Antropogenez

Не буду затрагивать те причины, которые и так всем известны. Т.е. курение вызывает рак, употребление алкоголя вызывает рак, возраст вызывает рак. Большая часть раковых заболеваний происходит в период от 55 до 74, до и после вероятность снижается, так что если вы этот критический период вашей жизни пережили, вы можете если не расслабиться, то, как минимум, меньше напрягаться.

Поговорим о причинах из интернета. Значит, первая причина –это Е-добавки, все знают, что Е-добавки вызывают рак. Поднимите руки, кто знает, что Е-добавки вызывают рак, вот там один человек в заднем ряду, как минимум , точно знает. Когда мы говорим о Е-добавках, мы, как правило забываем, что это не что-то единое, их много.

Вот, например есть у нас добавка Е101, кто хочет убрать ее из своей еды вообще? Думаю, что никто, это витамин В-12. Добавка Е260 - это остаток уксусной кислоты, она у нас с вами в организме выделяется, вырабатывается в ходе определенных метаболических путей. Добавка Е330 – лимонная кислота, - отказываемся от лимонов и апельсинов. Все эти добавки прошли определенный набор испытаний, т.е. показано, что большая часть из них присутствует у нас в обычной пище. Да, на апельсине вам не пишут, что он содержит Е101 или Е260, но они все равно там содержатся, просто их оттуда не выделили и не наклеили на них бирку. Но помимо этих веществ в Е- списке есть такие страшные формулы, как пропилпарабен(Е216). Но тут опять-таки нужно смотреть, вот пропилпарабен – это консервант, который разрешен в Европе к использованию в косметике, в концентрации не более чем 0,2. Я думаю, что большая часть из вас косметику не ест. То есть надо понимать, что Е- добавки- это те вещества, которые в принципе содержатся и в обычной пище тоже. Не все, конечно, какие-то мы сами придумали. Но самое главное, чтобы получить эту Е-кодировку - прошли определенные испытания, т.е по умолчанию можно считать, что все они более или менее безопасны, если они применяются правильно. Если какая-то находится опасной, то ее из этого списка исключают и запрещают.

Вторая причина - мобильные телефоны. Нет ни одной причины рака, которая была бы настолько сильно исследована, как мобильные телефоны. Было проведено куча больших исследований . Исследование «interphone» затронуло 13 стран, датчане провели свое собственное на более чем 300 тысячах человек, и в Великобритании было огромное исследование с говорящим названием «миллион женщин». Общий для них всех результат: ни одно из них не показало связи между мобильными телефонами и раком. Некоторые показали какой-то рост рака на уровне статистической погрешности, который потом не подтвердился, другие показали уменьшение рака при использовании мобильных телефонов, т.е. от рака можно защититься, используя мобильник.

И последняя причина, о которой я хотел бы подробно поговорить – это «негативный настрой». Тут есть два варианта, и , что интересно, оба были проверены. Первый вариант - негатив вызывает рак. То есть, если вы плохо относитесь к окружающим людям, у вас будет рак. На 60 тысячах человек на протяжении 30 лет пытались проверить эту гипотезу, но она не подтвердилась. У позитивных и негативных людей шанс рака примерно одинаковый. Вторая гипотеза состоит в том, что если вы уже заболели раком, и вам надо от него вылечиться, то позитивный настрой, йога и тому подобное позволят вам от рака избавиться с большей вероятностью. К сожалению, тоже не сработало: тысячу человек, с одной и той же формой рака смотрели, поделили на позитивных и негативных ( мне показывает что я у меня уже заканчивается время, но у меня были проблемы с презентацией), что , к сожалению, не сработало.

Есть еще несколько причин рака, которые появились в списках возможных канцерогенов не так давно. Я боюсь кого-то расстроить, но всё-таки я них расскажу. С удивлением узнал, что горячие напитки, в частности, хороший такой горячий чай, способствуют возникновению рака верхних отделов желудочно-кишечного тракта. Так что разбавлять чай холодной водой - это всё-таки хорошая идея, никогда так не делал, но надо научиться. Соленая рыба. В больших количествах благо, но она способствует возникновению определенных форм рака. Древесная стружка. То есть те, кто работает в каких-то столярных мастерских, постоянно её вдыхают, повышают риск возникновения рака легких. Ну и последняя причина меня просто убила – колбаски. Показано, что риск возникновения некоторых форм рака повышается при употреблении мясных каких-то субпродуктов, но благо эти риски не очень велики, то есть там 1,2 ил 1,5 , то есть в полтора раза больше, с учетом того, что риск и так небольшой для этой конкретной формы рака, от колбаски можно не отказываться. Но и можно приравнять к экстремальному спорту.

Я вам рассказывал, что лекарства нет, рак вызывается всем и так далее. Так на что же собственно идут все огромные деньги, которые тратятся на препараты и на исследования лекарств от рака, вот просто какие-то совершенно запредельные триллионы долларов?

Они идут на снижение смертности. Было исследование, в котором сравнивали смертность от различных причин в 1992 и в 2010 году, на сто тысяч человек в 92 году от рака груди умирало 32 человека в среднем, в 2010 же - 22, то есть смертность снизилась, деньги были потрачены не зря. Миелома – это одна из форм рака крови, тут примерно такие же относительные показатели, абсолютные были меньше. Интересная штука получилась с раком легких. Здесь цифры одинаковые, но при этом где-то в серединке мы имеем рост, там тоже вышли на уровни статистической погрешности, но смертность сначала выросла, потом упала. Это, как считается, связано с тем, что с одной стороны повысилось количество канцерогенов, которые вызывают рак, но, с другой стороны, повысилось качество медицины, которая потом снизила смертность от него.

И напоследок мне хотелось бы коротко сказать о том, за что дали Нобелевскую в этом году, вот в понедельник. Её дали за иммунотерапию рака. Дело в том, что наши с вами иммунные клетки очень хорошо умеют убивать клетки, зараженные вирусами, и, внезапно, раковые. То есть считается, что у нас их достаточно много на протяжении жизни возникает, но все они тут же оказываются уничтожены иммунитетом, и мы даже не узнаем, что у нас была такая проблема.

Нобелевскую премию дали за исследования, которые позволили создать два препарата - это ниволумаб и ипилимумаб.

Этот совершенно новые препараты были на тот момент, они, по сути, спускали иммунитет с тормозов, и такой спущенный с тормозов иммунитет протестировали на метастазирующей меланоме, на которой посмотрели трехлетнюю выживаемость. Выживаемость - это вообще любимый показатель онкологов. До введения препаратов (здесь должен быть знак меньше, а не больше) в течение 3 лет от метастазирующей милономы погибало практически 90% людей, после того как эти препараты появились, при их применении комбинированном выживаемость составила порядка 70% , то есть мы увеличили выживаемость людей в разы с помощью этих препаратов. Ну, согласитесь, достойно Нобелевской премии. Вот не этот самый препарат, но другой, основанный на тех же принципах , я здесь привел в видео.

Это та же самая меланома зеленая, и к ней добавили иммунные клетки, обработанные препаратом. На протяжении 12 дней опухоль была полностью уничтожена, и я лично знаю людей, которые при помощи вот этих нобелевских препаратов излечились от определенных форм рака. Это вот прямо прорыв и за него вполне себе заслуженно дали Нобелевскую премию. Так что боритесь с раком. По этим ссылочкам вы можете посмотреть материалы, на которые я опирался, там же, кстати, есть ссылка на папирус Эдвина Смита, я решил её сегодня привести, вообще рекомендую целиком прочитать, это интересное чтиво.

Пруфы

Я жду ваших вопросов, простите, что задержал, но у меня были проблемы с презентацией.

Александр Соколов: Не извиняйтесь, тем более вопрос вам хочет задать некто Панчин… Где? Вот.

Максим Казарновский: У него тоже есть борода!

Александр Панчин: Добрый день. Мой вопрос потребует некоторой фантазии. Вот, предположим, наступило светлое будущее: мы научились жить по сто двадцать лет, побеждаем основные распространённые формы рака за счёт новых препаратов иммунотерапии и так далее, и так далее. Победили также и многие другие заболевания, например, сердечно-сосудистой системы… И вот долгоживущие люди – у них могут возникать какие-то новые онкологические заболевания, до которых сегодня мы просто не доживаем, потому что, допустим, клетки, из-за которых этот рак возникает, мало делятся, поэтому мало накапливают мутации. Вот как бы ты себе представил «супер-раки» будущего, и что мы с ними будем делать?

Максим Казарновский: У меня здесь возникает сразу две мысли. Мысль первая связана с таким направлением медицины, как регенеративная медицина. То есть, если мы будем доживать до ста двадцати лет, то, при нынешнем состоянии науки геронтологии, можно предсказать, что большую часть нашей жизни мы будем дряхлыми стариками. И я подозреваю, что люди не очень захотят провести сорок-пятьдесят-шестьдесят лет в состоянии дряхлого старика, там, в коляске, ещё чего-то… Они захотят как-то омолодиться, и, соответственно, начнут создавать какие-то искусственные органы на основе стволовых клеток, начнут просто стволовые клетки (как вот сейчас пытаются) вводить с целью омоложения и так далее. То есть, будут развиваться клеточные технологии: мы, там, новую почку напечатали, старая забарахлила – вставили. Я подозреваю, что у нас будут возникать новые онкологические заболевания, связанные именно с вот этим.

