пред. -> Секунду назад (2)
7. Утром
Утром я проснулся на огромной кровати один. В ужасе я подумал, что вся вчерашняя история мне просто привиделось и я вчера вломился в чей-то дом, уснул и валяюсь тут, жду прихода хозяев. Все-таки алкогольный делирий — это вам не шутки. Я быстро оделся и в ужасе сбежал вниз.
Внизу у окна, положив ноги на подоконник сидела Ия, попивая ароматный какао, заедая его ванильным круассаном и смотря вдаль.
— Привет, — сказал я.
— Привет, — сказала Ия прохладно, — кофеварка на столе, еда в холодильнике. Не знаю, что ты любишь.
— Спасибо, — сказал я, — кофе я пью.
Я налил кофе, добавил молока и сел за стол, тоже уставившись в окно и на спину Ие. Наверное, Ия была из таких людей, которые привыкли встречать утро в одиночестве. Когда у человека утро — это самая главная часть дня, когда нужно собраться с мыслями и никто не должен отвлекать, иначе весь день насмарку. Я тоже такой, понимаю, о чем говорю.
Вид из окна первого этажа был совсем другой. В окно было видно только бескрайнее небо и деревья, которые заслоняли забор. Ландшафтный дизайнер знал свое дело. Мы молчали и смотрели, заговаривать я не решался, потому что по лицу Ии текли слезы. Но потом я все-таки сказал:
— Спасибо тебе!
— За что?
— За приключение. Очень хотелось бы чтобы оно повторилось и еще не раз.
— Тебе спасибо, — сказала Ия, вытирая слезы тыльной стороной ладони.
Мы еще помолчали.
— Ты же ничего не спросил про меня, — сказала Ия, отхлебывая какао — я не знаю кто я теперь. Почти год назад, после моста я попала сюда. Вначале было очень страшно. А потом я нашла себе занятие, я встречаю тех, кто отправляется в «секунду назад» навсегда и провожаю их. Или возвращаю назад, что реже. Я их называю «скитальцами».
— Всех не упомнишь? — уточнил я.
— Точно, — сказала она, — прости что нагрубила тебе тогда. Я не должна был тогда поступать, не знаю, что на меня нашло, выдалась очень тяжелая неделя.
— Да ничего, — сказала я, со всеми бывает.
— Они приходят сюда и видят меня. Они думают, что я их ангел хранитель, что я должна решить их проблемы, отпустить их грехи, они мне исповедуются. Я устала. Я всего лишь человек, я это не вывожу. Точнее, я хочу снова быть человеком. И сегодня я вновь почувствовала себя человеком. Спасибо тебе.
— Ты не можешь вернуться в «сейчас»? — спросил я.
— Не могу, — сказала Ия, все также смотря вдаль.
— В голове у меня все не укладывается.
— Ну и не укладывай, — сказала она.
— А как ты и их видишь, ну тех, кого ты встречаешь, «скитальцев»?
— Я могу видеть людей с пограничными состояниями из «сейчас» и у них вокруг головы светится шар. Как нимб, только шар. В зависимости от состояния человека, шар может быть разного цвета. Зеленый – нормальный человек, почти наверняка его быстро удастся вернуть. Голубой – перевозбужденный влюбленный человек, синий – характерный для людей творческий профессий, фиолетовый – для учёных или людей, находящихся на пике умственных способностей, всех их не нужно трогать, они выбираются сами. Желтый – для расстроенных людей, их нужно немножко подтолкнуть, оранжевый – для людей с серьезным душевным расстройством, с ними нужно серьезно работать, красный – мои самые тяжелые пациенты, приходят ненадолго и не задерживаются.
— А с каким шаром люди видят тебя?
— С белым, конечно, ты что не знаешь как ангелы выглядят, — сказала Ия и улыбнулась.
— А меня ты с каким шаром видишь? — напрягся я.
— Ты мой самый интересный пациент, шар твой переливается всеми цветами радуги, я таких еще не видела. Наверное, потому что ты не готов сюда, — посерьезнела Ия.
Мы продолжили завтракать молча, каждый обдумывая свое. Когда с кофе было покончено, я украдкой посмотрел на часы. Время уже было рабочее, меня должны были хватится. Я встал и спросил:
— Мы еще увидимся?
— Как хочешь, — сказала она с безучастным видом.
— А я хочу, настойчиво сказал я, — у меня может жизнь наконец-то красками заиграла. Пусть психоделическими и на грани умопомешательства, но все же это куда интереснее моей обычной жизни.
