Промышленный электровоз СО.
СО (Серго Орджоникидзе) — советский промышленный электровоз постоянного тока.
Проектирование электровоза вели совместно московский завод «Динамо» и Подольский крекинго-электровозостроительный завод им. Серго Орджоникидзе.
За образец был взят электровоз серии В итальянского производства(первое фото).
(В 1932 году Торговое представительство СССР выдало заказ итальянскому Национальному обществу «Савельяно» на постройку 26 промышленных четырёхосных электровозов, рассчитанных на постоянный ток напряжением 750 В.
В 1933 году электровозы были изготовлены на заводе в Турине и начали поступать в СССР.
Все 26 локомотивов работали на Магнитогорском металлургическом комбинате (ММК).
Интересно то что на них были установлены автосцепки Виллисона ,на основе которой в 1932 году коллективом специалистов Московского ЛРЗ была разработана СА-3.
На Западе её называют «русская автосцепка» или «автосцепка Виллисона с русским контуром».)
Согласно проекту, токосъём должен был осуществляться как с верхнего, так и с бокового контактного провода, а на участках передвижки путей в карьерах электровоз должен был получать питание через кабель длиной 300 метров, намотанный на специальный барабан, установленный на самом электровозе.
На электровозе планировали применить коллекторные тяговые электродвигатели постоянного тока.
На пути воздушной струи, гонимой лопастями вентилятора в отсеки кузова, поставили фильтр из пластин, разнесенных на 4—5 мм и обильно покрытых несохнущей смазкой.
К ней-то и прилипала рудничная пыль, а очищенный воздух охлаждал реостаты и тяговые электродвигатели.
Причем в кузове и кабине машиниста возникало небольшое избыточное давление, что дополнительно улучшала защищенность локомотива от пыли и работы на нём.
В начале 1936 года завод выпустил первый электровоз, которому присвоили обозначение СО-01.
СО-01 в августе—октябре прошёл испытания на путях Магнитогорского комбината в ходе которых он, по сравнению с электровозами В, работал весьма устойчиво и мог водить составы в 1,5 раза тяжелее.
В 1937 году заводы выпустили 3 электровоза и продолжали их выпуск до 1939 года включительно.
Всего было выпущено 15 электровозов серии СО, все они поступили на пути промышленных предприятий.
В 1940 и 1941 году Коломенский завод совместно с «Динамо» выпустили 15 таких же электровозов (было лишь несколько изменено рессорное подвешивание), которым было присвоено заводское обозначение V-КП-2.
Род тока и напряжение в контактной сети постоянный 750 В
Полный служебный вес 93,4 т
Длина локомотива 13 450 мм
Ширина 3302 мм
Максимальная высота 5143 мм
Диаметр колёс 1200 мм
Ширина колеи 1524 мм
Система регулирования контактно-реостатная
Тип ТЭД ДПЭ-340
Часовая мощность ТЭД 4×220 кВт
Конструкционная скорость 65 км/ч
Швейцарские локомотивы.
Локи в Крыму
СЕРГО ОРДЖОНИКИДЗЕ
Жду электричку и тут вдруг, в сторону Финляндского вокзала "СЕРГО"; еле успел сфоткать, т.к.не ожидал такого раритета с пассажирским вагоном.
Моё путешествие или "Угадайте время года и месяц"
По мотивам поста 👉 https://pikabu.ru/story/zabroshennyiy_sanatoriy_v_sochi_ili_...
Для ЛЛ:
по ссылке красивые фотки санатория Орджоникидзе в Сочи 👌
Я там тоже была и фотки тоже ничего 😏
А еще я люблю смайлики 😔
Величественно? Да!
Интересно? Очень!
Тут ещё фильм снимали... И не один, но я очень люблю старика Хоттабыча, а герои на ковре самолёте приземлились именно в бассейн этого санатория 😏
Сори за такой горизонт (
В комментах выложу пару скринов от баянометра... Ну что я могу сказать, все работают как могут
Заброшки Сочинского района.
Санаторий им. Орджоникидзе, Сочи. Здесь очень красиво, атмосферно, и можно гулять. Немного ведутся реставрационные работы. Масштабное здание, с росписью, закоулками, очень интересное)
Санаторий Волна в Хосте. Громадное многоуровневое сооружение, переживает упадок. Внизу заросшие мхом ступени, аллеи, скрытые кустарником, очень заросшее умирающее сооружение. Фотографий мало, в основном беседка внизу, потом нас выгнал охранник)
Дача Квитко, Хостинский район, весьма интересное и очень изуродованное здание. Многоуровневый миниатюрный замок, с множеством ходов и комнат.
Взбесившийся автобус.Ч.2.
ТОРГ С БАНДИТАМИ
Со времени захвата автобуса прошло шестнадцать часов. Переговоры зашли в тупик, и в этот момент Москва дала «добро» на передачу террористам оружия.
Зайцев: Мы предлагаем тебе четыре пистолета Макарова.
Якшиянц: Хорошо! С полными обоймами. Пистолеты — и по запасной обойме. Мы берем обоймы на выбор, постреляем. Но если будет подвох, пистолеты выбрасываем и диктуем другие условия.
Зайцев: Павел, ты имей в виду сам и предупреди товарищей, четко изложи: с нашей стороны оружие применяться не будет. Но чтобы и с вашей стороны были полные гарантии неприменения.
Якшиянц: Безусловно. Я еще раз повторяю, безусловно. Вы нам для самолета предоставляете один автомат. Будем выходить, автоматом прикрываться. Когда половина экипажа будет в самолете, автомат оставим на полосе.
Зайцев: Один автомат Калашникова. Мы удовлетворили ваши требования. Наши требования прежние: все дети, учительница и шофер должны быть освобождены.
Якшиянц: Да, конечно. Теперь об экипаже самолета. Пусть они выйдут в рубашках, чтобы было видно: никакого сверхсекретного оружия при них нет.
