Шлейка
кошка Юлька
Итак, у нас тут в жопе мира снова потеплело. Вчера было аж +23°, но выгуливать Юльку было некогда, так что на улицу пошли сегодня.
Шлейка ей совершенно не понравилась. Больше половины времени выгула она ожесточённо с нею дралась. После слов околоподъездной бабки "Бедная кошка! Что ж вы её тираните так?!" Кошка переключилась на неё, обшипела и поцарапала старушечью лапку, которой её неосмотрительно пытались погладить..
В общем, с сегодняшнего дня я слыву норкоманом. В очередной раз, да.
А шлейка Юльке совершенно не понравилась. Видели бы вы её глаза, когда она поняла, что выше трёх метров на рябину залезть что-то не пускает...
З.Ы. Я не знаю, почему мне предлагают теги "Крипота", "Страх" и "Фантастический рассказ". Поставлю что-нибудь для примирения с системой.
Раскопки
На сорок втором году жизни Сергею Игнатьевичу наконец привалило счастье. Скончалась его бабушка.
Бабушке давно шел восьмой десяток, и она любила поговаривать, что еще всех переживет. Она не ошиблась относительно матери Сергея Игнатьевича (рак легких), его же отца (цирроз печени) и сестры (тромбоз). Сергей Игнатьевич остался один и уже начал нервничать – и потому, когда бабушка все-таки померла, купил четыре бутылки отечественного шампанского и на следующее утро был уверен, что вот-вот последует за ней. К вечеру он все же отошел и поехал смотреть квартиру.
Квартирой бабушка дорожила. Три комнаты, высокие потолки, раздельный санузел. По ее мнению, все только и ждали случая этой квартирой завладеть. Поэтому бабушка не любила звать родных в гости, а если они все же приходили – выталкивала взашей. Мол, сидеть все равно негде. И отнюдь не лукавила.
Бабушка на старости лет увлеклась, как принято говорить на Западе, хордингом. Говоря по-простому, тащила домой с помоек всякий хлам. Пустые бутылки, грязные тряпки, сломанную мебель и детские игрушки. Через пару лет этого хобби перемещаться по квартире стадо затруднительно – узкая тропинка между завалами мусора вела через гостиную и кабинет в спальню, где оставалась небольшая полянка, позволяющая подобраться к кровати. Половина кровати тоже была приспособлена под хранение вещей - бабушка была дама компактная. Кухня была заполнена практически до потолка. Ванная – примерно наполовину. Бабушка обходилась раковиной в санузле.
Гостей бабушка не любила – опасалась, что что-нибудь украдут. Как-то раз она застукала мать Сергея Игнатьевича, пытавшуюся незаметно вынести пакет с пасхальным куличом. Кулич, кажется, лежал года три – пакетом можно было бы забивать гвозди. Бабушка устроила страшный скандал – с обвинениями, воплями и попытками рукоприкладства. Кулич был отбит и немедленно куда-то спрятан – по всей квартире находилось множество тайников с продуктами разной степени свежести. Кулич когда-то принесла к празднику сама мать – но бабушка не доверяла гостинцам от родных. Боялась, что хотят отравить.
Одно время Сергей Игнатьевич раздумывал о таком варианте – но отказался¸ убоявшись полиции.
Итак, наконец-то квартиру можно сдать – выйдет неплохая прибавка к зарплате кладовщика. Конечно, избавление от мусора займет, по самым скромным расчетам, два дня – но впереди как раз выходные. Сергей Игнатьевич купил в магазине «Пятерочка» резиновые перчатки, мусорные мешки и бутылку перцовки. Переоделся в рабочий комбинезон, разыскал малярный респиратор. Зашел в (теперь свою) квартиру, поморщился от застоявшегося запаха разложения, плесени и черт знает, чего еще.
Махнул залпом граммов сто для храбрости и принялся за дело.
