Мне кажется, чтобы написать антивоенное произведение — не надо стараться его написать. Пыжиться, смаковать подробности — всё это чушь собачья для бедных духом. Для тех авторов, кто считает читателей тупыми, что тем нужно на пальцах объяснять базовые вещи.
Ну, те самые, что война — это плохо. Гражданская война — ещё хуже. Гражданская война в многонациональном государстве с тремя разными религиями — вообще пиздец.
Но чтобы написать хорошее антивоенное произведение надо, чёрт возьми, отринуть всяческие эмоции, кроме усталости, и цинично взглянуть на происходящее. И с этой циничной позиции провести своих протагонистов по сюжету. При этом, даже будь они на войне, совершенно не обязательно им видеть генеральное сражение — там неровен час можно будет удариться в патриотизм и превозмогание. Или же в безоговорчную поддержку той или иной фракции — а для антивоенного произведения это неправильно даже не с моральной стороны, это является неправдой с фактической. Когда у тебя со всех трёх сторон за спинами бойцов возвышаются холмики над братскими могилами гражданского населения, то вставать на чью-то сторону, пытаясь прикрыться антивоенным посылом, это лицемерие. А мы же тут про честное произведение.
И вот мы видим, как честно и цинично, без заламывая рук и прочих эмоций, на которых падки сойджаки в твиттере, хорошее антивоенное произведение описывает одну из немногих битв — взрыв моста при отступлении католиков хорватов от наседавших мусульман боснийцев. Весь сюжет камерный, но пестрит множеством рассказов и флешбеков, которые, однако же, поданы с точно таким же усталым цинизмом. Да, я про "Территорию команчей" Артуро Переса-Реверте, если кто не понял.
И не смотря на моё отношение к журналистам и к самой их профессии, этот чёртов испанец меня купил тем, что никто из его героев даже не пытается выступать с позиции, что они, военные журналисты, едут в горячие точки, чтобы показать людям правду. Они едут туда работать. За деньгами, и потому что им это нравится. А все, кто приезжает за правдой, либо уезжают обратно в гробу, либо осознают, что правды, в популистском её понимании, на войне нет совершенно. И становятся обычными циничными усталыми военными корреспондентами.
Ну, это те, кто на передке. Те другие, описываются с завидной долью неприязни: всяческие популисты, приезжающие в зону конфликта, и не выходящие из гостиницы. Чиновники в мадридских кабинетах, которым важно, чтобы отчётность сошлась, а не как будет их подчинённый выкручиваться из очередной передряги под обстрелом в Сараево или Вуковаре.
Ну, и при этом всё это обильно сдобрено историями кончины или внезапных переделок, порой настолько безумных, что ты понимаешь, что это могло произойти только в жизни — для литературы это слишком неправдоподобно.
В общем, советую к прочтению, она коротенькая, можно осилить за вечер.
Была у меня в детстве книжка про животных, содержавшая, среди прочего, главу "Кто самый лютый?" Рассказывалось там о нападениях хищников на людей — потому что если писать о нападении ещё и травоядных, то выяснится, что самый лютый у нас — кафрский буйвол.
Ну, так вот, выводилась там идея того, что самым страшным зверем является волк, и тот даже противопоставлялся тигру. Де полосатый хищник заботиться о кормовой базе, забирает жертв бесшумно, стараясь не распугивать остальных травоядных, а вот волк кого не разгонит, того перережет, а оттого житья с ним прочим лесным обитателям никакого нет. Буквально всех убьёт — один останется, не хищник, а кровожад бога Кхорна. Видимо, в Йеллоустоуне были какие-то другие волки, раз их исчезновение из парка быстро пустило тамошнюю экосистему по пизде, а не заставило её цвести и пахнуть. Хотя тут я встречал мнения, в которых на полном серьёзе утверждалось, что в Северной Америке волки не нападают на людей... А на Аляске учительницу во время пробежки загрызли, видимо, мигранты с Чукотки, не знаю...
Но выводы в детской книжке мы оставим на совести её составителей, я тут не об этом немного. Одним из примеров опасности волков указывались некие сводки из Кировской области 50х годов прошлого столетия, от которых веяло жутью. Говорилось в них о форменном волчьем терроре в вятской сельской местности, когда серые хищники, никого не стесняясь, выходили из лесов, хватали посреди сёл детей и уносили тех обратно в лес — будто твой Зверь из Жеводана. Притом на дворе не XVIII век, а середина XX. Но я уже как-то писал, что самые известные случаи появления животных-людоедов, они от нас по исторической шкале крайне недалеко расположены: все вот тут рядом, буквально в цивилизованную эпоху.
И наша сегодняшняя история — она такая же. Время её действия — с 1944й по 1953й года. Ну, то есть буквально Советский Союз разбивает сильнейшую армию на планете, втягивается в раскручивающуюся Холодную войну, а после создаёт свою атомную бомбу. И в этом же самое время в глухом углу европейской России волки натурально устраивают террор, объявляя охоту на детей. Да, я погуглил ту историю про Кировскую область из книжки — в детстве нам не всё рассказали, как говорится.
Почему об этой истории не поёт Powerwolf, не ставят памятники, а Кристоф Ган не снимает фильм с Венсаном Каселем? Да просто история не попала на перо парижским журналистам. И вообще всё происходящее явно проходило по категории "дело-то житейское" — просто_волки_ели_детей. И не какой-то один вышедший из рамок монстр, путешествовавший от одного населённого пункта к другому, а просто все_волки. Натурально — волчья жатва.
В общем, вступление вышло долгим, так что давайте уже наконец-то приступим к тому самому, зачем мы здесь собрались — к жертвам.
Шёл сентябрь 1944го, когда всё это началось...
Сначала из бывшего Черновского района прокурору области сообщили, что волков развелось столько, что имеется немало случаев, когда те на дорогах пугают взрослое население. А уже в конце сентября волк осмелился схватить у околицы деревни Бураковского сельсовета полуторагодовалого ребенка, которого понес в лес. К счастью, подоспевшие колхозники отбили ребенка живым у зверя. Что, почему так всё похоже на случай в лесу Меркуар у городка Лангонь летом 1764го? Потому что прямые аналогии сегодня прямо напрашиваются.
Через несколько дней в колхозе "Гигант" Менделеевского сельсовета два волка напали на 12-летнюю девочку, ходившую за конем на пастбище. Но и тут обошлось — звери лишь несильно покусали её и порвали одежду.
Ну, а первая трагедия случилась 21 сентября 1944го, когда в деревне Голодаевщина 13-летняя Валя Старикова с младшим братом рвала в огороде репу. Она увидела волка, который на пастбище за речкой пытался отбить от стада тёлку. Дети из любопытства подошли к берегу и не заметили, как сзади к ним подкрался другой волк. Мальчик успел прыгнуть в речку, а от девочки потом нашли только часть обутой ноги.
Но дальше больше, у зверей явно прослеживалась какая-то цель, и они её решили достичь — на дороге к колхозу "Новая деревня" Александровского сельсовета 6 ноября днем хищники растерзали 8-летнюю девочку. 12 ноября в посёлке Беретцовском в 11 утра девятка волков загрызла почтальона Мусинову Тамару 14 лет. 19 ноября на лесоучастке Большого Раменского сельсовета двое волков убили уже 16-летнюю Марию Полякову, возвращавшуюся с работы.
В целом, подобного в современной России было бы уже достаточно для объявления чрезвычайной ситуации федерального масштаба, а в районе уже бы высаживался десант егерей, но это была другая страна и другое время. Совершенно. Мы этого коснёмся далее более подробно, но сейчас просто поймите, что к 44му году в некоторых вятских деревнях ни оставалось ни единого охотника, и даже не было ружей. В таёжной зоне. Под боком у опасных хищников. Результат стал немного предсказуем, как вы понимаете.
Однако же на зиму волки успокоились, вернувшись к своей жатве лишь победной весной 45го — в деревне Голодаевщина Рудаковского сельсовета 29 апреля волк напал на 17-летнюю Марию Бердникову, которая с сестрой работала на поле в 50 м от конного двора. Разросшийся бурьян и лес не позволили девушкам своевременно заметить приближение волка. Сама Мария сидела на корточках, собирая зерно, и не успела подняться, как волк напрыгнул на неё и схватил за горло. Полностью проигнорировав крики подбежавших людей, зверь несколько раз поднял жертву и ударил ею об землю. В какой-то момент, когда людей стало по его мнению слишком много, он поволок жертву к лесу, по пути перепрыгнув метровый плетень. Так он протащил девушку порядка двухста метров, пока не бросил на опушке леса. Но когда колхозники понесли односельчанку в деревню, волк вышел из кустов и сопровождал их до околицы, не обращая внимания на крики.
