Воспоминания о жизни нашей семьи во время ВОВ (часть 4)
Часть 1: Воспоминания о жизни нашей семьи во время ВОВ (часть 1)
Часть 2: Воспоминания о жизни нашей семьи во время ВОВ (часть 2)
Часть 3: Воспоминания о жизни нашей семьи во время ВОВ (Часть 3)
КАК МЫ ЖИЛИ В ПАРБИГЕ (ПРОДОЛЖЕНИЕ)
СОДЕРЖАНИЕ ДОМАШНЕГО СКОТА
Содержать домашний скот это повседневный, кропотливый и довольнотаки тяжёлый труд. Если у вас до этого не было коровы, то надо было построить для неё хлев (по сибирски - стайку) в виде хотя бы маленького сарайчика. На зиму надо заготовить минимум 3 тонны сена и перевозить его к месту содержания коровы. Сено перевозили на санях. Значит, надо договариваться, чтобы выделили лошадь и сани-розвальни. Надо кого-то нанять для перевозки или самим уметь наложить сено на сани, закрепить его, перевезти не опрокинув, а потом переложить к стайке. Обычно его складывали на крышу стайки. Надо научиться доить корову. Надо её кормить, поить и убирать из стайки навоз.
Но самое кропотливое выращивание телёнка. Обычно старались сделать так, чтобы корова телилась в марте, тогда период наибольшей молокоотдачи приходится на лето. Но в Сибири март ещё зима, стайки в большинстве холодные; и в них телёнок не выживет. Поэтому сразу после отёла забирали его в дом. И до весны он жил вместе с людьми. А его надо кормить, а он выделяет мочу и кал. Это надо убирать сразу, чтобы в доме не воняло.
Телёнок приспособлен природой длительное время сосать молоко из вымени коровы. Этот процесс надо воспроизвести в домашних условиях. Сосок на то время не было. Поэтому брали миску с молоком, сгибали указательный палец и опускали руку в миску так, чтобы палец торчал вверх. Подносили это под мордочку телёнка. В первое время вводили палец ему в рот. Он воспринимал палец как сосок и начинал сосать, потом сам ловил палец. Затем привыкал и пил молоко самостоятельно. Для экономии молока делали отвар из хорошего сена, затем постепенно приучали к употреблению других продуктов.
Баба Лёля тётка наше матери, жившая с нами, проявила способности дрессировщика. Она приучила телят испражняться, когда почешет палкой у них под хвостом, и подставляла горшок. Получалось, что телёнок испражнялся в горшок, и не надо было ничего убирать с пола.
Много хлопот доставляли оводы. Эти крупные, как жуки, и кусучие насекомые откладывали свои яйца под кожу коров. Отверстия в местах прокусов не зарастали, поэтому созревшие личинки оводов через них выбирались наружу. При развитии они доставляли корове большие неприятности. То ли эти места чесались, то ли доставляли сильную боль. Поэтому, когда места прокусов увеличивались и вздувались, как нарыв, хозяева нажимали под основание этого бугорка и выдавливали личинку наружу через то отверстие, которое овод прокусил. Коровам эта процедура нравилась, и они позволяли её делать.
Если стайка была холодная, то кур держали зимой тоже в доме. В кухнях обычно вдоль одной из стен располагались длинные лавки, прикреплённые к стене. Пространство под лавкой отгораживали от остального помещения решёткой из тонких реек. А под лавкой размещали кур. Но за ними надо было тщательно убирать помёт, чтобы в помещении им не пахло. Поросят покупали весной, резали поздней осенью или в начале зимы, когда устанавливались морозы. Мясо хранили в замороженном виде. Для предохранения его от мышей и крыс брали бочку, укладывали туда куски мяса вперемежку со снегом. Бочку держали на морозе, например, в сенях. Солонину не делали. Молоко зимой тоже замораживали в открытых мисках. Потом вынимали из них и хранили на морозе. Замороженное молоко поэтому имело вид шляпки гриба, плоской частью лежащего вверх. При покупке такого молока очень легко было определить его жирность, так как сливки при заморозке поднимались вверх и образовывали бугор. По его величине и определяли жирность. Кстати, удои у сибирских коров были по современным меркам небольшими, а жирность намного выше 3,2%. У нашей коровы наибольший удой был 12 литров молока в сутки, зато жирность молока 4,8%. К тому же выбирали на покупку и отбирали на развод коров с минимальным периодом сухостоя, во время которого они не дают молока. А как определить его длительность при покупке коровы? Оказывается, что есть определённые приметы особенности в телосложении и шерстном покрове, по которым это можно определить.
