Литва официально вошла в состав СССР 21 июля 1940 года. Но уже 7 июля, не дожидаясь окончания этих формальностей, директор тамошнего Департамента государственной безопасности коммунист Антанас Снечкус утвердил «План подготовительной работы и оперативной ликвидации антигосударственных партий» — националистов, христианских демократов, троцкистов, социал-демократов, эсеров и других.

Тут же начались массовые аресты литовских граждан, неблагонадежных с точки зрения коммунистического режима. Масштабы чисток были такими, что в современной Литве их считают геноцидом. К маю 1941 года в списки лиц, подлежащих аресту, включили 28 600 «антисоветских» и «социально чуждых элементов» — и это было только начало. Всего в небольшой стране с населением около 3 млн человек планировалось задержать более 320 тысяч человек. Первыми под удар попали руководители и активисты запрещенных советской властью партий, бывшие высокопоставленные полицейские и чиновники, а также члены польского антисоветского подполья (часть Польши, доставшаяся СССР после раздела этой страны с нацистской Германией, вошла в состав Литовской ССР).

К июню 1941 года в ЛитССР арестовали 6606 человек, большинство — за «антисоветскую деятельность». Пенитенциарная система небольшой республики не справлялась с таким наплывом политзаключенных, и их начали вывозить в тюрьмы и лагеря в других частях СССР. Впрочем, такая скорость изъятия «неправильных» литовцев из общества для советской власти была явно недостаточной. 16 мая 1941 года появилось Постановление ЦК ВКП (б) и Совета народных комиссаров «О выселении социально чуждых элементов из Прибалтийских республик, Западной Украины, Западной Белоруссии и Молдавии». В соответствии с ним 14−18 июня была проведена первая массовая депортация литовского населения. В списки включили 21 214 жителей Литвы, из которых 17 600 успели депортировать до начала немецкого вторжения.

Когда началась война, в литовских тюрьмах находились тысячи заключенных, политические составляли немалую долю. Перед лицом быстрого наступления немецких войск советские силовики начали зачищать места лишения свободы. В прифронтовой полосе все дела узников официально были переданы военным трибуналам. Фактически местным органам НКВД и НКГБ (Народного комиссариата государственной безопасности) предоставили полную свободу действий в отношении сидевших в тюрьмах людей. Сотрудники этих ведомств официально рассматривали расстрел как метод эвакуации заключенных, в документах такие расправы назывались «эвакуацией I категории».

Более тысячи человек убили на месте — в том числе политзаключенных, священников, врачей и даже фермеров, арестованных за неуплату налогов. Их не только расстреливали, но и кололи штыками, проламывали черепа. Перед смертью садисты в форме многих мучали и пытали — избивали стальными прутьями, жгли на кострах, били током, сдирали с людей кожу, выкалывали им глаза, отрезали носы, языки и гениталии, ошпаривали кипятком. Отметим, что расправы над заключенными в первые дни войны происходили и в Беларуси — например, в Ошмянах и в Глубоком. А вот в Новогрудке при попытке НКВД вывезти узников местной тюрьмы из города на конвой напали местные жители, которые освободили заключенных

Другой части литовских узников «повезло» чуть больше. Их успели вывезти на восток — в Беларусь. Впрочем, большинство из них вскоре разделило судьбу товарищей, убитых на родине.

Так, в ночь с 23 на 24 июня 1941 года из Каунасской тюрьмы № 1 железной дорогой на восток отправили, по разным данным, от 90 до 118 политзаключенных. Всех вместе их довезли до Молодечно, после чего разделили. Часть состава ушла в сторону Полоцка и оказалась у станции Бигосово (сейчас это Верхнедвинский район).

Прямо там их и расстреляли. Среди них были один из подписантов Акта о независимости Литвы Казимирас Бижаускас, дипломат Йонас Яблонскис, двое госслужащих, четверо полицейских, рабочий, трое военных, ремесленник, студент и даже школьник.

