Глава 32. Партизан
Стоя на крыльце дома, я смотрел в серое невзрачное небо, задрав голову вверх. Погода на улице была сухая и теплая, но солнца, которое может одним только лучиком придать хорошее настроение, не было. У меня его тоже не было, потому что мои друзья куда-то уехали, скорее всего в гости к родственникам. Надеяться на то, что они появятся, как по волшебству, не было никаких причин. Вздохнув, я с грустью подумал о приключениях, которые могли бы ожидать нашу компанию вместе, и посмотрев еще раз на небо, пошел в направлении – куда глаза глядят.
Засунув руки в карманы, я шел мимо детского сада, мимо клуба, вдоль школьного забора и всматривался в каждую деталь уличного интерьера. Я надеялся, что все-таки, что-нибудь меня заинтересует и мне придется с радостью заняться этим интересным делом, но увы, как специально наш микрорайон словно вымер. Пара взрослых прохожих попались мне на встречу и больше никого, даже захудалая дворовая собака не встретилась на моем пути.
- Грустно. Куда все подевались? Все уехали к родственникам, что ли? – вслух подумал я и стал смотреть в разные стороны.
Пройдя еще немного вперед, я увидел, как открылась дверь черного входа в продовольственный магазин, и оттуда вышел грузчик. Присев на скамеечку, он достал папиросу и прикурив ее, выпуская струю дыма. Закинув ногу на ногу, и откинувшись на спинку скамьи, он стал ритмично подносить папиросу к своим губам. Это был наш давний знакомый – Коля, прозвище у него было «Копейка». Он был умственно отсталый и в свои тридцать пять лет имел развитие маленького мальчика, как раз нашего возраста. Его мама работала в магазине бухгалтером, и чтобы Николай был всегда под присмотром, устроила его грузчиком, потому что он был высоким и крепким, в физическом смысле, мужчиной.
- Коля! Привет! – закричал я, обрадовавшись виду знакомого человека, и бросился в его сторону.
- О, Женька, привет! - тоже обрадовался Николай.
- Что, как дела? – присаживаясь на скамейку, спросил его я.
- Сижу курю, пока всю работу сделал, - выдохнув очередную струю дыма, ответил мне Коля.
- Будешь? – он протянул мне пачку папирос.
- Не, не буду. Я еще маленький курить, - ответил я, отодвигая протянутую руку.
- Понятно, малышня, а я уже большой. Мне можно, мама разрешает, - сказал Коля.
- Ты, когда зарплату получишь? – спросил его я.
- Вчера получил, - ответил Николай и улыбнувшись во весь рот, достал из кармана пачку листов с неразорванными марками спортивного общества «ДОСААФ».
- Вот смотри. Можешь себе немного взять, - Коля сунул марки мне в руки. За него зарплату получала его мама, а ему, чтобы все выглядело честь по чести, выдавали марками. Николай даже в магазине расплачивался ими, конечно продавцы были в курсе и ничего ему не говорили, принимая досаафовские банкноты в оплату папирос, конфет и чего-нибудь еще. Мы тоже не понимали, как это ему удается, ведь нам, когда Коля раздавал свою выручку, за эти марки абсолютно ничего не продавали, а только прогоняли посмеиваясь над нами.
- Давай! Спасибо!
- Может конфет купишь? Каких-нибудь? – поблагодарил его я.
- У тебя же теперь деньги есть. Можешь сам купить, - удивился Коля.
- Мне не продадут, мы с пацанами уже много раз пробовали. Продавцы говорят, что только тебе продают, - я разъяснил ситуацию Николаю.
- Конечно мне продадут. Я же работаю здесь, - сказал мой знакомый.
- Ладно, тебе какие? Леденцы? – спросил он меня.
- О, да, да, - тут же быстро ответил я.
- На подержи папиросу, я схожу, - Коля поднялся, вручив мне замусоленную папиросу, и пошел внутрь магазина.
- Женька, привет. Ты, что куришь? – услышал я чей-то голос. Это был мой знакомый – Миша, все его называли Мишаня.
- Конечно курю, сейчас вот грузчиком подрабатываю. Скоро зарплату дадут. Рублей сто, - решил пошутить я, и стал рассказывать про тяжелые будни грузчиков в продовольственных магазинах.
- Ничего себе. А меня можете к себе взять? – с надеждой в глазах, спросил меня Миша.
- Нет, Мишаня, тебя не возьмут, - ответил ему я.
- Почему? – спросил он, сделав такой вид, что не понимает, что же в нем такое, почему его могут не принять.
- Потому что не куришь, - спокойно сказал я.
- Я научусь! - ответил Мишаня и выхватив у меня папиросу, начал жадно втягивать в себя дым. После пары затяжек он начал кашлять, да так, что из магазина выбежали две продавщицы и выхватив у Миши папиросу, стали учить его уму разуму, приговаривая при этом различные нехорошие слова.
- Вы, что тут натворили? - услышали мы голос Коли «Копейки».
- Коля, купил конфеты? – сразу спросил его я, надеясь побыстрее получить пакетик с леденцами, пока разбушевавшиеся продавщицы не выгнали нас из подсобки.
- Вот, Женька, держи, а теперь уходите мне работать надо, - ответил Николай и стал закрывать за нами ворота.
