Ознакомился с комментариями к предыдущим публикациям... Выходит, что за прожитые 45-ть и имея стаж в ОВД более 22-х лет, я нихрена не понимаю ни в жизни, ни в своей профессии. И вместо героических схваток с преступниками, у меня каждое дежурство - клоунада. Пусть так. Никому ничего доказывать не собираюсь. Спорить тоже.
По поводу ошибок - согласен, не очень красиво их допускать. Однако, я не филолог по образованию, а в школе, вообще был "троечником". Потому, считаю, что пара ошибок на весь рассказ - не столь критично.
Продолжу.
В 90-е, из-за большого оттока кадров из МВД, прослуживший полгода сотрудник, уже считался вполне опытным. На момент описываемых событий, я прослужил всего месяца три, но по тем же причинам, был признан способным нести службу самостоятельно. На этом основании и в виду отсутствия иной альтернативы в дежурные сутки, мне выпала большая честь в виде поставленной задачи о самостоятельном сопровождении пассажирского поезда сообщением Чита-Забайкальск. В то время этот маршрут был одним из самых криминогенных. На упомянутом поезде, так называемые «челноки», ездили в Китай за товаром, с целью его последующей перепродажи. Туда они везли деньги, а обратно – различный ширпотреб. А где деньги и материальные ценности, там всегда криминал.
Мне выписали маршрутный лист и назначили в напарники стажера Женьку. Женька отработал в подразделении всего пару дней и от того, я на его фоне выглядел почти дембелем. Я-то, в отличии от Женьки - в форме, с ПР-89 и баллоном «Черемухи», прямо Робокоп, только пока пистолета нет.
Сели в паровоз, поехали. Прошлись по составу – в основном все спокойно. Оно и понятно, всего полчаса едем. Обычно через пару часов веселуха начинается, ведь коммерсам напиться нужно, жуликам – оглядеться, а простофилям – варежкой пощелкать, чтобы события развиваться начали. Несмотря на замечания и профбеседы по темам о вреде пьянства и различных его неприятных последствиях, некоторые граждане считают себя самыми хитрыми и беспредельно умными, а потому именно они и становятся героями оперативных сводок...
В плацкарте замечаю молодого человека крепкого телосложения, азиатской внешности, лысый, раздет по пояс и от того видны многочисленные блатные «партаки». Согласно справке об освобождении, он едет домой после отбытия срока за грабеж. Легкий запах алкоголя он объясняет эйфорией от скорой встречи с родными. Я его предупреждаю о большой вероятности не добраться до пункта назначения, в случае нарушения им правил поведения в обществе. Он заверяет меня в полном отходе от криминала и непоколебимом решении встать на путь исправления, глубочайшем уважении норм общественной морали и законов РФ. На этом мы расходимся. Однако я с недоверием отношусь к заявлениям лысого и мне кажется, что это взаимно.
Примерно через час, бывший сиделец был уже в другом купе. На столе лежали смятые купюры различного достоинства, а вокруг сидели студенты. У студентов был вид испуганный, а у лысого весьма довольный и очень нетрезвый. На мой вопрос о происхождении денег, лысый заявил, что все его, но при этом не смог сообщить даже примерную сумму находящейся на столе наличности. Студенты неуверенно подтверждают его слова. Врут конечно. И лысый врет, и студенты.
Женщина из соседнего купе осторожно мне пояснила, что бывший з/к запугал студентов, еще некоторых пассажиров и заставил их отдать ему часть наличности. Пассажиры его боятся и заявлений никто писать не будет. Знакомая ситуация…
То, что не доедет до дома, по крайней мере сегодня, лысый сообразил быстро и после попытки проверить мою голову на прочность, был загнут в крайне неудобную позу, закован в браслеты и доставлен в служебное купе. Через час Карымская, там передам бывшего з/к наряду… Тут в купе входит проводник и сообщает, что в соседнем вагоне китайцы хулиганят – пьют такую вонючую ханжу, что у всех пассажиров глаза режет и срабатывает противопожарная сигнализация. Нужно идти пресекать застолье. Глянул на стажера Женьку: тот сидит и на лысого смотрит, а лысый зубами скрежещет, шары вылупил и всем видом показывает, что еще немного и наручники порвет, прямо Тугарин-Змей какой-то, а не тот гражданин, который час назад заверял меня в полном отходе от криминала и непоколебимом решении встать на путь исправления.