Остальные узники из Каунаса оказались в минской тюрьме — Пищаловском замке (позже — СИЗО на улице Володарского). Вечером 24 июня часть из них расстреляли — в том числе министра внутренних дел Литвы в 1929—1934 годах полковника Степонаса Рустейку, монаха Мартинаса Гедвиласа, журналистку Ванду Пранцконене

В Минск перевезли и политзаключенных из нескольких других литовских тюрем — в том числе Вильнюсской и Паневежской. Их точное число неизвестно, но, по свидетельствам выживших, среди них были не только литовцы, но и жители ЛитССР других национальностей — в том числе поляки.

Червенская дорога смерти

24 июня немецкие войска заняли Вильнюс, а 25 июня уже приближались к Минску со стороны Молодечно. В этих условиях литовцев и других узников Пищаловского замка общей численностью около 2 тысяч человек (среди них были не только политзаключенные) отправили пешком из Минска в сторону Могилева под «охраной» 226-го полка 42-й бригады Конвойных войск НКВД. Задача была вполне привычной для этого соединения: до войны 42-я бригада как раз выполняла задачи по отправке «спецконтингента» (то есть арестованных) из Барановичской, Пинской и Брестской областей на высылку и в лагеря. Колонну сопровождал начальник Тюремного управления НКВД БССР Евгений Степанов.

По некоторым оценкам, около трети узников были женщинами, некоторые шли с маленькими детьми. Промежуточной целью энкавэдэшники наметили райцентр Червень в 50 км от Минска. При передвижении заключенных не кормили и почти не поили. По пути ослабленных и неспособных идти расстреливали, убили и беременных женщин. По воспоминаниям чудом выжившего офицера литовской армии Юозаса Тумаса, где-то на половине пути до Червеня им устроили полуторачасовой привал на большом лугу, во время которого разрешили напиться воды из речки.

Другой выживший литовский офицер Йонас Петруйтис так описывал этот марш смерти в своей книге «Как они нас расстреливали»:

«Мы, огромная толпа из нескольких тысяч почерневших, оборванных, босых мужчин и женщин, идем очень быстро, петляя по разрушенным улицам (Минска. — Прим. ред.), неизвестно куда. Вернее, бежим, даже задыхаясь. С обеих сторон, в паре шагов от нашей толпы, нас подгоняют сотрудники НКВД:

— Бегом! Бегом! Не стойте на месте!

Пробежав сквозь жуткую ночную тьму, освещенную лишь огнем пожарищ, мимо трупов людей, лежащих на улицах, мы видим, что покидаем разрушенный, горящий город. Куда нас ведут, куда мы так быстро бежим — мы не знаем. Кроме того, нас сопровождает очень раздражающая „музыка“: пах, пах-пах, пах, пах-пах! Это НКВД постоянно расстреливает заключенных, которые пытаются оставить толпу, и тех, которые отстают. Мы начали беспокоиться: если они проведут нас таким образом 200 км, не давая ни еды, ни питья, то наверняка перестреляют всех по пути еще прежде, чем дойдут до Могилева

26 июня уменьшившаяся таким жутким образом колонна добралась до Червеня, людей загнали в местную тюрьму. Степанов связался с начальством, доложил о перемещении «двух тысяч килограммов груза» (так в телеграмме был закодирован контингент заключенных) и запросил вагоны для дальнейшей их перевозки по железной дороге (ближайшая к Червеню станция находилась в 30 км в Пуховичах). Не получив транспорт, он решил «эвакуировать» заключенных «по I категории» — то есть расстрелять.

В ночь с 26 на 27 июня большинство узников вывели из тюрьмы. Чтобы мотивировать уставших людей идти дальше, им пообещали, что в полночь на привале накормят горячим ужином.

Когда колонна вышла из Червеня, сотрудники НКВД начали добивать из револьверов обессиленных отстающих. А затем, углубившись в лесное урочище Цагельня, стали расстреливать всех остальных.

Расправа с использованием винтовок и пулеметов велась около полуночи, почти в полной темноте, поэтому примерно двум сотням заключенных удалось сбежать. Среди них оказалось около 50 жителей Литвы. Юозас Тумас в своих мемуарах рассказывал, что энкавэдэшники после расстрела стали искать обездвиженных раненых с фонариками и добивать их. Сам он в этот момент укрылся в канаве и приготовился к худшему:

«Я сжал зубами левую руку и приготовился укусить ее и вымазать лицо кровью, если услышу, что энкавэдэшники пойдут проверять в мою сторону. Я думал так: я лежу не среди трупов, а отдельно. Энкавэдэшники, проверяя застреленных, увидят мое окровавленное лицо и подумают, что выстрел попал мне в голову, я лежу мертвый — и они оставят меня в покое. В этот момент мне было гораздо страшнее, чем в тот миг, когда я готовился к побегу.

