Моя лента сегодня. Раздел "Лучшее"
Что происходит с этой страной???
Оскорбления, угрозы, угрозы к расправе
Стоит ли писать заявление за угрозы расправы, и за "я снесу ей кабину"?
Мне было очень неприятно, поскольку я кинула в чс человека, который писал мне по поводу того, где мой парень. Это был его бывший друг, но они с ним в очень плохих отношениях.
Я ответила не знаю, и кинула в чс. Мой парень присылает
"За ее базар, ей снесут кабину"
"Не переживай"
"За ее базар будешь отвечать ты"
Так вот, я думаю написать заявление с парнем, чтобы заткнуть этих смелых мразей. Стоит ли оно того?
В моем понятии это такая маленькая чихуашка, которая бросается своими словами, и тяфкает. И думаю что надо "прижать" этих сучек за их смелость.
Борька
- Сына, иди-ка на улицу! - прямо в сапогах заскочив с улицы в горницу, где за столом делал уроки пятиклассник Антоха, сердито позвал его отец.
- А чё надо? - буркнул Антоха, не отрываясь от тетрадки задачка по математике шла сегодня очень трудно, а помочь ему в доме было некому, и мать, и отец Антохи закончили всего по три-четыре класса ("Такое время было, сынок вздыхала мама. А ты учись, учись. Может, агрономом или зоотехником станешь").
- Через плечо! - гаркнул злой с похмелья батя. - Пошли, говорю! Борьку своего нам из сарая позовешь! Не идет, зараза!
Батя выматерился и выскочил из дома, хлопнув дверью.
- Иди, сынок, иди, помоги папке-то, - перестав греметь посудой, из кухни выглянула мама с озабоченным лицом.
- А зачем им Борька? - с подозрением спросил Антоха.
- Ну, зачем, зачем, - уклончиво вздохнула мама, откидывая за ухо прядь поседевших волос. - Что ты как ребенок, ей-богу? Сам же все знаешь. Пришло Борькино-то время.
У Антохи заныло под ложечкой. Конечно, он был не маленький, и прекрасно знал и видел, что батя время от времени делает с той живностью, которая блеет, мычит, хрюкает, квохтает и гогочет в разномастных клуньках, сараях, денниках, налепленных друг к дружке в разных уголках их большого сельского подворья.
Семья Панкиных, к которой имел честь принадлежать и Антоха, считалась в Моисеевке одной из хозяйственных. Батя Антохи хоть и попивал, но дело свое знал. В сарае у них всегда переминалась с ноги на ногу и грустно вздыхала корова и один-другой теленок; в свинарнике похрюкивали штук с пяток подрастающих к закланию поросят; по двору шлялись несколько меланхоличных овечек и пара коз с бесовскими желтыми глазами; собравшись в тесную компашку, деловито клевали высыпанный прямо на землю корм куры; чертя по земле распущенным крылом, боком ходил злобный индюк, болтая свисающей с носа красной кожаной сосулькой и высматривая, кого бы клюнуть; скандально гоготали крупные бело-серые гуси.
Батя, когда мама просила его об этом, ловко выхватывал любую пернатую тварь за шею, шел к специальной колоде и в секунду оттяпывал на ней птице голову топором и отбрасывал ее, еще хлопающую крыльями, в сторону. И, как ни в чем не бывало, шел заниматься другими делами, потому что дальше была уже мамина забота ошпарить перепачканную кровью тушку птицы и ощипать ее.
С овцами отец тоже разделывался на раз. Поймав за заднюю ногу несмело брыкающуюся ярку, он, попыхивая торчащей из уголка жесткого сухого рта папироской, волок ее под специально сооруженный навес у дровяника. Собрав в кучку все четыре ноги овцы, связывал их бечевкой, потом, потом брал в правую руку острый нож, и И через пять минут уже освежёвывал подвешенную за задние ноги тушу.
