В Аурум Холле все стояли на ушах. Вот уже тридцать минут монстры не могли пробить толстые ворота из железного дуба, но стража на стене понимала, что вряд ли они ещё выдержат больше четверти часа. Стрелы почти не помогали против чудовищ, а способных к магии среди дварфов было немного. Всегда торжественный и веселый, но сейчас облаченный в тяжелую броню и серьезный, король дварфов Фаргрим тоже в стоял на стене, плечом к плечу со своими подданными и братьями. Его расчетливый мозг сейчас пытался проанализировать происходящее и понять, почему поддержка в виде четырех тысяч вооруженных до зубов солдат из соседнего королевства, так и не прибыла. Понять пока не удавалось.
Бой отбирал у Дориана огромное количество энергии, он слабел с каждым примененным заклинанием. Несмотря на колоссальную усталость, эльф был невероятно доволен собой. Наконец он смог показать все, на что способен. Несколько тысяч чудовищ за пару минут, как вам такое? Однако великий маг понимал, что на долго его не хватит. Ему нужна серьезная подзарядка, прямо сейчас… И тут истощенный Дориан увидел ЕГО.
От ужаса у эльфа затряслись ноги и защемило в груди, на секунду он даже перестал поддерживать концентрацию на “Боевом убежище”, за что чуть не поплатился жизнью. Значит, легенды, которыми на ночь пугают детей, не врали. Все-таки Бездна существует… Буквально в сотне футов от него огромное чудище раздирало в клочья элитный отряд королевской стражи. У Дориана сжалось сердце, когда он увидел эту кровавую баню. Настоящее воплощение хаоса, представляющее из себя громадного демона с могучим мускулистым торсом примата, щупальцами вместо рук, когтистыми задними лапами птицы и двумя жуткими обезьяньими головами, лица которых искажены гримасой абсолютного безумия. Одной секунды взгляда этих яростных глаз хватило Дориану с головой. Все, что происходило дальше, вас эльф не помнил, а мировая история вписала в анналы как “одну из переломных битв в истории Великой Войны с Рыболюдами”. Тогда Дориан случайно изобрел одно из самых могущественных и энергозатратных заклинаний, поразившее Демогоргона.
Чтобы никого не смущать кровавыми и жестокими подробностями битвы, скажем лишь, что Дориану успешно удалось отразить нападение на дварфийскую столицу. Однако после победы над Принцем Демонов и его войском, эльф настолько ослаб, что местные лекари и жрецы ничем не могли ему помочь. Некоторые даже стали думать, что великий волшебник не выживет. Лишь один молодой маг из Аурум Холла, которому позже вручили награду “за сообразительность в бою”, догадался “зарядить” тело Дориана с помощью какого-нибудь источника магии. Быстро сработавшие дварфы водрузили эльфа на плечи и понесли к Месту Силы Золотой Горы. Кто бы мог подумать, что еще совсем недавно дварфы, всегда недоверчиво и опасливо относящиеся к эльфам, будут нести на руках одного из них, подобно настоящему боевому товарищу.
Старейшины-маги недолго посовещавшись, решили, что силы Главного кристалла будет слишком много, и она просто-напросто сожжет тело безымянного героя. После недолгих раздумий и использования “Опознания”, совет волшебников обнаружил на теле полуживого спасителя огромный изумруд, наделенный сильной магией. Старейшины решили, что раз уж кристалл был с эльфом, то он непременно должен ему помочь.
Попросив всех отойти, консилиум сильнейших магов окружил тело Дориана. Дварфы начали зачитывать длинный речитатив, на протяжении которого тело эльфа все сильнее окутывалось темно-зеленой дымкой. Спустя полчаса дым образовал густую, почти твердую оболочку вокруг Дориана, постепенно вытягивая силы из кристалла и возвращая ученого к жизни. На лицах магистров были видны те затраты сил, которые им приходилось вкладывать в заклинание. Через несколько минут ритуал был окончен. Обессилевшие от вытягивающей магии дварфы попадали без сознания, однако их усилия были не напрасны. Когда туман рассеялся, толпа невольно ахнула. Перед ними стоял не красивый молодой эльф, которого они видели меньше часа назад, а дряхлый старик, еле поднявшийся с пола. Великий Дориан был обезображен ритуалом, и как он позже обнаружил, намертво связан невидимыми узами с потускневшим изумрудом на его груди.
Дориана проводили до королевского дворца, без прелюдий накрыли на стол лучшие яства и алкоголь из королевских запасов. Фаргрим лично присутствовал на трапезе, в надежде узнать больше об их героическом спасителе. Однако сам спаситель был настолько измотан, что отделавшись коротким “Мое имя - Дориан”, попросил проводить его в ближайшую спальню. Следующие три дня эльф не выходил из комнаты. Все думали что он настолько устал, что проспал трое суток. Но это являлось правдой лишь отчасти.
