Украшение на Хэллоуин
Материалы: полимерная глина, акриловые краски, витражные краски, страза, лак, основа под брошь.
Материалы: полимерная глина, акриловые краски, витражные краски, страза, лак, основа под брошь.
Недавно что-то потянуло меня в те места, где я жил в детстве. На улицу столь же непримечательную, сколь и необычную. Сэлен-стрит будто приводила вас в другой мир, потому что каждый дом в нашем крошечном районе выглядел точно так же, как остальные. Более того, у нас были совершенно одинаковые почтовые ящики, одинаковые деревянные оконные рамы, а в одинаковых садах росли одинаковые цветы.
Маленькие домики, выкрашенные в один и тот же насыщенный цвет морской волны из самых глубин океана, были причудливыми: узкими, но очень высокими. И казалось, что они все дружно теснятся, чтобы вместить новых жителей, если будет нужно.
Вы бы никогда не подумали, что кто-то в здравом уме будет строить целый район из домов с таким своеобразным дизайном, но что есть, то есть: на улице торчали 20 совершенно одинаковых домиков с абсолютно разными жителями в них. Вы могли бы предположить, что в каждом одинаковом пастельно-желтом гараже стояло по одинаковой машине, но на самом деле только у нас был автомобиль. Ну, или я просто не видел машины ни у кого из соседей.
К счастью, наша улица была не единственным местом в маленьком мире моего детства, иначе я точно сошел бы с ума. Мы вместе со всеми соседями жили высоко на крутом холме с видом на город. А в городе была моя школа, магазины, в которые мы ходили за продуктами, и папина работа. Я обожал спускаться с холма на велосипеде, чувствуя, как крылья вырастают за спиной, а в лицо бьет упругий поток ветра. Но вот дорога домой всегда давалась трудно, особенно потому, что каждый раз, сворачивая на нашу улицу, нужно было внимательно отсчитывать дома, чтобы не пропустить свой. Обычно наш дом был четвертым по левой стороне. Когда мне было шесть или около того, я даже придумал гениальную идею вешать на забор маленькую табличку, чтобы не морочить голову, ну или писать номер мелом на тротуаре, но каждый раз, возвращаясь домой, не находил ни одного знака. Скорее всего, мама убирала их, как только замечала. Она не хотела, чтобы мы как-то выделялись.
Я всегда поражался, когда был ребенком, как родители умудрялись с легкостью находить наш дом среди остальных. Особенно в темноте, когда мы возвращались из города. Я обычно сидел на заднем сиденье машины, глаза уже слипались, мысли путались, будто меня поглощало другое измерение. Папа сворачивал на нашу улицу, и на мгновение я искренне пугался, что мы никогда не найдем дорогу к дому. С жутким чувством, переворачивающим живот, я закрывал глаза и надеялся, что папа возьмет меня на руки и отнесет домой.
Как это место может быть моим домом, если я даже не могу узнать его?!
Но я доверял папе, в глубине души понимая, что он все сделает правильно. А вот у мамы иногда случались осечки. Она никогда не признавалась, но я-то видел, как она то и дело случайно проскальзывает в желтую дверь соседского дома на противоположной стороне улицы. Я был уверен, что это случайность, ведь она не раз твердила мне, что мы ни в коем случае не должны ходить в гости ни к кому из соседей на Сэлен-стрит.
⠀
***
Мир для ребенка – чистый лист. Родители говорят нам, что правильно, а что нет, и нам приходится верить им на слово. Мама запрещала мне приводить друзей домой. А на нашей улице не было детей, кроме девочки, живущей в восьмом доме по правую сторону. Время от времени я видел, как она прогуливается по улице с мамой, та улыбалась мне и махала рукой. Пару раз она даже приглашала меня внутрь и спрашивала, не хочу ли я понянчиться с ее маленькой девочкой, но я всегда вежливо отказывался.
Если я хотел встретиться с друзьями, приходилось спускаться в город. Папа часто подвозил меня, думаю, он понимал, как мне одиноко.
– Держу пари, мы когда-нибудь сможем убедить маму позволить тебе пригласить друзей, – говорил он голосом, полным сочувствия. – Она пытается защитить нас, но, конечно же, не заставит вечно жить на холме в одиночестве. – Конечно, он шутил, но я знал, что и ему бывает не весело от того, что у нас почти никогда не бывает гостей.
Однако вскоре все поменялось. После одного события, к которому я до сих пор не знал, как относиться.
Уроки только закончились, и, хотя обычно папа меня забирал, в этот раз ему пришлось задержаться на работе. Поэтому я решил прогуляться до дома один. Дорога круто забирала вверх, и я уже выбивался из сил, когда добрался до знака “Сэлен-стрит”, но все равно побрел дальше и отсчитал четвертый дом.
Дверь была не заперта.
– Мам, я дома!
Она не ответила, и на мгновение я испугался, что она снова перепутала дома. Что она снова была в доме улыбающейся женщины с той стороны улицы. А потом заметил, что в проеме двери, ведущей в сад, как две капли воды похожий на наш, стоит мальчик. И понял, что это я оказался в чужом жилище.
– Ты живешь по соседству, да? – спросил бледный мальчик, весь усыпанный веснушками.
Я кивнул.
– Да, я Феликс. Вы только переехали?
– Да, папа и я…
– Джошуа, мальчик на самом деле не живет по соседству. Его дом просто так выглядит. – Нас прервал мужской голос. Наверное, это был отец мальчика по имени Джошуа.
– Правда? – Лицо Джошуа отражало всю глубину разочарования. – Ты же сказал, что я смогу завести здесь друзей, папа, это несправедливо!
– Ну, может быть, ты покажешь Феликсу свои качели в саду? А если ему понравится, так и быть, он сможет остаться?
Я не знал, как реагировать. Конечно, мама бы не одобрила мое появление здесь, но это же были наши соседи, в конце концов. И Джошуа вроде забавный.
Остаток того дня прошел как в тумане. Помню, как пошел в сад с Джошуа. Там стояло точно такое же дерево, что и у нас в саду, а с толстой ветки свисало что-то, что вроде бы напоминало качели. Не знаю, как это вышло, но веревка качели каким-то образом обвилась вокруг моей шеи. Последнее, что зафиксировало угасающее сознание, – светлую улыбку Джошуа. А потом я очнулся под вопли моих родителей. Папа забрал меня и отвез в больницу. И много дней после этого мое горло было расцвечено всеми оттенками красного и синего и адски болело.