Стрельба вскоре прекратилась. При этом где-то еще были слышны стоны раненых и предсмертные крики умирающих. Я не могу выразить словами, насколько велика была моя радость, когда командир энкавэдэшников громко крикнул: „Да кому это, черт возьми, нужно?!“ <…>. Через несколько минут они выстроились на дороге и пошли прочь, громко разговаривая».

Среди убитых сотрудниками НКВД в эту страшную ночь под Червенем были участник войны за независимость Литвы, министр обороны полковник Балис Гедрайтис, журналист Винцас Даудзвардс-Даугвардис, врач Пятрас Купчюнас и десятки других литовских офицеров, чиновников, студентов, фермеров и рабочих.

Тем из заключенных, которым удалось уцелеть, помогли выжить беларусские крестьяне из окрестных деревень, которые кормили их и помогали спрятаться от еще не сбежавших на восток представителей советской власти. Также от местных жителей выжившие узнали, что 27 июня силовики погрузили трупы расстрелянных в машины и увезли в сторону Бобруйска. В это же время окрестный лес прочесывали энкавэдэшники с собаками и расстреливали заключенных, не успевших спрятаться

Таким образом, всего в этой трагедии, начиная с марша и заканчивая резней в лесу, погибло порядка 1800 человек: по меньшей мере 70 с лишним литовцев, польские подпольщики и много сотен узников-беларусов.

Память о трагедии

В документах силовиков, согласно некоторым источникам, случившееся было представлено как расстрел 209 человек в результате замешательства из-за немецкой воздушной атаки. Известно также содержание оперсводки командира 42-й бригады начальнику Управления Конвойных войск:

«В ночь с 24 на 25.6.41 конвоем 226 полка в количестве 170 чел. эвакуированы заключенные из всех тюрем г. Минска за реку Березина для отрывки окопов. В пути движения в районе Червень состав конвоя вместе с колонной заключенных подвергся сильной бомбардировке с воздуха, распоряжением начальника тюремного управления НКВД БССР Степанова заключенные за контрреволюционные преступления были расстреляны, а остальных распустили. Конвой в полном составе 3.7 возвратился в часть».

Таким образом, масштабы убийств были занижены примерно вдесятеро (если правдивые рапорты и были, то о них до сих пор ничего не известно).

Все последующие десятилетия существования СССР история Червенской дороги смерти замалчивалась — как и другие эпизоды расправ НКВД над заключенными во время войны.

Только 26 июня 1991 года в урочище Цагельня в 400 метрах от Червеня по дороге на Дуброву Беларусский Народный Фронт и общественная организация «Мартиролог Беларуси» установили шестиметровый деревянный крест. В 1993 году его дополнила бронзовая плита на каменном постаменте с надписью «Жертвам большевистского террора» на беларусском, литовском и польском языках. Еще несколько памятных знаков в Цагельне были установлены с участием польских и литовских граждан и общественных организаций.

В 2021 году, накануне 80-й годовщины устроенной НКВД бойни, польские и литовские дипломаты возложили цветы к кресту, установленному в память о ее жертвах.ц

DZIERGAĆ [ДЖЕРгачь] na drutach [на ДРУтах] спицами; ROBIĆ NA DRUTACH [РОбич на ДРУтах] - вязать на спицах

ja dziergam [я ДЖЬЕргам]
ty dziergasz [ты ДЖЬЕРгаш]
on/ona/ono dzierga [он/она/оно ДЖЬЕРга]
my dziergamy [мы джьерГАмы]
wy dziergacie [вы джьерГАче]
oni/one dziergają [они/онэ джьерГАйом]