Вам тоже показалось странным, что люди не стреляли в хищника? А нечем было, знаете ли.
1 мая в деревне Мамаевщина Васильевского сельсовета волк напал на 7-летнего мальчика, игравшего на улице. Зверь проник в населённый пункт огородами, вплотную примыкавшими к лесу. Прошёл незамеченным к высокому забору, перепрыгнул его и сразу направился к детям. Прыжком и ударом лапы опрокинул мальчика на землю, а после схватил за горло. Того спасла от неминуемой смерти плохая погода, благодаря чему он был одет в тёплое пальтецо, у которого был поднят воротник и обвязан толстым шарфом. Однако волк не сразу оставил свою жертву. На глазах у бежавших на помощь людей он схватил того за плечо и потащил к лесу — только выстрелы из ружья заставили хищника бросить ребенка. Видите, как наличие огнестрельного оружия у взрослых уменьшает детскую смертность в лесной зоне?
Но уже 8 мая в Немском районе погибла 5-летняя девочка Римма Молчанова из деревни Шиляево Кривельского сельсовета. Она с группой детей мыла галоши в ручье, протекавшем возле деревни. Когда же часть ребят ушла и у ручья осталась только Римма с 7-летней подружкой, на нее набросился волк. Зверь то ли прокрался к детям лесом, росшим у самой деревни, то ли устроился в кустах у ручья для засады. В любом случае, на крики сильно перепуганной подружки Риммы сбежался народ, но волка уже не было. По кровяным следам тело унесённой девочки нашли примерно в 500 м от ручья в лесу, где и отогнали зверя от трупа. У той было прокушено горло и поедены ноги.
С 1946 по 1950 года волки-людоеды особенно сильно свирепствовали в Даровском, Лебяжском, Советском, Нолинском, Халтуринском и Оричевском районах Кировской области. В Даровском районе только в июле-августе 1948го они похитили 9 детей в возрасте от 7ми до 12ти лет. В те же месяцы 1950го года 1 мальчик и 3 девочки в возрасте от трех до шести лет стали жертвами волков в Лебяжском районе.
29 апреля 1951го в 2 часа дня в Оричевском районе у деревни Тарасовка волк напал и убил 10-летнюю девочку, плескавшуюся с подругой в мелкой речушке. После этого в том же районе 2 года преследовалась одна и та же группа волков, избравшая своей тактикой нападения на детей, собиравших ягоды или грибы в лесах у селений Шалеговского, Смирновского и Шабалинского сельсоветов. Так, 12 июня 1952 года были искусаны волками 11-летняя Зоя, а 12 июня 15-летняя Лидия Втюрина, проживавшие в деревне Втюрины.
В том же году 11 июля в полдень группа мальчиков и девочек бродила в перелеске у деревни Карманово, собирая грибы. Во время этого на одного из них напал волк и утащил в лес.
В июле была покусана волками Людмила Перминова шести лет от роду из деревни Кошели, 12 августа из группы детей, собиравших ягоды в лесу, волк утащил 6-летнюю Лидию Тупицину, а 17 августа волки напали на 13-летнего пастуха Александра Видякина из деревни Гребенщики. Звери протащили его в лес, примерно с километр, но были отогнаны колхозниками. Сам пастух был покусан, но выжил.
У охотников почти сразу возникло предположение, что в том районе людоедством занимается одна опытная старая волчица. И оно подтвердилось: 16 августа 1952го крупная хищница с 3 волчатами набросилась в лесу на 12-летнего мальчика, ходившего за ягодами со взрослыми. К счастью для него самого — нападение вовремя заметили, и волков отогнали.
Весной 1953го случился один из последних случаев нападения людей в нашей истории — в Оричевском районе волк пытался схватить девочку, шедшую с бабушкой по лесной дороге. Но старушечий героизм смог пересилить животный голод. А в конце мая того же года на логове вблизи деревни Втюрины была убита очень крупная, почти без зубов, волчица. Её гибель ознаменовала окончание волчьей жатвы в Кировской области? Нет, последнее нападение было летом того же года в Фаленском районе. Тогда зверь напал на мальчика в деревне Сергинцы.
С утра тот на телеге он возил зеленую массу под силос, а в обеденный перерыв взялся играть в лапту у соседнего дома с 7-летним Володей Авериным. В нескольких метрах от площадки, где они играли, росли два больших тополя. Там показался волк, хотя дети и не сразу поняли, кто это, посчитав собакой. Однако "собака" быстро бросилась на одного из мальчиков, подмяв его под себя, на что его друг ударил волка игровой лопаткой по затылку — тот встал на дыбы и бросился в атаку на новую жертву, сбив с ног. Потом укусил, потом ещё раз, разорвав рубашки, в которые был одет мальчик. А после волк потащил его к оврагу, ухватив пастью поперёк туловища. Не смотря на то, что мальчик отчаянно цеплялся за траву, волк то и дело забрасывал его на спину и набирал скорость, а когда тот скатывался — тащил его волоком. Сзади бежали, спотыкаясь мать и брат, а волк натурально, как в сказке, тащил свою жертву к лесу, но по пути, возле скотного двора, скатился в глубокий крутой лог. В логу лежала срубленная ель, за сук который ребёнку и удалось ухватиться — оторвать его от сука зверь уже не сумел, а приближение людей принудило его отступиться и убежать на противоположный склон.
Но как же так произошло? Волки живут много где, а подобного размаха их нападения достигли только на вятке. Точного ответа на этот вопрос нет — только предположения. Но скорее всего, в одну точку сошлось несколько факторов, приведших вот к такому страшному итогу. Несколько факторов, цепляющихся друг за друга.
И первый — скудность животных ресурсов. Как говорится — так вышло, что на этой части суши обычной для волков пищи не то, чтобы прямо сильно много. Вятские леса — не биом амазонской сельвы, понимать надо. И без взаимодействия с человеческим хозяйством волчье сообщество было бы несколько меньше в количественном соотношении. Однако же, люди в этих местах довольно-таки давно... И звери поднаторели подъедать в скотомогильниках или же, что реже, охотиться на отбившихся от стада домашних животных.
А тут началась война и сыграло ещё два фактора: с одной стороны — на фронт ушли молодые крепкие охотники, снизив давление на волчью популяцию. А с другой — скотомогильники опустили, потому что павшую животину чаще отправляли на переработку, чем гнить в земле, самих домашних животных стало меньше (вплоть до пропажи в некоторых вятских деревнях к 44му году на крестьянских подворьях птицы и даже собак), а ту колхозную, что оставалась, охраняли строже. Добавим сюда, что традиционное для деревни использование детей в нетяжёлом труде в военные годы только расширилось, и вот мы получаем то, что получаем. На четвёртый год войны волки настолько размножились, что традиционных, и без того невеликих, источников питания, перестало на всех хватать. Ну, а крестьянские дети, как говорится, были повинны лишь в том, что волку захотелось кушать.
Ну, и да, по всей видимости, в Кировской области в те годы вспышек бешенства не фиксировалось. Опять же, поведение зверей во всех ситуациях нападений не было похоже на заражение бешенством — бесконечные попытки уволочь жертву в лесные кусты, а также отступление после неудачной атаки — это поведение охотящегося животного. Животного умного и быстро сообразившего, что выгоднее всего охотиться на детей — на мужчин почти нет нападений, иногда жертвами в те года становились женщины, но ещё всего — дети.
И казалось бы, что классика зверей-людоедов — это старые больные инвалиды от мира животных, так или иначе пострадавшие в охоте на классическую добычу. Но на одну беззубую волчицу приходится буквально выводок половозрелых пышущих силой шерстяных волчар, у которых была только одна проблема: как бы накормить волчат?