Все дело в том, что аллип, до этого живший в разуме Дориана, во время нападения на Принца Демонов испугался скорой смерти своего хозяина, и потому решил экстренно покинуть прежнее обиталище, целью выбрав самое надежное по его мнению место - кристалл на груди эльфа. Однако когда он осознал, что волшебника еще могут оживить, было уже поздно. Могущественный ритуал, созданный объединением сил лучших магов Аурум Холла, навеки заточил остатки того, что сам аллип называл своё душой, в изумруде. Долгие телепатические споры с аллипом привели к тому, что совершение обряда бессмертия откладывается на неопределенный срок. Даже когда Дориан был в расцвете сил, он не был на сто процентов уверен в успехе, а сейчас точно понимал, что ничего не выйдет. Сражение с легионом демонов оказалось для великого волшебника Пирровой победой. Дориан с трудом наколдовал себе воды, что уж говорить о каких-либо ритуалах или сильных заклинаниях. Пока что ему нужно экономить и копить силы. Это может занять не один год и даже не одно столетие, но Дориан научился ждать. Почему-то он уверен, что теперь его жизнь простирается дальше, чем жизнь обычного эльфа, ведь сегодня он почти что заново родился. Да, он будет выжидать, и может быть однажды он сможет снова попытать удачу в надежде на успех…
На третьи сутки Дориан вышел из комнаты, немного заспанный, но явно окрепший после отдыха и чуть более уверенный. Не спрашивая ничего, стража тут же отвела его в покои короля. По пути на верхние этажи дворца, эльф рассматривал убранство внутренних помещений. Количество изысканных картин, аккуратных украшений и величественных статуй поразило Дориана, всю юношескую жизнь считавшего подгорный народ невеждами и варварами. В родной Экстреме все постоянно говорили о дварфах как о чём-то культурно неразвитом, отсталом и недостойном внимания. Однако один визит в обитель горного короля разрушил мнение Дориана на этот счëт.
Фаргрим долго расспрашивал Дориана о том, кто он такой, откуда родом, где учился, каким образом познал магию и подобные малоинтересные вопросы. Заметив, что эльф заскучал, король перестал докучать ему вопросами, но попросил надеть парадный костюм и проследовать за стражей на главную площадь. Не до конца понимающий происходящее Дориан спустился в свои покои, переоделся в только что принесенную одежду и проследовал за двумя крепкими гвардейцами.
На городской площади Дориана ждали сотни дварфов со всего города, стоящие полукругом вокруг высокого помоста посередине площади. На возвышении также стоял король и глашатай, ожидающие прихода эльфа. Несмотря на расовые разногласия, ни одного недоверчивого или презрительного взгляда не было брошено в сторону Дориана. Более того, в карих глазах горцев можно было разглядеть благодарность и даже солидарность.
Жестом Фаргрим пригласил Дориана к себе. Не привыкший к публичным выступлениям и большой публике, старый эльф робко поднялся по ступеням. Глашатай объявил: “Король приветствует всех братьев и сестер, кто сегодня собрался здесь. Он хочет выразить благодарность всем жителям, кто принимал участие в защите нашего родного дома Аурум Холла! Помимо того, король Фаргрим Первый хотел бы особенно поблагодарить иностранца, который, несмотря на некоторые разногласия наших народов, без тени сомнения оказал нам помощь в защите, и чуть не отдал жизнь за абсолютно незнакомых ему дварфов. За эту заслугу король желает наградить его светлость Дориана Нерданеля Телласа Темпеста заслуженным званием Великого Освободителя Феромии! В награду за подвиг его величество также выделяет господину Темпесту именное поместье премиального класса недалеко от центра города!”
Толпа восторженно взревела, вверх полетели шлемы и шапки. Лишь Дориан стоял несколько грустный, в раздумьях. Ведь фактически, он вовсе не спасал город, уничтожая полчища врагов. Скорее, пробивал свой путь к цели… Но сейчас это было не очень важно. Дориан спас столицу ценой собственного могущества, однако взамен получил абсолютное одобрение со стороны короля дварфов, а значит и от всего народа, и собственный дом огромных размеров. Нельзя точно сказать, что он был рад такому раскладу событий, но другого пока что и не имел.
Разумеется, раньше в Тумуле было полно отличных волшебников, которые за считанные годы помогли бы вернуть Дориану его силу. Но здесь заключалась печаль и проблема для эльфа - ближайшей страной к ныне погребеной под руинами Инсулией является Экстрема. Она второй попала под удар бесовского войска, и даже местные баэлнорны не смогли одолеть армию бога и Принца Демонов. Узнав том, что Экстрема почти полностью стёрта с лица Земли, Дориан впал в уныние. Впрочем, оно продолжалось недолго, так как Дориан не мог позволить себе расслабляться, ведь впереди все еще маячила, напоминая о себе, главная, все еще не достигнутая, цель его жизни.
После этих событий, аллип Дориана редко пробуждался, понимая что его бывший хозяин обеднел в силе, и больше не сможет выполнять некоторые…безумные идеи, которые взбредали в голову паразита.
Следующие двести с лишним лет Дориан провел в Аурум Холле, наслаждаясь обыкновенной жизнью и понемногу наращивая силы. Он даже почти полностью вернул себе свою былую красоту, лишь несколько морщин на лбу и пара седых волосков напоминали о его возрасте. Изредка из окон его поместья можно было увидеть разноцветные огни и множественные хлопки. Но жители уже смирились с некоторыми странностями эльфа и вскоре перестали обращать на это внимание.
