Почти египетские пирамиды в городе Кургане!
Это знаменитые египетские пирамиды. Они построены примерно четыре с половины тысячи лет назад и являлись усыпальницей для фараонов.
Но причем здесь энергетики спросите вы? И будете не правы. В этом месте которое теперь называется районом города Кургана «Энергетики» располагались наши собственные пирамиды. Правда, ввиду отсутствия здесь известняка, песчаника и большого количества рабочей силы – наши пирамиды строились из земли. Но функция у них та же самая – усыпальница для древних вождей. Давайте взглянем на территорию, которую занимали курганы в Энергетиках. Для ориентира: вот это Тобол, это проспект Конституции, вот недавно построенный парк «Царево Городище», а вот начинается ТЭЦ-1. Здесь располагалось огромное скопление курганов разного возраста. Оно начиналось примерно отсюда, здесь были найдены сосуд и жертвенник бронзового века. Вот здесь располагался тот самый знаменитый Царев Курган. Давайте чуть повернем камеру. Вот на этом месте, предположительно, располагалось то самое укрепление, основанное Тимофеем Невежиным и давшее начало городу Кургану. До куда именно доходило скопление курганов вдоль Тобола сейчас сказать сложно, но есть все основания предполагать что оно доходило практически до укрепления.
Возраст курганов составляет от более чем трех с половиной до двух с половиной тысяч лет. Получается, что на протяжении тысячи лет это место служило кладбищем для живших здесь тогда людей.
В эпоху раннего железного века некоторые курганы стали достигать гигантских размеров. Царев Курган был самым большим из них. Вот его фотография пятидесятых годов 20 века. В диаметре он достигал порядка 100 метров, а в высоту порядка 8,5 метров.
Больше информации в видео:
В гробнице загадочных киммерийцев из Приднестровья найден глиняный сосуд необычной формы
Исследователи пытаются определить происхождение и назначение артефакта
Сотрудники НИЛ «Археология» Приднестровского государственного университета отреставрировали древний глиняный сосуд необычной формы. Его тулово состоит из двух выпуклых частей – верхней и нижней, соединенных узкой перемычкой и ручкой. Горловина вытянутая, а стенки покрыты линейным орнаментом в виде спиралей и треугольников, внутри которых заметны круглые вдавления – по четыре в каждой части. Ассоциативно этот предмет высотой чуть более 20 см как будто состоит из двух отдельных чаш, положенных одна на другую.
Аналогичных предметов никто из специалистов до сих пор не видел, но форма и орнаментация сосуда и то, что найден он в захоронении, наталкивают исследователей на мысль о ритуальном предназначении артефакта.
«Двойную» чашу приднестровские археологи нашли прошлым летом в окрестностях села Глиное в гробнице, которая по всем признакам погребального обряда относится к черногоровской культуре VIII–VII веков до нашей эры (2900–2650 лет назад). Эту культуру ученые связывают с загадочным народом, круто изменившим историю древних цивилизаций Ближнего Востока. Клинописные глиняные таблички самой могущественной империи того времени – Ассирии – называют этот народ «гиммирайа», древнегреческие авторы – «кимериой», а современная научная литература – «киммерийцами».
Исследователи считают, что это ираноязычный народ, обитавший в степях Северного Причерноморья до прихода скифов. Киммерийцы владели техникой обработки железа, у них было развито коневодство. Древние авторы рассказывают о них как об искусных воинах и ловких всадниках. Они изобрели сигмовидный лук, усиливающий дальнобойность стрелы и позволяющий стрелять на скаку. При этом для управления конем использовались только ноги. Короткие, но мощные луки, железное оружие и мобильность сделали киммерийцев практически непобедимыми на поле боя: конные лучники издали поражали своих противников, которые располагали в основном пехотой, оставаясь для них недосягаемыми. Ассирийские тексты рассказывают о многочисленных вторжениях киммерийцев, которые, захватив большую добычу, беспрепятственно уходили восвояси.
Так изображены киммерийцы на этрусской вазе VI в. до нашей эры
Считается, что киммерийцы родственны в языковом отношении скифам. Когда последние появились в Северном Причерноморье, киммерийцы восприняли их культуру и со временем стали частью так называемого «скифского мира», занимающего в VI–III веках нашей эры все степное пространство от Дуная до Уральских гор. Греческий историк Геродот рассказывал в V в. до н. э. о междоусобной войне киммерийских царей перед приходом скифов. По его словам, царей, павших в битве, похоронили в одном из курганов на берегу Днестра, который Геродот, по собственному утверждению, видел своими глазами.
Интересно, что в Приднестровье находки киммерийских погребений крайне редки. А то, что в одном из них оказался глиняный сосуд, да еще такой необычной формы и орнаментации, вообще кажется невероятным. Тем более что такие предметы не характерны для черногоровской культуры, с которой часть исследователей отождествляет киммерийцев.
Такие же рисунки, как на стенках двойной чаши, встречаются на керамике соседей, носителей культур фракийского гальштата. Их представителей считают предшественниками кельтов, даков и гетов, хозяев Юго-Восточной Европы. Жили они в том числе и в Приднестровье, только в северной её части. Но и у них предметов аналогичной формы пока не найдено.
В Приднестровье нередко находят артефакты разных культур в одной гробнице. Например, в поздних скифских погребениях можно увидеть посуду греческого производства, фракийские украшения и скифское оружие. Это пограничная территория постоянных контактов, где сочетались различные культурные традиции. В настоящее время несомненно, что двойная чаша из киммерийского захоронения является ещё одним ярким свидетельством тесного взаимодействия и глубокого культурного симбиоза населения Приднестровья в предскифское время, когда в этом регионе люди только начинали осваивать железо.
