https://ic.pics.livejournal.com/yael_shoshany/78673305/14578...

Все новое - это хорошо забытое старое. И туфельки на здоровенной платформе, вовсе не гениальное озарение современных модельеров. Все началось намного раньше: примерно 2500 лет назад.

.Чопины носили долго: с 6-го века до нашей эры, почти до конца до 17-го века.

Откуда же взялась эта странная мода?

История началась в Древней Греции больше 2500 лет назад. Понятно,что обувь той эпохи не сохранилась. Но есть изображения Афродиты в туфлях на очень высоких платформах. Греки были нормальными людьми и не страдали нездоровой фантазией в вопросах женской моды. Так что вероятнее всего, богиня носила то же что и все знатные женщины того времени.

Древние римляне Древних греков не сильно любили. Но мода - страшная штука. Ей плевать на границы и политические дрязги. В то время как римляне грызлись и устраивали драчки с греками, римлянки обули платформы.

https://ic.pics.livejournal.com/yael_shoshany/78673305/14571...

Когда Рим завоевал Пиренейский полуостров [там, где сегодня находится Испания], начали производство пробку. Предприимчивые сапожники оценили, что пробка легче дерева, и высокие платформы для обуви стали делать из нее. Позже мавры вторглись на Пиренейский полуостров. Им не нравилось все!! Но цепкие лапы моды легко их скрутили: мавры в мавританской Испании производили платформенную обувь, и экспортировали ее.

Мавританские пробковые чопины начали , как сейчас говорят,свое победное шествие по странам Средиземноморья. Сначала они появились в гардеробе испанских христианок, а потом захватили весь итальянский полуостров.

Идея обуви на высоченной платформе в каждой стране приспосабливалась к местным условностям.Появились два направления моды на чопины - испанское и итальянское.

Испанские чопины были сделаны из пробки, а итальянские - из дерева. Были и гибридные варианты - общение между испанцами и итальянцами никто не отменял, а мода, как вода, просачивается повсюду.

На улице испанские дамы заворачивались в длинные черные накидки. Юбки были короче чопинов.

http://blog.businesstripfriend.com/upload/gallery/articles/1...

Увидеть одежду, кроме чопинов, было невозможно. Поэтому богатство и статус дамы определяли по обуви - это был единственный индивидуальный аксессуар, среди однообразных черных балахонов.

Поэтому их делали очень нарядными, из роскошных материалов, и украшали кто чем мог.

Современники, тупостью не страдали, и отлично улавливали качество и дороговизну этой детали туалета. Для них костюм был «удостоверением личности», по которому сразу было понятно, кто есть кто.

https://ic.pics.livejournal.com/yael_shoshany/78673305/14581...

https://ic.pics.livejournal.com/yael_shoshany/78673305/14573...

Венеция богатела на торговле текчтилем. Венецианки не прятали платья, как испанки, а наоборот, старались ими впечатлить. Статус и богатство они показывали качеством и количеством ткани, которая на это платье пошла. Тут чопины и пригодились. Высоченные ходули ,которые не были видны, позволяли сделать юбку длиннее, а платье богаче (больше дорогой ткани и прибамбасов, которые можно показать).

Венецианки высших классов почти все время торчали дома и на публике не показывались. Их выгуливали только в определенных торжественных случаях. И одевали дамы не то что хотели , а то что было нужно. Женщина была витриной доходов мужчин , на зависть окружающим. Ее задачей было показать богатство своей семьи. Платье должны были видеть все и издалека. А вот обувь, по непонятной причине, считалась предметом интимного туалета.

И показывать ее не стоило, если не было желания нарваться на неприятности.

Сохранились Ц.У того времени: тексты, для тупых, которые подробно объясняли, как нужно сидеть, ходить и танцевать, не показывая своих чопинов.

https://ic.pics.livejournal.com/yael_shoshany/78673305/14619...

https://ic.pics.livejournal.com/yael_shoshany/78673305/14613...

В эпоху Возрождения чопины становятся все выше и выше. В музеях есть экземпляры с каблуком больше 50 см. Дошло до того, что в 1430 году высота чопинов была ограничена венецианским законом до трех дюймов.

Понятно, что народ это правило дружно игнорировал, а лезть к дамам под юбки с линейкой, блюстители закона не решались.

https://ic.pics.livejournal.com/yael_shoshany/78673305/14621...

На таких ходулях нельзя было самой вставать, ходить, садиться.. Поэтому венецианскую аристократку, медленно и печально, таскали под ручки двое слуг.

https://ic.pics.livejournal.com/yael_shoshany/78673305/14586...

То-есть, испанские платформы были нарядней, а венецианские попроще,но намного выше.