Вторая мысль, которая мне пришла в голову - это то, что у нас могут появиться чуть более хитрые формы рака: сейчас рак действует довольно-таки прямолинейно, то есть он научился обходить иммунитет, он научился размножаться, не глядя на окружающие сигналы, он научился прорастать сосудами, метастазировать – всё, я разросся. Но при этом такой рак погибает вместе со своим носителем: человек умер – онкология умерла вместе с ним. Мы имеем сейчас ситуации, когда рак сумел преодолеть вот этот барьер, например, есть трансмиссивный рак собак, то есть, это форма рака, которая передается от пса к псу. Есть лицевой рак тасманийских дьяволов, по-моему, он так называется, тоже может передаваться от одного к другому. Если мы дадим нашей онкологии чуть больше времени, вполне возможно, что она сумеет пройти под радарами, пройти под этими новыми препаратами и развиться в -что-то трансмиссивное. То есть, у неё будет больше времени на эволюцию, грубо говоря, в рамках нашего старого дряхлого организма.

Александр Соколов: Спасибо. Вопрос от нашего делегата. Вопрос такой: «Знакомая, медсестра по профессии, утверждает, что рак невозможно вылечить, а если человека вылечили, то это был не рак».

Максим Казарновский: Ну, кхм…

Александр Соколов: Хорошо, да?

Максим Казарновский: Да-да. Здесь, я думаю, есть некоторая терминологическая путаница, то есть, когда мы говорим о какой-нибудь инфекционной болезни типа гриппа, мы можем сказать, что да, мы его вылечили. Почему мы можем его вылечить? Потому что у нас в организме нет «депо» гриппа, и, если мы ещё раз через полгода-год заболеем гриппом – скорее всего, это будет какой-то новый грипп, подхваченный нами от новых людей. В случае с онкологическими заболеваниями статистические данные показывают, что даже если мы увели рак в неопределяемую зону (вот вроде бы как бы у человека рака нет), то у него всё равно есть довольно-таки высокий риск развить тот же самый рак, ту же самую онкологию, через некоторое время. Через пять лет, десять лет и так далее. Поэтому, когда пишут, грубо говоря, медицинское заключение по результатам лечения, там, насколько мне известно, никогда не пишут «вылечили», там пишут «ремиссия», «стойкая ремиссия онкологического заболевания». Ремиссия – это значит, что заболевание вроде как может быть и есть… Красная волчанка - её нельзя вылечить, но она уходит в ремиссию, то есть, человек вроде как болеет красной волчанкой, а вроде как симптоматики у него нет. То же самое с онкологией, в карточке пишут – ремиссия. Соответственно, медсестра, возможно, поняла это именно так, то есть, мы не вылечили рак, мы увели его в ремиссию. Но вообще, строго говоря, если его на ранних стадиях обнаружили, вырезали, обработали иммунологическими препаратами, и человек через шестьдесят лет умер от сердечно-сосудистых заболеваний, то у него на могиле в принципе вполне можно написать: «Его рак был вылечен, он умер не от него».

Александр Соколов: Так, давайте теперь вопросы из зала: Кристина, можно вот во втором ряду, вот там с краю мужчина тянет руку.

Вопрос из зала: Здравствуйте, меня зовут Андрей, большое спасибо вам за лекцию. Вы упомянули про Нобелевскую награду в этом году, а я хотел бы спросить вас про ту же Нобелевскую награду, которая была два года назад. Это вот, поправьте, если я неправильно ударение поставил, аутофаги́я. Ну, так, вкратце, это было доказательство того, что голодание помогает клеткам уничтожать поражённые области. И мне просто все уши прожужжали про это исследование, и я поискал в интернете: действительно награду дали, но как-то вот я либо находил новость о том, что дали награду, либо находил всякие «ванильные» сайты, где говорили: «Рак побежден, и вам нужно всего-навсего голодать один раз в месяц, пару раз». Вот, хотел что-то услышать по этому поводу. Большое спасибо.

Максим Казарновский: Ну, начнём с того, что если бы это было так, то многие люди всё-таки излечивались бы от своей онкологии. Потому что, например, у некоторых онкологических заболеваний известным симптомом является постоянная рвота. То есть, у человека есть постоянный рвотный позыв, он никакую пищу принимать в этой ситуации не может, и, можно сказать, что на протяжении довольно-таки долгого времени находится в режиме голодания. И, к сожалению, им это не помогает. Что касается Нобелевской премии по аутофа́гии, я сейчас не помню конкретно статьи, я её не читал (именно Нобелевскую за что там дали), но аутофа́гия – это всё-таки немножечко не про рак. Это апопто́з может быть был бы немножечко про рак, а аутофа́гия – это всё-таки про устранение определённых частей клетки, без убийства самой клетки, если я сейчас правильно помню этот термин. Так что к раку это имеет, ну, довольно-таки малое отношение. Кстати, те же самые раковые опухоли устраняют у себя довольно-таки большое количество митохондрий, например. Потому что считается, что митохондрии – это носители апопто́за. Почему у них не доходит метаболизм сахаров до углекислого газа? Потому что для этого нужны митохондрии, а у них митохондрий меньше, потому что с большим количеством митохондрий они бы просто не выжили. Каким-то образом эти митохондрии они должны в себе уничтожить.

Александр Соколов: Так, пожалуйста, вопрос вот там я видел… Да, прошу.

Вопрос из зала: Большое спасибо, меня зовут Владислав, Москва, и вопрос у меня такой. Мы, в принципе, говорили, точнее, вы говорили о том, что рак бывает достаточно разным, рассказали о разных формах лечения рака. Но всё же, по вашему мнению, в какую сторону, скажем так, идёт научная мысль в плане лечения рака? То есть, изобретение некого, какого-то «блокбастерного» универсального лекарства или методики, или же, скажем так, разработка лекарств под конкретный вид рака?

Максим Казарновский: Ну, смотрите, у нас уже, в принципе, есть такое условно «универсальное» лекарство, которое у нас у всех с вами, кто здесь сейчас сидит, работает – это наша иммунная система. То есть, когда был вот этот нобелевский прорыв, касающийся иммунотерапии рака, по сути, это было сознание того, что было ясно ещё во времена Пауля Эрлиха. То есть, он ещё тогда сказал, что скорее всего (в тысяча девятьсот, по-моему, восьмом году) иммунная система защищает нас от постоянного возникновения новых опухолей. И у нас сейчас есть организмы, которые неоправданно редко болеют раковыми заболеваниями. Это, например, верблюдовые, это те же голые землекопы и так далее. И самое яркое, бросающееся в глаза отличие – это вовсе не горб, а отличие в строении их антител, и в том, как они эти антитела получают. Антитела тех же самых верблюдов изучаются именно в отношении протективных свойств против рака. Сейчас (это новая область) вот Нобелевку дали, это, наверное, одна из самых быстро полученных Нобелевских премий в истории, потому что стартовые исследования были в девяностых: девяносто второй и девяносто, по-моему, седьмой года – это первые публикации. А потом, собственно, понеслось и донеслось до того, что у нас сейчас уже есть средство излечить ранее неизлечимое. Так что сейчас мы прорабатываем вопросы иммунологии; но, опять-таки, смотрим на разные формы рака: меланому нужно одним иммунопрепаратом обрабатывать, В-клеточная лимфома сейчас поддалась лечению при помощи CAR-T-клеток – её лечат другим препаратом и так далее. То есть, даже в рамках иммунитета мы не можем сказать, что это что-то прямо абсолютно «универсальное», и у нас есть какая-то таблеточка, что мы по щелчку пальцев вылечиваем наши заболевания.

================================================================

Скетч Юлии Родиной

================================================================

Организатор форума: АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ

Наш Youtube

Обеспечить себе устойчивость раковым клеткам проще тем, что они очень похожи на наши с вами. Первый механизм этой устойчивости связан с тем, что большая часть препаратов, которая будет убирать раковые клетки, будет убивать и наши с вами.

То есть они будут бить достаточно широко по многим тканям организма, именно с этим связано то, как выглядят люди на химиотерапии. То есть отсутствие волос, тонкая бледная кожа и так далее. Это связано с тем, что лекарства против рака по большей части бьют по многим клеткам, по многим быстро делящимися клеткам нашего организма, а не только по раковым, к сожалению.

Второй механизм возникновения устойчивости связан с тем, что клетки рака отличаются друг от друга. В них уже накопились поломки, и они уже склонны дальше эти поломки в себе аккумулировать эти мутации в генах. Таким образом, каждое следующее поколение раковых клеток будет отличаться от предыдущего, они будут очень разнообразны.

Вот если мы подобрали какой-то препарат, который, как нам кажется, уменьшает размер опухоли, есть риск, что он убьет только те клетки, которые остались неустойчивы или стали, может быть, неустойчивы к этому препарату. При этом какие-то клетки сохранят то, что они в ходе накопления мутаций приобрели или сохранили устойчивость к нашему препарату, причём они разрастутся, опухоль вернётся, но она уже будет устойчива к тому же самому препарату, потому что выжили только те, кто выжили.

Что же нам со всем этим делать? Ответом является уже давным-давно разработанный набор правил, который называется «принципы химиотерапии». Их три основных, они нацелены на то, чтобы преодолеть устойчивость у того, с чем мы пытаемся бороться при помощи химиотерапии.

Первый принцип: знай своего врага. Вернемся к раку груди. Вот у нас есть эстрогены, которые действуют на клетки молочной железы и заставляют их размножаться.

Есть специальный препарат, он довольно-таки дешев, считается одним из самых жизненно важных препаратов, в том числе и на уровне всемирной организации здравоохранения, он везде есть. Называется тамоксифен, он блокирует воздействие эстрогенов на организм вообще, то есть не только на раковые опухоли, но и на все прочие клетки, которые могли бы чувствовать эстроген.

Это может быть не очень хорошее решение, но зато опухоль перестает расти, её можно дальше каким-то образом уничтожать. Но если мы посмотрим, какие вообще опухоли бывают, мы увидим, что бывают опухоли положительные по эстрогеновым рецепторам, которые отвечают на этот препарат, но бывают и опухоли, в которых эстрогеновых рецепторов нет, но зато очень много белка под названием «HER2», который обеспечивает им разрешительные сигналы к делению опухоли, будут отвечать на препарат под названием трастузумаб, который бьет прицельно по этому белку опухоли. А есть опухоли, в которых не будет ни того, ни другого. С ходу мы не сможем сказать, чем их лечить, благо пока такие опухоли достаточно неплохо отвечают на оперативное вмешательство, то есть их можно вырезать.