Скифский мальчик из могильника Сарыг-Булун оказался девочкой
В 1988 году участники Тувинской археологической экспедиции, изучая один из курганов могильника Сарыг-Булун в Центральной Туве, относящегося к алды-бельской скифской культуре, обнаружили уникальное захоронение ребенка, датируемое VII веком до н. э. Вместе с ребенком в могиле лежали лук, стрелы и чекан — полный комплект вооружения, с которым можно охотиться и воевать. Благодаря этому было решено, что похоронен мальчик. Однако проведенное недавно полногеномное секвенирование ДНК показало, что на самом деле этот ребенок был девочкой. Это открытие заставляет пересмотреть представления о социальном устройстве скифского общества, поскольку считалось, что оно было патриархальным. Также, вероятно, оно послужит толчком к генетическим исследованиям других известных захоронений раннего железного века, детей из которых традиционно «записывают» в мальчики по найденным в могилах предметам.
Скифами называют кочевые народы, населявшие в I тысячелетии до н. э. и первых веках н. э. степи от Северного Причерноморья до Монголии и северных районов Китая. Этнически скифы были неоднородны и скорее являлись содружеством племен (европейские скифы, саки, юэчжи и др.), которые говорили на древнеиранских языках и в большинстве своем антропологически относились к европеоидам. Общими для всех скифских племен были образ жизни и культурный код. Они занимались кочевым скотоводством и поэтому радикально зависели от наличия корма для скота, с которым и перемещались сезонно. Основные общекультурные особенности скифов археологи называют «скифской триадой» и относят к ним специфическое скифское оружие (короткие железные мечи акинаки, чеканы и стрелы с характерными наконечниками — как правило, бронзовыми трехгранными), тип конского снаряжения и использование звериного стиля для украшения изделий из бронзы, золота, камня и органических материалов. Своей письменности у скифов не было. Информацию о них ученые восстанавливают на основе записей античных историков, археологических изысканий и генетических исследований.
Есть несколько конкурирующих теорий и гипотез происхождения скифов, ни одна из которых пока не утвердилась как основная. Часть исследователей придерживается автохтонной теории, гласящей, что скифская культура — это следующий этап развития местных племен, относившихся к срубной культурно-исторической общности. Но больше всего сторонников у центральноазиатской гипотезы, согласно которой скифы «зародились» и обрели свою военную мощь в глубинах Центральной Азии, а затем двинулись на запад, где они подвинули киммерийцев и стали соседями жителей греческих черноморских колоний. В V–IV веках до н. э. европейские скифы строят богатейшие курганы в Приднепровье и города-крепости в Крыму (например, Неаполь Скифский), что свидетельствует о переходе к оседлому образу жизни. В III веке до н. э. Скифия постепенно перестает быть могущественной силой. Возможно, это было связано с приходом в их края новой волны кочевых племен, частично уничтоживших, а частично ассимилировавших скифские племена. В конце первой трети III века до н. э. сарматы, пришедшие из-за Дона, разрушают населенные пункты скифов в Крыму. Но скифы по-прежнему удерживают Нижнее Поднепровье и центральную часть крымского полуострова (Тавроскифию), сохраняя остатки былого величия. Во II веке до н. э. тавроскифы под предводительством Скилура покорили Ольвию. Затем их разобьет Понтийское царство. Расположенная на западном берегу Черного моря (на территориях современной Румынии и Болгарии) Малая Скифия просуществует до IV века н. э. В Центральной Азии в начале первого тысячелетия новой эры на смену местным культурам скифского круга приходят кочевники хунну, которые затем дойдут до Причерноморья и окончательно сокрушат остатки скифов.
В середине первого тысячелетия до н. э. на территории Южной Сибири сосуществовали несколько археологических культур: алды-бельская в Туве (см. Aldy-Bel culture), майэмирская в Горном Алтае, тасмолинская в Казахстане, тагарская в Минусинской котловине. Их материальные памятники локально различаются, но в целом понятно, что это следы кочевых народов, использовавших схожее со скифским конское снаряжение, виды вооружения и скифо-сибирский звериный стиль. То есть скифская триада была присуща всем племенам, оставившим нам эти памятники. Среди отличий можно отметить детали морфологии звериного стиля и некоторые погребальные традиции.
Алды-бельская культура Тувы датируется VIII–VI веками до н. э. В основном она представлена погребально-поминальными памятниками (курганами с каменным панцирем), которые часто пристраивали друг к другу цепочкой. Первым их принадлежность к отдельной культуре выделил А. Д. Грач на основании раскопок эпонимного памятника — могильника Алды-Бель, а также могильников Хемчик-Бом и Куйлуг-Хем в Центральной Туве (А. Д. Грач, 1980. Древние кочевники в центре Азии). Могильники, которые тоже стали классическими, — Сарыг-Булун и Сыпучий Яр — были позже изучены В. А. Семёновым и М. Е. Килуновской в этом же районе. Но все эти погребальные памятники относятся к рядовым — в них захоранивали представителей «среднего класса» скифского общества. Такой вывод можно сделать по их относительно небольшим размерам (8–12 м в диаметре, до 1 метра высотой) и скромному сопроводительному инвентарю (Д. Г. Савинов, 2002. Ранние кочевники Верхнего Енисея). Настоящую известность алды-бельской культуре принесли «царские» большие курганы в так называемой Долине царей (Уюкская долина, Пий-Хемский кожуун) — Аржан-2 (К. В. Чугунов и др., 2002. Элитное погребение эпохи ранних кочевников в Туве) и Чинге-Тей (К. В.Чугунов, 2011. Дискретность постройки «царских» мемориалов Тувы и хронология раннескифского времени).
