Пришло лето, настала жара, и, как часто бывает в такую погоду, вокруг многие едят окрошку. Не то что бы меня это как-то раздражало или мне мешало. Пусть кушают на здоровье. Но окружающие часто спрашивают, почему ее не ем я. Когда я отвечаю, многие не верят.
Что ж, расскажу более широкой публике.
Нелюбовь к окрошке у меня с детства. Вот представим: лето, дача, прибегаю с речки, из леса или просто с улицы домой обедать. Родители и бабушка уже ждут, все садимся за стол. На столе стоит кастрюля. Что же там? Может быть, мои любимые наваристые щи? Или гречневый суп? Или куриный с лапшой?
Нет, погодите. Кастрюля подозрительно маленькая. И она стоит просто на столе, без подставки, следовательно, она не горячая. А это значит…
– А сегодня что, на обед окрошка? – испуганно спрашиваю я.
– Да! – строго отвечает мама.
Проблемой окрошки было даже не то, что я не любил какой-то отдельный ее компонент. Нет, все они очень вкусны. Картошечка, яйца, редиска, свежие огурцы, зелень – все это я с удовольствием ел. Вареная колбаса – уже хуже, но есть можно. Квас – радостно пил литрами.
Бабушка открывает крышку и раскладывает содержимое по тарелкам. Да, все эти компоненты присутствуют, они порублены и перемешаны. Тоже ведь ничего плохого. Это как вкусный и сытный летний салат.
Но вот на столе появляется банка кваса, и я понимаю, что сейчас салат зальют им, после чего все превратится в тошнотворное белесое жидкое месиво. Желток от крутых яиц и крахмал от картошки растворятся в квасе, зелень всплывет наверх, квас перебьет вкус всего, но и сам станет невкусным из-за крахмала и желтка.
Родители строго заявляют:
– Мало ли что там ты не ешь. Будешь есть. Это вкусно.
– А там не осталось щей или еще чего?
Ответ уже предвижу. Это как некая постановка, где все примерно знают свою роль и слова.
– В жару горячие супы не едят. В жару надо есть окрошку. Это вкусно. Это освежает.
Ну не знаю, лично я что в жару, что в холод всегда с удовольствием ем горячие супы.
– А можно не заливать мне это квасом? Пожалуйста, можно я съем отдельно салат? А квас налью в кружку и буду им запивать. Это же одно и то же!
– Нет. Надо есть именно так. Так вкуснее. Это не салат. Это окрошка. Ее едят так.
Мама открывает банку с квасом.
– Квас же холодный! – пытаюсь я хитрым голосом убедить родителей. – Вы же говорили, что в жару нельзя холодное, горло заболит!
– Он не холодный. Мы банку некоторое время назад достали из холодильника. Он в меру прохладный. Сейчас будешь есть и увидишь.
– Нет, я не буду это есть! – у меня уже рвутся слезы.
– Хватит капризничать! – выходит из себя отец.
– Ты бабушку обижаешь, разве ты не понимаешь? Она старалась, специально для тебя готовила! – кричит мама.
На самом деле, все за столом знают, что это не так. Я приезжал на дачу, допустим, на неделю, и все будние дни бабушка готовила что-то другое. А в субботу приезжали родители, и они просто сами очень любят окрошку, но дома никогда ее не делают. Горячие супы они в принципе почти не едят, разве что когда на той же даче их бабушка готовит.
– Мы не будем все подстраиваться под тебя! – хором орут родители.
Бабушка, к счастью, молчит.
Вы можете подумать, что я и впрямь капризничал, надеясь, что мне дадут что-то более вкусное или вовсе каких-нибудь сладостей. Но это не так. Я превосходно понимал, что другой еды в доме особо нет (на дворе-то конец девяностых), и вовсе не требовал, чтобы мне отдельно готовили какие-то дорогие вкусные блюда. Казалось бы, я всего лишь просил, чтобы мне разрешили съесть те же самые ингредиенты, в том же количестве, только немного в другом виде. Не требовалось никаких дополнительных трат или усилий. Но родители тут шли на какой-то странный принцип.