Второй принцип химиотерапии гласит, что нам необходимо применять большие дозы для лечения. Тут надо разобраться немножечко с принципом доза-эффект. Дело в том, что когда мы начинаем давать человеку какой-то препарат и потихонечку увеличивать дозу, мы видим поначалу, что появляется терапевтический эффект и с увеличением дозы он растет. Со временем мы видим также и токсические эффекты, то есть бесконечно увеличивать дозу безопасную для пациента не получается. И когда мы говорим об обычном каком-то заболевании, мы хотим находиться где-то здесь или здесь.

Где терапевтический эффект уже достаточно велик, а токсический эффект еще достаточно далеко. Но с онкологией это, как правило, не прокатывает, если мы применяем недостаточное количество препарата, есть риск, что мы не доберемся до всех клеток опухоли, и не все их уничтожим. Если мы хотим всё-таки справиться с заболеванием нам нужно принимать большие дозы, и мы хотим быть где-то здесь.

А иногда даже здесь.

То есть в некоторых случаях мы готовы мириться с токсическими эффектами, лишь бы только добить опухоль.

Третий принцип гласит, что нужно принимать несколько препаратов. Если мы подобрали препарат, который убивает какую-то часть опухоли, всегда есть риск, что какая-то часть опухоли выработала к нему устойчивость. Если мы подобрали еще один препарат, который опять-таки убивает какие-то клетки опухоли, возможно, у других клеток к нему развилась устойчивость, но если мы применим смесь, шанс, что возникнут клетки, которые создали устойчивость и к тому, и к другому препарату намного ниже. Он не нулевой, но он намного ниже.

Так может ли быть какое-то лекарство от рака? Коротко – нет, а если чуть подлиннее, то даже когда мы говорим о разных опухолях, существуют разные механизмы возникновения, нужны разные препараты. Когда мы говорим об одной опухоли, то это всё равно несколько препаратов, один препарат в данном случае скорее всего не сработает. И даже это не всегда помогает. Мы всё равно какие-то опухоли вырезаем, какие-то облучаем, то есть разные опухоли отвечают на разную терапию.

Дальше мне хотелось немножечко поговорить о народных средствах от рака. Тут я попытался как-то изучить этот огромный спектр, всё разбирать не буду, выделил две основные группы, для которых есть хоть какое-то объяснение их работы.

Вариант первый - отрава подешевле. Если мы используем какие-то яды, которые нацелены на уничтожение клеток в организме, то зачем нам использовать супер дорогие яды из аптеки, когда нам можно использовать, например, те же самые косточки абрикоса, которые содержат один вид яда или мухоморы, которые являются всем известным ядом. Вот начнём его в нужных количествах пить, опухоль сдохнет, а мы останемся. К сожалению, не всегда это так работает.

Начнем с абрикосовых косточек. Их не предлагается есть самостоятельно, там нужны какие-то совершенно запредельные количества, добрые натуропаты нам с вами выделили действующее вещество, назвали его лаэтрил, упаковали вот в такие вот уродские пакетики или вот такие красивые коробочки, и начали продавать по 30 рублей или по 300, цены от «балды» взял, извините.

Собственно с чём связан механизм действия? Формула выглядит довольно-таки страшно, но самое важное здесь - вот эта часть С-N.

Это тот самый цианид, который далеко не одного богатого дядюшку свел в могилу. Предполагается, что если мы будем ограниченно и дозированно этот цианид принимать, то опухоль наша умрет, а мы с вами останемся живы. Ушлые фармакологи решили эту гипотезу проверить, провели более 30 исследований, это не были исследования классические клинические, при которых мы делим людей на две группы, одним даём, другим не даем и сравниваем. Это были исследования уже постфактум сравнительные, то есть смотрели: вот и есть там поборники натуропатии, которые едят этот препарат, есть люди, которые, не едят этот препарат, и решили сравнить, в чём разница. Ни одно из этих исследований не показало значимого эффекта приема амигдалина или лаэтрила, как его иначе называют. При этом, в процессе приема достаточно большой дозы, люди отправлялись вслед за теми самыми дядюшками. Поэтому, например, в Соединённых Штатах против этого препарата сейчас идет уголовное преследование. То есть, если вы распространяете этот препарат в США, у вас есть риск попасть в тюрьму.

Второй препарат – мухомор. Сушим, толчём, едим.

Тут надо разобрать механизм токсичности мухомора, то есть, тоже предполагается, что он будет по опухоли бить сильнее, чем по нам. Все наши гены записаны в ДНК, для того, чтобы эти гены каким-то образом использовать, нам необходимо сначала считать эту ДНК, превратить её в РНК. С РНК мы потом можем считать белок или саму РНК использовать для каких-то регуляторных целей.

Вот вещество, содержащееся в мухоморе, блокирует самый первый этап этого пути. То есть, она блокирует превращение ДНК в РНК, причём с одинаковой силой, как в раковых клетках, так и в наших с вами.

С учетом того, что нам с вами нужна много меньше доза, мы, как правило, умираем раньше, к сожалению, чем раковые опухоли.

И вторая группа, которую я выделил, это «действие от противного». Здесь один пример - это сода. Что такое сода? Сода имеет вот такую формулу: натрий NaHCO3. В организме, да и вообще в принципе в банке с водой, сода распадается примерно вот так, например, с одной стороны у нас есть углекислый газ, с другой стороны щелочь.

Сода - это источник защелачивания организма. Зачем же нам нужно защелачивание? Дело в том, что обычные клетки нашего организма сахар, который является основным источником энергии в организме, сначала превращают в кислоту, а потом в воду и углекислый газ, углекислый газ мы с вами выдыхаем.

Вот в раковых клетках довольно таки частым эффектом их превращения в раковые является исчезновение второй части. То есть они доводят сахар до кислоты, а дальше не идут. И таким образом опухоль часто довольно таки сильно закислена, в ней кислая среда. Ушлые натуропаты сделали вывод, что если опухоль закислена, то кислота ей зачем-то нужна, и если мы при помощи соды эту кислоту заблокируем, то умрет опухоль, но на самом деле для опухоли кислота эта – побочный продукт метаболизма, она не то чтобы сильно помогает ей выживать. И это средство при всей его дешевизне, к сожалению, не срабатывает в отношении опухолей.

Часть 4

================================================================

Организатор форума: АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ

Наш Youtube

Для того чтобы понять, как эти клетки становятся раковыми, нам надо взглянуть немножечко на гены, в клетках есть хромосома номер 9, и в ней есть ген, который кодирует белок под названием «ABL1», этот белок способен запускать деление клеток, но в норме он замкнут сам на себя, сам себя блокирует. Если в клетку приходит сигнал деления, она как бы разблокирует этот белок, белок раскрывается и запускает деление клеток.

Помимо девятой хромосомы, у нас есть 22. В ней есть ген под названием «BCR», он кодирует белок с пока что до конца неизвестной функцией, но самое главное, что этого белка у нас довольно-таки много.

Конкретно в клетках крови происходит периодически вот такая перестройка, то есть фрагменты 9 и 22 хромосом меняются местами.

Вот эта вот нижняя называется «филадельфийская хромосома», и на ней присутствует ген, который кодирует такой химерный белок под названием «BCR-ABL». Так же, как белок ABL, он обладает способностью запускать деление клеток, но в отличие от изначального белка ABL, у него нет той части, которой он мог бы сам себя заблокировать.

Когда он появляется в клетках, они начинают постоянно делиться, а кровь человека, у которого такой белок возник, начинает выглядеть вот так:

То есть красных клеток осталось сильно меньше, а белых стало намного больше. Это называется лейкемия или рак крови.

Что же в данном случае произошло? В генах произошла некая мутация, которая сменила запрещающий сигнал к делению на разрешающий, клетка самой себе позволила делиться.

Второй орган, о котором хотелось бы поговорить - это молочные железы.

Здесь придётся начать с половых гормонов эстрогенов. Это женский половой гормон, он управляет женским менструальным циклом. То есть он отвечает за развитие матки во время менструального цикла. Женщина живёт вот примерно в таком изменении концентрации эстрогена.

Первую половину цикла этого гормона практически нет, а во второй половине цикла его довольно-таки много, и пока его много, ткань матки его чувствует, разрастается, а потом если не наступает оплодотворение, то наступает менструация, и соответственно она тоже завязана на снижение концентрации этого гормона.

В норме клетки молочных желез на изменение концентрации эстрогена никак не реагирует, то есть концентрация растёт, падает, растет, падает, а клетки на это никак не отвечают.

Но иногда в этих клетках происходит поломка, из-за которой в них появляется этот самый эстрогеновый рецептор, и они начинают отвечать на эстроген также, как отвечают клетки матки, то есть они начинают размножаться под воздействием этих эстрогенов.

Это приводит к формированию опухолей. Так как отделения этих клеток, так, как это происходит в матке тут, к сожалению, невозможно.

Что же в данном случае произошло? Мутация также имела место, но она не сама разрешила клеткам делиться, а по сути изменила то, как эти клетки интерпретируют сигналы от организма, сигналы от окружающей среды, и запрещающий сигнал к делению сменился на разрешающий, клетка сама себе разрешила делиться.