Курган Аржан-2, расположенный в 9 км от села Аржан в Турано-Уюкской котловине, изучала совместная экспедиция Государственного Эрмитажа и Немецкого археологического института под руководством К. В. Чугунова, Г. Парцингера и А. Наглера в 1998–2002 годах. Под каменной насыпью царского кургана и оградой (крепидой) диаметром 80 м были похоронены 18 человек в 12 разных захоронениях (не считая более поздних так называемых «впускных» погребений). Курган датируется второй половиной VII века до н. э. Как и многие древние погребения, он был ограблен, но при этом по счастливой случайности центральное погребение «вождя», смещенное от центра, оказалось не потревоженным. Благодаря этому археологи смогли увидеть, какими богатыми могут быть скифские захоронения: в одной лишь камере сруба с мужчины и женщины было найдено около 20 кг золотых изделий. Среди них были нашивные бляшки в виде кошачьих хищников, золотые шпильки, бисер, миниатюрная модель котла, гривны, пластины для головных уборов в виде лошадей и оленей, серьги и даже наконечники стрел из железа с инкрустацией золотом. Часть сопроводительных погребений этого кургана была совершена в характерной для алды-бельской традиции манере — в каменных ящиках, в позе эмбриона на левом боку.
В 2015 году исполнилось 50 лет с момента основания самой крупной экспедиции Академии Наук СССР — Саяно-Тувинской археологической экспедиции (СТАЭ), преемницей которой является нынешняя Тувинская археологическая экспедиция Института истории материальной культуры РАН. СТАЭ под руководством А. Д. Грача в 1960–70-х годах вела аварийно-спасательные раскопки в Центральной Туве, в Чаа-Хольском кожууне, обусловленные строительством Саяно-Шушенской ГЭС на Енисее. После возведения плотины ГЭС и создания водохранилища воды этой сибирской реки должны были затопить тысячи археологических памятников (среди которых были курганы, петроглифы, древние поселения и грунтовые могильники). За 20 полевых сезонов экспедицией были изучены тысячи объектов, материалы из которых стали основой для написания научных статей и монографий. В Туве действительно очень много памятников археологии, нуждающихся в ежегодном мониторинге, а еще больше тех, что таятся глубоко в земле, не выдавая себя наземными конструкциями.
В конце 1980-х годов, перед тем как ГЭС наконец должны были запустить в эксплуатацию, Тувинская археологическая экспедиция под руководством В. А. Семёнова и М. Е. Килуновской вновь проводила исследования в будущей зоне затопления и на прилегающих территориях. Тогда и был обнаружен могильник Сарыг-Булун — в 1988 году при аварийно-спасательных раскопках на правом берегу Енисея в долине реки Баян-Кол, вызванных строительством дороги Ээрбек — Баян-Кол. На могильнике археологи зафиксировали 8 курганов, диаметром 8–15 м и высотой не более 40–60 см. Курганы №1 и №2 были пристроены друг к другу, образуя так называемую алды-бельскую «восьмерку».
Ребенок лежал на левом боку, головой на юго-запад. Вместе с ним были уложены лук из цельного куска березы, двухслойный кожаный колчан для 10 стрел из шкуры лошади, бронзовый чекан на длинной деревянной рукояти со втоком и наборный пояс. На голове ребенка сохранилась кожа, ухо и бородавка на щеке. Рядом с головой лежал головной убор, сшитый из кусочков тонкой кожи животного семейства куньих, раскрашенный красной киноварью. Помимо прочего в погребении сохранились фрагменты одежды: меховой шубы до колена, сшитой из меха тушканчика (О. Ф. Чернова, В. С. Бусова, 2016. Идентификация фрагментов меховой одежды из курганов скифского времени с территории Центральной Тувы) и шерстяные двухцветные нити, свидетельствующие о возможном наличии штанов или юбки. По набору инвентаря археологами погребение было определено как принадлежавшее мальчику, потому что по костям в таком возрасте пол еще не определяется.
Оружие, извлеченное из погребения кургана могильника Сарыг-Булун: колчан, лук, стрелы (некоторые из них кривые из-за деформации дерева) и чекан. Колчан был изготовлен из тонко выделанной коричневой лошадиной кожи внутри и рыжего коротко стриженного светлого меха снаружи. С одной стороны он был сшит сухожильными нитями встык, с другой стороны был имитирован декоративный шов в виде плетеной тесьмы из кожаных ремешков, покрытых красным пигментом. На фото показана уменьшенная копия втульчатого бронзового чекана с петлевидным обухом, насаженного на деревянную рукоять (длиной 70 см). К рукояти чекан и вток крепились на деревянную шпонку. Чеканы использовались кочевниками Центральной Азии с эпохи бронзы. Этим оружием можно было наносить как колющие, так и рубящие удары. Чеканы изображены на многих оленных камнях Алтая и Тувы. Кони, найденные в Пазырыкских курганах в Горном Алтае, были умерщвлены ударом чекана в голову.
В 2018 году благодаря сотрудничеству между МФТИ и ИИМК РАН появилась возможность опять вернуться к этим материалам. В Лабораторию исторической генетики, радиоуглеродного анализа и прикладной физики МФТИ были переданы три зуба и фрагмент человеческой кожи ребенка из Сарыг-Булуна. Два ПЦР-теста показали отсутствие Y-хромосомы (количественная оценка и фрагментарный анализ гена амелогенина), что вызвало некоторое удивление у специалистов. Так как образцу почти 2600 лет, древняя ДНК частично деградировала. Поэтому было решено провести полногеномное секвенирование, оптимизированное для фрагментированной и слабо концентрированной ДНК. Оно подтвердило, что в исследуемом образце две половых X-хромосомы. Значит, погребена была действительно девочка.
