НИЧЕЙНОЕ ТЕЛО
Сейчас обхохочетесь… Дня за два до прошлого Нового года, поздним вечером, звонит нам в дежурку неизвестный. И сообщает, что в Тополином переулке, прямо на дороге, валяется застреленный мужчина. «Алло?… Кем застреленный?! Кто говорит?» — сердито заорал в трубку дежурный, но там уже отключились.
Холод был тогда собачий, снега навалило, пуржило вовсю. И предпраздничное настроение аж никак не склонное к активной оперативно-розыскной деятельности. У нас в РОВД уж начали раскупоривать бутылки и потихоньку наступающий Новый год встречать, а тут нам «криминальный» труп подсовывают!
Да и на фиг нам он нам вообще?
К концу года, изловчившись и «схимичив», с большущим трудом таки сумели мы закрыть все «висяки» по особо тяжким преступлениям. Что позволило нашим отцам-командирам подготовить подводящий годовые итоги победный рапорт начальнику городского УВД. А теперь — что?..
Раскрыть заявленное 30 декабря и явно не «очевидное» убийство за двое суток? Блин, да там даже и на «химию» уж времени не хватит! Вот и рухнет оно валуном на итоговые показатели, измазюкав их нынешнюю белоснежность. Если и удастся быстро найти убийцу уже после 1-го января (что бабушка ещё надвое сказала!), то в отчёт за предыдущий год его — не вставишь; так и будет там значиться нераскрытой эта мокруха!.. И долго ещё на любом совещании-заседании нашему РОВД вышестоящие гондоны будут ехидно напоминать: «Да и нераскрытые убийства у вас имеются — вот и в прошлом году, например…»
Непруха! Ну что стоило этой мокрухе случиться уже после Нового года?! Пошла бы тогда в отчёт уже следующего года, и раскрывалась — обычным порядком, без беготни и нервотрёпки…
Однако деться некуда, работа есть работа. Как показывает опыт, если уж где-то лежит мертвец, то сам он потом не встанет и никуда не утопает. Так и останется лежать, терпеливо дожидаясь, что менты сейчас подрулят и его приберут…
Послали на вызов дежурную следственно–оперативную группу, ненавязчиво напомнив мужикам на дорожку, насколько нам невыгоден сейчас любой «висяк»… Хотя они и сами все прекрасно понимали.
Подъехав к нужному месту, вылезли из машины, осмотрелись. Увы, неприятный факт был налицо: прямо на автостраде, в отдыхающей позе, припорошенный снежком, лежал совершенно неживой и незнакомый угро мужчина средних лет. По виду — типичный работяга, и что самое печальное – у него визуально наблюдалось огнестрельное ранение в затылке.
Нехорошо!.. Огнестрельное ранение — штука серьёзная. Тут уж не объявишь, что обнаруженный гражданин скончался от сугубо естественных причин: неудачно упал с высоты человеческого роста и стукнулся головой о снежинку… перепил и заснул в сугробе… разорвалось сердце в бурном ликовании от последнего выступления нашего Президента… Самоубийцей — и то не объявишь. Ну то есть объявить при желании можно даже и Папой римским, но прокуратура начнёт напрягать, спросит: «Как можно самому себе в затылок выстрелить? И куда же делось оружие?..»
Как ни крути, как ни щурься на валяющегося в снегу жмурика, но налицо — явное убийство! Причём, судя по отсутствию следов крови на дороге, убивали не здесь, а где-то в другом месте, а потом — привезли сюда и выбросили из машины. Да чтоб такое запутанное дело довести до победной точки, всем райотделом придётся пахать и пахать! А не хочется… Да и будет ли эта победная точка, или всё закончится многоточием? А тут ещё и Новый год на носу…
Была ещё последняя надежда на то, что убийца где-нибудь поблизости. Раскаявшись в содеянном и горячо возжелав понести за него заслуженное наказание, он терпеливо дожидается в сторонке, пока опера заметят его, и наденут ему на руки наручники. Эта мысль так согрела нашим их озябшие от ночного мороза души, что они даже не поленились посветить вокруг фонариками, заглянуть за все ближние и дальние кусты… Ни души!