Таким образом, нельзя просто сказать, что у человека рак, если мы хотим понять, что с ним происходит, нам нужно углубиться в этот вопрос, понять, по какому механизму возникла ситуация, что клетка начала бесконечно делиться. И мы можем назвать заболевание, например, как-то вот так: «Острый B-клеточный лимфобластный лейкоз, осложненный филадельфийской хромосомой»

Если мы специалисту скажем такое название, он хотя бы что-то поймет о механизмах и что-то поймет о том, как этого человека лечить. И тут мы переходим к 2 мифу, что от рака в принципе возможно придумать лекарство.

Это тот вопрос, который вам задавали сначала. Для того, чтобы понять, можно ли придумать такое лекарство, нужно сначала понять, как вообще работают лекарства. Когда мы говорим о каких-то обычных заболеваниях мы, как правило, имеем дело с тем, что какая-то часть клеток нашего организма начала работать неправильно.

Например, при простуде нам не очень нравится, что у нас повышается температура. У нас есть сигнал о том, что надо повысить температуру тела, а нам это не нравится, нам на совещание надо бежать. И мы берем таблеточку и принимаем, для того, чтобы эту температуру сбить.

Т.е. мы как бы вразумили наши клетки, они перестали отправлять сигнал на повышение температуры, температура снизилась, мы радостные, весёлые пошли распространять вирус гриппа дальше. В случае с химиотерапией вразумить клетки не получиться, у них уже накопились мутации, они уже изменены окончательно и бесповоротно. Такие клетки нам нужно не вразумлять, а нам нужно их уничтожать. И химиотерапия это не про лечение клеток, это про их убийство.

Тут стоит сразу разоблачить еще один миф. Дело в том, что у людей без медицинского образования есть такое мнение, что химиотерапия - это всегда рак. На самом деле, химиотерапия - это все ситуации, при которых мы хотим кого-то уничтожить при помощи лекарственных препаратов. Т.е. рак - это самый частый случай, при котором применяется этот термин в популярной литературе. Но химиотерапия – это, в том числе, антибиотики, применяемые для лечения бактериальных заболеваний, это и противовирусные препараты, это и противогельминтные и так далее. Всякий раз, когда мы хотим какую-то жизнь прервать при помощи лекарственных препаратов, мы говорим о химиотерапии.

Но то, что используют терапевт, можно сравнить с какими-то инструментами для мелкого ремонта организма, а то, что применяет онколог - это оружие для уничтожения.

И что происходит, когда мы берём какую-то жизнь, и пытаемся с помощью какого-то оружия её уничтожить? Она начинает защищаться. В случае с онкологией такая защита называется устойчивость.

Часть 3

================================================================

Организатор форума: АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ

Наш Youtube

Александр Соколов: Я тебя просто хотел спросить, поскольку мы говорим про эволюцию человека, я читал, что рак - это болезнь 20-21 веков, древние люди вообще не были подвержены этой напасти, и не знали, что это такое. Прокомментируешь?

Максим Казарновский: Когда готовился к этой лекции, я решил изучить, какие вообще есть свидетельства того, что рак существовал, когда он появился, и вот самое раннее, что мне удалось найти в столь любимых организаторами этого мероприятия папирусах древнеегипетских. В частности, в папирусе Эдвина Смита - это наш, наверное, самый главный сейчас источник информации о медицине древнего Египта (там есть целый список пронумерованных заболеваний, с которыми может столкнуться врач), в нем под номером 39 рак груди. Не знаю, какой именно конкретно участок груди, по описанию вообще больше похоже на меланому, ну ладно. Я вообще понял, что про эволюцию вообще ничего не знаю, теперь я знаю, почему я отращиваю бороду и почему все мои бананы мне хочется отнести Михаилу Гельфанду, спасибо Александру.

Когда мы с вами говорим о каком бы то ни было заболевании, для начала давайте попробуем разобраться с тем, какие собственно мифы вокруг этого заболевания существуют.

Когда мы говорим о человеке, его заболеваниях, собственно надо посмотреть, как наш человек с этими заболеваниями существует. Как вы знаете, люди имеют тенденцию с возрастом меняться: расти, развиваться и, рано или поздно, к сожалению, стареют и умирают.

И у нас с вами, как у человечества, есть такой враг, в норме мы с вами можем с вами прожить в принципе где-то от 70 до 100 лет, но у нас с вами есть такой страшный враг, который может убить нас несколько раньше, чем мы может быть того бы хотели. Есть у нас такой противник, который может сожрать нас в любом возрасте практически. И называется он рак.

Вокруг него вертится очень много различных мифов. Рак может поразить человека практически в любом возрасте, любого пола, любого социального статуса, он может развиться в самых разных органах нашего тела.

Врачи и ученые пытаются бороться с ним при помощи радиации, они пытаются вводить в него какие-то химические вещества, какие-то препараты достаточно серьезные,

и это, к сожалению, во-первых, безумно дорого, настолько дорого, что даже сильным мира сего приходиться собирать деньги с нас с вами, то есть объявлять какой-то сбор средств для того, чтобы как-то вылечиться, но сколько бы денег они не собрали, к сожалению, это не срабатывает.

То есть считается, что большая часть тех, кто раком заболел, от этого рака , к сожалению, умирает. И человечество в общем-то довольно таки давно страдает от рака и ждет, когда же врачи, когда ученые, которые все поголовно занимаются исключительно поиском лекарства от рака и ради этого вообще идут на биофаки, это лекарство, наконец, изобретут, рак мы наконец-то полностью победим, и наступит эра всеобщего благоденствия, бессмертия.

Но пока этого не происходит, есть люди, которые нам говорят, что лекарство на самом деле есть, и оно не такое дорогое, как нам говорят в аптеках, как нам говорят в больницах. Например, считается, что лекарством являются абрикосовые косточки или горький миндаль. Кто-то говорит, что если кушать мухоморы в ограниченных количествах, то рак уйдёт. Ну, и, наконец, царица всей народной медицины - пищевая сода, которая лечит вообще всё, и рак в частности.

Я обрисовал вам картину, наверно, каждый нашел в ней что-то свое. Давайте попробуем разобраться, что же с ней не так.

Миф первый: рак - это единая болезнь.

Это не так. Дело в том, что наше тело не то чтобы очень сильно однородно, то есть мы с вами состоим из большого количества различных органов, и органы, в свою очередь, состоят из клеток. И, когда мы говорим, что человек состоит из клеток, мы довольно- таки часто опускаем самое важное следствие из этого.

Что же это означает? Дело в том, что клетка (сейчас появится на этом экране) - самостоятельное живое существо. То есть она отделена от всех прочих клеток мембраной, и живёт, можно сказать, сама по себе. Она сама обрабатывает получаемые из внешней среды какие-то сигналы физического характера, от других клеток она получает химические сигналы, она может анализировать окружающую среду на наличие питательных вещества и эти питательные вещества захватывать и употреблять, может определять токсические вещества, обезвреживать их и выводить.

И мы с вами это не какое-то совсем единое образование. А мы сообщества таких вот клеток, которые в ходе эволюции научились жить вместе и действовать так, чтобы это было на благо нашему большому многоклеточному организму.

Но это не изменило того факта, что они отдельные живые существа. И тут возникает вопрос: а что же такое блага многоклеточного организма? И есть некий парадокс. Дело в том, что для одноклеточных существ таким благом является размножение. То есть если есть одна клетка, самым главным благом для неё является возможность оставить как можно больше копий, расселиться по большей территории и занять больше ресурсов.

Но мы с вами устроены очень сложно, у нас с вами очень много различных органов, каждая клеточка в каждом органе находится в своём месте, выполняет свою задачу, то есть делиться бесконечно им нельзя ни в коем случае, они нарушат всю эту тонкую структуру. Поэтому на бессмертие может рассчитывать только очень небольшое количество клеток, расположенных вот здесь, в половых органах.

Они могут в принципе рассчитывать при удачном стечении обстоятельств и достаточно длинной бороде на формирование нового такого вот многоклеточного сообщества. Все остальные, к сожалению, обречены на старение и умирание. Но на самом деле это не так плохо, как могло бы показаться. Дело в том, что благодаря смертности, благодаря отсутствию необходимости размножаться, наши клетки могут принимать формы, которые они в окружающей среде принять бы не смогли. Например, жировая клетка. Она запасает в себе такое количество питательных веществ, которые потом может выдавать и кормить все прочие клетки организма, что будь она самостоятельным отдельным одноклеточным организмом, её бы давно съели. Она не могла бы ни размножаться, ни ползать, ничего. Но вот если отказываешься от размножения, можно делать вот так. Нервная клетка. Наши с вами нервные клетки могут выкидывать свои отростки на расстояние до метра. Если бы им нужно было сохранять возможность делиться, ни в коем случае такие отростки они делать бы не смогли, они должны были бы быть меньшего размера. Мышечная клетка набивает себя двигательными белками настолько, что опять-таки просто взять и разделить всю эту массу у неё не получится.

Эти клетки делиться не могут. Но есть клетки, которые у нас с вами делиться всё-таки иногда должны. Это, например, клетки кожи. Если мы с вами поцарапаемся, лазая по деревьям без шерсти, то нам надо будет надо каким-то образом эту царапину залечить. Тоже самое с легкими, с костным мозгом, который постоянно производит клетки крови, и так далее.

Т.е. есть ткани, которым нужно иногда делиться, но не всегда. Им нужно каким-то образом ограничивать свою способность к делению. И делают они это двумя основными способами: во-первых, такая клетка сама в себе содержит все необходимые сигналы для деления, но сама же их и блокирует. То есть она как бы сама себе запрещает делиться до тех пор, пока не будет дан разрешительный сигнал. С другой стороны, клетки, как правило, получают сигналы от других клеток, и эти сигналы коллективно сообщают клетке, что делиться не надо, если надо будет, мы сообщим.

И раковой клетка становится тогда, когда в ней накапливаются какие-то мутации, какие-то поломки, в результате чего эти сигналы либо исчезают, либо перестают ею восприниматься. Внутренние исчезают, внешние перестают восприниматься или начинают неправильно интерпретироваться.

