Рыбак года
Видео скинул друг. Размещаю с его разрешения.
Видео скинул друг. Размещаю с его разрешения.
первая часть тут О сексе с бомжами - часть 1/2
Спасибо всем, кто поддерживает меня рублем. Вы даете мне последний стимул писать на этой площадке. Большое спасибо, господа.
Но я избавила себя от мучительных волнений, просто завалившись спать. Поздним вечером было очень одиноко, поэтому захотелось костра, и я направилась в лес через дорогу, чтобы набрать дров и растопку. Выложив из старого кирпича импровизированное кострище, я начала упорядочено выкладывать дровишки. Присыпав их хворостом и подпихнув свернутой бересты, я убедилась в успешном возгорании и направилась к крыльцу, чтоб прильнуть к бутылочке пива. Сидя на ступеньках и закуривая свежий глоток, я терлась щекой о нагретый за день деревянный столб. Как же в далеких деревнях быстро темнеет, просто диву даешься. Будто бы кто-то опутывает небо черным полотном в одно движение, и вот те на – просто тысячи звезд.
Поразмыслив немного, я пошла в дом за тушенкой и черным хлебом – то немногое скудное питание, что было. Постелив на землю у костра старый бушлат, я быстренько приоткрыла тушняк ножом и придвинула его боком поближе к костру, чтоб нагрелся. Тогда у меня еще был кизлярский Стерх, который я успешно проебала в лесу в прошлом году, вместе с ключами от дома. Стерх – недорогой хороший ножичек, много раз выручавший меня в разной хуйне. Им я и начала стругать веточку, чтобы пожарить кусок хлеба. Тушенки в меня влезло исключительно мало – всего четверть банки, а хлеба – столовский кусок. Да и тот был пресным, пришлось по карманам искать соль от семечек, чтобы припудрить это уныние. Однако горячее мясо на голодный живот легло капитально, и я растянулась на бушлате во все свои 166, внутри себя радуясь, что заранее приперла из леса сухое бревно, которое можно закинуть под долгое жжение, если вдруг что.
«Ебануть чтоль в Ленинград в августе», - думала я, привстав на локте и обильно запивая съеденное пивом. «Найти денег и ебануть». В пламени костра я наблюдала, как мои голые ляхи пытались куснуть комары, но их то и дело распугивал дым. Никакая любовь не вечна, кроме комариной – они так сильно любят меня и в болезни, и в здравии. Просто обожают, от чистого сердца. Я прикурила и вытянулась обратно – огонь не давал нормально разглядеть звезды. Меня терзали тяжелые мысли о городе и о том, почему я сюда приехала и лежу вот так, как кусок говна под небом, каждым вздохом сокращая свою жизнь. Но тут я услышала свист.
Это был не рьяный боевой свист, а не громкий, ласковый и мелодичный – как зовут к себе собачек. «Что еще за хуйня?!», - перепугалась я, поднявшись на руках и устремив глаза на дорожку, откуда он слышался. Но с костром ничего не разглядеть, и он не фонарь – не выключишь. Свист повторился, я не двигалась с места. Наконец, я услышала скрип калитки и шуршание пакета.
- Аконит, тут ты? – раздался голос Егора, но пламя меня прекрасно обнаруживало, и он поперся прямо ко мне. Комар впился мне в ногу.
- Рыба-то твоя сдохла, - протянул он пакет, стоя высоко надо мной.
- Ничего. Кошка всё равно сожрет, - приняла я пакет и заглянула внутрь. Ротаны лежали молча, - да завтра бы уж отдал, чего ночами ходить, тут кабаны по обочинам.
- Да Катя уж спит давно, че мне одному – скучно, да и по коньяку думал, - светоносно улыбался этот милый паренек.
- Катя?
- Ну которую мы подвозили сегодня.
Я не знала, как спросить его, чтобы не обидеть, мое воспитание не давало мне достаточно беспардонности, чтобы в лоб узнать, какого черта больная бомжиха спит в его красивом доме. В конце концов, все допустимо. Поэтому я решила просто бухать и будь что будет.
- Ясно, - коротко ответила я, - принести тебе куртку, чтоб сесть?
- Да я не избалованный, на травке посижу, это у вас тут юбки-шмубки, - подколол меня он с улыбочкой и лихо угнездился рядом. В языках пламени сверкнул пузырь коньяка, который Егор пригубил и, поморщась, уставился на угли.
- Хочешь тушенки закусить?
- Не, - ответил он, не поворачивая головы, вдруг сделавшись чрезвычайно печальным, - я удочку твою забыл.
- Да заберу завтра.
- Хотя давай куртку.
Я поднялась и пошла в дом, откуда вынесла требуемое. Егор расстелил куртку и залег на бок, попивая коньяк излишне быстрыми темпами.
- Ты пока ходила, тут бабочка пролетела здоровенная. Думал, крылья сожжет, но нифига.
- Да бражник, наверное, винный, - пожала я плечами, усаживаясь по-турецки.