— А знаешь, — сказала Ия, — если немного все хочешь уложить в голове, сходи на лекцию профессора Синидиса. В любую субботу ты сможешь найти его на лекции в университете Связи. А потом… А потом мы, возможно, встретимся. Давай возьмем паузу.
Пока я не задал новых вопросов, она схватила за руку и потащила на улицу. Мы вышли за забор, Ия не стала закрывать калитку.
— А теперь, — сказала Ия, — мы попробуем тебя вернуть в «сейчас».
— Нужно спрятаться в какое-то место, где никого не будет и кто на тебя не смотрит? — спросил я.
— Это совсем не обязательно, — ответила Ия, — Пока твое подсознание здесь, твое сознание в «сейчас» в твоем теле делает все тоже самое, что ты делаешь обычно. Возможно, никто и не заметит, что тебя не было. Сам увидишь.
— А как возвращаться?
— Попасть в «сейчас», да почти так же, как и сюда. Берешь крепко меня за руку, закрываешь глаза и врываешься в себя в «сейчас». Но подожди, — сказала Ия, — я тоже хотела задать тебе вопрос. Почему ты решил, что дом не мой?
— Семейная фотография на стене, — просто ответил я, — тебя на ней не было.
— Да, не подумала снять. Я сюда никого не приглашаю, ты не думай — сказала Ия и потом крепко сжала меня за руку и скомандовала — Закрывай глаза. Давай на счет: раз …
— Стой, — крикнул я, — от меня тоже вопрос! У тебя есть королевский пудель?
— Придурок, — мягко сказал она, — нет. Давай: раз, два, три!
Я хотел поцеловать ее, но она так четко и настойчиво командовала, что единственное что я успел сделать, это сжать руку, закрыть глаза и войти в себя «сейчас».
Когда я открыл глаза, моему удивлению не было предела. Я стоял на работе и наливал на кухне кофе в чашку. «Входил» я в себя первые, опыта у меня еще не было и вошел я в себя не очень удачно, начав лить кофе мимо чашки. На кухне стоял начальник.
— С тобой все в порядке? — спросил он меня — Какой-то ты сегодня сам не свой, не заболел?
— Лучше — ответил я, — Влюбился!
— Ну-ну, — сказал начальник и вышел.
В моем сознании обновилась информация кто я, где я и куда я должен идти. Я вытер пол, пошёл на рабочее место и включил компьютер. А потом уставился в окно.
Ничего не понимаю.
Если я был там, то кто был здесь? Тоже я? И как я тут был? Вроде ничего, раз никто не заметил моего появления. Вроде по виду я тут отдохнувший, выспавшийся и даже в свежей рубашке. Дак как такое вообще возможно? Кто может ответить на мои вопросы? Ия? Да она и сама толком не знает ничего, как я понял.
Я поставил чашку, подвинул компьютер и по базе пробил Синидиса. У нас все профессоры были наперечет. А особенно по космофизике. А Синидиса мне показалось, я даже знал. Ну как знал, приходил он к нам по работе.
Но вообще Ия чего-то не договаривает. Говорит, что осталась «секунду назад», но знает как попасть в «сейчас» и как вернуться обратно. Да не просто знает, а меня с собой протащила. А сама обратно попасть не может. Что-то не сходится в ее теории. Или все совсем не так, а теория эта только чтобы меня успокоить.
Так много вопросов и так мало ответов. Негде мне найти на них ответы. Впрочем, я решил послушать совета Ии и подождать с ответами на вопросы до четверга. Сосредоточившись, я приступил к работе.
8. Лекция
Лучшее средство от тревоги — быть занятым. Всю неделю я был занят днем и тревожен ночью. Когда силы покидали меня, мне снились сны, где я спасал Ию из ее заточения. И каждый раз мне это не удавалось сделать.
Особенно тяжело далась суббота. Я перерыл всю периодику за последний год, которую только нашел про аналогичные случаи: пропажа людей, встреча с ангелами, путешествия во времени. Лучше бы я этого не делал. Сколько больных людей с извращенной фантазией. На чтение научных статей меня уже не хватило. А надо было бы начать с них.
Немного заранее я зашел в университет, предъявив на входе пропуск. Найти лекционный зал не составило труда, не так много слушателей ходили по университету в субботний день. Перед входом я смешался с толпой и занял удобное место. Предстояло выслушать лекцию профессора по астрофизике, а потом как-то его поймать. Главное не заснуть в процессе лекции.
