начальниками полиции порядка и охранной полиции.
На последнем совещании, которое состоялось поздно вечером 29 ноября, Еккельн выступил с речью, в которой объяснял участие в акции по уничтожению еврейского населения долгом перед отечеством.
30 ноября в 4.00 персонал охранной полиции собрался у ворот гетто. Было сформировано минимум 10 – 12 колонн по 1000 человек в каждой. Эти колонны конвоировались до леса Румбула (Румбульского леса) на окраине Риги. Людей, не способных идти, грузили на открытые грузовики и отвозили в том же направлении. Каждая колонна конвоировалась 4 членами охранной полиции Риги, в то время как сотня латышских полицейских, со снятыми с предохранителя карабинами, охраняли колонну со стороны. В колоннах было очень много старых людей, детей и женщин. Отстающих от колонны, или людей, неспособных идти дальше, немедленно расстреливали.
После того, как все колонны покинули гетто, немецкие и латышские полицейские обыскали пустые помещения гетто и обнаружили там 20 больных, нетранспортабельных человек. Сначала этих людей перенесли в больницу гетто, однако Карл Хайзе приказал вынести их на улицу и пристрелить. Полицейские медлили в нерешительности, после чего Хайзе собственноручно убил несколько больных. Остальные люди были убиты каждым из членов охранной полиции по очереди выстрелом в голову.
Когда колонны конвоируемых людей сворачивали на проселочную дорогу, которая шла к лесу, их встречало плотное оцепление из солдат SS, немецких и латышских полицейских. В целом в оцеплении было задействовано примерно 1000 человек.
В лесу Румбула люди должны были сдать багаж и раздеться до нижнего белья. Снежный покров лежал около 5 – 7 см. При прибытии первой колонны из гетто Риги, уже сотни трупов лежали в подготовленных рвах. Это были немецкие евреи, около 1000 человек, которые прибыли в Ригу из Берлина рано утром. По приказу Еккельна они были расстреляны между 8.15 и 9.00.
Евреев из рижского гетто начали подводить ко рвам. Люди были очень испуганы, многих жертв полицейские тащили ко рву, матери прижимали к себе детей. Некоторые вставали на колени и молились, другие кричали и плакали. Женщина, подходя к яме, говорила – «Вот что делают потомки Гёте и Шиллера». Один старик, подходя ко рву, кричал – «Гитлер должен сдохнуть!». 10-летний мальчик хватался за траву и кусты, когда его тащили латышские полицейские ко рву. Евреев-мужчин немцы заставляли переносить в ров людей с больными ногами и маленьких детей. Во рву людей заставляли лечь на только что убитых, после чего стрелки стреляли в голову из пистолетов-пулеметов.
Еккельн выделил 25 человек из своего штаба, которые использовались как стрелки. В расстреле участвовали люди команды Арайса. Начальник охранной полиции Хайзе также стрелял. Он лично добил из своего пистолета 2 раненых людей: 20-летнюю девушку и 30-летнего мужчину. Он также стрелял по другим людям. Расстрел продолжался с 9.00 до темноты. Под конец акции стрельба велась быстрая и менее точная, так как акцию следовало уже закончить, в то время как многие стрелки были сильно пьяны. Во время начала расстрела, рядом с полицейскими, производившими расстрел, находились ящики с водкой. Во время пьяной беспорядочной стрельбы Хайзе был ранен рикошетом в глаз. В акции участвовал также командир айнзатцгруппы А Шталекер. Всего в этот день было расстреляно примерно от 12 000 до 13 000 человек.
https://feldgrau.info/other/16950-okhrannaya-politsiya-rigi-...
Ленинградская сотка
Здравствуйте, уважаемые пикабушники!
Хочу представить мою старую работу.
Тигр был приобретен с рук с помощью друга, за что ему огромные спасибо!
Докуплены траки "мастерклаб", забор от "Model Scene" и 2 фигурки "Alpine Miniatures". Сборка вполне хорошая, набор достаточно богатый, есть травление. Ничего не заменял, только доработал пару деталей.
Впервые опробовал зимний камо по лаку для волос.
Подставка самопал.
Окраска производилась акрилом Tamiya и Mr.Hobby. Текстурный снег от Wilder (вполне хорошая штука), кое-где добавлена масляная краска. Фигуры и забор темпера (сейчас бы так не делал).
Приятного просмотра!