***
Когда мы вернулись из больницы, папа был безумно зол. Я никогда раньше не видел его таким. Я хотел сказать, что это не моя вина. Что я просто просчитался и зашел не в тот дом. Но никто не захотел меня слушать.
Вместо этого родители отправили меня в комнату. И следующие несколько часов я провел, прижав ухо к двери и слушая их яростную ссору.
– Я построил этот безобразный дом для тебя! Я пытался. Я очень старался, но больше не могу. Это неправильно. Неправильно так жить мне, тебе и, конечно, Феликсу.
– Джордж, я люблю тебя, но ты же знаешь, что не могу уйти. Мне очень жаль, – проговорила мама дрожащим голосом.
– Можешь. И должна! Миррен, тебе пора отпустить это.
Я не слушал, что ответила мама, но в ту ночь она вошла в мою комнату с глазами, почерневшими от слез. Я думал, что она будет уговаривать меня остаться или попытается что-то объяснить, но она просто сказала мне идти с папой. Что я, когда стану старше, смогу навестить ее.
⠀⠀
***
Мой отец никогда не был особенно эмоциональным, и мы никогда не говорили о чувствах. Я знал, что он не хочет слышать о нашей старой жизни на Сэлен-стрит. Я знал, что ему было больно говорить о маме, с которой мы совсем потеряли связь. Но мне уже исполнилось 18, и я стал достаточно взрослым, чтобы самостоятельно решать, простить или не простить свою мать за то, что она предпочла мне дом. Пришло время вернуться, но прежде, чем сделать это, я решил поговорить с отцом о дне, который мы так пытались забыть. О дне, когда я вошел не в ту дверь.
Теперь я стал старше и понимал, что случившееся не могло быть случайностью.
Мы завтракали, когда я сказал папе, что хочу посетить город детства и повидаться с мамой. И, хотя он явно выглядел обиженным, папа меня поддержал. Он в принципе старался быть понимающим, пока я не заговорил о том дне.
– Да, мы должны были поговорить об этом много лет назад. Отправить тебя к психотерапевту, но так и не поговорить – это трусость. Но ты был так юн. Кто же знал, что одиночество толкнет тебя на такое. – На глазах у папы вдруг выступили слезы.
– Пап, о чем ты? У меня же были друзья, я не был одинок. Просто было приятно узнать, что по соседству живет мой ровесник. Я знаю, что мне не следовало входить в дом Джошуа, но, знаешь, такого бы точно не случилось, если бы вы повесили чертов номер на наш, – сказал я полушутя.
– Джошуа? Феликс, я думал, мы уже выяснили, что там нет никакого Джошуа.
– Да, да я знаю. Наверняка им пришлось уехать после такого.
Папины глаза пораженно расширились.
– Феликс, что происходит? Ты говоришь как твоя мать. Рядом с нами никогда не жил никакой Джошуа. Рядом с нами вообще никто никогда не жил, в этом и проблема. Твоя мать заставила меня построить дом на этом чертовом холме и сходила там с ума от одиночества. Очевидно, это передалось и тебе…
– Какого черта, папа? Ты вообще о чем? – Я нервно рассмеялся. – Там было не меньше 20 домов, точно таких же, как наш. Синие, с желтыми гаражами, помнишь? Пап, это не смешно.
Отец положил руку мне на плечо.
– Сынок, я тебя уверяю, что таких домов, как наш, больше не существует. Твоя мама сама нарисовала, как он должен был выглядеть. Я построил его для нее, потому что это был дом ее мечты. Она была так убита горем после смерти своей матери, что, казалось, ничего не сможет заставить ее улыбнуться. А потом появился этот дом. – На долю секунды на его губах мелькнула улыбка. – Я бы смирился с жизнью в одиночестве, смирился со всеми ее странностями, с тем, что нельзя приводить гостей, но когда ты попытался покончить с собой, повесившись на дереве на заднем дворе, а она все еще отказывалась уходить… Я не мог больше этого выносить.
Я знал, что мама была очень молода, когда умерла бабушка. Это произошло еще до моего рождения. Внезапно до меня дошло, почему отец все время смеялся, когда я рассказывал ему о всех этих домах на нашей улице. Он-то думал, что это сарказм, а я даже не понимал, как все было на самом деле. Но мама много раз говорила мне о соседях. Она тоже видела их. И пыталась меня защитить.
Мама не рисовала дом, который придумала. Она рисовала то, что увидела. И то же самое видел и я.
Мои воспоминания о Сэлен-стрит были размытыми, но почему-то одновременно кристально ясными. Я знал, что должна быть причина, по которой мама не хотела покидать это место. И собирался выяснить, почему.
⠀
***
Я ехал вверх по крутой дороге на холм, ведущий на Сэлен-стрит, чувствуя, как в животе сворачивается холодный комок. Поднявшись выше, я уже смог различить ряд темно-синих домов, точно таких же, какими я их помню.
Я попробовал сосчитать дома на левой стороне улицы, но не смог определить, который наш. Прошло много лет, но тут все выглядело точно так же.
А потом я посмотрел направо и увидел ее. Маму. В ее волосах сверкали нити седины, на лице залегли морщинки, но улыбка была все такой же теплой, а лицо таким же любящим. Она сидела на крыльце рядом с женщиной, к которой так часто проскальзывала в дом. Мама постарела, но ее собеседница совсем не изменилась. Никогда раньше я не замечал, как они похожи.
– Феликс, – прошептала мама. Она нерешительно поднялась, ее руки дрожали. В тот момент мне вдруг захотелось накричать на нее, за то, что она бросила меня, но, только взглянув в эти наполненные слезами глаза, я все забыл и бросился к ней в объятия, прямо как в детстве.
И пусть наш дом для кого-то был единственным настоящим на всей улице, но мы с мамой знали, что он был единственной копией. Самозванцем. Нам там было не место. Сэлен-стрит – дом для потерянных душ.
Наверное, когда мама поняла, что бабушка застряла в одном из этих синих домиков, она подумала, что обманет соседей, построив точно такой же дом, как и все остальные. И вот так мы начали жить на улице, которой не существовало. Среди соседей, которых могли видеть только я и она.
Много лет назад она решила остаться тут на страже покоя души своей матери. И, думаю, она заслужила помощь.
⠀
***
Джошуа с отцом все еще живут на другой стороне улицы. Женщина с маленькой дочкой все так же прогуливаются по дороге. Бабушка сидит на крыльце и тепло улыбается нам.