К автобусу по очереди ходили начальник 4-го отдела УКГБ по Ставропольскому краю подполковник Евгений Шереметьев (в фильме — актер Ивар Калныньш) и в недавнем прошлом сотрудник Группы «А» Валерий Бочков (в фильме отсутствует). Всего они сделали четыре ходки, выменивая детей на бронежилеты и оружие. Они пытались завязать с преступниками хоть какой то разговор, чтобы установить с ними психологический контакт, а заодно изучить обстановку в салоне автобуса. Однако те вели себя крайне настороженно, прикрывались детьми и направляли оружие на сотрудников КГБ.
Первым у автобуса с зашторенными окнами и завешанным одеялом лобовым стеклом был Е. Г. Шереметьев, переодевшийся в штатский костюм.
— Павел, я принес бронежилеты. Освобождай, как обещал, детей, — обратился он к одному из бандитов, приняв его за главаря.
Тот на миг стушевался, но тут же нашелся:
— Я не Павел, я Геннадий…
— Хорошо. Геннадий так Геннадий. Требуете восемь комплектов — будут, а пока даю два, больше зараз не унести.
Тут в дверях автобуса показался Владимир Муравлев. Он передал Якшиянцу обрез и встал слева от Е. Г. Шереметьева. Бандиты, видимо, боялись, что офицер КГБ может выхватить оружие и открыть огонь. Евгений Шереметьев передал им два бронежилета, а затем пошел на «военную хитрость».
— Пропусти в автобус, надо убедиться, что с детьми порядок.
Нам для планирования дальнейшей операции важно было выяснить точное количество террористов. Этот как раз тот случай, когда разница в одного человека может привести к самым нежелательным последствиям. Бронежилеты бандиты «заказали» на восьмерых, а оружие — на семерых.
Якшиянца терзали сомнения.
— Хитрите, — сказал он, — думаете, я не знаю, что мы на мушке снайперов? Вы жаждете нашей крови, но мы живыми не сдадимся.
Говоря это, он тыкал обрезом в грудь офицеру КГБ, сыпал угрозами, а то вдруг начинал себя превозносить. И, наконец, сдался, разрешив заглянуть в автобус. От увиденного Шереметьеву сдавило грудь: в духоте, в грязи, среди банок с бензином сидели изнуренные дети с осунувшимися личиками. Но — живые! Вместе с ними молоденькая учительница, на глазах слезы. Подполковник кивнул ей ободряюще.
— Террористам было психологически трудно расставаться со своими жертвами, — подчеркивает Г. Н. Зайцев. — И хотя они получили вожделенное оружие, но отдавать детей им явно не хотелось. Они, видимо, интуитивно чувствовали, что только «живой щит» позволит им избежать возможных неприятностей.
Был момент, когда возникла заминка: ученицы сгрудились у выхода, Муравлев прикрывался ими, а внизу В. А. Бочков вел переговоры с главарем. Бандиты медлили. Тогда офицер Группы «А» твердо сказал Якшиянцу:
— У меня самого в доме две девочки. Не мучай их…
Ответа не последовало, и Бочков, не теряя времени, стал снимать с площадки девочек — одну, вторую… четвертую. Едва отошли от автобуса, как бандиты отпустили еще двух школьниц. Обнял их В. А. Бочков руками, повел к зданию аэропорта.
— Чтобы не случилось, не бойтесь и не бегите, — сказал он им.
Вдруг за спиной раздался выстрел. В. А. Бочков еще крепче прижал девчушек:
— Не бежать!
Оказалось, бандиты, проверяя оружие, выстрелили в люк автобуса. Всего им было передано: один автомат АКС-74 с двумя снаряженными магазинами и четыре пистолета Макарова с двумя полными обоймами.
«Всего сотрудники КГБ, — уточняет Г.Н. Зайцев, — вызволили из рук террористов двадцать школьников. Вспоминая эту операцию, те выматывающие минуты и часы, я хочу сказать несколько слов об учащихся 4-го «Г» класса. Они держались мужественно, с достоинством. Когда встал вопрос, кому идти первыми, они сами предоставили право покинуть автобус девочкам. Был и такой момент: бандиты, куражась, предложили детям уничтожить пионерские галстуки, — те отказались. Нынешним школьникам, наверное, трудно будет понять высокую себестоимость этого поступка. Но для учащихся 4-го «Г» класса это был не просто лоскут красной материи».
«ПЕРЕДАЙТЕ, ПУСТЬ ПРОСТИТ»
В час дня В. А. Бочков подошел к автобусу с двумя контейнерами, в которых находилась еда, показал их содержимое террористам и затем передал в самолет. После этого преступники потребовали препарат эфедрин, использовавшийся ими как наркотик, и восемь наручников — для членов экипажа. Их принес Е. Г. Шереметьев в обмен на четырех школьников.
14 ноль-ноль. Семь с лишним часов шли переговоры с бандитами. Все это время Г. Н. Зайцев и его коллеги уговаривали, увещевали, подбирая нужные слова. Долго обсуждалась процедура пересадки из автобуса в самолет. Вроде бы договорились, что дети будут стоять в две шеренги у входного люка. Когда бандиты и члены экипажа окажутся в салоне, то заложников отпустят.
В 14 часов 10 минут автобус подъехал к самолету. Террористы потребовали от членов экипажа по одному подойти к автобусу, каждого обыскали и защелкнули стальные браслеты.
Один из бандитов осмотрел лайнер. И тут Якшиянц, не раз клявшийся «всем святым», нарушил данное им слово. Одиннадцать школьников и учительницу Ефимову все таки завели в самолет, а двух мальчиков Е. Г. Шереметьев уговорил отпустить.
— Я согласен с тем решением, которое я принял, — заявил довольный своим обманом главарь.
После того, как бандиты, заложники и члены экипажа зашли в Ил-76Т, прозвучало новое требование — Шереметьева сюда. Тот поднялся на борт. У входа стоял Владимир Муравлёв.
— Как отец? Что еще говорит? — успел шепнуть он.
— Повторяет сказанное тебе по рации: одумайся, пока не поздно, не позорь фамилию.
— Поздно. Передайте, пусть простит. Если сможет…
Когда подполковник зашел в салон, то Якшиянц заявил ему: без Тамары взлета не будет. За нее, две упаковки эфедрина и уксус главарь пообещал отпустить всех заложников.