Да, ещё одним фактором начала волчьей жатвы в вятских лесах была привязанность волков к логовам, где подрастало потомство. Это в зимний период стаи уходили в кочевой образ жизни и могли себе позволить перемещаться на большие расстояния, а значит и чаще добывать себе классическую еду. Основные нападения в описываемый период в Кировской области фиксируются в тёплое время года, а не в, казалось бы, голодную зимнюю годину. Ну, и да, часто нападения совершались вместе с подрастающими волчатами. Чтобы передать опыт, так сказать.
Вообще даже совокупность всех этих факторов не отвечает на самый главный вопрос — а почему это случилось именно здесь? И очень похоже на то, что всё произошедшее — историческая случайность, в той мере, что ещё в империи существовало три региона, где статистика нападения волков на людей была на порядок выше: это Вятская, Томская и Самарская губернии. А потому можно смело предполагать, что подобная история могла произойти в равной степени, как в вятских лесах, так и в Поволжье, так и на юге Западной Сибири. Но случилась там, где случилась.
Почему она в таком размахе больше не повторялась? Много хищников убили, детей перестали в таком количестве привлекать на колхозные работы, а сами колхозные стада стали крупнее, как и сами поселения.
Сегодня я расскажу о человеке, успевшем за свою недолгую жизнь сделать карьеру в английском торговом флоте, стать отцом американского военного флота, получить рыцарский титул во Франции и заделаться русским адмиралом, а под конец получил назначение дипломатом. Имя этого человека – Джон Пол Джонс.
Джон Пол (при рождении он не был Джонсом) родился в 1747 году в поместье Арбиглэнд, что на юго-западном побережье Шотландии, в семье садовника. Джон проявлял интерес к морскому делу с ранних лет: при любой возможности он отправлялся в ближайший порт Карсетхорн, где лазил по кораблям и общался с моряками, а любимой игрой у него была имитация морского сражения, в которой он представлял себя командующим флотом. В 13 лет транзитом через Карсетхорн он оказался в Уайтхэвене на северо-западе Англии, где нанялся юнгой на судно Friendship. Оно шло через Барбадос в Вирджинию, куда уехал старший брат Джона в поисках лучшей жизни. Так начался его путь морского волка.
Дом, где родился Джон Пол. Теперь там музей
Карьера юного Пола шла в гору: в 17 лет он третий помощник капитана на судне King George, в 19 – первый помощник на Two Friends. По мере взросления, он все более негативно относился к рабству (суда, на которых он работал, перевозили в том числе и рабов в Америку), и в 21 прямо во время стоянки на Ямайке Джон бросает Two Friends, несмотря на хорошую должность и жалование, и самостоятельно возвращается в Шотландию. Там он находит новую работу на бриге «Джон». В первом же плавании капитан и первый помощник умирают от желтой лихорадки. Команда выбрала Джона Пола новым капитаном, и тот успешно вернул судно в порт. В награду за это шотландские владельцы брига дают ему официальную должность капитана и 10% от стоимости любого перевозимого груза. Однако в этом качестве у Пола было лишь два плавания. Во время второго рейса один из членов экипажа попытался поднять бунт с требованием более ранней выплаты жалования, за что был жестоко выпорот по приказу капитана. Спустя несколько недель бунтовщик скончался, а Джон Пол по возвращении в Шотландию был арестован и отправлен в тюрьму, откуда, впрочем, вскоре вышел под залог. Местные власти вынудили его покинуть Шотландию, так как погибший моряк оказался искателем приключений из влиятельной шотландской семьи.
Джон отправился в Лондон, где устроился на судно «Бетси», на котором полтора года ходил между Британией и Карибскими островами. И тут снова жизнь ему испортил бунт из-за жалования. В этот раз он, защищаясь от мятежников, убил одного из них ударом меча. Не желая ожидать собрания Адмиралтейского суда (а ждать можно было месяцами) и понимая, что в процесс будут вовлечены влиятельные родственники первой жертвы, он принял решение скрыться.
О нем не было вестей полтора года. Ходили слухи, что в этот промежуток времени он промышлял пиратством, но их принято считать наветом недоброжелателей. Наконец он объявился в Вирджинии, где взялся за устройство дел своего умершего старшего брата, у которого не осталось близких родственников. В итоге он получил землю в округе Фредерика и по местной традиции взял себе вторую фамилию Джонс в честь плантатора из тех мест. Летом 1775 года в Филадельфии Джонс знакомится с американскими революционерами и решает, что наконец нашел свое место среди борцов за свободу.
Дом Полов в Вирджинии
С началом войны за независимость Джон Пол Джонс предложил свои услуги американскому Континентальному флоту, где при поддержке одного из отцов-основателей Ричарда Генри Ли получил назначение первым лейтенантом (второй человек после капитана) на фрегат «Альфред». В феврале 1776 «Альфред» отправился в первый поход Континентального флота, а Джонс удостоился чести первым поднять американский флаг над военным кораблем. Изначально планировалось, что поход будет проходить вдоль побережья, но командующий флотом коммодор Изек Хопкинс отдал приказ идти на Багамы, где состоялся рейд на Нассау, в ходе которого американцы реквизировали оружие и боеприпасы с британских военных складов, а также захватили два корабля. После этого похода Джонс был назначен командующим шлюпом «Провиденс» с перспективой получения в командование один из 13 строившихся фрегатов. В течение нескольких месяцев он занимался перевозкой войск и грузов и сопровождением конвоев. Осенью он отправился в Новую Шотландию, где захватил шестнадцать судов-трофеев и организовал рейд на Кансо, сильно насолив там английскому рыболовному флоту. В ноябре Хопкинс вновь отправил Джона к берегам Новой Шотландии, чтобы освободить американских пленников, трудившихся там на угольных шахтах. В этот раз Джонс командовал «Альфредом», но из-за наступления зимы не успел выполнить возложенную на него миссию. Однако в восставшие колонии он вернулся не с пустыми руками – он захватил судно с грузом припасов и теплой одежды для британцев, шедшее в Канаду. Но успехи нашего героя длятся недолго, ведь он снова находит проблемы на свою голову. В декабре 1776, находясь в порту Бостона, Джонс высказал руководству, что Хопкинс всячески мешает его продвижению по службе. Начальство подобного нарушения субординации не стерпело и лишило Джона командования.
Реплика USS Providence (слева)
Просидев без работы полгода, Джонс получил командование шлюпом «Рейнджер», а уже 1 ноября он отправился во Францию, чтобы та по давней «дружбе» с Англией помогла американцам. Американские дипломаты во главе с Бенджамином Франклином, выслушав стратегические рекомендации Джонса, пообещали ему командование фрегатом Indien, строившимся на верфях Амстердама. Однако ему нагадила англичанка, которая надавила на голландцев и вынудила тех продать корабль французам. В феврале 1778 года Франция признала независимость США и вступила в войну с Англией, а через несколько дней после подписания франко-американского договора Джон Пол Джонс стал первым американским флотоводцем, которому салютовали французы. В апреле Джонс покинул порт Бреста и отправился к западному побережью Британии. Он собирался напасть на Уайтхэвен, где начинался его путь как моряка.
Располагая двумя кораблями с экипажем по 15 человек в каждом, Джонс планировал уничтожить весь рейд гавани Уайтхэвена (это от 200 до 400 торговых судов и транспортов с углем). Также американцы рассчитывали устроить пожар и на суше, чтобы запугать местное население. Они успешно вывели из строя береговые орудия, но с поджогами не задалось – закончилось топливо.
Ну, могло быть и так
Для исправления ситуации часть команды была отправлена в ближайший паб (план надежный, как швейцарские часы). Матросы вернулись лишь к рассвету, когда на берегу было уже особо не позажигать. Корабли Джонса начали обстреливать из пушек одно из судов с углем, надеясь на то, что огонь с него перекинется дальше. Однако и этот план не сработал, ведь один из отправленных за горючим моряков умудрился разбудить местных жителей, которые подняли тревогу. План с внезапным нападением полностью провалился. Огонь был потушен, а Джонс и компания были вынуждены крутить педали.
Умные мысли (в отличие от англичан) продолжили преследовать нашего героя. Его новый замысел заключался в том, чтобы похитить графа Селкерка с острова Святой Марии и обменять его на американцев, принудительно завербованных на британский флот. Вот только когда они пожаловали к графу, того не оказалось дома. Зато была жена, которая уговорила непрошенных гостей свалить в обмен на мешок фамильного серебра. Джонс был этим удовлетворен и собрался было возвращаться на корабль, но команде этого показалось мало (а это они еще не знали, что половину мешка составляет уголь), и они пригрозили сжечь и ограбить все, до чего смогут добраться. После долгих и упорных торгов было решено реквизировать серебряное блюдо с гербом графского семейства.