МАТЧАСТИ НЕТ И НЕ ПЛАНИРОВАЛОСЬ.
Мой канал о моделизме : https://www.youtube.com/channel/UCq7AgUYmhLiy2TdUCApS7TA
Кому война, а кому...
Оказывается, во время Великой отечественной войны на кондитерской фабрике Ленинграда шоколад и конфеты, а также другие кондитерские изделия изготавливались непрерывно всю блокаду. Под угрозой расстрела эту продукцию запрещалось выносить наружу.
Отрывок из книги Даниила Гранина "Человек не отсюда"
"...Однажды, уже после выхода "Блокадной книги", мне принесли фотографии кондитерского цеха 1941 года. Уверяли, что это самый конец, декабрь, голод уже хозяйничал вовсю в Ленинграде. Фотографии были четкие, профессиональные, они потрясли меня. Я им не поверил, казалось, уже столько навидался, наслушался, столько узнал про блокадную жизнь, узнал больше, чем тогда, в войну, бывая в Питере. Душа уже задубела. А тут никаких ужасов, просто-напросто кондитеры в белых колпаках хлопочут над большим противнем, не знаю, как он там у них называется. Весь противень уставлен ромовыми бабами. Снимок неопровержимо подлинный. Но я не верил. Может, это не 41-й год и не блокадное время? Ромовые бабы стояли ряд за рядом, целое подразделение ромовых баб. Взвод. Два взвода. Меня уверяли, что снимок того времени.
...
По моему совету Ю. Лебедев подробно исследовал эту историю. Она оказалась еще чудовищней, чем мы предполагали. Фабрика изготавливала венские пирожные, шоколад в течение всей блокады. Поставляла в Смольный. Смертности от голода среди работников фабрики не было. Кушали в цехах. Выносить запрещалось под страхом расстрела. 700 человек работников благоденствовали. Сколько наслаждалось в Смольном, в Военном совете – не знаю".
«12.12.1941 года. Изготовление «ромовых баб» на 2-й кондитерской фабрике. А.Михайлов ТАСС»
Одна из кондитерских фабрик, которая, как выяснилось, действительно продолжала в голодном городе изготавливать сладкую продукцию для избранных, по так называемому «литерному пайку». Им пользовались лица на уровне членов-корреспондентов Академии наук, известные писатели типа Всеволода Вишневского, военные и партийные деятели высокого ранга, ответственные работники Смольного. Как оказалось, их было не так уж и мало, если учесть, что на них работал, по меньшей мере, целый цех кондитерской фабрики. И на эту продукцию не распространялись никакие блокадные карточки.
Более того, она была засекреченной, на уровне военной тайны, как производство боеприпасов и военной техники.
"12.12.1941 года 2-я кондитерская фабрика. Начальник цеха А.Н.Павлов, мастер-кондитер С.А.Краснобаев и подручная Е.Ф.Захарова за осмотром готовых батонов".
Фабрика изготавливала венские пирожные, шоколад в течение всей блокады. Поставляла в Смольный. Смертности от голода среди работников фабрики не было. Кушали в цехах. Выносить запрещалось под страхом расстрела. 700 человек работников благоденствовали. Сколько наслаждалось в Смольном, в Военном совете — не знаю.
«Лучший сменный мастер «энской» кондитерской фабрики» В.А.Абакумов. Коллектив под его руководством регулярно перевыполняет норму. На снимке: товарищ Абакумов проверяет качество выпечки «Венских пирожных». 12.12.1941 г. Фото: А.Михайлов, ТАСС».
Итак, в разгар голода в Ленинграде пекли ромовые бабы, венские пирожные. Кому? Было бы еще простительно, если бы ограничились хорошим хлебом для командования, где поменьше целлюлозы и прочей примеси. Но нет — ромовые бабы! Это, согласно рецепту:
«На 1 кг муки 2 стакана молока, 7 яиц, полтора стакана сахара, 300 г масла, 200 г изюма, затем по вкусу ликер и ромовая эссенция. Надо осторожно поворачивать на блюде, чтобы сироп впитывался со всех сторон».
Из книги А.Пантелеева «Живые памятники» («Советский писатель, 1967 г. на стр. 125), что в самую лютую пору блокады в адрес обкома ленинградских профсоюзов пришел телеграфный запрос из Куйбышева, куда эвакуировалось советское правительство: «Сообщите результаты лыжного кросса и количество участников».