Время от времени становится нелегко определить, какой из домов наш, тем более, что район растет с годами.
Но я не против.
Мне просто нужно следить, чтобы не войти не в тот дом.
~
Оригинал (с) likeeyedid
⠀
Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты
Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК
⠀
А еще, если хотите, вы можете поддержать проект и дальнейшее его развитие, за что мы будем вам благодарны
Юмани / Патреон / Boosty / QIWI / PayPal
⠀
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
В начальной школе нас учил английскому человек, которого все ненавидели. Его звали мистер Хэндкомб.
Мистер Хэндкомб был около метра шестидесяти ростом, с лицом, похожим на крысиную мордочку и носил очки с огромными стеклами. Типичный толстый коротышка с лысиной на макушке. Все, практически все физические недостатки, которые только можно вообразить, сочетались в одной назойливой заднице.
Черт, как же я его ненавидел. Не знаю, может быть, ему в голову ударило ликование от того, что хотя бы среди младшеклассников он был выше всех 30 человек в комнате, но относился он к нам скорее как к малолетним преступникам, чем к ученикам.
Он до брызг слюны орал на детей. Унижал всех подряд. Оставлял в наказание после уроков за что угодно, даже за выдуманные им же провинности. Короче говоря, мистер Хэндкомб был мерзким, отвратительным созданием.
Но и у него были свои любимчики. Нет-нет, не те ученики, к которым он испытывал теплые чувства, что вы. Те, к кому ублюдок особенно любил придираться. Как, например, к мальчику с лишним весом Джонни Пикарду. Каждый раз, проводя перекличку, Хэндкомб звал его “свиной задницей” и вел себя так, будто само существование парнишки было ошибкой. Вечно заставлял его читать роль Пигги, когда мы проходили “Повелителя мух”. Еще была девочка Мэри Ричардс, которая отчаянно шепелявила. И всякий раз, когда не находилось желающих читать вслух, он заставлял ее позориться на весь класс.
Но больше всего ему нравилось задирать Гранта.
Грант был новичком, присоединившимся к нам в начале того года. Мама сказала, что он путешественник, но на деле это значило, что он с семьей постоянно переезжал с места на место и жил в доме на колесах. Другие дети называли это по-другому, но никогда не осмелились бы нагрубить ему в лицо. Во-первых, потому, что парень был примерно на голову выше всех нас. Большой и широкий. И у него был такой стальной “не-шути-со-мной” взгляд, что другие дети просто не связывались.
Но все это нисколько не останавливало мистера Хэндкомба. Ни капельки. Не знаю, может, потому, что Грант был почти одного с ним роста, или потому, что семья мальчика переезжала с место на место, но Хэндкомб клещом впился в него в первый же день. Он возненавидел Гранта. Каждый раз, когда он заговаривал с мальчиком, это отчетливо слышалось в его голосе.
Мистер Хэндкомб постоянно отчитывал Гранта, буквально за что угодно. За то, что тот чихнул, пока учитель говорил. За то, что его рубашка “не так застегнута”. Он пытался смутить мальчика изо всех сил. В первую неделю Хэндкомб заставил Гранта встать перед классом и в течении десяти минут ругал его за недостаточно начищенные ботинки.
В другой раз он сказал, что класс будет практиковаться в синонимах и крупно написал слово ”ДРУГОЙ” посреди доски. Мы должны были подходить по очереди и писать вокруг слова, обозначающие что-то похожее.
Когда мы закончили, мистер Хэндкомб ухмыльнулся.
– А теперь нам нужен достаточно хорошо разбирающийся в предмете доброволец, чтобы зачитать эти слова вслух классу. Как насчет… тебя. Грант?
Думаю, он ожидал, что Грант будет медленно и неразборчиво читать, но нет. Ублюдок ошибался. Грант, может быть, и выглядел как бандит, но, черт, он точно умел читать. Он вышел и проговорил все эти слова без запинки, не давая ни малейшего намека, что они его как-то задевали. Я видел, как улыбка Хэндкомба медленно сменяется хмурым взглядом, чем дальше, тем больше.
Первое полугодие все так и шло. Хэндкомб цеплял Гранта, тот мирился с этим как мог. А потом в октябре мы получили особое задание. Для Хэллоуина. Нужно было написать страшную историю, а потом по очереди зачитать свои произведения в классе 31 октября.
Я забыл большинство историй, которые дети рассказывали в тот день. Да и свою собственную тоже. Скорее всего там было что-то банальное про монстра в шкафу или подобное.
Зато историю Гранта я помню. Даже спустя так много лет. Она была похожа на страшную сказку, легенду и зацепила меня с первого слова.
⠀
***
Давным-давно, в лесной пещере жила семья ведьм. Они всегда держались особняком, и большинство людей и существ из соседних деревень вскоре перестали беспокоить их. Но было одно исключение.
Огромный уродливый тролль терроризировал леса, окружавшие деревню. Он был два с половиной метра ростом, с огромным брюхом, напоминающим замшелый валун. Отвратительные красные нарывы и бородавки покрывали его лицо. И он пожирал все, что попадалось ему на пути.
Тролль думал, что лес принадлежит ему одному, а то, что неподалеку поселились ведьмы, страшно злило его. О, он их возненавидел.
Но он мало что мог с этим поделать. Каждый раз, завидя ведьм, тролль бросался в погоню, но они все время ловко ныряли в безопасность своей пещеры. Проскальзывали в щель между скалами, а тролль был слишком велик, чтобы последовать за ними.
И потому он стоял у входа в пещеру каждый день и орал одно и то же:
Жалкие ведьмы из пещеры,
Покиньте этого леса пределы!
Осмелитесь мне возразить?
Заставлю я вас заплатить!
И тогда ведьмы начали бояться тролля, как боялись и все остальные, но им больше некуда было идти. Потому долго-долго пришлось им выживать как получится. Всякий раз, когда тролль исчезал из виду, они тайком выбирались из пещеры и отправлялись за едой и предметами, нужными для приготовления заклинаний. И, только завидя его, снова ускользали в темноту.
У тролля не хватало мозгов, чтобы поймать ведьм, и он все больше и больше злился. А через некоторое время начал убивать лесную живность и бросать ее гнить у входа в пещеру. Барсуки, лисы, птицы… однажды он даже поймал ребенка из соседней деревни и оставил его крошечное изломанное тело в зловонной куче.