- Пока, Коля. Спасибо большое, - поблагодарил я его напоследок.
- Угостишь? – спросил Мишаня, идя рядом со мной.
- Конечно, держи, - и я достав из кулечка леденец, протянул его знакомому.
- Ты, вообще куда идешь? – спросил я Мишу.
- К Диме. Его из дома не выпускают, приглашал к себе, - ответил он.
- К Димону? Я тоже пойду, - утвердительно сказал я и мы, жуя конфеты, направились в сторону Диминого дома.
Димин дом находился на другом конце нашего поселка. Пройдя через весь пустынный микрорайон, мы очутились у его подъезда. Поднялись на второй этаж и, нажав на кнопку дверного звонка, стали ждать, когда откроется дверь, чтобы впустить нас внутрь.
- Здравствуйте, мальчики, - поздоровалась с нами Димина мама, открывая дверь.
- Вы в гости к Дмитрию? Проходите, - продолжила она, впуская в прихожую.
- Здравствуйте, тетя Тамара, - в один голос поприветствовали мы ее.
Я и Мишаня, сняв ботинки, прошли в Димину комнату. Дмитрий сидел на кровати и, поджав под себя коленки, читал толстую книгу.
- Привет, Димон, - поздоровался я и, пожав его руку, плюхнулся рядом на кровать.
- Что читаешь? Что-то больно толстая у тебя книга, - Мишаня тоже присел рядом, только, с другой стороны.
- Жюля Верна, - ответил Дима и продолжил сидеть в той же самой позе, задумчиво смотря в стену, напротив.
- Да, что с тобой? Какой-то невеселый сегодня? - поинтересовался я, пересаживаясь за его письменный стол, где лежали детские журналы.
- Да, смотришь куда-то в стену, молчишь. О чем-то плохом, что ли думаешь? – спросил Миша, вынимая из Диминых рук книгу.
- Димон, давай во что-нибудь поиграем, - предложил я знакомому.
- Давай. Во что? – подключился Мишаня.
- Ладно. Давайте поиграем. Игра будет называться «смерть партизана», - тихо и задумчиво произнес Дима и, поднявшись с кровати, подошел к окну.
- Что это за игра такая?
- Да, и как в нее играть? – удивились мы названию игры и настроению, с которым Дмитрий произнес это.
- Вы будете фашисты, а я буду пойманный вами партизан, - стал он объяснять.
- Почему это мы фашисты? – удивленно, смотря друг на друга, спросили мы.
- Потому что у меня плохое настроение. Вот почему. Это не обсуждается, - ответил на наш вопрос Дима.
- Ладно, что делать надо? – поинтересовался Мишаня.
- Ничего не надо делать. Будешь по табуретке пинать, когда вешать будешь, - зашипел на Мишу Димон.
- В смысле? Вешать? – удивился я.
- Сейчас покажу, - начал говорить Дмитрий и открыв ящик стола, достал моток простых ниток.
Наш пойманный партизан отмотал, достаточно длинный, кусок нитки и, привязав один конец к люстре, соорудил на другом конце петлю. Потом сделал из картонного листа табличку с надписью «партизан» и, подвесив у себя на груди, забрался на табурет при этом натянув тонкую петлю на шею.
- Прощайте товарищи…, - начал он.
- Ты, дурак, что-ли? – сказал я Дмитрию, глядя на его дурацкую затею.
- Она же тонкая, порвется сразу, - показывая на петлю, произнес Миша.
- Ну и что. Пинай проклятый фашист, - прошипел на Мишаню партизан.
- Ладно, - ответил новоиспеченный палач и со всего размаху пнул по табурету.
Все произошло в считанные секунды. Табуретка вылетела из-под ног партизана, нитка тут же лопнула, но тонкая петля успела прорезать, впиваясь внутрь кожи, шею Дмитрия, который рухнув на пол и открыв рот, приготовился кричать от поразившей его боли. Маленькие капельки крови выступили на шее, очерчивая ровную полосу круга, а изо рта Димы послышался дикий вопль.
- Вот, дурак, - сказал я и вытащив нитку с Диминой шеи, стал поднимать товарища на ноги, чтобы усадить на кровать.
- Тетя Тамара, тетя Тамара, а Дима повесился! - в это время Мишаня бросился на кухню, где Димина мама готовила обед.
«Бам, Бум, Бряк», послышалось с кухни. Это тетя Тамара упала без сознания, услышав Мишины слова.
- Опять двадцать пять. Какой ты, Дима, придурок, - только и сказал я и пошел в прихожую, собираться на улицу, подальше от таких игр.
- Я с тобой, - шепотом произнес Миша и тоже стал надевать ботинки.
- Пока, Димон.
- Пока, - попрощались мы с Дмитрием.
- Пока, приходите еще. Поиграем, - сказал он нам в ответ.
- Вот уж нет, у тебя игры какие-то странные, впрочем, как и ты, - ответил ему я.
- Да и тетя Тамара постоянно без сознания, - поддержал меня Мишаня.
- Лучше ты к нам, - предложили мы товарищу и закрыли за собой входную дверь.
Обняв на прощание друг друга, мы с Мишей разошлись по домам. На сегодня приключений нам хватило. Плохо, что не было моих настоящих друзей.
