Серия «Психушка. (Иная реальность)»

При воспоминании про Ведьму у меня, как ножом полоснуло в груди, да не в груди даже, а за грудиной. Деваться некуда, на обратном пути и ее проведаю, посмотрю, чего она там. В прошлый раз Череп мне дурь подсунул, ну дал то, что я и просил. Без дури в этом дурдоме никуда, нужно мыслить порядками пациентов, - так, кажется, нам главврач говорил (смайлик).

Но Череп ничего просто так не дает, у него за каждую вещь отработать нужно. Валерик поведал мне, что за часы он два раза отодрал ту визгливую, что в двести пятой напротив Ведьмы сидит, а драть ее, доложу я вам, еще то удовольствие. Меня за дурь череп заставил на его решетке пруты вылизывать. Черт его знает, на что ему это нужно было. Что он с ними сделал мне даже думать противно, сволочь он – вот кто сволочь, но такого о нем, даже думать не нужно, а то беды не избежать. Ни разу на него тут никто голос не повысил, как-то вот оно так повелось. И правильно делают, что не повышают.

Я прошел мимо Черепа, не сейчас, возможно позже мне понадобится новая дурь, покупать то ее – вон как дорого, нужно будет за нее ботинки вылизать – да пожалуйста, ему? – да и черт с ним!

За Черепом еще две палаты, их проверил внимательней. Витек Хромоногий и Валька Немой. Немой в мою прошлую смену попытался кусок матраца сожрать прямо с нитками, насилу из пасти выдернул – думал все, задохнется поганец, да еще и в мою смену. Но ничего, на пятый стук дубинкой по хребтине он все выкинул, не буду грузить вас подробностями того дела…

Да и Хромой Витек не лучше – завсегда смотрит снизу-вверх и лыбится, а у меня апатия к тем людям, которые мне завсегда улыбаются – или он дурак, каких свет не видывал, либо какую-нибудь подлянку затевает. Проверил их – все в порядке, делать нечего – придется топать и в другой конец коридора. И снова я прошел мимо Черепа - сидит, смотрит на меня пустыми глазницами. Держу пари, он уже знает то, о чем я его попросить хочу. Ну и пусть себе знает, может позже, но не сейчас…

Все остальные сегодня спокойные, как будто таблеток наевшиеся. Другой бы обрадовался, но моя печень чует, что не к добру все вот это. Толстый сидит, на колени глядит и улыбается, - это нормально, я Толстого зачастую таким вижу, а вот Рита Рыжая, она на месте сидит редко. Когда на ночь ей укол не ставят, по палате бегает от двери к окну, никак место себе не найдет. А сегодня вечером и она сидит, в лицо смотрит, улыбается. Не к добру…

Когда я пересек коридор до той его части, где стол мой рабочий, с видавшей всякое настольной лампой, - островок спокойствия в царстве безумия, - я уже понимал, что предчувствие надвигающейся беды и сегодня меня не обмануло. Не буду хвастаться, хотя чего-мне-то скромничать, но моя печень всегда знает, когда лихо будет.

Уже когда я только подходил к столу, забулькало и закололо в правом боку, и если я чего и запомнил из медицинского курса, то слева сердце, справа печень, она-родимая, меня и предупредила. Захотелось домой или бежать, сломя голову, но куда ж я отсюда, да на ночь глядя? Бросив взгляд на часы, я понял, что до ночи мне еще дожить нужно – без пятнадцати десять, час Быка еще впереди. Собрав волю в кулак, я поперся к камере Ведьмы.

По дороге зашел отлить, а то ж там, рядом с ней и Русалка… Щербатая, немытая, с грязными косматыми кудрями, свисающими до плеч седыми гроздями и хитро-злобными безумными глазками. Сидит, смотрит на меня и смеется. Она, как и Череп, - уж не помню, когда я их в других позах-то видел. Я не дал волю гневу, хотя всегда, как поймаю на себе этот бесноватый блеск прищуренных глазок, мне ее избить хочется, хоть из кожи вон лезь. Равнодушно пройдя мимо, я остановился возле комнаты с Русалкой. Та не Дева – завидев меня, сама ноги не раздвигает, но и в угол комнаты не забилась, как при виде дебила-Влада. Что ж, уже хорошо – не нужно будет ее отель выковыривать!