Такие жесткости на дворе Панкиных происходили регулярно, как, впрочем, и во всех остальных дворах Моисеевки, и считались делом хоть и малоприятным, но обычным. Не сделав больно животным и не убив их, нельзя было отнять у них сало, мясо для пропитания семей и для продажи излишек. На этом живодерстве, в основном, и строилось благополучие деревенских жителей. И все дети сызмальства знали, откуда берутся вкусные куриные ножки в супе или толстые сочные котлеты на большой скворчащей сковороде, и относились к кровопролитиям на задних дворах если не равнодушно, то с пониманием.
Но при этом в деревенских семьях случались и трагедии это когда родители неосмотрительно дозволяли своим малолетним детям полюбить выращиваемых на заклание поросят, телят. Конечно, таких детей в час Х старались не выпускать во двор, но ведь те все равно спустя какое-то время обнаруживали исчезновение своих любимцев, по поводу чего потом закатывали истерики и отталкивали от себя тарелки, подозревая, что в них плавает как раз мясо их любимцев. Впрочем, такие душевные раны были не особенно глубокими и заживали достаточно быстро. Можно сказать, в считанные часы, особенно когда надоедало есть один хлеб с молоком. И образ любимого забавного существа также быстро стирался из детской памяти.
Антоха на своей короткой еще памяти уже терял таким образом смешного белого поросенка с черными рыльцем и пятачком, которого он назвал Чернышом, и практически ручного гусака Гоголя. Полуторагодовалый Борька был третьим существом, к которому Антоха привязался с самого его рождения. Это был красивый пестрый теленок, с рыжими, почти красными пятнами на ослепительно белой шкурке, родившийся зимой и первые несколько недель живший у них дома в специально отгороженном для него уголке на кухне.
В семействе Панкиных этому коровьему детенышу обрадовались все. Правда, каждый по-своему. Родители потому, что это был бычок, которого можно откормить на мясо и выгодно продать. Антоха с младшим своим братцем Ванькой потому, что Борька оказался очень компанейским парнем, охотно сосал им пальцы своим беззубым, теплым и слюнявым ртом, и еще ему нравилось бодаться с пацанами. То Антоха, то Ванька, улучив момент, пока не видят родители (те ругали их за эту забаву, считая, что бычок может вырасти очень бодливым), нагнувшись и упершись своим лбом в курчавый лоб Борьки, толкали его. Борька тоже начинал сопеть, упираться разъезжающимися копытцами в деревянный пол, и часто у них бывала ничья.
Потом Борьку перевели в сарай, к мамке поближе, а там и весна пришла. На улице стало тепло, снег сошел, и быстро растущего бычка, которого буквально распирала энергия и он, как сумасшедший, прыгал в своем закутке, стали выпускать на свежий воздух. И Борька, смешно взмыкивая и вертя голым хвостиком с пушистой кисточкой на конце, кругами носился по двору, распугивая кур и овец.
А с приходом лета Борьку стали выгонять на пастбище вместе с матерью, волоокой и с очень большим, сразу на ведро молока выменем, коровой Зорькой. Где-то там, далеко за селом, они целый день щипали сочную травку под присмотром общественного пастуха, вечно пьяненького дяди Ильи Копейкина, и грузно возвращались домой с раздутыми боками. Борька очень быстро рос, к осени он уже почти нагнал свою мамку. Голова у него стала очень большая, как чемодан, и была увенчана толстыми и пока еще короткими, но уже очень убедительными рогам. Оночень быстро вырос в натурального, кило на четыреста, бугая. Его побаивались все, кроме Антохи. Борька по-прежнему охотно подпускал этого белобрысого ласкового пацана к себе, особенно когда тот приходил с краюхой хлеба, слегка посыпанной солью. А еще он очень любил, когда тот почесывал ему шею. Борька клал свою тяжелую голову на край загородки и только шумно вздыхал, когда Антон с хрустом расчесывал ему растопыренной пятерней тяжело отвисшую с мощной шеи кожистую складку.