Этот вывод — еще один сюрприз, преподнесенный ребенком из погребения . Помимо оружия и предметов одежды уникальной сохранности, ученые теперь имеют первый пример, когда генетический анализ заставил изменить половую атрибуцию ребенка из скифского захоронения. Сейчас известны еще несколько захоронений, детей из которых на основании найденных предметов определяют как мальчиков. Также известен ряд погребений, подобных погребению из Сарыг-Булуна, в которых в аналогичных колодах находились только маленькие дети — без сопроводительного погребального инвентаря. Можно надеяться, что и для них удастся провести генетическое исследование, чтобы установить пол детей. Эти исследования позволят лучше разобраться в устройстве скифского общества, о котором мы пока знаем довольно мало.
Вместе с тем, то, что в нем была похоронена девочка, да еще и с внушительным арсеналом, невольно отсылает к мифу об амазонках, известному благодаря Геродоту и другим древнегреческим авторам. Амазонки были женщинами-воительницами и вели свое происхождение от Ареса и Гармонии. По одной из версий обитали в том числе в районе предгорий Кавказа и Меотиды (Азовское море). Из практических соображений вступали в брак с чужаками из других племен и мальчиков от этих союзов умерщвляли, а девочек оставляли себе. Интересно, что амазонки вооружались луком, боевым топором и сами себе изготовляли одежду. В некоторых мифах о борьбе олимпийских героев и амазонок исследователи видят отражение матриархата.
Согласно Геродоту скифское общество было скорее патриархальным, хотя и с матриархальными пережитками: генеалогия указывалась по отцовской линии, имущество наследовалось между братьями вместе с женами и детьми, а женщина могла отправиться в загробный мир вместе с мужчиной. В некоторых погребениях, рядом с женщинами лежал кинжал или нож, но это не позволяет однозначно судить о том, что они участвовали в военных действиях. Амазонки встречаются в легендах народов по всему миру, и они связаны либо с местной традицией, либо с распространением греческой, но как отдельной археологической культуры амазонок не существует. Уникальное погребение девочки из могильника Сарыг-Булун может частично пролить свет на природу возникновения самого мифа.
Источник: М. Е. Килуновская, В. А. Семенов, В. С. Бусова, Х. Х. Мустафин, И. Э. Альборова, А. Д. Мацвай. Уникальное захоронение ребенка раннескифского времени на могильнике Сарыг-Булун (Тува) // Stratum plus. 2020
https://www.e-anthropology.com/Katalog/Antropologia/STM_DWL_...
"Скиф" ("Смотрящий сквозь века")
Материал: глина(ч.б), стеклопластик(цв)
Размер: h=1000mm
2020
Оленные камни
Каждый (да, я слишком хорошо думаю о людях) знает о половецких и скифских каменных "бабах", что раньше стояли чуть ли не на каждом холме и кургане. Да и сейчас, несмотря на перекочевку на частные дворы и тылы музеев (за Мариупольским, к примеру, штук двадцать валяется совершенно хамским образом), и всякие куда более пакостные события, кое-где торчат. Каменная скульптура степной полосы Евразии вообще широка и обильна как сама степь.
Естественно, искусство вырезания на камнях всяческих сюжетов не родилось само по себе. Древние кроманьяки в промежутках между геноцидом несчастных неандертальцев и развеселым каннибализмом, нарабатывали навык на дереве - материал-то, куда более благосклонный к пользователю. А потом и за камень принялись.
Есть версия, что первоначально сами памятники делали из дерева, а изображения на них наносили краской, а уже потом они репродуцировались в камне, что переносит начальный этап формирования оленных камней в горно-таёжные районы Центральной Азии.
Впрочем, в научном мире в этом вопросе к единству не пришли - и я рисковать не буду.
Самый известный оленный камень из урочища Ушкийн-Увэр (МНР), который, как ни странно, типичным не является.
На стандартном, хоть он и подразумевает определенную антропоморфность, человеческих лиц не изображалось.
Самыми массовыми памятниками каменной доскифской скульптуры, считаются оленные камни. Это своеобразные стелы с изображениями различных предметов, животных, и прежде всего оленей, получивших широкое распространение в первой половине I тыс. до н.э. на всем степном поясе Евразии.
В Монголии известно более 600 находок. Имеются не вполне определённые указания на наличие аналогичных изваяний в Северном Тибете (китайцы в вопросе древностей, вообще ребята мутные). Более ста памятников зафиксированы в Туве и в Горно-Алтайской автономной области. Отдельные оленные камни обнаружены в Киргизии, в Восточном и Центральном Казахстане, на Южном Урале в Оренбургской области. Существуют вариации на тему оленных камней на Северном и Центральном Кавказе. Стела из Шипяк-Саномер в Южной Грузии позволяет предполагать их наличие и в Закавказье. Несколько изваяний происходят из Причерноморья — Ольвии, Поднепровья, Николаевской области Украины и Крыма. Наконец, два оленных камня обнаружены в Добрудже и северо-восточной Болгарии.
