В очередной раз погрузился в миры одного из лучших российских писателей. И нет, я сейчас не про какого-нибудь Пелевина (которого, однако, люблю и уважаю), Сорокина, Сальникова, Прилепина или, упаси Господь, всяких иноагентов типа Чхартишвили, Быкова или Глуховского. Я про великого и неподражаемого Алексея Иванова – пермского краеведа, писателя, сценариста, журналиста, искусствоведа, в бытность нищим студентом успевшего поработать ещё сторожем, учителем и гидом-проводником на родном Урале.

Иванов в современной русской литературе заслуженно считается феноменом – его книги словно принадлежат к самым разным жанрам, отчего маститые критики растерянно разводят руками. Быков даже написал как-то о нём: «Когда Иванов окончательно победит Традиционный Русский Роман, он вытолкнет русскую прозу на глубокую воду новой метафизики и новой смелости». Что бы это ни значило, звучит красиво, однако.

Знакомство с Ивановым у меня состоялось ещё в детстве, когда в руки попала его знаменитая книга «Сердце Пармы», по мотивам которой в Перми вот уже который год проводится этнофутуристический фестиваль «Зов Пармы». Книжку я тогда успел прочесть наполовину, потом у меня её забрал владелец, но в памяти отложилась своя, особая и неповторимая атмосфера – вот ты будто бы читаешь про своих, родненьких русских людей, которые такие же, как ты, и проблемы у них столетия назад были зачастую те же, что у тебя; однако живут они не просто в Средневековье, а на непокорённых ещё территориях дикого Урала, на настоящем фронтире между язычеством и христианством, между русским миром и диким миром вогулов и остяков.

Книгу я в более взрослом возрасте, конечно, нашёл и прочитал полностью. Прочёл также «Географ глобус пропил» и «Общагу-На-Крови», а сейчас вот взялся за исторический роман в двух частях под названием «Тобол».«Тобол» я, к слову, тоже прочитал в своё время наполовину, но потом забросил, поскольку был на вахте; позже электронный вариант затерялся. Сейчас же перечитываю и сам на себя матерюсь за то, что не распознал тогда настоящего шедевра.

Никак иначе, кроме как шедевром, книгу назвать сложно. Не знаю уж, сколько исторических источников пришлось выкурить Иванову для написания, но это поистине титанический труд; я сам на подобный подвиг точно неспособен. Кстати, сразу оговорюсь – ни в коем случае не смотрите экранизацию от российских киноделов. Она настолько дрянная, что вам может показаться, будто книга такое же говно. Но книга отличная.

(Хотя вы можете глянуть фильм просто ради короткой роли Дмитрия Дюжева – он внезапно до одурения похож на Петра Первого, и внешностью, и неординарным поведением).

Больше всего меня зацепило, что действие происходит в моей родной Сибири – например, зная о том, что у меня в родове есть предки-поляки и ссыльные шведы, я с удовольствием читал о приключениях шведских подданных в холодном и негостеприимном Тобольске. Если и впрямь где-то там у меня в родовом древе затесался швед, то, быть может, симпатичный персонаж Табберт фон Сталенберг и есть он? Хотя это так, просто фантазии :)

Плюсом могу пообещать, что после прочтения у вас останется в памяти много полезной информации о России петровской эпохи – и о войне со шведами, и о покорении Сибири, и о таких значимых людях того времени, как князь Матвей Петрович Гагарин или тобольский изограф-строитель Семён Ульянович Ремезов. Да тут чего и кого только нет! На одной странице вы читаете о китайском посольстве и джунгарах-степняках; на другой о житье-бытье остяков-язычников; на третьей уже о судьбе ссыльных шведов, отправленных в сибирскую глушь после проигранной войны. Вдобавок тут и китайцы, и татары, и казаки, а плюсом ещё и староверы-раскольники – всё вперемешку, смешались люди, кони, однако так оно и было, подобное столкновение культур описано вполне органично. Временами упоминается мой родной Иркутск (где Матвей Гагарин служил одно время воеводой) и даже далёкий забайкальский Нерчинск, бывший в те времена важным торговым постом рядом с Китаем. Действие переносится из Санкт-Петербурга, где своенравный русский царь строит корабли и остригает бороды боярам, в Тобольск, где такой же властный самодур, а по совместительству сибирский губернатор Гагарин (который в предыдущей главе лебезил перед самодуром Петром Алексеевичем) уже и сам ведёт себя подобно царю – разве что корабли не строит, зато явно не страдает хоть какой-либо рефлексией и слыхом не слыхивал о комплексе неполноценности. Хотя человек он, судя по всему, был всё-таки неплохой и подобной судьбы не заслужил. Но что поделать, время такое.

Иванов столь щедро насыпает истории и географии, что местами, обнаружив совсем уж удивительное, я лез во всемогущий гугл и удивлялся – а ведь и впрямь, всё описанное наиправдейшая правда, в отличие от «Сердца Пармы», где писатель реально в нескольких местах откровенно натянул сову на глобус. Впрочем, и времени между написанием «Сердца» и «Тобола» прошло немало, чувствуется, что Иванов весьма поднаторел и стал ещё более щепетильным к источникам. Вставляемые им в историческую книгу фэнтези-элементы уже таковыми не ощущаются, и вполне себе верится, что маленькая остячка Айкони могла совершить колдовской ритуал и приворожить себе жениха… Правда, приворожила-то в итоге не того, кого требовалось. Ой, простите за маленький спойлер.