Когда клетка становится раковой, она начинает бесконтрольно размножаться и формирует опухоль.

Но тут возникает следующий вопрос. У нас с вами органов много, они все разные, и во всех них содержатся клетки, которые в определенных условиях могут начать делиться. Механизмы, по которым эти клетки запрещают себе и окружающим клеткам делиться, отличаются.

Давайте парочку примеров рассмотрим. Вот так выглядит кровь здорового человека, красные катышки - это эритроциты, те самые клевые штуки, которые у нас носят кислород, фиолетовые (если вот вам их видно их три штуки всего вот 1 ,2 , где-то внизу 3) - это лейкоциты, белые клетки крови, которые выполняют иммунную функцию.

Часть 2

================================================================

Организатор форума: АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ

Наш Youtube

И переходя к резюме моего сегодняшнего выступления, я бы хотел перечислить некоторые вопросы, которые, как мне кажется, еще ждут своего ответа.

Во-первых, нам пока что, увы, не очень понятно, а какие изменения в каких генах привели к тому, что шерсть у человека, у предков наших поредела. Это пока что до конца не ясно, а пока это не ясно, сложно и продатировать это событие, то есть когда оно произошло, 10 миллионов лет назад, пять миллионов лет назад, а может сто тысяч лет? То есть некоторые конечно оценки есть, но они с точностью до лаптя. И у ряда гипотез, не у всех, но, по крайней мере, у тех про которые я рассказал, нету, скажем так, некой физической модели. То есть, нету ответа на вопрос, а если не просто рассуждать так, что вот может нашим предкам было жарко или наши предки жили в воде, или их заедали блохи, а вот что бы тут можно было выразить в виде формул и посчитать и проверить нашу гипотезу в цифрах? Пока ответов на эти вопросы нету, остается все-таки в некотором роде гадать и это не плохо, потому что в исторических науках часто некое гадание это единственное что остается ученым. Но вот здесь, заканчивая свое выступление, я хочу сказать, что дальше очень важно, а как будет действовать исследователь? Будет ли он готов вносить изменения в свою концепцию и даже отказаться от нее под давлением неких новых фактов? Или он будет эти новые факты игнорировать? И эта гипотеза, если она перекочевывает из научной литературы в литературу популярную — то, возможно, мы присутствуем при рождении очередного заблуждения.

Вот некоторые источники, которые я использовал при подготовке этого доклада, возможно они будут интересны вам, и я готов отвечать. Но прежде всего вопрос мне хотел задать некий Дробышевский. Есть ли он в зале? Дайте ему микрофон.

Дробышевский: Спасибо за такой чудесный доклад. Но вот вопрос следующий. Одна из главных концепций теорий исчезновения шерсти связывает это с необходимостью потеть при экологической нише такого полуденного собирателя, что, дескать, шерсть намокала и когда ночью большой перепад температуры, они начинали замерзать и поэтому хорошо бы чтобы она редуцировалась и я сам озвучиваю эту версию, когда читаю лекции. Но при этом мы знаем, что в ту же самую саванну, в то же самое время по тем же самым причинам саваннизации вышли, например, предки павианов и каких-нибудь зеленых мартышек, мартышек-гусаров и у них шерсть осталась. Они занимают ту же самую экологическую нишу полуденного собирателя, живут в то же самое время в той же самой саванне, более того, бегают на четвереньках и солнце печет на них сверху на спину и при этом шерсть у них остается. Что вы имеете сказать на эту тему?

Соколов: Ну, во-первых, что-то вы там не то сказали по поводу шерсти, которая намокает и они мерзнут ночью, там все-таки дело не в этом, а дело, прежде всего, насколько я помню, как рассуждал Уиллер, один из основателей этой гипотезы, дело в том, что пот просто лучше испаряется с голой кожи, а не с шерсти, вот, а остальное уже вторично. Да, и, кстати говоря, он же про вот это Ваше возражение тоже пишет… Он рассуждал вообще просто, он говорил, что вот эти все мартышки они просто меньше человека, гораздо меньше по размерам, а риск перегрева и, прежде всего, риск перегрева центральной нервной системы, он возрастает, когда это большая обезьяна и они просто недостаточно большие, чтобы вот этот риск стал критическим для них, поэтому шерсть у них не исчезла. Значит, но, да можно возразить, что павианы бывают тоже довольно здоровые и приближаются, наверное, по весу к древним гоминидам, но есть исследование, вот например в 2006 году специально наблюдали павианов чакма в Южной Африке и было показано, что когда температура воздуха превышает некий критический порог, они просто бегут в тень и там сидят, занимаются грумингом и отдыхают, то есть у них другая адаптация к…,ну, другой способ борьбы с жарой, они просто прячутся в тень и там прекрасно себя чувствуют, а наши предки, видимо, все-таки смело шли под палящее солнце и поэтому у них эволюция пошла по-другому. Как-то вот так.

Дробышевский: Спасибо.

Соколов (вопрос от читателя): Итак, читатель… Читатель прислал короткий, но хороший вопрос. Звучит он так: если борода нужна для выживания, то почему у женщин ее нет?

(Смех в зале)

На самом деле очень разумный вопрос, но и надо сказать, что раз у женщин ее нет, и у детей ее нет. Вероятно, все-таки борода нужна не столько для выживания, ну напрямую, сколько для чего-нибудь другого и, в общем, начиная уже с Чарльза Дарвина такие признаки, которые сильно выражены у одного пола и слабо у другого, их эволюцию объясняли половым отбором. То есть это так рассуждал Дарвин, что видимо когда-то, видимо самкам нравились бородатые самцы, а вот самцам бородатые женщины не нравились. И так пошел отбор. И, в общем, это основная концепция до сих пор, но некоторые исследования, опросы в частности женщин показали, что женщины не согласны, то есть когда женщинам предлагали на выбор фото мужчины бритого и бородатого, то оказывается, черт возьми, чаще женщины все-таки выбирали бритого. Но, а вот когда такое же исследование проводили среди мужчин, (смех в зале) то оказывалось, что мужчины бородатых мужчин считают более сильными, агрессивными, злобными и доминантными и взрослыми. То есть рассуждать скорее можно так, что возможно действительно это был половой отбор, но отбор заключался в том, что борода, которая увеличивает размер нижней челюсти в частности, а нижняя челюсть это признак доминантности, она помогала мужчинам побеждать своих конкурентов, устрашать их и тем самым добиваться расположения самок. Вот как-то так.

Теперь, наверное, мы перейдем к вопросам в зале, и я прошу Кристину дать микрофон кому-нибудь в левом секторе, пожалуйста. Руки? Где руки? Так, еще секунда. Ладно, это задние ряды, но неважно. Прошу Вас, представляйтесь.

Вопрос 1: Добрый день! Александр, Москва. А есть ли признаки в животном мире инфантильности, задержки развития? Допустим, среди млекопитающих? Еще признаки такие?

Соколов: Именно неотении?

Вопрос 1: Да.

Соколов: На счет млекопитающих, может меня коллеги поправят, но обычно приводят в качестве примера домашних животных. Например, тех же собак и кошечек. Допустим у взрослой собаки крупный лоб, ну это смотря еще у каких пород конечно, относительно небольшие челюсти и что важно, что эти животные, но тут, скорее конечно, играл важную роль искусственный отбор, они более инфантильные. Они игривы, они более добродушны в среднем, и это как раз признаки не взрослого животного, а щенка. И, кстати говоря, эти доводы приводились в качестве обоснования того, что и человек как бы одомашнил сам себя. А как раз одомашнивание идет по пути отбора некоторых неотеничных таких, инфантильных признаков. Возможно зоологи приведут и какие-то примеры и в природе. Ну, если мы выйдем за пределы класса млекопитающих, то мы можем вспомнить классику типа аксолотля и так далее, которые в принципе и привели ученых в 19 веке к идее неотении.

Так, пожалуйста, правый сектор. Да. Вот давайте в первые ряды микрофон. Где у нас микрофон? О Боже, где микрофон? Ладно. Задние ряды, прошу. Дайте кому-нибудь микрофон скорее! Кристина, тебе инициатива.

Вопрос 2: Спасибо за доклад. Вот Вы говорили про около несостоявшуюся гипотезу отказа от шерсти у приматов из-за появления шерсти, если человечество решит…

Соколов: Так еще раз? Отказа от чего?

Вопрос 2: Ну, исчезновения шерсти из-за появления одежды.

Соколов: Да!

Вопрос 2: Если человечество решит отказаться от благ цивилизации, возможно ли возвращение шерсти?

Соколов: (Смех) Ну обратите внимание, что некоторые представители людей до сих пор без одежды живут. И как-то шерсть не вернулась к ним. Поэтому мне кажется, ну, сама эта гипотеза, в общем, не смотря на то, что ее обсуждали всерьез и относительно недавно, она довольно-таки слабая, как мне кажется. В принципе для приматов, не только для человека, та шерсть, которая есть у обезьян, она их не очень хорошо греет, вот в чем штука. То есть, если вы посмотрите на ареал, где живут большинство обезьян, это, в общем, тропики. Есть два только исключения – это человек, который придумал одежду как раз для этого, и японские макаки, которые, просто, например, сидят в теплых источниках. Вот поэтому для человека и для приматов вообще шерсть как теплоизоляция это плохой вариант в принципе. Поэтому скорее люди вымрут в холодных широтах, если они откажутся от культуры, быстрее, чем они обрастут какими-то волосами. Вот мне кажется так, но кто бы это проверил?

Так, давайте, пожалуйста, балкон. Балкон? Где руки ваши? Так, ладно, все-таки, левый, ой, правый блок. Вот в первом ряду. Ну что, мне туда бежать с микрофоном? Прошу.