«Наука астрофизика интересна и занимательна», гласила аннотации к лекции. Все что я понял из самой лекции, так это то, что она была про «эволюцию галактик», да и то только потому, что тема была написана на доске. Не люблю глубоко уходить в научные темы. Если то, чем ты занимаешься нельзя рассказать ребенку, то и не стоит начинать рассказывать. Люблю знать, как все работает на уровне кирпичиков, а глубже — не люблю. Лекция была для продвинутых слушателей и я, каюсь, заснул и проснулся только когда в зале раздался хохот.
— Нет, — ответил профессор, — теорией эволюции галактик не объясняет характер человека по знаку зодиака. Вопрос, кстати, типичного скорпиона. Вы в следующий раз, уважаемая, тему лекции внимательнее читайте, может быть, не перепутаете астрологию с астрофизикой.
— Я думала это одно и тоже, но более научно, — раздался робкий голос.
И лекция вновь потонула в хохоте.
— Ну, сказал профессор, если ни у кого больше нет вопросов, я хотел бы закончить лекцию.
Я поднял руку и встал со своего места,
— У меня есть вопрос, профессор.
— Валяйте, хотя возможно ответ на него вы проспали.
Снова раздался смех.
— А есть ли какая-нибудь теория, что вокруг нашей вселенной «здесь» и «сейчас», существует параллельная вселенная в которой нет «сейчас», нет времени?
— Понятия «здесь» и «сейчас» очень субъективны и зависят от внешнего наблюдателя. Так что если внешнему наблюдателю удастся изменить свое положение не только относительно «здесь», но и относительно «сейчас», то почему нет? В конце концов у нас же теоретическая физика. Всем спасибо, на сегодня хватит.
Все стали шумно выходить из зала. Профессор задержался. Я поймал его, аккуратно встав в дверях и в шутку не давая пройти, сказал:
— Профессор, я знаю вы очень занятый человек, но у меня так много вопросов, как я могу вам их задать?
— Молодой человек, — окинул меня профессор взглядом, — Вы же не из моих слушателей, вы и так пробрались ко мне на лекцию и задали вопросы, что вы еще хотите? Кто вы вообще такой?
Я с готовностью показал свой пропуск и добавил:
— Профессор, при других обстоятельствах, я бы пригласил вас на работу, но я знаю, что вы очень заняты и я очень ценю ваше время.
— Вы меня не запугаете!
— Вопросы у меня не выходят за компетенцию нашей работы, но они личного характера. Поэтому предлагаю сделку, я видел ваши документы на грант и могу помочь положить их сверху стопки всех просителей, а стопочка поверьте мне огромная. А вы уделите полчаса мне сегодня за ужином.
Профессор понуро смотрел в пол.
— У меня есть полчаса, давайте перекусим. Я постараюсь ответить на ваши вопросы. А потом я очень занят. Рассчитываю на вашу порядочность.
Мы спустились вниз и немного прошли до суши-бара. Я рассудил, что за полчаса мы как раз успеем съесть роллы и поговорить.
Пока мы ждали роллы я пересказал теорию, услышанную от Ии своими словами. Пока профессор слушал, он немного оттаял и втянулся в разговор. Он пересказал теорию своими словами более стройно и последовательно, в ней почти не осталось белых пятен для меня. В конце, когда принесли счет, профессор сказал:
— Разрешите полюбопытствовать.
— Да-да, конечно.
— Ведь эта тема не касается вашей работы, иначе бы вы меня вызвали.
— Нет, это сугубо мой личный интерес.
— Вы же понимаете, что все это только теория, как теория общемирового заговора и если верить в нее, можно сойти с ума?
— Понимаю. И все же у меня были вопросы, и я получил от вас ответы.
— Стало понятнее?
— Честно говоря не очень, вопросов появилось еще больше.
— Что ж это нормально, у вас гибкий ум, раз вы интересуетесь такими темами, вы во всем разберетесь. А почему вы решили получить ответы именно у меня? Все же это не мой профиль.
— Моя хорошая знакомая порекомендовала мне посетить ваши лекцию и поискать ответы на свои вопросы.
— С ее стороны это было очень учтиво, мне это очень льстит, — улыбнулся профессор, — она из вашей конторы? Студентка? Аспирантка? Может быть, она рассчитывает на повышение балла в зачетных работах? Это можно устроить. Я ее знаю?
— Не знаю, — честно признался я, — имя Ия вам о чем-нибудь говорит?
Профессор побелел лицом. Он схватился за карман рубашки из который достал пузырек с нитроглицерином. Я налил воду из графина и подвинул профессору.
— Это очень подло с вашей стороны, молодой человек, — заговорил быстро профессор, — я знаю кто вас послал и зачем. Вы своего добились! У меня больше нет ни сил, ни средств. Передайте им, что я не буду продлять!
