Из цикла "Рассказы бабы Ани"

«Мужик богатый гребет деньги лопатой» пословица.

Коллаж с картиной Г.Х. Гроот "Акинфий Демидов" 1745 г.

Прошу вас не воспринимать этот рассказ, как исторический, хотя возможно вы догадаетесь, о ком будет эта история рассказанная бабой Аней.

(Когда, история пересказывается из поколения в поколение, она обрастает новыми событиями, не подтвержденными слухами, что-то автор преувеличивает, о чем-то сам додумывает, фантазирует и рассуждает о происходящем с позиции своего времени, а что-то может упустить.

В тексте будут встречаться слова с нарушением орфографии, это не ошибки или описки, так дословно я пыталась передать атмосферу самого рассказа, голоса и выражений каким тогда говорила баба Аня.)

- Ой, давно это было, я еще не народилась. При царе еще, при том, который раньше то был. Да не знаю при каком, при старом царе. Мне пробабка рассказывала, да и она это не видела, а только слыхала.

Уж больно богатый мужик на Урале был, много их богатых то было, но этот говорят, даже богаче самого царя был Оо! Но царь об этом то и не знал, да, а что? Кто на Урале его богатство считать то будет?

Проверяющие то от царя приезжали, из столицы! Нет, тогда не Москва была, Ленинград. (Так баба Аня по привычке называла Петербург того времени.)

Ну, приедут, по пути все перемерзнут, а он им

– Айдате, на фабрику, да в холодные склады деньги считать.

Ан, нет погреться бы нам, да червячка заморить сначала.

- Ну, дело ваше барское и в баньку их, а потом за стол, продукты самые дефицитные выложит, а уж водки упейся. Про сухой то закон не слыхали, да и талоны им никто на это не выдавал, по тому, что ЖЕКА не было. Вот проверяльщики разомлеют, спояняться, так им ещё больше не охота по цехам то шастать, а кто уже и ноги то не волочит, водка то ведь в ногах силу забирает, да в голову сильно бьет.

- Ой, девки, не пейте! Хуже нет, чем баба пьяная! Я то, уж знаю. (Баба Аня любила давать поучительные советы, основанные на собственном опыте.)

- А проверяльщиков то несколько дней поили и в бане парили, они под конец вообще чистые, белые были, да, да, до «Горячки белой»! (Шутила баба Аня.) А что? Эту болезнь и сейчас ни как не выведут, как тараканов! Вон рядом, через два дома бабьи слезы! («Бабьи слезы» так не официально назывались вино-водочные магазины в СССР.)

Ну, вот что-б живыми то уехать проверяльшики всё подпишут, все нужные бумаги и к царю на доклад, мол все там хорошо, все в казну. Царь и спит спокойно. Но что то потом подозревать начал, наверно с пьяну кто-то проболтался, про богатства то Уральские.

А у мужика то у этого, а может он и не мужик, а барин или купец какой был, ну не товарищем же его называть? Мужского полу был, значит – мужик. Так вот у него богатство то откуда образовалось, он значит начальником был, на заводе. Ну вроде, как директор, всем заводом правил, да не один завод то говорят был у него, много. Сколько? Да не знаю я, много! Что там делали не ведомо, но поговаривали, что он там деньги штамповал. Да не бумажные, а станки там стояли, как у нас на Уралмаше в штамповочном стоят, да литейном, вот только эти станки деньги делали, Оо!

Много денег, целые подвалы, может даже фальшивые, мы же теперь и не узнаем, как оно было то. Че не узнаем? А ты слушай дальше, не перебивай!

Вот один раз и не сложилось! Прискакали с проверкой царской к этому мужику, да не пьющие. Наверно царь их вылечил? Уж не знаю, какие пытки они терпели, но пить бросили! А может казни боялись шибко. В баню сходили, поели, а пить не стали, как уж их не уговаривали, нет! И все тут!

Ох, этот барин осерчал! Собрал охрану, кричит! Как так не донесли! Просмотрели! А те, не виноваты, они, как черти выпрыгнули, мы глазом моргнуть не успели!

Но и тогда обошлось, ну как обошлось, мужику этому богатому все опять с рук сошло, а заводские то шибко пострадали, покалечились, да и народу сгинуло много.

А как, дело то было? Пока проверяющие отогревались, парились, подчивали, но водки не пили, ни-ни, трезвые отогрелись. Охрана то в подвалы, да склады воду пустила, плотину с реки вскрыли. Ой! А там что началось! Вода то она, как хлынула! Да и цеха в подвалах затопила, а там простые заводские были! Бабы то потом шибко голосили, похоронить то некого. Ой! Горе то, горе какое в народе было!

Нет, не бунтовали, бабы что ли с детями бунтовать то пойдут?

Революция, то уж потом в 17-том случилась и всех богатеев расстреляли и по делом им! На народном горбе разжирели!

А теперь то, красота, я вот на заводе работала, в бараке, общежитии жила, потом комнату в коммуналке дали, все удобства, туалет теплый, ванна. А скоро за место печей и газ проведут! Уважает советская власть простых рабочих! А то, что в магазинах пусто, так это ерунда, вот построим коммунизм и все у нас будет! Сумлеваетесь? А вот попомните моё слово! (Слово то её мы помним, да во что то пошло не так.)

- Ох, люблю я эти праздники! 7 ноября да 1 мая, не много, чуть-чуть тяпнем, для настроения! А потом на демонстрацию с баяном, с песнями! Мужики плакаты несут, самым передовым доверяли. На площади Уралмаша собирались, а до центральной то не все доходили. Что, что? Да все то, (баба Аня жестом показывает на горло) мужики то уставали, плакаты тяжелые с пьяну потаскай ка? Да и охрипли все на ветру УРА то кричать, а девки то еще и песни всю дорогу пели. На следующий день, все лечились, но гордились страной, заводом все шибко! Во, такой у нас патриотизм был!

(7 ноября - День Великой Октябрьской социалистической революции , годовщина приходится на 25 октября по старому стилю. 1 мая - День международной солидарности трудящихся. В эти праздничные дни, проводились демонстрации, рабочие коллективы рапортовали о своих трудовых достижениях, праздники отмечали два дня, в СССР официальные выходные.)

Вспоминая это, баба Аня вытирала платочком заслезившиеся, утонувшие в морщинках глаза. Мы тактично молчали, понимая, что воспоминания уносили бабушку далеко, в годы её юности.

Но, самые не терпеливые про себя посмеиваясь, все-же спрашивали, так, как там дело то у мужика богатого закончилось? Мы догадывались, о ком рассказывает баба Аня, но нам хотелось услышать именно её историю.

Продолжение следует.