Ответ на пост «Как быть идеальным отцом»
Я давно хотела написать этот пост. «Пост дочерней любви к отцу».
У меня тоже был «идеальный» отец. Но совсем не такой, как у ТС. Настоящий советский отец, в хорошем смысле «советский». Когда фашисты пришли в их белорусскую деревню, ему было 9 лет. Однажды, когда он один ехал в телеге в соседнюю деревню, фашисты в шутку пустили автоматную очередь у него над головой и весело гоготали ему вслед. Его мать умерла, когда ему было 16 лет.
Отец отслужил в СА. Работая токарем, окончил техникум. Моё рождение помешало его учёбе в институте. До самой смерти в возрасте 53 лет он работал на одном заводе. Заводе, который он очень любил.
От рождения папа был левшой. В школе учителя били его линейкой по левой руке, если он в забывчивости брал ею чернильное перо. «Переучили» на правшу. Красивее почерка, чем у него, я не видела. Все мои школьные грамоты подписаны чертёжным шрифтом моим отцом. Эта обязанность была на него возложена в течение нескольких лет: инженер-конструктор по профессии, он мастерски владел чернильной ручкой.
Мои мать и отец ― крестьянские дети. Мать мною и братом не занималась вообще. Я даже её голос редко слышала. Лозунгами её жизни были «Веди себя тихо», «Не высовывайся» и «А что люди скажут». Она была доставщицей товаров из магазина, кухаркой и прачкой. Для меня
вязала и шила. Шапки, шарфы, джемпера, юбки, платья. Не много, но достаточно для того, чтобы в нашем многоквартирном доме меня считали модницей. С 13-летнего возраста я сама взяла на себя обязанность по пятницам убирать всю квартиру, пылесосить, мыть полы и надраивать до блеска полированную мебель. Маме оставалось только почистить сантехнику. Со мной она почти не общалась. Не умела. Была воспитана в суровости.
Отец совершенно не умел готовить. Мама не доверяла ему ходить в магазин за продуктами после двух случаев, когда он поругался с продавщицей (те, кому за 40, наверняка помнят этих наглых советских продавщиц, с ними НЕ поругаться было настоящим стоицизмом) и купил для жаркОго очень жирный кусок свинины (а хорошие куски можно было достать только "по блату" или втридорога на рынке). Зато папа выполнял по дому всю «мужскую» работу. Он красиво выложил плиткой кухню и ванную, сделал кухонные шкафчики, деревянный настил на балконе, ящики для цветов и решетку для плюща (сколько я была потом в гостях в квартирах той же планировки, нигде такого красивого балкона не видела), постелил линолеум на кухне и в прихожей, переделал старый советский буфет в книжный шкаф. Разложив составные компоненты на застеленном газетами ковре и внимательно изучая инструкции, медленно (за что получал нагоняй от мамы) и очень тщательно собирал модные и дефицитные в то время "стенку" в гостиную и четырёхстворчатый, высотой до самого потолка, платяной шкаф во вторую комнату (там жила я с братом, и эта комната была также кабинетом и детской). Собирал так аккуратно, что ни одна дверь не тёрла, нигде не было видно каких-либо перекосов. Он всё делал очень аккуратно и идеально. Мне он в первом классе помогал с чистописанием и уроками, а потом, когда в школу пошёл брат, я уже училась «по накатанной», сама. И всегда замечала, как безукоризненно он выполняет то или иное дело. Это его качество перешло и ко мне. Без каких-либо нотаций и нажима.
Отец очень любил читать. Художественную литературу, документальную, энциклопедии, периодику ― всё, что только можно было достать. Выписывал всевозможные газеты и журналы: "Весёлые картинки", "Мурзилка", "Пионер", "Юность", "Юный натуралист", "Работница", "Здоровье", "Дружба народов", "Новый мир", "Комсомольская правда", "Труд", "Известия"... Когда журналы по подписке тоже стали дефицитом, отец участвовал в организованной на заводе лотерее и три раза подряд выигрывал подписку на «Юность». Вот это была радость и для него, и для меня! Папа собирал макулатуру, получал заветные талоны на дефицитную в те годы литературу и, бывало, выстаивал вечерами в «номерных» очередях, чтобы выкупить эти книги. Лучшим подарком от матери для меня была одежда, лучшим подарком от отца ― книга, причём ― любая, я была непривередлива и читала всё, что он мне покупал.
Если я задавала папе вопрос, на который он не знал ответа, он всегда отвечал: «Дочка, я посмотрю завтра книги (журналы, газеты) в заводской библиотеке» ― и почти всегда находил ответ. Могу себе только представить, как бы он радовался Интернету за возможность получать массу информации ― и, прежде всего, энциклопедической и исторической (такая его больше всего интересовала).
Отец научил меня и брата кататься на велосипеде и на лыжах. Летом и зимой мы ездили с ним в походы по окрестностям города. До сих пор помню запахи канифоли и дёгтя, когда папа на кухне смолил новые лыжи. Купил нам коньки. Мне ― белые, для фигурного катания, брату ― хоккейные. Конечно же, купил ему клюшку и шайбы. До сих пор помню это ощущение радости, силы и здоровья во всём теле, когда мы морозными снежными зимами веселились с одноклассниками на катке, залитом возле школы...
Отец ходил на все школьные собрания. Я была отличницей. Не совсем «круглой», но это никого из родителей не напрягало. За 10 лет учебы принесла одну «тройку» и одну «двойку», за что не получила ни малейшего порицания. После родительских собраний в моём классе отец приходил домой с довольной улыбкой. После собраний в классе брата ― расстроенный. Но мы ни разу не слышали от него ни злобной ругани, ни матных слов, не говоря уже о физических наказаниях. Когда я в ответ на хулиганство и крик брата отвечала ему: «Не ори!», отец всегда строго повторял: «Надо говорить не "не ори", а "не повышай голос"».
Видя, как отец любит свою родню, как старается поддерживать связи с покинутой им родной Беларусью, пишет письма, каждый год отправляет всем открытки к праздникам, я тоже научилась любить родных мне людей и дорожить общением с ними.
Папа умер через год после появления на свет его единственного внука. Как же он радовался, что успел увидеть его... Он вообще очень радовался любой хорошей новости из жизни своих детей. В отличие от сдержанной, а зачастую и язвительной матери. Мой муж до сих пор вспоминает его добрую улыбку.
Прошло много лет после смерти папы, а я о нём скучаю ещё больше, чем раньше.