Во многих источниках пишут, что эту обувь придумали,чтобы не пачкать длинные подолы. У крестьянок действительно было что-то на высокой подошве, и это носили для прогулок по грязи.

Но чопины - это обувь высших сословий.

Их делали необыкновенно красивыми: из дорогой кожи или текстиля, часто с алмазами и другими драгоценными камнями. Они стоили бешенных денег, и вряд ли крестьяне были идиотами, и покупали за сумасшедшие деньги такую обувь чтобы скакать в ней  по лужам или чистить хлев..

http://italiaguidaitalia.com/wp-content/uploads/2018/12/78B9...

https://ic.pics.livejournal.com/yael_shoshany/78673305/14601...

А венецианские чопины носили с юбкой, которая их полностью прикрывала. И с украшательством не особо выпендривались.

https://ic.pics.livejournal.com/yael_shoshany/78673305/14629...

То-есть в обоих случаях, и у испанцев и у итальянцев -это была обувь , которая не выполняла никакой утилитарной функции.

В начале XVI века Венецию охватила инфляция. Мужчинам правящих классов пришлось одеваться поскромнее. Но свой статус нужно было как то показывать, даже в такие непростые времена. Поэтому делать это стали только на свадьбах - платье невесты было демонстрацией семейного богатства. Семье жениха тоже нужно было показать,что они не хуже, а возможно даже богаче: им тоже нужно было тратиться на платья. К концу XVI века стоимость свадеб и всего этого костюмирования стала запредельной. Опять таки инфляция. Богатые семьи могли позволить себе женить ТОЛЬКО ОДНУ дочь за поколение.

Это привело к избытку холостой молодежи. Лишних непристроенных девочек сплавляли в монастыри. И тут возникла проблема: множество молодых,одиноких,и очень энергичных аристократов, которым нужна была сексуальная разрядка, рыскали в поисках любви. Государство и церковь забеспокоились: публика увлеклась содомией.

Нужно было срочно что-то делать!! Церковь, и государство подсуетились и опреративно санкционировали появление эскорта для людей высшего класса: т.н « честных куртизанок ».

Эти дамы вращались в высших кругах, одевались как аристократки , и поэтому носили чопины.

https://ic.pics.livejournal.com/yael_shoshany/78673305/14591...

Куртизанка ВЫГЛЯДЕЛИ как аристократки. Но в отличие от аристократок, не сидели взаперти. Они ходили по улицам, и их видели все, в том числе иностранцы.

Поэтому те совершенно логично решили, что чопины- обувь проституток. И распространили эту радостную новость в своих странах.Так появился миф о развратности чопинов. Но модницам было плевать. Чопины легко покорили Европу, и сдаваться не собирались.

http://ic.pics.livejournal.com/victoria_d_g/16441149/94233/9...

Время шло. Появились новые торговые пути, в обход Венеции. И она постепенно превращается в захолустье. А центр моды перемещается во Францию. Двор Людовика XIV становится законодателем европейской моды. И тут появляется бомба: необычная обувь на каблуке, новинка с Ближнего Востока! В Западной Европе увидели восточных конников в необычной обуви.

Это произошло, когда шах Аббас из Персии ухаживал за несколькими европейскими державами, чтобы подняться против Османской империи.

Модники забросили чопины и перешли на романтический изящный каблук. Всех увлекла мода таинственного Востока. И было плевать, что каблуки на рубеже 17-го века, носили потные, грязные, вонючие восточные дядьки, когда ездили верхом. А каблуки нужны были, чтобы ноги не выскальзывали из стремян, когда дядьки привстают, отрубить кому-то голову на всем скаку.

Французы так старались выглядеть мощно и мужественно на каблуках! Но радовались они недолго. Очень скоро женщины тоже начинают носить каблуки. Это стало одной из немногих унисекс новинок, которую носили как мужчины, так и женщины на протяжении всего 17-го века.

Каблук становится эксклюзивным только для женского платья в 1730-х годах. И о чопинах забыли. Шло время. Мода сделала очередной виток. И у чопинов появились потомки - платформы. Они стали поменьше - самые высокие всего 15-20 сантиметров... Но современные животные тоже мельче динозавров...

Фото и информация взяты из сети

14 Декабря 1650 г. В этот день в доброй старой Англии, в городе Оксфорде, состоялась казнь Анны Грин, обвинённой в убийстве своего ребенка.

Эта двадцатидвухлетняя деревенская девушка работала горничной в доме сэра Томаса Рида и была совращена его внуком, Джефри Ридом. После того, как Анна забеременела, Джефри Рид отверг её. Наивная Анна Грин скрывала свою беременность, и поэтому при рождении недоношенного мертвого мальчика она спрятала его тело.