Профессор резко встал и пошел к выходу.
Я догнал его на улице, обошел спереди, остановил жестом и сказал, глядя в глаза:
— Я не знаю, о чем вы сейчас говорили, меня никто не посылал
— Ах, уйдите, — сказал профессор, скинул руку с плеча и пошел по улице. Он сразу постарел и осунулся.
Я догнал его и пошел рядом с ним.
Мы долго шли рядом, он больше не пытался убежать.
По дороге он зашел в цветочный магазин и вышел через пару минут с букетом цветов.
Я ждал его у входа.
— Подруга говорите? — сказал профессор, — Я думал у нее нет друзей. Долго же вы ждали, ну пойдемте. У нее сегодня как раз день рождения. Ее любимые.
Мы вошли в ворота шестьдесят седьмой больницы и пошли садовыми дорожками. У дальнего корпуса профессор прошел с черного хода и пошел по ступеням наверх. Я поднялся за ним на третий этаж и прошел по больничным коридорами к персональным палатам. В палате горел приглушенный холодный неоновый свет. На специальной кровати, подключенная к медицинским аппаратам лежала Ия. Она была бледна и неподвижна. В комнате, кроме меняющихся графиков на аппаратах, не было больше никаких признаков жизни.
Профессор подошел к кровати и поцеловал Ию в лоб.
— Твои любимые, с днем рождения, — прошептал он ей.
Цветы давали сладкий еле-уловимый запах. Профессор поставил цветы на тумбу рядом с кроватью и обратился ко мне:
— Мне нужно дойти до главного врача, я сейчас вернусь, вы здесь посидите?
Я утвердительно кивнул головой.
Профессор вышел.
Все встало на свои места. Ия послала меня не на лекцию к профессору Синидису, а к своему отцу. Зачем? Ну наверное, она не хотела говорить, что произошло и отдала свой рассказ на волю случая.
Я сел рядом с Ией на стуле и взял ее за руку. Рука была холодной, но легла в мою руку как влитая. Не нужно было никаких объяснений и теорий, мы были связаны с ней той жизнью, которая была секунду назад.
Вторая Ия, которая, как я теперь понял, была подсознанием первой Ии и обитала «секунду назад», сидела теперь рядом на втором стуле и по лицу ее текли слезы.
— Вот значит, как… — сказал я.
— Значит так, сказала она, — вытирая глаза тыльной стороной руки.
— Что можно сделать? — спросил я
— Ничего, — ответила она.
Вошел профессор. Он сказал:
— Я договорился, послезавтра ее отключат. Можешь сказать это тем, кто тебя послал.
Потом он увидел, что я держу Ию за руку, удивленно взглянул, подошел ко мне, положил руку на плечо и сдавленно сказал:
— Прости…
Я обернулся. За мной стоял не почтенный профессор, с которым я познакомился недавно, а волнующийся старик, который пришел к своей дочери на день рождения. Возможно, на последний ее день рождения.
9. Дальше
Одна Ия осталась неподвижно лежать в больнице, со второй Ией мы вышли из ворот, крепко взявшись за руки и пошли по Карамышевской набережной в сторону Серебряного Бора.
Так я и познакомился с той самой Ией, которая теперь лежала в палатах больницы почти год. Именно с ней я прыгал с моста, ну или она со мной. Может быть, память мне подкидывает измененные варианты начала истории. Только я упал в воду удачнее чем она. Если тут можно вообще говорить об удаче. У меня было сотрясение, а у Ии совсем маленькое, почти незаметное повреждение, которое можно было разглядеть только с помощью томографа, но закончившееся для нее комой. Если бы все можно было исправить тогда, какую-то секунду назад, приземлиться как-то иначе или вообще не прыгать, все сложилось бы совсем по-другому. Но сложилось все как сложилось и ничего не исправить. Бывают такие моменты, когда ничего нельзя сделать, а машину времени еще не изобрели.
Что можно было сделать, так это поменять решение отца об отключении Ии от аппарата, поддерживающего жизнь. Например, я мог бы выступить медиумом между отцом и Ией. Это было бы не сложно. Я бы спросил у отца что-нибудь, что знает только он и она. Она бы ответила, и отец бы поверил, что Ия здесь и жива. Но зачем давать ложную надежду, что все наладится, когда надежды нет? Отец бы узнал, что ее подсознание живо и что? И вообще не факт, что Ия этого бы захотела. Возможно, она пожалела бы отца и не стала бы давать ему ложную надежду. Не сказала бы то, что знает только она и он.