Вопрос 3: Спасибо, Кристина. Большое спасибо за лекцию! Да, и меня зовут Зеев Соболь, я из Лондона. А скажите пожалуйста, не рассматривали ли ультрафиолетовую гипотезу? Не пробовали ли? Дело в том, что у обезьян, у тех самых павианов, кожа белая, меланина там мало, а у человека, который живет в тропической Африке кожа темная, меланина много. Человек же, который живет в тропической Азии имеет белую кожу и такое изрядное оволошение, у нас же собственно из этого региона очень много волосатых людей и сейчас живет. Может быть, дело не только в том, что нужно еще потеть, но еще и от ультрафиолета защищаться? Соответственно павианы выбрали защищаться волосами, человек пигментацией кожи.

Соколов: Да, я понял, я понял Ваш вопрос. Здесь вопрос в том, что является причиной, а что следствием? Я рассказал про другие гипотезы. Я рассказал, вы обратили внимание, только про три гипотезы, а их там еще до фига и больше. И здесь наиболее, так сказать ,обоснованная концепция, собственно, заключается в том, что у человека исчезла шерсть и вероятно параллельно с этим у него возросла пигментация. Что тут причина, что следствие? Кто его знает, наверное, эти процессы были взаимосвязаны. Надо сказать, что допустим у тех же человекообразных обезьян на открытых участках кожа все-таки, как правило, сильно меланизированная. По поводу того, что какие-то народы, живущие в тропической Азии, светлые и волосатые, Вы все-таки путаете, наверное. В тропической Азии, как раз, если это Юго-Восток Азии, там у людей как раз достаточно темная сильно меланизрованная кожа. Если Вы говорите про кавказцев и так далее, это все-таки не тропики отнюдь. Поэтому вот так. По поводу волос, повторяю, каких-то таких хороших генетических данных нету, какие мутации привели к исчезновению волос. А что касается того, когда у нас стала сильнопигментированная кожа, такие данные есть. И это произошло, по некоторым оценкам, примерно миллион двести тысяч лет назад или чуть раньше. И вот предполагали, что это как раз было связано с тем, что шерсть исчезла. И что интересно еще, когда проводилось исследование гена MC1R – это ген меланокортинового рецептора, один из генов, который отвечает за пигментацию человека, было показано что он, его вариант, который наиболее близок к предковому для всех, африканский вариант, отличается от шимпанзиного 10 мутациями. При этом у африканцев, современных, этот ген, его разнообразие очень низкое. И вот странная ситуация, что если он отличается на 10 мутаций, это дляразницы между человеком и шимпанзе очень много. Значит когда-то эволюция шла очень быстро в этом гене, а сейчас получается отбор любые мутации в этом гене отбраковывает. Отбор стабилизирующий. Вот получается, что когда-то пресс от отбора был низкий и было поэтому, видимо, высокое разнообразие по этому гену. Почему? И генетики рассуждают так: наверное, это было потому, что люди были покрыты шерстью, предки наши, и было без разницы, какого цвета у них там кожа под шерстью, поэтому и накопились вот эти отличия. А когда шерсть исчезла, вот тогда пошел жесткий отбор на сильнопигментированную кожу и вариант этого гена зафиксировался. Надеюсь я не сильно накосячил из генетики. Присутствующие генетики меня могут поправить, но примерно вот так. Ответил?

Вопрос 3: Да (не слышно).

Соколов: Спасибо! Так на балконе кто-нибудь созрел? Пожалуйста!

Вопрос 4: Здравствуйте, меня зовут Миру. У меня такой вопрос. А как ученые определяют, когда у человека все-таки исчезла шерсть? Ну и примерный период, когда это произошло.

Соколов: Значит, примерный период от более трех миллионов лет до примерно 170 тысяч лет и тут, кстати говоря, эти оценки связаны с вшами и блохами. Да, но прежде всего с вшами. Я уже упомянул про платяную вошь, , если мы рассматриваем гипотезу, что шерсть исчезла, когда появилась одежда. Согласно генетическим оценкам: отделение головной вши от платяной – это произошло 170 тысяч лет назад или раньше. Есть и другая интересная история. У человека есть вошь головная, платяная и лобковая. Так вот лобковая вошь относится к другому роду вшей, которые, что интересно, родственны вшам гориллы. То есть головная вошь относится к тому же роду, что и вошь шимпанзе, а лобковая вошь, что и вошь гориллы. Так вот интересно, что по генетическим оценкам лобковая вошь человека отделилась от вши гориллы примерно три миллиона лет назад. Но предок человека отделился от предка гориллы, мягко говоря, гораздо раньше. Это значит, что наши предки должны были встречаться с какими-то древними гориллами и снова заполучить от них, обменяться с ними лобковыми вшами. Но как это произошло, мы можем только гадать, но дальше рассуждают так: раз это произошло, наверное, тогда уже для вшей была экологическая ниша. То есть на лобке уже были волосы, а вокруг волос уже не было. Эта гипотеза уязвима для критики, но, тем не менее, что имеем, то имеем. Кратко вот так. Спасибо!

Так, я сейчас просто слежу за временем и у меня вроде времени-то много. Так, пожалуйста, еще вопросы! Давайте из задних рядов. Вот там кто-то есть? У меня плохое зрение, простите, не вижу.

Вопрос 5: Спасибо! Меня зовут Олеся. Хотела спросить. Очень странно себя слышать. Не связывают ли исчезновение шерсти с тем, что человек смог носить детеныша в руках и ему не нужно цепляться за шерсть?

Соколов: Там, скорее, наоборот. Есть различные гипотезы, называется материнский отбор. Есть еще замечательная концепция голой любви. Ее развил один, я бы даже сказал, философ, который рассуждает так, что когда наши предки утратили шерсть, а утратили они ее только когда уже стали прямоходящими. Почему, потому что когда они лазали по деревьям, шерсть защищала их от острых колючек, ветвей и тогда, если бы они избавились от шерсти, они бы постоянно царапались. Только тогда когда они начали бегать в саванне, они смогли лишиться шерсти по каким-то причинам, и когда они лишились шерсти, они были вынуждены таскать детенышей на руках, вот. И поскольку они таскали детенышей… А! Там даже вот так, там хитрее. Значит, они стали ходить вертикально, детенышу не удобно держаться за маму, у мамы еще редеет шерсть. Значит, маме надо детеныша держать на руках, руки у нее заняты и она беззащитна, поэтому должен был появиться какой-то мотив, чтобы она этого детеныша хотела, как бы, прижать к себе. И мотив этот - приятный тактильный контакт «skin to skin», то есть кожа к коже. То есть это приятное такое ощущение, я бы сказал, эротическое, оно побуждало эту самку чаще прижимать детеныша к себе и, таким образом, мамаша даже сама вела отбор на голых бесшерстных детенышей. Их было приятнее держать, чем тех, которые волосатые, и которые погибали, значит, шел отбор. Но после этого, вдобавок к этому появились еще самцы, которым тоже больше нравилось обнимать голую самку, а не волосатую. И поскольку эти самцы ее обнимали, они к ней привязывались, они защищали ее и детенышей и отбор стал работать на упрочнение этих связей и вот, таким образом, это способствовало тому, что наши предки утратили шерсть. Во! Я еще хочу подчеркнуть, что это не самая «навороченная» концепция из существующих. Почему я сейчас об этом говорю, я просто пишу сейчас книгу на эту тему. Вот, я забыл сказать.

Да! Пожалуйста, вопросы! Вот, молодой человек, так даже машет рукой. Пожалуйста, да, красиво машет.

Вопрос 6: Здравствуйте! Меня зовут Максим, Москва. У меня вот такой вот вопрос. Если согласно теории вот что шерсть отпала из-за температуры, солнца и все остальное что ну как бы она уже не нужна будет человеку, который живет в саванне, соответственно, почему тогда мужчин осталась шерсть вот на лице и на голове. Вот это самый вот такой вот вопрос интересный. Она-то…

Соколов: Ну, про бороду-то я уже сказал.

Вопрос 6: Она-то… Нет, я имею в виду вообще в принципе на голове, борода, потому что у большинства рас она есть.

Соколов: Лобок, подмышки и прочие еще.

Вопрос 6: Ну да, самые такие вот моменты современные.

Соколов: Естественно про каждую из этих частей тела и про волосы есть своя история. Но про волосы на голове есть более менее консенсус, что все-таки они защищают от палящего солнца. Это некая теплоизоляция, которая снижает вероятность перегрева центральной нервной системы, то есть они создают такую подушку как бы, но мы еще усиливаем ее, надевая шляпы так сказать. И один антрополог в начале 20 века рассуждал, что люди скоро совсем облысеют, будут носить кепки и волосы на голове исчезнут и вот то, что лысины появились у мужчин и распространились, это как раз следствие ношения головного убора, но там есть и другие объяснения на этот счет. Про бороду я уже сказал. По поводу волос подмышками и на лобке, тоже есть разные представления, но одно из таких объяснений может быть наиболее, как мне кажется, правдоподобных, это аккумуляция запаха. Подмышками даже находится так называемый подмышечный орган, там у людей, кстати, и у шимпанзе и у горилл скопление потовых и сальных желез, которые производят такой пахучий секрет, который привлекает самок или самцов и просто хотя бы сигнализируют о том что вы здесь, что важно для коммуникации. Волосы способствуют аккумуляции этого запаха. Но это одно из объяснений, есть и другие.

Друзья у меня не остается времени, наверное, это был последний вопрос. Я прошу передать мне записочку с перечнем прозвучавших вопросов. Чтобы я мог сказать, кому достанется книжка. Так, а на экране мы видим пока что результаты голосования и мы видим, что лидирует терморегуляторная гипотеза, про которую я сегодня ничего не рассказывал, но которая действительно является одной из что ли наиболее разработанных, хотя она тоже не лишена некоторых изъянов.