Гад!.. Подкинул райугрозыску подарочек – и слинял… Сейчас где-нибудь на адресе, в тепле и неге, смакует свои заветные двести грамм с закусью. А операм из-за него — паши как папа Карло!
И решили наши хлопцы немножко подправить судьбу. В том смысле, чтобы убрать этого никому не нужного покойника с территории нашего района. Но тут они л а ж н у л и с ь. Вместо того, чтобы погрузить труп в «уазик», отвезти его за город и сбросить в какой-нибудь глубокий овраг, они всего лишь перетащили одеревеневшее от холода тело через автостраду и оставили на обочине с другой стороны дороги. Тут следует уточнить одно важное обстоятельство: сама автострада и эта часть Тополиного переулка — относились к нашему району. А та часть, за автострадой — уже район соседний, со своим собственным РОВД. Показатели работы которого нашенских, естественно, не колыхали ни малейшим образом! Даже напротив, были они как бы и нашими постоянными конкурентами, и вечно перед нашенскими на общегородских совещаниях-заседаниях хвастались, что показатели у них — лучше, и с раскрываемостью — краше. Вот пусть теперь этот вонючий «висяк» до ума и доводят!
Перетащили наши, значит, жмурика в другой район, затем — вернулись в райотдел, записали в книге вызовов (на случай проверок), что вызов оказался ложным: никого, мол, на дороге не нашли. И только после этого со спокойной душой по телефону анонимно проинформировали «соседей» об «огнестреле»: мирно отдыхает на обочине автострады на их территории. На этом, сочтя свой долг исполненным, и успокоились…
Каково же было всеобщее изумление, когда через час проезжавший Тополиным переулком патруль сообщил по рации, что на автостраде там-то лежит труп мужчины с огнестрельной раной в затылке! Как это — «на автостраде»?!. Да он же в канаве должен валяться! Полнясь мрачных предчувствий, следственно-оперативная группа вновь помчалась туда…
О, ужас — тот самый жмур, и — на том же самом месте, с которого его совсем недавно тащили через дорогу… Лежит, «отдыхает»!
Вариант с ходячим зомби у трезвомыслящих ментов не пройдёт. Мы точно знаем, что никакой мертвец, будучи заботливо перемещённым с проезжей части на более приличное для него канавное лежбище, своим ходом возвращаться на проезжую часть и опять укладывается там не станет. Вот я лично перевидал в своей жизни тысячи мертвяков, и как свидетельствует мой опыт, обычно это — народец спокойный, на редкость — несуетливый.
Нет, тело явно перетащили! Вот и следы волочащихся ног на снегу…
Но кому ж могло понадобиться перемещать труп – ночью, в лютый мороз? Наверняка — каким-то зловредным сволочюгам! И даже не «каким-то», а вполне конкретно — нашим «соседям», тоже не пожелавшим вешать лишнего «глухаря» на показатели… Но ведь за столь наглое «подкидалово» эти самые «кое-кто» могут и схлопотать по хитрой ментовской морде!
Ладно… Опять сволокли труп через дорогу и сбросили в канаву. Затем, связавшись по рации с дежуркой, шифрованно дали понять, чтоб те опять звякнули анонимно в Институтский РОВД насчёт жмура на их «земле». А сами — затаились в кустах…
Ждать долго не пришлось. Через полчаса «уазиком» подкатила «соседская» опергруппа. Вылезли из машины трое, потоптались около канавы с мертвецом, наматюкнулись от души… И, привычно ухватившись за конечности убиенного, поволокли его в нашу сторону.
Тут-то нашенская СОГ из кустиков и выскочила. Зверские рожи, размахивание кулаками, крики: «Стоять, падлы!.. Козлы, суки, гондоны штопаные! Амбре вам в пасть, беспредельщики! Чё жмурьё подкидываете?!»
Сперва они онемели от неожиданности, но потом, опознав наших по харям, заогрызались: «Сами козлы! Ваш трупяра этот, стопудово!.. Думаете – не знаем, как вы его нам с автострады недавно киданули? И это — перед Новым годом!.. Твари, да за такое — рвать в клочья!..»
Шум, гам, крики… Хорошо — табельного оружия никто при себе не имел, а то и его в ход пустили бы.