Есть ещё одна сложность в содержании коровы её надо осеменять. Сейчас развито искусственное осеменение, при котором собирают сперму от быков, хранят, а потом вводят коровам. Всё стало проще для хозяйств: не надо содержать быка, а это сложно и затратно, не надо иметь в штате бычника. Дешевле и проще купить сперму. Но тогда осеменяли коров быки, которых держали в с.-х. предприятиях. С ними надо было договориться (не с быками, конечно), сводить туда корову, случить с быком. Корову к быку зачастую водили мальчишки (в нашей семье я). В связи с этим мне вспоминаются стихи русского поэта А.К. Толстого (аж из Х1Хвека):
«Коль племянницы приедут, их своди на скотный двор.
Это сильно расширяет их девичий кругозор»!
Естественно, это мероприятие расширяло и наш ребячий кругозор.
Причём, старались проделать это нелегально, когда бык был на воле и без присмотра, чтобы не платить. Но надо было быть осторожным, чтобы не попасться на глаза бычнику и не попасть на рога быку. Быки были очень сильны и сурового нрава (бодливые), остановить их можно было только воздействием особого бича, которым надо ещё уметь пользоваться.
ТРАНСПОРТ, И ОБЕСПЕЧЕНИЕ ЕГО РАБОТЫ
У большинства организаций были свои лошади вместо автопарка, машин было очень мало. Надо же было на чём-то ездить и перевозить грузы. Лошадей держали в конюшне, разделённой перегородками на стойла, от прохода их отделяли дверями или брусом, положенным поперёк входа в стойло на высоте примерно метра полтора от пола. В противоположном торце стойла на уровне головы лошади к стене прикрепляли ясли. Это была решётка из брусочков, крепившихся нижними концами к стене, верхними к горизонтально расположенному бруску, отстоящему от стены на расстояние примерно около метра. В ясли сверху закладывали сено. Лошади его съедали не полностью, оставляя грубые стебли и те, что им не нравились. Это были объедья. Лошади мне очень нравились, а конюхи использовали нас (детей) как помощников. Мы ездили их (лошадей) поить на реку, отгоняли в ночное, пастись на лугу. При этом ездили на них верхом, конечно, без седла, в лучшем случае подложив под себя фуфайку, так называли обычную телогрейку на вате. Так что я с восьми лет занимался с лошадьми. В результате воздействия лошадиного хребта кожа на копчиках у малолетних наездников была ободрана. Как правило, на копчике красовалась болячка. Мы, начитавшись книжек, подражали ковбоям. Одного только ни у кого не получалось сделать лассо и накинуть его на голову хотя бы телёнку, так как мы делали его из верёвки (не из упругого материала). Поэтому петля в полёте после броска не держалась округло. Через год мне уже поручали ездить на них, чтобы напоить в реке и раздавать лошадям сено в ясли. В качестве оплаты за этот труд мне разрешали брать объедья на корм корове, что уменьшало потребность в сене для её прокорма зимой и значительно облегчало его заготовку (меньше надо было его заготавливать).
Качество сена было очень высокое, на стеблях держались даже засохшие листики травы, а цвет его был зеленоватый. Когда я увидел качество сена, которым кормят сейчас даже породистых лошадей различные частники, содержащие их, я был неприятно удивлён. Оно было жёлто-бурого цвета, одни грубые стебли. Никаких зелёных листиков в нём не было. Такое сено в то время самая голодная кляча есть бы не стала. Так что качество питания (корма) ухудшились не только для людей.
Лошади различаются не только породой, экстерьером (телосложением), но в гораздо большей степени характером, в чём я убедился при «общении» с ними. Они имеют такое же различие в характере, как и люди: бывают трудолюбивые, ленивые, злые и т.д. Особенностью ухода за ними в Сибири было оставление длинных хвостов, чтобы можно было, обмахиваясь ими, лучше отгонять комаров. Из имевшихся в Заготживсырье пяти лошадей каждая имела свой ярко выраженный характер.