Зашел в камеру, закрыл дверь на задвижку снаружи. Замок вешать не стал, как в камерах с буйно-помешенными – чего я, Русалку, что ли, не одолею? Расстегнул ремень, так, чтоб джинсы на пол сами попадали – эффектно, да? Я люблю все эффектное! Подошел к ней, одним рывком расстегнул халат, обнажив солидную грудь, размера так третьего. Глаза закрыла, лицо отвернула, но не отодвинулась, хотя и щеки слегка покраснели. Что ж, дура – а понимает все (смайлик).

Сперва-то все, вроде, шло по накатанной – но потом… потом я у себя за спиной услышал противный смех этой твари. Старушечье гнилое хихиканье. Она не напротив, нет – но почти, напротив. Через палату, немного сбоку. Все видеть в подробностях уже не может, но догадывается, и ох как догадывается. Отвернулся я, глядя за спину, а когда повернулся к белокурой русалке, то на мгновенье почудилось, что вместо нее передо мной сидит Ведьма-старуха.

Ну и естественно, что после этого, желание мое, как рукой сняло. Не став сдерживать гнев, все равно с ним не справиться, я саданул с размаху два раза наотмашь Русалку и подобрав с пола джинсы, натянул их по-быстрому. Расстояние до Ведьминой палаты я преодолел в несколько прыжков и с разбега ударил резиновой дубинкой по стальным прутьям клетки. Уверен, что от такого грохота вздрогнул, даже Немой в другом конце коридора, но только не Ведьма. Старуха лишь сильнее прищурилась и перестала хихикать, - ну что ж, и этого будет достаточно, знай урок, старая дура!

И тут началось…

Всем добра, продолжение скоро, подписывайтесь, чтобы не пропустить.

Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4

Психушка находится тут

Обратите внимание:

Бежать больше некуда, город закрыт...

Призрак по любви

Эта история началась в лесу, в холодном ноябре, а закончилась у теплого моря под бой курантов

Новогодний джинн (Бесплатно по ссылке, не забудьте про лайк)

Новогодний корпоратив закончился для среднего менеджера внезапно и непредвиденно. Реки спиртного и громкая музыка, веселые шутки и пьяные танцы коллег, а после танцев на разум Сергея Геннадьевича медленно и печально опустился занавес. Проснулся он на крыше небоскреба, да не один, а в компании джинна, которого, к слову, зовут Антон. Следующие двадцать четыре часа прошли под девизом «Вспомнить Все».

С Наступающим!

Сволочь-Влад смену сдал, доложил – «все нормальненько». Ну конечно, кто бы сомневался?! У него же всегда все «нормальненько», даже когда двоих пациентов, почитай-что до смерти забил. А доложу я вам, что бывало ведь и такое. Но сегодня ночью, вроде бы тихо все. Нет, не так, чтобы совсем нет ни единого звука, такого в психбольнице, наверное, и не было никогда. Хрипы, стоны, поскуливание… в общем, все, как всегда.

Влад ушел домой, а я в ночь остался, как говорится – пост сдал, пост принял! Не спеша направился вглубь по коридору, осматривать свои владения. Коридор, к слову, узкий, того и гляди – психи дотянутся не с одной, так с другой стороны. Коридор длинный, на всю длину здания, а по обе стороны от него расположены палаты с обычными психами. Меня ж от них только прутья решеток и огораживают, а для самозащиты и усмирения резиновая дубинка на пояс повешена.

Кастет и самодельный электрошок это уж мы сами с собой приносим и первым из нас это Русланчик взять выдумал. Оно ж и правильно – ты ночью тут один на все здание, если психи чего сделать удумают – то в узком коридоре на спасение не надейся – либо с одной стороны, либо с другой – обязательно дотянуться, единственное место, расположенное на безопасном от решетки расстоянии, это рабочий стол с телефоном, да предбанник у туалета. Но и там я не ощущаю себя в полной безопасности, когда только на работу устраивался, мне старший врач рассказывала, что бывали случаи, что душевнобольные смастерили из швабры орудие и ткнули заостренным концом в горло спящему санитару.

