Едем мы вчерась с объекта, голодные, время как раз обеденное. Говорю:
— Саня, по пути рынок продуктовый, давай заедем поедим чой-то?
— Дык давай, я по шаурме соскучился ужо.
Сказано — сделано. Нашли где припарковаться, даже в тенёк. Солнце то вовсю жарит. Парканулись да пошли на рынок. Рядом с рынком у нас медицинский университет, иностранцев тьма учится. Молодые ребята, арабы, несколько точек на рынке открыли. Шаверманама торгуют. Сами едят, студентоту кормят, и народ мимопроходящий тоже подъедает — вкусно же.
Зашли меж рядов, к киоску, дождались очереди, — Сделай ка нам, ахалай-махалай, по двойному хот-догу в лаваше, да с охотничьими колбасками (капуста, картофель фри, огурцы маринованные, помидорки, зелень всякая, соусы всякие — мням).
Заказали, ждем, а я по сторонам со скуки глазею.
— Саня, — говорю, — глянь, тебе чеснок не нужен домой? Давай купим?
Стоит рядом бабушка — божий одуванчик. Старенькая, сгорбленная, седая вся. В правой руке палочку держит, левая рука на клюку опирается, а в ладошке головок с 5 чеснока держит, купить предлагает значит.
Саня глянул через плечо, ухмыльнулся да дальше стоит, не заинтересовал его бабушкин товар видать.
Ну я то деревенский, у нас в деревне то как. Бабулька соберет чего выросло на огородике да с утра на рыночек, торговать значиться. Новости узнает, посудачит, продаст товар свой, а обратно домой хлеба купит или масла подсолнечного (чем там одуванчики питаются), или пряничка внукам, из городов набижавшим.
Идешь такой мимо, а бабульки просють, — Сынку, купи малинки, хороша малинка, сладка. — И ты покупаешь. И не потому что малинку эту бабушка пол часа назад с росой с куста сорвала, да отборную в баночку пол-литровую ссыпала, и даже не потому что бабушка за копейки отдаст, ей бы только выход на рынок оправдать, амортизацию обуви, так сказать, а потому что смотришь ты на такую бабушку, а она аж подпрыгивает от нетерпения.
Бабушка то сюда в 6 утра пришла. Новости давно узнаны и события по 10 раз обговорены. Бабушкин форум завершён, 8 утра уже - магазин открылся, ей-бы бежать пряник покупать, а у неё малинка не продана. Непорядок! И от этого внутреннего противоречия бабушка подпрыгивает, и смотрит на тебя так, - Купи, сынку, а? Хороша малинка!
Если вы не видели этого взгляда — вы не видели в этой жизни ничего. Это бабушкина магия.
Ты достанешь последние деньги, ты продашь душу но купишь: малинку, чеснок, пучок петрушки... неважно что. Ты купишь! Купишь чтобы унять этот прыгающий зуд и отпустить бабушку. Иначе нельзя, рыночный ритуал должен быть завершен. Бабушка должна продать и бежать за пряником. Не продавшая бабушка — умирает. Погибает от несчастья и позора.
И дело тут вовсе не в деньгах. Эта бабушка на свою скромную пенсию с пяток внуков прокормит, у неё садик, и детям своим в город еды передаст, у неё огородик, и сама сыта будет, у неё грядочка, и соседям еще заготовок на зиму перепадёт. Бабушке не деньги важны, у бабушки деньги есть, в платочек завёрнуты. Бабушке важно завершить ритуал, и ты это понимаешь и покупаешь, даже если тебе это не нужно.
***
Такая вот бабушка стояла на продуктовом рынке в городе, держала в ладошке чеснок и подпрыгивала от мыслей о прянике. Ну, думаю, Саньке не нужно, я куплю. Мне тоже не нужно. Чеснок то есть дома, но пару лишних головок... пусть запас будет. Ща, заказ ток дождемся, подойду и отпущу бабушку за пряником.
Разложил наш араб еду в лаваш — загляденье, завернул плотненько и под жарку кинул.
— Эшельбе бещельме, 46 гривен с вас за 2 порции.
Рассчитались, ждем как поджарится. Глядь, а к бабушке покупатель подошел, мужик 'жена послала' с пакетом. Пожалел бабушку значит, отпустил из её чесночного плена. Ну, думаю, хорошо. Еще один день бабушка проживет, не помрет от позора. Побежала бабушка за пряником, счастливая.
Забрали мы заказ, только уходить, глядь, а бабушка опять там стоит. Опять рука на клюке, чеснок в жменьке, подпрыгивает - за пряником хочет.
о_О ... ... ...
— Саня! Офигенный бизнес!
— А то! Ты поправку на город делай. Это в селе бабушки — бабушки, а тут они топовые коммерсы!
— В рядах чеснок стоит горками, мимо проходят — не берут, не нужно столько его. А жменьку у бабушки всяк купит, даже если и не нужно — сжалится. Глянь, уже за третьей порцией побежала. И берут то не на вес, и не торгуясь. Микро-розница. Сто пудов дороже чем в горках! Во даёт!
— Дык, это ещё те бабушки. Молоко в магазине берут в бутылки переливают и так-же с одной бутылкой стоят, — Купи, сынку, молочко хорошее! — А в ряду склад у знакомой. У этих бабушек выручка больше чем у рядных торгашей с горками.
М-да. Такие вот они, городские одуванчики.