Шереметьев вернулся в штаб. Услышав, что от нее хотят, Тамара Фотаки решительно возразила:
— Ему нельзя верить, он — зверь, ненавижу!
— Тамара, пойми, сколько в эту минуту зависит от тебя во имя спасения детей! Даю слово чести: сам отвезу твою дочь к бабушке, ничего не станется с вашей собакой. Все будет в порядке. Помоги ради всего святого!
После длительных уговоров заместителю председателя КГБ В. А. Пономареву удалось уломать Тамару подняться на борт самолета. Ее сопровождал Шереметьев — он остался стоять под дулами пистолетов «шестерок», а Якшиянц отвел жену в конец салона и принялся что то возбужденно ей говорить, та — в ответ.
В связи с тем, что террористы не сдержали своего слова отдать детей за Тамару, Шереметьев предложил им оставить себя в качестве заложника
— Твоя взяла! Выгружай детей, — сказал, подумав, главарь. И добавил нечто непереводимое.
Учительница Наташа Ефимова и Тамара Фотаки стали быстро, пока бандит не передумал, выводить из самолета обессиленных школьников. Внизу их принимал Валерий Бочков и другие сотрудники Группа «А». Последней по трапу сошла учительница 4-го «Г» класса. Страшный урок закончился.
На борту Ил-76Т в качестве заложников остались члены экипажа, Тамара Фотаки и Евгений Шереметьев. Бойцы «Альфы» приготовились к силовой фазе операции. Почти сутки просидели они в пожарном депо, ежеминутно ожидая команды на штурм.
Только настоящие профессионалы могут контролировать свои эмоции, чтобы, с одной стороны, не «перегореть» и быть готовыми моментально среагировать на изменение обстановки и выполнить поставленную задачу, — с другой.
Якшиянц все больше нервничал, все громче грозил расправой офицеру КГБ, оставшемуся заложником, если деньги не будут принесены. Тогда чекист сел на пол, всем свои видом показывая, что ему нет дела до буйства уголовника. Якшиянц стал угрожать ему пистолетом, направлял оружие в лицо, в грудь. Потом приказал заложить руки за голову.
В 15 часов 15 минут преступники через экипаж передали ультиматум: если на борт не будет немедленно передана обещанная валюта, самолет через пять минут взлетит на воздух. При этом они потребовали, чтобы на момент передачи денег экипаж перешел из кабины в грузовой отсек. Таким образом террористы старались обезопасить себя на случай штурма.
По прошествии пяти минут сотрудники Группы «А» Бочков и Кирсанов принесли к трапу три мешка с долларами. Кинули один — и потребовали Шереметьева, потом бросили второй мешок, третий. Но террористы не спешили освободить заложника.
— Не хочет Шереметьев выходить, понял! — нагло заявил Павел Якшиянц.
— Ах ты, подонок! — взорвался Бочков. — Да тебе, сволочь, вообще нельзя верить! Веди мне Шереметьева, я с ним поговорю.
Террористы, привыкшие за время переговоров к иному обращению, растерялись — и выпустили Евгения Шереметьева из самолета. Бочков потребовал вернуть автомат. Не долго думая, бандиты выбросили его на взлетную полосу.
«Меня, сидевшего на холодном металлическом полу самолета, рывком за руку поставили на ноги и потащили к выходу, — вспоминал позднее Шереметьев. — Навстречу направился главарь с пистолетом. Он хватает меня за правую руку и, судорожно встряхивая, говорит:
— Извини, шеф, что я с тобой так жестоко обошелся. Мне главное — обеспечить безопасность моих парней. А другого способа, кроме как держать тебя заложником вместо детей, не было.
— Ладно, Павел, как говорится, Бог тебя простит, а я зла не держу… Ты поступил так, как должен был поступить…
Подмывало добавить, что поступал он, как бандит, бесчестный и беспринципный, несколько раз вероломно обманувший меня в ходе переговоров. Однако памятуя, что в руках бандитов в качестве заложников еще оставался экипаж, я удержался от этого и только добавил:
— Мягкой вам посадки в Тель-Авиве…»
Когда самолет стал выруливать на старт, бойцы Группы «А» не поверили свои глазам. Они были уверены, что террористов не выпустят из страны. Некоторые горячие головы предлагали наказать мерзавцев, но Г. Н. Зайцев отказался, ибо знал: к этому времени власти Израиля согласились выдать террористов. Лишний раз рисковать жизнями людей не имело смысла. В 15 часов 55 минут борт № 76519 взял курс на Израиль.
Еще одна «деталь»: террористы сковали летчиков наручниками — опасались, боялись их. Командир корабля Александр Божков показал, что управлять самолетом в таком положении он не сможет при всем желании. Тогда один из бандитов попытался их снять, но в суматохе где то в салоне потерял ключ. Божкову пришлось возвращаться в помещение аэродрома, чтобы избавиться от этих «браслетов».
Бандиты по очереди дежурили в пилотской кабине. Якшиянц почти все время находился тамже, обещая пустить пулю в лоб каждому, если только заподозрит неладное. Его мучил вопрос — куда летит самолет?
— Ну, глядите, парни, — постоянно предупреждал он, — если это окажется не Тель-Авив, никто живым отсюда не выйдет. Терять нам уже нечего.
Как только Ил-76 вошел в воздушное пространство Израиля, его стали сопровождать два самолета местных ВВС. Наконец в 18 часов 45 минут шасси лайнера коснулись земли. Место посадки — аэропорт Бен-Гурион, находящийся в 20 километрах от израильской столицы. Тут же подъехало несколько грузовиков, которые блокировали самолет, спереди и сзади, отрезав путь для возможного взлета. За автомашинами, выстроившимися вдоль полосы, укрылись автоматчики.
Сразу после посадки представители спецслужб поднялись на борт, потребовав от бандитов, чтобы те вышли из самолета без оружия и сели на летном поле. Но Якшиянц, боявшийся, что самолет сел не в Израиле, а на территории соседней Сирии, настаивал на переводчике.
Воспользовавшись замешательством, все члены экипажа быстро покинули борт самолета.