Однако мертворождённый ребенок был найден, и его страшный вид дал повод обвинить Анну в убийстве. Она была взята под стражу, и суд приговорил её к вполне обычному по тем временам наказанию - публичной казни через повешение. Казнь была проведена на специально предназначенном для подобных экзекуций месте - площади Cattle Yard в Оксфорде, в субботу 14 декабря 1650 г.После пения священником псалмов официальный распорядитель казни поведал присутствующим о сути преступления и осудил семейство Ридов, которое не проявило должную заботу о девушке.

Затем была исполнена процедуры казни. Анна Грин поднялась к виселице, на её шею накинули петлю и выбили лестницу из под ног. Некоторые из присутствующих на казни зрителей повисли на ногах Анны всем своим весом, пытаясь ускорить смерть приговоренной, чтобы лишить её излишних мучений и боли.Однако палач, опасаясь, что веревка порвётся, заставил своих добровольных ассистентов оставить тело в покое. Анна Грин оставалась висящей в петле ещё примерно полчаса.

Её тело положили в гроб и отнесли в дом доктора Уильяма Петти (William Petty, 1623-1687), преподавателя анатомии в Оксфордском университете, так как в соответствии с Указом короля Чарльза I (1636 г.) все трупы казнённых в пределах 21 мили от Оксфорда должны были передаваться медицинскому факультету.Надо отметить, что до 1549 года анатомические исследования на медицинском факультете Оксфордского университета были запрещены. Этот запрет был вынужден отменить король Эдуард VI, возмущённый тем, что врачи, лечившие его мочевой пузырь, не знали, как он устроен.

По Указу короля Эдуарда VI каждый студент-медик был обязан принимать участие по крайней мере в четырех вскрытиях, причем два из них должны были быть выполнены самостоятельно. Это нововведение вызвало настоящую «охоту за трупами», и решение проблемы наступило лишь только спустя сто лет, благодаря вышеупомянутому Указу короля Чарльза I от 1636 г.Когда доктора Уильям Петти (William Petty, 1623-1687), Томас Уиллис (Thomas Willis, 1622-1675), Ральф Батурст (Ralph Bathurst, 1620-1692) и другие собрались для вскрытия и открыли гроб, они заметили, что грудная клетка «трупа» совершает дыхательные движения, и услышали какие-то клокочущие хрипы. Немедленно оставив все мысли относительно предстоящего вскрытия, учёные мужи начали принимать все возможные меры по возвращению женщины к жизни.

Они извлекли Анну Грин из гроба, разжали зубы и влили в рот горячительное спиртное питьё. Это вызвало кашлевой рефлекс у «трупа», который побудил собравшихся докторов продолжать возвращение Анны Грин к жизни ещё более энергично.

Они стали протирать и массировать её руки и ноги. Через четверть часа доктора снова влили ей в рот горячительного питья и стали щекотать глотку птичьим пером, после чего Анна на мгновение открыла глаза.Тогда ей сделали кровопускание, и выпустили 5 унций крови.

Продолжая растирать руки и ноги, доктора наложили на конечности Анны жгуты с целью увеличения количества крови, притекающей к мозгу. После этого они снова дали ей горячительное питьё, и поставили горячую клизму с целью увеличения температуры тела. Затем Анну Грин положили в постель рядом с другой женщиной, выполняющей роль «грелки», чтобы сохранить тепло тела оживающей жертвы казни.

Через двенадцать часов Анна Грин была способна сказать несколько слов, а на следующий день могла отвечать на вопросы. Через 2 дня у неё полностью восстановилась память на все, что было до момента казни. Через 4 дня она уже могла есть и твёрдую пищу, а через месяц поправилась полностью.

В протоколе возвращения к жизни Анны Грин доктора Уильям Петти и Томас Уиллис подробно и детально описывали свои наблюдения относительно пульса больной, частоты и типа дыхания, состояния сознания и памяти.

Спустя две недели после казни, она стала смутно припоминать события этого дня и какого-то человека в сером плаще, вероятно, палача. Было отмечено, что её лицо много дней оставалось красным и отёчным, а на шее долго сохранялась странгуляционная борозда с отпечатком узла.

После полного выздоровления Анна Грин была помилована специальным решением суда и начальника тюрьмы Оксфорда, который здраво рассудил, что раз Господь Бог даровал Анне Грин жизнь, то суд не имеет права отменять решения Всевышнего. Она вернулась в свою деревню, прожила еще 15 лет и родила трёх детей.

https://zen.yandex.ru/media/burminsky/anna-grin-jenscina-obm...

https://zen.yandex.ru/media/burminsky/anna-grin-jenscina-obm...

https://en.wikipedia.org/wiki/Anne_Greene#/media/File:'A_Sch...

