Как отмена всего одного налога способствовала кризису Римской республики
Много читая про кризис Римской Республики, начавшийся в конце 2 века до н.э., мне всегда казалось, что я упускаю какой-то важный момент, мешающий понять ту трансформацию общества, что приведет Республику к гибели. И вот недавно в одном из сборников статей я наконец нашел ответ на вопрос - красивый и элегантный. Все дело, как это часто бывает, в деньгах.
Обычно “заморозку” сбора военного налога ("трибутума") в 167 году до н.э. упоминают лишь походя, как пример возросшего богатства Республики, способной теперь воевать чисто за счет доходов от провинций. Однако, на деле это одна из важнейших предпосылок для трансформации и римской армии, и общества, и самого государства, приведших Римскую Республику к гибели. Как один единственный налог мог быть так важен? Ответ вы найдете ниже.
Война всегда была общим делом римлян. С самого основания Республики все её граждане, способные купить оружие, были обязаны служить — таких людей называли assiduii. Система ценза — регулярных переписей для оценки имущества во владении гражданина — позволяла дифференцировать требования к призывникам: в зависимости от своего цензового класса гражданин обязывался иметь комплект снаряжения определённого типа: от дротикометателей (велитов) вообще без защиты до тяжелой пехоты и конницы, имевших кольчугу или панцирь.
Такая система комплектования на долгие века сформирует облик римского легиона и его тактику. Значительная часть assidui были бедны и не могли позволить себе приличный доспех. Поэтому более половины численности легиона в 4-2 веках до н.э. составляла легкая пехота. Так в описанном Полибием легионе начала 2 века до н.э. основой (2400 человек) были застрельщики (велиты) и гастаты (лёгкая пехота со щитом и металлической бляхой в качестве защиты торса), тогда как более тяжелобронированных принципов было 1200, а триариев - и того меньше — 600.
Велиты и гастаты в сражении всегда были выставлены вперёд, а потому несли наибольшие потери. Тогда как принципы и триарии - могли в бой вообще не вступить. Римские военачальники, как считается, отлично осознавали ту важную роль и риски, что несла лёгкая пехота. Поэтому при распределении добычи она получала достойную долю, позволявшую легионеру в перспективе накопить денег на переход в более высокий цензовый класс. В то же время, так как именно лёгкая пехота чаще всего вступала в бой, то и воинской славы ей доставалось больше. А в Риме даже времен Цицерона воинская доблесть ценилась больше других качеств, с чего сам Кикеро немножко подгорал. Что уж говорить про эпохи более ранние.
Система мобилизации в Риме сложилась уже к 5 веку до н.э. и благодаря этому он имел почти бесплатную армию, которую нужно было лишь кормить во время похода. Однако был у такого подхода и существенный минус. Рим ведь был тогда сугубо аграрной общиной и отрывать людей от хозяйства без последствий можно было только в период между севом и жатвой. Поэтому до конца 5 века до н.э. все войны в основном укладывались в летний период. Это было приемлемо пока кампании велись в шаговой доступности от города с целью захвата всего, что плохо лежит. Но стоило Риму на рубеже 5 и 4 веков до н.э. закуситься с хорошо укрепленным этрусским городом Вейи, как этот минус перевесил все плюсы.
Осаду Вей римляне не могли завершить за одно лето, равно как и бросить войну с заклятым врагом. Поэтому сенату пришлось совершить маленькую революцию — увеличить срок службы до года, но ввести денежную компенсацию за это — стипендиум, одинаковый для всех солдат. А для финансирования выплат легионерам был введён особый военный налог — трибутум. Он платится военнообязанными не служащими в армии в этот год в размере, зависящем от их ценза. То есть тяготы войны относительно справедливо разделялись между всеми ассидуями.
С одной стороны, это решение позволило Риму увеличить длительность военных кампаний. С другой же, теперь численность войск зависела от возможностей немобилизованных ассидуев платить трибутум: ведь требовалось набирать ровно столько солдат, сколько смогут своим трибутумом содержать ассидуи, оставшиеся на гражданке.
Поэтому с этого периода будет прослеживаться чёткая взаимосвязь между ростом числа легионов и численностью ассидуев. Последние в 4 - 2 веках до н.э. прирастали больше всего после раздач союзным общинам гражданских прав, что увеличивало не только мобпотенциал, но и налогооблагаемую базу. При этом, что не удивительно, выдавать гражданство римляне предпочитали богатым общинам, способным дать заметный прирост выплат трибутума.
В иных случаях устанавливался договор по которому общины выставляли определённое число солдат, которых сами и содержали. Такие союзные контингенты (socii) могли составлять иногда до 60% армии и были для Рима совершенно бесплатны. Однако и тут римским элитам приходилось соблюдать баланс — не сверхэкслуатировать союзные общины, чтобы они оставались стабильным поставщиком воинских отрядов.