Начало рассветать. На дороге появились первые прохожие, из окон окружающих многоэтажек на шумную перебранку сонно таращилось мирное население. А при народе — не наорёшься, и покойниками туда-сюда не натаскаешься… Но и в годовые итоги ронять явно «криминальный» трупешник по-прежнему никто не желал! Скандалище!..
К месту событий вынуждено было подтянуться и руководство.
Сперва совершенно одинаковыми «Жигулями» подъехали оба начальника угрозысков, при каждом — целая орава юрких, гавкучих и клыкастых оперов.
Двумя конкурирующими стаями они сгрудились напротив друг друга и зловеще скалилились, перебрасывались репликами типа: «С-час уроем вас, пидоры!», «Сами вы — опера-триппера! Забирайте своего вонючего жмура, и шмалите отсюда!», «Ага, ты ещё покомандуй, персос козлиный!»
Но особо глотку уж не драли, ожидая, о чём в сторонке дошушукаются их одинаково д е л ь н ы е начугро. Но договориться полюбовно, достигнув компромисса, не удалось: слишком уж противоположно расходились интересы переговаривающихся сторон! Ни им, ни нам этот «висяк» категорически был не нужен! Единственным взаимно-удобным вариантом было зарыть труп в сугроб и забыть о нём до Нового года… Но слишком много посторонних глаз уж видели этого мертвяка, и теперь так запросто его на дороге не кинешь!
Тогда были вызваны и срочно подкатили на своих иномарках (кстати — тоже весьма сходных моделей!) начальники обоих РОВД…
Их подполковник был пузато-вальяжен и фундаментален, всем своим видом намекая, что всенепременно будет скоро генералом, и потому его слово — самое весомое! Зато наш — вертелся живчиком, безостановочно кашлял, чихал, поминутно сплёвывал, протестующее визжал, топал ножками, энергично тряс головой, короче — с т а р а л с я! Впервые в жизни нашим операм за своего начальника райотдела было не стыдно…
Именно наш с ходу заявил, что не токмо та обочина, за автострадой, но и сама автострада — вовсе не наш, а их район, так что пусть не звездят, тут лохов нету! И не возьмём мы себе их дохляков–«глухарей», пусть даже и не надеются!..
Их главнокомандующий в ответ всё отрицал, божился на встающее за горизонтом Солнце, басил солидно, что и автострада — не их, а наша, и обе обочины — тоже, и даже от той обочины до «его» района — ещё шагать, ехать и чуть ли не лететь самолётом… А потому: «Не надо инсинуаций!», и «Я не позволю всяким безответственным лицам откровенно фальсифицировать!»
Увидев, что мирно договориться не удаётся, обе стаи оперов глухо зарычали друг на дружку, дожидаясь команды: «Фас!», готовясь сцепиться в кровавой сече, и порвать в лоскуты конкурирующих шавок.
Но тут кто-то догадался поднять с постели и привезти сюда обоих главных архитекторов районов, вместе с подробнейшими картами территорий.
И лишь теперь совершенно неожиданно выяснилось: д е й с т в и т е л ь н о, не только автострада — не наша, а их, но и вся территория перед автострадой, вплоть до многоэтажек — — тоже! Надо же! А мы, чмошники, уж столько лет задарма их территорию обслуживали, надрываясь, рвя последние жилы!.. Ну, мы не жадные… компенсации за свои труды пока что требовать не будем. Главное сейчас – от трупа поскорей избавиться!
Их шайка, заслышав такой расклад, онемела от горя! Понурившись, глядели себе под ноги, некоторые — почти плакали: это сколшько мы им висяков теперь спихнем!
Ну, а нам что? Смеяться над поверженными не стали. Так… самую малость полыбились.
Потом наш бодренький подполковник помахал ручкой их сникшему подполковнику (не скоро теперь украсит штаны лампасами!), и, сопровождаемый преданно ласкающим его глазами личным составом, направился к заждавшимся авто.
А их опера, горестно проклинающие судьбу-злодейку, схватили теперь уж законно «своего» мертвяка за ноги, и, под присмотром своего незадачливого командования, без всяких церемоний поволокли его к только что подкатившей труповозке.
…Как всегда, правда — победила!