Примерно через 35 минут сошли на землю и террористы. Тут они испытали шок, поскольку явно не ожидали такого приема. Якшиянц попытался отыграть ситуацию назад, предложив министру обороны взятку в размере одного миллиона долларов, чтобы те дали возможность покинуть пределы страны «без лишних формальностей».
И бандитов действительно без всяких проволочек препроводили в тюрьму Абу-Кебир. Тут у них отобрали пистолеты, обрез и мешки с деньгами.
КОМАНДИРОВКА В ИЗРАИЛЬ
После спасения детей сотрудники Группы «А» самолетом Ту-134 (бортовой номер 65978) в 19 часов 55 минут вернулись в Москву. Несколько позже в аэропорт «Внуково» прибыли и «альфовцы», находившиеся в Ташкенте.
«3 декабря в 9 часов 35 минут, — пишет Г. Н. Зайцев, — поступило распоряжение о подготовке одиннадцати человек для вылета за границу. По боевой тревоге были вызваны сотрудники Группы «А», имевшие дипломатические и служебные паспорта. Все они были экипированы ЖЗТ, пистолетами Макарова с шестнадцатью патронами в подмышечной кобуре, наручниками.
В 12 часов 56 минут наша делегация, в которую входили ответственные сотрудники КГБ, сотрудники Группы «А» и медики самолетом Ту-154 (бортовой номер 85629) вылетела из аэропорта «Внуково 2». Перечислю всех: начальник направления 5 отдела Управления «К» ПГУ В. В. Лебедев, заместитель начальника 3 го отдела 4 го управления Н. В. Налобин и начальник отделения Р. С. Фадеев, следователи Р. Г. Улунцев и М. И. Осин, врачи А. И. Гусаков и А. В. Селиванов из Военно-медицинского управления КГБ.
В Тель-Авиве мы были в 16 часов 25 минут. После подачи трапа на борт поднялись руководитель советской консульской группы Г. И. Мартиросов, его заместитель В. Д. Барабанов и переводчица — гражданка Израиля. В первом салоне самолета начались переговоры по процедуре передачи террористов.
Г. И. Мартиросов сообщил, что сегодня забрать преступников вряд ли получится: суббота, да еще праздник. Совместно выработали нашу позицию по процедуре передачи, и она была доведена до представителя МИД Израиля Я. Кедми. Тот пообещал сделать все возможное, одновременно выразил опасение, что если деньги переданы в банк, то сегодня их получить уже не удастся.
После этого семь человек из советской делегации (С. А. Гончаров, Н. В. Налобин, Р. С. Фадеев, Р. Г. Улунцев, М. И. Осин, В. В. Лебедев и автор этих строк) на автобусе выехали в расположение консульской группы СССР, где продолжили обсуждение. По нашей просьбе Я. Кедми навел справки и выяснил, что деньги находятся в полиции и передача преступников в указанные нами сроки возможна.
Затем наша группа выехала в отель Тель-Авив, где разместились восемь членов экипажа. Они сели в автобус — и все вместе мы отправились в офицерский клуб военно-воздушной базы, где начался второй раунд переговоров.
Наши израильские контрагенты — генеральный директор МИДа Ануг, Кедми и еще один ответственный чиновник, фамилию которого я не помню, потребовали гарантий: террористы не должны быть приговорены советским судом к смертной казни, так как законы Израиля не предусматривают такую меру наказания.
Нашей стороной был подготовлен текст, в котором давалось заверение, что в ходе судебного разбирательства в Советском Союзе будут строго соблюдены все правовые нормы. Исходя из предварительной оценки действий террористов, обстоятельств, которые бы могли привести к вынесению смертного приговора, не усматривалось. Однако израильская сторона этот текст отвергла и потребовала четких гарантий. В противном случае преступники и самолет останутся в Израиле, где и будет проходить судебное разбирательство.
В это время в офицерский клуб прибыл генерал — начальник полиции округа. В ходе конфиденциальной беседы он сообщил, что оппозиция оказывает на правительство сильное давление, вопрос обсуждается в кулуарах Кнессета. Цель — не допустить «поспешную», как утверждается, передачу преступников.
В дело включились адвокаты, которые направили на имя премьер-министра страны и в парламент ряд запросов, призывая провести полное и обстоятельное разбирательство в Израиле, а только потом решать вопрос о возможной выдаче террористов Советскому Союзу.
По словам генерала, оппозицию в этом вопросе поддерживают посольство и генконсульство США, представители которых прибыли в аэропорт, но не были допущены на летное поле — к месту передачи террористов. Им было заявлено, что это вопрос двусторонних отношений Израиля и СССР. Поэтому, посоветовал генерал, в ваших же интересах как можно быстрее отрегулировать возникшие проблемы, иначе события могут принять непредсказуемый характер.
В этих условиях было принято решение согласиться с формулировкой Ануга, и Г. И. Мартиросов дал письменные гарантии, что к преступникам не будет применена смертная казнь. После этого израильские власти начали процедуру выдачи.
Вместе с Я. Кедми, начальником полиции округа и несколькими корреспондентами израильской полиции я стоял у Ил-76Т. Первой спецмашиной на летное поле привезли Якшиянца и Вишнякова, оба были в наручниках и с завязанными глазами. Им устроили живой коридор — до самолета, где у трапа их принимали сотрудники Группы «А» С. А. Гончаров, А. И. Мирошниченко, В. И. Блинов, М. А. Сидоров, А. Н. Будаев и В. И. Потапов. Преступники вели себя нервозно, и поэтому бойцам спецназа пришлось жестко контролировать их действия.
После посадки преступников на борт самолета поднялся Я. Кедми. По просьбе Г. Н. Зайцева он передал сотрудникам «Альфы» ключи от наручников, попрощался и вышел из самолета. В 22 часа 21 минуту транспортник вылетел из Тель-Авива и спустя четыре с половиной часа приземлился в аэропорту «Шереметьево 1».
После взлета первого самолета оставшаяся часть нашей делегации прибыла к месту стоянки Ту-154. На летном поле в непосредственной близости от самолета находилась большая группа корреспондентов. Тут же расположились усиленные наряды полиции.
Спустя некоторое время к трапу подъехала машина, из которой вышла Тамара Фотаки.