Что подтверждает правоту Хассо Стахова, написавшего в «Трагедии на Неве» то, что «для красных господ предназначался пряник, а для народа – кнут и смерть».
Он написал её портрет (блокадный Ленинград)
Пост в продолжение https://pikabu.ru/story/mat_proshchaetsya_s_docheryu_pered_y...
Они дружили еще со школы, Петр и Лизавета. Петр тайно любил Лизу еще с 5-ого класса, но только никогда ей в этом не признавался. Шли годы, дружба их крепла, но о его любви Лиза так и не узнала. Даже через годы, когда Петр уже закончил Ленинградскую Школу Живописи, а Лизавета вышла замуж за своего соседа Николая, Петр так и не признался в своём чувстве, лишь тайком написал её портрет. В память о любви, о своей любви. Как раз тогда, когда у Лизы и Николая родилась дочка Олюшка.
21 июня 1941 года в семье Ивановых отмечали радостное событие - 5-тилетие любимой дочурки. А 22 июня страшной бедой по радио зазвучали слова диктора "...вероломно напали..."
- Что?.. Как?.. Где?.. Почему?.. - Как молотом по наковальне, стучали в голове слова, - Война! Война! Война!
Николай Иванов сразу же ушёл добровольцем на фронт. Это были рубежи родного города. Из осажденного Ленинграда началась эвакуация жителей, в основном по железной дороге.
Лизавета с 5-тилетней Олюшкой на руках вот уже несколько дней ночевали на вокзале. Здесь повсюду во все щели проникал страх и тревога, которые сливались в общий гул с криками, слезами, стонами и безысходностью.
Наконец-то Лиза с дочкой дождались своей очереди. Олюшку удалось посадить в вагон, а Лизавете никак не удавалось влезть вслед за дочерью. Многолюдная толпа всё оттесняла и оттесняла её. Дочка плакала, звала маму, и мать тоже плакала и рвалась к дочери. Всё было напрасно. Дали сигнал, и поезд медленно стал двигаться, набирая скорость, увозя дочь всё дальше и дальше. На Восток.
У Лизаветы будто земля враз ушла из-под ног, она упала здесь же на перроне, в беспамятстве, возле единственного чемодана, в который собрали впопыхах самое необходимое.
Она с трудом приходила в себя, вокруг стояли какие-то люди, кто-то что-то говорил, но она ничего не понимала, не соображала, и только, даже не понимая, что делает, собирала вещи в раскрывшийся чемодан.
- Следующим поездом поедете, - успокаивали её, но Лизавета ничего не слышала, не слушала, а только брела куда-то, волоча свой полураскрытый чемодан. Вдруг где-то там, в стороне, где находится вокзал, послышался взрыв. Это снова налетели немецкие самолеты, отрезая все пути к спасению. Поезд с Олюшкой был уже далеко. А Лиза тут же, от взрыва вздрогнула, встрепенулась и пришла в себя.
Она упала на колени и стала молить только об одном:
- Господи, спаси мою дочь! Господи, спаси мою Олюшку! Она даже не заметила, как долго простояла на коленях. С трудом поднялась и побрела домой со словами:
- Я обязательно тебя найду...Я выживу... Я обязательно тебя отыщу...
Несмотря на стойкость и отчаянное сопротивление защитников города, почти все подступы к Ленинграду были в руках фашистов. У них был приказ стереть город Ленина с лица земли. Начались долгие-долгие дни тяжелой блокады.
Девятисотдневный кошмар выживания под бомбежками и обстрелами, в голоде и в холоде, без отопления, воды и света, без транспорта. В городе, в котором, казалось, царила смерть,
каждый ленинградец мог подписаться под словами: "Ленинград никогда не был и не будит в руках врага".
Лизавета до войны работала учителем, но в сентябре 41-ого
дети не пошли в школы. Здания были отданы под госпитали, под воинские части. Лиза пришла в один из таких госпиталей санитаркой, где день и ночь ухаживала за ранеными. Она валилась с ног, засыпала тут же за столом на часок-другой.
И снова бинтовала, стирала, носила, успокаивала, провожала на фронт или в последний путь. Не было слез, не было страха, только монотонные движения, заученные слова, фразы... Лишь в глубине, где-то далеко-далеко в глубине что-то невидимое жило само по себе и всё твердило и твердило "Я выживу...",
"Я отыщу...", "Я обязательно тебя найду..." Это была её душа.