Со временем, я начинаю думать, что это всего лишь байка, а в жизни такого не было – рассказанная каждому вновь прибывшему, чтобы на рабочем месте не спали. Да и слова-то у врачей какие, какие эпитеты – «душевнобольные» - обхохочешься! Как может болеть то, чего нет? Как по мне – так все эти запертые, не иначе, как бракованные – вот и всех дел…

Южный коридор заканчивается окном, и он куда, как короче-то, но ноги выбрали северный коридор. Северный длинный – упирается в глухие стены дальнего крыла, но Ведьма-то в южном.

В северном коридоре есть тоже свой фрукт: мужчина непонятного возраста и национальности, молчит, на вопросы не отвечает, хотя говорить умеет. Но разговаривает он исключительно в тех случаях, когда сам чего-то сказать хочет. Я никогда не видел, чтобы он брился, да и станок для бритья ему-то уж точно навряд ли выдадут, но борода у него не превышает двух сантиметров, да и волосы на голове в длину не растут.

Колдовство? Магия? Жгуче-черные маленькие глазки выглядят пустыми и смотрятся неуместно в этих запавших, бездонных глазницах. Прибавьте сюда туго обтянутую изжелта-бледной кожей голову, словно скелет доисторического ископаемого, отсюда и кличка – Череп. Ему достались шумные соседи, но один взгляд этих пустых, запавших глазниц заткнет рот, кому угодно.

Бывало и не раз, мне казалось, что глазницы пустые. Я присматривался, направлял ему в лицо бледный свет потертого фонаря, да чего там казалось, несколько раз я готов был поклясться, хоть собственным скудным окладом, что он смотрит в пространство пустыми глазницами.

Страшно. Но по-настоящему страшно увидеть его в темноте под тусклым светом приглушенного, мигающего светильника. Жутковатое, доложу вам, зрелище!

Череп и сам по себе интересный субъект, у него всегда есть то, что тебе нужно. Нет, не доллары и миллионы, не золото и бриллианты, а то, что нужно именно сейчас, непосредственно в этот момент времени. Валерик у него как-то раз попросил себе часы «Дизель» - ну видел он в каком-то из фильмов, которые мы ухитряемся посмотреть в ночные дежурства на служебном компьютере с доисторическим монитором. Сама эта техника не стоит и доброго слова, не то, чтобы говорить о ней, но на ней ведется худо-бедно картотека больных, а в ночные дежурства это чудо вполне выдержит простой «тетрис» или флэшку с кино.

И после просмотра одного из своих фильмов, а Валерик у нас иногда и романтик, он до смерти захотел себе такие часы, какие были на главном герое. Понятия не имею, где достал их Череп, но вынул, покопавшись в матраце и протянул их Валере. И я уверен, что вот этот «Дизель» далеко не предел того, что может достать Череп, если бы Валера попросил его «Ролекс», то я уверен, что он прогадал.

Под ногами зашуршала цементная стяжка, на этом месте кончается линолеум, как раз, возле камеры или палаты, хрен – редьки не слаще, где нашел свое пристанище Череп. С напольным покрытием тут вышла шалость, куда он пропал знают только черт, да сам Череп, хотя, сдается мне, что эти двое одно и тоже. В дневную смену линолеум был, а после ночи – исчез, испарился. Хотели-было спихнуть все на нас – санитаров, как раз была ночка Русланчика, а тот в глаза начальству попадает редко, ну если только не в плане поощрения.

Хотели спихнуть, да не спихнули, - ну кому и на кой черт нужен старый, стертый кусок линолеума метров в десять? Зачем и на кой лад он понадобился самому Черепу, я тоже ума не приложу, хотя пари держу – это все его рук дело, ну или чем он там у себя такие дела проворачивать может?

Я не хочу, но голова мимо воли вдруг сама поворачивается вправо и натыкаюсь на этот бездушный, бездумный облик. Слово «здравствуй» застревает в глотке, как и прочие ненужные мысли, - здороваться с ним, ну совсем бесполезно, как и говорить прочее, что ему известно и без меня. Об заклад бьюсь – все мы сдохнем и завоняем, а вот Череп еще долгие века будет здравствовать и ухмыляться. Он тут был задолго до завсегдатаев, задолго после них еще и останется.