SZYDEŁKOWAĆ [шыдэлКОвачь] - ROBIĆ NA SZYDEŁKU [РОбич на шидЭЛку]; ROBIĆ [РОбич] - делать
вязать крючком

ja szydełkuję [я шидэлКУе]
ty szydełkujesz [ты шидэлкуЕш]
on/ona/ono szydełkuje [он/она/оно шидэлКУе]
my szydełkujemy [мы шидэлкуЕмы]
wy szydełkujecie [вы шидэлкуЕче]
oni/one szydełkują [они/онэ шидэлКУйом]

HAFTOWAĆ [хаФТОвачь] - вышивать

ja haftuję [я хаФТУе]
ty haftujesz [ты хафТУеш]
on/ona/ono haftuje [он/она/оно хафТУе]
my haftujemy [мы хафтуЕмы]
wy haftujecie [вы хафтуЕче]
oni/one haftują [они/онэ хафТУйом]

SZYĆ komuś BUTY - ШИТЬ кому-либо ОБУВЬ
«строить козни против кого-либо, плести интриги». При чем тут обувь?
Когда-то шитье было одним из самых распространенных повседневных занятий, а пошив обуви был делом «очевидным». Сам глагол SZYĆ – благодаря тому, что он обозначал повседневную деятельность, известную и выполняемую каждый день, и в то же время требующую умения, смекалки и предусмотрительности – приобрел переносное значение «готовить, обдумывать, планировать, намереваться», а поскольку, к сожалению, в основе человеческих преднамеренных действий слишком часто лежат дурные намерения, это значение трансформировалось в отрицательное значение «замышлять, строить планы, планировать, готовить что-то злое». Фразеологизм SZYĆ komuś BUTY, хотя и указывает на «хороший поступок», в то же время выявляет его «плохое значение»: тот, кто шьет кому-то обувь, вместо того, чтобы сделать что-то на благо ближнего, делает это ему во вред.

ZNALEŹĆ WSPÓLNY JĘZYK [ЗНАлэжчь ВСПУЛЬны ЕНзык] - найти общий язык

- быт. dogadać się [доГАдачь се] - договориться
- лит. porozumieć się [пороЗУмечь се] - договориться

Nasze kraje porozumiały się (znalazły wspólny język) [НАшэ краэ порозуМЯлы се (знаЛАзлы всПУЛЬны ЕНзык)] - наши страны договорились (нашли общий язык)


POROZUMIEĆ SIĘ [пороЗУмеч се] - aspekt dokonany [АСпэкт докоНАны] - совершенный вид
czas przeszły [час ПШЭШлы] - прошедшее время
liczba pojedyncza [ЛИЧба поеДЫНча] - единственное число - ед. ч. - l. poj. (l. p.)
ja porozumiałam się [я порозуМЯлам се] - ж. р. - r. ż. (rodzaj żeński [РОдзай ЖЭНски])
ja porozumiałem się [я порозуМЯлэм се] - м. р. - r. m. (rodzaj męski [РОдзай МЭНски])
ty porozumiałaś się [ты порозуМЯлась се] - ж. р. - r. ż. (rodzaj żeński [РОдзай ЖЭНски])
ty porozumiałeś się [ты порозуМЯлэсь се] - м. р. - r. m. (rodzaj męski [РОдзай МЭНски])
on porozumiał się [он пороЗУмял се]
ona porozumiała się [Она порозуМЯла се]
ono porozumiało się [Оно порозуМЯло се] - ср. р. - r. nij. (rodzaj nijaki [РОдзай ниЯки]

liczba mnoga [ЛИЧба МНОга] - множественное число - мн. ч. - l. mn. (l. m.)
my porozumieliśmy się [мы порозумеЛИСЬмы се] (rodzaj męskoosobowy [мэнскоОСОбовы] - лично-мужской род) męskoos.
my porozumiałyśmy się [мы порозумяЛЫСЬмы се] (rodzaj niemęskoosobowy [немэнскоОСОбовы] - нелично-мужской род) nmęskoos.
wy porozumieliście się [вы порозумеЛИщэ се] męskoos.
wy porozumiałyście się [вы порозумяЛЫщэ се] nmęskoos.
oni porozumieli się [они порозуМЕли се] męskoos.
one porozumiały się [онэ порозуМЯлы се] nmęskoos.


ŚCIĄGAWKA [ЩОНгавКА] - ШПАРГАЛКА:

Czasownik [чаСОВник] - глагол

ZAPAMIĘTAJ! [запаМЕНтай] - ЗАПОМНИ!