Вопросы были такие:

- О признаках задержки развития среди млекопитающих.

- О возвращении шерсти при отказе от благ цивилизации.

- Об ультрафиолетовой гипотезе.

- И об определении времени когда, исчезла шерсть.

- И пятый был вопрос, по-моему, про исчезновение шерсти в связи с необходимостью носить детенышей.

- А шестой о причинах остатка шерсти на голове.

Наверное, все-таки про детенышей, потому что это хороший вопрос, мне пришлось вспомнить эту гипотезу. И книга «Время генома» уходит к автору вопроса.

На экране появился скетч Юлии Родиной замечательный. Спасибо!

================================================================

Скетч Юлии Родиной

================================================================

Организатор форума: АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ

Наш Youtube

Мы ВКонтакте

Мы в FaceBook

Мы в Телеграм

Мифы про волосы, которые мы потеряли.

Собственно, отсутствие шерсти у человека настолько разительно отличает его от прочих млекопитающих, что известный этолог Десмонд Моррис даже книгу свою озаглавил, как известно, «Голая обезьяна».

Но проблема изучения эволюции волос заключается в том, что волосы в отличие от костей в ископаемом виде, увы, не сохраняются. Если о длинных ногах наших предков, об их крупном мозге мы можем судить по костным останкам, то даже самый полный скелет австралопитека ничего нам не расскажет о том, был ли их обладатель покрыт редкой щетиной или густым мехом. И вот споры на тему: «А почему у наших предков произошла такая разительная перемена и у них исчезла шерсть?» – эти споры продолжаются уже лет 150, некоторые гипотезы стали даже своеобразными научно-популярными мемами. Но сначала несколько мифов, которые связаны вообще с волосами.

Миф 1: У зверей волосы короткие, а у человека на голове растут бесконечно.

И начнем с мифа такого, немножко креационистского, потому что он подчеркивает, скажем так, человеческую уникальность. И он звучит так, что вот у большинства млекопитающих волосы растут ограниченное время, поэтому они у них вырастают относительно короткими. У человека на голове волосы растут бесконечно. И это такая уникальная неповторимая черта. И как вообще жить без парикмахеров? На самом деле, я хочу вам сказать, что волосы бесконечно не растут. У любых волос, будь то шерсть или волосы у нас на голове есть жизненный цикл и есть фаза роста этих волос, которая называется анаген. Другое дело, что у шерсти она может длиться несколько месяцев, у волос у человека на голове она может длиться от двух до шести лет, то есть волос живет несколько лет, но потом он умирает, он выпадает и на его месте растет новый. Кстати, человек ежедневно теряет порядка 80 волос. При этом скорость роста волос примерно сантиметр в месяц. Вы можете сами, кстати говоря, проверить, если найдется какой-то близкий вам человек, который разрешит вам выбрить у него кусочек волос на голове, потом линеечкой через равные промежутки времени измерять, как они растут. Скорость примерно такая, хотя есть вариации, но еще важно сказать, что человеческая уникальность в данном случае несколько преувеличена, потому что даже если мы возьмем отряд приматов, у наших родственников «орангуташек», так сказать, волосы длинные, растут не только на голове, но и на прочих частях тела. Посмотрите, какая грива у павиана замечательная. А если выйти из отряда приматов, вспомните про гриву льва, про гриву лошади и даже более экзотических бородавочников… Таким образом, человек вовсе не уникален в этом свойстве.

Миф 2: У африканцев волосы на голове «как шерсть», и поэтому короткие.

Продолжая разговор про мифы, перейдем к мифам, несколько с расистским уклоном. Возможно, вы сталкивались с рассуждениями про то, что у африканцев волосы растут не так как у всех, вот у прочих людей они растут бесконечно на голове. У африканцев они растут такие коротенькие, как шерсть. Конечно, есть примеры совсем другого вида причесок у африканцев, но действительно можно обратить внимание, что в среднем люди африканского происхождения имеют волосы относительно короткие. Возникает вопрос: «Почему так?» И можно услышать объяснения, дело просто в том, что волосы африканцев сильно курчавые и вот эта курчавость, она скрадывает длину. Но на самом деле дело не только в этом. Проводили различные исследования, например, в 2005 году взяли 500 человек разных рас и измерили у них скорость роста волос. Вот такие цифры получились (слайд):

Обратите внимание, что у африканцев волосы растут медленнее всего, у азиатов быстрее всего, европейцы промежуточные, но вот эта разница, если в расчете на год ее посчитать, получается, что разница между африканцем и азиатом сантиметров пять. То есть на пять сантиметров больше вырастут волосы у монголоида. Но дело еще не только в этом, исследование 2000 года показало, что у африканцев волосы еще и сильно ломкие, то есть они имеют свойство ломаться и завязываться узлами. То есть если африканец причесывается у него в среднем на расческе больше волос остается. И вот эти свойства: относительно медленная скорость роста, высокая ломкость, ну, еще и курчавость, вот это вместе приводит к тому, что у африканцев в среднем волосы получаются короче, чем у представителей других рас. Но это, конечно, не значит, что у них волосы на голове «как шерсть», ни в коем случае.

Миф 3: Лануго – это рудиментарная шерсть наших предков.

Миф про первичный волосяной покров. Возможно кто-то здесь и лично видел, или, по крайней мере, читал про то, что человеческий плод в утробе матери, примерно на 12, 16 неделе он покрывается таким как бы пухом. Первичный волосяной покров – это называется лануго. Значит, незадолго до родов эти волосы полностью выпадают, но иногда, если ребенок рождается недоношенным, а даже бывает, если он доношенным родился, этот волосяной покров частично остается, но выпадает потом и уже на голове в частности замещается нормальными волосами.

И даже в научно-популярной литературе можно прочитать, что это такой рудимент волос так сказать, шерсти наших далеких косматых предков. Но это не совсем так, потому что, на самом деле, вот это самое лануго есть у большинства млекопитающих. Даже у таких как киты и слоны, которые взрослые волос лишены, вот у плода у них есть это самое лануго, которое выпадает и в частности и у обезьян и у шимпанзе в том числе тоже есть первичный волосяной покров, который выпадает незадолго до рождения и потом уже вырастает нормальная шерсть, правда вот, литературы на эту тему крайне мало. То есть вопрос изучен не очень хорошо, но некоторые сведения мне все-таки мне удалось найти.

Миф 4: У обезьян есть волосы на теле, а у человека их нет.

И наконец, представление о том, что у обезьяны есть эти волосы на теле, у человека их нет. Во-первых, легко убедиться, взглянув на себя, особенно мужчинам, что это не совсем так. А, во-вторых, что значит, что волос нет? Ну, тут же можно посчитать. И надо сказать, что еще в 1931 году, такой антрополог австрийский Адольф Шульц провел такое исследование: он взял 50 приматов, ну и некоторых других млекопитающих для сравнения и посчитал у них плотность волос, то есть сколько видимых волос у них на квадратном сантиметре кожи на разных частях тела. И у него получилось вот что: во-первых, оказалось, что человекообразные обезьяны гораздо более редковолосые, чем обезьяны прочие. У них более редкая шерсть в принципе.

Человек, конечно, получается самый редковолосый примат, но это еще как посмотреть. Потому что, например, на голове у людей волосы более плотные, чем у шимпанзе и орангутанга, гораздо более плотные. А на груди плотность волос у людей в среднем как у гориллы. Но, что самое интересное, приматы вообще в целом очень уступают в плотности шерсти другим млекопитающим. То есть у обезьян шерсть более редкая чем у каких-нибудь кошек, у человекообразных шерсть более редкая чем у прочих обезьян, то есть это не значит что у наших предков когда-то «бац» и исчезла шерсть, а это какой-то такой эволюционный тренд на поредение волос, который, видимо, сопровождал всю эволюцию приматов.

Но почему же все-таки это произошло?

И этот вопрос волновал уже Чарльза Дарвина, который на эту тему спорил с Альфредом Уоллесом и интересно, что уже тогда были выдвинуты гипотезы, которые благополучно дожили до 21 века. Сейчас мы некоторые из них кратенько и рассмотрим.

Миф 5: Шерсть исчезла, потому что наши предки жили в воде.

И первая гипотеза она моя самая любимая, но я про нее подробно не буду рассказывать, потому что я на эту тему и выступал, и видео было и в книжке у меня про это было написано. Это так называемая водная обезьяна. Автором этой гипотезы считается Алистер Харди, который в 1960 году написал про это статью, хотя подобные идеи высказывались и до него.

Конечно у него были продолжатели, и, собственно, суть в том, что предки когда-то прошли через полуводную стадию. Они стали заходить в воду, искать там моллюсков, ловить крабов, они заходили все дальше, значит, там они научились ходить на двух ногах, там у них исчезла шерсть, потому что в воде она не нужна, там они стали использовать орудия, чтоб вот эти раковины расколачивать, у них вырос мозг на морепродуктах и потом они из воды вернулись на сушу уже почти людьми. Красивая гипотеза, увы, антропологи ее практически всерьез не воспринимают. И я не буду разбирать все доводы по-отдельности, мы-то говорим про шерсть. Я как раз про шерсть хочу сказать, что если вы посмотрите на различных водных и полуводных млекопитающих, вы, конечно, увидите что у некоторых из них действительно гладкая кожа. Но вы увидите и большое количество других водных млекопитающих, у которых с шерстью вообще-то все в порядке и их большинство.