В настоящее время в Европе и на Кавказе известно около 15 оленных камней
Изображения выполнены в характерной манере, в которой четко видны зачатки звериного стиля – огромные, зачастую гипертрофированные рога, подогнутые в «летящей позе» ноги
Главное отличие оленных камней от других каменных изваяний степей Евразии - отсутствие на абсолютном большинстве из них конкретных признаков антропоморфности: оленные камни явно представляют человеческую фигуру, но какие-либо признаки изображения лица, рук или ног на них (за редким исключением), как правило, отсутствуют. Форма оленных камней может быть различна: призматическая, цилиндрическая, брусковидная, в виде плоских плит. Наиболее характерна форма плоской плиты со скошенным верхом (саблевидная). Материалом служили различные песчаники, гранит, базальт и другие породы камня. Также колеблются и размеры оленных камней — в среднем от 1,5 до 2,5 м; но встречаются степные монументы высотой более 3 и даже 4 м.
На поверхность в сугубо определённом порядке наносился устойчивый комплекс изображений.
Полная «иконографическая схема» оформления оленных камней (в идеальном варианте, так-то, на большей части, отсутствует то тот, то другой предмет) в восточных районах включает опоясывающие линии наверху (ожерелье) и внизу (пояс); выше ожерелья на боковых сторонах расположены кольца — серьги. Вместо лица, древние скульпторы чаще всего оставляли пустое место, зачастую перечеркнутое 2-3 косыми линиями, по версии ведущего оленнекаменнолога Д.Г. Савинова, символизирующими уход воина, в честь которого поставлен камень, в Края Вечной Охоты. По всей вероятности, они отражали реально проведенные линии на лицах покойников и связаны с культом умерших предков.
Так же, эти линии иногда трактуются как татуировка, закрепление которой считалось более важным, чем черты багатуров. С другой стороны, при тогдашнем уровне мастерства, багатуры все были бы на одно лицо (лично мне, признаться, первая версия с перечеркиванием лиц мертвеца нравится больше).
Оленный камень из наземного сооружения кургана Ов-60-3
На поясе подвешено оружие и снаряжение воина (кинжал, топор или секира, нож, оселок и т.д.). Часто встречаются изображения зеркала и лука с горитом ("колчан" для лука). Выше пояса выбита геометрическая фигура в виде заштрихованного «ёлочкой» пятиугольника. Пространство между поясом и ожерельем заполнено изображениями различных животных: оленей, лошадей, козлов, кабанов, кошачьих хищников. Чаще всего изображались олени, различным образом стилизованные, откуда и происходит само название «оленные камни».
Известно всего два оленных камней на которых встречено изображение полной фигуры человека. Первое — это оленный камень из Ортаа-Тей в Туве, на котором изображен обернувшийся всадник, стреляющий из лука в сторону крупной решётчатой фигуры, около которой изображены также горные козлы и кабаны; второе — один из оленных камней Булганского аймака в Монголии, где среди других изображений нанесена фигура стоящего человека с поднятой рукой
Камень из Орта-Тей
Рисунки наносились на всех сторонах камня; при этом часто использовалась техника выемчатого контура (или контррельефа), когда равномерно углублялась площадь изображения по отношению к плоскости камня, с последующей подшлифовкой, что создавало определённый световой эффект, особенно при боковом освещении. В западных районах распространения, при сохранении общей схемы, оформление оленных камней несколько варьировалось за счёт иных пропорций, реалий и т.д.
Установлено, что оленные камни не связаны с какой-либо одной археологической культурой, но сам факт создания однотипных памятников в различной культурной и этнической среде требует объяснения, которое, скорее всего, следует искать в сфере идеологических представлений. Остаётся вопрос и о соотнесении оленных камней с тем или иным видом сооружений; иногда они установлены у курганов или в отдельных оградках, но чаще всего, вместе с другими сопутствующими сооружениями, образуют сложные комплексы, имевшие, ритуальное значение.
По мнению Ю.С. Худякова, оленные камни представляют собой изображения воинов-колесничих, а само их расположение рядами, в «шахматном порядке», соответствует расположению колесниц в боевом строю.
Учитывая трудоёмкость создания и установки оленных камней, можно предположить, что они изображали только особо почитаемых, героизированных предков с подчёркнутыми признаками мужской силы (вооружённость и фалличность). Точно такими же характерно подчёркнутыми признаками мужского пола обладают ранние скифские и сарматские изваяния.
Находки раннескифской скульптуры из Криворожского района Днепропетровской и Николаевской областей (6 век до н.э.)
Немало оленных камней уничтожено, разрушено или намеренно перемещено на другое место ещё в древности. Уничтожить изображение духа-предка — значит нанести непоправимый вред ему самому и его потомкам. Этакий мифо- этногеноцид.
Оленные камни использовали в качестве простого строительного материала уже в середине 1-го тысячелетия до н. э., в эпоху раннего железа, когда память о тех, кто тесал эти камни, и их собственных духах, давно канула в Лету.
Источники:
А.Д. Грач Древние кочевники в центре Азии. // М.: 1980.
Д.Г. Савинов Оленные камни в культуре кочевников Евразии. // СПб: СПбГУ. 1994.
В.Д. Кубарев Древние изваяния Алтая (Оленные камни). // Новосибирск. 1979.
«Сибирское вооружение: от каменного века до средневековья». А. Соловьев; Новосибирск, 2003 г.
Грязнов М.П. О монументальном искусстве на заре скифо-сибирских культур в степной Азии // АС ГЭ. Вып. 25. Л., 1984.
В.В. Волков Оленные камни Монголии. // М.: «Научный мир». 2002. 248 с
_____________________________________________________
Когда-то выкладывал у себя в ЖЖ, но это было давно
Тупорылые звери Причерноморской Скифии
Среди многочисленных вариантов скифских синкретических скотинок (существ, состоящих из частей разных животных), ученые, ориентируясь на некоторые археологические находки, выделяют небольшую группу странных зверьков. Существа эти представляют из себя голову неизвестного зверя с торчащими остроугольными ушами со свисающим языком (иногда еще и с гребнем) и тупым окончанием мордочки.