Когда на следующий день ведьмы вышли из укрытия и увидели это, они были в ужасе. Но кроме кошмарной картины, заметили еще кое-что. То, чего не заметил тролль. Среди кровавых луж и растерзанных останков детского тельца одиноко торчал толстый черный волос. Волос с головы тролля.
И, увидев его, ведьмы наконец поняли, что делать.
Они взяли волос, собрали веточки в лесу и сплели из них маленькую деревянную куколку. Такую же высокую, толстую и уродливую, как тролль. А затем ведьмы собрались вокруг нее в круг и произнесли заклинание.
А что же случилось, когда обряд был свершен? Они взяли куклу и по очереди начали втыкать в нее булавки. Одну за другой. Когда они наконец закончили, в кукле торчало не меньше сотни острых булавок.
На следующий день у входа в пещеру не появилось нового зловещего “подарка”. Тролля вообще не было видно. Ведьмы пошли в лес, чтобы разыскать его, и довольно скоро напали на след из черной крови, запятнавшей папоротники у реки. Чем дальше они шли, тем гуще и чаще появлялись черные пятна. И тем свежее они становились.
И вот на поляне неподалеку от деревни ведьмы обнаружили самого тролля. В тени гигантского дуба он валялся бесформенной кучей, закрыв глаза. Монстр часто дышал и истекал кровью из множества крошечных порезов, испещривших зеленую плоть. Жизнь утекала из тролля самым медленным и болезненным способом, который только можно себе представить...
⠀
***
Помню, как мистер Хэндкомб прервал рассказ на этом месте.
Он, с знакомым хмурым выражением на лице, жестом велел Гранту замолчать. Вообще-то всем было ясно, о ком эта история, поэтому дети недовольно застонали, когда она так оборвалась.
– Да, да, хорошо, – сказал он, поднимая руки и призывая класс успокоиться. – Думаю, мы услышали достаточно, Грант. Это было… предсказуемо малоприятно. Вот уж воистину, вы можете вывести мальчика из бродяжек, но вы никогда не выведете бродяжку из мальчика.
В тот день мы видели Гранта еще не последний раз, но незадолго до того: пару недель спустя он покинул нашу школу. Семья переехала. Вроде бы куда-то на юг, но никто точно не мог сказать. Все, что мы знали: в один день Грант был вместе с нами на уроках, а на другой его стул был пуст. Вот так просто.
А через несколько дней исчез и мистер Хэндкомб.
Однажды на урок английского языка пришел замещающий учитель, но мы не придали этому большого значения – просто решили, что Хэндкомб болен или что-то в этом роде. И мы так и думали, пока не увидели первую полосу газеты на следующий день.
Подробностей детям так и не рассказали. Приходил директор с речью, школьники перешептывались на детской площадке, но это были лишь слухи. Никто толком не знал, чему верить.
Единственное, что было очевидно, – мистера Хэндкомба убили. У полиции не было никаких зацепок. А подробности его смерти, видимо, оказались слишком мрачными, чтобы печатать их в газете.
⠀
***
Не знаю, что заставило меня отправиться на поиски места, где семья Гранта разбила лагерь.
Наверное, простое любопытство. А может, тот факт, что я никак не мог забыть историю, которую он рассказал в классе. Как бы то ни было, после смерти Хэндкомба я неделями колесил по окрестностям в выходные. Все пытался найти следы старого лагеря.
И нашел в конце концов.
Один продавец в газетном киоске на окраине соседнего городка подсказал мне. Рядом с лесом расстилались поля, и он видел, как путешественники останавливались в той стороне.
Я быстро отыскал место по его наводке. На опушке леса, недалеко от реки. Вся обстановка напоминала сказку Гранта. Просто смените пещеру на поляну, и вот. Я оставил велосипед и решил осмотреться.
Семьи Гранта здесь не было уже несколько недель как, но следы еще остались. Примятая трава. Пара ржавых металлических стульев. Окурки.
А прямо по центру их лагеря круг из камней.
Когда я подошел к нему, в животе родилось странное ощущение. Наверное те самые “бабочки”. Но скорее всего страх.
Каменный круг был совершенно пуст, кроме одной единственной вещи в самой середине. К камню была прислонена крошечная фигурка. Еще до того, как приблизился достаточно, чтобы разглядеть подробности, я уже знал, что увижу. Я резко вдохнул.
У камня стояла куколка.
Раскрашенная деревянная куколка. Наверное, вырезанная из ветки ближайшего дерева. Крошечная, но расписанная с удивительной тщательностью. Маленькое пузико. Редкие волосы. Я почти сразу узнал мистера Хэндкомба.
Было лишь одно отличие. Одна деталь отличала куколку от настояшего мистера Хэндкомба. Что-то не так было с его лицом.
Я наклонился поближе, чтобы посмотреть, и с трудом сдержал тошноту.
У куклы были выколоты оба глаза.
~
⠀
Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты
Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК
⠀
А еще, если хотите, вы можете поддержать проект и дальнейшее его развитие, за что мы будем вам благодарны
Юмани / Патреон / Boosty / QIWI / PayPal
⠀
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
Хо-хо, соскучились?) Хэллоуин уже не за горами, поэтому мы приготовили кое-что особенное на эту неделю
7 дней, 7 историй, пропитанных атмосферой праздника, чтобы к воскресенью вы готовы были встретить Ночь накануне Дня всех святых
Украшайте дома, готовьте маски и встречайте день первый... 🎃
А еще в телеграме сегодня будет новости о будущем проекта, кому интересно велкам =)
~
В городе Деллон, где всегда уютно и славно, никогда не празднуют Хэллоуин. Каждый год 31 октября на улицах воцаряется гробовая тишина, потому что все мы стараемся не придавать значения этому дню. Здесь вы не услышите смеха, не увидите стайки детей, бегающих от двери к двери за угощением, не найдете самого страшного костюма и никакого следа жутких праздничных украшений. Более того, нам даже запрещено упоминать этот праздник вслух.
Но не поймите меня неправильно: мы наслаждаемся осенью. Правда. Деллон безумно красив в этот сезон. Ярко-коричневая и красная листва усыпает улицы, кое-где свисают с веток шипастые растрескавшиеся каштаны. Воздух такой приятно прохладный, и дыхание вырывается изо рта пушистыми облачками. Представьте, вы идете по ухоженным улицам и чуете пряный дым, поднимающийся из труб тут и там, который заставляет сердце сладко сжиматься в тоске по домашнему теплу.