СЕНОКОС
Сено для кормления лошадей лошадей каждая организация заготовляла самостоятельно. Траву скашивали вручную косой. Её раньше (иногда и сейчас) называли литовкой. Правильно косить - это большое искусство.
В интернете на многих фотографиях с изображением косцов часто показывают не как надо, а как не надо косить. Косой нельзя размахивать. Она должна скользить пяткой (конец лезвия, где оно крепится к древку) по земле. Косец поворачивает корпус влево и дополнительно движением влево рук режет траву справа налево. При этом лезвие косы движется чуть повыше параллельно земле и срезает траву, и трава ложится ровным рядком слева от косца. Косец делает небольшой шаг вперёд, поворачивается вправо вместе с косой и снова делает поворот влево, срезая следующую порцию травы. Продвижение косы вперёд такое, чтобы только носок захватывал траву. Коса должна резать траву со скольжением, а не рубить. Лезвие косы должно быть очень остро заточенным. При косьбе люди становились друг за другом в колонну, уступом вправо. Косцов расставляли так, чтобы каждый задний не мог скосить больше и быстрее переднего, чтобы не сдерживать задних косцов, что хорошо видно из рисунка. Но в Сибири с голыми руками и непокрытой головой работать невозможно. Комары и мошки заедят. Кстати, в Сибири местными жителями раньше применялась казнь: привязать на комаря. В тайге к дереву привязывали легко одетого (или совсем раздетого) человека. От укусов насекомых он (менее, чем за сутки), сходил с ума.
Косцы (фото из открытых источников)
После этого трава должна лежать в валках и сохнуть, Чтобы она быстрее высыхала, валки переворачивали. При этом человек шел по прокосу, зацеплял граблями дальний конец валка, тянул на себя, приподнимал его и оборачивал нижней стороной вверх. Валок с просохшей травой (уже сеном) начинали с одного конца заворачивать вилами. Придвижении вдоль валка образовывался всё увеличивающийся как бы цилиндрический пучок сена, при длинном валке сена получался большая куча сена, то есть копна.
При необходимости маленькие копёшки (при коротких валках) объединяли в одну копну. Сейчас кошение, переворот травы и сгребание валков выполняют машины. Конечно, косилки, грабли и др. машины для заготовки сена существовали, и тогда, но многие организации, в том числе и Заготживсырьё, и владельцы скота выполняли все работы вручную.
Копны сена (фото из открытых источников)
Копны с свозили в одно место и и складывали в стога или скирды. Скирда До сих пор существует термин сметать стог, а выполняющая это машина так и называется стогометатель. В заготовке сена принимали участие все сотрудники организации по очереди, оставляя основную работу на несколько дней.
Траву косили на больших полянах, расположенных в тайге. Это было примерно в 20 и более км от посёлка. Составляли бригаду примерно из десяти человек, брали с собой всё необходимое, включая продукты питания, одежду и постельные принадлежности. Всё и все размещались на нескольких подводах и выезжали на время всего покоса в тайгу. Была и замена членов бригады. Меня каждое лето брали на покос на всё время. В мои обязанности (начиная с 10 лет) входило переворачивание валков, и подвоз копен к стогу, лошади тоже были на моём попечении. Для подвоза копен к стогу делали волокушу. Для этого срубали две небольшие берёзки с толщиной стволов примерно такой, как обычная оглобля телеги или саней, располагали их рядом на такое же расстояние, сзади скрепляли жёсткой поперечиной. В оглобли запрягали лошадь, при этом ветки лежали на земле, на них накладывали копну, закрепляя перекинутой через копну верёвкой. И в путь до стога. Копновоз (в данном случае я) обычно сидел верхом на лошади. У стога копну разгружали, а копновоз отправлялся за следующей. На рис. показан подъезд копновоза к стогу. Только волокушая не такая лошадь запряжена не в оглобли, а в постромки (верёвки или ремни), поэтому нет дуги, а на чём лежит сено на рис. не видно.
Копновоз привёз копну к стогу (фото из открытых источников)
Питались в основном пшенной кашицей. Все ели из одного котелка, в котором её и варили. Причём при еде надо было соблюдать ряд строгих правил.