Ближе к весне с кормами стало туго, и отец решил, что Борьку кормить больше нет смысла и пора пустить его на мясо. Сдавать быка шкурникам из заготконторы, старающихся объегорить хозяев закупаемого скота, он не стал (на хрен я им буду зазря отдавать треть цены! - орал батя накануне вечером, когда они под бутылку договаривались у них дома с зятем дядей Колей, женатым на сестре отца, когда будут решать Борьку).
И вот Борькина очередь настала. Уже сегодня.
- Ну, где ты там застрял?- раздраженно сказал отец, когда Антоха, накинув фуфайку и сунув ноги в галоши (на улице уже подтаивало), нехотя вышел за ним во двор.
- Да иду же, иду, - буркнул Антоха, плетясь за отцом к сараю. Во дворе уже все было заготовлено для заклания быка: под скотобойным навесом постелена свежая солома, а рядом светились чистенько вымытые эмалированные тазы и корыта для потрохов и мяса, курилось паром наполненное теплой водой ведро со свисающими с краю тряпками. На колоде лежали два больших остро наточенных ножа (отец вчера, морщась от дыма, торчащей из уголка рта папиросы, долго ширкал ими по полукругу наждачного камня). К колоде был также прислонен и топор, на соломе валялись длинные ремни вожжей.
И у Антохи внутри всё похолодело, когда он окончательно понял, что весь этот ужасающий арсенал заготовлен для того, чтобы мучительно и беспощадно убить Борьку, и превратив его в несколько сот килограммов мяса, затем распродать на базаре в райцентре. Того самого глупого и веселого бычка, с которым они так славно, лоб в лоб, бодались на кухне зимними вечерами.
- Я не пойду звать Борьку, - внезапно остановившись, сказал хриплым голосом Антоха.
- Это почему же?- недобро прищурился отец.
- Потому что вы его зарежете, - прошептал Антоха и всхлипнул.
- Ну растудытьтвоюпротакпроэтак! - в сердцах загнул что-то труднопроизносимое отец. - Что ты как маленький, а? А ну пошел в сарай!
И он отвесил сыну пока не сильную, но довольно увесистую затрещину. Антоха испуганно подпрыгнул и покорно побрел к сараю.
- Хлеба возьми,- сунул ему в руку отец горбушу. - Я вот прихватил. И даже присолил, как он любит.
Борька стоял в своем загоне, повернувшись головой не к яслям с сеном, а к выходу, и угрюмо набычившись. Мать его, Зорька, лежала на дощатом настиле в соседнем и, громко вздыхая, меланхолично пережевывала жвачку. И ей, похоже было абсолютно все равно, что вот-вот должно произойти с ее выросшим дитем.
- Му-у! - басом пожаловался на что-то Борька, завидев Антоху.
- На, Боренька, съешь, - утерев слезы, протянул ему Антоха горбушку. Борька аккуратно зацепил краюху длинным сизым языком и отправил ее в рот, медленно зажевал, двигая нижней челюстью из стороны в стороны.
- Ну, зови его, - вполголоса сказал за его спиной отец. - Или ты хочешь, чтобы мы зарубили его топором прямо здесь?
- Я щас, щас, - испуганно заторопился Антоха. Отперев загородку, он ласково позвал:
- Пойдем, Боря, пойдем, погуляешь.
Борис доверчиво шагнул за ним из загородки, осторожно ступая громадными раздвоенными копытами, вышел на улицу из полумрака сарая. И потопал за Антохой к навесу, где для него все было заготовлено. Дядя Коля, улучив момент, сноровисто накинул быку на шею через небольшие еще рога веревочную петлю и другой конец ее примотал к столбу. Отец в это время суетился в ногах Борьки он их, все четыре, как-то быстро и по-особому перехватил вожжой, и они вместе с дядей Колей дружно потянули свободный конец на себя. Вожжа захлестнулась на ногах быка в хитроумную петлю, потянула их все в кучу, и Борька с недоуменным мычанием пошатнулся, потерял равновесие и рухнул на солому.
Антоха со все возрастающим страхом следил за тем, как ловко работают мужики: дядя Коля крепко притянул голову Борьки рогами к столбу, а отец для страховки еще раз перевязал скрещенные ноги быка. Тот теперь был совершенно беспомощен и только шумно дышал и затравленно поводил вокруг синеватыми белками вытаращенных глаз в обрамлении белесых ресниц.