Жестокий торг (тм)
Позже Джон выкупит это блюдо и после войны вернет его графу. Поняв, что он имеет дело не с экипажем военного корабля, а с какими-то каперами, притом весьма сомнительного качества, ведь за весь поход они не добились ничего, Пол Джонс решил отправиться в Ирландию. Там, в порту Каррикфергус, стоял на якоре английский шлюп «Дрейк», с которым Джонс сотоварищи уже пересекались по пути из Франции в Британию. После часовой перестрелки американцы убили английского капитана и захватили корабль противника. Можно было возвращаться в Брест. Возвращение вышло практически триумфальным: пусть успех и кажется локальным, но тогда это выглядело, будто какие-то выскочки из колонии приплыли прямо на острова, ушли оттуда целыми, да еще и с трофеем!
В августе 1779 года Джон Пол Джонс получил командование 42-пушечным USS Bonhomme Richard, подаренной французами переделкой торгового судна. 23 сентября эскадра из пяти кораблей во главе с Джонсом столкнулась с английским конвоем, сопровождаемым 44-пушечным фрегатом Serapis и 22-пушечным шлюпом Countess of Scarborough близ мыса Фламборо-Хед. Британские корабли преградили американцам путь к торговым судам и, дав последним уйти, вступили в бой.
Модель «Простака Ричарда»
Bonhomme Richard взял на себя Serapis, а «Графиней Скарборо» занялся USS Alliance, стрелявший с дальней дистанции. Точность этой стрельбы была такая, что в итоге вышло так, что корабль Джонса получал пробоины и от чужих, и от своих. К Джону пришло понимание, что посредством перестрелки битву не выиграть, а уйти из-за стихавшего ветра не получится, засим он решил перейти в ближний бой. Спустя час ему удалось сцепиться с противником и начать расчищать его палубу, но тут опять вмешался Alliance, давший залп, из которого по своим пришлось не меньше попаданий, чем по англичанам. Горящий и тонущий Bonhomme Richard потерял в бою кормовой флаг, что вызвало у английского капитана вопрос, можно ли считать флаг спущенным. Джонс ответил: «Вообще-то я рассчитывал заставить вас спустить флаг» (I am determined to make you strike [the colors]). Моряки же услышали и позже передали газетчикам красивое «Я могу затонуть, но я буду проклят, если спущу флаг» (I may sink, but I'll be damned if I strike). Тогда британцы приняли решение брать противника на абордаж, но их атака была отбита, а американская граната подорвала бочки с порохом на нижней палубе. А тут еще вернулся Alliance, захвативший второй английский корабль. Правда, в этой стычке он явно был третьим лишним, ведь он снова раздал обоим противникам. Но в этот раз он все же дал преимущество своим: Serapis более не мог самостоятельно двигаться. Англичане все-таки спустили флаг. Американские моряки полтора дня пыталась спасти свой корабль, но усилия оказались тщетными. Serapis же был взят на буксир и отправлен на верфь в Голландию для ремонта. На следующий год король Франции Людовик XVI посвятил Джонса в рыцари, вручил ему орден Военных заслуг и наградную золотую шпагу.
После победы при Фламборо-Хед Джонс оставался без назначений вплоть до июня 1782 года, когда наконец получил должность капитана на самом большом американском корабле – 74-пушечном линкоре USS America. Однако командовать им Джону не довелось: «Америка» была отдана Конгрессом французскому флоту в знак признательности вместо разбившегося в Бостоне корабля Magnifique. Впрочем, во Франции подарок благополучно сгнил уже через 4 года. В 1783 году Джонс отправился в Европу собирать призовые деньги для своей бывшей команды. Закончив с работой коллектора, он остался совершенно без перспектив: война за независимость была окончена, а каперство в США запретили. В 1787 году Джон Пол Джонс был награжден золотой медалью Континентального Конгресса за «доблесть и безупречную службу». Во время очередной деловой поездки в Европу в начале 1788 года Джон получает предложение вернуться к делу, но не из Америки или Франции, а из России.
Та самая золотая медаль
Казалось бы, где американский флотоводец, а где Петербург? Ну, на дворе осьмнадцатый век и петровское «все флаги в гости будут к нам» еще свежо, а если под этими флагами придут люди, которые помогут надрать задницы туркам в очередной войне, то вообще замечательно. Российский посол во Франции Иван Симолин, рекомендуя Джонса Екатерине II, говорил, что флот под командованием известного корсара уже через год заставит Константинополь трепетать. Итак, 23 апреля 1788 года Джон Пол Джонс прибывает в Петербург и получает патент на чин контр-адмирала. Изначально Джонс не горел желанием переходить на русскую службу, но отношение императрицы в ходе аудиенции настолько очаровало его, что он все же принял предложение. Его назначают командующим эскадрой из пяти линейных кораблей и восьми фрегатов на Днепро-Бугском лимане. Надо сказать, на новом месте появление Джонса восторга совершенно не вызвало. Капитан флагмана эскадры Панайотис Алексиано согласился подчиняться американцу только после личного разговора с Потемкиным, а командующий днепровской гребной флотилией Карл Нассау-Зиген вообще не вылезал из конфликтов с Джоном.
Свой первый бой эскадра Джонса приняла 7 июня, когда турки решили атаковать российские корабли, стоявшие поперек лимана. Турецкая гребная эскадра при огневой поддержке парусных кораблей попыталась ударить во фланг русским кораблям, но в итоге сама была атакована с фланга – это был Алексиано, который не послушался приказа Джонса и самовольно перешел в контратаку, что вызвало недовольство контр-адмирала. Однако самоуправство грека принесло успех: турки потеряли 3 корабля, а еще 18 получили повреждения. По мнению Джона, этот успех можно было развить вплоть до полного разгрома турецкого флота, но гребная флотилия Нассау-Зигена, наоборот, промедлила и дала османским кораблям возможность уйти. Честолюбивый Джон Пол Джонс посчитал, что самоуправство его подчиненных оставило его без славы.
Жан Бальтазар де ла Траверс. Морская баталия под Очаковым
Еще один шанс обрести эту самую славу Джонс получил 17 июня. Обе стороны решили, что нужно атаковать здесь и сейчас. Турки вывели из Очакова 10 линейных кораблей, 6 фрегатов и 44 галеры, но наткнулись на русскую эскадру, потеряли в бою 2 линкора и поспешно отступили. Поняв, что дело табак, османы приняли решение покинуть Очаков с наступлением темноты. Пройти незамеченными мимо батарей крепости Кинбурн не удалось, по ним открыли огонь, в турецких рядах начался хаос, корабли сбивались в кучу и садились на мель, а тут еще и корабли Джонса подоспели. В итоге произошло натуральное избиение: турецкие потери составили 6 линейных кораблей (один из которых – приз), 2 фрегата, 2 шебеки, 1 бомбардирский корабль и 1 галеру; в плен были взяты более полутора тысяч человек, убитых и раненых – около шести тысяч. Остатки парусного флота смогли сбежать в Черное море, где будут добиты Севастопольской эскадрой в начале июля, а галеры отступили в Очаков. После этой победы Джон Пол Джонс был представлен к ордену св. Анны. Однако на этом моменте его карьера в России полетела вниз.
Мемориальная доска, установленная в Петербуге
Джонс считал русское командование излишне осторожным из-за того, что оно не спешило добивать турецкий флот, а постоянные трения с Алексиано и Нассау-Зигеном приведут его в немилость к Потемкину. Но проблемы у него были не только «наверху». В своих мемуарах Джон писал, что его приказы порой открыто саботировали. Уже в июле его отзовут в Херсон, а в октябре переведут в Петербург под предлогом назначения на должность командующего Балтийским флотом. В то время там шла война со Швецией, но Джонс не принял в ней никакого участия. Это назначение стало, по сути, почетной ссылкой подальше от светлейшего князя. Чуть позже Потемкин отправит в Питер еще и Нассау-Зигена, и вот тут у нашего героя начинаются реальные неприятности.