W l.pojedynczej czasowniki odmieniają się przez trzy rodzaje: męski, żeński i nijaki, a l.mnogiej odmienia się przez dwa rodzaje: męskoosobowy (gdy czynność wykonywana jest przez ludzi, wśród których jest przynajmniej jeden chłopiec lub mężczyzna) i niemęskoosobowy (gdy mówimy o grupie złożonej
z samych dziewcząt, kobiet, dzieci, zwierząt, przedmiotów, roślin).

В единственном числе глаголы склоняются по трем родам: мужскому, женскому и среднему, а во множественном числе — по двум родам: личному-мужскому (когда действие совершается людьми, среди которых есть хотя бы один мальчик или мужчина) и личному-немужскому (когда речь идет о группе, состоящей только из девочек, женщин, детей, животных, предметов, растений).

Jak dobrze wstać
Skoro świt
Jutrzenki blask
Duszkiem pić
Nim w górze tam
Skowronek zacznie tryl
Jak dobrze wcześnie wstać
Dla tych chwil
Gdy nie ma wad
Wspaniały piękny świat
Jak dobrze wcześnie wstać
Wiosną latem

Picie kawy "duszkiem" [пичь кавэ душкем] oznacza szybkie wypicie napoju, w jednym lub kilku dużych łykach, w przeciwieństwie do delektowania się nią małymi łykami.
Пить кофе «залпом» означает пить напиток быстро, одним или несколькими большими глотками, а не наслаждаться им маленькими глотками.

Слово DUSZEK, которое сегодня ассоциируется с детскими сказками, несколько столетий назад имело другое значение: DUSZEK и DUCH раньше означали «дыхание» — только DECH сохранился в родственном значении до наших дней.

[як ДОбже встачь
СКОро швит
ЮТженки бласк
ДУШкем пичь
ним в Гуже там
скоВРОнэк зачне тыл
як ДОБже ВЧЕшне встачь
дльа тых хвиль
гды не ма вад
вспаНЯлы ПЕНКны швят
як ДОбже ВЧЕШне встачь
вёсном льатэм]

Как хорошо встать
Почти рассвет
Сияние рассвета
Выпеть залпом
Прежде чем там
Жаворонок начнет кричать
Как вставать рано
Для этих моментов
Когда нет недостатков
Замечательный прекрасный мир
Как вставать рано
Весной летом

Otrząsa się
Z rosy bez
Chcę w taki dzień
Znaleźć cię
Obiecał mi
Poranek szczęście dziś
I szczęście dziś
Musi przyjść
Nie zmąci mej
Radości żaden cień
Wschodzące słońce
Śmieje się
Co za dzień

[ОТШОНса се
с росы бэз
Хцэм в ТАки джень
ЗНАлещ че
ОБЕцал ми
поРАнэк ЩЭНщэ джишь
и ЩЭНщэ джишь
МУши пшыйщ
не ЗМОНчи мэй
раДОщи ЖАдэн чень
всхоДЗОНцэ СЛОНцэ
ШМЕе се
ЦО за джень]

Он отмахивается от этого
От росы без
Я хочу в такой день
Найти тебя
Он обещал мне
Утреннее счастье сегодня
И счастье сегодня
Оно должно прийти
Это не собьет меня с толку.
Радость без тени
Восходящее солнце
Он смеется
Какой день

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Obiecuje nam ranek wszystko
Co chcemy mieć
Miłość ludziom
Deszcze listkom
Słowom sens
Budzimy się do życia
Naiwni tak
Tak jak czasami porankiem bywa
Piękny świat
Nadzieja i jutrzenka siostry dwie
Trzeba wiedzieć że są
Wierzyć w nie

Budzimy się do życia [буДЗИмы се до жыча] – просыпаемся к жизни

[обеЦУе нам РАнэк ВШИСТКО
ЦО ХЦЭмы мечь
МИлощ ЛЬУДжом
ДЭщэ ЛИСТком
СЛОваи сэнс
БУДЗИмы се до ЖЫча
НАИВни так
так як чаСАМИ поРАНкем БЫва
ПЕНКны швят
наДЗЕя и ютЖЭНка СЁСТры две
ТЖЭба ведзеч же сом
ВЕжычь в не]