- Фуф! - Вздохнул отец, отирая рукавом потрепанного пиджака потный лоб. - Пойдем-ка, Коля, дернем грамм по сто да перекурим. Устал я чего-то. А бычок пусть полежит пока. Никуда он уже не денется.
И они, не обращая внимания на стоящего в сторонке и потупившегося Антоху, пошли в дом. Когда за ними, скрипнув, закрылась дверь в сенцах, Антоха бросился к быку, встал перед ним на колени и забормотал, гладя его по курчавому лбу:
- Боренька, ты не обижайся на меня, ладно? Ну, чего ты на меня так смотришь, а? Я же ничего не могу поделать, сам должен понимать
- Ммууу! - Снова тихо пожаловался ему Борька и попытался привстать, но лишь дернул спутанными ногами и обреченно вздохнул. У впечатлительного Антохи из глаз снова закапали слезы, и он, ткнувшись быку губами в шершавый влажный нос, встал, чтобы уйти. Не домой, к незаконченном урокам, а куда-нибудь со двора подальше, чтобы не видеть и не слышать происходящего здесь. Антоха еще раньше дал себе клятву во что бы то ни стало выучиться и навсегда уехать из деревни, чтобы никогда самому не разводить скот и не убивать его. А сейчас он только укрепился в своем решении.
Борька проводил его печальным взглядом, и этот взгляд обреченного животного резанул по сердцу Антохи как ножом. И Антоха, еще не понимая, что он делает, но в то же время осознавая, что наступил в его жизни тот самый миг, когда от него требуется поступок, вернулся к колоде, взял с нее нож и, присев около Борьки, разрезал веревку, которой тот был примотан за рога к столбу. Борька тут же поднял голову с болтающимся на шее обрывком веревки, и снова попытался встать.
- Щас, Боря, щас! лихорадочно шептал Антоха, на коленках подползая к его ногам и перерезая стянувшие их вожжи. Бычок тут же тяжело вскочил на ноги и остался стоять на месте, еще не определившись, видимо, куда ему идти. Антоха же подбежал к калитке, распахнул ее и, вернувшись к Борьке, шлепнул его ладошкой по мускулистому заду, одновременно как бы подталкивая вперед:
- Иди, Борька, на улицу, - просительно сказал он. - Ну, иди же, тебе говорят!
А тупой Борька ухватил клок соломы и принялся ее пережевывать. Тогда отчаявшийся Антоха подобрал около поленницы палку и легонько стукнул бычка по мясистой ляжке.
- Пошел, пошел!
И Борька, поняв, что Антоха гонит его со двора, неспешно пошел к калитке, протопал мимо глядящих во двор окон горницы, и из дома, к счастью, его никто не заметил, так как Ванька носился где-то в деревне, отец с дядей Колей бражничали в это время на кухне, а мама, как обычно, хлопотала у плиты. Задевая своими крутыми боками проем калитки, Борька протиснулся на улицу и степенно двинулся к концу села, где обычно на выгоне по утрам собирали весь скот перед тем, как погнать на пастбище. Бычок хорошо помнил эту дорогу и уверенно шел по ней, ничуть не сомневаясь в том, что его гонят именно туда, где растет сочная зеленая трава. Не смущало его и то, что рядом не было его постоянной спутницы мамы-коровы Зорьки. Главное, рядом шел, держась за свисающую с его шеи, веревку, Антоха, а ему Борька доверял как никому.
Антоха же торопился выгнать бычка за село, а там пускай идет куда хочет, главное, спасти его сейчас от этих страшных заготовленных ножей, а там будь что будет. Он даже представить не мог, какую же трепку задаст ему отец за то, что угнал со двора почти четыре центнера несостоявшейся говядины.