В апреле 1789 года Джона Пола Джонса арестовывают по подозрению в педофилии. Джонс отрицал все обвинения и говорил, что родители девочки пытаются нажиться на богатом и знаменитом приватире (если вы думаете, что подобные секс-скандалы – это примета только нашего времени, то таки нет). Однако реальность оказалась еще круче. Посол Франции и единственный друг Джона в Петербурге граф де Сегюр провел собственное расследование и выяснил, что это была интрига, замученная Нассау-Зигеном! Дело в итоге замяли, Джонс сохранил звание и жалование, однако репутация была изрядно испорчена, и он отправился обратно в Париж.
В июне 1792 года Джон Пол Джонс был назначен американским консулом в Алжире, но приступить к своим новым обязанностям ему было не суждено – 18 июля он скончался от болезни почек. Похороны на парижском кладбище Сан-Луи вышли скромными. Тело было заспиртовано в свинцовом гробу, чтобы в случае, если его решат перенести в Америку, останки было проще опознать. И американцы действительно решили забрать тело себе. Спустя более века, в 1899 году, после победы в американо-испанской войне. США продемонстрировали, что стали морской державой, а флоту таковой полагаются традиции. Вот и вспомнили про нашего героя.
Поиск гроба оказался затруднительным. Кладбище к тому времени перестало существовать, была лишь скверная копия свидетельства о захоронении. Спустя шесть лет гроб все же отыскали и отправили за океан. В Америку прах Джонса доставила процессия из 11 кораблей. В апреле 1906 гроб был выставлен в Военно-морской академии США в Аннаполисе, а в январе 1913 в часовне академии был открыт склеп, где в саркофаге из бронзы и мрамора и поныне покоится Джон Пол Джонс.
Подпишись на сообщество Катехизис Катарсиса, чтобы не пропустить новые интересные посты авторов Cat.Cat!
Читаю про нападения волков на людей в Советском Союзе. Среди прочего встречаю и такую историю:
"Скотница мордовского села Шейн-Майдан А. С. Трошева 12 декабря 1978 г. покормила на ночь телят и пошла домой с фермы. Было уже темно. Когда до крайнего дома села оставалось с полкилометра, она почувствовала, что ее кто-то толкнул и схватил за ногу. Подумав, что это местная деревенская злая собака, она замахнулась на нее сумкой. И тут только увидела, что это волк. Зверь сбил женщину с ног и вцепился в горло, к счастью, обвязанное платком. В борьбе Трошева схватила волка за челюсти и, разжимая их, случайно протолкнула руку глубоко в пасть, ей удалось ухватить язык зверя, и, удерживая его, подняться на ноги. Дальше исход поединка описывается так: не отпуская волка, женщина, пятясь, дотащила его до своего дома, сумела отворить двери и сначала в сенях, а потом во дворе принялась бить хищника тем, что попадалось под руку, прикончив его, наконец, тяжелым дверным засовом. Прибежавшие на крик соседи нашли А. С. Трошеву, истекающей кровью. Полученные ею раны потребовали длительного лечения и, естественно, профилактических уколов. А вот что позже со слов соседа пострадавшей установил В. М. Песков: к сараю, где лежал убитый зверь, приходили волки, которые постоянно посещали с. Шейн-Майдан. Они обнюхали здесь все и скрылись до того, как люди догадались сбегать за ружьями".
Буквально — вот это были женщины в русских селениях. Но справедливости ради, как говорится, мем смешной — ситуация страшная. Но она настолько кажется неправдоподобной, что я на более, чем 146% уверен, что всё это было взаправду.
Господа Пикабушники, дорогие читатели и просто момокрокодилы. Сегодня этому славному ресурсу стукнуло 16 лет — с чем и поздравляем. Можно сказать, достиг возраста согласия :))
Шутка.
На самом деле хочется сказать спасибо. Большое такое. Благодаря Пикабу и его читателям — мы достигли славных высот. Статьи всегда набирают хороший отклик, построено отличное комьюнити, что уж там — добрую часть посетителей наших исторических сходок составляют пикабушники. Жаловаться не на что, а потому хочется лишь желать дальнейшего развития, процветания и неиссякаемого потока креативных и интересных пользователей на нашу страничку! В общем, deo gratias et felicitatem!
"Ташкент взят генералом Черняевым. Никто не знает, почему и для чего. Есть нечто эротическое во всем, что у нас делается на отдаленной периферии империи" — известная фраза из дневника председателя Комитета Министров Российской империи Петра Александровича Валуева. Даже у Евгения Норина в его эпохальном "Стылом ветре Туркестана" — статье про Иканский бой — приводится она. Хлёстко сказано, безусловно, но ровным счётом и также непонятно — почему эротическое? При чём тут вообще эротика? О чём думал вообще чиновник, неужель, не только о судьбах империи, но и о более низменных вещах, что подобный оборот ввернул в свои дневниковые записи?
И вот неожиданно оказалось (в первую очередь, для меня, конечно, неожиданно), что дело не во фривольных чиновничьих мыслях, а в ошибке расшифровщика. Далее привожу слова историка Сергея Николаевича Абашина:
"Посмотрев старый французско-русский словарь можно убедиться, что слово "erotique" переводится в том самом смысле, который мы вкладываем и сейчас. Но рядом в словаре есть слово "erratique", перевод которого имеет несколько значений, одно из них – "беспорядочный"! Ну, конечно, Валуев писал про нечто беспорядочное на отдаленных перифериях империи".
И ушедшая "в народ" цитата — это не полная её версия, полная звучит следующим образом:
"Ташкент взят генералом Черняевым. Никто не знает, почему и для чего. Между тем по телеграфу получено от генерала Крыжановского на основании настояния Черняева требование заарестовать все бухарские караваны, товары и прочее. Министерства финансов и военное недоумевают. Есть нечто эрратическое во всем, что у нас делается на отдаленной периферии империи. Амур, Уссура, теперь вот Ташкент".
А как бы на переферии империи происходит, с точки зрения столичного чиновника, какая-то вакханалия самоуправства — как говорится, не зря Ваханский коридор оставили — местные управленцы, в основном военного толка, захватывают территории не спросясь вышестоящего начальства от чего в Петербурге у всех шевелятся волосы, потому что там-то понимают, кому разгребать последствия этой местечковой удали и лихости. Да, пример Амура — это история про то, как Геннадий Невельской самовольно основал крепость в устье этой реки, нарушив договорённости с Китаем, фактически нарушив демаркацию нейтральной зоны. И только личное слово императора Николая спасло эту крепость от срытия, а Невельского — от трибунала. Вот, теперь в Питере не просили, а Ташкент им принесли, и надо разбираться со всем этим.
Очевидно, что Пётр Валуев был вне себя от этой новости, но написал в дневнике очень сдержанно и сухо — но он не мог знать, что редакторы, занимавшиеся подготовкой дневника к публикации, просто уберут "лишнюю" букву "р", а букву "а" заменят на "о" — и действительно, поди разбери, чего у этих графьёв на уме, может и про эротическое в дневниках писали...
Ну, а потом, как водится, история стала легендой, легенда — фарсом, ну, а дальше и анекдотов насочиняли. Потому что дальшейшее является форменным анекдотом, следите за руками.
Внимательные читатели, которые посмотрят на картинку выше, могут резонно спросить: а что за А. А. Половцев на открытке, если дорогой автор (я) распинается тут о П. А. Валуеве? Хороший вопрос, ведь цитата взята именно из дневника Петра Александровича — Издательство Академии Наук СССР, 1961 год, 60-61 страницы. А вот в интернетах авторство её приписывается именно Половцеву...
Вообще Александр Александрович Половцов (именно, что через о, а не как в интернетах) — основатель Русского исторического общества, меценат, филантроп ̶п̶л̶е̶й̶б̶о̶й̶ обладатель обширного изданного дневника. В общем приятный душе историка человек. Только вот беда, в его дневнике (Фонд "Связь Эпох", 2022 год, стр. 307-315) за июнь 1865 года вообще ни о чём таком не пишется. Какой Ташкент? Какой Черняев? 18 июня Половцов вовсе напишет, что "больших событий, к счастью, не слышно, расскажу несколько мелких, но достоверных анекдотов".