Утро обещает нам всё.
Что мы хотим иметь
Любовь людей
Дождь листьям
Слова имеют смысл
Мы просыпаемся к жизни
Наивный, да
Так же, как иногда по утрам
Красивый мир
Надежда и рассвет двух сестер
Вам нужно знать, что они там есть.
Верить в них

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Dzisiaj
Odnajdę
Odnajdę siebie samą
Dzisiaj
Na pewno wyjdę za mąż
Dzisiaj
Dzisiaj
Bo dzisiaj
Łaj di di di baj baj
Wstaje świt
Taki piękny to czas
Chce się żyć
I chce się wstać
Bo chce się żyć
Łaj di di di baj baj
Szkoda dnia
To czego pragniesz
Najgoręcej chcesz
To tylko może
W taki dzień
Zdarzyć się

Na pewno wyjdę za mąż [я на ПЭВно ВЫЙдэм за монж] – Я наверно выйду замуж

kobieta wychodzi za mąż [коБЕта выХОдзи за монж] – женщина выходит замуж

mężczyzna żeni się z koleżanką [мэнЩИЗна Жени се с колеЖАНком] – мужчина женится на подруге

[ДЗИшай
одНАЙдэ
одНАЙдэ Себе Самом
ДЗИшай
на ПЕВно ВЫЙдэ за монж
ДЖИшай
ДЖИшай
бо ДЖИшай
Лай ди ди ди бай бай

ВСТАе швит
ТАки ПЕНКны то час
хцэ се жыч
и хцэ се встачь
бо хцэ се жыч
Лай ди ди ди бай бай
ШКОда дня
то ЧЭго ПРАГнеш
найдоРЭНцей хцэшь
то тылько МОжэ
в ТАки дзень
ЗДАжычь се]

Сегодня
я найду это
я найду себя
Сегодня
Я обязательно выйду замуж.
Сегодня
Сегодня
Потому что сегодня
Лай ди ди ди бай бай
Рассвет наступает
Это такое прекрасное время
я хочу жить
И я хочу встать.
Потому что я хочу жить.
Лай ди ди ди бай бай
Пустая трата дня
Что вы хотите
Ты хочешь этого больше всего
Это просто может быть
В такой день
Случиться

Otrząsa się
Z rosy bez
Chcę w taki dzień
Znaleźć cię
Obiecał mi
Poranek szczęście dziś
I szczęście dziś
Musi przyjść
Nie zmąci mej
Radości żaden cień
Wschodzące słońce
Śmieje się
Co za dzień

[ОТШОНса се
с росы бэз
Хцэм в ТАки джень
ЗНАлещ че
ОБЕцал ми
поРАнэк ЩЭНщэ джишь
и ЩЭНщэ джишь
МУши пшыйщ
не ЗМОНчи мэй
раДОщи ЖАдэн чень
всхоДЗОНцэ СЛОНцэ
ШМЕе се
ЦО за джень]

Он отмахивается от этого
От росы без
Я хочу в такой день
Найти тебя
Он обещал мне
Утреннее счастье сегодня
И счастье сегодня
Оно должно прийти
Это не собьет меня с толку.
Радость без тени
Восходящее солнце
Он смеется
Какой день

Witaj dzień z uśmiechem! [Витай джень с ушмехэм] – Встречай новый день с улыбкой!

UŚMIECHAĆ SIĘ do kogo? – УЛЫБАТЬСЯ кому?
(ja) uśmiecham się do ciebie – улыбаюсь тебе – [ушМЕхам се]
(ty) uśmiechasz się – [ушМЕхаш се]
(on, ona, ono) uśmiecha się – [ушМЕха се]

(my) uśmiechamy się – [ушмеХАмы се]
(wy) uśmiechacie się – [ушмеХАче се]
(oni, one) uśmiechają się – [ушмеХАйом се]


Kto rano wstaje temu Pan Bóg daje! [кто РАно всТАе тэму пан буг ДАе] - Кто рано встает, тому Бог подает!

Poranek jest mądrzejszy od wieczora  [поРАнэк ест монДЖЭЙшы од веЧОра] - Утро вечера мудренее