- Ты же Михаила Панкина сын? - Сквозь горестные раздумья услышал Антоха чей-то знакомый мужской голос и споткнулся, остановился. Стал как вкопанный и Борька, продолжая пережевывать прихваченный в дорогу клок соломы. Спрашивал Антоху, а с восхищением смотрел на Борьку их отделенческий зоотехник Петр Егорыч.
- Ну, - шмыгнув носом, подтвердил Антоха. Панкиных.
- И куда же ты гонишь этого зверюгу?
- Куда, куда, - растерялся Антоха. - А куда подальше. А то папка его резать собрался, вот!
- Как резать? Такого красавца и просто на мясо? - удивился зоотехник. - А у нас как раз, понимаешь, беда. Наш-то бык-производитель Лучик позавчера сломал ногу, и все, пришлось его, брат ты мой, того на мясо пустить. И вот я хожу, ломаю голову, где ему взять замену, нельзя нам без быка-производителя. А у вас он, оказывается, готовенький есть. Ишь, какой красавец!
Выговорившись, зоотехник одобрительно пошлепал Борьку по крутому боку. Борька обернулся и посмотрел на Антоху, как бы спрашивая у него: Может, лягнуть этого нахала?
- Где отец-то? - уже нетерпеливо спросил Петр Егорыч. - Мне бы, брат ты мой, переговорить с ним насчет вашего Борьки надо.
- Да вон он, сам к нам бежит, - счастливо засмеялся Антоха, еще не до конца осознав, что же произошло, но уже понимая, что с Борькой теперь точно ничего не случится, и его впереди ждет долгая и интересная жизнь. - Ну, Борька, поворачивай домой
И они неспешно прошествовали мимо рванувшегося было к ним отца, которого тут же поймал за рукав зоотехник и теперь что-то горячо ему втолковывал, изредка показывая рукой на могучий зад степенно удаляющегося быка.
Марат Валеев.
"Я тебе покажу Палестину, еврейская морда! Вниз головой полетишь!" (С)
Долго терпел к себе хамское поведение и откровенные кидки на деньги, со стороны арендодателя, копил эмоции, и не хотел публиковать, но...
Сегодня мне угрожает хозяин квартиры, где я снимал комнату. Зовут его, Алихан.
Сначала коротко: я мирно съехал спустя 2 месяца, из-за того что сторона арендатора не исполняла условия по договору: не было предоставлено компьютерное кресло и место для курения. Я забил на то что, заплатил комиссию в 16 000 рублей риелтору и надеялся получить залог. Но с залогом тоже не срослось. Его мне обещали 3 дня подряд и в итоге вместо 32 000 прислали 28800 рублей. Я вежливо и на "вы" назвал поведение хозяина квартиры хамским (даже не требуя свои 3200, ибо хотел забыть всё это как страшный сон) в ответ на что получил угрозы:
Кстати, я вообще не понял, почему Алихан решил, что я еврей. Я на 75% русский. Но надеюсь компетентные органы дадут оценку его угрозам и то имели ли они почву межэтнической ненависти.
Ну и ещё одно важное уточнение. Договор у меня заключён с ним и там стоит его подпись. Валить всё на Терезу (риелтора) так же проигрышная стратегия.
Чтобы не показаться манипулятором, который дёргает слова из контекста, дальше будет вся история целиком.
Нехорошая квартира на Патриарших находилась по адресу Малая Бронная 19А, кв. 30, 6-ой этаж. Снять комнату в ней было скорее импульсивным решением. Я не спал всю ночь в жарком поезде без кондиционера, обошел пешком 4 квартиры (2 из которых показывала Тереза) и только от того что пережил уже адский стресс согласился остановиться на последней. Я сразу говорил Терезе, что мне важно, чтобы в квартире было место для курения. Мне их показали целых два: на балконе и на чердаке.
Были ещё пара моментов, которые мне нужно было обсудить:
Тереза, она же риелтор, солгала так в первый раз. По факту в квартире жил 40-летний тип со своей девушкой возраст, которой мне не известен, вполне адекватный парень 37 лет. И армянин лет 50, который вечно пытался мне впарить свои штаны.