От врачей слышал, что попал он сюда далеко не недавно, уже все на пенсии, кто его заселение помнил, а сидит все также, как в первый день. Ни имени, ни фамилии – ничего не имеется. В картотеку внесли, как «пациент сто семнадцать Иванов И.И.», - ну дело не хитрое, у нас так часто пациентов описывают, когда реального имени и фамилии спросить не у кого. Да и что такое инициалы – Иван? Игнат? ИИ – да и ладно. Сдается мне, он всегда мог отсюда выбраться, в отличии от многих других доходяг, которые сюда насильно на лечение поставлены, просто идти ему некуда, а может быть, что и незачем. Как у той твари из двести пятой.

Всем добра, продолжение скоро...

Часть 1, Часть 2, Часть 3

Психушка находится тут

Бежать больше некуда, город закрыт...

Живущий с призраками (Бесплатно по ссылке)

Отбросьте все, что вы знаете. Забудьте все, чему вас учили. Темнота убивает, а призраки существуют. Врожденный страх человечества перед грядущим кошмаром ночи, усиленный порождениями из теней, крадущимися в темноте – все это не более, чем инстинкт выживания и ему нужно верить! Не нужно все списывать на свое воображение, при встрече с призраком оно бессильно. Завидев во тьме расплывчатый контур, услышав сомнительный звук или шорох – спасайтесь бегством, не пытайте удачу. Кто не услышал – пеняйте на себя, если от «себя» у вас потом сохранится хоть малость.

Призрак по любви

Психиатрическая больница имени Филькина расположена на самой окраине города, туда даже маршрутные такси не ездят. Фактически, она находится уже за чертой города, не знаю, кто и для каких целей вынес городскую черту на эти лишние восемь километров. Конечная остановка маршрутного транспорта называется Новая Становая, от нее до больницы почти восемь километров пешком по лесу топать – вот так город отделился от психов, чего ж ругать нас, санитаров? До Филькинской только сто двадцатый автобус доезжает, да и то – когда дорога расчищена, а нет – так добирайся, как знаешь. Когда-то, говорят, что персонал больницы по домам газель развозила, но я тех времен не застал, всего третий год здесь работаю. Хотя, оно ж еще как сказать! Работа – то у нас вон какая, еще подумаешь, как будет верно – всего или уже, иной раз такая ночь выдается, что опосля пьешь запоями…

Больница стоит в отдалении, ее даже с дороги не видно, иной и огней на окнах не заметит, если не знает куда смотреть. Двухэтажное, нелепо растянутое здание, словно лебедь с распростёртыми крыльями, огорожено по периметру трехметровым забором. Забор добротный, со стальными прутьями, пожалуй, это немногое, что здесь чудом уцелело, а в остальном – уныние и разруха. Уныние ощущается уже возле входных дверей, расположенных в дальнем конце здания, парадными дверями никто не пользуется, да их на моей памяти ни разу не открывали, я вообще сомневаюсь, что они работают.

Входная дверь открывается с противным скрипом, как будто стеклом по стеклу царапают, от этого звука даже здоровый человек начнет вздрагивать, а уж какие муки душевнобольным? У меня от этого скрипа всегда мороз пробегает по позвоночнику, особенно в темное время суток. Иной раз подойдёшь к двери, перед ночным дежурством, замок откроешь и стоишь, не решаясь этим пронзительным «Иггииииггххх» тишину разрезать. Сразу за дверью начинается холл с узкими стенами и облупившейся штукатуркой. Внутри темно, хоть две лампочки и весь холл освещают. Мало того, что окна в решетках, да еще и оконные проемы снаружи кирпичом замурованы, - зачем тогда между решеткой и стеной стекла оставлены? Когда зимой на морозе дверь закроешь за собой, по длинному коридору сквозняк пролетает, отчего дальняя лампочка начинает раскачиваться и пугающие тени по стенам разбрасывать. Тени по стенам движутся, пробегают по полу, да все это под скрип дверных петель, в общем, если вас не свел с ума парадный вход с облезлыми стенами, то вестибюль уж точно добьет, - добро пожаловать в Филькинскую психлечебницу…

В вестибюле стоит пыльный стол с надписью «администрация», которой, к слову, там уже давно нет. Да чего там, у нас и врачей-то: раз, два – да обчелся. Два ежедневных врача, два дневных санитара и пятеро в ночную смену, считая Василия, который на подмене – вот и весь персонал душевной Филькинской, - говорил же я вам – разруха и уныние!