- Что за бражник?
- Ну мотылек. Крупный такой. Тут на соседнем участке флоксы – вот они туда хуярят прямиком, нередко замечала.
- А говоришь не биолог, что-то ты не договариваешь.
- Не биолог. Люблю мотыльков просто.
- За что?
- Ну они прикольные. В детстве бабочек собирала, а потом однажды увидела осеннего шелкопряда, и он украл мое сердце.
Егор молчал и смотрел на меня пристально пьянеющими глазами.
- А еще на меня в детстве, - продолжила я, допивая бутылку, - залезла гусеница пахучего древоточца – тоже жирного мотылька. Я испытала такой адовый страх, что полюбила всех ночных бабочек, от противного. Шелкопряд просто завершил это дельце.
- А я жену люблю свою, она добрая.
- Все так говорят, - улыбнулась я.
- Не, правда люблю, - наивно уставился на меня Егор, - просто спать с ней не хочу. Но это другое.
- Все так говорят, - повторила я, улыбаясь еще сильнее.
- Да что ты заладила, - повысил тон Егор и сделал еще один крупный глоток, - она правда хорошая, на вид тоже милая, ребенка растит, и всё у них есть. Я, блять, все для них делаю, заебался уже окончательно. Они ни в чем не нуждаются.
- Я и не думала спорить, Егор. Люби всех – это прекрасно. Просто мне часто говорят, как сильно любят жену, у меня вечное дежавю.
- Ты же не проститутка?
- Не проститутка. Просто многие говорят, как сильно они любят жену в момент, когда флиртуют. Но зато те, кто поумнее или побогаче, не говорят этого вовсе, либо вскользь упомянут факт наличия семьи, и более никогда не вспомнят. Это разумно. Нет смысла оправдываться перед своей совестью вслух, да и портить настроение понравившейся барышне – смысла ещё меньше.
- Я не флиртую с тобой, Аконит.
- Да я не об этом. Просто к слову пришлось, не важно.
Воцарилось молчание.
- Подкину бревно, - сказала я, поднимаясь.
- Да сиди уже. Сам все подкину, - одернул меня рукой Егор.
- Да сиди уже. Сам все подкину, - одернул меня рукой Егор.
- Так ты же не умеешь, - специально начала я его подбешивать с язвительной улыбкой.
- Я не умею? Это чего я тут, блять, не умею?! Бревна таскать? Вообще-то мужик тут я, если ты не забыла.
- А, ну коль так, тогда разруби его на три части для начала. Я-то рубить не умею, тут девушка я, если ты не забыл.
- Давай топор!
- Ты сказал мне сидеть, так что сам бери – вон он висит.
Егор отправился за топором бравой походкой, в которой читалось желание доказать, что он может всё. Я по-доброму угорала внутри и сидела, широко улыбаясь.
- На три одинаковых?
- Да, - рассмеялась я.
- А зачем?
- Нодью будем делать в микро-версии.
Егор замахнулся топором, поставив ногу на дерево.
- Стой! Да я же шучу, руби на сколько хочешь, кинем как есть. И ногу убери – отрубишь.
Он посмотрел на меня ненавистно и начал рубить поперек.
- Так дольше и слишком много усилий, - подлила я маслица.
- А как надо?
- Руби под углом внутрь, как бы вырубая из середины клин. Слева-справа, слева-справа.
- Вот не биолог-то, так не биолог, - ворчал Егор, размахивая топором.
- Я не биолог.
Когда всё было нарублено, Егор просто свалил все это на имеющиеся угли. Я уже закрыла на это глаза. Он сел рядом.
- Смог же?
- Смог, - с чувством подтвердила я, чтобы он не обижался.
Он был доволен собой и даже казалось, что еще больше – моим одобрением.
Спустя время мы окончательно напились и разленились. Он рассказывал мне заплетающимся голосом про крипту и биржи, Казахстан и вывод средств, а я, не понимая ни слова, лежала на спине и слушала эту ахинею. Наконец, он устал и примолк.
- А тушенка осталась?
Я протянула ему банку.
- Прикинь, если бы всем людям раздали крылья, и они бы такие кружили над землей, как эти… - начал Егор с набитым ртом.
- Как птеродактили… - продолжила я, не открывая глаз.
- Я хотел сказать ангелы. Но без разницы - было бы охуенно.
- Ну не знаю, я высоты боюсь.
- Да не, - сказал он как-то по-детски, - они бы все полетели, а я бы ходил тут один, как в фильме.
- … Боюсь, что они станут срать прямо тебе на голову, не по нужде, так по обиде. Всех же бесят не такие, как они.
- Хотя да.
- Я уверена.
Мы помолчали.
- Ладно, пойду я. Че то поздно совсем и Катька там одна.
- Может не надо? Тут далеко, какие-нить рыси тебя захуярят, - сонно пробормотала я.
- Не захуярят, они сытые, - Егор встал и побрел к выходу, - не сгори! Приходи за удочкой завтра.