Ее сопроводили в салон. Затем притормозили две спецмашины израильской полиции, с Анастасовым и Муравлевым. Обоих преступников, в наручниках, приняли сотрудники Группы «А» и разместили в третьем салоне, одного в начале, другого в хвостовой части.
Здесь же израильтяне передали оружие, деньги и личные вещи террористов. Составили соответствующие акты, по два экземпляра каждого. Не знаю почему, но технические исполнители с израильской стороны умышленно пытались затянуть процесс оформления. Их явная неторопливость бросалась в глаза.
Наконец все формальности были соблюдены. Я поблагодарил Я. Кедми, начальника округа полиции за понимание ситуации и выдачу террористов, за четкую организацию и компетентность в действиях. В 23 часа 14 минут самолет поднялся в воздух и в три часа ночи 4 декабря коснулся шасси взлетно-посадочной полосы аэропорта «Шереметьево 1».
По прибытии в Москву, четырех террористов доставили в следственный изолятор КГБ, а Тамару Фотаки разместили в номере гостиницы «Пекин» под контролем сотрудников 7 го управления», — завершает свой обстоятельный рассказ Геннадий Николаевич.
ТЮРЕМНЫЕ БУДНИ
История с захватом детей прогремела на всю страну. О ней много писала пресса. По «горячим» следам были сняты два фильма: документальный — «Заложники из 4 го «Г» и художественный «Взбесившийся автобус». Тогда Павлу Якшиянцу не довелось их посмотреть: в марте 1989 года состоялся суд, который приговорил его к пятнадцати годам лишения свободы с отбыванием всего срока в тюрьме.
Наиболее отличившиеся участники операции «Гром» были 3 февраля 1989 года отмечены высокими государственными наградами, среди них — учительница Наталья Ефимова, получившая из рук президента Михаила Горбачева только что учрежденный орден «За личное мужество» под номером один. Дети из ее класса оказались общими любимцами, люди оказывали им особое внимание — это помогло со временем преодолеть стресс. Хотя, конечно, такие страшные «уроки» не забываются.
В апреле 1989 года Якшиянц был выведен на этап. Еще в пересыльной тюрьме его и подельников пропустили через строй, отделав дубинками — настолько велика была злоба по отношению к негодяям, поднявшим руку на детей.
Отбывать срок Якшиянцу предстояло в уральском городе Златоусте. Здешняя тюрьма, построенная в 1909 году, всегда отличалась особо жестким режимом. Достаточно сказать, что в конце 1980 х здесь отбывали наказание сразу тридцать два вора в законе со всей страны. Крытый тюремный режим — место особо суровое. «Крытка» часто доводит даже бывалых зэков до попыток самоубийства.
Но и в Златоусте несостоявшийся эмигрант не успокоился — через год совершил новое преступление. В начале июля 1990 го он подбил сокамерников на побег. В условленный день они записались к врачу и постарались захватить в заложники двух женщин-контролеров. Однако попытка побега «на рывок» закончилась провалом.
1 март 1991 года Челябинский суд приговорил Якшиянца к пятнадцати годам лишения свободы, признав его опасных рецидивистом. Кстати, там же, в Златоустовской «крытке», Павел Левонович все таки посмотрел «кино про себя» — тот самый фильм Натансона «Взбесившийся автобус». Картина ему не понравилась.
Летом 1998 года к Якшиянцу пробилась корреспондент газеты «Челябинский рабочий» Ольга Айзенберг. Получив разрешение, она попросила тюремное начальство рассказать о герое предстоящего очерка «Тюремные будни советского террориста». Характеристика, по ее словам, оказалась краткой: «В камере ведет себя нормально, права не качает. К блатным, которым работать «западло», или «авторитетам» его причислить нельзя — на воле связей больших не имеет. На производстве норму выполняет на 250 300 процентов. Кроме алиментов высылает детям все, что сумеет накопить на своем счете. За девять с лишним лет заключения на свидания к нему никто не приезжал».
«Признаюсь: после просмотра фильма и знакомства с личным делом Якшиянца я ожидала увидеть не человека — зверя. А он оказался спокойным и рассудительным собеседником. В кабинет начальника отряда Павла Левонович доставили из карцера, куда он посажен за нарушение режима.
— В 22 часа у нас отбой, а фильм «Взбесившийся автобус» начался в 21 час 35 минут. Хотелось досмотреть кино про себя, я ведь его прежде не видел, — оправдывался заключенный.
— И как вам фильм?
— Нас изобразили извергами, хотя наша «вооруженная банда» была на самом деле автобусной бригадой автотранспортного предприятия города Орджоникидзе. Двое, правда, имели судимость. А один незадолго до этого демобилизовался, служил в Германии, куда, как известно, плохих не брали.
— Неужели вы не понимали, чем могла кончиться затея со взятием детей в заложники и захватом самолета?
— Мы рассчитывали на благоприятный исход. Пакистан, Турция не выдали даже тех угонщиков, на которых кровь была. А мы не могли причинить серьезного вреда: патрон имели всего один, а бензин в банках наполовину смешали с водой, поэтому он не горел. К тому же в автобусе находились моя жена Тамара, дочь Илария, даже собачонка. Мы просто хотели получить четыре миллиона рублей и выехать за границу. Здесь я никак не мог вырваться из круга: просился в загранрейсы, чтобы больше зарабатывать, но из за судимости меня туда не пускали.
— А что толкнуло вас на новое преступление, совершенное уже в тюрьме?
— Я не верил, что останусь живым. Да и перспектива выйти на свободу дряхлым стариком не грела. Тогда ведь порядки были такими суровыми, что если режим выполнять, жизнь покажется адом. Это сейчас мы в камере цветной телевизор можем смотреть — скинулись и купили «Самсунг». А прежде заключенным запрещалось даже заваривать чай и кофе.
— Мне известно, что вы просили об отправке в колонию.
— Есть такое желание. В тюрьме я отсидел десять лет, половину этого срока провел в одиночной камере. Последние пять лет за мной не числится ни одного нарушения. Сейчас наказан, но боюсь не 15 суток пребывания в карцере, а последствий — перевода на другую работу. Если меня уберут с участка по изготовлению каменных панно, буду получать меньше. По размеру алиментов дети поймут: папка опять что то натворил.