Мы наслаждаемся осенью. Просто пропускаем и отказываемся признавать одну ее часть, которую с таким нетерпением ждет остальная страна, когда октябрь приходит к власти.
Я никак не мог понять, что такого страшного в этом празднике, когда был младше. Зачем было его запрещать? Жители города не были ни особо консервативными, ни религиозными. Любой другой праздник отмечался с размахом и радостью. Могу поклясться, что однажды я нашел мамино детское фото, где она запечатлена в костюме скелета. Неужели это справедливо? Когда-то наши родители наслаждались Хэллоуином, но для нас превратили его в самый скучный день в году. Иногда я тайно смотрел фильмы о Хэллоуине, пока родителей не было дома, и казалось ужасно неправильным, что нам нельзя даже думать об этом, ведь Деллон идеально для него подходит.
И стал еще больше подходить, когда появились тыквы. Конечно, не в одночасье, нет. Хотя казалось именно так. Семена каким-то образом были посажены много месяцев назад, повсюду в городе, на каждом, даже крошечном, клочке плодородной почвы. Во дворах домов, на детских площадках, на школьном поле. Куда бы вы ни отправились, везде сияли сочной зеленью широкие побеги, пробивающиеся из земли. Сначала никто не понимал, что это растет. Но никто и не возражал. Приятно было видеть островки яркой зелени тем больше, чем холоднее становилось. И вот наконец появились первые намеки на плоды. Крошечные оранжевые фонарики тыкв становились все больше день ото дня. Только из окна кухни в моем доме было видно не меньше дюжины.
– Знаете, в моем детстве розыгрыши выглядели немного иначе, – рассмеялся папа, когда мы выглянули на улицу первого октября.
– Думаешь, это розыгрыш?
– Ну, я не помню, чтобы соседский комитет планировал нечто подобное. Так что скорее всего это выходка скучающих подростков. Может, и ты в этом замешан, а, Чарли? – Он задорно подмигнул мне.
Я отрицательно покачал головой и осторожно спросил:
– Ну, мне вообще-то нравится. Может быть, занесем внутрь хотя бы одну? –
В конце концов, что такого в тыквах? Мы же делали из них пироги и супы, пусть даже не из таких идеальных рыжих плодов. Обычно папа брал зеленые или мускатные тыквы. Но та, которую я отметил и так хотел заполучить, была ровно нужного размера и формы, чтобы вырезать в волокнистой плоти зловещую рожицу. – Может, вечером сделаем пирог или что-нибудь еще…
Холодная рука опустилась на мое плечо, заставив замолчать.
Мама была сегодня еще бледнее чем обычно, в глазах плескалось беспокойство. Она подкралась так тихо, что я испугался.
– Их все больше,– прошептала она.
– Сьюзи, это просто тыквы. Они давненько уже растут и наверняка никак не связаны с… – Он осекся под ледяным взглядом моей матери.
Она встряхнула головой и снова стала теплой и дружелюбной:
– Давай, дружок, пора идти, а то опоздаешь в школу.
⠀
***
С того дня все только и говорили, что о тыквах. Некоторые соседи восприняли “розыгрыш” с опаской, как и моя мама, может быть, потому, что это слишком живо напомнило людям о запретном празднике. Но большинство были в восторге от такого прекрасного осеннего подарка. Прошло совсем немного времени, и кое-кто начал собирать тыквы, чтобы те не перезрели. Миссис Финдли, наша пожилая соседка из дома напротив, сняла все плоды со своей лужайки. И теперь ее крыльцо украшали тыквы всех размеров, а каждый раз, когда она открывала дверь, наружу вырывался прекрасный сладкий аромат выпечки. Я умолял маму сделать так же, нам ведь даже не придется ничего вырезать, ну пожалуйста! Но стоило мне коснуться этой темы, ее лицо темнело и она быстро сворачивала разговор.
Папа тоже сдался, и мы теперь просто игнорировали тыквы. Родители вообще делали вид, что их не существует. Но не только по нашей улице были разбросаны оранжевые шары. Они выросли повсюду в городке. Мало-помалу тыквы начали использовать местные рестораны, появились новые сезонные меню, из сочной мякоти готовили горячие блюда, выпечку и холодные напитки, а в небольшой местной кондитерской стали делать тыквенные карамельки. Тыквы были повсюду.
Я не хотел ослушаться маму. Не знаю почему, но эта ситуация выводила ее из себя, делала немного странной и еще более строгой, чем обычно. Но это были всего лишь тыквы. Они не имели никакого отношения к Хэллоуину, поэтому мне было сложно смириться с ее нелогичной реакцией. Дома я ничего не сказал, но с радостью взял несколько карамелек на дегустации в кондитерской, куда мы ходили с Беном, моим другом. Они были безумно вкусными! А по дороге из школы мы как-то раз купили немного тыквенного печенья в пекарне.
Как бы странно это ни звучало, где-то в душе я верил, что эти безобидные сладости и правда могут как-то на меня повлиять. Вдруг со мной случится нечто ужасное. Но, конечно, опасения были напрасны. Это все еще всего лишь тыквы. Я чувствовал себя таким же здоровым и счастливым, только мне еще и было вкусно.
Однако, хоть в себе я и не замечал изменений, они очевидно случались на улицах. Для меня все началось ночью. Было, наверное, уже больше двух, когда прямо за моим окном что-то задребезжало. А сразу после этого раздались шаги, тихий смех и хихиканье. Я еще толком не проснулся, поэтому не сразу понял, что это уже не сон. Я замер, испуганный необычными звуками, но успокоил себя тем, что это скорее всего кучка запоздалых пьяных подростков, бредущих домой. Хотя обычно на нашей улице было так тихо, что можно было услышать собственное дыхание. Я медленно приоткрыл глаза и увидел мягкое свечение снаружи. Теплое и яркое, будто от свечей. Зажмурившись, я велел себе снова заснуть, но любопытство перевесило. Так что я вылез из постели, на цыпочках подошел к окну и выглянул, стараясь не высовываться. Но на улице никого не было. Единственный свет шел от дома миссис Финдли. Сначала я подумал, странно, что она не спала так поздно, но потом понял, что ее и нет в доме. Миссис Финдли скрючилась на корточках у нас во дворе, как животное, с ножом в руке.
Она срезала тыкву. Ту самую, на которую я любовался на днях. А потом вдруг резко задрала голову и заглянула прямо в мое окно. Я стоял в темноте комнаты, и она никак не могла меня увидеть, но клянусь, этот взгляд прошил меня насквозь.