Со мной на покосе было два интересных случая. После приезда на место расположения бригады построили большой шалаш для ночного сна. Затем начали косить траву. Траву на поляне, где расположилась бригада выкосили, потом пошли косить на другую поляну примерно около километра от этой. Но пока валок сверху не просох, его нельзя переворачивать, и я день и другой сижу на стоянке вроде без дела. А женщины начали судачить, выражать недовольство: «Вот, мол, бухгалтер отправил своего сына из дома, чтобы он ничего не делал, только питался здесь. А продуктов и так мало»! Мне это было очень неприятно слышать. На третий день те же самые разговоры с утра за завтраком. В бригаде был один парень, которому надо было по повестке явиться в военкомат. Одному по тайге ему идти было или страшно, или скучно. И он начал меня подначивать: «Что ты терпишь эти упрёки. Плюнь на них и пошли со мной домой». Я сначала не хотел уходить, но он меня уговорил, и мы ушли с покоса. Дома я объяснил родителям, почему я это сделал. На следующий же день в Парбиг примчался бригадир и начал предъявлять претензии: «Вот Ваш сын самовольно бросил всё, а мы теперь косим далеко от стана, а на стане кто-то должен находиться, там же инструменты, продукты, вещи остаются, и лошади остались без присмотра! Да к тому же надо валки уже переворачивать». Мать ему объяснила причину моего ухода. Он обещал, что этого больше не будет, и я вместе с ним вернулся на покос. Претензий мне больше не предъявляли.
Второй случай был более опасный. Бригада косит где-то на дальней поляне, я оборачиваю валки, слежу за лошадями, чтобы путы, которыми связывают внизу передние ноги лошадей, дабы они не могли быстро ходить, не свалились. А то лошади могут убежать, их же не догонишь. Смотрю лошади начали нервничать, пытаться убежать. Я сразу подумал, что где–то рядом находится медведь. А что мне делать, если он бросится на меня или лошадей? Так продолжалось около часа. Когда бригада вернулась, я всё рассказал. Мужики пошли в ближайшие заросли и обнаружили там медвежьи следы. Так что мне второй раз в жизни повезло.
Вручную косами зачастую убирали и зерновые культуры. Для этого на косу параллельно лезвию крепили платформу из прутьев (крюк), чтобы растения укладывались не в равномерный валок, а порциями (кучками). Норма выработки при кошении косой с крюком была 0,25 гектара (25 соток - один трудодень).
Коса с крюком (фото из открытых источников)
Эти кучки потом подбирали связывали в снопы, обтягивая их посредине жгутом из скрученных стеблей - перевязью (как поясом) и устанавливали на поле в суслоны. Из нескольких снопов делали как бы колонну высотой в один сноп, а сверху на неё «вверх ногами» ставили ещё один сноп. Это делали для просушки зерна в колосьях. После этого снопы собирали и складывали в скирды.
Суслоны (фото из открытых источников)
После уборки к скирдам (скирда длинный стог) подгоняли молотилку и обмолачивали всю массу. Для работы молотилки нужен был привод, от локомобиля или трактора. Такая технология применялась из-за недостатка зерноуборочных комбайнов. Она позволяла уменьшить объём выполняемых работ в единицу времени, но растягивала уборку.
К скирде ставили молотилку, снопы вилами подавали на приёмный лоток. Там стоял подавальщик, который принимал сноп, одной рукой брался за перевязь снопа. Он был перевязан поперёк жгутом из скрученных стеблей убираемой культуры. Другой рукой серпом разрезали перевязь и направляли сноп в молотилку. На первом рисунке хорошо виден привод молотилки плоским ремнём от шкива трактора. Здесь допущена одна погрешность в организации работ: не огорожен привод. Вторая фотография сделана, вероятно, уже во время ВОВ. Работают одни женщины, седи них один мужчина, вероятно, тракторист. Но работа с позиций безопасности организована лучше: привод огорожен (хотя и примитивно) досками.
Для желающих задание на знание техники. Почему (даже при большой длине привода) ремень не соскакивал со шкивов.
Обмолот снопов (фото из открытых источников)
Работали круглосуточно. Колхозам помогали шефы. В одну из ночей подавальщиком была моя мать. Освещение ночью было плохое, мать после работы в конторе была усталая и серпом вместо перевязи рубанула себя по ладони и кисти руки. После этого пальцы левой руки у неё не работали. Вот так доставался тогда хлеб насущный.