Нет, не твое это, Женька, – ментом быть, если какой-то закованный в браслеты хмырь, пусть и страшный, смог такое смятение в твою душу внести, что по лицу у тебя все видно… Выходит один я, без напарника. Не могу я одновременно и Тугарина охранять, и китайцев к их пролетарской совести призывать. Открыл я рундук нижней полки, уложил туда злого Тугарина, а на крышку рундука посадил Женьку, вручив ему «Черемуху» и пошел в соседний вагон.
Купе с иностранными алкашами я нашел по запаху. Вонь в вагоне действительно стояла невыносимая, но не только от ханжи, они еще и курили прямо в купе не менее вонючие сигареты, это я сразу увидел, когда открыл дверь. Китайцев было четверо, все мужчины возраста 30-35 лет. Ближайший ко мне в этот момент прикуривал очередную сигарету марки «носки Шао Линя». К сведению – на ходу, вагон пассажирского поезда, может полностью сгореть за гораздо меньшее количество времени, чем его (этого времени) потребуется для эвакуации пассажиров. На поиск пепельницы времени у меня было еще меньше и сигарета китайца была потушена его же ладонью о его же губы. Поняв по лицам иностранцев, что они крайне недовольны внезапным окончанием застолья, я на всякий случай приготовил ПР. Тут недокуривший китаец начал что-то орать и вставать со своего места… Вот он уже с меня ростом, но продолжает вставать… Блин, тут я пожалел, что оставил «Черемуху» Женьке, в тесном купе ПР сильно не намахаешь, а газ бы помог… Когда китаец полностью поднялся, он по габаритам оказался гораздо больше меня, тут я вспомнил один советский мультик и слова щенка: «Этот укусит, так укусит!».
Увернуться от кулака я сумел…
Я не варвар и не садист конечно, но зажать купейной дверью голову этому здоровенному и возмущенному иностранцу - было единственным способом противостоять четверым пьяным, воинственно настроенным хунхузам. Возможно я и прижал чувака немного сильнее, чем это было необходимо, но меня это не очень волновало. Китаец вертел выпученными глазами, слегка хрипел и пытался колотить своим кулаком уже не по моему должностному лицу, а по двери купе, зажавшей его голову. На шум среагировали пассажиры вагона. Среди них оказался молодой человек, владеющий китайским. Он то и перевел речь торчащей из дверного проема головы. По заявлению головы, она уже осознала, что поступала некрасиво, а попытка заехать мне в лицо – вообще предел тупости и сейчас клянется всеми китайскими императорами и великим Мао, что более такого не повториться, а также просит немного ослабить дверь, потому, что ей малость трудно дышать. Когда голова очередной раз поклялась соблюдать правила приличия, я открыл дверь. Через минуту китайцы сидели на своих местах, держа руки на столике ладонями вверх, а я стоял в дверном проеме с ПР приготовленной к бою. С помощью переводчика китайцы мне поведали, что они являются сотрудниками одного из спецподразделений КНР и возвращаются с международных соревнований спецназа полиции, организованные по линии Интерпола в Москве. Меня они уважают и готовы к любому сотрудничеству с МВД РФ, но при этом просят не сообщать о данном инциденте их руководству и даже готовы закончить поездку в Карымской. В принципе, я был доволен – один безоружный русский мент, с трехмесячным стажем, смог менее чем за три минуты урезонить четверых китайских спецназовцев…
С китайцами разобрался, а что там с Женькой? В служебном купе было темно, когда я огляделся, понял почему. Женька сидел на рундуке, в который был помещен Тугарин, в руках он сжимал баллон с «Черемухой», а ногами упирался в сидение напротив, но к тому времени необходимости в этом не было. Лысый уже перестал материться и громко храпел из недр ящика для багажа...
Через несколько минут, коллеги на станции Карымской принимали от нас лысого и четверых спецназовцев полиции КНР, для привлечения их к административной ответственности за совершенные подвиги.
Дальнейшая поездка прошла спокойно. По прибытии в подразделение, я доложил непосредственному начальству о результатах нашего с Женькой сопровождения, иные же подробности я сообщать не стал. Женька, после нашего сопровождения, отдежурил еще несколько смен, но когда узнал, что и без того небольшую зарплату нам постоянно задерживают, то примерно через месяц уволился.