Миссис Финдли всегда пугала меня. Она была злой и склочной старухой и не упускала случая покричать на меня и моих друзей, когда мы играли на улице. Но в тот раз мной овладел страх совсем другого порядка.
Быстро пригнувшись, я нырнул в постель. Закрыл глаза и постарался забыть то, чему невольно стал свидетелем.
⠀
***
Я никому не сказал о произошедшем. И себя попытался убедить, что просто видел странный сон. И уже почти забыл об этом, но утром в дверь позвонили.
На автомате я подошел к двери, открыл и наткнулся на желтозубый оскал миссис Финдли. В руках она держала дымящийся тыквенный пирог.
– Здравствуй, дорогой, я пекла все утро и решила принести вам немного. Очень подходит сезону, правда? – Старуха лукаво мне подмигнула.
Я не знал, что ответить, но, к счастью, мама возникла за моей спиной.
– О, какой прекрасный пирог, миссис Финдли. Но в этом не было необходимости. У меня, знаете ли, сильная аллергия на тыкву. Все равно спасибо.
Мама протянула руку к двери, готовая закрыть ее. Она пыталась быть вежливой, но казалась даже более потерянной, чем я. Может быть, и она видела прошлой ночью ту странную картину.
– О, чепуха! Пусть твой муж и сын отведают пирога в таком случае, – быстро проговорила миссис Финдли.
Пирог пах просто потрясающе. Сладкая тыква, легкий аромат корицы…
Мама колебалась, и миссис Финдли сунула поднос ей в руки с такой решимостью, что не оставалось вариантов, кроме как принять его. А потом она просто развернулась и молча пошла к своему дому.
Мама заперла дверь и отправилась прямиком на кухню с пирогом в руках. А там открыла мусорное ведро и без сомнений выбросила его.
– Никогда больше не разговаривай с этой женщиной, понял?
Я кивнул.
– Мам, что за чертовщина происходит? Я видел ее снаружи сегодня ночью…
– Что ты видел? Она была одна или с кем-то? – Теперь мама почти кричала.
– Мам, ты чего? Она просто срезала тыкву.
Мама вздохнула и попыталась улыбнуться мне, но половина ее лица нервно дергалась.
– С этого момента и до начала ноября ты больше не покинешь дом после заката, ясно? Я поеду в магазин и куплю кое-что. Оставайся здесь и жди папу, хорошо?
Она не стала дожидаться ответа. Я понятия не имел, что с ней происходит, но она даже не дала шанса спросить, пулей вылетев за дверь.
⠀
***
Мама вернулась только после полудня, когда солнце уже понемногу уходило за горизонт. Но, судя по всему, она уже успела переговорить с отцом, потому что, стоило ей войти в дом, как они сразу начали готовиться. Повесили замки на все окна и двери. Занавесили окна темной тканью.
– Что происходит? Скажите хоть что-нибудь! – Я почти плакал. Никогда в жизни мои родители себя так не вели. Неужели они сходят с ума?
– Чарли, послушай. Есть причины, почему мы никогда не празднуем этот день в Деллоне. Потому что, если мы хотя бы пробуем, к нам присоединяется кое-кто еще. Те, кого мы не хотим ни видеть, ни приглашать, – прошептал папа.
– Но кто-то все же пригласил их, милый. Не волнуйся. Они скоро уйдут.
Вот и все, что они мне сказали. И я все еще понятия не имел, что происходит. Но, как только приготовления были завершены, родители снова начали вести себя как обычно. Приготовили ужин, мы все вместе сели за обеденный стол и, как и раньше, немного поболтали о работе, школе и прочих отвлеченных темах. Но каждый раз, когда я пытался заговорить о происходящем, они тут же замолкали. После ужина мы перешли в гостиную и сели смотреть фильм.
Спустя несколько часов, поздно ночью, когда я уже собирался идти наверх и ложиться, странные звуки за окном вернулись.
Снаружи что-то дребезжало. Сухо трещали палки, ломаясь об землю. Кто-то смеялся.
И на этот раз родители тоже это слышали.
Мама с широко открытыми от страха глазами приложила палец к губам. Мы замерли.
Даже папу сотрясала мелкая дрожь.
Звуки приближались. На этот раз это точно была не одна миссис Финдли. Люди хихикали на разные голоса. Разговаривали как-то нелепо, почти как дети.
Теперь они были прямо за дверью. Сначала мы услышали тихий скрежет. Потом громкий стук. И еще один. И еще.
Мы сидели тихо как мыши, но грохот не прекращался. Теперь стучали и в окна. Я пытался убедить себя, что это всего лишь розыгрыш, но по маминому лицу было ясно, что все намного серьезнее.
Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем шум прекратился, и я решился вздохнуть полной грудью. Как будто вечность.
– Если вы знали, что случится, почему мы не уехали?
Мама ответила мне со слезами на глазах:
– Потому что мы не можем.
⠀
***
Утром, когда солнце заглянуло в окна, освобожденные от черных занавесей, я не мог поверить, что позволил втянуть себя в эту глупость. Ночью родители напугали меня до смерти, но сейчас я даже не мог понять, о чем они вообще думали. И в конце концов решил, что надо мной просто решили поиздеваться. Может быть, преподать урок, чтобы отбить желание праздновать Хэллоуин.
Еще больше я разозлился, когда выглянул в окно и понял, что за стук беспокоил нас прошлой ночью. Дом миссис Финдли на той стороне улицы было не узнать. Весь он был поразительно красиво украшен к празднику, прямо как в тех фильмах.
Тут и там зловеще улыбались вырезанные тыквы. На деревьях висели красные отравленные яблоки на веревочках, крышу покрывала паутина. Из лужайки торчали надгробия, а на подоконниках и карнизах зияли пустыми глазницами черепа.
Но самой жуткой и прекрасной частью декораций была ведьма, подвешенная на крыльце. Вся одетая в черное, в остроконечной шляпе и с метлой.
Я торопливо натянул ботинки, схватил пальто и вылетел на улицу. Никогда еще я не видел так прекрасно украшенного дома! А ведь еще даже не Хэллоуин!
Все больше и больше соседей собиралось вокруг, любуясь жутким домом миссис Финдли.
Я подошел ближе. Под чучелом ведьмы собралась небольшая лужица, похожая на кровь. Я медленно поднялся по лестнице на крыльцо. И сразу отступил назад, когда понял, что это не просто “похоже на кровь”. Это и была кровь. И ведьма вовсе не держала метлу. Древко торчало из дыры в ее ладони.