- Счастливо.
На следующий день я, измывшись в бочке и надев свежее платье, так как вся вчерашняя одежда полностью провоняла костром, направилась забирать свою удочку и снасти. План был по-тихому забрать свои вещи из синего бака и свалить рыбачить, особо не заводя никаких разговоров. Но ворота оказались заперты, пришлось стучать.
- Ктоооо?? – заорал Егор странным голосом.
- Это я. За удочкой пришла.
Егор открыл ворота, и я охуела. Во-первых, он был в одних трусах, а во-вторых, обдолбан полностью, но чем именно – я пока не понимала. Он стал громко смеяться.
- Ааааааахххааха. Пиздееец, ты идешь на рыбалку за рыбой. В платье.
- У меня нет другой одежды.
- У Кати вон есть! Хахах. Я ей дал. Хочешь посмотреть? Катяяя!!! – заорал он радостно.
Но никто не вышел.
- Слушай, дай я просто удочку заберу и пойду, - слегка отодвинула я его и прошла во двор прямиком к баку. Однако бак оказался заполненным грязной мутной водой, поверх которой плавал желтый Катин шлепок. Я стала озираться вокруг.
- Да дома твоя палка эта, сейчас принесу, - сказал Егор потухшим голосом и ушел, оставив дверь нараспашку.
Я долго ждала, уже даже и покурила, но он не возвращался.
- Егор! – крикнула я. Но ответом мне была тишина.
От безвыходности я вошла в дверь, прошла куда глаза глядели и обомлела. Егор ебал Катерину раком на большой и чистой кровати, причем ебал истерически, и смотрел на меня. Вонь стояла от Катерины – хоть топор вешай, при этом сама она стояла на локтях, свесив голову, и болтаясь как дохлая плеть, удерживаемая лишь его руками.
- Ты посмотри на нее, - задыхаясь сказал мне Егор, и, не прекращая долбить, поднял ее серое лицо за волосы, - я эту суку отмыл. А нихуя не помогает!
- Эээмм… я тебя подожду в соседней комнате лучше.
Соседней комнатой оказалась кухня, ремонт на которой был весьма дорогостоящий, на столе стояла бутылка 0, 5 с мутноватой водичкой на дне и пузырь коньяка 1/3. Я слышала, как Егор долбит Катю и пиздит ее ладонью по жопе в одной лишь ему понятной страсти. Пришел он буквально через пару минут и уселся за стол весь мокрый.
- Я думала она давно уехала, - повела я взглядом в сторону спальни.
- Да не… - Егор кивнул на бутылку, - куда тут уедешь.
- Это че, нурофеновая болтуха?
- Шаришь что ли? – усмехнулся он слабым голосом.
- Мог бы сэкономить – кофекса взять с левомицетином, раз ты кодеином вкидываешься, - разочаровано сказала я, - где удочка? Мне идти пора.
- Я не употребляю, Аконит, это для них всё. Я же забочусь о них.
- Для них? А их много?
- Ну бывает, но у меня слабость такая, пойми. Вижу такую, как Катька, – встает, блять, как камень, ничего не могу поделать, и по-другому уже не могу.
- А заразишься если?
- Нееее-не, я предохраняюсь.
- А если передознешь? Нахуя тебе эта ответственность? Нельзя денег просто за секс заплатить, пусть сами покупают?
- Да я знаю сколько надо, впервой что ль.
- И сколько?
- Ну в болтуху три на сто.
- Две на сто!
- Им если денег дать, так они только и будут думать, как съебаться поскорее, а так наоборот – уходить не хотят.
- Так вот че у тебя такой салон чистый. Действительно, тут не намоешься, - печально ответила я, отвернувшись в окно.
- Меня это так возбуждает, не представляешь просто. Я ебать ее целый день могу с перекурами.
- Конечно, я не представляю, - в моей голове быстрыми полароидами пролистнулись мои болезненные сексуальные истории.
Вдруг на кухню едва-едва проползла голая Катя, неся за собой свою поганую вонь и язвенную кожу, и потянулась к бутылке.
- Женщина, вам помощь никакая не нужна?
Егор встревоженно на меня зыркнул.
- Пошла на хуй, - медленным шепотом сказала Катерина, - че я, не слышу, что ли, как ты сидишь тут выебываешься. Вон пошла.
Я едва расслышала ее, потому что двигались только губы, да и то ужасно медленно. «Блять, она наверное даже вшивая», - подумала я, глядя на ее мертвенно сросшийся колтун на голове.
- Всё, я пошла, - я встала и быстро помчала к выходу. Меня догнал Егор с удочкой.
- Не обижайся на нее, она не специально.
- Егор, у них дыханье останавливается. Откинется – заебешься отмываться со своими бизнесами. И с женой тем более, - я схватила удочку, - да и сам ты. Ай, в пизду.
- Все под контролем, - идиотски рассмеялся он, - любовь - она такая любовь! Никогда не знаешь, где встретишь! – весело крикнул он мне вслед.