Изображения тупорылых зверей на бронзовых навершиях (1-4, 6-8) и на роговом уздечном распределителе (5) раннескифской эпохи:1 – хут.Говердовский, к.1; 2– находка близ Майкопа; 3 –Келермесские курганы, к.3/Ш;4 – Нартанский могильник, к.13; 5 – Новозаведенное-II,к.7; 6, 7 – Будки; 8 – Роменские курганы
Звери эти трактуются весьма разнообразно:
1. Фантастические животные, явившийся перед мастером после трех кувшинов пива [Ильинская В.А, 1968]
Вариант, обозначенный на схеме цифрой 4 (вежливое создание с закрытым ртом, найденное в Нартовском могильнике), трактуется как плод незаконного сожительства грифона с лошадкой.
2. Некие хищные звери, коим в метафизических целях (для усиления действий колдунства) были приданы грифоньи черты - длинные уши и гребень [Шкурко, 1982]
3. Классические орлиноголовые грифоны, вышедшие из рук не слишком мастеровитого мастера [Переводчикова, 1980]
4. Результат работы все тех же мастеров с переднеазиатскими образами кошачьего хищника с оскаленной пастью и с высунутым свисающим языком. [Канторович А.Р. 2010]
Тупорылые звери с переднеазиатскими прототипами
Интересно, что ни один из ученых не выдвинул версию о летучей мыши:
Таким образом, можно предположить, что в скифских степях и лесостепях, существовал тайный культ Кожана/Нетопыря, отличительным знаком участников которого являлось изображение мордочки летучей мыши на предметах вооружения.
Соответственно, наследники/частично потомки скифов, то есть, мы с вами, может требовать определенный процент выручки от франшизы "Бэтмен".
Если вы профи в своем деле — покажите!
Такую задачу поставил Little.Bit пикабушникам. И на его призыв откликнулись PILOTMISHA, MorGott и Lei Radna. Поэтому теперь вы знаете, как сделать игру, скрафтить косплей, написать историю и посадить самолет. А если еще не знаете, то смотрите и учитесь.
Грифоны Скифии
Итак, грифон. Химера, существо, соединившее в себе зверя и птицу в различных сочетаниях.
Существо, объединяющее в себе черты обоих потусторонних миров – верхнего и нижнего. Медиатор, проводник между мирами. Согласно мифологическому подтексту многих сюжетов скифского искусства, сцена терзания копытных, грифонами, являющимися символами нижнего, хтонического мира, является отображением все того же вечного дуализма, борьбы жизни со смертью. "Мир, мир смертных, символизируемый копытным противостоит "иному" миру, миру смерти в его различных ипостасях."
Как ни странно, но у столь необычно выглядящего создания вполне может быть и материальная основа. В качестве прототипа, натолкнувшего на мысль о существовании подобного существа, могли выступить останки вымерших травоядных динозавров (к примеру, семейства Psittacosauridae), чьи скелеты весьма схожи с описаниями грифонов (четыре ноги и птицеобразная голова с мощным клювом).
Прототипом мог служить и черный гриф, Aegypius monachus, обитающий в предгорьях и горах Центральной Азии, Средней Азии, Кавказа, Крыма и Северной Африки. Он наделен хохолком из перьев и воротником из длинных заостренных перьев. Наряду с длинным клювом, круто загнутым на самом конце, эти анатомические детали черного грифа могли стать источником формирования соответственно гребня и мощной складки на шее как грифона раннегреческого типа, так и особого образа грифа-птицы (в полнофигурном и редуцированном воплощении) Дополнительным стимулом, подстегнувшим фантазию, также могли послужить следовые цепочки крупных хищников и хищных же птиц у добычи.
Первые изображения четвероногого существа с птичьими головой, крыльями и передними ногами в сочетании с ухом, туловищем, задними ногами, гривой и хвостом льва известно еще на печатях из Суз, синхронных урукской эпохе IV тыс. до н.э.
Печать из Суз, IV тыс. до н.э. Илл. Канторович А.Р. Истоки и вариации образов грифона и гифоноподобных существ в раннескифском зверином стиле VII-VI вв. до н.э.
Постепенно этот художественный образ становится широко распространенным в искусстве многих древних народов Передней Азии. На протяжении длительного времени в разных географических регионах образ грифона, с одной стороны, претерпевает ряд изменений, а с другой — приобретает более определенные черты. Классический тип грифона становится известен в памятниках Древнего Ирана и Греции приблизительно к началу I тысячелетия до н. э.
Изображения грифонов широко распространено в искусстве народов Причерноморья, главным образом в 4-3 веке до н.э.. Естественно, образ проникает в Северное Причерноморье гораздо раньше. Первые достоверно датированные изображения грифона-птицезверя относятся к 7-6-му веку до н.э. .
В связи с разнородностью культур вышеуказанной территории, изображения грифонов можно разделить на три типа (в свою очередь подразделяющихся на подтипы): переднеазиатский, греческий и непосредственно, скифский тип.