А те представители млекопитающих с гладкой кожей, которые у меня в левой части кадра (показывает слайд), обратите внимание, что их роднит не только отсутствие шерсти. Это все очень крупные животные со средней массой тела больше 100 килограмм. Посмотрите, это обтекаемая форма тела такая, в виде такой «сардельки», короткие конечности, то есть крупная масса – это в первую очередь способ борьбы с переохлаждением. То есть чем тело крупнее, тем больше оно сохраняет тепло, короткие конечности, обтекаемая форма тела уменьшает площадь контакта с окружающей средой. Дело в том, что вода гораздо лучше проводит тепло и замерзнуть там, вы прекрасно знаете, гораздо проще. Ну и конечно, для случаев специализированных таких уже морских животных – это способ уменьшения трения, но это, в общем, не совсем случай человека. То есть человек таких специализаций, большинства из них, начисто лишен. И человек с его длинным телом, с вытянутыми конечностями, в общем-то, если будет сидеть постоянно в воде, чтобы поддерживать постоянную температуру тела, ему нужно очень много тратить калорий. Это вообще совершенно для человека ситуация нереальная.

Продолжая разговор на тему доказательств акватической гипотезы, ее сторонники Харди, Элейн Морган и другие, они, в общем, рассматривают, прежде всего, современного человека и его некоторые особенности, кстати, в основном не скелетные, которые они считают отголосками полуводной стадии. Но вы понимаете, что если у нас отголоски полуводной стадии, то у наших предков они должны быть выражены гораздо сильнее. Например, утверждается, что у человека длинные ноги, это Харди пишет, чтобы удобнее и лучше плавать. У человека прям-таки вытянутая обтекаемая форма тела, как лодка, что значит у наших предков ноги должны быть еще длиннее, еще обтекаемей, нос еще лучше подходить для ныряния. Но давайте посмотрим на австралопитека, которого тот же Харди и Морган называют прямым потомком водной обезьяны.

Ну и где длинные ноги? У австралопитека ноги короче, чем у нас, тело у него коренастое, таз широкий, нос вообще совершенно обезьяний. То есть совсем не таким мы себе представляем идеального пловца.

А следующая гипотеза – очень народная, потому что простая.

Миф/гипотеза 6: Шерсть исчезла, потому то наши предки стали носить одежду.

И она говорит о том, что появилась одежда, то есть искусственная теплоизоляция. И эта гипотеза казалась многим вообще естественной в начале и даже в середине 20 века, когда думали, что наши предки формировались где-то, где было холодно, ледниковый период, тогда они стали заворачиваться в шкуры, греться у костра и вот тогда шерсть у них и исчезла, потому что стала им не нужна. И уже в 1966 году такой антрополог Бентли Глэсс рассуждал, что точно так же как у подземных каких-то млекопитающих и других животных исчезают глаза, как исчезли крылья у нелетающих насекомых, точно так же как ненужный орган редуцировалась шерсть наших предков.

Но ему резонно уже тогда возразили, а как изменится эта картина, если мы представим, что наши предки формировались не в холодной ледниковой Европе, а в жаркой африканской саванне, где одежда, может, не так уж и нужна и где гораздо больше риск перегреться, чем замерзнуть? В 1980 году другой антрополог по фамилии Кушлан реанимирует эту гипотезу и он рассуждает так, что спору нет, да, окей, наши предки развивались в саванне, где жарко, но ночи, даже в африканской саванне бывают холодные и все-таки, если лишиться теплоизоляции, легко замерзнуть. Тем более, мы спим, процессы замедляются и это мешало нашим предкам потерять шерсть, пока они не придумали самую примитивную одежду, которая как раз и служила им для того чтобы согреться ночами. Они стали строить себе какие-то жилища, греться у костра, заворачиваться в шкуры и вот тогда они смогли лишиться шерсти. И именно поэтому шерсти не лишились прочие обезьяны, потому что они не догадались придумать одежду. И гипотеза стройная и красивая, но здесь уже вопрос к археологам. А когда по археологическим данным, у людей появились какие-то способы бороться с холодом? Культурные? То есть прежде всего, одежда, жилища, огонь. И я построил такую табличку (слайд).

Конечно, я хочу сказать, все эти данные довольно-таки косвенные, вот здесь мы можем даже посмотреть (показывает слайд), например, датировка: 170 тысяч лет назад появилась одежда, потому что тогда разделились линии головной и платяной вшей. Предки головной вши по генетическим данным отделились от предков платяной, ну, и предполагается, значит, была экологическая ниша, для вши, которая живет в одежде. Ну вот, значит, какая-то одежда уже тогда появилась. Сама одежда такой древности, ну не сохраняется она. Тем не менее, если мы посмотрим на эти свидетельства, мы увидим, что надежные свидетельства, а нам же нужны, в принципе, надежные какие-то подтверждения, они все сильно моложе одного миллиона лет. А что это значит? Это значит, что часть людей уже расселилась давно из Африки по Евразии. И это значит, что, например, неандертальцы или их предки, по крайней мере, в Евразии, в Европе, в общем-то должны были заворачиваться в шкуры активнее, чем наши прямые предки в Африке, потому что просто было холоднее. И если мы рассуждаем в этой модели, получается, что у неандертальцев шерсть должна была исчезнуть раньше, чем у наших предков. И вот как меняется картина. Посмотрите: косматые африканцы прут, значит, из Африки, а их удивленно встречают такие гладенькие, гладкокожие неандертальцы. Но это для какой-то будущей экранизации интересный сюжет. Обратите внимание, что здесь мы рассматриваем все-таки не миф, а некую гипотезу, хотя надо признать, конечно, спорную.

Миф/гипотеза 7: Шерсть исчезла, потому что человек это недоразвитый детеныш обезьяны.

А следующая гипотеза была выдвинута еще в начале 20 века, но ее упоминают и в 21 веке, причем не только в популярной, но и в научной литературе и это гипотеза, то что называется, неотении. Представление о том, что мы, собственно, это недоразвитые просто обезьяны. Еще в 19 веке, ученые, как только в Европу стали привозить детенышей обезьян, обратили внимание, что детеныш-то шимпанзе, вот как здесь мы видим (слайд) вообще-то на человека похож гораздо больше, чем его мамаша и папаша.

Округлый череп, небольшие челюсти, поза и вообще вот такое любопытное поведение, это все прямо-таки напоминает человека, но потом он подрастает, морда растет вот так (показывает вперед), мозг не растет, и, в общем, мы видим уже типичного такого обезьяна. Если мы посмотрим на новорожденных обезьянок, то сходства еще более разительны, то есть вот здесь мы видим горилленка, шиманзенка, а между ними человеческого детеныша и здесь как раз самое замечательное то, что шиманзенок рождается с очень редкой шерстью на теле и с шапкой волос на голове, потом он быстро покрывается шерстью. Человеческий детеныш не покрывается шерстью, собственно, до конца своих дней. И одним из первых кто это сформулировал в виде такой вот разработанной концепции был Льюис Больк, голландский анатом, который развил теорию, которую назвал теория фетализации. От слова «fetus» – плод. Он даже рассуждал не так, что мы – это детеныши обезьян, а что человек – это недоразвитый вообще плод обезьяны, который научился размножаться. И конечно, в своих статьях, он серию таких статей опубликовал в 20-е годы прошлого века, он делал упор, конечно, прежде всего, на отсутствие шерсти. Это был один из таких первых признаков, о котором он говорил. Это связано с тем, что наши предки, так сказать, затормозились в развитии и поэтому сохраняют вот такую стадию плода всю жизнь. Он насчитал большое количество признаков человеческих, которые он считал именно признаками задержки развития. Это и маленькие челюсти, и позднее зарастание швов на черепе, и положение затылочного отверстия, и, даже положение влагалища у женщин и так далее. Он считал, что у человека вообще нет ничего прогрессивного. Это сплошной регресс по сравнению с продвинутыми обезьянами. И, кстати говоря, когда его спрашивали о причинах, он в общем-то, не был дарвинистом и говорил что внешние причины тут никакие не важны, это причины внутренние и связаны с работой эндокринной системы, то есть тогда это было модно. Помните в «Собачьем сердце»? Пересадили собачке гипофиз и семенники от человека и она стала человеком. Больк рассуждал в этом ключе. Но его последователи уже позднее, они с большим уважением относились к этой концепции, и основатель этологии Конард Лоренц и разработчик теории прерывистого равновесия палеонтолог Стивен Джэй Гулд, он считал, что вообще основные человеческие особенности это нам подарок из-за вот этой самой неотении. Наше прямохождение, наш крупный мозг и то, что у нас длинное детство. Это как раз мы заторможенные такие и поэтому мы дольше можем обучаться. А беспомощность человеческого ребенка это толчок к появлению семьи – ячейки общества и так далее. Интересно, что уже в 21 веке появились некоторые молекулярно-генетические обоснования того что в общем, отчасти, по крайней мере, эта концепция верна, например, вот в 2009 году была опубликована вот такая статья (слайд) среди авторов которой знаменитый палеогенетик Сванте Паабо и, кстати, российский биолог Филипп Хайтович там тоже среди авторов. Значит, что сделали они? Они взяли и посмотрели, а как работают гены в коре головного мозга шимпанзе, человека и макаки и обнаружили более ста генов, которые они назвали неотеничными, то есть это гены, которые работают у человека, экспрессируются у человека, так же как и у шимпанзе, но как будто кто-то покрутил ручку скорости, в замедленном темпе. И поэтому у человека дольше нейроны сохраняют пластичность, поэтому мы дольше можем обучаться. И еще раз, неотеничные гены, ну конечно речь идет только о некоторой небольшой части генов коры головного мозга, это, во-первых, а во-вторых, что очень важно, для волос никаких неотеничных генов пока никто не находил. Поэтому является ли отсутствие волос на теле человека следствием неотении - это вообще пока что гипотеза неподтвержденная. Обратите внимание, что в последнем случае это уже действительно вполне себе гипотеза.

================================================================

Часть 2

Организатор форума: АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ

Наш Youtube

Мы ВКонтакте

Мы в FaceBook

Мы в Телеграм