Уходя я отметила катин ссанный джинсовый сарафан в пакете на земле. В том же самом, что лежал на дне бака, видимо, с другими женскими вещами.
Мое желание рыбалки, как и настроение в целом, умерли разом.
Не знаю, что с ними было дальше, но я уехала в город через 2 дня и ко мне никто не приходил. Когда я шла безумные километры до остановки, проходя дом Егора, отметила, что там было тихо и чистенько, даже стоянка подметена. А ворота закрыты
Привет, товарищи. Обещала рассказать.
Проснулась я как-то в своей почти заброшенной деревеньке в Тверской области, куда бежала от жизни лихой, и выползла на крыльцо пить Кармадон. Все вокруг было залито проклятым солнцем, день не предвещал ничего интересного, поэтому я как сидела, так и пошла в резиновых сапогах, помахивая минералочкой, на кладбище, что было в паре домов. Каменистая дорога вся в сухих ямах притенялась изящными березовыми веточками, что-то шепчущими на слабом ветру. Тишина звенящая – ни соседей, ни даже вшивого пса. На кладбище, где схоронили уже почти всю деревню, всё было стабильно – никто не встал и не занялся делом, поэтому я просто посидела с ними в немом диалоге, да вскоре ушла, решив – «ну половлю карасей».
На пруд нужно было пиздовать через всю деревню. Приготавливаясь к длинному пути, я взяла удочку, коробок с крючками-грузилами, копнула червей, прихватила сигареты, 3 банки пива, накрасила ресницы и губы на случай встречи людей или лосей, и отправилась в путь. «Скоро тут наверное прям по улицам кабаны забегают», - размышляла я, вышагивая по-детски вольно по пустынной дороге. Дойдя наконец до окраины, я привычно завернула за большой кирпичный дом с высоченным забором и увидела любимый мною пруд, который всегда был мал, да щедр на золотых карасиков. С горечью я констатировала, как он зарос, но половить еще место водилось. Закинув удочку и открыв пиво, я пламенела на солнце – время текло медленно, клевало ожидаемо неохотно. Сквозь этот густой воздух еще и заебывала мошкара. Прошло часа полтора, а в моем улове наблюдалось лишь 2 карасика и те с гулькин хуй. Зато там была уйма ротанов, и я по-доброму ругалась на каждого из них за то, как глубоко они глотают крючок – «ну что ты за сучара такая жадная, кто тебя таким воспитал?». И вот, ковыряясь в очередном ротане плоскогубцами, я вдруг увидела идущего ко мне пацана лет 25 и знатно охуела от этого факта.
- Девушка, а, девушка! А почему вы рыбку ловите на частной территории? – весело заголосил он.
- Какая еще частная? Я ее тут полжизни ловлю, - смутилась я.
- А я это все купил. И пруд, и дом, и вот это вот всё, - повел он руками вокруг, прихватывая кирпичный особнячок у пруда.
- Ну простите. Я больше не буду, - я демонстративно выбросила охуевшего от операции ротана в воду.
- Ну зачем так сразу. Я же шучу – ловите. Всё равно тут нет никого, скучно, да и мальки мне эти не сдались. Пруд — это так…для вида мне со второго этажа.
- Красивый вид, наверное - успокоилась я от его доброжелательности и нацепила тень улыбки.
- Егор, - протянул он руку.
- Аконит, - пожала ее я.
- Давайте на «ты».
- Давайте.
- Необычные у тебя увлечения, - хохотнул Егор.
- А че еще делать? – пожала я плечами.
- А много тут вообще народу бывает?
- Неее, из постоянных только тетя Галя 85 лет и ее подружка Рая 93 года. Остальные приезжают сезонно, да и то не всегда. А, ну и охотники, конечно, и чуваки с металлоискателем. Я и сама редко приезжаю.
- А где дом твой?
- № *, который по дороге к кладбищу. Убитый такой. Куст сиреневый у входа. Сиреневая сирень.
- Сиреневая сирень – это хорошо, - подозрительно посмотрел на меня Егор, и воцарилось неловкое молчание.
- А в «Науке и Жизни» писали, что сирень назвали в честь той нимфы, что сделалась тростником, когда убегала от рогатого бога, - ляпнула я рандомный кусок инфы из чертогов разума, чтобы избежать смущения.
- Ты что, биолог? – перебил меня Егор, присев на корточки и сорвав с дорожки стебелек мятлика.
- Нет, - тихо сказала я, прикуривая, чтобы заткнуть себе рот.
Я стала сматывать удочку.
- Уже уходишь? – легко и добродушно спросил он.
- Да… кошкам этого хватит, а мне пива надо купить на завтра, пока магазин не закрылся.
- Так до него километров пять – семь!
- Ну да.
- Ты на машине что ли?
- Нет, я не умею водить, - улыбнулась я.
- Докинуть тебя может тогда?
- А не затруднит? – потупилась я.
- Да че там затруднит, скатаемся.
