Я всегда находил забавным пукнуть где-та в магазине и спрятаться за стелажиком, поглядывая как не о чем не подозревающих людей одолевают корчи. Да и вообще я любил пердежи. Помница буквально вчера изучал их в школе. ( Винительный, творительный... )
Когда пропало обоняние я долго думал, што мой бздёх престал источать аромат и я серил везде, где представлялось возможным. В маршрутке, в кино, в ресторанах, пока однажды не пустил протяжного шептуна в кабинете начальника и у того не случился инсульт.
Не то чтобы мне нравился этот воистину чудесный аромат, скорее как очко моей филейной части делалось буквой О и готовилось издать звук отходящего парахода.
Как говорил мой дед: "Когда подготавливаешься к смачному пердежу, вовремя снимай с предохранителя, ото пукнешь всебя." Но я нашел выход, просто засовываешь руки в труханцы и аккуратно так раздвигаешь полупопия дабы выпустить молодые ветра, ВАЖНО не раздвигать слишком быстро, ото обосрёсси, что собстно со мной и произошло.
Я работаю в офисе на 12 человек и так исторически сложилось, что отношения между коллегами было шикарное, за исключением одного прыщавого, очкастого дохлика - Аркаши. ( у него еще руки при ходьбе как у велоцераптора делались. ) Бывало даже нахуярю горохом со свистом и на него свалю, а он сидит улыбается, радуется вниманию. Кароче приспичило мне пукнуть, да по ощущениям надвигался не просто какой-то рядовой сёр, а прям Катрина захрюкала в сторонке. Выбегаю в ватерклозет, думаю не буду заходить в кабинку сирану здесь и буду таков. Но так просто моя жопа не сдалась, впервые за наше с ней существование она предательски встала на предохранитель. Знаете, когда хочешь бздануть, но не получается, кагбудто воздух ударяется ос тену и обратно в тухлую вену. Было принято решения пустить в ход тяжелую артиллерию - руки. Времени приспускать штаны не было, я запхал свои грабалки прямо под булки и от испуга, што передо мной открывается кабинка резко рванул жопу и она начала срать. Стою и обсираюсь, нимагу пошевелиться, руки казалось уже из жопы и растут. Аркаша возникший из кабинки будто впал в заклятие "остолбеней", как собака стоит и смотрит на меня, сказать нихуя не может. Мне нужны его трусы и штаны, промелькнуло у меня в голове, возамнивши себя обкаканым терминатором.
Чем так воняет? Протяжно спросил Аркадий. В туалете то? Усмехнулся я. Насрал видимо кто-то и не смыл. Аркаша поднял лапки, аки тот динозавр и собрался было ретироваться, как моя тупая жопа начала пердеть, он засмеялся, я тоже, стою пержу в такт со смехом.
Пока он от истерики чуть не усирается сам, я решил снять штаны и трусы, дабы избавиться уже от этих зловонных оков.
Стою перед ним трясу своей маленькой питиркой, его от смеха прям уносит, точно обсерится. Штаны я повесил на кабинку, а обосранные трусы зачем та держал в руке, видимо собирался угражать Аркадию. Смех этого чмаря уже перешел на истерический плач, стоит и прям рыдает, захлебывается. На предательские вопли сбегается половина офиса, а вторая половина на крики "Ивааноов усрался". Стою с обосраными трусами в руке, зачем та поднял их ищо вверх, чтоб все видели, что это я всех собрал. Моя кукуха от происходящего поехала вслед за Аркашиной, тот уже валялся на полу с пеной у рта.
Быстренько сообразив, что весь офис сейчас в параше катается по полу, я скинул трусы комута на голову и украдкой как краб переступая судорожные тела поковылял в кабинет. Хвала дерьмодемону у меня были сменные брюки, старые, но чистые.
Рабочий день естессно у всех пошел по пизде. Мои коллеги в этой суматохе так и не поняли кто в итоге усрался. Я все свалил на Аркадия, мол это он ухуярил в штаны и размазал кавэлики по полу.
На счастье или на беду его увезли на скорой, видимо от смеха разыгрался аппендицит, а когда он выйдет, то нихуяшеньки и не вспомнит.