Prostets

В аскетике учение о молитве занимает огромное место. По сути, молитва – это сердце духовной жизни и ее пульс. Молитва – нервы человеческого духа. Если Церковь – мистическое Тело Христа, то, по аналогии, богослужение и молитва – это кровеносная система, которая питает каждую клетку этого организма; а клетки – это мы, люди. Вне молитвы с душой человека происходит то же, что и с омертвевшими клетками, например при гангрене, когда к ним не поступает кровь и они погибают и отторгаются от живого организма. Поэтому человек в религиозном смысле жив лишь тогда, когда он молится. Если человек, совершающий добрые дела или даже занимающийся богословскими проблемами, надолго оставляет молитву, он теряет внутреннюю связь с Богом. Такой человек умирает духовно и постепенно превращается в духовный труп. Можно сказать, что из всех задач аскетики самой главной является задача научить человека непрестанной молитве, ибо это и начало, и бесконечный конец духовной жизни. По словам святителя Иоанна Златоуста, молитва – это единение людей с Ангелами, единое занятие людей и Ангелов. Только здесь, на земле, молитва у нас имеет словесную форму, а молитва Ангелов – это нечто иное, это более непосредственное устремление их духа к Богу. В церковных богослужебных текстах мы часто встречаем именование Ангелов небесным хором, воспевающим величие Божие. Мы встречаемся с такими словосочетаниями, как «ангельское песнопение», «херувимская песнь». Что это означает? Святые отцы говорят, что «ангельская песнь» – это всецелая устремленность горних сил к Богу, пламенная любовь к Нему, пленение любовью Божией. В Апокалипсисе есть таинственные слова о четырех плененных Ангелах1, и вот, некоторые из толкователей Священного Писания говорят о пленении Ангелов как о пленении их любовью к Богу, то есть они не могут оторваться существом своим – тем, что мы образно назвали бы мыслями и чувствами,– от Бога. Это некая высшая степень любви и богообщения.

Наша молитва будет продолжаться и в вечности, но примет уже другую форму. У тех, кто удостоится участи спасенных, она сделается постоянным состоянием их души. Однако учиться молитве человек должен здесь, в этой временной жизни. Если верующий не разовьет в себе эту способность, то в будущей жизни, которая есть раскрытие того, что уже приобретено в земной, научиться молиться он не сможет. Тогда перед ним откроется зияющая пустота. Поэтому у святых отцов мы находим такое изречение: «Самое высокое делание на земле – это Иисусова молитва: “Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго”».

Продолжение следует...

Человек молится не только для того, чтобы получить от Бога некие внешние блага, хотя и это имеет место, потому что земная жизнь ставит на нашем пути много преград, которые можно успешно преодолеть лишь с помощью Божией. Но не в этом главное. Главное в том, что в процессе самой молитвы человек получает намного больше, чем блага всего мира. Он получает залог благодати Божией, то есть полагает начало богообщению – тому процессу, который будет продолжаться в вечности и не окончится никогда. Говоря образно, несколько упрощенно, в молитве человек получает Самого Бога. Это первое. Второе: молитва есть реализация любви человека к Богу. Это определенный барометр нашей духовной жизни. Как каждому из нас внутренне необходимо быть вместе с любимым человеком, общаться с ним и, так сказать, дышать одним воздухом, так и для души, любящей Бога, необходима молитва; душа наша стремится к общению с тем, кого мы любим. В этом заключается один из самых важных психологических законов – закон духовной симпатии, закон соответствий.

Если человек любит Бога, то он стремится к общению с Богом. И, стремясь к общению с Ним, сам изменяется и преображается в этом общении по подобию Божию. Здесь идет важнейший мистический процесс – уподобление человека Богу. Где нет молитвы, там Бог понимается человеком как некая объективная реальность. Однако могут существовать объективные реальности, до которых нам, в сущности, нет дела. Если человек не молится, то не может и жить по-христиански и вера его мертва. Эта мертвая вера есть лишь некое мысленное допущение существования Высшей Силы. И это мысленное допущение не имеет в самой сути своей свидетельства и доказательства бытия Божия.