Тачка Егора оказалась высокой и дорогой, искрящейся коричневатым оттенком и на удивление наичистейшей с учетом местных дорог. Он сел за руль и открыл окна, куда я и заглянула, обозрев чудный бежевый салон.
- Я грязная, - с горечью оклеймила я себя.
Егор вытаращился на меня с неподдельным удивлением.
- Ты? Нет, ты не грязная, - ошарашенно сказал он, и эта реакция меня очень удивила.
- Но у меня рыба и юбка в земле. И сапоги мокрые.
- Вон в тот бак вещи все кинь, заберешь на обратном пути, - сказал он, указывая на голубой пластиковый бак-бочку у ворот. От яркого солнца он зеленел, как океанские волны. Бак был мне по грудь и пах абсолютно новым баком, даже его спаянные шовчики не таили в себе ни грязинки, а крышку не повело и не расцарапало временем. Открыв его, я увидела на дне пакет с какими - то тряпками.
- А тут лежит что-то! – крикнула я.
- Клади сверху, хватит копаться там, поехали!
Я положила в бак рыбу, удочки и прочие приблуды, вернулась к машине и начала мяться у дверей.
- Господи, Аконит, да что с тобой?! Садись уже, ты хочешь, чтобы мы тут померли в этой душегубке? Забей на юбку. Мне почистят салон.
- Но…
- Давай! – с недовольством он уже начал трогаться.
Я села, стараясь скучковать свою мясистую жопу на минимальную площадь сиденья, но это, безусловно, были тщетные попытки.
- Ты прям как это… как из церковной школы, блин! - заржал Егор, - того стесняюсь, этого не могу.
- Если бы, - с грустью вздохнула я и отвернулась к окошку.
Ехали мы очень медленно, видимо он опасался че-нить сломать в своей тачке этими разбитыми дорогами, пролегающими по дамбам и пролескам. Егор был темно-русый, сероглазый, средненького роста и среднего телосложения, приятный на лицо, в стандартных штанцах-футболке и кроссах. Словом, вовсе ничем не примечателен, кроме красивой машины и дома. Он, кстати, не подходил им внешне. Я привыкла, что эти богатые вещи обычно имеются у серьезнолицых, более сложных людей. Егор же был смешливый и простой. С первого взгляда показался даже простодушным, а на лице я видела ноту любителя прибухнуть. Нет, совсем никакого алкоголизма – хорошее ровное лицо – но просто я чую за версту таких людей, у них душа звенит по-другому. Он вяло держал руль одной рукой, а другой курил, свесив ее из окна. Солнце являло по бокам его прозрачных серых глаз сетку ранних морщин от постоянной улыбки.
Из отрывочного разговора выяснилось, что ему 28 лет, мать умерла 10 лет назад, отец пропал куда-то, все были алкаши и чудом не пропили треху в спальном районе Москвы. Он в данный момент миллионер, но не из тех, что тусят в каких-то корпорациях в пиджачке, а из пиздодельных, которые круглосуточно двигают жопой, чтобы заиметь все это – криптовалюта, какие-то обналы в других городах, какие-то перегоны машин, лесопилки блять, биржи и сразу дохуище разных не совсем законных дел, в перечислении которых я быстро потерялась. Хата в Москве, жену с младенцем свез на Кубу на все лето. Сам пока приехал сюда обживаться, ибо дом с прудом только-только купил.
- А зачем он тебе так далеко от Москвы? Тут же полнейшая глушь.
Он немного помолчал, а потом как-то наотъебись выдал «Да тишины захотелось». Возможно, он врал о себе всё, от слова до слова, по таким легким улыбчивым людям всегда сложнее понять – пиздеж или правда, но мне было как-то всё равно – не моя печаль.
На дверях магазинчика, размером с туалет, красовалась картонка с нервной надписью «Мы закрыты из-за вас!».
- Да блиииин! – разочарованно прильнула я к столбу.
- Где тут поселок ближайший с работающим магазином?
- Километров 20.
- Блять! Ну поехали, хуле делать! Мне алкоголь тоже нужен.
Вторая попытка оказалась успешной – я нагрузила на Егора тонну спиртного, а он купил мешок лекарств и 2 пузыря коньяка.
- Болеешь чем-то? – спросила я в шутку.
- Чем-то да болею, - снова озарил он меня своей доброй улыбкой.
На обратном пути настроение наше улучшилось, а Егор и вовсе пребывал в необъяснимом радостном движе, без тени сомнения попивая мое стеклянное пивко за рулем. Я все думала, как его отблагодарить за поездку – деньги у меня под расчет, ебаться с ним не тянет, да и не факт, что ему это надо – я фигуркой на любителя, да еще и эти жены вечные. Поэтому выдала ему 3 бутылки пива.
Вдруг на горизонте, сплошь занятом полями с далекой полоской леса, появилась черная точка. Это была женщина неопределенных лет, которая еле-еле стояла у дороги. «О, сельская шлюха», - оживленно подумала я, однако Егор резко затормозил, проехав мимо нее метров 50.