И, наконец, до меня и других соседей дошло последнее осознание: это было не чучело.
На крыльце висело мертвое тело миссис Финдли.
⠀
***
Дом миссис Финдли оказался первым, но не последним, украшенным к Хэллоуину. Мама была права, в эту осень было безопаснее оставаться в укрытии после заката, потому что в наш город пригласили нечто, отчаянно жаждущее праздника.
В городе Деллон, где всегда уютно и славно, никогда не празднуют Хэллоуин.
Но в этом году все по-другому.
~
Оригинал (с) likeeyedid
⠀
Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты
Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК
⠀
А еще, если хотите, вы можете поддержать проект и дальнейшее его развитие, за что мы будем вам благодарны
Юмани / Патреон / Boosty / QIWI / PayPal
⠀
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
- Олег, ты дома? - Раздался голос моего младшего брата Димы, и он пришел на кухню, споткнувшись о стоявшую у входа тыкву: - Ты чего тут устроил опять?
- Как что? - Хмыкнул я, подравнивая края зубастого рта, вырезанного в тыкве: - Хэллоуин же завтра.
- Это я помню. - Хмыкнул он, осторожно переступая через овощи: - Но зачем тебе столько тыкв? Их тут штук двадцать.
- Тридцать, там еще на балконе десять и десять штук я уже отдал. - Улыбнулся я, и повернул тыкву лицом к брату. Тот покачал головой, не удостоив мои старания даже намеком на страх:
- Вопрос тот же. Зачем?
- По дому расставлю, зачем же еще. - С иронией сказал я: - Я тебе уже говорил, что вот это вот все - золотая жила. Триста рублей за тыкву и пятьдесят за свечку, а продаю за тысячу.
- С чего ты вообще взял, что хоть кто-то их купит? - Дима заметил стоящий у помойки мешок, наполненный тыквенными семечками.
- А я их уже продал. Или ты думаешь, я дурак? - Забившимися от целого дня трудов руками я положил на стол очередной овощ: - Я заранее набрал заказов и взял предоплату, так что осталось только все доделать и отгрузить. Неплохо, да?
- Да уж. - Хмыкнул Дима: - А семечки куда? Выбросишь?
- А куда еще?
- Так, может, засушить их? Тыквенные семечки вкусные, да и жалко выбрасывать. – Предложил он.
- Точно, может, засушить и продать? – Я сделал серьезное лицо, но брат шутку не оценил и сказал:
- Короче, давай я завтра заберу, к теще отвезу. Она сушить умеет. – Предложил он.
- Забирай, я тогда мешки у входа оставлю. – Махнул я рукой: - Ты зачем приходил вообще?
- А, да. Хотел спросить, не одолжишь мне машину на выходные? Ты же вроде говорил, что в ближайшие дни из дома не будешь выходить.
- Да забирай, ключи на тумбочке. – Отмахнулся я от него, уже набившим оскомину движением вскрывая тыкву и вытаскивая семечки.
Хотя сделать страшную тыкву сравнительно легко, когда приходится таскать и обрабатывать несколько десятков штук, мышцы устают, как после интенсивной тренировки. Рука болела от мозолей, от тыквенного запаха мутило, но одна только мысль о легких деньгах заставляла работать до последнего.
К счастью, к вечеру дело было сделано, и весь товар забрали заказчики. Хоть я успел впритык, покупатели оказались весьма довольны, так что теперь я сидел на кухне, разложив на протертом столе всю заработанную наличку и наслаждаясь числом купюр.
Но все равно пришлось встать и отправиться на помойку, кое-как дотащив мусорные мешки с тыквенными обрезками. Пакеты с тыквенными семечками я оставил за дверью, чтобы не воняли, благо, жил я в частном доме загородом и можно было спокойно оставлять всякий мусор во дворе.
И вот, когда я уже собирался ложиться спать, а приторный запах почти выветрился из дома, мой телефон внезапно зазвонил. Номер не определился.
- Алло? – Устало вздохнул я в трубку.
- Здравствуйте, я беспокою вас по поводу вашего объявления об изготовлении тыкв к Хэллоуину. – В трубке раздался спокойный мужской голос.
- Простите, но все тыквы уже распроданы, а новые не из чего изготавливать. – Попытался я слиться, хотя жаль, что не получится заработать еще немного.
- О, это не проблема! – Незнакомец явно пребывал в хорошем настроении: - Мы предоставим вам свои, вы сможете до завтра сделать пять штук? Конечно, за срочность мы хорошо доплатим.
- Насколько хорошо? – Сонливость как рукой сняло.
- Как насчет двух тысяч за каждую тыкву? – Незнакомец, похоже, настолько был рад моему согласию, что совершенно не жалел денег. Вот только…
- Тогда половину сразу, и половину после получения товара. – На лицо сама наползла улыбка.
- Устраивает. – И незнакомец положил трубку, не дав мне даже возможности сообщить мой адрес. Я перезвонил, но номер был недоступен.
- Вот же, развод! – В сердцах воскликнул я и с испорченным настроением поплелся на кухню, как вдруг раздалась громкая мелодия. Это был звонок, установленный на воротах для удобства гостей.
Дима, что ли, вернулся? Может, за семечками своими?
Однако уже подходя к воротам, я сообразил, что у брата, вообще-то, есть свои ключи. Ну, раз пришел, то хотя бы посмотрю, кто там. Открыв дверь, я замер, увидев пять маленьких тыковок на земле перед воротами и конверт с запиской рядом. В конверте обнаружились обещанная сумма, причем, вся, а в записке красовался аккуратный рисунок тыквы с разных ракурсов и указаниями, где что сделать.
Тыкву они хотели странную. Вместо рожиц на овоще нужно было вырезать какие-то странные символы, да еще и вымерять их положение с точностью до сантиметров. Кроме того, с тыквами обнаружились пять небольших красных свечек, с запахом гематогена. Кроме того, все пять тыковок выглядели на удивление одинаковыми.
- Странные ребята. – Пожал я плечами, перенеся все в дом, на кухню, и, заварив себе крепкого кофе, стал делать карандашом наметки под будущие вырезы.
Дело это оказалось очень муторным, и я убил целых полтора часа только на то, чтобы сделать наметки на каждой тыкве. И если бы не тот факт, что каждая из этих тыкв принесет мне три тысячи чистой прибыли, хрен бы я что-то делал.