Но откуда же взялась цитата? Не могла же она самозародиться! Ну, гугл нам говорит такой путь:
23 июня 2010 года на сайте информационного агентства "Фергана" появляется статья за авторством Михаила Калишевского — "Инициатива генерала Черняева. К 145-летию «Взятия Ташкента»". Именно в ней впервые в русскоязычном интернете звучит фраза из дневника Валуева, прикреплённая к фамилией Половцова. Более ранних упоминаний гугл просто не выдёт. Возможно, они существуют, и быть может именно на них опирался тварищ Калишевский, а быть может, мы имеем дело с обычной (ш)уткой, но очевидно одно — ноги у этого соверменного исторического недоразумения растут из Ферганы пятнадцатилетней давности.
Возможно, никто бы и не заметил этого, но далее случилось две публикации, которые, похоже, и разнесли весть об эротических делах на границах империи за авторством Половцова (там же где-то и буква "о" стала "е").
13 июля 2014 года на "Спутнике и Погроме" выходит статья Кирилла Каминеца "Архистратиг славянской рати: жизнь и путь генерала Черняева", где цитата с неправильным авторством приводится вновь.
Ну, а 30 сентября 2014 года на сайте "Письма о Ташкенте" выходит статья Валерия Шаповалова, которая буквально начинается с этой цитаты с неправильным авторством. А всё потому что называется она: "«Есть в этом что-то эротическое..» (Из истории Ташкента)".
То есть все эти цитаты с более поздних сайтов и даже ЖЖ — все они явно произрастают из вот этих вот трёх. При этом цитата была? Была. Ну, автор не точно назван, так в контексте рассказываемых историй это не суть важно. Потому как генерал Черняев в любом случае самовольно взял Ташкент, и это было порождением того самого беспорядка на переферии, как он виделся из столицы.
После того, как англичане выиграли Битву за Британию, у военного и политического руководства страны было острое желание отомстить немцам и перенести огонь войны на их территорию. Но тут их ждала большая проблема. Немцы очень сильно не хотели, чтобы на их территорию кто-либо совершал налёты, а потому ещё в 1940 году начали разворачивать эшелонированную систему ПВО, протянувшуюся от атлантического побережья Франции через Бельгию и Голландию до Дании. Ключевым элементом этой системы, названной по имени генерала её создавшего – линией Каммхубера — были радары раннего обнаружения и наведения. И это было большой проблемой. Ещё в ходе битвы за Британию англичане установили, что благодаря применению радаров эффективность перехвата вражеской авиации увеличилась втрое. А потому давать такое преимущество немцам они очень не хотели.
Но чтобы разработать контрмеры против радаров, нужно было знать параметры работы этих радаров, и тут была засада. Если у радара дальнего обнаружения Freya можно было просто перехватить сигнал, то вот с радаром наведения Würzburg такой фокус не получался, так как он активировался только во время налётов. Единственным способом узнать параметры было захватить его у немцев и как-то суметь переправить в Британию. Непростая задачка. Благодаря авиаразведке удалось обнаружить уязвимый для рейдовой операции радар, расположенный на вершине утеса у самого моря к северу от деревни Брюневаль. Наиболее логичная в такой ситуации операция с высадкой морским десантом коммандос была отвергнута из-за высокого риска обнаружения десантных судов ещё до начала операции. Единственной альтернативой был воздушный десант, и командование парашютистов с радостью согласилось на такой рейд, так как его успех мог поднять невысокий моральный дух солдат.
Важная операция, от успеха которой зависит успех будущих налётов на Германию, наверное, и выделили на неё лучших людей? Ха-ха. Во-первых, командир 1-й воздушно-десантной дивизии не хотел бросать в бой обученный первый батальон, считая, что для него может в любой момент найтись более подходящая миссия (не нашлась). Поэтому для операции выделили 2-й батальон, командование которого тоже не хотело терять наиболее обученных бойцов, а потому выделило только недавно сформированную Роту С под командованием майора Фроста. Так как десантники роты даже не закончили курсы прыжков, то весь следующий месяц был посвящён подтягиванию уровня подготовки бойцов до приемлемого уровня.
В RAF история с нежеланием терять опытных бойцов повторилась. Для операции выделили 38 крыло бомбардировщиков, так как и оно было свежесформированным. Но пилоты крыла попросту не имели вообще никакого опыта, и для исправления этой проблемы пришлось срочно затыкать дыры кадрами из 51 эскадрильи RAF. Мало того, из-за высокого уровня секретности первоначально командование вообще не сообщало к чему готовят десантников и пилотов. Официально их должны были задействовать в учениях, и на совещаниях прорабатывалась именно эта легенда. Когда именно участникам операции собирались сообщить истинную цель — неизвестно, но уже в ходе обсуждений Фросту стало ясно, что дело пахнет дурно и потребовал раскрыть истинную цель операции. В группу десантников включили 10 сапёров и специалиста по радарам RAF Кокса, которые должны были осмотреть радар, выявить важные компоненты и правильно снять их и забрать с собой (запомните этот момент). Все они тренировались вместе с парашютистами и к началу февраля 1942 общая подготовка считалась достаточной для успеха операции.
Целью десантников была вилла на утёсе примерно в 100 метрах от пляжа. Вокруг виллы был оборудовано ограждение с караулкой. По информации от французского сопротивления всего виллу охраняли около 100 солдат, из которых 30 располагались в караулке. План операции был прост: воспользовавшись тем, что радары хоть и могут видеть самолёты, но не могут определить их груз, рядом с виллой сбрасывается десант. Вся рота С делилась на 5 групп по 40 человек, названа в честь известных адмиралов Королевского флота: «Нельсон», «Джеллико», «Харди», «Дрейк» и «Родни». Группа «Нельсон» должна была захватить и удерживать пляж для эвакуации, «Джеллико», «Харди» и «Дрейк» — взять штурмом виллу и разобрать радар, «Родни» — держать периметр и не дать подкреплениям немцев сорвать операцию. После успешного захвата радара все группы отступали к пляжу, откуда их забирали корабли ВМФ. В случае провала, по неподтверждённым данным, Фрост должен был застрелить Кокса, так как он знал слишком много о британских радарах и его попадание в руки врага было крайне нежелательно.
Сложный план, и все участники понимали, что в случае провала это дорога в один конец. 27 февраля группа бомбардировщиков Whitley, выкрашенных в чёрный цвет для меньшей заметности во время ночных полётов, сумели прорваться через зенитный обстрел и высадить десант рядом с немецким радаром. Немцы не смогли определить, что произошла высадка парашютистов, а потому тревога поднята не была. Когда все бойцы встретились в точке сбора, то выяснилось, что половина отряда «Нельсон» отсутствует на месте. Попытки вызвать их с помощью рации оказались безуспешны, так как все рации десанта оказались нерабочими. Поэтому майор Фрост принял решение не ждать потеряшек и атаковать, пока десантникам сопутствует эффект неожиданности.
Подобравшись к вилле незамеченными, десантники открыли ураганный огонь из стрелкового оружия и гранатомётов по караулке и вилле. Бой был скоротечный, но после него выяснился неприятный факт – на вилле постоянно находилась лишь меньшая часть гарнизона, а большая сейчас по тревоге поднималась в деревне Брюневаль. План предполагал, что в первом наскоке британцы уничтожат большую часть немцев, что довольно рискованно, так как соотношение было 1 к 1 и на стороне бритов был только эффект неожиданности. Теперь Фросту пришлось организовывать оборону от уже выдвинувшегося немецкого подкрепления. При этом, так как связь с помощью раций отсутствовала, то получение информации о действиях своих групп было сильно затруднено.
Оставив на вилле техников разбирать радар, Фрост направился к пляжу, чтобы узнать захвачен ли он и чуть не напоролся на немецкую пулемётную точку. Из-за этого, пришлось срочно возвращаться к вилле и снимать отряд «Родни» для подавления немецкого сопротивления на пляже. К счастью для Фроста, потеряшки из отряда «Нельсон» вышли на звуки стрельбы и оказались на фланге немецкого пулемёта. После зачистки пляжа Фрост с негодованием осознал, что сил флота, готовых забрать десант, нет. Не имея радиосвязи, он выпустил белую ракету в надежде, что флотские увидят её, после чего вернулся к вилле, где в этот момент кипел жаркий бой. Техники вынуждены были демонтировать оборудование радара под непрестанным обстрелом, из-за чего разбираться, что где, времени не было. Аппаратуру без разбора просто-напросто грубо вырывали из креплений и грузили на специальные специальные разборные тележки. В это же время другая группа сапёров спилила с тарелки радара приёмо-передатчик, так как стало ясно, что распилить и вывезти тарелку не удастся.