– Может быть, вам важно, чтобы я ел жидкое на обед? – плачу я, вспоминая, как некоторых моих друзей по даче их родители с криками заставляли есть на обед именно суп.
– Нет. Нужно, чтобы ты ел все вместе, как положено.
– Не надо! Не надо квас! Вам же надо, чтобы я хорошо кушал, и много? Я буду, буду есть, я съем две порции! Только не лейте туда квас! Я выпью две кружки, если отдельно дадите, я буду каждую ложку салата запивать большим глотком! – реву я еще громче.
Не обращая никакого внимания на все эти вопли и слезы, мне в тарелку наливают квас, лишая меня последней надежды нормально пообедать. Мои крики переходят уже в визг, но исправлять что-то поздно. Хватаю тарелку в отчаянной попытке быстро выпить квас до того, как он смешается с твердыми компонентами, но все уже перемешалось. Единственная уступка, на которую родители соглашаются – мне не кладут сметаны (они знают, что ее меня точно не заставить есть).
Все начинают бодро употреблять окрошку. Я смотрю в тарелку с отвращением. Честно пытаюсь это есть. Зачерпываю жидкость. Вкуснейший кисло-сладкий квас, который приготовила бабушка, превратился в отвратительную мутную жижу с плавающими на поверхности вкраплениями зелени и редиски. Пробую. Меня начинает подташнивать.
– Я же говорил, это невкусно. Очень противно.
– Не выдумывай и ешь. Это вкусно.
Пытаюсь зачерпнуть гущу, пробую. Ощущения во рту крайне неприятные. Не разобрать ни нежного вкуса картошки и яиц, ни свежести огурца, ни пикантности редиски – все перебивает квас. Ну, на то он и квас, вкус у него резкий.
– Хватит копаться в тарелке! Ешь все вместе, не привередничай!
Родители уже доели, а я и пяти ложек не могу осилить.
– Пока все не доешь, из-за стола не выйдешь! – звучит знаменитая фраза. Наверное, всех родителей ей где-то обучают.
Выйти мне, впрочем, приходится. На крыльцо. Делаю я это, рассудив, что если меня и впрямь начнет тошнить (а я отнюдь не притворялся), то лучше это сделать на землю, а не на пол или стол в доме.
Реву и ем. Съедаю ложку, несколько минут пережидаю, чтобы унять отвращение, затем следующую ложку. В итоге родители все же не выдерживают и где-то на половине тарелки забирают ее у меня и отпускают гулять, не забыв напутствие:
– И попробуй только до ужина сказать, что ты проголодался!
И это ведь не единственный случай – окрошкой меня пытались накормить подобным образом далеко не один раз.
Уже став постарше, я как-то сумел убедить родителей дать мне попробовать съесть окрошку так, как я предлагал.
– Хорошо! Делай как хочешь! Достал уже со своими капризами! Но это будет невкусно! И ты не наешься так! Вот попробуй только не доесть или заявить, что ты не наелся!
В следующие несколько минут я умял две большие тарелки салата, запил двумя кружками кваса (не сильно холодного, чтобы горло не заболело) и радостно посмотрел на них.
А вот окрошку в жидком виде я не ем до сих пор. Ни на квасе, ни на кефире, ни на минеральной воде, вообще ни на какой жидкости.
Мораль такова – принудительно заставлять детей что-то есть редко бывает хорошей идеей.
Тут важно отметить, что я пишу все это не с целью поглумиться над своими родителями или выставить их в дурном свете. Нет, я понимаю, что делали они это все не со зла, что они желали мне добра, хотели, чтобы я питался правильно, и искренне были уверены, что окрошка вкусная, а я просто привередничаю. Когда уже во взрослом возрасте я иногда в шутку, а иногда и всерьез напоминаю им о подобных ситуациях, они не могут мне четко пояснить, а зачем было нужно это все и почему нельзя было просто позволить мне есть так, как я просил.
Более того, этот текст я показал маме перед публикацией и еще раз спросил, а зачем они все это делали. Она не смогла объяснить, но рассказик ей даже понравился.
