4 октября 1893 года в посаде Александров близ города Лодзи, что в Царстве Польском родился Генрих Маврикиевич Людвиг.
В 1921 году он окончил инженерно-строительный факультет «Московского высшего технического училища», а уже в 1923 году стал начальником отдела в Госстрое СССР.
В 1924 году Людвиг в новой турецкой столице Анкаре по собственному проекту построил советское посольство. В Москве тогда распространялись слухи, что неизвестные покровители «красного архитектора» договорились с папой Римским о том, чтобы тот смог поработать в «Ватиканской апостольской библиотеке». Святые отцы разрешили Генриху Маврикиевичу фотографировать наиболее интересные документы, которые помогли бы ученому разобраться в хитросплетениях мертвого этрусского языка.
Помимо этрусков советского ученого интересовали НЛО и пришельцы.
В 1926-1937 годах Людвиг руководил реставрационными работами в Кремле, усадьбах Останкино, Архангельское, храме Василия Блаженного, Троице-Сергиевой лавре.
В 1939 году зодчего арестовали, обвинив его в «хищении и собирании с целью передачи информации, являющейся государственной тайной».
Людвиг получил 10 лет и ушел по этапу в ИТЛ «Волжский» где продолжил работать по специальности, создавая проекты для технического отдела «Волгостроя» курировавшегося НКВД.
Полиглот, знавший 20 языков включая древнейший индоевропейский хеттский язык, архитектор, литератор, исследователь тайных знаний вызывал у большинства заключенных зависть, а у вертухаев ненависть. За первые 2 года войны он сделал для армии 17 военных изобретений в том числе:
- покрытие для военных аэродромов расположенных в заболоченной местности;
- дисковый противотанковый бомбомет;
- многослойную кольчугу для укрепления брони легких танков;
- глушители разных типов, для автоматического оружия включая пулеметы;
- портативный складной щит для бойцов штурмовых бригад.
Завистники устраивали «хорошо устроившемуся» академику всевозможные козни, некоторые из которых грозили Генриху Маврикиевичу расстрелом. Однажды они донесли начальнику лагеря, у которого тяжело болела жена, что Людвиг в путешествиях по Турции и странам Ближнего Востока, освоил древние нетрадиционные методы врачевания.
В отчаянии «Кум» показал Генриху Маврикиевичу диагноз жены и без обиняков сказал: «Все предельно просто академик, не поставишь мне жену на ноги, за полгода сгною тебя в карцере».
Холод, травяные настои, дыхательные упражнения и акупунктура совершили чудо, в которое не могли поверить лучшие столичные врачи, женщина полностью излечилась от недуга.
После возвращения из лагеря Людвиг руководил секцией «Московского института теории и истории архитектуры и строительной техники», а с 1961 по 1972 год заведовал кафедрой пластмасс «Московского высшего художественного училища».
Во время лекций «пластиковый» профессор рассказывал потрясенным студентам, о загадках лингвистики, средневековой истории, тайнах архитектуры, забытых религиях, обрядах и культах. Раскрыв рты, ребята слушали о раскопках экспедиций Людвига в Турции, Иране, Ираке, Иордане, Египте, Риме и Греции.
От него студенты узнали, что многие современные слова заимствованы народами из языков древних хеттов, или этрусков. Например, знакомое всем советским гражданам слово генацвале, является уважительным обращением у грузин к мужчине и переводится как «Душа моя». Профессор утверждал, что это слово напрямую связано с языком этрусков:
«Ген» - женщина;
«Ац» - змея;
«Вале» - лев.
Дословный перевод фразы звучит как «Женщина змея приветствует льва», что трансформировалось в грузинском языке в чисто мужское приветствие «Душа моя».
Странным могло показаться то, что во всех его версиях самых популярных в истории мифов добро всегда оказывалось злом и наоборот. Например, Минотавр был Всеобщей Мудростью, лабиринт жизнью с ее хитросплетениями, а Тесей демоном разрушителем, явившимся в подлунный мир для погружения его в состояние хаоса.
Долгие годы до своего ареста Людвиг общался с тремя гениями: Александром Чижевским, Владимиром Вернадским и Павлом Флоренским. После отсидки профессор стал рецензентом книги Чижевского «На берегу Вселенной», впервые вышедшей в нашей стране в 1993 году.
Ученого едва не хватил удар, когда через знакомых чекистов он узнал, что донос на него написала жена.
Конечно, сидел, он не так как остальные «политические» для того чтобы в это поверить достаточно ознакомиться только с одной его «челобитной» к лагерному начальству:
«Глубокоуважаемый гражданин начальник!
Мне очень не хотелось Вас беспокоить мелкими вопросами, однако обстоятельства вынуждают меня к этому. У меня срывается исследовательская работа. В течение трех недель я с 4-х часов дня сижу в абсолютной темноте, лишенный не только электрической лампы, но даже каких-либо суррогатов освещения. Комната, в которой я живу и работаю, из-за систематического недогрева, отсутствия дров отсырела до противопоказанной для здоровья степени, стены промерзли – все в водянистых разводах. В комнате отсутствует зимняя оконная рама. Мне не выдают теплой зимней одежды, без которой мерзну во время работы. У меня нет ни клочка бумаги ни для научных опытов, ни для расчетов и пояснительных записок к моим инженерным работам. Я недополучил 2 чертежные доски, относительно которых хлопочу третий месяц.
Однако все мои законные хлопоты относительно обеспечения мне тех минимальных условий, без которых никакая работа, тем более умственная, невозможна, которые со всей внимательностью и чуткостью мне гарантированы руководством оперативно-чекистского отдела, встречают в лице администрации лагерного участка бездушное отношение, граничащее с невежеством, а то и с издевательством.
Я убедительно прошу дать указания восстановить у меня электроосвещение. Разрешить соорудить опытную печку из кирпичного лома: маленькую, шириной 51 см, высотой и длиной 90 см – моей конструкции. Печка эта потребует в 5 раз меньше тепла, чем любая другая, действующая в лагере. Мое предложение по этому поводу лагерной администрацией оставлено без внимания. А от лагерной администрации я в этом году еще не получил ни одного грамма дров. Прошу выдать два одеяла казенного образца. Из них я сошью альпийский спальный мешок, что даст мне возможность спать в комнате даже при температуре ниже нуля. Выдать теплую зимнюю одежду. Снабдить меня необходимой писчей бумагой, чертежной, карандашами, досками.
Одновременно обращаюсь с дополнительной и самой горячей просьбой возвратить мне отобранные на время следствия книги и готовальню.
Мой бывший следователь гражданин Дианов давно обещал мне их возвратить, но в связи с отъездом, очевидно, забыл об этом. Я имею в виду четыре книги английского этнографа Фрезера «Золотая ветвь», «Первобытная религия» Штернберга, «Основы истории языка» советского академика Марра.
Мне очень досадно, что обращаюсь к вам, гражданин начальник, с такими мелочами. Со всей преданностью и искренностью профессор Людвиг».
По правде говоря, Генрих Маврикиевич отправился в лагерь за свой длинный язык, которым в разговорах с друзьями и коллегами он критиковал Ленина, социализм, РККА и закручивание Сталиным гаек в стране.
Профессор Людвиг скончался 10 июня 1973 года в селе Грибова Рудня, что в Черниговской области.
