Есть у меня коллега и друг – Максим. Деревенский широкоплечий парень, выросший на натуральных продуктах и накачавший правильные мышцы на сенокосах, грядках и прочих деревенских тренажерах. Черноглазый и черноволосый. Вскормленный молоком самолично выпасенной коровы и мясом собственноручно убитых свинят. Загорелый дочерна не на жарком юге, а в полях Вологодской области. Широченные ладони и плечи, и не менее широкая белозубая улыбка. Как и все по - настоящему сильные люди, очень добрый и мягкий.
Работали мы тогда вахтами в одном ПМС, это железнодорожная организация, занимающаяся капитальными ремонтами путей. Поставили наш вагон на какой-то мелкой станции в глухой тупик. Выдалась пара выходных дней, и мы вытащили на улицу мангал, стулья и устроили небольшой бордельеро, плавно переходящий в краковяк вприсядку. Сидим, значится, беседуем о непростой ситуации в политической жизни нашей страны, даем качественную оценку руководству своей организации и обсуждаем новые веяния в способах ловли на фидер. Вдруг видим, через пути с трудом перебирается молодая женщина. Одной рукой она ведет трехлетнего карапуза, а другой рукой с натугой тащит коляску. Коляска цепляется колесами за рельсы и пытается саморазобраться на части, ребенок цепляется ногами за рельсы и норовит нырнуть носом в криазот на шпалах, сама дама за рельсы не цепляется, но и без того видно, что ей очень тяжело.
Максим тяжело вздыхает, стряхивает крошки с ладоней, поднимается во весь рост и неспешно, вразвалку идет к женщине. Женщина, увидев его ускоряется.
- Подождите, - басом говорит Максим и его бас гулко разносится по всей станции. – Подождите, я помогу.
И гулко бухая кирзовыми ботинками Макс бежит к женщине. Женщина хватает ребенка под мышку, коляску взваливает на спину и спотыкаясь ломится через рельсы, как косуля от тигра.
- Да постойте, - уже кричит Максим. – Я же помочь хочу!
- Отстань от меня, чурка ебаная! – визгливо, срываясь на хрип, орет женщина и преодолев последний из путей, кидает ребенка в коляску и уносится по пыльной дороге.
- Я такой же русский, как и ты! – вопит ей вдогонку Макс. – Я такой же русский, как и ты!
Ярко и жарко светило солнце над маленькой станцией, названия которой я уже не помню. Вкусно пахло жареным мясом и заманчиво блестела запотевшая бутылка водки. А на путях станции стоял, грустно опустив разлапистые руки, добрый русский парень Максим Соловьев, родившийся и выросший в деревне, как и многие поколения его предков. Просто волосы и глаза черные, как у цыгана, да загорел на огороде.