Когда всё возможное оборудование было погружено, захватив двоих пленных техников Люфтваффе, отряд стал отступать к берегу. Тащить тележки, гружёные оборудованием пришлось по камням, песку и колючей проволоке, которой немцы щедро обмотали пляж. А флота всё не было. Не меньше 15 минут бойцы в напряжении ждали прибытия катеров для эвакуации, а в это время на гребне холма и подступах к пляжу уже закреплялись немцы. Если бы катера не прибыли, то десантников расстреляли бы кинжальным огнём. Но флот прибыл. 6 десантных ботов подошли к пляжу и… опять заминка. По плану все они должны были одновременно подойти к берегу и взять сразу весь десант. Но у моряков, опять же из-за низкого опыта (видимо и тут флот тоже не хотел рисковать опытными кадрами), получилось только подходить к берегу по одному. Из-за этого эвакуация затягивалась, возникла неразбериха, усугублённая массированным обстрелом немцев. В итоге, десант при эвакуации потерял 2 человек убитыми, 8 получили ранения, а шестерых бойцов попросту забыли на пляже… Все шестеро, выжили и были освобождены в конце войны. Судьба боевых тележек осталась неизвестной.
Командование посчитало рейд полным успехом, газетчики трубили о пощёчине Гитлеру, хотя истинная цель набега от обывателей была скрыта. В это же время английские учёные изучали компоненты радара. С учётом довольно низких потерь в рейде, можно считать его абсолютно успешным, так как изучение радара позволит сохранить жизни сотням пилотов RAF.
Подпишись на сообщество Катехизис Катарсиса, чтобы не пропустить новые интересные посты авторов Cat.Cat!
Нельзя сказать, чтобы будущий король Бельгии Леопольд II с ранних лет подавал задатки одного из наиболее выдающихся европейских монархов конца XIX века. Скорее наоборот, в детстве он создавал впечатление очередного проходного короля, который будет типичным свадебным генералом в парламентском государстве. Юные Леопольд, носивший тогда приличествующий наследнику титул герцога Брабантского, был довольно тяжёлым ребёнком: с одной стороны весьма заносчивым и требующим почтения к себе даже от младших брата с сестрой, а с другой – демонстрировал весьма посредственные успехи в учёбе. Принц не блистал ни в математике, ни во французском, ни в литературе, да и вообще читать не особо любил. Лучше всего у Леопольда было с географией, которая вообще-то считалась одним из второстепенных предметов. Король Леопольд I даже опасался, что сын у него от природы туповат и безынициативен, но жизнь показала, что это мнение было ошибочным. Так сложилось, что Леопольд развивался довольно медленно, полностью раскрыв свои склонности и способности в возрасте, который уже даже подростковым назвать было сложно. Учился чтению он с большим трудом, долгое время это занятие не любил, но когда появилась возможность самому выбирать интересующую литературу, то читал он много и с удовольствием, интересуясь политикой, географией и ботаникой. В детстве Леопольд писал на французском хуже своей младшей сестры Шарлотты, которая была младше на пять лет, но потом свободно говорил и переписывался на английском и немецком языках, правда, от отвратительного почерка так и не избавился. После женитьбы не знал толком, что делать со своей супругой, так что английскому принцу Альберту пришлось проводить ему ликбез по сексуальным делам в лондонских борделях, зато потом отличался абсолютно неумеренными аппетитами в плане женского пола.
Герцог Брабантский Леопольд в молодости.
С браком история у Леопольда II вышла не самая успешная: отец подобрал для него удачную партию – эрцгерцогиню Марию-Генриетту из так называемой венгерской ветви Габсбургов. С политической точки зрения брак был максимально выгоден для Бельгии, связывая совсем юное королевство с одним из самых древних и могущественных родов, а вот сам по себе даже для династического оказался, мягко говоря, не очень благополучным. Взаимное чувство между Леопольдом и Марией-Генриеттой возникло с самого начала – они друг другу в равной степени не понравились. Эрцгерцогине вообще не приглянулся невнятный рохля, к тому же длинный и тощий как жердь, а принцу не понравилась шумная и грубоватая девица, которая постоянно громко смеялась над самыми дурацкими шутками. Хлёсткая на язык Паулина фон Меттерних, внучка организатора Венского конгресса канцлера Клеменса фон Меттерниха и по совместительству лучшая подруга французской императрицы Евгении, прозвала пару “монахиня и конюх”, причём роль конюха досталась Марии-Генриетте, которая обожала лошадей, сама за ними ухаживала и была отличной наездницей, в отличие от Леопольда, для которого верховая езда была мучением из-за рано развившейся подагры. Принц вообще не отличался крепким здоровьем – подагра, больные лёгкие; а вот его супруга, напротив, в молодости блистала не только красотой, но и отличной физической формой, имея по меркам поздних Габсбургов отменное здоровье. Леопольд обладал глубокими знаниями в избранных областях и в целом был холоден к делам искусства, Мария-Генриетта же обладала всесторонними знаниями, прекрасно рисовала и играла на многих музыкальных инструментах. Молодая принцесса снискала любовь людей всех слоёв за приветливость и доброжелательность, наследник же престола причудливо сочетал в себе заносчивость с застенчивостью, а его недюжинные таланты в общении просыпались в основном в политических беседах, когда нужно было достичь определённых целей. Куда ни посмотри – супруги были полной противоположностью друг друга, но особого притяжения между ними это так и не вызвало.
Мария-Генриетта,эрцгерцогиня Австрийская, герцогиня Брабантская, будущая королева Бельгии. Портрет работы Франсуа Бернара был написан в 1853 году и подарен английской королеве Виктории.
В какой-то момент это начало вызывать опасения у короля Леопольда I, и он решил отправить молодую чету к лучшему специалисту по семейной жизни, что знал: к своей племяннице и лучшей подруге – королеве Виктории. У будущей бабушки всей Европы к тому моменту уже было семь детей от обожаемого мужа принца Альберта, и её семейная жизнь тянула на эталон для монарших родов. Виктория с радостью согласилась помочь любимому дядюшке и взялась просвещать принцессу, но проблема оказалась не в ней – Мария-Генриетта прекрасно понимала, что от неё ожидалось: с половым воспитанием у Габсбургов всё было в порядке; сложности возникли в Леопольдом, который вообще толком не понимал, что от него требуется. Британская королевская семья испытала приличный шок от понимания, что заключённый несколько месяцев назад брак ещё даже не был консумирован. Удивление усиливалось тем, что бурная личная жизнь Леопольда I даже в прессу попадала (что для королевской особы середины XIX века было скорее исключением), а его уже взрослого сына принцу Альберту пришлось чуть не с пчёлок и цветочков вводить в курс дела. Но как бы там не было, а с задачей островные родственники справились, и у Леопольда с Марией-Генриеттой появилась какая-то половая жизнь, о чём свидетельствовало появление в дальнейшем в общей сложности четырёх детей.
Королева Виктория и принц Альберт в 1859 году. Здесь Виктория ещё не бабушка всей Европы в вечном трауре, а та редкая королева, которой повезло вступить в счастливый брак.
Чтобы укрепить отношения, пару отправили в свадебное путешествие, маршрут которого хитрый Леопольд проложил через Европу в весьма интересовавший его Египет. В итоге мероприятие имело вовсе не тот эффект, что ожидалось – Леопольд большую часть времени общался то с правителем Египта Саид-пашой, то с Фердинандом де Лессепсом, будущим строителем Суэцкого канала, который на тот момент только пытался продать свои идею, то с представителями местных деловых кругов, пытаясь договориться о пароходной линии до Антверпена. Вопросы политики и бизнеса занимали Леопольда заметно больше молодой жены, которая в это время скучала и изнывала от африканской жары. Вместо того, чтобы проникнуться любовью к Марии-Генриетте, Леопольд проникся любовью к путешествиям, которым и предавался последующие десять лет, иногда прерываясь на зачатие очередного ребёнка.
Герцог Брабантский Леопольд (сидит справа) со свитой в Египте во время путешествия 1862-1863 гг.