Какая разница между человеком верующим и неверующим? Предположим, верующий и неверующий имеют одни и те же внешние знания, одну и ту же информацию, один и тот же уровень образования. Но чем верующий человек отличается от неверующего? Отличие в том, что верующий ощущает Бога, имеет свидетельство о бытии Божием в собственном сердце, и это внутреннее свидетельство неотделимо от молитвы. Некоторые спрашивают: «Что нам делать, чтобы поверить в Бога?». Ответ прост: жить по заповедям Божиим и пребывать в молитве. Молитва дает душе человека реальное доказательство Божественного бытия. У нас есть самоочевидные доказательства существования внешнего мира: мы воспринимаем его через трансформированные образы наших органов чувств; мы воспринимаем его непосредственно как данность, реальность. И верующий человек так же непосредственно, как реальность, ощущает мир духовный, включенность себя в этот мир, свою внутреннюю связь, свой союз с Божеством и постоянную зависимость от Божества. Именно этим верующий отличается от неверующего, хотя бы тот был по своим убеждениям идеалистом. Поэтому идеалист тот, кто рассудочно допускает существование Бога, считает, что это наиболее вероятная теория – и всё. А верующий чувствует и ощущает Бога. Идеалист размышляет о Боге; он может спокойно размышлять о Боге с папиросой в зубах, положив ногу на ногу. Что же касается верующего, то у него мысль о Боге вызывает чувство благоговения пред Творцом. У верующего человека образуется гармоничная связь между его духом и Духом абсолютным, и прежде всего через чувство благоговения.

Продолжение следует...

🔹 Господь попускает даже праведникам демонические искушения. Потому что земная жизнь – это время борьбы и через борьбу человек получает от Бога как венец победителя еще большую благодать, чем имел раньше. А падение, случающееся с человеком, учит его до конца жизни быть осторожным.

🔹 Чтобы человек был по-настоящему счастлив, его жизнь должна слиться с молитвой: «Слава Богу за все». Он должен отказаться от мира, чтобы получить вечный мир, отказаться от себя, чтобы получить самого себя.

🔹 Демон старается усыпить человека, заставить его забыть, что все на земле проходит, вовлечь его в круговорот мирских дел. И чаще всего это ему удается: в этом сне, в этом круговороте незаметно, час за часом, день за днем, год за годом проходит вся жизнь, и человек пробуждается только у самого края своей могилы и слышит хохот демона, который так ловко обманул его.

🔹 Наша слепая привязанность к этому миру, погружение в него, отождествление с ним самих себя является болезнью души, каким-то ужасным извращением, именно некрофилией, которую человек считает жизнью.

🔹 Для человека, который отождествил себя со своим телом, смысл жизни заключается в удовлетворении страстей и наслаждении призрачными благами этого вещественного мира.

🔹 Приспосабливаясь к миру, который лежит в страстях и грехе, человек включается в него, становится его частицей. Он легко забывает, что Бог есть, но также легко забывает, что мир – фокусник и обманщик, и опять ищет с ним дружбы.

Архимандрит Рафаил (Карелин)

Чем отличается идеалистическая философия от религии? Идеалистическая философия – это обоснование существования и первичности абсолютного духа посредством логических суждений, то есть попытка рационально обосновать сверхрациональное бытие. Как и все философские системы, идеализм основан на постулате, то есть недоказуемом основании, которое принимается на веру, но на веру не в религиозном значении, а в смысле определенного допущения. Затем на недоказуемом постулате уже путем логических суждений строится все здание системы. Но чем религия по сути отличается от философии, если даже философия поставила своей задачей обосновать идею существования Божества? Отличие в том, что религия – это стремление войти в общение с Божеством. Бог для религии – это не абстрактная идея, не гипотеза с высокой степенью вероятности, как в идеалистических философских системах. Бог для религии – это внутренний факт человеческой жизни. Бог для религиозного человека – это главный стержень бытия, начало и конец жизни. Какая главная характерная черта в религиозном человеке? В чем более всего обнаруживается его религиозность? Религиозного человека характеризует прежде всего молитва – личностное обращение к Богу.