Но только я собрался начать работу над первой тыквой, как с громким щелчком погас свет. Подпрыгнув на месте от испуга, я выругался и пошел к щитку, проверять пробки. Однако, похоже, электричество вырубило во всем районе. Вернувшись на кухню, я включил фонарик на телефоне, но тот внезапно отключился. Блин, забыл зарядить…
Ругаясь на всех подряд, я достал коробку с оставшимися свечками и зажег их, расставив по кухне. Хорошо хоть успел все наметки сделать, иначе бы точно ослеп, пытаясь в такой темноте что-то там померить.
Тыквы оказались до ужаса плотными, настолько, что я еле-еле смог срезать верхушку. Приходилось действовать очень осторожно, чтобы не испортить их, все-таки второй попытки у меня не будет. И вот когда я наконец-то смог вырезать верхушку и снять ее, в нос ударил отвратительный тухлый запах.
Матерясь и зажимая нос рукой, я заглянул внутрь тыквы, но в темноте не разглядел ничего необычного. Вот же черт, подсунули непонятно что! Хотя по три тысячи за каждую – вполне приемлемо.
Напялив на лицо сразу две медицинские маски, для верности обильно опрысканные одеколоном, я приступил к работе. Как ни странно, нутро тыквы выглядело самым обычным, как и семечки, которые я решил бросить в отдельный пакет и не портить хорошие. Сквозь вонючие маски запах гнили все равно просачивался, заставляя подступить ком к горлу, но в принципе терпимо.
Символы вырезать оказалось в принципе не так сложно, так как, хоть их и было много, они состояли из прямых линий, и вот я со спокойной душой устанавливаю свечку, чуть подплавив ее снизу, дабы она прилипла за счёт воска, и опускаю сверху вырезанный кусок тыквы.
С остальными работа шла также медленно. Глаза слезились, я несколько раз выходил на улицу подышать свежим воздухом, поражаясь, насколько же темной может быть улица в облачную ночь и без освещения. И только к трем часам ночи, с кучей порезов на пальцах, злой и уставший, я закончил все пять тыкв.
Несмотря на жуткую вонь, что уже продиралась сквозь маску и даже открытое окно не спасало, украшения выглядели весьма заурядно. Да, странные символы, да, странный размер, но в общем ничего особенного.
Отыскав в шкафу старую коробку, я аккуратно сложил все тыковки в нее и понес ее на улицу, не рискнув оставлять такое вонючее добро в помещении. Но стоило мне подойти к двери, как в нее с силой кто-то стал долбиться, и от неожиданности я чуть не выронил коробку.
Неизвестный стучал с силой и без остановки. Чувствуя, как почти в такт ударам в дверь колотится мое сердце, я поставил коробку на пол и осторожно посмотрел в глазок.
Никого. В дверь молотили со страшной силой, благо, она была крепкой и надежной, но перед ней не было ни души. Черт, кто-то решил разыграть меня или что? Если это так, то я очень не завидую этим идиотам, потому что они пробрались на мой участок без разрешения, так что пойду ка я вызвать полицию.
Вернувшись на кухню за телефоном, я запоздало сообразил, что он-то разрядился, однако стоило мне об этом подумать, как он взорвался оглушительной трелью входящего звонка. На экране появился незнакомый номер, почему-то подписанный как «Заказчик».
Стоило телефону зазвонить, как в дверь прекратили молотить, видимо, испугавшись. Вздохнув и кое-как успокоив дыхание, я взял телефон и ответил на вызов.
- Олег, почему вы не открываете? – В знакомом по вечернему звонку голосе слышалось раздражение: - Нехорошо. Деньги вы взяли, а работу отдавать не хотите?
- Так это были вы? Заранее позвонить нельзя?! – Осознание, что своими потерянными нервными клетками я обязан странному клиенту, вывело меня из себя и я стал буквально орать в трубку: - Вы хоть понимаете, что проникли на чужой участок посреди ночи?! Я уже собирался полицию вызывать, скажите спасибо, что не успел!
- Ох, простите мои манеры. – Внезапно успокоился незнакомец: - Я искренне не хотел вас пугать, просто время поджимает. В таком случае, я просто заберу заказ.
- Хорошо, сейчас открою вам дверь. – Потерев слипающиеся от усталости глаза, сказал я в трубку и вышел в коридор, но спокойствие тут же рассыпалось пылью, когда я увидел распахнутую настежь входную дверь.
Вдруг над ухом что-то прошелестело, и в нос ударила сильнейшая вонь, от которой закружилась голова. На дрожащих ногах отскочив, я обернулся и увидел неподвижный черный силуэт человека, у которого я мог разглядеть лишь очертания и маленькую тыкву со свечой внутри, горящей зеленоватым светом.
Отшатнувшись, я уперся во что-то мягкое и хлюпающее, и вонь снова окутала меня. Обернувшись, я увидел точно такой же силуэт с еще одной тыквой в черных руках, а за ним стояло еще трое.
- Вашу ж мать! – В панике закричал я и рванул напролом к двери, расталкивая склизких существ плечами, и стоило мне только вырваться на улицу, как нога заскользила.
Не в силах удержаться, я кубарем упал с крыльца, сильно ударившись головой, но прежде, чем отключиться, я услышал шаги и в ухо кто-то прошептал:
- Будем рады сотрудничать с вами и дальше, Олег.
Утром меня нашел брат и тут же вызвал скорую. Как он мне потом сказал, мешок с семечками, что я оставил у двери, упал и те вывалились, вот я и поскользнулся. Чудо, что не свернул себе шею, да и вообще отделался легким испугом, как он сказал. Ага, легким.
В тот дом я больше не совался, и кое-как уговорил родителей продать его и переехать. С тех пор прошел почти целый год, я уже жил на съемной квартире в другом городе. То, что произошло, я в итоге списал на помутнение от тыквенного запаха, и был абсолютно уверен в том, что мне действительно просто показалось, однако сегодня перед Хэллоуином, когда отдыхал дома, мой телефон зазвонил, а на экране высветилось одно слово:
«Заказчик»
Креатив Крипота 🎃👻🍬Хэллоуин
Не совсем моë.. Снимала подруга моей дочки .. Краснодар, ТРЦ Галерея
Материалы :полимерная Глина, уф смола, пастель.
Большущий зубастый вкусный и очень опасный симбиот 😈🖤
Весь декор слеплен вручную!