В общем, вот этот двухтомный исторический талмуд под названием «Тобол» я смело рекомендую всем от мала до велика – и читается крайне интересно, и полезно для расширения кругозора, и почерпнёте немало нового об истории собственной страны. Обещаю, вы не разочаруетесь.

Обложка у книги так себе, поэтому прикреплю к посту скриншоты из экранизации. Хоть фильм и говно, но кадры таки красивые, аутентичные.

_____________

Больше подобных постов в моём сообществе ВК: https://vk.com/ai_taasou

В 1915-ом году, перед самой смертью, Джек Лондон внезапно написал совершенно нехарактерную для себя книгу. В ней он рассказывал о реинкарнации, бессмертной душе и множестве прожитых жизней; позаимствовав у азиатов идею перерождения душ, он показал её с совершенно нового ракурса — с точки зрения европейца.

До того Лондон где только не работал: его цветастую автобиографию можно прочитать в книге «Мартин Иден». Да, Мартин Иден это альтер эго самого писателя, и роман поэтому во многом автобиографический. Лондон плавал моряком по далёким морям, был золотоискателем на Клондайке, трудился лесорубом, кочегаром, гладильщиком, рабочим на джутовой фабрике... По молодости он продавал газеты, в 15 лет купил на занятые у няньки 300 долларов шхуну, на которой жил с девушкой и ловил устриц, а позже устроился работать в рыбацкий патруль, где уже сам боролся с браконьерами, уловки которых он хорошо знал. Параллельно Лондон умудрился сдать экстерном экзамены в институте и стать алкоголиком в столь юном возрасте. В перерывах между тяжёлой работой, пьянками и личной жизнью он много писал, а свои первые очерки и рассказы отправлял в газеты, где их вскоре начали публиковать.

После себя Лондон оставил наследие из 40 книг и 16 сборников рассказов. Он умер в возрасте сорока лет от передозировки морфием — исследователи его творчества до сих пор спорят, покончил он жизнь самоубийством, подобно Идену, или это действительно была случайность.

И так получилось, что итоговым творением, венцом всей жизни этого поистине неординарного человека стала книга «Межзвёздный скиталец» или «Смирительная рубашка». Она повествует о профессоре агрономии Дэрреле Стэндинге, оказавшемся в Коридоре Убийц тюрьмы Сент-Квентин. Там за якобы совершённый в тюрьме проступок (которого он не совершал на самом деле) профессора постоянно подвергают варварской экзекуции под названием "смирительная рубашка" — когда человека стягивают куском брезента с помощью шнуровки, и после этого издевательства подвергшийся рубашке заключённый готов сознаться в чём угодно. Проблема заключается в том, что Стэндинг просто не может сказать, где находится этот чёртов динамит — динамита не существует, на профессора произвели поклёп, однако начальник тюрьмы ему не верит, и профессора раз за разом упаковывают в смирительную рубашку и оставляют в одиночной камере сначала на сутки, а потом уже и на многие дни и недели...

Чтобы выжить, Стэндинг прибегает к одной методе, подсказанной человеком из соседней камеры (кстати, Эд Морелль не просто персонаж, а реальный человек, освобождения которого из тюрьмы Сент-Квентин добился лично Джек Лондон). Находясь в смирительной рубашке, профессор останавливает процессы жизнедеятельности организма и внезапно погружается в транс, позволяющий ему вспомнить все прошлые жизни и путешествовать из одной своей ипостаси в другую — он видит себя египетским фараоном, строящим пирамиды, и английским моряком, попавшим на необитаемый остров; он вспоминает себя маленьким мальчиком, убитым мормонами во время американской миграции, и видит себя французским аристократом, погибшим во время неравной дуэли... Из своей маленькой камеры связанный узник может путешествовать по мирам и видеть сотни и тысячи предыдущих жизней, наблюдать всё величие Вселенной и божественного творения. Поэтому, когда к нему приходят тюремщики, он смеётся и плюёт им в лицо.

Ну а дальше уже не буду рассказывать, а то вдруг вы не читали.

Эту чудесную книгу я перечитываю на репите с самого детства, и не понимаю, почему её считают странной для творчества такого человека. Всю свою недолгую жизнь он не только работал как проклятый и искал приключений на свою пятую точку, но также пытался понять окружающую его вселенную; например, приехав однажды в Лондон, Джек Лондон (простите за вынужденный каламбур) написал отличную книгу «Люди Бездны», повествующую о сложившейся в Англии ужасной пропасти между правящей элитой и рабочим классом. Своими произведениями он немало сделал для страждущих и угнетённых во всём мире, и поэтому был популярен в социалистических государствах. Он много работал, много пил, много писал и жил полной жизнью.

Жаль, что умер рано.