— Вы поддерживаете с ними связь?
— Был период, когда года три-четыре они мне не писали. Сейчас переписываюсь и с сыновьями, и с дочерью. Все они живут в Белореченске Краснодарского края. Мне очень хочется, чтобы дети подружились меж собой. Иларии сейчас 14 лет, в этом возрасте девочки нуждаются с покровительстве старших братьев.
— А как сложилась жизнь у ваших бывших жен?
— Замуж они так и не вышли. Живут через дом друг от друга. Одно время даже Новый год вместе встречали, потом принялись друг дружку грязью поливать. От Тамары в течение трех лет я получал ежедневно по одному-два письма. Потом сказал ей: не пиши, занимайся своей жизнью. Переписка человека ко многому обязывает, это как в монастырь уйти.
— Тюрьму вы покинете еще не старым человеком — в 54 года. Что намерены делать?
— Поеду в Белореченск. Вламываться в жизнь своих близких я не имею права. Побуду рядом, посмотрю, нужен ли им. В противном случае отправлюсь к братьям в Калининград».
«Самолет угонять он больше не будет, — прогнозировали будущее Якшиянца в беседе с журналистской сотрудники тюрьмы. — Чтобы выехать за границу, появилось множество не столь опасных способов. Но сможет ли бывший зек заработать честным трудом на достойную жизнь себе и детям?».
Одно было ясно: на свободу Якшиянц выйдет уже в новом тысячелетии. Гражданином не Советского Союза, а неведомой ему России. Пока он сидел в тюремной камере, сменились эпохи. В 1997 году без него похоронили мать. Собственные дети стали взрослыми, чужими ему людьми.
Взбесившийся автобус.
Захват бандой Павла Якшиянца класса в городе Орджоникидзе. 1988. Полная версия событий. Часть 1-я
ЭКСКУРСИЯ В ТИПОГРАФИЮ
По телевидению часто показывают фильм Георгия Натансона «Взбесившийся автобус», посвященный драматическим событиям начала декабря 1988 года. Лихо докрученный (по сравнению с реальными событиями) сюжет, созвездие актеров — Игорь Бочкин, Ивар Калныньш, Анна Самохина, Юрий Демич, Эммануил Виторган, Анна Тихонова, Борис Щербаков, Амаяк Акопян, Игорь Верник… Актуальность темы. Короче, успех фильма был обеспечен на многие годы вперед.
Хотя существуют и другие оценки картины. Например, такая: «Почти всю свою жизнь Георгий Натансон экранизировал известные театральные пьесы («Все остается людям», «Еще раз про любовь», «Старшая сестра» и другие). На сей раз он решился снять фильм по оригинальному сценарию, написанному прямо «по горячим следам событий». Увы, получилась скучная версия действительного случая, произошедшего на Северном Кавказе, когда террористы захватили в заложники автобус со школьниками и потребовали отправить их на самолете в Израиль. Казалось бы, материал давал режиссеру немалые возможности для создания остросюжетного триллера. Но действию картины явно не хватает напряженности. Фильм смонтирован небрежно. Положительные герои не вызывают особого сочувствия и интереса в силу своей аморфности, а отрицательные — вообще карикатурны. Лишенный крепкой, обкатанной на сценах известнейших отечественных театров, драматургии, Георгий Натансон, на мой взгляд, обнаружил полную неспособность выстроить мало-мальски увлекательный сюжет…»
Но есть у фильма еще один «недочет»: в нем отсутствуют те, кто обеспечивал проведение операции на всех ее этапах, от Минеральных Вод до Тель-Авива. Впрочем, ко времени создания картины в 1990 году Группа «А» 7 го управления КГБ СССР еще не была рассекречена, а потому осталась за кадром.
Кажется, в этой истории нет белых пятен, все предельно ясно и понятно, расписано и снято по минутам. Но появляются периодически граждане, упорно желающие расставить свои точки над многострадальной буквой «i». Так было через три года после захвата, когда «Досье» «Литературной газеты» появляется статья «Международный терроризм — кто «за»? Ее автором являлся достаточно известный журналист Игорь Беляев. К этой теме он обращался неоднократно. Тем удивительнее было прочесть его откровение.
«Помните декабрь 1988 года? — спрашивал г-н Беляев. — Да, когда террористы захватили автобус с ребятишками во Владикавказе (на момент захвата г. Орджоникидзе) и выпустили их и учительницу только тогда, когда получили в свое распоряжение огромные деньги (3, 5 миллиона американских долларов) и самолет для отлета в Израиль. И там они были схвачены и выданы советским представителям.
Так вот, все то, что связано с реагированием на этот террористический акт, как мне известно, формировалось уже в ходе самих событий, что было явно ненормальным. И когда представители «Аэрофлота», уполномоченные соответствующих компетентных органов делали максимум возможного, чтобы нейтрализовать террористов, то многое ведь базировалось на их интуиции, а не на профессионализме и опыте».
Странно, не правда ли? Автор материала прекрасно знал, что удалось освободить всех до единого заложников — детей, учительницу и водителя автобуса. И террористы были не мальчики — матерые преступники. К своей акции они готовились долго и тщательно. Как признавался сам главарь банды Павел Якшиянц, они загодя перечитали десятки публикаций, просмотрели не один зарубежный фильм о нападениях на самолеты и выбрали самый бесчеловечный и изощренный способ — захват детей.
Кстати, тридцать детей и учительницу преступники отдали раньше, чем получили деньги, на которых автор статьи заостряет внимание. Да и не только деньги определили исход борьбы, а огнестрельное оружие. Впервые в отечественной практике его вручили террористам, но даже после этого удалось переиграть бандитов.
И все благодаря интуиции? Ни опыта тебе, ни знаний, ни профессионализма. «Формировались в ходе самих событий», «базировались на интуиции» — и поди ж ты, сумели выиграть труднейший бой с хитрым и жестоким противником.