Для точной идентификации принадлежности изображения к тому или иному стилю, были предложены следующие критерии, предложенные Канторовичем А.Л. :
1) специфические пропорции животного – преувеличенность определенных частей тела (в ущерб остальным): глаз, пасти, ноздрей, ушей, лопатки, бедра; кроме того, гипертофированность рогов и копыт – у копытных, зубов и когтей – у хищников, клюва и крыльев – у птиц, всех вышеперечисленных деталей (при их наличии) - у синкретических животных ;
2) акцентирование определенных анатомических деталей (таких, как глаз, рог, лопатка, плечо, бедро, копыто или лапа) посредством рельефа, линейного обрамления, намеренной геометризации и/или «зооморфного превращения» этой детали, т.е. трансформации в другой зооморфный мотив;
3) специфическая поза животного, соответствующая ограниченному набору поз, строго определенному для той или иной группы образов
Переднеазиатский (восточный)
Как понятно из названия, заимствован образ в Передней Азии. На всех изображениях фигуры определяемые исследователями как грифоны (львиное тело, орлиная голова, скорпионий хвост, крылья в виде рыб, человеческие руки), соседствуют с подобными химерами, состоящими из частей тел разнообразнейших созданий.
По концепции эти существа являются несомненным продуктом древневосточных космогонических представлений, которые в комбинации птичьих, животных и рыбьих форм вкладывали идею сочетания природных стихий: неба, земли и воды. Фантастичность образа — вполне в переднеазиатском вкусе, так же как и спиралевидные локоны, ниспадающие с голов орлиноголовых грифонов Литого кургана. Подобные локоны можно встретить у грифонах с хеттских печатей, на бронзовом грифоне из Топрах-Кале (Урарту).
Так же, в качестве определяющих признаков можно указать следующие пункты, типичные для искусства Ирана и Междуречья:
1) Подчеркивание мелких деталей тела всякого рода «запятыми», «точками», «подковками»;
2) Зачастую под глазом имеется значок в виде «запятой»;
3) Очерчивание восковицы полукруглой линией;
4) Большие крылья, плавно изогнутые и направленные своим концом вперед (ассирийская манера подразумевает крыло с прямым верхним краем, расположенным под 90°);
5) «перепончатый» гребень (в Урарту – ровный, словно подстриженный, в Ассирии – высокий, перьевой).
В качестве ярких примеров можно привести фантастические существа, изображенные на золотых ножнах мечей из Мельгуновского клада (Литой курган) и Келермеса. Оба погребения представляют собой наиболее ранние из известных нам скифских курганов Северного Причерноморья.
Грифон на ножнах меча из Литого кургана
Грифоны с ножен из Келермеса
Ионийско-греческие грифоны(восточно-греческие)
«Греческие» грифоны на раннем этапе развития несли следы переднеазиатского влияния, что заметно, к примеру, на грифонах с зеркала и ритона, найденных все в том же Келермесе.
«Ионийско-греческий» грифон на зеркале из Келермеса
Стиль изображения, который так же можно назвать «ионийско-греческим", характерен для греческого искусства Малой Азии:
1) На орлиной голове — длинные остроконечные уши,
2) Нос украшает высокая острая надставка,
3) Клюв раскрыт и из него высовывается извивающийся тонкий язык;
4) По шее спускаются два спиралевидных локона, характерные для ранней греческой архаики и восходящие ещё к хеттским прототипам, отсутствие гребня, характерного, для грифонов ассиро-урартского, хеттского и позднегреческого типа
5) Грифон находится изолировано.
6) Крылья из отдельных перьев подняты почти строго вверх (в позднюю эпоху крылья приобретут определенную серповидную закругленность). Такие крылья, позаимствованные из Передней Азии, в частности от грифонов Финикии, преобладали в искусстве западной Малой Азии и острова Родос .
Этот тип полностью сложился в VII в. до н.э. в греческих центрах на побережье Малой Азии и соседних с ней островах. Основой для его создания послужили, грифоны, выполненные в ассирийско-финикийской художественной традиции. Непосредственным прототипом могли явиться сирийские и ассирийские памятники искусства 13 в. до н.э., аналогичные найденным в Кархемише, Сакча Гёзю и крепости Салманасара III. Своеобразным переходным звеном к восточно-греческому типу служит фигура орлиноголового демона на резной костяной панели от изголовья ложа (около 730 г. до н.э.) из крепости Салманасара.
В качестве возможной переходной формы от восточно-греческих к греко-скифским образцам (как выполненным скифскими мастерами под влиянием греческих образцов, так и самими греками с адаптацией под вкусы заказчиков из Скифии), следует отметить орлиноголового грифона с острыми торчащими ушами, большим выпуклым продолговатым глазом, яростно разинутым клювом и извивающимся языком на бронзовом навершии в форме типичного для Кубани сквозного полого бубенца. Грифон, безусловно, греческий. Однако нет ни надставки на лбу, ни спиралевидных локонов, формы более обобщены. Особенно примечательна типичная для скифского искусства органическая связанность изображения с формой бубенца, округлые очертания которого повторяются контуром головы грифона.
Скифские грифоны
В скифском искусстве Северного Причерноморья, как ни странно, ясно выраженного грифона, как на вышеуказанных импортных изделиях, мы не найдём. То, что обычно принято называть «скифским грифоном», в большинстве случаев оказывается просто головой хищной птицы, обособленной головы хищный с ухом . Схема её в виде большого выпуклого круглого глаза и загнутого книзу сомкнутого клюва с резко обозначенной восковицей чрезвычайно распространена в скифском быту. Этот мотив постоянно встречается на предметах утвари и, особенно, на вооружении и золотых и бронзовых частях конского уздечного набора.
Говоря о скифских грифонах, нельзя не упомянуть автохтонную гипотезу происхождения данного образа, выдвинутую Погребовой Н.И.:
Орлы – самые крупные хищные птицы Евразии. Соответственно, они не могли не войти в мифологическую картину скифского мира. Орлы закрепились в космогонической системе как в качестве символа нижнего мира, символа смерти, так и символа быстроты, силы удара.
Частое изображение орлиной головы на деталях конской сбруи говорит о том, орел связывался с покровительством конных воинов, магически охраняя, сообщая силу удара и быстроту.