- Ты чего? – спросила я.
- Щас приду. Может подвезти ее надо, мало ли.
- Но ведь …
- Людям надо помогать, – отрезал Егор, перебив меня, и, хлопнув дверью, отправился к ней.
Я видела в зеркало как он шурует к ней по обочине бодрым шагом, берет за плечо, что-то спрашивает или объясняет. Все это происходило очень долго, но совершенно не напрягло меня, потому как, во-первых, я давно привыкла к людским странностям, а во-вторых, какое мое дело. Ну да, может он даже и шлюху купить решил, пусть, чё такого-то. Я вытащила себе пузырь из ящика на заднем сидении и откупорила его брелоком с ключей. Сделав глоток, я кинула взгляд в зеркало и охуела воистину, чуть не подавившись.
Егор фактически тащил эту бабу – она держалась за его плечо и подволакивала ноги. Выглядела дева ужасающе. Бело-синюшная тонкая кожа с зеленцой, мутные глаза, полностью вся в язвах, скелетичное телосложение, убитый жизнью джинсовый сарафан, который когда-то был голубым, но теперь стал желто-серым. Волосы видимо когда-то были окрашены в бордовый, года 3 назад, теперь сплелись в колтун, прихваченный заколкой. Все ноги в синяках и ранах, на грязных ступнях желтые пластиковые шлепки. Но самый сок – это запах, волной ядерного взрыва ворвавшийся в салон. В прекрасный бежевый салон с прекрасным ящичком моей любимой Голландии. Мой глоток пива попросился назад тут же. От вони застоявшейся мочи, грязных волос, одежды и какой-то кислятины резало глаза. Меня будто облили нашатырем, я не знала куда деваться, кроме как уставиться на Егора взглядом полного непонимания. Он был абсолютно спокоен и уверен в себе, усадил деву сзади, и мы отправились в путь. Я зажала бутылку коленями, а сама выставила голову из окна, чтобы по возможности дышать ветром. «Жесть какая», - думала я, глотая пыльные воздушные волны. Барышня молчала и пребывала в каком-то странном полуживом состоянии. У меня было странное чувство, что я вдруг стала участником ОПГ, везущим прятать труп по сельским тропкам.
- Ну что там твоя «Наука и Жизнь» то? – вдруг сказал Егор как ни в чем не бывало.
- А что она? – ответила я не уворачивая лица от ветряных потоков.
- Нимфа там че-то, сирень… - было очевидно, что он просто пытается заговорить меня, чтобы я не думала о происходящем. Мне вдруг остро захотелось домой.
Егор смотрел на меня молча.
- Ну смотри, - вздохнув начала я, - там замес в чем состоял. Бог был стремный, с рогами и копытами, а Сиринга – секси-нимфа. Вот он и припустил за ней с известными целями. Пока она от него мчала, добежала до реки, а там наяды тусят, говорят, мол, «что за дела, сестра?». Она им нажаловалась о погоне, они ее в тростник превратили, чтоб скрыть. Бог прибежал – нет Сиринги, только тростник покачивается. С досады сорвал хотя бы его и сделал свирель, ну типа флейту, и назвал ее в честь красотки «сирингой». И стал играть на ней. И всё. Не уверена, что все правильно помню, но суть такая.
- А сирень то тут при чем?
- Не знаю. Кто говорит, что цветок сирени на этот инструмент похож – такая же трубка, кто говорит, что кора трубкой отходит, если обрывать, кто – что легко из ветки трубку сделать…по-разному спорят. Ну короче латинское название сирени - «сиринга».
- Как все сложно, - хмыкнул Егор, делая вид, что ему это было важно.
- Мифология - разыгравшиеся умы! - крикнула я против ветра и свесила голову, ожидая лишь того, чтоб поскорее приехать и убежать.
В деревне Егор благополучно проехал свой дом и поехал дальше.
- А мы…куда? – настороженно спросила я, сама ужаснувшись, что выдаю свой испуг голосом.
- Домой тебя везу, куда – улыбался Егор, - не потащишь же ты целый ящик в руках!
- А, ну да, - нацепила я неуверенную улыбку, подумав, что это в принципе логично.
Я уговаривала себя, что просто смотрю слишком много криминала, а Егор – молодой, улыбчивый и спокойный парень, к тому же женатый и с ребенком – не может оказаться внезапным убийцей. «Многие маньяки именно такими и были. И ты прекрасно знаешь об этом», - издевательски сказал мне мозг. «Не, ну ты бы почувствовала», - говорила я себе, - «уж сколько раз пиздюлей загребала».
У покошенной калитки с кустом сирени, будь она неладна, я выскочила из машины и спешно обошла ее, чтобы забрать покупки. Открыв дверь, я кинула взгляд на эту бледную, как смерть, невменяемую телку и потянула ящик на себя.
- Не спеши-не спеши, - отодвинул меня Егор, - поколотишь же всё.