В 1858 году родилась принцесса Луиза, на следующий год – принц Леопольд, в 1864 году – принцесса Стефания, и завершила ряд спустя восемь лет принцесса Клементина. Большой разрыв между младшими дочерьми был связан с тем, что изначально четвёртого ребёнка пара не планировала, и своим рождением девочка была обязана несчастному случаю – в 1868 году юный принц Леопольд случайно свалился в пруд на территории королевской резиденции Лакен. На дворе стояло лето, но погода была прохладная, и не отличавшийся крепким здоровьем мальчик заболел пневмонией. С болезнью удалось справиться, но она дала тяжёлые осложнения, и в самом начале 1869 года наследник престола и будущий король Леопольд III умер. Этот порядковый номер будет в дальнейшем носить другой Леопольд, и из этого тоже не выйдет ничего хорошего– видимо, несчастливый он для Бельгии и её королевской династии. Смерть мальчика сильно ударила по Леопольду II – единственный раз страна видела слёзы своего короля, когда он безудержно рыдал, стоя на коленях и обнимая гроб своего сына во время похорон. Потеряв наследника, супруги попытались восполнить потерю, но родилась Клементина, и это окончательно похоронило брак Леопольда и Марии-Генриетты. Они отдалились друг от друга, их отношения становились всё холоднее, и семьёй они назывались уже чисто номинально. Леопольд всецело предался главной своей страсти – политике.
Герцог Брабантский Леопольд, который должен был стать Леопольдом III, но умер в детстве. Порядковый номер потом носил другой король - внучатый племянник Леопольда II, и тоже не очень удачно. Несчастливым числом оказалась тройка для бельгийских Леопольдов.
Воспитанием детей он толком не занимался, впрочем, мало отличаясь в этом от своего отца. Пока был жив сын, всё основное внимание уделялось ему, а дочери всегда были на втором плане. Видел Леопольд их в основном за ужином, причём говорить детям можно было только с разрешения отца или отвечая на вопросы. После ужина было некоторое время для общения, но и оно больше напоминало отчёт девочек об их делах, а не общение дочерей с любящим отцом. В быту им приходилось следовать привычкам Леопольда, который для короля вёл довольно аскетичный образ жизни – простая пища, минимум довольно простой и довольно старой мебели, значительная часть которой была закуплена для Лакена ещё Наполеоном, чуть тёплая вода для купания и открытые окна спальни в любую погоду. Для старшей Луизы это было мучением, Шарлотта любила холод, а Клементина просто воспринимала как должное. При этом не сказать, чтобы и мать уделяла девочкам много внимания, как и в молодости предпочитая общение с лошадьми, иногда, впрочем, разбавляя его общением с кавалеристами. Большую часть времени её вообще не было в Лакене, она предпочитала находиться на одном из бельгийских курортов – Остенде или Спа.
Мария-Генриетта и в зрелом возрасте восхищала современников красотой и талантом, но не своего царственного супруга.
Будучи довольно посредственным отцом, Леопольд не был вовсе лишён родственных чувств. С огромной любовью и нежностью он относился к своей младшей сестре Шарлотте, носившей пышный титул императрицы Мексики. Леопольд I дал своей дочери невероятно щедрое королевское дозволение – самой выбрать жениха, при условии, что он будет ей соответствовать по статусу. Хотя, возможно, у короля уже была информация, что его дочь влюблена в эрцгерцога Максимилиана, брата императора Австро-Венгрии Франца-Иосифа. Редкое сочетание более чем достойной партии и взаимных чувств, что, впрочем, не помешало австрийцу до последнего торговаться по поводу размера приданного невесты. А вот дальнейшая их судьба была не столь радужна. Титул короля Ломбардии Максимилиан потерял, когда в ходе франко-итало-австрийской войны движение Рисорджименто положило конец влиянию Австрии в Северной Италии. Тогда Наполеон III пригласил освободившегося монарха без королевства принять титул императора Мексики, который был восстановлен в ходе англо-французской интервенции в эту страну. Связанный с бельгийским королевским домом, Максимилиан был отличным мостиком, соединяющим интересы Великобритании и Франции. Ради такого дела тесть даже пошёл на нарушение нейтралитета и отправил полторы тысячи солдат Бельгийского легиона в составе французского экспедиционного корпуса. Закончилось всё плохо – первыми, как водится, участи свернули англичане, после череды неудач интерес к интервенции утратил Наполеон III, а потом свою гражданскую войну завершили США и решили поспособствовать скорейшей ликвидации бардака возле своих границ. Войска президента Бенито Хуареса разбили остатки имперских частей, Максимилиан попал в плен и, несмотря на увещевания многих европейских деятелей политики и искусства, был расстрелян по приговору военного трибунала. И Бельгийский легион в уполовиненном составе, и императрица Шарлотта в расстроенном состоянии духа уже находились в Европе. Бегство из Мексики, отсутствие вестей о муже, смерть которого долго от неё скрывали, и перипетии, достойные хорошего шпионского романа, когда бельгийцы во главе с Марией-Генриеттой фактически выкрали Шарлотту у австрийцев и привезли в Лакен, закончились для сестры Леопольда II очень плохо. Бред преследования со временем ушёл, но шизофрения осталась с ней до конца её долгой жизни, проведённой по большей части в затворничестве. Леопольд регулярно навещал сестру, всячески её поддерживал и заботился как о её моральном состоянии, так и о финансовом, которое активно использовал для своих дел, в том числе колониальных. Надо отдать должное – финансы сестры он за время своей жизни увеличил почти в три раза.
Расстрел императора Максимилиана. Работа Эдуарда Мане. 1868 год.
На долю брата Леопольда II, герцога Фландрского Филиппа, особых испытаний не выпало. Он был удачно и вполне счастливо женат на немецкой принцессе Марии Гогенцоллерн-Зигмаринген, с которой у него было пять детей, среди них – двое мальчиков. Именно им, Бодуэну и Альберту, король и уделял огромное внимание, особенно когда понял, что у него самого наследников не будет. Формально наследником считался Филипп, но все прекрасно понимали, что это чисто номинальный статус. Филипп был умён, хорошо образован, прекрасно ладил с людьми, но был мягким спокойным человеком, лишённым политических талантов брата и его амбициозности, которую Леопольд собрал, казалось, со со всей семьи. Так что надежды монархии возлагались на племянников короля, младший из которых, Альберт, в дальнейшем и стал королём Альбертом I – пожалуй, самым лучшим правителем Бельгии за её историю.
Король Бельгии Альберт I во время Первой мировой войны. Национальный герой, заядлый автомобилист, одним из первых монархов Европы научился управлять самолётом и единственный король-альпинист, погибший в горах при восхождении на скалы Марш-ле-Дам.
От любви к далёким путешествиям герцогу Брабантскому пришлось отказаться, когда в 1865 году после смерти Леопольда I он взошёл на трон под именем Леопольда II. Это принц мог позволить себе под надуманными поводами сорваться в Египет, в Алжир, получив приглашение на открытие первой железной дороги на Цейлоне, не вернуться вовремя, а дальше податься вглубь Индии, посетить Индокитай, добраться наконец до желанных Китая и Формозы. И везде молодой наследник цепко высматривал возможности для ведения бизнеса, а в идеале – получения столь желанных колоний. У Испании ведь большие финансовые трудности, а колонии не приносят прежних средств, он знал это доподлинно, не просто же так Леопольд в Севилье дышал пылью в архиве Индий вместо наслаждения воздухом Андалузии. Так может, Испания продаст ему Филиппины? Не вышло. Может, Нидерландам стала не нужна их часть Борнео? А может, у Турции обнаружился лишний Родос? Как мало в мире островов на продажу, экая досада. Но Леопольд был терпелив, и после коронации, когда более не мог путешествовать сам, а был вынужден вести дела через доверенных людей, это терпение пригодилось ему вдвойне.
С молодости и до самой старости у Леопольда II всегда были маленькие собачки, которых он очень любил.
Тем не менее, все жизненные трудности, с которыми столкнулся Леопольд II, не только не ослабили его колониальных аппетитов, но, как оказалось, ещё больше их разожгли. Он не мог дать Бельгии наследника, но мог оставить ей наследие в виде новых владений, в виде возросшего величия и в виде приумноженных богатств. Именно этому король и посвятил большую часть своего долгого правления.
Подпишись на сообщество Катехизис Катарсиса, чтобы не пропустить новые интересные посты авторов Cat.Cat!