Что ж, мы все таки затронули тему родового поместья Темпест. Это место имеет большое значение для жителей Аурум Холла и по сей день, ведь именно оно открыло дорогу в Феромию эльфам со всего материка.
Полученное от Фаргрима, поместье долгое время оставалось тихой обителью одинокого старого эльфа, пока в один день Дориан не женился.
Это случилось в конце июня, когда жарким летним днём эльф был в проездом в Белуарии. Страна сохранила свой первозданный вид после Войны, так как она прошла мимо, а потому развивалась с растущим темпом. Ну, и стоит указать, что человеческие девушки там были самые прекрасные, из всех, увиденных Дорианом за много веков.
Одна красавица по имени Мари настолько понравилась Дориану, что он, наплевав на все расовые и возрастные различия, покорил её сердце и взял в жены.
И вот, всего через пару месяцев, у особняка появилась новая госпожа. Окружающие его коллеги-эльфы и дварфы были, мягко говоря, в шоке от его выбора. Да и сам Дориан головой понимал, что такой союз будет очень странным, ведь мало того, что его избранница быстро состарится - он даже не заметит - так ещё и загрязнится чистейшая, как слеза ребёнка, кровь эльфов в жилах Дориана. Но старый маг был безразличен к чужим убеждениям и правилам. Так что сыграв тихую свадьбу в Холле, Дориан остался там со своей возлюбленной. После такого брака он понимал, что дорога в постепенно восстанавливающуюся Экстрему полностью отрезана. Там его просто не поймут.
А старый эльф все равно был рад. Прожив долгое время в одиночку, он начал ценить каждую секунду, проведенную с близкими. Избранница Дориана сильно облегчила его жизнь, подарив множество ярких и тёплых воспоминаний. Жаль только, что её век был коротким. Мари умерла в возрасте сорока девяти лет, оставив после себя только юную дочку и память.
Меланхолия вдовца продолжалась не очень долго, окончившись на твёрдой уверенности в том, что он должен оставить после себя что-то хорошее, что-то кроме книг и заклинаний. Нечто, что сможет прослужить века. И ему это удалось.
Мало кто знает, каким раньше было поместье Темпест. Сейчас, спустя почти три тысячи лет, оно известно, как закрытая школа магии, со своими устоявшимися законами и правилами. Раньше она была другой - прекрасной и светлой, с наставниками в лице сильных дварфийских и эльфийских магов. Но это немного другая история, отдельная от жизни Дориана, которая, возможно, будет рассказана в следующий раз…
Слегка вздрогнув, Дориан проснулся. Он был в паршивом настроении, как это всегда бывает после кошмара. Пару минут Дориан просидел в кресле, отходя ото сна. Со стоном встав, эльф подошёл к большому дубовому столу в гостиной. Дориан уже всё решил, и он был тверд и непоколебим в своём решении, как камень.
На столе уже лежало все необходимое. Маг потянулся к себе под рубаху и движением руки достал амулет, положил его на стол. Камень светился ярким зеленым пламенем, означающим, что он до краев наполнен энергией. Дориан поправил черные свечи, стоящие по краям стола, дочертил линию на столешнице кусочком темного мела и положил в центр рисунка книгу. Тот самый фолиант, найденный в библиотеке Аурум Холла. Сорвал камень с цепочки и положил его рядом с книгой. Наконец-то, день, которого он ждал всю жизнь, настал. Немного позже, чем он ожидал, примерно на половину тысячелетия, но все же настал. Кульминация его познаний и силы, могущественный ритуал заточения души в хранилище… Однако Дориан не хотел так просто расставаться с частичкой себя, и потому ввел некоторую рискованную коррективу в заклинание - теперь ему требовалась не душа, заточенная в филактерий, а время. Время жизни эльфа, навсегда запертое в кристалле. Это и было целью всей его жизни - остановив ход времени, обрести бессмертие.
Яркая зеленая вспышка озарила темную комнату. Дориан, стоя на коленях перед книгой и кристаллом, произносил шипящее и рычащее заклинание, размахивая руками и вращая головой. В его голове доносился крик старого знакомого: “Да, мы наконец сделали это! Абсолютная власть!”. До превращения Дориана оставались считанные минуты, заклинание уже начало действовать… Но вдруг свечение начало медленно угасать, а огонь на свечах потухать. Ничего не понимающий Дориан не прекратил ритуала, о чем жалел всю оставшуюся нежизнь.
Как будто невидимая рука схватила старого эльфа за грудь и приподняла над землей. В голове Дориана начали доноситься страшные звуки, крики и вопли. Хтонический ужас сковал сердце мага. Дориан безуспешно пытался выбраться, но хватка становилась только сильнее, поднося эльфа к кристаллу и с жутким звуком утигявая его внутрь…
Золотые часы, висящие на стене в спальне, только-только отбили полночь. Маятник качнулся в последний раз и затих. Часы сломались.
Спасибо большое всем, кто дочитал рассказ до конца! Для меня действительно важно ваше мнение. Буду рад любому комментарию ;)