Он взял его с большой легкостью, несмотря на размеры, и уверенно потащил в калитке, застыв перед ней, мол «открой». Без какой-либо спешки Егор донес мне ящичек до самого крыльца, заценив естественно образовавшийся в углу участка микро-прудик с лягушками. Он добро попрощался со мной, внезапно обняв, и ушел в машину. Закрывая калитку на обычный никчемный гвоздь, я смотрела, как Егор уезжает и беспокойно думала – «что же теперь будет?».
Вторая часть рассказа выйдет в пятницу или вы можете прочитать ее уже сейчас по ссылке в моем профиле.
Для рыбалки мы иногда выбирали не нашу огромную, полноводную реку, с одной стороны которой раскинулась бескрайняя степь, а с другой её подпирали могучие скалистые берега и овраги, а воды было столько, что и глазом не объять, а более скромную речушку.
Дело в том, что наши мальчишечьи снасти были слабы для рыбы, которая в ней водилась. Крупная рыба их рвала, а совсем мелкая, у берега, нам была уже не так интересна. Разве что кота накормить.
Поэтому, иногда, мы и ехали дорогой в несколько километров на извилистую речку, наполненную корягами и запертую среди густо стоящих деревьев, с редкими полудикими тропинками и тарзанками, между которых, иной раз, выглядывали на нас сочные пастбища и заболоченные равнины.
Природа была здесь совсем иной. Жара была здесь влажной и душной. Как в бане. И полчища насекомых шныряли пачками в воздухе. Там, у большой реки, было суше и почти всегда дул ветер. Воздуху было побольше там, в этом плане.
На этой речке было проще ловить средней величины рыбу, но купаться следовало с осторожностью. Один знакомый мужик нырнул и сломал себе шею о корягу под водой. И это его ещё успели выловить. Повезло.
В старую деревянную лодку мы кидали пару "телевизоров" (небольшая сеть), пару удочек и банку дождевых червей.
Из еды брали здоровенные куски вяленой сомятины, светящейся золотом на солнце, полупрозрачной и жирной, пару буханок хлеба, помидоры и сумку с бутылочным пивом. Пиво опускали в воду, понятное дело.
Так и рыбачили. Ели сома, жир лил ручьём с локтей, запивали пивом, ели хлеб и помидоры.
Ловили краснопёрку в основном. Иной раз окуня или ельца. Но основной целью была жирная краснопёрка. Желательно в полкило. Если, вообще, ловилась. А и не ловилась - не беда.
После двух часов такой пивной ловли, в каком-нибудь живописном разливе, начинали прыгать с лодки и купаться. Были уже пьяны и сыты, и было не до рыбалки.
А вечером нас ждали уха, шашлык и ещё канистра с разливным пивом. Железная, на двадцать литров.
Только комар там как конь был, на этой речке. Как начнёт жарить под вечер, что только держись. Но когда уже как следует пьяный, то и ничего. Плюс, дым костра немного гнал их прочь.
Потом купались всю ночь и пили пиво.
Так и рыбачили.
https://t.me/mislimale
Мы с товарищами часто ездим на рыбалку с ночевой . И там разумеется ... исключительно в целях "согреться" выпиваем один-два мааааленьких ... ящичка водки . В некоторых случаях ( девушкам объясняю специально - если нет клёва) приезжаем без рыбы ...
Всё бы ничего , но один из наших друзей женат ! И его жена смотрит на него с недоверием когда он в ночь (девушки - это время когда рыба лучше клюёт,потому что спросони!😁) берет единственную семейную машину - новенький BMW X6 и едет с 4мя не женатыми друзьями рыбачить осенью в лесу почти на сутки , возвращаясь бухой(помните грелся!) с полной машиной пустых бутылок , без рыбы , на чистой машине (мы её моем перед приездом домой , чтобы грязь не засохла, девушки всегда мойте машину сразу не ждите пока плесенью покроется!) и весь в помаде (девчуль , это грёбаные русалки один раз его похитили , целовали , еле отбили товарища!) , а потом он ещё и секса не хочет (девушки не думайте плохого - устал , рыбачил всю ночь !) . И на полу машины открытые презики (девушки шоб вы знали - для хранения наживки , черви и мотыль в завязанном презервативе хранятся дольше !) И то что он трубки не берет на неё (там же ловит плохо девочки!) . В общем не довольна она . Не доверяет !
Его жена видите ли на ровном месте вбила в голову ... только вдумайтесь что НА РЫБАЛКЕ , В ЛЕСУ ... с нами какие то БАБЫ ! Ну бред же ? И она его не пускает никуда . А мы без него ... без его X6 ... денег в общем нам не хватает снять сау... ой то есть платный пруд , заказать шлю ...ой тоесть наживку !
И в одном из очередных горячих споров перед отъездом он на эмоциях проорал :
"Вот плохо что х¥й не отстёгивается ! Я бы дома оставил в твоем сейфе для документов и с чистой душой с пацанами уехал рыбачить и ты бы была спокойна !"