…Четвертый «Г» класс школы № 42 города Орджоникидзе давно готовился к экскурсии в типографию. Она намечалась на 1 декабря 1988 года. На улице шел сильный снег: погода для южного Владикавказа, прямо скажем, нехарактерная. Сели в троллейбус и поехали в типографию.
Экскурсия прошла хорошо. Ребята с интересом рассмотрели весь процесс: от набора текста до выхода готовой продукции. Каждому на память подарили плакат календарь с изображением Владимира Высоцкого. Всей гурьбой в сопровождении мамы Оксаны Кисаевой, которая здесь работала, и классной руководительницы Натальи Владимировны Ефимовой дети вышли во двор. Навстречу им направился мужчина:
— Мы ваши шефы, нас прислали за вами, погода то плохая.
Ребята с радостными криками бросились к стоящему у тротуара автобусу ЛАЗ-687. Как оказалось, он был захвачен бандитами раньше, и его водитель оставался заложником практически до самого конца. Проехав несколько сот метров, автобус остановился в тихом безлюдном месте, главарь банды (в фильме — Игорь Бочкин) вышел из за руля в салон и громко объявил:
— Вы все — наши заложники. Мы сейчас поедем к обкому партии и потребуем за вас выкуп — крупную сумму денег в иностранной валюте — и грузовой самолет, в который заедем прямо автобусом, а потом полетим за границу.
Ребята дружно загалдели, девочки заплакали, вскочила учительница. Бандит ее толкнул и пригрозил:
— Если будете реветь — все сгорим в огне, видите, сколько у нас бензина.
В автобусе наступила гнетущая тишина. Главарь скомандовал своим подручным: кто ослушается — стреляйте, а сам выскочил из автобуса, чтобы забрать в число заложников жену и дочь. До кучи. Так школьники оказались в руках у четырех бандитов, — те были вооружены двуствольным обрезом охотничьего ружья, кинжалом и ножом. Автобус тронулся и вскоре остановился на одной из центральных площадей города.
Пока Якшиянц гнал автобус к обкому КПСС, его сообщник Вишняков по его указанию изготовлял «зажигалки» — наливал в бутылки бензин, ножом прорезал в пробках дыры, через которые пропускал куски бинта, и вставлял пробки с такими фитилями обратно. Еще один бандит завесил покрывалами окна автобуса, затрудняя наблюдение снаружи. Он наполнил бензином и расставил по салону пять трехлитровых банок, добавил две по десять литров.
На Пушкинской улице возле здания Северо-Осетинского обкома партии Якшиянц остановил автобус почти у входа в гостиницу. Посмотрел на часы — 16 часов 30 минут. Перед началом очередного этапа укололись наркотиками. Учительницу заставили на обороте одного из плакатов с портретом Высоцкого написать текст ультиматума. Жена главаря, Тамара Фотаки (в фильме — Анна Самохина) приписала: «Умоляем, спасите!».
Якшиянц взял «ультиматум», обрез и вышел на улицу. Попробовал затормозить проезжавший «жигуленок». Водитель не спешил останавливаться. Тогда Якшиянц вскинул руку с обрезом и выстрелил через боковое стекло в голову водителя. Машина резко тормознула, Якшиянц сунул в разбитую форточку свой ультиматум:
— Передай это ментам поганым!
После этого он стал возле входа в автобус. Когда примчался первый наряд милиции, Якшиянц вскочил внутрь и закрыл дверь. Ни на какие переговоры со стражами правопорядка преступники не шли. Требовали для контакта милицейскую рацию, угрожая уничтожить детей — при попытке их освободить.
Тревожное сообщение поступило в дежурную часть МВД Северной Осетии в 17 часов 30 минут: у здания Северо-Осетинского обкома КПСС прозвучал выстрел, легко ранен водитель легкового автомобиля. Стреляли из серо-зеленого автобуса ЛАЗ-687, который по-прежнему стоит на площади.
К месту происшествия срочно прибыли милиционеры Ленинского райотдела внутренних дел во главе с майором Казбеком Хуадоновым. Кто находится в автобусе и что делается в салоне, рассмотреть не удавалось. Все окна были плотно занавешены одеялами.
— Не подходить — стреляем! — кричали преступники. — Дайте рацию для переговоров!
После минутного совещания майор Хуадонов принял решение нарочито спокойно приблизиться к автобусу, отдать рацию и попытаться получить хоть какую то первоначальную информацию. Когда он подошел, стекло в окне отодвинулось, и рацию взяла детская ручка. Стало понятно, что в салоне находятся дети. Позднее на следствии главарь Павел Якшиянц пояснит, почему захватил именно школьников младшего класса: «Взрослых удерживать трудно. Тысяча процентов гарантии — рисковать детьми не будут».
Сам факт стрельбы у обкома партии, в центре столицы Северной Осетии, свидетельствовал о дерзости преступников, их большой опасности для общества. Сколько бандитов и кто они, этого еще никто не знал.
«Я ЛУЧШЕ ОТСИЖУ ВЕСЬ СРОК»
Начались переговоры. Первоначально их вел заместитель министра внутренних дел республики полковник Таймураз Батагов. Бандиты потребовали оружие, крупную сумму денег в иностранной валюте и грузовой самолет, чтобы в него вошел весь автобус с детьми, освобождения своих подельников, один из которых находился в местной тюрьме, а другой — в Ташкенте, и возможность беспрепятственного вылета за рубеж.
Причем в страну, не имеющую дипломатических отношений с Советским Союзом. На размышление они отвели властям всего 40 минут, обещая в противном случае каждые полчаса выбрасывать из автобуса по детскому трупу. Или вообще сжечь всех заложников.
Милицейский руководитель пообещал передать все требования террористов. Кстати, когда грянул Беслан, г-н Батагов утверждал: «Сам я в 1988 м году вел переговоры с бандитами на протяжении нескольких десятков часов, даже когда дети были уже в самолете, и заставил отпустить их». Вот так, взял сам и заставил!
Для решения ЧП и обсуждения требований террористов срочно был создан штаб операции во главе с 1 ым секретарем Северо-Осетинского обкома КПСС Русланом Себетовым. К этому моменту было предположительно известно количество захватчиков — восемь человек, во всяком случае, так они сообщили властям. Все вооружены. Под каждым сиденьем автобуса стоят банки с бензином. В такой ситуации штурм с применением оружия полностью исключался. Нужно было искать другие варианты.