"Краткое правдивое описание опасного мятежа, произошедшего среди простого народа в городе Москве 2 июня 1648 года"

Происхождение описания нельзя определить точно. Находится описание в Собрании Оксеншерны в Стокгольмском архиве и, как явствует из всего его содержания, составлено современником, даже, может быть, очевидцем событий. Сравнение издаваемого описания с донесением о бунте 1648 года шведского резидента в Москве Поммеренинга обнаруживает в этих документах сходство известий и сообщений. Естественно поэтому предположить, что описание вышло оттуда же, откуда и донесение, то есть из канцелярии Поммеренинга, и что принадлежит оно кому-либо из служивших в штате шведского резидента.

"Был в городе Москве, высокий вельможа, по имени Леонтий Степанович Плещеев, который во вверенной ему должности проявил жестокость и несправедливость в делах, касавшихся простого народа, почему весь мир, вместе с чернью, неоднократно умолял его царское величество и с глубочайшим смирением просил, чтобы этот Плещеев (который часто без всякой вины подвергал пытке и жестокой казни людей, к коим не благоволил, под тем предлогом, будто они совершили то или другое преступление) был отставлен за свою жестокость и несправедливость и чтобы его место было передано какому-нибудь другому, скромному и дельному, человеку. Когда, наконец, после многократных челобитий со стороны простого народа, его царское величество повелел заключить в тюрьму вышеупомянутого Плещеева, и подвергнуть его пытке, тогда стараниями Бориса Ивановича Морозова (который, как очень знатный человек и воспитатель или домоправитель его царского величества, был в большом почете и милости, и который и прежде особенно благоволил Плещееву, был с ним в тайном соглашении и в описываемом деле помогал ему) делу дан был такой оборот, что слуги Плещеева, как это, впрочем, там [в Москве] водилось, были подвергнуты пытке и наказанию вместо своего господина. А он, Плещеев, благодаря ходатайству Морозова и тому, что представил все дело так, как будто он был обвинен вследствие ненависти и несправедливого гнева к нему [Плещееву] черни, желавшей его гибели, был выпущен на свободу, и дело все улажено. Но простой народ был этим недоволен и продолжал настойчиво бить челом его царскому величеству, прося его вспомнить, как много раз до сих пор этот Плещеев проявлял свою жестокость, чтобы весь мир не был разоряем ради одного человека. Но и на этот раз народ ничего не достиг.

Между тем его царское величество отправился 17 мая из Москвы к Троице, где находится прекрасный монастырь, на ежегодное богомолье..., и 1 июня возвратился оттуда в город Москву, причем его, по обыкновению, с обеих сторон сопровождали стрельцы и проводили до города. Простой народ по местному обычаю вышел навстречу из города на некоторое расстояние с хлебом и солью, с пожеланием всякого благополучия, просил принять это и бил челом о Плещееве; однако его не только не выслушали, но даже стрельцы отогнали его плетьми. По приказанию Морозова, который начальствовал над стрельцами, как бы замещая царя (государевым именем), 16 человек из числа челобитчиков были посажены в тюрьму. Тогда остальные хотели бить челом относительно Плещеева супруге его царского величества, которая следовала за ним приблизительно через полчаса, причем за ней пешком шел Морозов, но челобитье не было принято и просившие были разогнаны стрельцами, как и раньше. Крайне возмущенный этим народ схватился за камни и палки и стал бросать их в стрельцов, так что даже отчасти пострадали и получили раны лица, сопровождавшие супругу его царского  величества... При этом неожиданном смятении супруга его царского величества спросила Морозова, отчего происходит такое смятение и возмущение, почему народ отваживается на подобные поступки, и что в данном случае нужно сделать, чтобы возмутившиеся успокоились. Морозов отвечал, что это — вопиющее преступление и дерзость, что молодцов целыми толпами следует повесить, что, без сомнения, было бы и в самом деле над ними вскоре исполнено, если бы вся толпа на следующий день не помешала этому своим челобитьем и не выпустила их снова на свободу.

Следующий день был пятница 2 июня, когда pyccкие торжественно праздновали день Тела Господня; его царское величество сошел по лестнице из дворца, и тогда толпа еще раз принялась просить указа о том, о чем они били челом накануне. Его царское величество спросил их, отчего бы им не изложить письменно своих жалоб и желаний. На это толпа отвечала, что это было сделано накануне, и что они теперь просят и о выдаче захваченных: так как его царское величество тотчас выразил добрую решимость, возвращаясь из церкви, встретить их хорошим ответом, то толпа была этим очень довольна. Между тем его царское величество с неудовольствием спросил Морозова, как он осмелился без его желания и ведома заключить некоторых под стражу; Морозов был этим смущен и ничего не отвечал. Далее, когда его царское величество вышел из Кремля, навстречу ему подошла часть возмутившейся толпы и еще раз стала говорить о Плещееве, чем его царское величество был частью поражен, частью разгневан; и так он пришел в церковь.