Тереза кстати прислала мне договор на согласование, где кресло было прописано через "/стул". Я настоял чтобы "Стул" удалили, ибо работа моя связана с долгим сидением перед компьютером и усугублять свои проблемы с позвоночником не хотелось. Ещё в договоре написано, что, если я проживу меньше трёх месяцев, залог не возвращается.
Что получил:
В ванной шел ремонт 2 недели. Ездил к другу мыться, а на два дня пришлось даже снять хостел поблизости. Вместо стола и кресла получил груду каких-то деталей, треть из которых была лишней. Заплатил рабочему из ванной 2000, чтобы собрал стол и кресло. К слову, на помойке кресло можно было лучше найти. Оно всё было подрано кошкой, а из половины верхней части спинки натурально пучком торчала вата (жаль я фото не сохранил). Тереза 100500 сказала, что оно фирменное...
Короче кресло так и не собрали. Я потратил ещё тысячу рублей на отвёртку и шайбочки, собрать его не представлялось возможным (тупо поломанное). К тому же мне совсем было не ясно, почему этим должен был заниматься я. Вытоге я одолжил старое кресло у знакомых, чтобы хоть как-то работать перед монитором.
Затем встал вопрос о курении. Чердак закрыл кто-то из ТСЖ. Я Терезу поставил в известность, что нужно было бы его открыть. Временно стал курить на балконе. Но комната с балконом подлежала сдаче. Оказывается, что у Алихана есть старший по квартире (40-летний), который мне постоянно делал замечания за курение на балконе. Когда я парировал это тем, что вопрос курения был оговорен с владельцами, он истерично перебивал меня и угрожал пожаловаться Алихану. Кстати этот парень делал так постоянно по поводу и без. Однажды он увидел два грязных следа на кухне, и спросил, не я ли их оставил, а затем позвонил армянину (50-летниму) и матом орал на него, пока последний не пригрозил привести своих кавказских друзей на разборку. "Старший по квартире" не раз будил меня утром криком из кухни: "КТО!? КТО ЭТО СДЕЛАЛ!?!?". Я запирался в комнате, и даже вообще не готовил на общей кухне себе ничего, чтобы никак не сталкиваться с токсичным контингентом соседей.
Всё это время я Терезе говорил, о том, что нужно открыть чердак, ибо мы договорились на берегу, что мне необходимо место для курения. А Тереза в свою очередь уже успела переобуться в воздухе, будто мы с ней об этом не договаривались. Комната с балконом сдалась, а Тереза говорит, мол: сейчас все спускаются вниз (с 6-го этажа), курят во дворе, и вообще курить бросать надо...
Тереза после звонка обещает мне разобраться с ТСЖ и открыть чердак. И так весь месяц, каждый раз когда я ей напоминаю...
Я выхожу из дома каждый раз как, прячущийся школьник. Получаю замечания о курении у подъезда. Покупаю Glo. Отвратительная штука, обжигает лёгкие... Высовываю голову из окна комнаты и курю на улицу. "Старший по квартире" опять делает замечания. К слову, "Старшему по квартире" я делаю ответные замечания: "Пиши текстом, важно наш конфликт задокументировать". В ответ слышу одни истерики.
Проходит месяц. Пора платить Алихану. Звоню ему спросить номер карты. Он мне даёт карту Сбера. Я перевожу с Тинькофф с комиссией. Очевидно у него не подключена функция переводов без комиссии. Пишу:
"Комиссия у вас... Я перевёл. Но в следующий раз лучше другую карту"
Он на это отвечает фотографией карты Тинькофф тремя голосовыми. Общий смысл которых следующий: "Ты не смел меня отвлекать, пока я болею и почему вообще я должен суетиться, поднимать на уши жену, чтобы тебе скинули какую-то особую карту". Я не стал ничего отвечать. Подумал, не всех же людей воспитывали мои родители.