«Мы должны были проехать мимо нашего обкома партии, — вспоминает Наталья Владимировна. — Террористы сказали — вот сейчас пойдем туда, скажем свои требования, и мы вас отпустим. Вот они нам дадут деньги… все, мол, будет очень быстро. А так как я недалеко живу, я говорила ребятам: сейчас поедем ко мне, будем пить чай».
Всего же школьники провели в автобусе рядом с вооруженными бандитами полтора дня. Наташа Ефимова находилась между ними. Как могла, подбадривала детей. А главное, она интуитивно правильно избрала линию поведения и с террористами в пререкания и споры не вступала: «Я поняла, хотя может быть это неправильно, что надо быть как бы заодно с террористами. Говорят: это сделай — сделай. Говорят: пересядь — пересядь». Под диктовку Якшиянца учительница писала ультиматум властям с требованием предоставить самолет и три миллиона долларов.
Ожидая решения властей, террористы затребовали упаковки с эфедрином, чтобы «взбодриться». Их тут же спросили о здоровье детей. Подумав, бандиты согласились принять еду и теплые вещи. Все это им передавали через приоткрытое окно автобуса. Это был маленький, но прорыв.
И все же переговоры с участием местной милиции положительных результатов не дали. Террористы требовали самолет. Но в аэропорту Орджоникидзе, как тогда назывался Владикавказ, не оказалось взлетной полосы, способной принять тяжелый лайнер Ил-76. Да и работала она только днем.
Поэтому преступники выдвинули ультиматум: следуем в Минеральные Воды.
Ничего не оставалось, как выполнить это требование. В 20 часов 15 минут автобус с заложниками в сопровождении милицейских машин и кареты «Скорой помощи» тронулся с места. Когда ЛАЗ подъехал к местному изолятору временного содержания, он резко остановился, и террористы потребовали освободить находившегося там дважды судимого Виктора Кривоносова, одного из участников прежней банды Якшиянца. Это было ему обещано, но в обмен на освобождение одного ребенка.
Тут произошла первая осечка. Якшиянц принялся горячо убеждать Кривоносова присоединиться к банде и изложил ему свой план. Но тот решительно отказался участвовать «в этой авантюре» и подвергать опасности жизни детей. «Я лучше отсижу весь свой срок», — резонно возразил он.
Несмотря на то, что Кривоносов отказался ехать с бандитами, полковник Батагов напомнил, что за организацию встречи с ним Якшиянц должен отдать ребенка. Снова начались переговоры. В итоге главарь уступил. Встал вопрос — кого из детей? Решили освободить самую маленькую — Ивелину Чебакаури.
Обычно дорога от Орджоникидзе до Минеральных Вод занимала три-четыре часа. К этому времени службы ГАИ Северной Осетии, Кабардино-Балкарии и Ставропольского края перекрыли всю трассу. Но отрезать машины с родителями и родственниками не удалось, около трети проскочили все заграждения. Этот караван, который растянулся почти на два километра, двигался в полной темноте, освещаемый милицейскими проблесковыми «маячками» и десятками автомобильных фар.
ПО ПЛАНУ «НАБАТ»
В книге Героя Советского Союза генерал-майора Г. Н. Зайцева читаем: «Пока автобус выехал из столицы Северной Осетии, мы вылетели на Северный Кавказ. В 18.30 1 й заместитель председателя КГБ Бобков Филипп Денисович дал указание 1 му заместителю начальника 7 го управления генерал-майору М. Г. Колобашкину направить сотрудников Группы «А» в Минеральные Воды.
Личный состав спецподразделения был поднят по тревоге. В 19 часов 25 минут двадцать сотрудников выехали в аэропорт «Внуково», чуть позже сюда были направлены еще двенадцать бойцов. Мне было поручено возглавить группу.
Самолет Ту-134 прибыл на место в 22 часа 53 минуты — нам удалось опередить террористов. Сразу состоялось заседание оперативного штаба, на котором была заслушана и оценена информация, поступавшая с маршрута следования автобуса с заложниками.
Нами разрабатывались два варианта освобождения заложников: один — встреча и остановка ЛАЗа на 3 й рулежной дорожке, второй — на платформе аэропорта Минеральные Воды-2. Решили направить сюда, в Минводы, два транспортных самолета Ил-76. Также решался вопрос относительно доставки из Москвы иностранной валюты.
С учетом складывающейся обстановки из сотрудников Группы «А» были образованы две группы захвата, которые возглавили С. А. Гончаров (ныне — президент Ассоциации ветеранов «Альфы») и В. П. Гришин. Выставили трех снайперов и трех наблюдателей, а также резерв из пяти бойцов во главе с С. А. Поляковым.
Затем вместе с В. А. Бочковым мы провели рекогносцировку на местах предполагаемой остановки автобуса с заложниками, подобрали для оперативных групп места укрытия. На тот случай, если террористы согласятся пересесть в самолет Ту-154, была проведена тренировка сотрудников по штурму данного типа самолета. После этого оперативные группы заняли места укрытия.
Для доставки валюты в Москву в 1 час 55 минут на самолете Ту-134 (борт № 65994) рванули сотрудники 4 го управления КГБ Ю. С. Кирсанов и А. В. Лазуткин, которых сопровождали наши бойцы С. В. Кувылин, О. Н. Танков и А. Н. Голембевский. В столице они были уже в 3 часа 41 минуту.
В связи с тем, что преступники собирались лететь в Ташкент, чтобы там забрать из тюрьмы своих сообщников, было принято решение направить туда группу захвата. В 4 часа 35 минут 2 декабря двенадцать сотрудников Группы «А» во главе с Гончаровым Сергеем Алексеевичем на самолете Ту-132 бортовой номер 65978 вылетели в Ташкент, где приземлились в 7 часов 06 минут».
В Питере шаверма и мосты, в Казани эчпочмаки и казан. А что в других городах?
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Реклама АО «Кордиант», ИНН 7601001509