Я возьми и в шутку ляпни : "Ну не веришь ты ему - опломбируй его ! И будь спокойна !"
Она : " ну ка поподробнее ?"
Я говорю : " опломбируй , помадой на член€ его распишись ! Если не стёрлась подпись - значит не изменял !"😁 (не думал я что она воспримет эту хрень всерьёз! И до этого опустится в своём недоверии!)
Смотрю на злые ох¥евшие глаза друга !
Смотрю на довольную улыбку его жены ... Повела его в сортир ! Ну капец ! ...
Приезжаем в сауну . Друг злой . Говорит : " что языком мелишь долбоёж🦔!Теперь что просто сидеть бухать и всё ?"
Я : " щас что нибудь придумаем !"
Вызвали девочек . Сидим в сауне вдесятиром мозгуем что придумать !
Может кто из вас имеет такой же тон помады и сможет так же расписаться ? У всех другие цвета ! Косметички не с собой !
Может сможете сосать , лизать вокруг подписи ? Куда там ! Страсть , поцелуи , соблазн , не удержатся !
Может заклеить чем то поверх подПИСИ ? Будешь снимать вдруг сотрешь !
Может обойтись кунNлингусом и массажем простаты ? ... кинул в меня бутылкой за такие предложения ! 😁
В общем настроение сошло на нет , друг сказал что поляну оплачивать не будет , (а мы пустые как всегда !) Мол если у меня ничего нет ... то и вас не будет !
Вредина !
Ну что делать ? В сауне сидеть ? Скучно . Поехали первый раз в жизни действительно на рыбалку . Удочки в реку закинули . Напились . Сидим скучаем ...
... А ТОВАРИЩ С УТРА С ПОХМЕЛЬЯ ПОШЁЛ ПОСС@ТЬ И ПО ЗАГОНУ , НЕ АККУРАТНО ПАЛЬЦАМИ СЛУЧАЙНО СТЕР ПОДПИСЬ , КОТОРУЮ ТАК БЕРЁГ ВЕСЬ ВЕЧЕР !😁 И ПОЛУЧИЛ ПИЗД@В ОТ ЖЕНЫ !😁
Мораль ? Покупайте жене водостойкую не стирающуюся помаду на 8 марта , не экономьте ... ну и не просите друзей отпросить вас на "рыбалку" !😁
Сегодня мы поедем к моему знакомому на старый хутор. Ездим мы туда периодически и отдых наш похож на кинофильм "Особенности национальной охоты". Вот только медведей там нет. За то есть живописный лес, чистейшая проточная и ледяная река (по соображениям секретности не скажу, какая), впадает в р. Дон, практически полное отсутствие людей, тишина, баня, и море алкоголя. К слову, дорога тоже туда только с весны по начало октября, ведь ее нет от слова СОВСЕМ. Ехать надо ориентируясь по звёздам, ветру, компасу, и кабаньему говну.
Но место изумительное. На хуторе, в абсолютном отделении от мира смартфонов и новостей около 7-10 дворов. Многие уже давно используются как дачи и постоянных жителей в хуторе - 5 человек.
Само же место, где проживает мой знакомый и его многочисленные гости похоже на старую туристическую базу. В центре - старый дом с баней и кучей уютных спаленок, настоящая рабочая русская печь. А по двору раскиданы гостевые домики и хоз. постройки.
И нет там не связи, да вообще ничерта, что вечно мешает нам обычно отдохнуть.
Хочешь - иди в степь (просторная и нетронутая человеком она благоухает разнотравьем), хочешь - чеши в лес. В лесу грибы в сезон и всякая живность с которой, лучше не сталкиваться. Хочешь купайся в ледяной почти родниковой воде. А можно рядом, в более теплом и мутном Дону. А можешь и порыбачить.
Ночью, на всю местность два уличных фонаря, и черт побери, какие там ночное небо и оглушающая тишина. Нет гула дорог, не каких п..здюков на мопедах и квадроциклах.
Лишь мы, беспорядочно перемещающиеся по местности то с удочками, то с лукошками, то просто так.
Едем в этот раз, на три с половиной дня. Больше не можем - работа. Да и пить больше трёх дней мы особо не умеем.
Кстати из музыки там нет никаких блютус колонок орущих русскую попсу. За то есть настоящий, старинный заводной граммофон и куча пластинок. Самосад и самогон. В огромной беседке под навесом собираются 20-30 человек, иногда совершенно незнакомых. В свое время хозяин поездил по миру, поэтому с апреля и до сентября гости сменяют друг друга, привозя свои туловища на пьянку и вместе с собой все необходимое (еду, лекарства и т.п.) - скромная плата за гостеприимство.
В общем, зачем я это пишу?
Да интересное место.
И хозяин интереснейший человек. Не был он только в Японии и США. Ну и среди гостей были и путешественники, и учёные, и архитекторы всероссийского уровня, спортсмены, военные люди, деятели искусств. В общем, пакую чемоданы, делюсь, уезжаю.