По совершении богослужения просившие пошли снова вслед за Царем из церкви, и когда его царское величество вошел в Кремль, весь народ ворвался вмести с ним, так что Морозов, возымевший некоторое подозрение, приказал стрельцам запереть Кремлевские ворота и никого не впускать, но они (стрельцы) не могли этого исполнить вследствие большого скопления народа; несколько тысяч человек проникли на Кремлевскую площадь и неотступно и с громкими криками требовали окончательного решения их желаний и высказанных жалоб.

Наконец, его царское величество вышел сам, успокаивал их и спросил, что значит такое неотступное их домогательство. Тогда толпа сначала выразила желание, чтобы схваченные были выданы, и они тотчас были освобождены; но толпа все-таки не удовлетворилась этим и потребовала выдачи Плещеева. На это его царское величество отвечал, что ему нужно дать время, так как он хочет расследовать дело, и если он (Плещеев) окажется виновными, подвергнуть его соответствующему наказание; но толпа на это не соглашалась и чем дальше, тем больше настаивала, говоря, что если не получат этого добром от его царского величества, то добьются силой.

Между тем как это происходило, Морозов, для предотвращения бедствия, велел созвать всех стрельцов, числом до 6.000, и приказал им выгнать с Кремлевской площади мятежную толпу и подавить волнение. Но стрельцы воспротивились такому приказанию Морозова и некоторые из них отправились к его царскому величеству и заявили, что они, согласно принесенной присяги и своему долгу, охотно будут угождать и служить его царскому величеству и охранять его, но что они не хотят из-за изменника и тирана Плещеева стать во враждебные отношения с толпой.

На другой день, в субботу, обезумившая чернь снова явилась, как и накануне, в большом числе, в большем даже, чем раньше, перед Кремлем и так как обе крепости и городские ворота были замкнуты, то вся толпа, с громким криком стала требовать выдачи Плещеева; тогда из Кремля раздалось нисколько холостых выстрелов. Тотчас вслед за этим все колокола зазвонили в набат, и в короткое время произошло такое смятение, что сбежалось несчетное число тысяч человек; тогда его царское величество, чтобы отвратить опасность, которая была перед глазами, выдал Плещеева (которого сопровождало несколько стрельцов, священник и палач), уступая требованию толпы, но неохотно и против своего желания; толпа тотчас взяла его от стрельцов, говоря, что она сама учинит над ним суд, и тотчас же перед Кремлем убила его, как собаку, ударами дубины.

Еще раз толпа стала требовать выдачи Морозова, как изменника и врага общего блага; когда же его царское величество приказал открыть ворота и выслал к народу своего духовника вместе с патриархом, чтобы просить пощады Морозову, упомянутые посредники три раза ходили взад и вперед от царя в толпе, но ничего от нее не добились; тогда, наконец, его царское величество сам вышел к народу с непокрытой, обнаженной головой, и со слезами на глазах умолял и ради Бога просил их успокоиться и пощадить Морозова за то, что он оказал большие услуги его отцу и был его воспитателем и домоправителем; но они не хотели на все это сдаться, и, наконец, их настойчивые требования, довели его царское величество до того, что он стал ходатайствовать, чтобы Морозова удалить из Москвы в ссылку.

Между тем часто упоминаемый Морозов, частью из страха, частью от угрызений совести, хотел тайно спастись бегством из Москвы, но был настигнут некоторыми знавшими его и возвращен в Москву; таким образом и он попал бы в руки толпы, если бы не был освобожден теми, кто его поймал, и снова доставлен в Кремль, откупясь от них большим количеством золота; тогда его царское величество еще раз употребил все усилия, чтобы через посредство патриарха примирить Морозова с народом, но из этого совсем ничего не вышло, так что народ даже явно восстал против патриарxa. Они готовы были и его царское величество до тех пор считать изменником, пока не добьются, согласно его [царя] обещанию высылки Морозова от двора и из города; они [москвичи] решили даже, если его царское величество добровольно не надумается это сделать, силой понудить его к этому, так что он [царь] должен был еще раз клятвенно обещать выслать его на следующий день, что и было сделано: много раз упомянутый Морозов был отослан под сильным конвоем стрельцов в Кирилов монастырь на Белоозере, находившийся в 120 милях от Москвы, и таким образом дано было удовлетворение желаниям народа."