Чем закончилась наша история? Я и сам бы хотел узнать.
История еще не закончилась, она происходит с нами прямо сейчас.
Пока в вашем мозгу одна за одной появляются буквы, которые сплетаются в слова, строки и осмысленный текст, мы подходим к мосту. Я не принял еще никакого решения, как быть. Рядом со мной, крепко держа меня за руку идет Ия. Мысли над моей головой искрятся ярко фиолетовым неоновым цветом.
Где все началось, там все и должно закончиться.
Мы приходим в Серебряный Бор по мосту держась за руки. У нас есть еще целых два дня. Для кого-то два дня — это очень мало, для нас теперь это целая вечность. Мы доходим до моего любимого места, где никто и никогда не сможет меня найти и садимся на поваленное дерево. Липы скрывают нас своей листвой от целого мира. Вековые сосны начинают нам шептать своими зелеными иголками.
Я проваливаюсь «секунду назад», чтобы быть ближе к Ие.
Мы просто сидим и смотрим на реку.
Теперь наши мысли летают над нами, окрашивались в разные цвета, то и дело взрываясь небольшими фейерверками.
— Как ты думаешь, — спрашивает Ия, — Что будет после отключения? Я исчезну и все?
— Ты сама говорила, что это как серверы. Если на одном исчезнешь, то на втором останешься.
— Ну это я так, образно тебе объясняла. На самом деле я не знаю, что будет.
— И я не знаю, что будет. Мы обязательно что-нибудь придумаем, мы должны что-то придумать, — успокаиваю ее я.
— А все-таки хотелось бы не только жить, но и быть полезной. Сейчас я кажусь полезной себе для других, но совсем бесполезна для отца. Он потратил все деньги, чтобы поддерживать меня в таком состоянии. Что у него осталось, однушка, да зарплата профессора…
Разговор не клеился.
— Есть у меня одна идейка, — говорю я, — не факт, что поможет, но всякое бывает.
— Валяй, — без энтузиазма сказала Ия.
— Я хочу рассказать нашу историю в интернете на Пикабу кое-что изменив, но может кто-то подскажет выход.
— На Пикабу? Да на это даже не клюнут рыцари свежего.
— Ты веришь в коллективный разум?
— Скорее я верю в коллективное безумие.
— А коллективный разум все же есть. Люди ведь всегда хотели обмениваться мыслями, сначала они писали друг другу письма, но эта штука очень индивидуальная. Излагаешь человеку мысли, а он тебе отвечает. А что о твоих мыслях думают другие ты и не узнаешь. Максимум, посмертно письма опубликуют и заставят учить других для сдачи экзамена. И вот с появлением интернета ситуация стала заметно меняться, люди смогли обмениваться своими электронными письмами уже с многими людьми.
Произошла эволюция, которая перевела общение в интернет — «фидонет», электронные доски объявлений, живой журнал, социальные сети. Чем дальше, тем больше людей могут узнать твои мысли! Так вот, все вместе кто пишет и читает, это такой большой коллективный разум и вершина этого коллективного разума у нас сейчас — это Пикабу.
— У этой эволюции есть и другая сторона, теперь на твоей мысли задержат внимания всего секунд на пять и то, если повезет. Поэтому чем большему кругу мысль твоя адресована, тем короче она должна быть. Коротка как щебетание птички. И по-моему, в основной массе своей, люди туда просто ругаться приходят, как раньше на «удафф коме», «лурке», потом на «дваче». Злые, неудовлетворенные, вымещают всю злобу, которая у них за день накопилась на случайных людях и дальше идут.
— Ну коллективного безумия тоже хватает, куда же без этого. И все же понимаешь, я чувствую, что там есть единомышленники, конечно не все, но их много.
— Какой бы безумной идеей ты не занимался, в мире всегда найдется сотня человек, которой это понравится.
— Ну вот несколько десятков таких и есть на Пикабу. Им и напишу. Может чего подскажут.
— Ну, давай…
— Откуда ты про все это знаешь – «удафф ком», «лурк», «двач»?
— Ну у меня же отец профессор!
Я вышел в «сейчас». Мое сознание никуда не сдвинул мое тело, я все также сидел один под деревом. Достал из сумки ноутбук и начала писать пост на Пикабу. Да, пост получился объемистым на него ушло два часа. Осталось расставить теги «рассказ», «длиннопост», что еще? Нужно выбрать правильный паблик, например, «Авторские истории». А дальше что?
А дальше нажать кнопку «Добавить пост» и ждать.
***
след. -> ищите в камментах челлендж