Мусорные мешки наполнялись быстро. Сергей Игнатьевич кидал все, что ни попадя, особо не разбираясь – хлам, он и есть хлам. Старые газеты, сиденье от стула, металлический подстаканник. Подушка без наволочки – между прочим, почти чистая. Новая, не распакованная колода карт. Поколебавшись, ее Сергей Игнатьевич сунул в карман – пригодится на работе. Удивительно, но ему было немного совестно.
В детстве маленький Сережа много времени проводил с бабушкой – тогда еще моложавой чопорной особой. Она читала ему сказки, водила гулять и заваривала чай с вареньем и медом – внук был слабенький и часто болел. Сейчас ему показалось, что в какой-то степени он предает ее память – выбрасывая все эти вещи. Сергей Игнатьевич словно почувствовал бабушкин укоряющий взгляд – мол, стоило помереть, налетел коршуном. На миг почудилось, что она стоит рядом – и Сергей Игнатьевич чуть не заплакал от жалости, вспоминая, как дорожила бабушка каждым из своих сокровищ. Потом он вспомнил едкое «не дождетесь, от меня все равно не избавитесь» - и вдруг стало не по себе. Словно бы бабушка еще здесь – или какая-то ее часть.
И что она недовольна.
Сергей Игнатьевич снял респиратор и глотнул еще перцовки. Попало не в то горло. Он откашлялся, подумал было запить и отправился в санузел. Запах стоячей воды в раковине отбил всякое желание пить из-под крана. Вместе этого Сергей Игнатьевич махом прикончил содержимое бутылки и вернулся к завалу.
Его внимание привлек резиновый слоненок. Яркая, практически новая советская игрушка. Сергей Игнатьевич взял слоненка в руки, осмотрел так и этак. Похожий был у него в детстве. Сейчас такие игрушки уже и не делают – чтобы хорошие и добрые. Современным детям подавай всяких уродов, мутантов и киборгов с бензопилами. Слоненка выбрасывать было жалко. Сергей Игнатьевич отложил его в сторону. Скоро день рождения у дочки одного из сослуживцев – можно подарить.
Но в глубине души Сергей Игнатьевич подумал, что расстаться со слоненком он не готов. Может, это как раз тот, что был его любимцем? Сергей Игнатьевич не помнил, куда подевался его слоненок. Возможно, бабушка сберегла его – как память.
Сергей Игнатьевич окинул груды вещей новым взглядом. В конце концов, не стоит подходить к вопросу так поспешно. Да, рваная грелка – это мусор. В мешок ее. И колесо от хозяйственной тележки туда же. А вот одеколон можно подарить врачу – когда придется идти в поликлинику.
Зимнюю куртку зашить – дыра совсем небольшая. Сломанная микроволновая печь – починить, скорее всего, дешевле, чем покупать новую. Нужная в хозяйстве вещь, надо отнести на кухню. Набор тарелок с милыми цветочками - стоит сдать в антиквариат. Или пока оставить – вдруг придут гости, и не будет хватать посуды?
Банка сгущенного молока. Вроде, оно хранится чуть ли не вечно? Надо убрать в шкаф. Из дохлой собаки можно набить чучело и поставить в прихожей – будет изысканно.
Сергей Игнатьевич не заметил, как опустошил и рассортировал уже готовые к выносу мусорные мешки. Все-таки убираться нужно не абы как – лучше потратить больше времени, но сделать все, как следует.
Утомившись, он подошел к окну. Скоро стемнеет. Удивительно – уже почти вечер, а он не закончил уборку даже в первой комнате. Впрочем, торопиться некуда.
Сергей Игнатьевич увидел соседа с нижнего этажа, которого помнил еще с детства – нагловатый, упитанный жлоб. Сосед, кряхтя и ругаясь, волок на помойку старое, в пятнах, кресло.
Сергей Игнатьевич почувствовал, как у него болят ноги. Ничего удивительного в этом не было – молодость осталась далеко позади, а он провел целый день стоя.
А ведь кресло вполне можно было бы поставить перед телевизором.
Оно выглядело очень удобным. И кстати, к нему замечательно подошел бы вот этот коврик.