(пер. С. Платонов)

Текст воспроизведен по изданию: Новый источник по истории московских волнений 1648 года // Чтения в императорском обществе истории и древностей Российских. № 1. М. 1893

источник

Всем здравствовать!

В начале мая заехали мы посмотреть один памятник с уникальным фресковым иконостасом. От архитектуры ничего особенного не ожидали, но на месте оказалось нечто гораздо более любопытное - настолько, что я взялся выяснить историческую часть и попытаться восстановить образ доживающей дни церкви.

Итак, речь идёт о Троицкой церкви села Троицкого Некрасовского района Ярославской области.

Вот в таком виде она предстала перед нами. Казалось бы, что в этой руине может заинтересовать? Ещё и не такое видали. Обо всём по порядку.

Узнали о храме мы здесь: http://sobory.ru/article/?object=22131

Самые ранние сведения относятся в самому началу XIX века, когда на храме меняли крышу - из тяжбы с помещицей, отказавшейся платить за тёс. В 1820-х опять ремонт крыши, на рубеже XIX и ХХ вв. пристроили с севера Успенский придел. - Вот и все достоверные источники. В 1937 храм взрывали, видимо тогда и рухнули своды с завершением. Позже в храме была керосиновая лавка, которая по рассказам местных, сгорела или даже взорвалась. Уже в 2004-м, на Троицу, рухнула колокольня. Старые снимки у местных были, но затерялись или даже уничтожены. Самые ранние сохранившиеся датируются 1940-ми и малоинформативны. Есть весьма неплохие снимки 1970-х, но на них храм уже в нынешнем виде (кроме колокольни и ещё не так сильно разрушен декор). Храму не посвящено ни одной монографии, статьи и даже упоминания. Скупые сведения о нём найдены только в ГАЯО и ГИИ.

Первое, что поражает - размеры храма: порядка 21х21 м (10х10 саженей). Такие размеры далеко не каждый городской и монастырский собор имеет, не говоря уже о сельской церкви. Эффектно стоящий на вершине коренного берега, он возвышается над наиболее удалёнными домами на 10-15 м. Вечером, когда спускающийся туман заполняет долину реки Матуговки, храм как бы парит над всем.

Остальные особенности уже не так бросаются в глаза, их нужно выискивать.

Так, при обходе храма нами была замечена чудовищная асимметрия восточного фасада. Апсиды жили своей жизнью - они не образовывали симметричную композицию и не "бились" со стеной. Чтобы ответить на вопрос, чем бы это может быть вызвано, нами была составлена схема плана. И уже дома, проводя ту самую, ставшую притчей во языцех, диванную экспертизу, удалось обнаружить поразительное сходство плана нашего храма с планом Успенского собора Ярославля.

Слева Троицкая церковь, справа - Успенский собор Ярославля, приведённые к одному масштабу.

Впрочем, это не единственное, хотя и самое убедительное совпадение. Сдвоенный придел мы можем видеть у церкви Илии Пророка в Ярославле (1647-1650 гг.), Вознесения в Великом Устюге (1648, ярославские мастера) и у собора Благовещения в Сольвычегодске (1560; придел поздний); а столь явно выраженную асимметрию  - у церкви Антипы на Колымажном дворе (1530) в Москве. Да существуют ещё несколько двухапсидных храмов - церковь Благовещения (1638-1644) Антониево-Сийского монастыря, церковь Трёх Святителей на Кулишках в Москве (1670-1674), церковь Николы Золотой Крест в Вологде (1675) и другие.

К сожалению, нам неизвестно, к какому времени относился план ярославского Успенского собора, но в любом случае, это XVII век - или 1642, или 1660 гг. Конечно, возможно, что и ярославский собор и Троицкий храм восходят к какой-то третьей постройке, например, собору XVI века, который не был разобран до конца и использовался как казначейская палатка и колокольня вплоть до 1660 г., когда был окончательно разобран. Семантическая связь Троицкого с Ярославлем совершенно очевидна, а ясности в дату постройки пока не внесла.

Интересно также попутно отметить факт, доселе не отмечавшийся, а именно: такая же связь очевидно имеется у Троицкой церкви Аристова Ярославского района с ярославским Успенским собором: у аристовской церкви (1679-1681) точно такой же абрис апсид, как и у собора. Плана нет, но судя по фотографиям, он повторяет план апсид собора не схематично, а буквально. И это при том, что церковь построена московскими мастерами судя по архитектурным решениям.

Восточный фасад Успенского собора в Ярославле (1660-1664 гг.).

Затрудняюсь ответить, чем приглянулось такое своеобразие апсид, но факт налицо.