Таким образом, очевидно, Рим в этот период вовсе не обладал “безлимитным менпавэром”, как нередко принято считать. Этот людской ресурс был заметно ограничен и недешев в своём использовании. Сенаторам приходилось постоянно балансировать интересы внешней политики с возможностями и желанием ассидуев её финансировать. Предполагается, что именно это изменение роли ассидуев заставило сенат прийти к урегулированию середины 4 века, окончательно снявшему правовые различия между плебеями и патрициями, допустившему плебеев до решения государственных вопросов через трибутарные комиции и магистратуры, а также расширившему практику раздачи земли. В долгосрочном плане от этого решения выиграли все римляне: чем больше было солдат - тем больше земли Рим захватывал и тем больше её распределялось между гражданами.
Однако этой компенсации за выросшие обязательства ассидуев хватало не всегда. В периоды тяжёлых военных кризисов, связанных с большими потерями на поле боя, были нередки мобилизационные кризисы. Так, во время войны с Пирром в начале 3 века до н.э. после поражения при Аускуле народ начал требовать замирения с ним и сорвал мобилизацию. Консулам пришлось набрать пролетариев (беднейших граждан, не прошедших ценз) и вооружить их за счёт трибутума, что подтолкнуло не желавших платить налог в ряды армии: ведь иначе ты оплачивал своим налогом улучшение благосостояния пролетариев. Другая показательная ситуация произошла в 200 году до н.э., когда после окончания Второй пунической войны ассидуи, уставшие от войны и влезшие в долги, выступали против вторжения в Грецию и только обещание обильной добычи переубедило их.
Поэтому сенат в 4 — первой трети 2 веков до н.э. вынужден был для поддержания собственных военных возможностей обращать внимание не только на число ассидуев, но и на их финансовое положение. Чем больше было землевладельцев, способных пройти ценз - тем выше были военные возможности Республики.
Однако в начале 2 века до н.э. эта ситуация начала радикально меняться. В конце Ганнибаловой войны и в ходе завоевания Греции римские армии захватили огромные трофеи, подчас больше нескольких годовых бюджетов Республики. Кроме того, превращение Испании и Греции в провинции принесло Риму стабильный поток налогов. Все это вместе взятое, привело к тому, что Республика оказалась способна оплачивать ведение войны без ввода трибутума. Поэтому в 167 году до н.э. трибутум был временно отменен и после вводился только в период острых военных кризисов.
Этот шаг стал настоящей, но невидимой многими, революцией в римском обществе. С одной стороны, эта мера должна была благотворно сказаться на финансовом положении военнообязанных ассидуев. Ведь теперь у них оставалось на руках больше денег. С другой, с этого момента государство было не связано ограничениями размера трибутума при ведении войн. Ассидуи же теперь выступали только источником пилумного мяса, что уменьшало их влияние на внешнюю и внутреннюю политику. Теперь можно было мобилизовывать ассидуев не заботясь о том, что будет с их хозяйством: именно во 2 веке до н.э. нормой стал призыв сразу на несколько лет. Главное чтобы провинции приносили достаточно доходов.
Единственная причина, по которой теперь сенаторов могло беспокоить экономическое положение ассидуев, — это необходимость наличия достаточного числа тяжёлых пехотинцев. Однако и тут рост доходов от провинций позволял перейти к государственному снабжению снаряжением, что и произойдёт окончательно во времена Мария и Суллы. Иронично, ведь выходит, что Рим стал слишком богат, чтобы продолжать поддерживать старую более справедливую модель устройства.
С учетом всего выше написанного теперь понятно почему последние колонизационные усилия сената в Италии (раздачи земли) завершились в 170-е годы и почти на 40 лет вопрос земли вообще уйдёт с повестки. В отсутствии необходимости в поддержании числа плательщиков трибутума такие меры были просто не нужны. В то же время земля, переставшая быть стратегическим ресурсом, от которого прямо зависели военные возможности Рима, начнёт приобретать все большую коммерческую ценность. Два поколения срок достаточный, чтобы большое число людей забыли о прежней роли землевладения и стали воспринимать его исключительно в плоскости личного обогащения. И уже во времена Гракхов слишком многие будут не понимать почему следует развернуть вспять процесс укрупнения земельных участков и раздавать землю тем, кто её не имеет.
Конечно, одной лишь отменой трибутума, проблемы Республики не ограничивались. Но они более очевидны и известны. Однако, если вам интересно, можем поговорить и о них.
Источники:
1. Сборник «Romans at war. Soldiers, citizens, and society in the Roman republic» под редакцией Jeremy Armstrong и Michael P. Fronda;
2. Сборник «Money and Power in the Roman Republic»