С другой стороны, существует ряд ранних находок, где реальный образ птицы наделяется фантастическими элементам. Мотив головки хищной птицы, повернутой в профиль, с большим круглым глазом, выступающим за пределы головы, и сильноизогнутым клювом впервые встречен на золотой диадеме и на серебряном блюде из Зивие (7-6 век до н.э) . Этот образ широко известен в скифском, тагарском, древнеалтайском искусстве и синхронных памятниках на территории Северного Причерноморья, Казахстана, Тувы, Монголии, Север-Западного Китая, то есть, практически во всех областях скифского мира.
Н. Л. Членова полагала, что истоки этого образа (большеглазой птицы) восходят к головкам львов из Луристана; последние, по ее мнению, были неправильно поняты скифами: так, возвышающееся над головой ухо льва воспринималось ими как круглый выступающий глаз, а верхняя челюсть льва — как птичий клюв. Однако, по мнению Барковой Л.Л . и Б.В. Техова , никакие львы в этимологии данного образа не прослеживаются, и данный образ принадлежит исключительно скифскому искусству. Мнение об ошибочности гипотезы Н.Л. Членовой разделял и М.И. Артамонов ., считавший, голова с выступающим глазом на месте лобного выступа, представляет собой промежуточное звено стилизации, ведущей к сокращенному образу птицы, состоящему лишь из клюва и большого круглого глаза, а то и принимающего вид двойной спирали.
В качестве примера приведем бронзовом навершии из Ульского аула (курган №2), имеется изображение птичьей головы в виде круглого кольцевидного глаза и огромного загнутого спиралью клюва, за глазом же прослеживается продолговатое остроконечное звериное ухо. Таким образом, создается фантастический образ птицы со звериным ухом.
Принимая во внимание вывод Гольмстен , о том, что на определённой стадии развития в изображениях звериного стиля сочетаются элементы тела разных зверей с целью усиления боевых и устрашающих качеств реального животного. Изображая хищную птицу на своём вооружении, скифский воин якобы магически приобретал её свойства. Отсюда стремление изобразить её возможно более внушительно, особенно подчеркнув её крепкий, острый клюв и зоркий глаз, а иногда и цепкий коготь; добавление уха волка или другого зверя, а иногда и тела животного (Ульские псалии), должно было ещё более усилить магическое действие изображения.
Таким образом, искусство скифов Причерноморья и могло получить образ, визуально очень схожий с орлиноголовым грифоном Греции. В первую очередь, данное слияние происходило в Боспоре, где даже по количеству среди находок, мы видим большее количество явно завезенных изображений. Боспор остается главной территорией распространения изображений грифона и в будущем, когда параллельно с развитием орлиноголового типа, на основе переднеазиатских изображений, создается облик боспорского львиноголового грифона, что происходит в 5-4 веке до н.э. (рассмотрение данного образа выходит за рамки данной работы).
В любом случае, следует заключить, что образ грифона, оказался недостаточно популярным в скифской среде в VII-VI вв. до н.э., замещаясь синкретическими образами, более соответствующими местной идеологии. Сам же образ раннегреческого грифона, вошедший в раннескифское искусство, хотя и не стал широко распространенным, но, во-первых, стимулировал беспрецедентную популярность образа ушастой птицы – “скифского грифона”, во-вторых, создал предпосылки для широкого распространения в скифо-сибирской художественной системе в V-IV вв. до н.э. разнообразных модификаций грифона: бараноптица (грифо-баран), тупорылый зверь, олене- и лосептица и т.д.
_______________________________________________________________________________
Канторович А.Р. Образы синкретических существ в восточноевропейском скифском зверином стиле//Электронный научный журнал Исторического факультета МГУ имени М.В.Ломоносова «Исторические Исследования» № 3. 2015
Д.С. Раевский Модель мира скифской культуры. Проблемы мировоззрения ираноязычных народов евразийских степей I тысячелетия до н.э. // М.: 1985. С. 150
Баркова Л.Л. Образ орлиноголового грифона в искусстве древнего Алтая (по материалам Больших Алтайских курганов) Археологический сборник [Эрмитажа]. Вып. 28. Материалы и исследования по археологии СССР. Л., 1987
В.А. Кисель Келермеский грифон. // Эрмитажные чтения памяти Б.Б. Пиотровского. СПб: 1997. С. 40-42.
Канторович А.Р. Истоки и вариации образов грифона и грифоноподонбых существ в раннескифском зверином стиле VII-VI вв до н.э. Археологический альманах. – № 21. – 2010.
Вязьмитина М. И. Ранние памятники скифского звериного стиля. — СА, 1963, №2
Н.Л. Членова Происхождение и ранняя история племён тагарской культуры. // М.: 1967.
Техов Б. В. О некоторых предметах скифского звериного стиля из памятников южного склона Главного Кавказского хребта. — В кн.: Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве народов Евразии... М., 1976. С.-160
Артамонов М. И. Происхождение скифского искусства. — СА, 1968, № 4, С. 40-41
В. Гольмстен. Из области культа древней Сибири. Сб. в честь Н.Я. Марра. 1934, стр. 115-116.
Н.Н. Погребова Грифон в искусстве Северного Причерноморья в эпоху архаики. // КСИИМК. Вып. XXII. 1948. С. 65.
Б.Б. Пиотровский. Кармир-Блур, I, Ереван, 1950, С. 96-97
В.А. Ильинская Некоторые мотивы раннескифского звериного стиля. // СА. 1965. №1. С. 86-107.
Выкладывал когда-то у себя в жж (https://irkuem.livejournal.com/475613.html)