Третьей особенностью, как и вообще ярославской школы зодчества является непонятное помещение над сводами алтаря - "тайник". Ещё в путеводителе 1859 года указано, что там прятались местные в Смуту. Строительство храма до 1610-х, конечно, прекрасно объяснило бы, почему о нём никаких данных не сохранилось. Это предположение не является фантастическим - быть может, перед нами программное произведение, определившее развитие местной школы на целое столетие - почему нет?

Схема разреза Троицкой церкви по южной апсиде, разрез церкви Иоанна Златоуста в Коровниках (1656) и возможный прообраз - московский Успенский собор 1485-1489 гг.

Такие помещения известны у ещё нескольких ярославских памятников, но по описаниям; чертежей найти не удалось.

Придел более чем на половину разрушен, но можно утверждать две вещи: что он был равной высоты с основным храмом и что он снаружи никак не выделялся из объёма - ни объёмно, ни декоративно. Такое решение придела роднит Троицкий храм с редкими незаурядными постройками того времени - Теремными церквями (нынешний вид получили в 1680 г., когда три домовых церкви были накрыты единой кровлей и триединым завершением), сдвоенными церквями Чудова монастыря (1680-1686) и Приказов (1675-1680). Из ярославских построек ближайшим аналогом можно назвать только церковь Иоанна Предтечи что в Толковой слободе (1671-1687), у которой приделы одной высоты с основным объёмом - "подведены под один карниз". Пожалуй, всё.

Церковь Иоанна Предтечи в Ярославле, 1671-1687

Наконец, характерными деталями архитектуры, выдающими Ярославское происхождение памятника, являются его на равное деление стен на простенки (принесённое итальянцами и впервые применённое ими в Успенском соборе Кремля) и композиция (вытянутый по продольной оси храм без трапезной с галереей и приставной колокольней).

Теперь перейдём к деталям.

Ложные закомары.

Профиль закомар - первое, что мне показалось знакомым. Действительно, точно такой же профиль можно видеть на церкви Рождества Христова в Ярославле (1635-1644)

слева - церковь Рождества Христова, справа - Троицкая церковь (всё что осталось от северного фасада)

или в виде схемы для наглядности:

Схема совпадает почти полностью, пропорции, насколько можно судить - тоже.

Но есть у церкви и загадка. Почти посередине восточного фасада проходит шов (ровная трещина?), к югу и северу от которой наружняя бровка закомар решена по-разному. Конструктивно, но не архитектурно, т.е. объём тот же, под штукатуркой не видно, а кладка внутри другая.

Как видите, на южных закомарах кирпичи наружной дуги обращены ложками к центру, а на северных - постелью. Вызвано это, по-видимому, работой двух бригад. Но как объяснить трещину-шов? Единственный ответ - бригады не перевязывали свои кладки, отчего они и расходятся, но как такое можно допустить?!

Шов-Трещина эта в таком виде с 1970, не расходится, так что вряд ли её можно объяснить неравномерной усадкой более чем трёхсотлетнего здания. Видимо, она раскрылась от сотрясения взрыва.

Восточный фасад

изразцовый пояс

Яркой особенностью являются изразцы.

Изразец, найденный у восточной стены Троицкой церкви и изразец из колокольни церкви Николы Явленного на Арбате (1680-е, Москва)

Изразец с южного фасада Троицкой церкви и изразец из палат Бутурлина (1660-е, Москва)

Аналогичные последнему приведённому изразцу - птице-"обёртышу" есть и в Ярославле, но все они по отношению к Троицкому зеркально отражены. По утверждению С.И. Барановой, такие изразцы появились в конце 1670-х в Подмосковном Измайлово (теперь Москва) и быстро стали модными, в 1690-х уже "сойдя со сцены". Открыт вопрос, вставлены ли изразцы при строительстве или позже? Кладка сильно разрушена, но я всё же склоняюсь к мысли, что изразцы "родные" и тогда можно датировать постройку 1680-ми годами.

Последней архитектурной деталью, которой удалось найти аналог - остатки срубленного кокошника на северном приделе.

Надо сказать, что набор обломов не был велик и поэтому все пользовались примерно одними и теми же. Но есть целая туча тонкостей. Во-первых, это пропорции, во-вторых - особенности формы лекальных кирпичей: у одних полочка побольше, у других - поменьше, у одних выемка представляет из себя ровно четверть валика, у других - произвольный сегмент круга; у одних валик - полукруг, у других приплюснутое нечто... На фоне этих особенностей архитектурные решения не выглядят столь яркими. Но всё же. В Ярославле ничего подобного найти не удалось. Выручила Москва - уже знакомый нам по изразцу дом Бутурлина, 1660-е. Совпадение не такое, как у закомар и фриза с церковью Рождества Христова, но ближе ничего найти не получилось. Набор обломов, их форма, пропорции и рисунок дуги кокошника, даже утопленность тимпана относительно поля стены - всё один к одному. Но и разница весьма существенна: наличие килевидного очелья и меньшая высота у "бутурлинского" кокошника.