Приходит Тереза, как я думал, открыть чердак. "Старший по квартире" при мне начинает жаловаться на меня. Я снова прошу его установить себе мессенджер для таких целей, в ответ очередная истерика. Я отвечаю тем, что все его замечания я намерен игнорировать, пока он не научится писать их в тексте. В ответ крик. Тереза в шоке слушает, как я уже сам срываюсь на эмоции и припоминаю, то как "Старший" чуть не устроил в квартире межэтнический конфликт с кавказцами. Тереза послушала всё это и ушла, нихрена не решив проблему. Чердак так и остался закрытым.
Вообщем Тереза восприняла это сообщение так: "Я съезжаю, и умоляю вас вернуть залог в нарушении договора". А не то что я в него вложил: "Если я могу рассчитывать на возврат залога, я хотел бы съехать досрочно". Оставшееся время Тереза сильно гордилась тем, какая она молодец, что пообещала мне, бедному, вернуть залог.
Тем временем я переехал с вещами к друзьям в Одинцово перекантоваться. С Терезой договорились встретиться 22-го, чтобы отдать ключи в обмен на залог... Беру такси за 2500 рублей (туда и обратно), приезжаю, а у Терезы залога нет: "Ключи отдай, а залог я мне пока не дали..."
- Вы не могли об этом сказать перед тем как я потратил 2500 на такси?
- Вы чего, это заговорили со мной таким тоном?! Я тут между прочим единственная кто идёт вам на встречу и согласна вернуть залог в нарушении договора!
Был сильный соблазн, не отдать ей ключи, а просто сказать, что когда будет залог на руках, пусть приезжает в Одинцово... но подумал: адрес я их знаю, паспортные данные хозяина при мне, а дубликат сделать дешевле. Отдал скрепя зубами...
23-го:
В ответ Тереза звонит и начинает говорить про запах курения, про состояние комнаты, и мол "всё честно" и пугает Алиханом, мол "если бы он увидел...". Вот только комнату я пропылесосил и даже протёр тряпкой холодильник, при том что получил я её пыльную, да ещё и с грязным холодильником. А ещё она стояла всю ночь с настежь открытым окном.
Я сказал Терезе подавиться этими деньгами пожелал больше с ней никогда не пересекаться в этой жизни.
А потом вспомнил, что в ту самую комнату с балконом въехала милая симпатичная девочка. Она мне несколько раз приготовила завтрак и ужин. В ответ я её задаривал шоколадками. Так вот. У этой девочки в комнате не работает радиатор. Она спит без отопления ночью при температуре минус три. И уже три недели её, как и меня кормят завтраками, что вот вот всё починят: завтра придёт Тереза, приведёт рабочих и всё при всё починят...
В этой ситуации, я понял, что всё-таки нужно мочкануть главного. Которым всех пугают. И которого почему-то все боятся. А заодно припомнить то как он по-хамски со мной говорил на просьбу прислать другую карту.
В ответ я получаю угрозы, которые вы уже прослушали выше. Я ожидал что-то подобное. У меня есть паспортные данные Алихана, есть адрес его квартиры, есть даже договор на руках с его подписью, есть аудиосообщение с его голосом. С этим я сегодня позвонил в полицию. В ответ получил, то что никаких дел по такому поводу возбуждаться не будет. Потому я здесь.
Мне угрожает человек, у которого есть мои паспортные данные, а у меня есть его [Есть ответ]
Вопрос к юристам, могу ли я в следующем посте опубликовать паспортные данные человека (натурально фото его паспорта) вместе с аудиозаписью угроз? В Угрозах содержатся межэтническая ненависть.
@moderator, к Вам такой же вопрос. Я должен их опубликовать, чтобы себя защитить. Но если я опубликую, а потом администрация пикабу его снесёт (да ещё и меня забанит на месяц), я рискую ещё сильнее. Ибо если со мной и вправду что-то случится у полиции не будет зацепок.
Слова которые произносит данный персонаж могут быть истолкованы как слова, разжигающие межэтническую вражду. Я могу их вынести в заголовок как цитату?
Сам пост уже у меня в черновиках. Я бы мог прислать его на ящик и согласовать заранее.
Когда начинает злить оппонент по переписке)))
P.S- первый раз получаю угрозы по электронке XD