Как-то раз, в редкие часы, когда Лизавета уходила домой,
она встретила мальчонку лет семи-восьми. Он вёз на саночках
в бидончике воду от колонки домой.
- Давай помогу, - предложила Лиза.
- Спасибо, я спешу, меня ждут мои младшенькие.
- Кто? - Не сразу поняла Лизавета.
- Брат и сестрёнка, близняшки. Они у меня совсем малые, им по три года.
- А мама где?
- Померла мамка...Отец погиб, а я вот за старшего. - Вздохнул, как старичок, и побрел дальше.
- Как рано повзрослели дети... - Подумала Лизавета. Проводила мальчонку до его дома.
Она часто стала их навещать, приносить какую-то пайку, а потом и вовсе забрала их к себе. Они стали семьей. Младшенькие почти сразу стали называть Лизовету мамой.
Старший долго сам себе сопротивлялся, а потом и он стал звать её мама Лиза. Всем вместе им легче было выживать.
Олюшку, о которой так ничего и не смогла узнать Лизавета,
и еще многих эвакуированных из блокадного Ленинграда увезли на Урал. На станции, изможденных голодом детей, которые ехали без родителей, отправили в детские дома, многих забирали в семьи. Олюшка в пути заболела, и женщина, которая в последствии стала ей матерью, несла её домой на руках. А дома, в старой избе, таких же спасенных детей у Агрепины было уже 12 человек. Олюшка стала тринадцатой. Тринадцатой! Это стало её счастливым числом. Агрепина её выходила, вылечила и как-то раз спросила:
- Как же тебя звать-величать, дочка?
- Олюшка я, Иванова. Папу Колей звали, а маму Лизой. А теперь ты - моя мама. Мама Агрепина.
Обняла её Олюшка тоненькими ручонками и поцеловала в щёку. Смахнула женщина набежавшую вдруг слезу и сказала:
- Живы будем - не помрём. Есть в нас такая невиданная сила духа! Всех врагов одолеют наши воины, не отдадут врагу землю русскую!
В большой семье все жили дружно, поддерживали друг дружку, Агрепине помогали. Как говорится "В бедности и нужде, зато по правде и в труде". Вскоре радостное событие прошло по всей стране и пришло в их Уральский городок.
- Конец Войне! - Кричали все.
- Победа! По-бе-да! - Радовались люди.
Прошло полтора десятка лет после войны. Многие из Агрепининых детей выросли, разъехались по разным городам. А Олюшка здесь, при матери осталась, выучилась, в школе работает.
Как-то раз приехали в их городок художники-блокадники,
организовали в музее выставку картин "Блокадный Ленинград". Олюшка, Ольга Николаевна, привела своих учеников в музей. И вдруг что-то как будто бы подтолкнуло её к портрету красивой молодой женщины. Что-то странное творилось в её душе, так внутри всё всколыхнулось:
- Что это? - Подумала Ольга. - Почему так колотится сердце, вот-вот выскочит. Почему непрошеные слезы вдруг набежали на глаза? Почему эта женщина так на меня похожа? Как-будто это в зеркале моё отражение... Сзади кто-то тихо подошел:
- Вы так на неё похожи.
Ольга оглянулась и увидела немолодого седого мужчину.
- Простите, я.., наверное, вас напугал... Это я написал этот портрет. Её зовут Лизавета. А вас...мне так кажется...может я ошибаюсь...зовут Олюшка?
- Да, я - Олюшка, - только и смогла сказать Ольга Николаевна и, помолчав некоторое время, добавила, - это моя мама. Я на всю жизнь запомнила её родные черты.
- Ваша мама жива. Отца нет, он геройски погиб, защищая наш легендарный город, наш любимый Ленинград.
Мерно стучали колеса поезда, мелькали за окном вагона города и села, леса и поля, озёра и реки. А в голове Ольги роились вперемешку воспоминания детства и события тяжёлого военного времени. Все спали, и только Олюшка никак не могла уснуть. Она ждала встречи с мамой. Ведь их так надолго разлучила война. Она ещё не знала, что он, художник, который всю жизнь любил её мать, теперь навсегда был с ней рядом.
Он, который когда-то написал её портрет.
Блокада Ленинграда.
88-летний дедушка, переживший блокаду Ленинграда, завел YouTube-канал с воспоминаниями о войне.