Слева - Троицкая церковь, справа - палаты Бутурлина.

В виде схемы:

Собственно, то, ради чего мы сюда приехали - фресковый иконостас - уже заслуживает пристального внимания к памятнику, но ... Россия такая страна, где с одной стороны памятников старины полно, а с другой отношение к ним, мягко скажем, не слишком рачительное. Таких иконостасов известно немного, вряд ли более десятка наберётся. На слуху ростовские - в церквях Исидора Блаженного на Валах, Воскресения (1670-е), Спаса на Сенях (1675) и Григория Богослова (1683); нам ещё удалось добавить к этим иконостас Спасской церкви Николо-Заболотье (1682 или 1690?) и Параскевы Пятницы на Всполье в Ярославле (1689, снесена). Как можно видеть, все иконостасы примерно одного времени и связаны с именем Ростовского митрополита Ионы, отстроившего в числе прочего себе шикарную резиденцию, известную ныне под наименованием "Ростовский Кремль".

Фреска "Встреча Иоакима и Анны у Золотых ворот" (атрибуция А.В. Суворова)

Любопытная деталь: пазы под тябловый иконостас у храма имеются, они "родные", поскольку укрыты той же штукатуркой, что и иконостас. Видимо, мастер построил храм, предусмотрев по привычке возведение иконостаса, но у заказчика были другие виды на восточную стену. Позже, впрочем фрески были закрыты привычным иконостасом, о чём говорят гвозди, вбитые в кладку - ими он и был прибит. В советское время, в 1937 г., по рассказам местных, из икон был сделан свинарник, сгоревший через несколько дней. Видимо, тогда же был разобран и каркас иконостаса.

Таким образом, можно утверждать, что перед нами памятник XVII века (а не XVIII, как считает Департамент культурного наследия Ярославской области), построенный ярославскими мастерами, расписанный ростовскими и украшенный - московскими. Время строительства в промежутке между 1600 и 1690-ми гг. - скорее всего, 1680е годы. Памятник незаурядный, восходит к кафедральному собору Ярославля и по оригинальности не уступает самым передовым образцам того времени, включая даже дворцовые постройки - такое мог позволить себе только уверенный в своих силах заказчик - боярин, митрополит, царь. Примечательно, что второй по значению придел - "одесную" главного - посвящён Трём Святителям - митрополитам московским Петре, Ионе и Алексею. Нам известно, что одним из владельцев села в XVII веке был Пётр, митрополитом Ростовским и Ярославским - Иона, а царём - Алексей.

Продолжение следует! Впереди работа в архивах и обмеры!

http://www.vostlit.info/Texts/rus5/Oldeland/frametext.htm

"5 мая к обеду пришли к г. посланнику подполковник Шневиц, майор фон Зален и один капитан. Все они были уже навеселе, когда к нам явились, и так как они у нас еще выпили, провозглашая здравицы, то скоро совсем опьянели. Возвращаясь домой, майор фон Зален подъехал к какому-то торговцу и захотел купить у него яиц, выражая при этом желание осмотреть предварительно несколько штук, чтобы убедиться в свежести их. Но когда они ему были переданы, он бросил их одно за другим торговцу в лицо и запачкал его таким образом совершенно. Свидетели этой выходки прибежали и страшно избили майора и его слугу; они стащили майора с лошади и покончили бы с ним, если бы не подоспели стрельцы, которые вырвали его из рук этих людей. Стрельцы повели его отсюда в приказ Ильи Даниловича Милославского, где ему пришлось сидеть до следующего дня.
6 числа Илья Данилович доложил об этом происшествии царю и при этом сильно сгущал краски, так как ненавидит немецких иноземных офицеров, служащих под командой Ромодановского, с которым он в натянутых отношениях. Великий же князь потребовал последнего к себе и сделал ему выговор за то, что он так распустил подчиненных ему офицеров. Когда Ромодановский вздумал защищаться, великий князь в припадке гнева оттаскал его за бороду так, что он не на шутку пострадал. Это так сильно огорчило Ромодановского, что он немедля запретил полковнику Бауману и другим своим офицерам навещать г. посланника, у которого любитель яиц до такой степени напился, что причинил этим неприятности другим людям. Об этом запрете он велел известить от имени великого князя офицеров, и им пришлось этому подчиниться."