Чтобы такую вещь не увели прямо из-под носа, Сергей Игнатьевич торопливо выскочил из квартиры на лестничную клетку. Спохватившись, он вернулся, чтобы захватить с собой мешки – мало ли, что еще хорошего попадется.
Бабушка в коридорном зеркале одобрительно улыбнулась ему вслед.
Все истории автора: https://vk.com/grimfairytales
Бабка
Это всё меняет
Иду с детьми, два мои, два не мои, но «окрасом» на моих похожи. Прохожу мимо бабульки. Бабулька видит младшего, разулыбалась, умилилась, младший проходит мимо, дальше идут старшие. И я в конце, тоже с улыбкой, так как вижу ее улыбку. Тут она видит меня в обтягивающем платье, мой наетый на юге небольшой животик, и говорит «Ой, ой, ой, ой». И к моменту встречи глазами на лице у нее выражение глубокого осуждения. Смотри-ка, четверых нарожала, и пятого ждёт. Ужас, кошмар.
Иду ржу)
Боевая бабуся
Отбилась от грабителя
Готовы к Евро-2024? А ну-ка, проверим!
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037
Евдокия Филипповна и трамвай(По мотивам творчества М. М. Зощенко)
Старуха Мухина Евдокия Филипповна с утра поехать решила на дальний развал за свеклой на борщ. Давеча соседка хвасталась, что на 8 рублей дешевле ее купила, нежели на ближайшем рынке. А старуха Мухина денег на ветер не бросала.
Трамвай пришел по расписанию, конечно, однако мест свободных не оказалось. Евдокия Филипповна орлиным взором обозрела вагон трамвая и воспряла духом: с краю, у самого прохода, сидела девица, явно, по бабкиному мнению, места сидячего не заслуживающая в силу молодости.
— Ишь, расселась здесь, а человеку пожилому, значит, стоять приходится, ни стыда ни совести у нынешней молодежи, — Мухина сразу с козырей пошла, не тратя времени на расшаркивания. Не по статусу ей, жизнь повидавшей, перед девкой кланяться и просьбы просить.
Молодая и рта раскрыть не успела, и дернулась было встать, как за нее вступилась дородная женщина в мелкокрапчатом берете. Она сидела у окна и всю ситуацию воочию наблюдала.
— А с каких это, извините, барышня вам уступать обязана? У нее также за проезд уплочено, вот, билет имеется. Она тоже льготной категории.
У девицы глаза округлились, и они со старухой на пару уставились на говорившую. Мол, объяснись, с какой это стати льготная-то.
— А что, не видно тебе, старая, что в положении барышня? Вот ей поплохеет резко, упадет и ребеночка повредит.
Евдокия Филипповна на попятный не пошла, и не таких приходилось в бараний рог скручивать.
— Я, — говорит, — что ли, ей дитенка заделала? Или меня это каким-то боком касается? Мы, вон, в поле рожали, и дальше работать шли, а эти дохлые пошли, постоят — развалятся.
Девица снова вверх давай двигаться, а заступница ее — р-раз, и на место усадила.
— Что ж дети-то твои, которых ты в полях рожала, машиной тебя не обеспечили? Вот и езжай теперь на общих условиях.
Как понеслись тут клочки по закоулочкам, старуха и по матушке, и по батюшке завернула, чуть ли не клюка в ход пошла. Дама дородная визжит, руками машет, ужас что творится. Уже и прочие пассажиры внимание обратили на происходящее.
Посреди этой вакханалии встает, наконец, девица и как гаркнет:
— Да я не беременная, — кричит, — просто жирная.
И красная как рак в двери трамвайные — шасть.
Евдокия Филипповна победно зыркнула на эту, в берете, и тут же место свободное заняла.
— Следующая остановка «Дмитрия Ульянова», — объявил голос из динамиков, когда трамвай тронулся.
Вот те на! Мухину аж на месте подкинуло:
— Ироды проклятые, голову мне задурили, из-за вас остановку проехала, мне ж на «Фрунзе» вставать! Да чтоб вас всех перетудыть. Черт с ним, с борщом, будет суп.