Блогерская карьера Сергея Владимировича началась совсем недавно. Однако его видео уже набрали почти сто тысяч просмотров. В них он рассказывает о своём детстве во время блокады, о голоде, близких и умении радоваться мелочам даже в таких условиях.
Если вы профи в своем деле — покажите!
Такую задачу поставил Little.Bit пикабушникам. И на его призыв откликнулись PILOTMISHA, MorGott и Lei Radna. Поэтому теперь вы знаете, как сделать игру, скрафтить косплей, написать историю и посадить самолет. А если еще не знаете, то смотрите и учитесь.
Как из-за одного химика немцы полгода не могли бомбить Ленинград
Пока патруль его арестовывал собралась толпа зевак, в которой затесался знаменитый советский химик-органик, ученик великого Фаворского, Александр Дмитриевич Петров. Из пробитых баков самолета стекало топливо и профессор заинтересовался, на чем летают самолёты люфтваффе. Петров подставил под струю пустую бутылку и с полученной пробой в лаборатории поставил ряд опытов в своей лаборатории в опустевших корпусах Ленинградского Краснознамённого химико-технологического института, персонал которого к тому времени был уже эвакуирован в Казань, в то время как Петров был оставлен следить за ещё не вывезенным имуществом.
В ходе исследований Петров обнаружил, что температура замерзания трофейного авиационного бензина была минус 14ºC, против минус 60ºC у нашего. Вот почему, понял он, немецкие самолёты не забираются на большие высоты. А как же они будут взлететь, когда температура воздуха в ленинградской области опустится ниже минус пятнадцати?
Химик оказался настырным и добился аудиенции у заместителя командующего ВВС Северо-Западного фронта. И так сразу с порога в лоб сообщил тому, что знает способ уничтожения всех вражеских флюгцойгов. У генерала возникли некоторого рода опасения, хотел даже людей в белых халатах вызвать. Но выслушав человека науки, он проявил к полученной информации интерес. Для полноты картины химику доставили образцы с аналогично приземленного Ю-87, потом еще разведчики из-за фронта притащили с аэродромов. В общих чертах результаты совпадали. Тут уж военные в обстановке строй секретности приготовили немцам уберрашунг и как рыбаки стали ждать с моря погоды. Все начальники, кто были в курсе дела, по несколько раз на дню задавались вопросом: «Вы не подскажете сколько сейчас градусов ниже нуля?» Ждали, ждали и наконец дождались: 30 октября на стол в штабе ВВС фронта легли дешифрованные воздушные фотоснимки аэродромов в Гатчине и Сиверской.
Разведчики только в Сиверской обнаружили 40 Ю-88, 31 истребитель и четыре транспортных самолета. Утром 6 ноября в воздух поднялся 125-й бомбардировочный авиаполк майора Сандалова. С высоты 2550 метров наши Пе-2 обрушились на вражеские флюгплацы. Штурман ведущего бомбардировщика капитан В.Н.Михайлов сбросил бомбы точно на самолетную стоянку противника. Вражеские зенитчики свирепствовали, но ни одного истребителя в воздух немцы поднять не могли – мороз был ниже двадцати градусов. Через 15 минут Пешки сменила шестерка штурмовиков 174 шап, ведомая старшим лейтенантом Смышляевым. В это же время группа из девяти И-153 подавляла зенитную артиллерию, а затем пулеметным огнем обстреляла стоянки вражеских самолетов. Через два с половиной часа семерка бомбардировщиков 125 бап, ведомая капитаном Резвых, нанесла второй удар по аэродрому. Всего в налёте участвовало 14 бомбардировщиков, 6 штурмовиков и 33 истребителя.
За этим налётом последовали налёты и на другие аэродромы, в результате которых с немецкий 1-й воздушный флот генерал-полковника Альфреда Келлера понёс существенные потери и на некоторое время фактически потерял боеспособность. Конечно, немцы вскоре доставили своим авиаторам более качественный авиационный бензин, который выдерживал хотя и не 60-градусный мороз, но позволял запускать авиамоторы при минус 20 градусах. Однако способность наносить массированные бомбовые удары по Ленинграду флот восстановил лишь к апрелю 1942 года. Петров вскоре был эвакуирован в Москву, а в 1947 году возглавил там лабораторию института органической химии АН СССР. Дожил он до 1964 года.
Источник: https://www.nationaljournal.ru/articles/2017-02-16/3264/
Взяла отсюда.