У некоторых людей, находящихся под влиянием восточных мистических и оккультных систем, понятие религии сведено к понятию медитации, то есть к размышлению или обращению человека к самому себе. Эти системы рассматривают молитву как определенное самовнушение. Получается, что субъектом и объектом молитвы является сам человеческий дух, что молитва – это как бы определенная идея или определенное суждение, которые человек должен усвоить. В сущности, материалисты почти так же объясняют молитву – как вид самовнушения. У некоторых возникает сомнение: для чего нужна молитва? Ведь Бог – это Дух, Абсолют, то есть Дух, имеющий полное всеведение. Бог знает лучше нас все наши нужды. Что же мы можем открыть Ему? Бог всемудр и всеблаг. Чего же мы должны просить у Него? Следовательно, считают они, молитва вообще не нужна. Она может быть лишь плодом нашего неправильного представления о Божестве как о существе несовершенном, действия которого мы должны корректировать своей собственной молитвой. Но молитва – это всецелая обращенность души к Богу. Молитва – это тайна Богопознания, тайна Боговидения. У святых отцов человек назван словесным существом. Через слово молитвы человеческая душа обращается к Богу. Молитва – это не информирование Бога о наших нуждах. Молитва – это условие, при котором Божественная сила может соприкасаться с нашим духом и действовать в нас. Бог всеведущ и знает нас лучше, чем знаем себя мы. Он знает все Свои создания и знает будущее, как настоящее.

Но всеведение Божие без нашего личного участия знает нас как некий предмет мироздания. А посредством молитвы – посредством самораскрытия в молитве – мы входим в иные отношения с Богом, отношения личностные, когда человек – существо смертное, ограниченное, слабое и греховное, но существо личностное – ведет беседу с Существом абсолютным, бессмертным и всеблагим. Здесь – тайна, тайна приближения человека к Богу. Здесь начинается то, что святые отцы называют обОжением человека. Здесь совершается тайна преображения человека как образа и подобия Божия.

Продолжение следует...

Почему мы позволяем себе Иисусову молитву, почему говорим об умной жизни, разве мы святые или хотя бы праведные?

Нет, мы читаем Иисусову молитву именно потому, что мы грешники, очень большие, мы погибаем и ищем средство ко спасению, и другого не находим. Мы должны что-то делать, иначе — ад. И по ложному смирению, которое сродни нерадению, отказываться от средства, которое дает Христос через святых отцов, было бы большой глупостью...

Протоиерей Сергий Баранов

Именно умно-сердечную Иисусову молитву считает самым безопасным, не уводящим в прелесть видом молитвы старец Иосиф Исихаст. Когда, пишет он, подвижник «заключает ум в сердце круговращательно», тогда, «как в гнезде, он успокаивается и не рассеивается — как будто сердце становится местом заточения и хранения ума», тогда уже не «происходит изменений», губительных для ума. «Круговая/умно-сердечная молитва в сердце никогда не боится прелести», в то время как «другие образы молитвы могут быть опасны, ибо к ним легко приближается мечтание и в ум входит прелесть» .

Круговращательный принцип для ума не достаточно опытного, не утвердившегося в сердечной молитве, служит хорошим дисциплинирующим началом, своеобразным призывом к возвращению на круги своя, напоминая о том, что нет нужды уму стремиться во внешние пределы.

Когда, погрузив ум в сердце, мы из глубины его взываем: «Иисусе», то бывает, что наша текучая, неустойчивая еще мысль невольно тянется вовне — к иконе или куда-то ввысь, в воображаемое небесное пространство. Но нет, надо остановить ее, не дать развиться в мечтательном направлении. Господь здесь — в сердце. «Когда при чтении молитв будешь искать Господа, не ищи Его далеко: Он тут, в самих словах молитвы. Только внимай им сердцем — и Господь перейдет в твое сердце. В словах молитвы дышит Дух Божий» . Пусть ум опомнится и возвращается сюда же, в сердце — где Господь. Здесь пусть образуется замкнутое круговращение, не выходящее за сердечные пределы, и так устанавливается и закрепляется умно-сердечное моление.

Протоиерей Игорь Рябко