Из вестибюля нам надобно по лестнице на второй этаж подняться и ближе всего центральная лестница, но я ей не пользуюсь – мне милей боковая. Она на девяносто восемь шагов дальше расположена, углы узковаты, да и ступени вверх задраны, но по ней мне спокойнее. Центральная лестница, она ж не только наверх поднимается, она ж еще и вниз идет, а там внизу, доложу я вам, творится уж точно – настоящий ад! Там внизу опасных психов: шизофреников, параноиков держа, и плевать, что меня от них стальная дверь огораживает, толстенная и звуконепроницаемая, как в бомбоубежище. Я всего-то за три года - четыре раза видел, что за той дверью творится, но мне до конца жизни и этого хватит: крики ярости, стоны боли, мольбы и проклятия, обращенные неизвестным богам, нечеловеческое рычание и прочие звуки… мне ж до сих пор кошмары снятся, не представляю – каково там.

По боковой лестнице к себе на второй этаж я поднимаюсь быстро, почти бегом – подальше, подальше от нижнего яруса. Ну вот, светлый коридор, ну, или относительно светлый, в коридоре слышатся приглушенные шаги с бормотанием, хриплый смех и покашливанье. Сразу за дверью коридора и располагается мое дежурное рабочее место, туалет с умывальником, пожалуйте – дальше по коридору. На покосившемся табурете, в пол-оборота ко мне, развалился ухмыляющийся Влад. Завидел, что пришла его смена – сидит и нагло лыбится. Лицо и морда нерусские, с какой-то непонятной южной примесью, даром, что имя русское, а какова фамилия с отчеством – Нагибутин Заффъялович. Это кто ж в здравом уме такие имена с фамилиями раздавать начнет? Широкие ладони в замок за шеей замкнуты, на них голова и покоится, короткие ноги на стол закинуты, - опять после этой вот козьей морды мне придется весь стол оттирать. Я же жратву с собой взял, не дело это – за грязным столом бутерброды есть. Доложу я вам, этот Влад меня бесит. На левом кулаке у него кровь запекшаяся, сразу видно – не его это кровь, опять кого-то из больных бил. Я и сам, если честно, кулаком врезать никогда не стесняюсь, но, чтобы так избивать их, как Влад… А росту в нем, ну мне по плечо – когда он только устроился к нам на работу, думал проучить его пару раз, но остановился во время. Маленький, нахальный, но с широченными плечами и мощной спиной, а уж насколько широкие у него запястья – иной раз кажется вот-вот на них больничный халат треснет. Ничем хорошим такая драка для меня б не закончилась... поднялся, гад, место мне уступает и руку для рукопожатия ладонью вверх мне протягивает. Не хочу с ним здороваться, у него ж такая хватка – потом пол ночи ладонь болит. Вот в такой унылой обстановке и работают такие сволочи, как мы с Владом, да еще Валерик и Русланчик. Начальство знает, но закрывает глаза - ну а кто ж еще на такую зарплату, да в такие условия работать пойдет? Была б моя воля, я бы удавил этого Влада, да и Руслана с Валерой бы заодно - я ненавижу их всех лютой ненавистью. А еще ненавижу психов, когда они не спокойные, - Олег ненавидит всех! Это я про себя сам придумал недавно (смайлик).

Всем добра, продолжение скоро...

Часть 1, Часть 2, Часть 3

Психушка находится тут

Бежать больше некуда, город закрыт...

Живущий с призраками (Бесплатно по ссылке)

Отбросьте все, что вы знаете. Забудьте все, чему вас учили. Темнота убивает, а призраки существуют. Врожденный страх человечества перед грядущим кошмаром ночи, усиленный порождениями из теней, крадущимися в темноте – все это не более, чем инстинкт выживания и ему нужно верить! Не нужно все списывать на свое воображение, при встрече с призраком оно бессильно. Завидев во тьме расплывчатый контур, услышав сомнительный звук или шорох – спасайтесь бегством, не пытайте удачу. Кто не услышал – пеняйте на себя, если от «себя» у вас потом сохранится хоть малость.